«Любимая Пия! Я думаю только о тебе. Это не очень-то весело. Поэтому прошу тебя: не отталкивай меня, даже если я тебе противен. Через несколько лет ты наверняка ко мне привыкнешь. Твой на веки вечные, Ульф».
Здесь под хрустальной люстрой на круглом столе, покрытом кружевной салфеткой, лежала большая семейная Библия. Она была такая тяжелая, что я брал ее вместо гири, когда упражнялся в накачивании мускулов. Мне хотелось стать похожим на Каина на странице 7. Или на Самсона, который унес городские ворота на странице 335. Вот бы у меня были такие же крепкие и бугристые мускулы, как у них! В бабушкиной и дедушкиной Библии было полным-полно картинок. Их нарисовал какой-то Доре. Рисунки у него получились вполне ничего. Хотя им, конечно, далеко до тех классных обложек, которые делает Курт Ард3 для журнала «Аллерс».
— Знаешь, если один человек не может полюбить другого — это не его вина. Поэтому надо стараться не влюбляться в тех, кто не сможет ответить тебе взаимностью. — Да я знаю. Но как тут угадаешь? — Верно, — кивнул дедушка.
Любовь заставляет вас запоминать всякие мелочи, которые обычно быстро исчезают из памяти: взгляд, прыжок в воду, смех, движение руки, запах полотенца. Но всё прочее совершенно забывается
Я рассмеялся, хотя на душе у меня было тошно. Потом вырвал страницу, разорвал на мелкие клочки и швырнул по ветру. Бумажки разлетелись во все стороны: к почте, магазину, пекарне и кладбищу. Мое отчаяние запорошило, словно снегом, весь остров
Я уткнул голову дедушке в живот. Мне было слышно, как там внутри тикает время. Это шли золотые часы в жилетном кармане. Как долго тянется каждая минута, когда ты несчастлив! А если всю жизнь не знаешь счастья — страшно подумать!
