И мы не знаем, куда она поехала, – повторил Бариан Мейхарт в надежде, что расспросы на этом закончатся. – Но мы убеждены, что в Нордвуде ее нет. – Глупости, – фыркнул блондин. – Крис? – Керика Гарана обернулась к нему. – Пуговица осталась здесь? – уточнил Крисмер ВарДейк, подавшись вперед. Архимаг повернулся к королю. – Лошадь моей дочери все еще в вашей конюшне? – спросил он с едва скрываемым презрением на лице. – Да, но… – Гвин никуда не уехала, – бесцеремонно перебил короля Крисмер. – Она бы ни за что не бросила Пуговицу.
Снежинки замедлили свой полет. Все медленнее. И медленнее. Пока совсем не замерли в воздухе. Лишь на несколько мгновений. Погружая двоих влюбленных в ауру всеобщего удивления.
Самый темный час – перед рассветом
– Милая, принести снадобье против паралича? Гвин неуверенно покачала головой. – Не смотри так на меня. – Женщина лукаво улыбнулась. – Все будет хорошо. Я лично позаботилась о том, чтобы в этих стенах после моего отъезда у тебя был самый высокопоставленный защитник.
– Проблемы ласк бородатых мужчин и их щетины, – проворчала Керика, растирая остатки мази между ладонями. – Но к завтраку даже следов не останется. Что-нибудь еще нужно… исправить?
Могу я узнать, где ты провела эту ночь, что тебя никто отыскать так и не сумел? – В сокровищнице, – без тени лукавства ответила племянница. – Вот оно что, – задумчиво протянула Керика. – Занималась сложными подсчетами на благо королевства, стало быть. – Именно. Глаз толком не сомкнула. – А Норлан, значит, тебе в этом самоотверженно помогал? – О да. Несколько раз даже. – И как он, хорош в бухгалтерии? – Неподражаем. – Гвин демонстративно закатила глаза.
– Ну что ты. – Иврос насмешливо потянулся, закладывая руки за голову. – Это ты мне поставила несколько. Дикая. Расцарапала спину. – Я? Спину? – Гвин часто заморгала, силясь припомнить. – И бедро. – Бедро, – смущенно повторила она. А потом вдруг показала ему язык. – Ничего. Продемонстрируешь все папе, он тебя мигом вылечит. А потом бальзамирует и упокоит.
– Скоро рассветет. – Он с усмешкой поймал ее руку. – Что ты делаешь? Хочешь остаться здесь? – Больше всего на свете, – призналась она. – Гвин… – Не говори ничего, хорошо? – перебила адептка. – Если решил уехать, уезжай. Но если обещаешь вернуться за мной, вернись непременно. Иначе я сама тебя найду. Ты понял меня, Иврос Норлан, тьма тебя раздери? – Да. – Он поцеловал ее в макушку. – Я вернусь.
– Единственное сокровище в этой комнате, которым я хочу обладать, – ты, – его низкий шепот вызывал жаркое головокружение.
Ты ведь не боишься оставаться взаперти со страшной окулус, мой грозный импери?
