Мой мир прозрачен, потому что я им управляю, я его создаю и растворяюсь в нем. Смерть далека от меня, и рядом она окажется только тогда, когда я сочту это нужным…
За все надо бороться — за добрый урожай, за благополучные роды, за милость богов, за хорошую погоду, но только смерти не нужны ни ритуалы, ни клятвы, ни вера. Смерть приходит к нам независимо от того, верим мы в нее или не верим, и еще никому из живущих на земле не удалось отвратить этот приход, откреститься от него.
Когда книги я разные читать удумал — ну, право слово, смех один: чего-то там поделай, да и магом огромадным станешь… Так не бывает, и ты это крепко попомни: куда бы ты ни встал — в том, что н
огда книги я разные читать удумал — ну, право слово, смех один: чего-то там поделай, да и магом огромадным станешь… Так не бывает, и ты это крепко попомни: куда бы ты ни встал — в том, что напротив тебя, всегда Сила большей будет, но как только ты
Слова, Андрюша, в разных устах разное говорят. Возьми вот истории смешные: потешили тебя, самому попотешить кого охота стало. И пересказал-то ты все слово в слово, а потехи не вышло. Отчего так сталось? А оттого, Андрюша, что слово живое, от сердца завсегда говорится. Вот и выходит, что иной про жизнь споет, тока слово его мертвое да холодное, будто ноги у покойника. А тут, поперек, про смерть было говорено, а слово живое да теплое, словно молочко парное. От самого сердца, значит, идет слово это.
Иные в царя небесного веруют, который любого на том свете рассудит. Тока думы об этом напраслинные, ибо суд над собой еще в жизни земной совершаешь ты окончательно. Не надо и книжек читать церковных, а только осмотрись на свою жизнь, и озаришься в тот же миг, какая в посмертном существовании ожидает тебя награда. Может, тогда и жизнь свою переиначить как-то захочешь, пока есть еще время тебе в жизни земной.
