Оглавление

Пролог

Союз Советских Социалистических Республик, 1980-е гг.

В тот день они впервые выбрались в город погулять вдвоем. Смеющиеся и жестикулирующие, еще более оживленные и громкие, чем обычно, они вышли на остановку общественного транспорта и, пока ожидали свой автобус, болтали, болтали без умолку, подхватывая и продолжая реплики друг друга, а иногда даже перебивая собеседника на полуслове, чтобы срочно озвучить несколько свежих, только что пришедших в голову мыслей, которые так и просились с языка. Войдя в автобус и купив билеты, они заняли места и вдруг онемели. Нерешительность овладела обоими почти одновременно, и они сидели, смотрели в окно, периодически бросали друга на друга выразительные взгляды и снова отводили глаза. Почему-то стало неуютно, как будто они надели неудобные туфли, оказавшиеся вдобавок еще и влажными изнутри, — а значит, чужими, которые кто-то носил и только что снял.

Андрей заговорил первым.

— А знаешь, — волнуясь, произнес он, — мама сказала, что после летних каникул я в эту школу больше не вернусь.

Аня подняла на него глаза, и в них было беспокойство.

— Почему? — спросила она. — Тебе тут не нравится?

Он улыбнулся.

— Мне нравится, — уверенно ответил он. — Тут мои друзья, тут все наши ребята учатся, и гуляем мы все вместе. — Он умолк на мгновение, словно не был уверен, что нужно продолжать, но потом всё же, видимо, решил договорить свою мысль. — Тут ты.

Они помолчали еще, слушая неровный гул двигателя и позвякивание стекол в окнах видавшего виды автобуса, потом он продолжил:

— Мы просто переезжаем.

«Мы что, больше не увидимся?» — хотела спросить Аня, слова так и рвались с ее языка, но не позволял страх: а что он подумает о ней? Было бы ужасно, если бы он подумал, что она в него влюблена, тем более что это совсем не так… Она прикусила язык и снова сидела тихо, словно мышка.

— Наша остановка! — вдруг воскликнул Андрей, подпрыгнул с места и, схватив ее за руку, потянул к выходу.

Водитель собирался уже закрывать двери и трогаться, но увидел в зеркало двух спешащих к выходу детей и задержался. У него самого дома было трое таких, и он любил их больше жизни. Желание быть с ними и видеть, как они растут, перевешивало даже тот факт, что жена давно уже раздражала одним своим существованием. Так что подождать пару минут и дать этим двоим школьникам возможность спокойно выйти из автобуса было словно услугой своим собственным детям. Кто-то, возможно, точно так же помогает и им, когда его нет рядом.

— Спасибо, дядя! — прощебетала, пробегая мимо него, худенькая длинноволосая девочка, а веснушчатый мальчишка лишь коротко и серьезно кивнул.

— Пожалуйста, малышка, — улыбнулся водитель и, дождавшись, пока дети покинут салон, закрыл двери и тронулся. На душе было легко и солнечно.

Андрей и Аня стояли на залитом светом тротуаре и во все глаза смотрели вокруг. До того они выбирались в центр города только с родителями и никогда сами. Вокруг кипела жизнь: сновали туда-сюда люди, с проезжей части доносился ровный гул машин, изредка прерываемый резкими сигналами, весеннее солнце отражалось в окнах многоэтажных домов и то и дело слепило глаза… Оба, не сговариваясь, вдруг почувствовали себя почти взрослыми, и от этого в глубине души поднялось непонятное, но такое приятное чувство гордости за себя, больших и самостоятельных.

— А пойдем в парк! — предложил Андрей.

— А пойдём! — тут же согласилась Аня.

Взявшись за руки, дети дружно зашагали в спасительную и такую желанную зеленую тень центрального парка отдыха, носившего гордое имя В. И. Ленина. Под сенью деревьев время пролетало незаметно. Они прокатились на трех аттракционах по очереди, потом попили газировки с сиропом, которую им налила улыбчивая молодая продавщица в палатке, и заели ее порцией мороженого на каждого. Андрей предпочел крем-брюле и предложил его Ане, но та уверенно выбрала пломбир, который любила больше всего. Разумеется, трат они не рассчитали и в итоге остались совсем без денег. Да и кто умеет хорошо контролировать денежные траты в семь с небольшим лет? Так уж получилось, что обратный билет домой купить было не на что.

На самом деле это не было такой уж большой трагедией, ведь жили наши герои всего лишь в паре-тройке километров от парка, куда выбрались погулять без взрослых. Даже принимая во внимание их юный возраст, они были вполне способны и полны решимости добраться домой пешком, раз уж деньги так неожиданно закончились. И Андрей, и Аня сэкономили их на школьных завтраках, чтобы потратить на что-то приятное, чем и стала их первая самостоятельная прогулка в парке.

Разумеется, они совсем не думали о том, что родители уже разыскивают их по всей улице, и что дома ждет очередной нагоняй.

Чтобы почувствовать себя еще более взрослыми, они, недолго посовещавшись, решили срезать путь к частному сектору, где проживали, по небольшому мосту через протекавшую в центре города речушку. Мост был шаткий, ненадежный и пользовался дурной славой. Говорили, что под ним уже не раз находили трупы убитых девушек и девочек, — но говорили тихо, тайком от детей, которые всё равно каким-то образом умудрялись услышать то, что для их ушей не предназначалось. Конечно, такие страшилки только добавляли мосту популярности, и каждый из проживавших на улице детей считал вопросом чести хотя бы раз в месяц (а то и в неделю) пройти по таинственному мосту и поднять свой авторитет в глазах друзей.

Андрей и Аня, взявшись за руки, смело шагнули на мостик, поддерживая друг друга на шатких досочках и нарочито весело и громко рассказывая друг другу какие-то нелепицы. Храбриться перед девочкой Андрей был просто обязан, иначе он перестал бы себя уважать, а Аня, в свою очередь, не могла уступить в смелости мальчишке, пусть даже лучшему другу, тем самым опозорив, как она считала, весь женский пол. Им повезло: они не сверзились с досок в зеленые воды «речки-вонючки», не встретили ни маньяков-убийц, ни бродячих собак, не заблудились в камышах вокруг стихийного пляжа. Маленькое приключение еще больше подняло им настроение, и они даже забыли разнять руки, когда уже вступили на родную улицу.

Ребята не ожидали, что навстречу им выйдет другая компания, из мальчишек на несколько лет их старше, хулиганов и забияк, которых сами их родители то и дело учили уму-разуму ремнем — пока без особого эффекта.

— Опа! Кого я вижу! — нарочито бодреньким голоском «пропел» их вожак Витька, живший через дом от Ани и постоянно ее задиравший. — Какая миленькая парочка! А что это вы не здороваетесь?

— Привет, Витя, — стараясь сохранять спокойствие, сказала Аня. — Привет, ребята.

— Привет, — буркнул Андрей, своим мальчишеским чутьем уже предвидя, что сейчас будет.

— А что так неуверенно? — продолжал хулиган, вплотную подходя ко все еще державшимся за руки друзьям. Ему явно хотелось нарваться.

Ребята промолчали.

— А что это мы за ручки держимся? Влюбились что ли, да? — выкрикнул кто-то из забияк, поддерживая настроение своего вожака.

— Пасть закрой! — ощерился Андрей. Он тоже пай-мальчиком не был и лицо набить мог не хуже.

Шайка оживилась. Они уже чувствовали потасовку.

— А ты не груби старшим, малявка! — процедил сквозь зубы Витька, наступая на Андрея. — Ты должен с нами разговаривать вежливо и желательно с поклоном.

— А по роже тебе я не должен? — Друг Ани тоже за словом в карман не лез. — Отошли с дороги, пропустили нас — и идите на все четыре стороны.

— Ах ты, паразит мелкий! — удивленно и где-то даже с восхищением протянул предводитель хулиганов. — Да за такие слова мы ж и тебя, и невесту твою так отделаем — мамаши ваши не узнают!

Тут уже завелась и Аня. Она понимала, что драки не избежать, и ей было ужасно обидно, что эти тупые и злые гады испортили им с Андрюшкой такой хороший день. От обиды и силы откуда-то взялись, и она уже была готова первой расквасить нос кому-то из противников, однако такой возможности ей не дали. Хулиганы напали первыми, но, поскольку кинулись на них всей толпой, то и помешали друг другу. Андрей отпустил Анину руку и передвинул девочку к себе за спину, чтобы защитить. Словно во сне, она смотрела, как ее друг раздает тумаки направо и налево, и своим еще совсем детским умом понимала, что победа будет не на его стороне: их было больше, и они были старше, а значит — сильнее.

Потом она почувствовала самый первый удар, который пришелся как раз ей в голову, слева, и взбесилась окончательно. Да как они смеют вообще приставать к ним с Андрюхой, а тем более их бить??? Кто они вообще такие??

— Ах вы, гады! — завизжала девочка и, с неожиданной силой оттолкнув с дороги друга, ринулась на обидчиков.

Глаза ее горели яростью. Место, куда пришелся удар, болело, от этого обида только усилилась, и ее хотелось обязательно выплеснуть на виновника. И Аня выплеснула. Она лупила хулиганов наравне с Андреем, сама не понимая силы своих ударов и не имея ни времени, ни желания думать об этом. Она просто дралась — и всё.

Скорее всего, в свалке победили бы всё-таки хулиганы, но на крики из ближайших домов вышли взрослые и, правильно оценив ситуацию, вмешались и растащили дерущихся в разные стороны. Под «конвоем» детей развели по домам, дав их родителям соответствующие пояснения. Когда уводили Андрея, который жил дальше всех по улице от дома Ани, он успел взять ее за руку и твердо сказал:

— Ань, ты такая сильная и смелая! Дружить с тобой классно — даже лучше, чем с некоторыми пацанами.

От этих слов тепло разлилось по ее телу.

И совсем уже не обидно было, когда ее жестко отчитывал дома отец за то, что она ушла надолго без спросу, за то, что ее искали у всех подружек и друзей и не могли найти, за то, что мама пила успокоительные капли и надеялась, что неугомонная дочь найдется… Под конец он прошелся еще и по тому, что хорошие девочки не ввязываются в драки, делают то, что им говорят взрослые, и вообще ведут себя прилично. Как обычно, делал он это громко, зло и не стесняясь в выражениях. Мама пыталась его урезонить — и, как всегда, безуспешно.

У Ани очень болела голова и сбитые в костяшках пальцы, которые мама обрабатывала зеленкой в процессе отцовских нравоучений, и ей хотелось только одного: чтобы ее обняли, погладили по голове и пообещали, что всё будет хорошо. Но этого никто не делал, а потому девочка лишь молча глотала слезы от боли и всё вспоминала теплые слова друга, с которым уже через пару месяцев придется расстаться.

А еще через месяц они получили ордер на заселение в новую квартиру. Школу должен был покинуть не только Андрей.

Глава 1. Исход

Российская Федерация, начало 2000—х гг.

— Я тебе еще раз сказал: ты бросишь эту дурацкую работу и найдешь себе нормальную! — Голос отца методично и размеренно вбивал слова-гвозди в её гудящую голову. — Ты меня поняла?! Зря мы тебя столько лет учили, что ли?

Ей хотелось удавиться или удавить его, лишь бы он наконец замолчал и перестал долбить её бедный мозг, словно дятел — ствол червивого дерева. Она допила уже почти остывший чай и подняла глаза от чашки.

— Я ничего бросать не буду, — усталым голосом ответила она. — Я неплохо справляюсь с этой работой. А другой сейчас нет. Оставь меня в покое.

Глаза отца полезли на лоб.

— Ты что себе позволяешь?! Ты с кем разговариваешь вообще? Я тебя сейчас так в покое оставлю!.. — закричал он.

Анна потерла ноющие виски и бросила взгляд на циферблат наручных часов. Крупные яркие цифры расплывались, и это было плохо. Помимо того что от усталости зрение опять упало, это значило, что она снова плачет и сама этого не понимает. Отцу, уже в который раз, удалось выбить её из колеи, а между тем ещё весь рабочий день был впереди. В планах значились несколько встреч с потенциальными клиентами, а потом нужно было вернуться в офис: шеф вызывал весь отдел продаж на собрание, темы которого не озвучивал. Нельзя было позволять отцу так расстраивать её, это правда, но даже в свои двадцать три девушка так и не научилась до конца абстрагироваться от папашиных закидонов. Как она ни старалась, пока ей это не удавалось.

— Ты достал меня! — зло сказала она, поднимаясь. — Чем я занимаюсь — это мое дело. Мое и ничье больше. Ты не можешь мне приказывать, что делать и где работать. Я тебя уже послушалась один раз, когда бросила баскетбол, и жалею до сих пор. Больше ты мне жизнь портить не будешь!

Забыв на столе немытую чашку и блюдце с крошками от бутерброда, девушка развернулась и, прежде чем отец успел подойти к ней, убежала в свою комнату, хлопнув дверью. На письменном столе стояла большая сумка, ожидая, пока Анна сложит туда рекламную полиграфию и документы, которые нужны были ей для работы с клиентами. Вытирая текущие по лицу слезы, она быстро, скорее на ощупь, чем действительно видя, запихнула всё в сумку, кинула туда же кошелек, ключи и мобильник и резко, словно это сумка разозлила ее, а не родной отец, рванула «молнию», застегивая.

Он уже успел догнать девушку и как раз входил в комнату. Анна повернулась к нему лицом и поймала себя на том, что непроизвольно сжимает кулаки.

— Ах ты дрянь! — рявкнул мужчина. — Тварь неблагодарная! Мы с матерью тебя столько лет растили, и что в ответ? Ни помощи, ни поддержки, ни послушания. Бессовестная ты!

Он наступал на девушку: высокий, плечистый, с искаженным от гнева лицом, и Анна подалась назад, еще назад, отступая по мере того, как он двигался к ней, пока не уперлась поясницей в подоконник. Дальше убегать было некуда. И предугадать, что сейчас будет делать отец, было просто невозможно: он и сам ещё этого не знал. Мог и просто долго и с упоением обзывать, рассказывая, какая она плохая и что она еще неправильно делает, а мог и попробовать руку поднять. В последнее время такое уже случалось: он то ли осмелел, то ли действительно, как подозревала Анна, стал сходить с ума.

Ничего не оставалось, кроме как встретить агрессора лицом к лицу.

— Я тебя из дома выкину, — угрожающе прошипел он. — Полетишь отсюда в два счета!

— Было бы куда — я бы и сама ушла! — отрезала девушка. — И уйду. Как только найду себе жильё.

— Так иди хоть сейчас! — снова повысил голос отец. — И чтоб ноги твоей тут не было!

— И уйду! Интересно только, что ты мамке скажешь!

Вся эта ситуация успела разозлить Анну окончательно: одни и те же песни папаша пел уже столько лет, что это было даже не смешно, и девушка больше не могла спокойно слышать постоянные гадости и оскорбления в свой адрес. За время одной и той же сцены он мог успеть пообещать ей и выгнать из дома, и перестать кормить (если бы он еще это делал!), и всем рассказать, какая она сволочь неблагодарная, и своими руками задушить, и что-то там ещё в том же духе. В этот раз она просто развернулась, сгребла со спинки стула теплый кардиган, подхватила со стола уже собранную сумку и, чудом увернувшись от цепких папашиных рук, выскользнула из комнаты. По пути к выходу она цапнула с вешалки куртку и шарф, быстро сунула ноги в сапожки и, не останавливаясь и не оглядываясь, выскочила из квартиры. За ее спиной дверь, движимая сквозняком, отчаянно хлопнула — эхо разнесло этот звук по пустому подъезду и сделало похожим на выстрел. Анна не смогла сдержать улыбки, представив, как аккуратист папаша разозлился, подумав, конечно же, что это именно она специально хлопнула дверью ему назло.

Настроение немного улучшилось, и девушка, остановившись на площадке между первым и вторым этажом, оделась и, вытащив из сумки зеркальце, привела в порядок свой макияж. Выглядеть нужно было на уровне, клиенты должны видеть ее красивой и ухоженной: это часть работы, и далеко не самая последняя. Сегодня выглядеть бабой-ягой было совсем ни к чему. Впереди предстоял долгий и насыщенный день.

Вот уже полгода Анна работала в фирме, занимавшейся монтажом и техническим облуживанием систем видеонаблюдения и пожаротушения. К основной ее специальности, полученной в университете, это не имело никакого отношения, но психологу, только-только получившему свой диплом, хорошую работу в их городе найти было сложно. Рынок труда предлагал только школы или детские сады, а зарплата была такой, что от одного ее упоминания хотелось подойти к ближайшему дереву, обнять его и начать биться о ствол головой, периодически оглашая окрестности заунывным воем, — ну, или просто повеситься, как вариант.

Помыкавшись пару-тройку недель в поисках работы, на которой можно не умереть с голоду, девушка совершенно случайно вышла на фирму, которая набирала себе в штат молодых девушек с привлекательной внешностью, хорошо подвешенным языком и умением общаться с практически любым типом людей. Сначала Анну это предложение насторожило, но проводивший общее собеседование директор всё понятно объяснил, и страх ушел. Девушкам не вменялось в обязанности разбираться в технических сторонах продаваемых товаров и услуг, они лишь должны были заинтересовать и «уболтать» потенциальных клиентов на встречу с профильными специалистами, и вот те уже делали конкретные предложения, калькуляции и индивидуальные проекты. Анна решила попробовать — и не прогадала.

Оказалось, что она работоспособна, целеустремленна и не боится ни черта, ни бога. Она носилась по всему городу, встречаясь с хозяевами магазинов, промышленных производств, автозаправок и автомоек, уговаривая их попробовать специальные предложения компании и стать их постоянным клиентом. Девушка была обаятельна, хозяева были сплошь мужчины, и процент заключенных договоров у Анны пока еще медленно, но неуклонно рос.

А потом она вдруг нашла интерес в технических моментах и стала чаще выезжать с монтажниками на объекты, вникать в детали и уже сама могла объяснить на пальцах заказчикам, почему им нужно, например, десять, а не восемь камер на объект, почему «тревожная кнопка» нужна одним и не обязательна другим, и почему удаленный доступ к серверам, куда будут записываться данные с камер, нужно делать сразу и в дальнейшем не иметь проблем с контролем рабочих площадей. Технический директор Святослав шутил, что она, похоже, метит на его место, не довольствуясь должностью менеджера отдела продаж, а Анна с совершенно серьезным лицом отвечала, что профессиональный и карьерный рост необходим каждому здравомыслящему человеку. Мужчина так и не понимал до конца, шутит она или говорит правду.

В этот день Анна уже до обеда набегалась так, что, казалось, на горящих ступнях можно было жарить шашлык. С удовольствием усевшись в кафе торгово-офисного центра, где работала, она взяла себе салат и котлету, а на десерт — большую чашку черного чая и миниатюрное пирожное: она просто обожала сладкое, но фигуру блюла. Под вкусный обед она позволила себе немного почитать книгу, которую купила только этим утром, пробегая мимо книжного магазина, — такова была еще одна ее слабость. Да, диетологи и ее коллеги психологи чтения за едой категорически не рекомендовали, обещая кары небесные в виде несварения, гастритов, язв и лишнего веса, но девушке было на это чихать. Чтение было одним из самых ярких удовольствий в ее жизни, и отказываться от него она не собиралась. К тому же, Анна была уверена, что при особенностях ее работы, которую она с полным правом называла «волка ноги кормят», лишний вес в ближайшие годы ей не грозил.

Она уже заканчивала свой обед, когда ей позвонила мама. Ее голос в трубке был встревоженным и дрожащим.

— Что у вас с отцом опять произошло? — сразу же, не размениваясь на приветствия, спросила она.

Анне ужасно не хотелось разговаривать на эту тему, снова вспоминать утреннюю сцену и переживать то, что очень хотелось забыть, и она сделала попытку поскорее отделаться от матери.

— Мама, мне сейчас некогда, я занята, — сказала она. — Давай потом поговорим.

— Нет, давай поговорим сейчас, — не сдавалась женщина. — Расскажи мне, что случилось.

— У него и спрашивай! — резко ответила Анна. — Он тебе нажаловался на меня — пусть и даёт объяснения. Я его не трогала и ничего плохого ему не делала. Это он меня из дому выгнал.

Мать надолго замолчала — видимо, об этом моменте ее расчудесный супруг сообщить ей забыл, — потом неуверенно переспросила:

— Выгнал из дому? Как?

— А вот так! Обозвал меня в очередной раз бессовестной и неблагодарной тварью, после чего сказал, чтобы ноги моей в вашем доме не было.

— И что ты намерена делать? — очень тихо, боясь сказать лишнего, спросила мама.

— А ничего! — Анна понимала, что начинает злиться уже на мать. — Переночую сегодня у кого-нибудь из подружек, а там будет видно.

— Не сходи с ума, — фыркнула женщина. — Возвращайся домой. Он совсем не это имел в виду.

Девушка поняла, что заводится всё сильнее и сильнее. Голова опять заболела, перед глазами всё поплыло. Захотелось прицельно швырнуть книгой в кого-нибудь неприятного, и такой человек неожиданно возник на горизонте. Риелтор по имени Игорь, работавший в агентстве недвижимости, расположенном на одном этаже с их офисом, вальяжно подошел к ее столику и, не спрашивая разрешения, уселся напротив, нахально улыбаясь Анне во все тридцать два белоснежных зуба. Девушка мысленно нарисовала картинку, как в наглую морду прилетает чашка с недопитым чаем, после чего ответила матери:

— Я не знаю, что он там имел в виду, разбирайся с ним. И вообще, мне сейчас действительно неудобно разговаривать. Если будет время, позвоню попозже. Всё, пока. — И положила трубку.

Игорь сидел на месте и терпеливо ждал, пока девушка закончит разговор, пристально рассматривая её влажными глазками, словно уже мысленно успел не только раздеть, но и как минимум ощупать все её самые укромные уголки.

— Ну, и чего тебе надо? — устало спросила Анна.

Парень улыбнулся еще шире, что было, как считала Анна, невозможно в принципе, и ей стало страшно, не разлетится ли его голова на две половинки, если он попытается сделать свою улыбку хотя бы на миллиметр шире.

— Я смотрю, сидит красивая девушка одна, да еще и с книжкой, — сказал он, не сводя с нее глаз. — Думаю, дай подойду, составлю компанию, ведь явно же скучает, чего бы иначе за книжку схватилась.

— Дятел ты, Гавриш, — убирая мобильник в сумку, вынесла приговор девушка. — Несешь какую-то ересь, слушать неприятно. Мне с собой никогда не скучно, да и вообще хочется, знаешь ли, иногда с умным человеком поговорить. Ты или выкладывай, чего тебе надо, или иди, куда шел. Мне некогда, я хочу почитать, а через час мне у клиента нужно быть.

Улыбка Игоря несколько померкла. Видно было, что он ожидал от нее другого ответа, и такая резкая реплика Анны немного выбила его из колеи. Пока он придумывал, что еще сказать, девушка аккуратно доела пирожное, допила чай и стала убирать в сумку вещи.

— Ты что, правда уходишь? — спросил он уже почти нормальным тоном. — Я думал, мы посидим, поговорим…

— О чём же? — насмешливо поинтересовалась Анна.

— Ну… — замялся мужчина, — о тебе. Обо мне. О нас…

Девушка фыркнула.

— Ты серьезно? Опять? Тебе уже надоели твои девочки — и ты снова решил попытать счастья со мной?

— Так я ж ничего плохого не предлагаю. Может, в кино сходим после работы?

Вот чем он Анну всегда раздражал особенно, так это своим ослиным упрямством и нежеланием понять то, что ему говорили. Она прекрасно знала, что не нравится ему, что подкатывает он к ней исключительно из спортивного интереса, ради самого факта победы. Попытки наладить контакт продолжались уже несколько месяцев, и за это время, по информации из разных источников, у «соседа» было от двенадцати до восемнадцати подруг. Недолгие отношения не заканчивались ничем, и это было совсем не то, чего Анне хотелось бы для себя. Плюс к тому, у парня был еще один очень серьезный в ее глазах недостаток.

Его звали так же, как и ненавистного Анниного папашу, и даже внешне он был похож на Игоря Сергеевича Денежко.

— Значит, так. Слушай сюда внимательно, Гавриш, дважды повторять я не буду, — даже не пытаясь скрыть злости, проговорила девушка. — Я тебе сто раз уже говорила, чтобы ты оставил меня в покое. Мне с тобой неинтересно, говорить не о чем, время проводить скучно. До тебя не доходит. Даже не знаю, что за радость такая — каждый раз обламываться.

Парень попытался скрыть замешательство за своей привычной ухмылкой, но Анна отметила изменившееся дыхание, сузившиеся глаза, ставшую в какой-то миг более жесткой линию скул и подбородка. Её очередной отказ задел и разозлил его, это было хорошо заметно. Девушка собрала наконец сумку, забросила ее на плечо и подобрала другой рукой поднос с грязной посудой. Парень протянул руку и удержал ее за плечо. Силы он при этом не рассчитал, и боль разлилась по всей девичьей руке. Когда Анна подняла на него глаза, чтобы велеть ему отпустить, она едва не отшатнулась: гнев, плескавшийся в глазах мужчины, по интенсивности не уступал ее злости в отношении родителей.

— Это ты меня послушай, — прошипел он. — Нашлась тоже принцесса-недотрога! Да сто лет ты мне не нужна, кто на тебя вообще позарится? Хотел проявить внимание, по-дружески, так сказать, а она и тут, видите ли, в позу встает! Ну и сиди одна, как дура, без подарка. Книжный червь!

Анна, не особо задумываясь, что делает, вывернулась, почти вырвала руку из холодных пальцев Игоря и, не прекращая движения, в повороте, используя инерцию сумки, со всей пролетарской ненавистью опустила ее на торс молодого человека. Удар оказался такой силы, что тот не только выпустил ее плечо, но и отлетел на несколько шагов назад, врезавшись спиной в случайно проходившего мимо незнакомого парня примерно их возраста.

— Ты что, совсем ослеп? — с праведным гневом спросил пострадавший, потирая ушибленный живот. — Куда несешься, не глядя, как оглашенный?

— Отвали! — рыкнул Игорь и, потирая ушибленное место, рванул обратно к Анне. Та, почувствовав, чем ей это грозит, стряхнула посуду обратно на стол и встала с подносом наизготовку.

— Еще шаг в моем направлении — и получишь по голове, — предупредила она, поигрывая своим импровизированным оружием.

Парень помялся, сделал несколько шагов вперед, потом обратно, но всё-таки поверил в возможность расправы и сдал назад.

— Ты у меня еще попляшешь! — пообещал он и всё так же, задом, попятился к выходу. Вслед ему понеслись смешки и комментарии сидевших в кафе сотрудников центра, ставших невольными свидетелями бесплатного цирка.

Анна снова стала собирать посуду, не ощущая даже, как дрожат у нее руки и ноги. «Что за день-то сегодня такой? — спросила она себя. — То ли я их притягиваю, шарахнутых, то ли сама какая-то ненормальная?» Опять стали наворачиваться слёзы, но она мысленно одернула себя, что не хватало еще из-за каких-то проходимцев расстраиваться и в истерики впадать. Она отнесла посуду на мойку сама, не дожидаясь обслуживающего персонала, и двинулась к выходу. Вслед ей тоже неслись разнообразные комментарии, а уже у самых дверей ее перехватили две худенькие девушки, блондинка и брюнетка.

— Здорово ты его! — сказала первая. — Умница.

— Он это заслужил, — добавила вторая. — Давно его надо было осадить, только ни у кого руки не доходили.

Анна недоуменно перевела взгляд с одной на другую.

— Девчата, вы о чем вообще? — спросила она. — Я ничего такого не сделала, чего не может сделать кто-то еще.

Девушки переглянулись.

— Пока еще никто так с нашим Игорьком не обходился, — сказала светленькая. — А достать он успел многих.

— Так кто вам не давал? — пожала плечами Анна. — Если зарывается парень, так ему и скажите, что мешает? Кто он, в конце концов, такой, чтобы его стесняться или бояться? Обычный бабник, ничего более.

Девушки синхронно покраснели, из чего она сделала вывод, что обе были недолгими подружками Игоря. Что ж, им же хуже…

— Ладно, спасибо, что высказали своё мнение, — быстро проговорила Анна, — но мне и правда нужно идти, я на работу опаздываю.

— Извини, не хотели мешать, — смутилась блондинка. — Мы потом как-нибудь подойдем поболтать, если ты не против.

— Приходите, конечно. Знаете, где меня найти?

Обе синхронно кивнули. Анна улыбнулась им и заторопилась к выходу, возблагодарив небеса за то, что её действительно ждал потенциальный клиент.

Между тем нужно было как-то решать вопрос с ночевкой. Отойдя от первого потрясения, успокоившись, Анна решила, что папаша опять наговорил чего попало в пылу гнева, а теперь сидит и боится, что дочь действительно не вернется. Возможно, мама уже успела и сама с ним поругаться на этой почве, и теперь дома либо тишь да гладь (в том смысле, что никто ни с кем не разговаривает), либо, напротив, запах валерианки и корвалола на всю квартиру, слезы и стенания, что девочка пропала и на телефонные звонки не отвечает. Анна действительно весь день игнорировала вызовы от родителей — частично из-за плотной занятости, частично просто не желая портить себе настроение лишний раз. В любом случае, девушка отлично их знала и домой не рвалась. Пусть посидят, подумают, успокоятся — глядишь, до чего-нибудь полезного и додумаются. А ей возвращаться сейчас никак нельзя, это однозначно будет воспринято как капитуляция и лапки вверх.

В течение дня, во время переходов и переездов с одной встречи на другую, девушка обзвонила нескольких подруг, осторожно интересуясь, не приютят ли они бездомную буквально на одну ночь. Везде был отказ, хоть причины у всех были разными. Даже лучшая подруга Катя помочь не смогла. «Ну и чёрт с вами!» — ругнулась про себя Анна и набрала следующий номер — троюродного брата, с которым отношения были нерегулярными, но в целом добрыми и спокойными. В отличие от подруг, он в приюте не отказал, даже пообещал не признаваться никому из родственников в этом заговоре на случай, если ее будут у него искать.

— Спасибо тебе, добрый человек! — с искренней благодарностью сказала девушка в завершение разговора. — На том свете тебе зачтется!

Валентин расхохотался:

— Это хорошо, конечно, но хотелось бы уже на этом.

— Поняла, — засмеялась Анна. — Привезу бутылочку вина.

— Обязательно позвони, как будешь подъезжать, — попросил брат. — Я встречу, а то у нас фонари плохо горят.

— Спасибо, я позвоню, — согласилась она и завершила разговор.

Вернувшись в офис к запланированному собранию, Анна подошла к лифту и нажала кнопку вызова. Рабочий день у большинства фирм уже закончился, и в здании людей было немного. Девушка мысленно порадовалась, что доедет на свой седьмой этаж спокойно, не останавливаясь на каждом, начиная с третьего. Она вошла в лифт и нажала нужную кнопку, ожидая движения. Двери стали медленно закрываться, и вдруг между ними появилась нога в изящной модельной туфле, а за ней и рука. Девушка не успела ничего толком подумать или сделать, а двери уже снова разъезжались, пропуская внутрь ее сегодняшнего противника — Игоря Гавриша. Лицо его сначала выразило удивление, тут же сменившееся злостью и каким-то гаденьким выражением, значение которого Анна расшифровать не смогла, но шестым чувством осознала, что ничего хорошего ей это не сулит.

— И снова здравствуйте! — прошипел он.

— Здоровее видали и не боялись, — парировала Анна, на всякий случай отступая в дальний от мужчины угол.

— А что ты такая нерешительная? Днём, когда ты меня прилюдно позорила, ты была в себе намного увереннее.

— Я и сейчас в себе уверена, чего и тебе желаю. Давай нажимай, куда там тебе надо, и поедем уже. Я так понимаю, что не на работу.

— Какая умная девочка, — протянул парень, нажал кнопку девятого этажа и двинулся по направлению к Анне.

Она стояла, смотрела, как он подходит, и чувствовала, как ее начинает накрывать волной страха. Как утром с отцом, она не знала, чего ожидать от этого мужчины. Как предсказать, что он сейчас сделает? Внутренне сжавшись, внешне она, тем не менее, старалась своего страха не показывать, понимая, что это будет равноценно если не самоубийству (не станет же Игорь в самом деле ее убивать из-за отказа и оплеухи?!), то усложнению своей жизни однозначно.

— Вот скажи, ты действительно думаешь, что ты самая умная? — спросил парень, подойдя к девушке вплотную и наклонившись так, что заслонил ей собою весь обзор.

— Нет, не думаю, — совершенно честно отозвалась та. — Я ни с кем не соревнуюсь. Мне достаточно того, что я просто умная. — Предпоследнее слово она выделила голосом. — Только почему тебя это волнует?

— Продолжаешь строить из себя невесть что? — В голосе мужчины появились рычащие нотки. — Ты понимаешь, что я могу с тобой сделать всё, что угодно, и никто тебе на помощь не придет?

— Конечно, можешь, — едва сдерживая в голосе дрожь, ответила Анна. — Только, боюсь, уже ты не понимаешь, что после этого тебя посадят, и никто тебе на помощь не придет.

Игорь издал какой-то нечленораздельный звук и замахнулся. Анна присела, уходя от удара, и, не удержав равновесие, упала на пол, только там поняв истинную причину своего падения: лифт остановился на каком-то не запланированном ни Анной, ни Игорем этаже. Нападающий бросился было к панели, чтобы не дать дверям открыться, но было уже поздно: проем расширялся, и в него уже тоже кто-то входил.

— Как интересно! — произнес входящий. — И что это тут у нас происходит?

Анна, так и продолжавшая сидеть на полу, не разглядела вошедшего мужчину за стоявшим Игорем, но голос узнала.

— Денис, помоги! — позвала она, срываясь на хрип.

— Аня? — удивленно переспросил мужчина, после чего повернулся к Игорю. — Я еще раз спрашиваю, какого хрена тут происходит?

Денис, в отличие от противника, высоким не был: стоявшей на десятисантиметровых каблуках Анне он доходил едва до переносицы, а уж Игорю и вовсе был по плечо. При этом средний для мужчины рост совершенно не делал его слабее или менее мужественным, поскольку он был широкоплеч, коренаст, крепко сбит и вообще вызывал ощущение надежности одним своим видом. Он смотрел на Игоря снизу вверх, но было с первого взгляда ясно, кто сильнее — духом так точно.

Правда, как мы уже выяснили раньше, Гавриш не отличался особым умом.

— А тебе какое дело? — попытался он задавить нежданного пришельца авторитетом.

— А такое, что это моя подруга, — разминая кулаки, сообщил Денис. — Если ты ее обидел, будешь бит с особым цинизмом. Я ясно излагаю?

Анна уже поднималась на ноги, отряхивая сумку и поправляя волосы.

— Ничего я ей не сделал, — поразмыслив, всё-таки ответил Игорь. — Она просто оступилась.

Денис подошел к девушке и обнял ее, потом повернулся к говорившему и подчеркнуто нейтральным голосом сказал:

— Еще хоть раз она так «оступится» — не обижайся. Достану из-под земли.

Игорь сразу не придумал, чем крыть, но его спас лифт, открывший двери на таком желанном для Анны седьмом этаже. Она рванулась к выходу, просочившись между мужчинами, и только возле офиса своей компании остановилась, чтобы перевести дух и поправить волосы и одежду. И только там Денис смог ее нагнать.

— Ты в порядке? — спросил он.

Задыхаясь, она смогла лишь кивнуть.

— Он точно ничего тебе не сделал?

На этот раз говорить уже получилось.

— Не успел. Ты вошел как раз вовремя, — сказала девушка. — Я даже представлять не хочу, что было бы, если бы не ты. Спасибо тебе, Дэн!

— Рад помочь. — Мужчина улыбнулся своей обычной хитроватой улыбкой. — Для чего же еще нужны друзья?

Она улыбнулась в ответ.

— Кстати, я к вам, — продолжил он. — Пойдем?

— Здорово! — искренне обрадовалась Анна и шагнула в дверной проем, который Денис открыл перед ней. — Пойдем!

Глава 2. Защитник

Когда Анна и Денис вошли в офис, в приемной никого не было, зато дверь в переговорную была открыта, и оттуда доносился гул голосов, который, подобно морской волне, то становился громче, то почти стихал. Переглянувшись, они пошли на звук и застали почти всю честную компанию в сборе.

Директор Вадим, худощавый русоволосый мужчина около тридцати лет, сидел за длинным столом и пересматривал документы в ярко-желтой, словно цветущий одуванчик, папке. Бумаги шуршали и периодически пытались улететь, но пока им это не удалось: шеф бдел. Рядом с ним скучал технический директор Святослав, высокий (а кто-то бы даже сказал «длинный») брюнет с ярко-синими проницательными глазами. Время от времени он лениво отвечал на вопросы начальства, не сводя внимательного взгляда с сотрудников. Коммерческий директор Максим, самый молодой из руководящего состава, ровесник Анны, пристроился с ноутбуком на подоконнике и что-то ожесточенно настукивал на клавиатуре. Девушка подумала, что, если Макс будет так издеваться над техникой, надолго ее ему не хватит — опять же, дополнительные траты для конторы.

Сотрудники отдела продаж сидели одной большой «могучей кучей», сдвинув стулья в полукруг. Не хватало еще двух девушек, не считая Анны, и, судя по всему, их собирались дождаться. Офис-менеджер Леночка, фигуристая двадцатипятилетняя фифа с дорогим многослойным колорированием на ухоженных волосах, сидела вместе с менеджерами и что-то с жаром им рассказывала, пытаясь делать это негромко, но то и дело срываясь в полный голос. А голос у Леночки был что надо — как, впрочем, и норов. Иногда ее побаивались даже директора. Менеджеры слушали и то и дело вставляли свои реплики, отчего голоса сливались в один общий гул с периодическими сольными партиями офис-менеджера.

Увидев вошедших Анну и Дениса, Леночка остановила свой рассказ, о чем бы он ни был, и громко приветствовала их:

— О, Анечка! Иди к нам, у нас тут есть свободное место! Дэн, привет, ты никак без нас не можешь, да?

Денис зажег на лице многообещающую ухмылочку и махнул рукой в ответ:

— Привет, Ленка! Ты сегодня ослепительно хороша! Куда ж я от такой красоты денусь? — Он отвесил шутливый поклон и тут же кивнул менеджерам: — Привет, девчата!

Девочки заулыбались и вразнобой приветствовали его в ответ, а Денис уже подошел к директорам и здоровался с ними за руку. Ему здесь всегда были рады.

Уже мало кто помнил, откуда вообще взялся этот мужчина, он просто был — был с ними. Он не состоял в штате и вообще к фирме никакого отношения не имел. Просто чуть раньше он был знаком одновременно и с Вадимом, и со Святославом, поддерживал с ними то ли дружеские, то ли приятельские отношения. Так уж получилось, что просто по дружбе он забегал к приятелям на работу с самого начала существования компании, тем более что фирма, в которой он трудился, снимала офис в другом крыле того же самого здания. Со временем Денис перезнакомился со всеми девушками из отдела продаж. Для него это не составило труда, ведь он был обаятелен и нравился большинству представительниц прекрасного пола. Анна подозревала, что у него было и есть сейчас много женщин, однако, в отличие от бабника Игоря, он вел себя пристойно и своими победами не хвастал. Работал он на тот момент торговым представителем нескольких продовольственных и алкогольных брендов, поэтому, если нужно было срочно раздобыть выпить чего-нибудь качественного, Денис всегда мог выручить, чем его приятели регулярно пользовались.

Между тем подтянулись оставшиеся менеджеры, и откладывать работу дальше было уже ни к чему.

— Дэн, пойди, налей себе кофе, — попросил Вадим. — Я сейчас встряхну личный состав — и будем свободны.

— Ты только сильно не тряси, — попросил Денис. — Таких красивых девочек нельзя обижать.

— Уговорил, — кивнул директор и начал совещание.

Вопреки обещанию, шеф никого особенно не тряс. Пожурил немного менеджеров, у которых были самые низкие показатели за месяц, поинтересовался, как они собираются исправлять ситуацию, похвалил лидеров, — словом, всё как всегда. А вот потом, неожиданно для всех, кроме, пожалуй, Леночки, объявил, что их фирма получила большой и «очень вкусный» заказ от крупной сети автомоек. Каким путем и с чьей помощью они его получили, Вадим не уточнил: по-видимому, сейчас это было неважно. Важнее было, как именно они будут его исполнять. Шеф сообщил, что директорат, после долгих размышлений, решил распределить мойки между менеджерами поровну, вне зависимости от их заслуг. Это даст возможность отстающим подтянуться и заработать денег для фирмы и для себя, а лидерам позволит равномерно распланировать свое рабочее время без ущерба для текущих проектов.

Нельзя сказать, что и те, и другие были в восторге, но спорить не посмели. Пожалуй, шеф всё-таки был прав — по крайней мере, на тот момент. Объекты быстро распределили, и девушки тут же, не теряя времени, внесли в рабочее расписание сроки их посещения для уточнения требований к спецификациям. Но поскольку все уже порядком устали, Вадим великодушно позволил сотрудницам разойтись по домам.

Подавляющее большинство так и сделали, Анна же пока не спешила. Она вышла в приемную, немного поболтала с Леной, у которой опять была куча новостей и сплетен и о сотрудницах, и о соседях, а потом сделала себе большой стакан кофе и ушла в курилку портить здоровье. Курила она мало и редко, но совсем бросить то ли не получалось, то ли не хотелось. В силу специфики работы ей больше и плотнее приходилось общаться именно с мужчинами, а где еще можно поймать начальника мужского пола и завладеть его вниманием, если не в курилке? Там за вроде бы неформальными разговорами Анна добивалась гораздо больших результатов, чем какими бы то ни было иными способами. Так что вредная привычка была местами полезной[1].

В практически пустой в это время суток курилке она встретила двух сисадминов из редакции газеты, находившейся в противоположном конце коридора, — видимо, засиделись за срочной работой, — одну из своих коллег и Дениса. Тот тоже, как и сама Анна, курил под крепкий кофе и рассказывал присутствующим очередную байку.

— … И тут я так внимательно смотрю на него и спрашиваю: «А чем вы давите на третью педаль?» — закончил он, и компания грохнула от смеха. Анна не слышала начала, но и концовка вполне ее повеселила, еле-еле удалось удержать кофе во рту.

— Ну, Дэн, ты, как всегда, в своем репертуаре, — подытожили айтишники, затушили окурки и ушли на рабочее место — добивать работу, пока она не добила их.

Коллега тоже, бросив мимолетный взгляд на часы, извинилась, попрощалась и убежала: у нее было назначено свидание. Денис и Анна остались в курилке одни. Девушка не торопилась начинать разговор, просто пила кофе между затяжками и думала о родителях. Она уже не была так уверена, что возвращаться домой сейчас не стоит. Проницательный Дэн внимательно следил за ней, потом спросил:

— Ань, что у тебя происходит?

Девушка, дурачась, выпустила дым колечками и не спеша ответила вопросом на вопрос:

— Это так заметно?

Мужчина молча кивнул. Он был старше нее на восемь лет, и это давало ему преимущество в виде не только природного ума, но и обыкновенного жизненного опыта.

— Не бери в голову, мелочи жизни, — нехотя сказала она.

— Ври больше, — с лукавым прищуром парировал Денис. — Я же вижу, ты сама не своя. Обычно ты шутишь и за словом никогда в карман не лезешь, сегодня же какая-то отстраненная. Да и тот придурок к тебе не просто приставал, как я понял. Там было что-то серьезнее, да? Хотя такое поведение вроде бы вообще не в его привычке…

— И кто из нас психолог? — грустно улыбнулась Анна.

— Я, солнце, я, — уверенно произнес мужчина и неожиданно обнял.

Первым ее порывом было отстраниться: одно дело объятия в ситуации, когда он выступал ее защитником, и совсем другое сейчас, наедине, без какого-либо повода или поощрения с ее стороны, — но потом она всё же передумала и осталась в кольце его рук. Несмотря на разницу в росте, созданную высокими каблуками ее сапог, находиться так близко от Дениса было неожиданно приятно, хоть Анна и не могла отделаться от мысли о том, как, должно быть, смешно они смотрятся со стороны.

Он отодвинулся сам, отступил на несколько шагов назад, чтобы увидеть ее лицо, и сказал:

— Раз уж я сегодня всё равно выступаю в роли твоего защитника, давай буду отыгрывать по полной. Рассказывай, постараюсь тебе помочь.

— Ишь ты, какой шустрый, — вырвалось у Анны, прежде чем она успела сообразить. — За помощь в лифте тебе огромное спасибо, — сложно переоценить значение того, что ты для меня сделал, — но с чего ты взял, что мне нужен исповедник, тем более в твоем лице?

— И чем же моё лицо так плохо? — уточнил Денис, склонив голову на бок и с интересом рассматривая девушку. Было видно, что он ничуть не обиделся, а текущая ситуация его даже забавляет.

— Ты друг моих боссов, — коротко ответила она.

Мужчина снова подошел к ней вплотную, а затем тихо и серьезно, что очень ее удивило, спросил:

— То есть проблемы всё-таки есть, я не ошибся?

Анна отмолчалась и отвела глаза.

— Я на самом деле хочу помочь, Ань, — сказал Денис, поймав ее взгляд. — И я поклянусь чем угодно, что никто ничего не узнает. Дальше нас это не пойдет.

Анна сделала еще несколько затяжек, затушила окурок и допила остатки кофе из стакана. Денис молча стоял рядом и ждал. Наконец она решилась и тихо сказала:

— У меня дома проблемы. Мне жить негде.

— Родители? — понимающе кивнул мужчина.

— Родители. Папаша, в основном. Он меня ненавидит тихой ненавистью и портит мне жизнь методично и с удовольствием. Теперь вот из дому выгнал.

Они помолчали немного. Анна чувствовала, как краска стыда заливает ее лицо, уши, шею. Она всегда стеснялась говорить с другими о том, что происходит у них дома, как отец регулярно и целенаправленно доводит ее то ли до психиатрической лечебницы, то ли до стола патологоанатома. Ей казалось, что над ней будут смеяться, будут осуждать ее, и в конечном итоге она станет изгоем, с которым никто не захочет иметь дело. И вот так рассказать о своей тайне совершенно, по сути, постороннему человеку было для девушки вообще чем-то из ряда вон выходящим…

— У тебя есть где переночевать сегодня? — нарушил молчание Денис.

Анна даже вздрогнула от неожиданности, настолько глубоко она, оказывается, погрузилась в свои мысли и переживания.

— На эту ночь меня брат приютить обещал, — сказала она.

— А завтра?

— Пока еще не знаю, я не думала об этом.

Мужчина помолчал еще немного, задумавшись, потом с подозрительным прищуром поинтересовался:

— Если я помогу тебе найти подходящее жильё, ты меня ни в чем плохом не заподозришь?

— А должна? — отбила мяч Анна, и Денис улыбнулся:

— Это уже решай сама.

«Вон оно как!» — удивленно подумала про себя девушка, вслух сказала лишь:

— Если ты действительно поможешь, я буду очень тебе благодарна.

Денис кивнул, но взгляда не отвел, продолжал смотреть на нее, думая о чем-то своем.

Идиллию разбил, как водится, телефонный звонок. Мужчина коротко извинился и нажал кнопку приема.

— Да, солнце!.. Разумеется, всё в силе… Я тут по работе застрял немного, но скоро уже буду… Да, конечно! Как ты могла подумать иначе?.. Конечно. Целую тебя.

Анна почувствовала себя лишним элементом в этой мозаике и молча направилась к выходу. Денис нагнал ее уже в коридоре.

— Жена звонила, — ответил он на ее невысказанный вопрос. — У нас сегодня что-то типа свидания запланировано.

Девушка пожала плечами — дескать, не моё это дело, не объясняйся. Он поймал ее руку и удержал.

— Я сказал, я тебе помогу, — повторил он, пристально глядя ей прямо в глаза. — Мы же друзья, правда?

— Друзья, — согласилась Анна. Сейчас она не чувствовала ничего, кроме усталости. Хотелось принять душ и улечься спать прямо тут же. И Денис почему-то начал раздражать.

— Давай я подвезу тебя к твоему брату, — предложил он.

— Зачем? Я сама прекрасно доеду. Тебя супруга ждет, не нужно заставлять ее ждать еще дольше.

Мужчина снова задержал на ней пристальный взгляд.

— Ты обиделась, что ли? — удивленно вопросил он.

Анна, не скрываясь, зевнула.

— Дэн, давай до завтра, а? — не в силах справиться с зевком, попросила она. — Какие, к демонам, обиды? Ты занят, маршрутки ходят, я доберусь до Валика просто и без проблем, тем более он обещал встретить. — Она еще раз зевнула и потерла руками глаза. — Мне еще вино нужно купить…

Денис уверенно потянул ее за руку за собой.

— Решено, я тебя отвезу, — сказал он, словно договариваясь не с Анной, а с самим собой. — И ничего покупать не нужно, у меня есть несколько демонстрационных бутылок очень неплохого испанского вина. Я забыл, ты предпочитаешь красное или белое?

Анна не знала, злиться ей или смеяться.

— А всё равно, — решив выбрать позитив, ответила она, — хоть фиолетовое в крапинку, главное, чтобы вкусное было.

— Вкусное, — улыбнулся Денис. — Тут я могу ручаться.

— Тогда вези, — позволила она. — Сейчас только оденусь.

Когда они подошли к офису, он больше не держал ее за руку. Леночка уже тоже собиралась домой.

— Долго я вас ждать буду, товарищи? — недовольным тоном спросила она.

— Всё, уходим, Лен, не шуми, — промурлыкал Денис, легко обнимая девушку за талию и что-то шепча на ухо. Та милостиво выслушала и рассмеялась, после чего игриво толкнула мужчину в грудь.

— Идите уже, я домой хочу, — сказала она, и голос ее зазвучал теплее.

Анна между тем была почти одета и поправляла свой шарф.

— До завтра, Лен! Хорошего вечера, — попрощалась она и вышла.

Денис присоединился к ней только возле лифта. Анна подозревала, что всё это время он нашептывал Леночке что-то двусмысленное, а та благосклонно принимала заигрывания. Эти двое стоили друг друга, на их счет она иллюзий не питала. Только вот почему-то грустно стало, что на нее не обращают внимания нормальные парни, лишь придурки подкатывают то и дело… Может, дело всё-таки в ней? Она просто не привлекает хороших парней? Неужели отец прав, и в ней действительно есть гнильца, которую люди безошибочно чувствуют? И если так, что делать-то? Сколько можно всё быть одной и одной?

— Аня, ты спишь уже, что ли? — Денис тревожно всматривался в лицо приятельницы, щелкая пальцами, чтобы привлечь ее внимание. — Что с тобой такое сегодня? Ты же в облаках витаешь! А еще собиралась сама ехать. Никуда я тебя одну не отпущу.

Девушка вымученно улыбнулась и внутренне прикрикнула на себя: хватит страдать, соберись уже, тряпка! Не хватало еще, чтобы тебя жалеть начали, тем более он.

— Извини, Дэнь, — развела она руками. — Похоже, я сегодня действительно переработала, отдохнуть надо. Завтра буду снова, как огурец.

— Это в смысле, что зеленая, в пупырышках, и попка горькая? — подозрительно уточнил Денис, но сам не выдержал и засмеялся. Анна поддержала его: воображение услужливо нарисовало странную картинку ее самой в том виде, как описал мужчина. Зрелище получилось бы забавное.

Между тем нужно было уже ехать. Анна сообщила Денису адрес Валентина, и они всё-таки двинулись в путь. Правда, далеко уехать они не успели, так как девушка вспомнила, что хорошо бы купить чего-нибудь съестного. Не то чтобы у брата мышь в холодильнике повесилась, но идти в гости с практически пустыми руками — это совсем не признак хорошего тона. Денис остановил машину недалеко от продуктового супермаркета на другой стороне улицы от офисного центра и остался в салоне ждать девушку.

Солнце уже давно село, над самым входом в магазин горел фонарь, но пространство на стоянке было темным. Денис подумал, что надо бы, наверное, пойти и встретить Анну из магазина, чтобы не споткнулась в темноте. Он вышел, направился к крыльцу и неожиданно стал свидетелем очередной сцены. Из ярко освещенного магазина вышла, нет, скорее, вывалилась его подруга с большим пакетом продуктов и практически висящим на ее плечах высоким мужчиной. Пока они находились в магазине, он, по всей видимости, только шел за ней, но, выйдя в полутьму улицы, попытался ее удержать. Она по мере сил отбивалась, при этом не выпуская пакета из рук и не издавая ни звука. Любая другая женщина уже подняла бы шум и позвала на помощь, а эта почему-то молчала. «Кстати, почему она не кричит?» — подумал Денис, но тут же отложил этот вопрос в дальний угол, потому что помощь девушке явно требовалась.

Он подбежал к крыльцу, когда Анна вместе с нежеланным сопровождающим уже спустилась со ступеней. Она поставила пакет на тротуарную плитку и, развернувшись лицом к нападавшему, изо всех сил саданула ему головой в подбородок. Тот, не ожидая такого сопротивления и явно будучи в шоке от удара, подался на несколько шагов назад и взвыл. Денис подхватил девушку под руку и тут же получил в благодарность оплеуху. В следующее мгновение Анна повернулась, увидела, кого именно ударила, и охнула. Тем временем высокий парень, уже, видимо, оправившийся от удара, снова бросился к ней, и остановился, как вкопанный. Мужчины наконец узнали друг друга. Они скрестили взгляды, острые, словно мечи, и, казалось, не знали, чего ожидать дальше.

А потом Денис молча, не произнеся ни слова, коротко ударил Игоря в челюсть. Тот повторно отлетел в сторону, упал и тихо застонал. Денис подошел к лежавшему, пнул его ногой под ребра и тихо, зло сказал:

— Я тебя предупреждал. Еще раз увижу тебя рядом с Аней — хуже будет. Ты понял?

Гавриш промычал что-то неразборчивое.

— Не слышу! — рявкнул Денис. — Тебе всё понятно?

— Да, — с трудом ворочая языком, ответил тот.

— Вот и славно!

Денис коротко сплюнул под ноги, подхватил одной рукой пакет с продуктами, а другой — девушку под руку и направился к машине. Анна шла, с трудом переставляя ноги, и, кажется, тихо плакала. Усадив ее почти насильно, мужчина тронул машину с места и какое-то время рулил, не произнося ни слова, не зная, что говорить, что делать, как вообще себя вести. Они с Анной не были близкими друзьями, и он не мог догадаться, что она чувствует, а спрашивать прямо сейчас казалось ему неуместным — сначала пусть успокоится.

Наконец девушка перестал шмыгать носом и то и дело вытирать глаза и щеки ставшим уже мокрым платком. Она сказала почти не дрожащим голосом:

— И снова ты меня выручил, Дэн. Спасибо. Чую, вовеки не расплачусь с тобой.

Мужчина мысленно выругался. О чем она вообще? Он не сделал ничего выдающегося, просто повел себя так, как и должен вести себя мужик, — защитил женщину, попавшую в затруднительное положение. В чем проблема? Это он ведет себя как-то не так, если Анна не ожидает от него нормального поведения? Или, может, это с ней происходит что-то неправильное, раз она воспринимает его действия как нечто из ряда вон выходящее?

— Ань, ты чего? — наконец не выдержал он. — За что ты собираешься расплачиваться? За то, что я всего лишь не чудак на букву «м», а нормальный парень? Кто тебя так обидел-то?

Девушка опять захлюпала носом, и мужчине это надоело. Он заехал на первую попавшуюся парковку, остановил машину, а потом перегнулся через рычаг переключения скоростей, рывком привлек к себе Анну и крепко обнял, прижимая к груди. Ее как будто прорвало. Она рыдала минут пятнадцать, и Денис с ужасом думал, как будет объяснять жене, почему его рубашка мокрая. В это время телефон в сумке девушки разрывался от звонков, но ее внимания к себе так и не привлек. Наконец она стала успокаиваться и даже сделала попытку вырваться из его объятий. Мужчина не стал настаивать, ослабил хватку, и Анна выпрямилась на сиденье. От косметики на лице практически ничего не осталось, и она вдруг оказалась очень милой, трогательной и какой-то невероятно юной. Сам не понимая, что делает, Денис потянулся к ней, погладил кончиками пальцев ее брови, веки, скулы, а потом осторожно поцеловал в мокрые и соленые, словно море, губы.

Оплеухи не последовало.

 Минздрав предупреждает: курение опасно для Вашего здоровья!

Глава 3. Найти себе приют

— Скажи, Дэн, ты тоже думаешь, что я гнилая и гадкая? — вдруг спросила Анна, сидя очень прямо и глядя перед собой невидящими глазами.

— Ты чего? — искренне удивился мужчина. Такого поворота он не ожидал и теперь вообще не мог понять, как себя вести и что говорить. — С чего ты это взяла?

— Неважно. Просто скажи мне, да или нет, — настаивала девушка.

Он взял ее за плечо и повернул лицом к себе.

— Нет, я так не считаю, — уверенно сказал он, удерживая взглядом ее взгляд. — Я не знаю, какой психически больной человек сказал тебе это, но ты не должна его слушать. — Он замолчал, не будучи уверенным, стоил ли продолжать, но всё-таки произнес: — Ты сама понимаешь, что девушек, которых считают неприятными и неподходящими, не целуют. По крайней мере, нормальные люди. А я себя всегда считал нормальным и не собираюсь менять мнение.

— Спасибо, — очень серьезно поблагодарила Анна и неожиданно для Дениса продолжила: — Только не целуй меня больше, пожалуйста.

Мужчина поймал пролетевшую в голове мысль о том, что за сегодняшний вечер эта девушка успела его удивить раз в сто больше, чем за всё предыдущее время их знакомства.

— Это еще почему? — Он и сам понимал, что его вопросы не отличаются особенным умом.

— Я не целуюсь с женатыми мужчинами. Это принцип.

Она, словно извиняясь, пожала плечами, вызвав у него непреодолимое желание повторить поцелуй уже глубоко, вдумчиво и со вкусом, показав, как именно и в каких количествах она с ними не целуется. Но он сдержал первый порыв, понимая, что, сделав это, поставит себя на одну планку с тем самым козлом, которому всего несколько минут назад набил морду. Верхом абсурда и цинизма будет домогаться женщину, которую сам только что спас от приставаний другого.

— Жаль, — совершенно искренне произнес он. — Я бы повторил.

Анна сделала вид, что не слышит его, и уставилась в полутьму за окном. Денис тронул машину с места. Телефоны продолжали разрываться.

Первым не выдержал мужчина. Несмотря на то, что он старался никогда за рулем телефонных переговоров не вести, на этот звонок он все же ответил. Судя по его коротким и отрывистым репликам, это снова была жена, которая уже отчаялась его дождаться, а он, понимая, что виноват перед ней, злился то ли на себя, то ли на нее, то ли на обстоятельства. Анне стало неудобно, что из-за нее у человека теперь будут проблемы в семейной жизни, и, когда Денис закончил разговор и убрал телефон в карман куртки, она сказала:

— Извини, Дэн. У тебя из-за меня сложности теперь.

Мужчина бросил на нее косой взгляд.

— Перестань, — резко сказал он, и в голосе его очень ясно проявилась злость. — Я сам так решил. — Он сделал паузу, чтобы вписаться в сложный поворот, потом добавил: — Я сейчас сдам тебя твоему брату и поеду к жене. Она меня дождется, и все будет хорошо.

Анна кивнула и достала из сумки свой все еще настойчиво звонивший телефон. На экране горел номер мамы. Девушка нажала кнопку приема.

— Ну наконец-то! — вместо приветствия воскликнула мама. — Я тут уже с ума сошла, что ты трубку не берешь!

— Я тоже рада тебя слышать, мам, — без особого, впрочем, восторга в голосе ответила Анна.

— Ты где вообще? Когда домой приедешь? — продолжала наступать мама.

Дочь глубоко вдохнула, выдохнула, посчитала про себя до десяти и подумала вдруг, что мама-то, в сущности, не виновата в том, что у отца есть отвратительная манера цепляться ко всему подряд и доводить до белого каления любого оказавшегося рядом близкого человека. С чужими он себе такого не позволял.

— Я же сказала тебе, мам, я не приеду. Выгнали — значит, выгнали. Буду учиться жить одна. В конце концов, давно пора.

Мама издала какой-то странный звук, и в нем девушка с трудом опознала всхлип, который пытались спрятать, потом в трубке осталась лишь тревожная тишина. Женщине потребовалось несколько минут, чтобы всё-таки выговорить:

— Не слушай его, приезжай. Твой дом здесь.

— Прекрати меня уговаривать, мам! — Анна, казалось, каждой клеточкой тела чувствовала закипающую в ней злость. — Не ты меня прогоняла, не тебе и звать меня назад. Твой разлюбезный супруг полностью уверен в собственной правоте — вот пусть и живет с ней. Я не вернусь, мам. По крайней мере, пока. Если я сдамся сейчас и прибегу на задних лапках, он меня вообще живьем съест. Нет, нет и еще раз нет.

— Где же ты жить-то будешь?? — Мама уже откровенно кричала. — Где можно найти жилье за один день, да еще и чтобы оно нормальным оказалось?!

— Нигде, — тихо ответила девушка. Усталость накатывала и накатывала, спать хотелось неимоверно, и опять было себя жалко. — Пока я перекантуюсь по подружкам, а там, глядишь, и подберу себе что-то подходящее.

— А деньги? — Голос матери из злого вдруг стал жалобным. — Где столько денег взять, чтобы и на квартиру хватало, и на жизнь оставалось?

«Действительно, где?» — мысленно спросила сама себя девушка. Зарплата ее пока еще не была такой, чтобы можно было позволить себе шиковать, хотя и голодать не заставляла. Вслух же Анна лишь сказала:

— Буду больше и лучше работать, всего-то. Что мне еще остается?

К счастью, они уже въезжали во двор Валентина, и, пользуясь этим, девушка свернула разговор:

— Извини, мам, я уже приехала. Мне выходить нужно.

— Куда приехала? — в отчаянии закричала мама. — Где ты? Я приеду и заберу тебя!

— Ничего не нужно. Спасибо тебе. Я позвоню. Пока, — коротко и четко, словно вскрывая нарыв, ответила девушка и отключилась. Слышать мамин плач не хотелось совсем, а снова плакать самой на глазах Дениса — так и того меньше.

Мужчина понимающе посмотрел на нее.

— Тяжело? — спросил он.

Анна кивнула.

— Ага. Мамку жалко.

— Так возвращалась бы домой, — провоцируя, Денис даже тембр голоса изменил. — Чего ж тогда рыпаться?

— Иди ты, Пьеха! — цыкнула на него девушка. — Ка