Философия – это перевод эроса в логос.
Чистая позитивность безжизненна. Негативность принципиально важна для жизненности
Нерешительность, неспособность к окончательному выбору (Ent-Schluss) неслучайно принадлежит к симптоматике депрессии
Сегодняшний субъект достижений подобен гегелевскому рабу за тем исключением, что он не работает на господина, а добровольно сам себя эксплуатирует. Как сам себе предприниматель, он одновременно и господин, и раб.
Различие – это позитивность, в отличие от инаковости. Сегодня повсюду исчезает негативность. Все выравнивается до объекта потребления.
Сегодня все больше исчезают приличия, обходительность и дистанцированность, то есть способность воспринимать Другого в его другости
Другого, у которого отняли всю его инаковость, нельзя любить, его можно только потреблять. В равной мере он перестает быть и личностью, фрагментируясь до частичных объектов. Сексуальных личностей не существует.
Депрессия – это нарциссическое заболевание. К ней приводит перенапряженный, болезненно перегруженный эгоцентризм. Нарциссически-депрессивный субъект выматывает и изматывает самого себя. Он безмирен и оставлен Другим. Эрос и депрессия противостоят друг другу. Эрос увлекает субъекта от самого себя к Другому. Депрессия, наоборот, опрокидывает его в него самого. Сегодня нарциссический субъект достижений (Leistungssubjekt) нацелен прежде всего на успех. Успехи позволяют Одному (des Einen) самоутверждаться за счет Другого. Тем самым лишенный своей инаковости Другой деградирует до зеркала, которое утверждает субъекта в его эго. Эта логика признания вовлекает нарциссического субъекта достижений еще глубже в его эго. Таким образом развивается депрессия успеха. Депрессивный субъект достижений утопает и захлебывается в себе самом. Эрос, напротив, делает возможным опыт Другого в его инаковости, которая выводит субъекта из его нарциссического ада. Он запускает добровольное самонепризнание, добровольное самоопустошение. Специфическое становление слабым охватывает субъекта любви, которое тем не менее сопровождается одновременным чувством силы. Это чувство, разумеется, является не собственным достижением Одного, но даром Другого.
Прошлое – это уже реализованное, жить в нем – значит не развиваться, поэтому прошлое надо музеефицировать в своем аккаунте в соцсетях и более его не обживать. Будущее – то, что надо предвидеть, вписать в сетку ожиданий нынешних проектов и усмирить. Тем самым субъект полностью лишается чувства инаковости, Другого, негативного. П
Сократ больше достоин удивления, чем флейтист Марсий, потому что он соблазняет и очаровывает одними только словами. Всякий, кто их слышит, полностью выходит из себя. Алкивиад сообщает, что у него сердце бьется гораздо сильнее, чем у беснующихся корибантов, когда он слушает его. Эти «философские речи» (philosophia logon) ранят его, как укус змеи. От его речей льются слезы [101]. До сих пор не было уделено почти никакого внимания тому самому по себе удивительному факту, что у самих истоков философии и теории эрос и логос вступают в столь интимные отношения