Иероним Ясинский
Наташка
Это драма молодой девушки, чья вера в людей и торжество справедливости оставалась неизменной до самого конца.
Славу И. И. Ясинскому принесли рассказы «Пожар», «Родина», «Седло», «Сон», «Новый год», «Петербургская повесть», «Мотылек» и «Лунный свет».
Творениям И. И. Ясинского присущи социальные нотки, раскрывающие отношение писателя к судьбам обездоленных, революционеров и жертв царского режима.
I
В углу сырость проступала расплывающимся пятном. Окно лило тусклый свет. У порога двери, с белыми от мороза шляпками гвоздей, натекла лужа грязи. Самовар шумел на столе.
Пётр Фёдорович, старший дворник, в синем пиджаке и сапогах с напуском, сидел на кровати и сосредоточенно поглаживал жиденькую бородку, обрамлявшую его розовое лицо.
Наташка стояла поодаль. Она тоскливо ждала ответа и судорожно вертела в пальцах кончик косынки.
— Значит, в подождании, — сказал Пётр Фёдорович, глянув в угол и поправив на затылке маслянистые волосы.
Как бы рассуждая сам с собою, он презрительно проговорил:
— Голь! Тоже — квартера! Угла не сможет снять, а квартера!.. Ах, братцы вы мои, и какое ж тут подождание! Ах, голь, голь!
Он слегка зевнул.
Наташка испуганно встрепенулась.
— Явите божеску милость! — выкрикнула она, приложив руку к груди. — С места не сойти, ежели к маслянке не заплатим… Маменька как выздоровеют…
Но туман заволок ей глаза, голос пресёкся, и она заплакала.
— Явите божеску милость! — повторила она сквозь слёзы упавшим голосом.
Пётр Фёдорович лениво взглянул на неё.
— Вам колько лет?
— Семнадцатый.
— Чем же вы занимаетесь при своей маменьке?
— Мы ничем не занимаемся, — сказала Наташка, — а прежде я в магазине была, да мадам прогнала, что я всё плакала… Мне маменьку жалко было…
Дворник стал опять поглаживать бородку. Самовар то потухал, то снова пыхтел, весело и бодро.
— А давно вы гуляете? — спросил вдруг Пётр Фёдорович.
