Поднимайтесь и живите-любите!
В возрасте Христа, Александр был придавлен к больничной койке этой новой Заразой!
Кашель, вырывающий легкие, температура адова, немощь умирающего…
Плохо было, совсем плохо! Даже мама прилетела уже прощаться…
Но он выжил, выкарабкался, привстал… И полусогнутый, с отдышкой и сердцебиением, выполз из больницы!
Мама не уехала, осталась помогать… Как в теплом, светлом детстве, помните?
— Эх, мама… Ма-а-а-а-ма-а-а-а… Как хорошо, когда Ты рядом! Сразу появляются Вера-Надежда-Любовь! И забота! — говорил негромко он слова благодарности.
А мама всё кормила, и пыталась сдержать его в «издевательствах над собой»:
— Сашенька, мальчик мой, ты пожалей себя! Кушай лучше, больше отдыхай!
— Не хочу, и не буду жить инвалидом! Поднимусь я, мама, и буду здоровым!
Он выполнял все предписания врачей, перечитал Интернет, и истово применял к себе всё оздоравливающее: упражнения, настои, диету…
Медленно, с трудом, но улучшения наступали! Наконец, Александр решился выйти из дома, и огляделся: «Бац-блин — а уже зима! И краси-и-ивая! И здоро-о-овая какая!»
Да, здоровая, точно! И морозец бодряще-омоложивающий, и солнышко ярко-светлое, и снежок бело-ослепительно-блестящий!
— О, хулиганы! И мороз им не страшен! — удивился он, скачущим прямо по снегу, весёлым снегирям.
Неожиданно стали складываться слова в строки: «Зима, снегири… Как в зимнем… снежье… прекрасные и красные… А! ПреКраснеют снегири!»
И тут молодая девушка бодро прошла рядом. Только бросила заинтересованный и озорной взгляд!
— Догоню, девушка! Ух, догоню, дай только время! — прошептал он, улыбаясь.
И разом сложились близко-личные и искренние стихи:
Дай, Жизнь, глоток Любви!!!
Большой глоток — на малый время жалко!
Ни шатко, без Любви, ни валко…
Но Пью лишь чистую, не с общей-муть «бадьи»!
Как в снежье зимнем преКраснеют снегири,
