Анатолий Чистяков

Княгиня Ольга Святая

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© Анатолий Чистяков, 2018

В этой книге впервые предпринята попытка восстановить детали повседневной жизни княгини Ольги, опираясь на летописные заметки и описания средневековых авторов. Книга содержит большое количество иллюстраций, которые ценны и сами по себе, так как демонстрируют исторические изменения культурных приоритетов. Эта публикация может служить учебным пособием по истории Древней Руси, поскольку ненадежность фактографической основы в ней компенсируется систематичностью изложения сопутствующих событий.

12+

ISBN 978-5-4493-6000-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Княгиня Ольга Святая

Каноническая история стирает индивидуальность и обезличивает даже знаменитых людей, заслуги которых она удостоила своим вниманием. Это крайне несправедливо в отношении к историческим личностям, а по отношению к женщинам можно считать даже преступным.

В древнейших русских летописях до княгини Ольги нет никаких сведений о женщинах, живших на территории Руси. Исключение составляет загадочная Иоакимовская летопись. О ее существовании сообщает знаменитый историк и государственный деятель В. Н. Татищев. Он делал из нее многочисленные выписки, но их содержание многие современные историки считают полным вымыслом.

Татищев записал версию происхождения древнейших славянских князей, указав, что женой славянского князя Вандала была варяжка Адвинда. Знаменитый и легендарный Гостомысл находился в одиннадцатом поколении от них и имел трех дочерей. Старшая стала женой князя Изборска, муж средней — Умилы — неизвестен, но она родила сына по имени Рюрик. Гостомыслу приснилось, что из чрева Умилы выросло огромное дерево, покрывшее своими ветвями всю славянскую землю. Волхвы истолковали этот сон, как знак того, что потомки дочери Гостомысла будут править славянами. Поэтому перед смертью Гостомысл вызвал Рюрика к себе и официально передал ему власть.

Таким образом, согласно Иоакимовской летописи Рюрик, оказывается, не был чистокровным варягом. По женской линии он в прямом родстве со славянскими князьями.

Большинство историков считают сведения Иоакимовской летописи о происхождении Рюрика совершенно недостоверными.

Для нас интересно, что в ней Рюрик изображается продолжателем династии славянских князей по женской линии. Именно это обеспечивало легитимность его власти. Основателем династии русских и киевских князей выглядит не Рюрик, а Умила из чрева которой выросло гигантское дерево. Это можно истолковать как признак, что первоначально в далекой древности преемственность в русской государственности определялась не по мужской, а по женской линии. В наши дни такое правило действует в еврейском обществе, и в недавние времена существовало в традиции некоторых народов Кавказа.

В летописи отмечено, что жена Рюрика носила имя Эфанда и что она была из прибалтийского племени славян ободритов. [2]

Княгиня Ольга также упоминается в Иоакимовской летописи. Она неоднократно исчезала и появлялась в историческом пространстве. Последний раз для нас ее вернул в историю Н. М. Карамзин в своей «Истории государства Российского», первое издание которой вышло из печати и поступило в продажу 1февраля 1818 г.

Княгиня Ольга стала первой женщиной, которую русские летописи удостоили индивидуального упоминания как исторической личности.

Происхождение и год рождения княгини Ольги достоверно не установлены.

Рассказывают, что молодой князь Игорь познакомился с ней, когда охотился в тех местах, где сейчас стоит город Псков. По другим рассказам земли семьи будущей княгини находились там, где сейчас стоит город Луга в Ленинградской области. Иоакимовская летопись утверждает, что Ольга была из знатного рода Изборских князей, корни которого ведут к варягам. Есть версия, что Ольга — дочь Вещего Олега. Противоречия характерны для описания жизни многих исторических личностей.

При первой встрече Ольга отвергла легкомысленные ухаживания молодого человека — будущего князя Игоря, но позднее согласилась стать его законной женой и перебралась в Киев.

Князь Игорь был занят военными походами и сбором дани с соседей, поэтому управление хозяйственными делами в Киеве и княжестве взяла на себя княгиня Ольга.

В 945 году в таком походе князь Игорь пожадничал, с малой дружиной повторно вернулся к древлянам, чтобы взять дополнительную дань, и был убит. Титул Великого князя киевского перешел к малолетнему сыну Игоря Святославу. Княгиня Ольга при нем исполняла обязанности регентши и была фактической правительницей Киевской Руси с 945 по 960 год.

Умерла легендарная княгиня в 969 году. В народе ее стали считать святой еще в домонгольские времена. [4] Но формальное подтверждение ее канонизации Русской православной церковью состоялось только в 1547 г. на Первом Московском Соборе.

В истории христианства равноапостольными святыми кроме Ольги были признаны только пять женщин — Мария Магдалина, первомученица Фекла, мученица Апфия, царица Елена и просветительница Грузии Нина. [5]

Княгиня Ольга прославилась как великий государственный и церковный деятель, но прежде всего, она была женщиной — матерью Великого князя Святослава и бабкой Великого князя Владимира, крестившего Русь. Вместе с матерью князя Владимира своей рабыней Малушей, которая была дочерью князя древлян, она занималась его воспитанием, формировала его характер и таким образом ее влияние оказывало определяющее воздействие на судьбу Руси еще длительное время после смерти Ольги.

Великий князь Святослав большую часть времени проводил в военных походах, поэтому подходящей современной аналогией детства князя Владимира можно посчитать воспитание мальчика матерью-одиночкой. Можно смело считать, две одинокие женщины его баловали и потакали капризам. В традиционной для тех времен обстановке насилия при таком воспитании мог вырасти только жестокий, необузданный характер, не желающий контролировать свои порывы. Можно предполагать, что это стало благоприятной почвой для развития эгоизма последующих поколений русских князей, их постоянных конфликтов и борьбы за захват имущества соседа. Предполагаемая необузданность капризов князя Владимира придает правдоподобие легенде, что у него кроме 5 или 6 законных жен еще было около восьми сотен наложниц, или по-современному гражданских жен. Их количеством жен он мог соперничать с легендарным царем Соломоном. [6]

В наследство княгиня Ольга оставила своему внуку князю Владимиру уважение Византии, крепкую экономику Руси и сильную дружину. Поэтому не удивительно, что женой князя Владимира стала византийская принцесса Анна, а в качестве приданного он получил Херсонес — крупнейший город Тавриды — Крымского полуострова, который тогда был частью Византии.

Княгиня Ольга прославилась многочисленными государственными деяниями разнородными по масштабу, политическим и культурным результатам и нравственным свойствам. Их невозможно оценить единообразно, но все они отличаются удивительной изобретательностью автора.

Самой известной историей про княгиню Ольгу стала ее четырехкратная месть древлянам, убившим ее мужа князя Игоря.

Древляне были крупным племенем, которое занимало территорию к западу от Киева, и которое стремилось селиться в глухих лесах. Поэтому от соседних народов оно получило название, происходящее от слова «дерево». Происхождение и история этого племени загадочны, так как оно не имело письменности. По этой причине Нестор в «Повести временных лет» и другие летописцы Руси считали его диким и относились к нему с пренебрежением. Современные историки называют двух возможных предков древлян — народ дулебов или часть племени готов. [8] Древляне жили как самостоятельное племя с VI в. до 946 года, когда их окончательно покорила Ольга. Столицей княжества древлян был Искоростень — современный Коростень. Предполагается, что Киев первоначально находился на территории древлян как торговый город. Поэтому у древлянских князей были основания считать себя равными по достоинству русским князьям, и это провоцировало регулярные войны между ними. Решающее поражение древлянам нанес князь Олег и поставил их под контроль Руси.

Литературных источников древлян не обнаружено, так как этот народ не имел письменности.

Считается, что жили древляне в полуземлянках, которые сверху были дополнены срубами из бревен. Хотя они активно стоили и города, и даже каменные. Останки старого Искоростеня существуют поблизости от современного Коростеня и в наше время.

Роковой для древлян конфликт возник из-за чрезмерной жадности воеводы Свенельда, уговорившего князя Игоря, нарушая договор, повторно и досрочно отправиться к древлянам за данью.

Здесь можно усмотреть и другую интригу: считается, что воевода Свенельд был преемником князя Олега. Уговаривая князя Игоря нападать на грозного противника заведомо малыми силами, он толкал его на очень рискованный шаг, который грозил почти неминуемой гибелью. Свенельд мог рассчитывать, что таким образом он получит власть, которую потеряет Игорь.

Действительно, небольшая дружина Игоря была разбита. Его самого древляне казнили за нарушение традиционного славянского закона о договоре на выплату дани. Но расчет Свенельда не оправдался — власть перешла к княгине Ольге.

По обычаю своего народа древлянский князь Мал послал сватов к Ольге с предложением стать его женой. Этих сватов Ольга, посадив в лодку, закопала живьем в землю. Сватами всегда посылают уважаемых и уважаемых людей, поэтому такой ответ был чувствительным ударом по древлянам.

Такова была первая месть Ольги за своего мужа.

Однако через некоторое время она пригласила к себе сватов повторно. Вторую группу сватов составили из наиболее знатных людей княжеского рода, купцов и бояр. Она предложила им перед встречей попариться в бане, а когда они зашли туда заперла дверь и сожгла их вместе с баней. Это была вторая месть [10].

Затем Ольга с дружиной оправилась к древлянам лично, чтобы помириться, как она объявляла. На могиле князя Игоря на кургане был устроен совместный с древлянами поминальный пир. Когда древляне захмелели, Ольга приказала своим дружинникам рубить их. По записи в летописи при этом погибло 5000 древлян [12]. Это была третья месть Ольги.

После возвращения в Киев княгиня Ольга собрала новую дружину и опять оправилась к древлянам к их главному городу Искоростеню. Дружина древлян была разбита в открытом бою, и ее остатки скрылись за стенами города. Его осада продолжалась все лето, но была безуспешной. Тогда Ольга пошла на хитрость — известила горожан, что снимает осаду и уходит, но при условии, с каждого двора ей будет прислано по три голубя и три воробья. Получив птиц, Ольга приказала дружинникам привязать к каждой птице по мешочку с серой. Ночью мешочки подожгли, а птиц выпустили. Птицы вернулись по гнездам по домам, и Искоростень был сожжен. Это была четвертая месть древлянам [13], после которой их племя перестало существовать.

Даже в предельно кратком изложении описание мести Ольги древлянам выглядит весьма красочно, хотя в нем переданы записи древнерусских летописей без украшающих добавок.

Данные летописей о княгине Ольге были впервые введены в научный оборот знаменитым историком Н. М. Карамзиным. Он первым попытался сделать реконструкцию ее биографии и оценить значение деятельности княгини Ольги для древнерусского государства. Следующие поколения историков занимались уточнением и дополнением деталей и выяснением некоторых спорных вопросов [14].

К сожалению, в трудах академических историков даже заслуженных, как Н. Л. Пушкарева [15], подобные легендарные события обезличиваются и теряют краски, лишаются индивидуальных деталей. Делается это в угоду ложно понимаемой «объективности» научных сочинений и является большой ошибкой в особенности по отношению к женской теме в истории, в которой доминирующими элементами являются детали событий.

Военные подвиги княгини Ольги не ограничены покорением древлян. За ней числится легендарное освобождение Киева в 968 году от осады печенегов во время их первого похода на Русь [16].

Печенеги в те времена занимали сравнительно небольшую территорию, выходящую на северное побережье Азовского моря, то есть приблизительно — территорию современного Донбаса. На востоке они граничили с хазарским каганатом, который был расположен по берегам Волги до Каспийского моря. С севера к хазарам примыкала Волжская Булгария. Названные социумы были главными соперниками киевских князей и участниками регулярных военных столкновений.

К юго-западу от Киева в низовьях Дуная было расположено болгарское княжество, выходящее на западное побережье Черного моря. Оно тоже заслуживает упоминания здесь, так как в 968 г. сын Ольги князь Святослав вторгается в Болгарию и завоевывает ее.

Князь Святослав пережил мать только на три года. Он погибает в 972 г., попав в засаду, устроенную печенегами на пути его возвращения от устья Днепра в Киев. Семья княгини Ольги при этом не теряет бразды правления Киевским княжеством — власть переходит к внуку Ольги князю Владимиру [17].

Пока была жива, Ольга руководила княжеством, как талантливый бизнесмен. В историографии, начиная с Карамзина и до сих пор, идет горячий спор о смысле реформ княгини Ольги.

Судя по летописям, она провела административно-территориальную реформу. Земли, подвластные ей, были разделены на волости с административными центрами — погостами, в которых собирали дань. Кроме этого размер дани был четко определен и зафиксирован на достаточно продолжительное время. Таким образом, была значительно ослаблена конфликтность процесса уплаты дани.

Ряд историков считает, что княгиня не могла провести разделение своей территории на административные единицы, так как население в них было слишком малочисленно. Но не следует забывать, что все современные выводы о деятельности княгини основаны на записях древних летописцев, в которых содержится большая доля фантазии. Поэтому рассмотрение мелких деталей обсуждаемых событий можно считать преждевременным — сначала необходимо наполнить фактографию событий и времени. Эффективным инструментом такой деятельности является ситуационное моделирование исторических событий. Оно может быть реализовано в разном контексте — исторической реконструкции военных сражений, исторической реставрации народных праздников, музыкальных и театрализованных представлениях, реставрации памятников культуры и архитектурных комплексов, реставрация этнических памятных акций.

Важной частью реформ княгини Ольги было четкое определение места, отведенного для охоты и ловли рыбы для княжеских нужд. В те времена эта деятельность давала значительную часть продуктов питания, и любые злоупотребления в ней вызывали болезненную реакцию.

Интересные результаты дает сравнение деятельности Ольги и великих князей членов ее семьи — Олега, Игоря, Владимира.

Прежде всего, по исторической традиции захват Олегом Киева в 882 г. считают датой основания Киевского древнерусского государства. Нужно отметить, что Олег пришел с Севера как доверенное лицо, наследник и преемник Рюрика — первого лица Великого Новгорода. Ранний период новгородской государственности вызывает болезненное раздвоение личности официальных историков. С одной стороны, как честные ученые они должны признать, что в Великом Новгороде ко времени образования Киевской Руси уже существовала государственная административная структура управления. С другой стороны новгородская государственность тогда существовала в форме республики, признание чего вызывает определенный политический диссонанс, так как республика оценивается как весьма высокая формой государственной организации, несовместимая с традиционным представлением о весьма низком уровне экономического и культурного развития Великого Новгорода времен раннего средневековья и Руси в целом.

В дружине Олега и других киевских князей служило много варягов. Большинство из них ассимилировалось на Руси. Но некоторые после недолгой службы у киевского князя уходили служить Византии или возвращались на историческую родину.

Русь в те времена была менее известна в Византии, чем, например, Алания, потомки которой — осетины — живут и в наше время на Кавказе. Русь тогда уже имела торговлю со странами Востока, следы которой археологи находят в виде восточных монет и изделий. Поэтому можно предполагать, что Путь из варяг в греки в то время уже функционировал.

Можно сказать, что Олег отправился в 907 г. в первый поход на Константинополь (Царьград) с целью познакомиться с соседом.

Этот поход в летописях и литературе изображается с такими фантастическими деталями, что его можно сравнить с войной между греками и троянцами. Считается, что дружина Олега насчитывала 80000 бойцов и использовала 2000 судов для передвижения.

В художественных произведениях наибольшее внимание обращается на летописную демонстрацию победы Олега — он прибивает свой щит к воротам Царьграда. Этот акт интересен как указание на возможное существование древних этнических традиций, как отмечать победу. Но с практической точки зрения значительно большее значение имели другие факторы.

Понятно, что Олег захватил у побежденных очень большую добычу — получил контрибуцию, говоря современным языком. Еще более важно, что Олег заключил с Византией договор, дающий русским купцам право беспошлинной торговли в Константинополе. Можно предполагать, что торговые интересы были в числе главных мотивов, двигавших Олега в этот поход.

Через четыре года послы Киева приезжали в Византию за подтверждением договора. Характерная черта того времени — в посольстве из четырнадцати человек только двое имели славянские имена — Велемудр и Стемир. Остальные бы скандинавские — Карл, Фарлаф, Рулав, Руальд, Труан и так далее. Этот факт показывает, что княжеская дружина и его доверенные лица были, в основном, из наемников. Такой вывод можно сделать, потому что они не оставили других следов в истории, что указывает на временный характер их пребывания на Руси.

Следующий поход на Константинополь предпринял в 941 г. князь Игорь — муж Ольги. Он закончился полным разгромом русской дружины.

В 944 г. Игорь снова идет на Царьград. На этот раз византийский император решил избежать военных действий и откупиться от Игоря. Императорские послы встретили русскую дружину в Болгарии. Предложение об откупе было принято. Летописи отмечают, что Игорь предварительно советовался с дружиной и принял такое решение только, получив ее поддержку. Этот факт показывает, насколько велико было влияние дружины на политику государства. В литературе подобные общественные отношения получили название военной демократии.

Мир был закреплен договором 945 г. Он расширял возможности торговли и давал большую свободу купцам, но одновременно вводил пошлины на торговые сделки и обязывал купцов не только продавать свои, но и покупать местные товары [19].

Княгиня Ольга отправилась в Константинополь в 957 г. без сопровождения большой дружины, которая могла бы угрожать безопасности Византии, как в случае Олега и Игоря. В этом состоит первое кардинальное отличие ее поездки от более ранних поездок князей — мужчин, заметное даже невооруженным глазом.

Ко времени поездки Ольги прошло 13 лет после заключения последнего договора с Руси с Византией. Даже в наше время тотального договорного регулирования за такой большой период времени накапливается достаточно много политических и экономических вопросов, требующих согласования. Тем более напряженной была обстановка в бурные времена конца X века, когда во всех уголках Европы активно формировалась государственность, нарезались границы и формировались правила межгосударственных отношений.

Таким образом, более правдоподобной причиной поездки можно считать потребность в уточнении и продлении существующих договоров с Византией.

В свите Ольги находился ее сын Святослав — будущий киевский князь, но ему в то время было всего около 15 лет, он не был готов решать масштабные дипломатические вопросы и вести переговоры с таким хитрым партнером, как Византия. Сугубо хозяйственная мотивация, отсутствие планов силового захвата добычи — второе существенное отличие поездки Ольги от походов Олега и Игоря [20].

Доступную нам информацию о княгине Ольге сохранили записи служителей церкви. Поэтому основной акцент в них делается на проблемы, волнующие церковь.

Считается, что Ольга пыталась решить исключительно трудную задачу — добиться воссоединения византийского священства и Русской церкви, которая тогда существовала как уже сложившийся социальный институт. Но при этом она исключала возможность превращения Руси в политического сателлита и культурную провинцию Византийской империи, как традиционно решались подобные политические проблемы в Византии. Ольга не исключала приезд в Киев греческого духовенства, но требовала широкой церковной автономии для Руси и сохранения литургии на славянском языке. Фактически, она добивалась независимости — автокефалии — русской церкви, что было совершенно неприемлемо для Византии, которая строго следовала концепции Пентахии — Пятивластия — концепции пяти основных епископских престолов — Римского, Константинопольского, Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского — зеркально отражавшей административную структуру Римской империи.

Таким образом, Ольга уже тогда заявила о претензии Руси занять равноправное место в первом ряду государств Европейского мира.

В этой связи возникает логически стройное обоснование крещения Руси. Христианство как государственная религия в те времена, вероятно, расценивалось, в качестве важного признака высокого уровня политического и культурного развития государства, и открывало ему возможность устанавливать равноправные политические и хозяйственные договорные отношения с другими высокоразвитыми государствами.

Крещение Ольги в Константинополе в таком контексте оказывается первым из ряда шагов, которые вывели Русскую Православную церковь во главу православного мира, а Русь в первый ряд мировых держав. Маловероятно, что причины этого поступка ограничены личными философскими, мировоззренческими и нравственными проблемами.

Третье существенное отличие поездки Ольги в Константинополь заключается в том, что она действовала исключительно путем дипломатических переговоров и достигла результатов, масштаб которых значительно превосходит добычу, захваченную князьями Олегом и Игорем.

Историки считают, что поездка Ольги в Константинополь продолжалась не менее сорока дней. Она была совершена по водному пути летом 957 г. На это указывают византийские записи календарных дат ее аудиенций у императора Константина I — 9 и 18 сентября.

После прибытия Ольга была вынуждена долгое время ожидать разрешения причалить к берегу [22].

Дипломатический этикет предусматривал обмен подарками при встрече. Характер подарков Ольги нигде не описан. Византийский император подарил ей 500 милиарисиев в первую аудиенцию и 200 во вторую. Милиарисий — мелкая позднеримская серебряная монета. Ее вес менялся и в те времена равнялся 3,03 г [23]. Это значит, что Ольга получила в подарок немногим более 2 кг серебра.

Для сравнения — в XI веке Русь в Новгороде Великом и Киеве уже выпускала свои серебряные денежные знаки — гривны. Этот период называется безмонетным, так как гривна изготавливалась методом отливки, и ее цена определялась стоимостью использованного серебра. Вес новгородской гривны составлял 204,756 г, а киевской — 161 — 164 г.

На масштаб денежных расчетов указывают древние летописи. Так князь Иван Берладник в 1146 г. получил в оплату службы от черниговского князя Святослава 200 гривен серебра [24].

Основную часть денежных средств, находившихся в обращении в IX — XI вв. составляли арабские серебряные монеты, которые попадали на Русь по водным торговым путям. По результатам исследования кладов историки и нумизматы пришли к выводу, что суммарное по весу количество серебра в денежном обращении Северной и Восточной Европы IX—XI вв. составляло 12—15 млн. марок серебра (1 северная марка = 0,5 каролингского фунта, или 4 новгородские гривны серебра), что соответствует 10 — 12 тысячам тонн серебра.

60—70% арабской серебряной монеты оставалось в денежном обращении Древней Руси, а до 40% монет поступало в денежное обращение на Балтику. Интересна динамика экспорта серебра из Руси. В IX в. он не превышал 1,5% от общего количества монет. К концу IX в. он поднялся до 25% и достиг максимума 45—50% в средине X в. Это, вероятно, объясняется незначительным масштабом торговли на Западе Европы в начале IX в. и развитием торговых отношений между странами северной и западной Европы, и в особенности в Балтийском регионе позднее [25].

В этом контексте подарок императора 700 милиарисиев или 2 кг серебра за два приема великой русской княгине Ольге можно считать пренебрежительным и оскорбительным жестом.

В «Продолжении хроники Регинона», написанном в конце X в., сообщалось об отправке в 959 г. русского посольства к германскому императору Оттону I. В ответ на Русь для крещения была направлена миссии католического епископа Адальберта в 961 г., закончившаяся полным провалом — Адальберт вынужден был бежать на родину. Этот источник Карамзин посчитал достоверным и сделал вывод, что Ольга хотела крестить Русь с помощью немецких миссионеров, но не смогла это сделать, так как помешал сын-язычник.

Историк Сахаров предположил, что епископ Адальберт превысил свои полномочия и попытался поставить Русь в зависимость от католического духовенства и германской церкви, следствием чего и стал провал миссии.

В наше время в России и других странах в качестве аналитического инструмента используется ситуационное моделирование исторических событий. В качестве примера можно назвать многочисленные исторические реконструкции знаменитых военных сражений. На Западе ситуационное моделирование широко используют и проблемах бытовой и религиозной тематики. Эти проекты базируются на легендарных сведениях и обладают свойством правдоподобия, но не претендуют на документальную достоверность. Такой же уровень исторической достоверности имеют и материалы данной научно-популярной работы, в частности, иллюстрации.

Крещение княгини Ольги в Константинополе — событие крайне противоречивое и исключительно весомое по своему значению. В частности, оно демонстрирует фактическую роль женщины в древнерусском обществе.

Прежде всего, Ольга крестилась вопреки крайне негативному отношению к христианству ее сына и полноправного князя киевского Святослава. Благодаря активному противодействию Святослава массовое крещение Руси было отложено на целое поколение, и его совершил внук Ольги киевский князь Владимир. Независимо от того, где формально крестился князь Владимир сам, он принял христианство как мировоззренческую базу, несомненно, под влиянием своей бабушки — княгини Ольги.

Походы Святослава против Византии и Болгарии были неудачными и не принесли желаемой добычи.

Кроме этого со времен Святослава основные военные действия Руси разворачиваются против кочевников — хазаров и печенегов, а затем — монголов. Для таких условий вооружение и тактика боевых действий на воде, привычная для варягов, становится непригодной. Русское войско, которое, которое, судя по византийским и арабским письменным источникам того времени, сначала вело исключительно пешие бои стало проигрывать кочевникам, применявшим конницу. Европейские лошади того времени были довольно низкорослыми и не могли нести на себе воина-всадника в полном вооружении. Известно, что сначала лошадей для княжеской дружины покупали у кочевников — печенегов, а конница печенегов участвовала в некоторых сражениях как составная часть русских дружин [26].

Ряд упомянутых событий демонстрирует знаковые особенности общественного положения женщины в средневековой Руси. Во-первых, она достаточно свободна и самостоятельна в своих решениях и поступках, даже если они могут иметь значительные социально-политические последствия. Отсутствуют признаки безусловного порабощения женщины мужчиной, как принято изображать в популярной версии русской истории.

Во-вторых, вектор исторического движения Руси не такой мере определили героические подвиги мужчин, как желание Ольги — женщины, которая, строго говоря, не являлась формально верховным субъектом власти, а действовала, как говорили в недавнем прошлом в определенных кругах, «на личном обаянии». В данном случае полностью оправдывается поговорка, что мужчина — голова в семье, а женщина — шея, на которой эта голова сидит, и которая ею вертит.

В исторической литературе о раннем Средневековье на Руси уже длительное время игнорируется важная особенность структуры общества тех времен. Существует традиция делить общество на две части: князя с дружиной и остальной народ, занятый производством материальных благ — земледелием, охотничьим и рыболовецким промыслом, торговлей. Негласно считается, что формирование княжеской дружины происходило из местного населения, но есть серьезные основания считать, что дело обстояло совершенно иначе.

В последние годы появилось много публикаций об анализе и реконструкции быта, жилища, одежды и общественных отношений в Древней Руси. В частности, утвердилось мнение, что княжеские военные дружины были в значительной степени укомплектованы наемниками. Такое кадровое решение было обычной практикой в Древнем Риме и многих странах Европы, Золотой Орде, Османской империи — везде, где было достаточно денег для их оплаты. Швейцарские гвардейцы прославились столетиями службы Ватикану и в армиях других стран.

В первые десятилетия XI века большинство наемников, служивших в северо-западной части Руси, было из варягов — профессиональных и хорошо натренированных воинов [27]. Указывается, что по условиям договора князь должен был платить каждому воину эйрир серебра — 27 грамм [28]. К сожалению, источник не указывает, каким был период оплаты.

Можно предполагать, что был достаточно длинным и значительно превышал один день. Более правдоподобными представляются периоды оплаты, равные месяцу, сезону или сроку очередного боевого похода. При такой оценке размер оплаты дружинника можно считать довольно скромным. Однако, учитывая численность дружины в сотни и тысячи человек, нужно сделать вывод — военные расходы русских князей были весьма большими, а сами князья достаточно богатыми.

Западноевропейские технологии публичного продвижения результатов исторических исследований широко используют реконструкцию исторических объектов и событий. Такая технология удобна тем, что публичное признание часто используется как аргумент, отменяющий необходимость документального доказательства достоверности артефакта. Несмотря на отмеченный недостаток, историческая реконструкция приносит большую пользу благодаря наглядности результатов и широкой публичной доступности.

Английская реконструкция улицы в селении викингов, находившемся на территории современного Северного Йоркшира, для нас интересна бытовыми подробностями среды обитания викингов. Реконструкция выполнена по материалам археологических раскопок, и переносит нас в 965 год, то есть в период деятельности княгини Ольги.

Даже без глубокого анализа можно отметить ряд интересных особенностей жизни семей викингов.

Прежде всего, в селении не видно мужчин — присутствуют только женщины. Удивительно, но не видно и детей.

Бытовая утварь очень скудна, а одежда крайне проста по исполнению и использованному для пошива материалу.

Источник указывает, что на фото изображены дом и торговое заведение, поэтому можно предполагать, что представленные изделия исчерпывают все разнообразие доступных семье предметов домашнего обихода.

Значимая особенность — землянки как основной тип жилища. Несмотря на очевидные элементы украшательства, авторы реконструкции представили функциональные предметы обихода — аналог современной мебели — в виде изделий из плохо обработанных подобранных в окрестностях кусков дерева — веток, сучков, жердей. Из этого ряда выпадают двери, изготовленные из досок, то есть из древесины, подвергнутой глубокой обработке с помощью достаточно совершенных инструментов пилы, топора и различных ножей.

Изображенные на рисунках сцены показывают, что повседневная материальная культура викингов не была более совершенной, чем у славян, вероятно, она во многом уступала древнерусской культуре того времени. Возможно, она была существенно более развитой односторонне — в военной сфере.

Следующая важная особенность — женщины в общине викингов играли второстепенную роль, были строго отделены от мира мужчин.

Анализ археологических раскопок кладов монет указывает, что денежное обращение в IX и X веках в Северной Европе имело незначительную величину. Это указывает на слабое развитие торговли в регионе и низкий уровень развития общественных отношений. Поэтому нередко продвигаемое мнение, что государственность в Древнюю Русь принесли и утвердили именно викинги, представляется необоснованным, хотя несомненно, что они принимали активное участие в этом процессе в качестве рабочей силы и доверенных лиц князя.

Историческое значение княгини Ольги настолько велико, что не только Россия, но и другие европейские сраны стремятся доказать свое родство с ней.

Годы рождения и смерти Ольги неизвестны и их не удается достоверно установить на основании русских летописей, записи которых крайне противоречивы и подверглись искажениям в результате перехода с глаголицы на кириллический алфавит. При этом изменилась система обозначения цифр, что не позволяет с уверенностью перевести числа, записанные в древних летописях на современный язык.

С уверенностью утверждается только то, что 19-летний Игорь — будущий князь — познакомился с ней в 880 году на реке Великой в окрестностях села Выдубицкого километрах в двадцати от будущего Пскова, который, как утверждается в летописи, она основала после возвращения из Византии. Судя по одним летописям, Ольге в то время было 12 лет, а по другим летописям вычисляется ее возраст в 120 лет. Получается нелепость, что своего старшего сына Святослава она родила в 180 лет.

Записано, что звали ее в то время Прекрасой, и была она старшей дочерью легендарного славянского князя Гостомысла. Это не мешает в другом месте сделать запись, что средняя дочь Гостомысла — Умила — была матерью легендарного Рюрика, сыном которого считается князь Игорь — муж Ольги [32].

Княгиня Ольга была хорошо известна скандинавам. Знаменитый датский средневековый историк Саксон Грамматик утверждает, что она была сестрой датского короля Ингелуса, и звали ее Хельга. Он рассказал, что сватал Ольгу за Игоря лично Вещий Олег, чтобы получить согласие на брак, сражался с предводителем датских берсерков Агантиром и убил его. Подобные сообщения содержат и древние саги «Прядь об Эймунде» и «Сага об Ингваре Путешественнике». Они стали основой для норманской версии происхождения княгини, но по политическим соображениям развития этой версии не последовало.

Скандинавы же уверяют, что княгиня пережила не только Святослава, но и Ярополка. Последние годы жизни она доживала при дворе князя-язычника Вальдамара (Владимира) и пользовалась большим уважением, считалась великой пророчицей.

Достоверно мы знаем только одну, но очень важную, особенность княгини Ольги как исторической личности — она была женщиной. Летописи содержат только редкие фрагментарные намеки на отношения, которые она возбуждала у мужчин — своих современников. Поэтому восстановить детали ее человеческой личности и характера сейчас не представляется возможным. Отношение к ней наших современников можно проанализировать по литературе и живописным работам, и оно может многое сказать об отношении к женщине в обществе в наше время.

Мнение о достоинствах княгини Ольги в российском обществе весьма неоднозначно.

В российском культурном пространстве она появилась с подачи Н. М. Карамзина, но вследствие отсутствия документальной базы у этого исторического персонажа полностью отсутствовали индивидуальные черты реального человека. Княгиня Ольга всегда была символической фигурой, моделью, которую авторы наделяли фантазийными чертами, имевшими важное значение для соответствующего периода времени.

Николай Бруни создал портрет княгини Ольги в 1901 г., когда в России стремительно развивалось промышленное производство, стабилизировалось финансовое состояние и хозяйство в целом, резко поднялся уровень образования. Незадолго до этого власть перешла к новому императору — Николаю II, и страна была озабочена налаживанием грамотного и эффективного управления поступающими доходами.

Ольга на рисунке Бруни изображена в виде интеллектуала — администратора, озабоченного созданием системы управления своим хозяйством. Иконописные атрибуты на рисунке находятся в заметном противоречии с тональностью фона и реалистичным лицом, на котором отражаются повседневные заботы.

Преклоненная голова и глаза, которые всматриваются в нечто за пределами рисунка, напоминают о характерных жестах молящихся женщин, которые просят подсказать способы решения стоящих перед ними проблем.

Существенно иное впечатление производит портрет княгини Ольги, написанный в 1915 г. Н. Рерихом. Несмотря на то, что в композиции и деталях рисунка хорошо заметны иконописные мотивы, в ней отсутствует характерная для икон благостность и мягкость изображения. Оно подчеркнуто резкое по тональности и графике. Выражение лица Ольги говорит о ее жестокости, крест воспринимается как орудие наказания, которое рука держит совершенно неестественным и демонстративным жестом. Даже навязчивые стены, окружающие все постройки воспринимаются как знак, что Ольга находится в состоянии конфликта с окружающими и отгораживается от них.

Разница между портретами Рериха и Бруни по времени невелика — всего 14 лет, но эти художники вышли из существенно различных сред — Бруни принадлежал к потомственной