Вот тогда-то я и решилась. Пусть, думаю, что будет, то и будет, а я своей радости никому не отдам…
по моему глубокому убеждению, которое я и до сих пор сохраняю, нигде человек не высказывается так ясно, как во время еды.
просто хочу воспользоваться правом умирающей говорить то, о чем из условной стыдливости молчат здоровые люди.