Дыхание сбилось. Реальность представала пустой страницей, никогда не знавшей чернил. Она несколько раз закрыла и снова открыла глаза, но ничего не изменилось.
«Может, я и есть всего лишь сон». – «Да, лучший сон, который мне когда-либо снился». – «Но сны обычно рассеиваются». – «Тогда я не хочу просыпаться».
– Папа, а когда нас не станет, как бабушки с дедушкой, мы улетим во Вселенную?
– В каком-то смысле да. Когда ты смотришь на звезды, то можешь представлять бабушку с дедушкой, которые наблюдают за тобой оттуда.
– Они там теперь живут, да?
Роджер погладил ее по щеке.
– Боюсь, золотко, это невозможно.
– А мне кажется, что где-то там это возможно.
«Что бы с нами ни случилось, Дженни, мы будем вместе. Я иду».
– Дженни говорит, что волшебное место существует только тогда, когда мы вместе, и поэтому оно только для нас, это наш мир.
Алекс и Дженни быстро пошли по улице, взявшись за руки, как будто это было самой естественной вещью в мире. Телесный контакт укреплял их уверенность в том, что все происходящее с ними – часть реальности, а не игра воображения. Их переплетенные пальцы могли сказать больше, чем любые слова и признания.
Глаза Алекса впервые встретились с ее глазами. Они узнали друг друга. Между ними оставалось метров десять. Несколько секунд они неподвижно стояли и рассматривали друг друга.
Так приятно с тобой целоваться! Ты не представляешь, сколько раз я об этом мечтала.
Я думала, что сошла с ума. А теперь об этом даже не переживаю. Если надо быть чокнутой, чтобы такое пережить, то я не против.
Каждый из них в глубине души боялся, что тот, кого они всегда искали, из-за кого сомневались в своем психическом здоровье, кто стал причиной или следствием их непохожести на остальных людей, что этот человек исчезнет, как призрачный образ.
