В силу абстрактности своего языка архитектура была свободнее от цензуры, чем живопись, скульптура и литература. Несмотря на насильственные смены архитектурных парадигм из-за революции 1917 года, а также государственных директив об «использовании приемов классической архитектуры» (1932) и о «борьбе с излишествами» (1955), архитекторы, за редкими исключениями [1], приспосабливались к новым условиям. Вероятно, благодаря редкости их профессиональных знаний они значительно реже подвергались репрессиям [2], чем представители других творческих профессий
