Оглавление

По траве, насквозь пропитанной росой, осторожно шёл кот, брезгливо отряхивая от влаги лапки. Не матёрый котище и не котёнок, а, так, обычный молодой кот, постоянный обитатель городских помоек. Прошуршав колёсами по мокрому асфальту, подъехала машина, усатый-полосатый напрягся и, наученный горьким опытом бродячей жизни, на всякий случай, юркнул в подвальное окно ближайшей пятиэтажки. Я поднял голову, ловя лицом ласковые утренние лучи, и зажмурился от удовольствия. Люблю конец мая, когда, ещё, свежая зелень, словно почуяв свободу после зимы, буйно раскидывается по газонам, солнце ещё не такое агрессивное, а впереди ещё целое лето. На душе хорошо. Погода удалась нынче, и привычный утренний променад, прописанный врачом после выписки из госпиталя, превратился в приятную прогулку. Рядом остановилась девушка и принялась с интересом наблюдать за маленькой девчушкой, упорно тащившей за поводок упирающегося спаниеля. Выглядело, и вправду, очень комично, и я тоже улыбнулся.

— Какое у вас удивительное лицо! — вдруг, произнесла девушка.

— Удивительное? — от неожиданности я завис на пару секунд.

Честно говоря, удивляться было чему. Ну, не повезло мне с внешностью. Сколько себя помню, меня всегда звали уродцем. Или, ещё конкретнее, уродом. Правда, когда, лет в тринадцать, я, неожиданно, обогнал в росте самых высоких парней класса, так называть меня желающих поубавилось. А, когда, в восьмом классе я, играючи, разбросал двух десятиклассников, державших в страхе всю школу, желающие обзываться вообще исчезли. Вот, только, внешность моя от этого совсем не изменилось. Из зеркала всё так же на меня смотрела уродливая физиономия с низким покатым лбом, мощными надбровными дугами, крупным бугристым носом и тяжёлым квадратным подбородком, слегка выдающимся вперёд. И, если, к этому добавить рост метр девяносто пять и сто двадцать килограмм сплошных мускулов, зрелище получалось ещё то. Не сказать, что это меня сильно напрягало. Всё-таки, за свою жизнь привык. Но проблемы с противоположным полом возникали регулярно.

— Да, — девушка смешно наморщила носик. — Вы интересный экземпляр. Я бы с вас скульптуры лепила.

— А, вы скульптор?

— Нет. Я дизайнер. И вашим бюстом с удовольствием украсила бы одну из проектируемых мной гостиных.

— Мной, обычно, детей пугают.

— Ну, это они преувеличивают. Меня, кстати, Лерой зовут.

— Очень приятно, Глеб, — маленькая изящная ладошка утонула в моей лапище.

— Вам это имя подходит.

Я, уже, по новому, с интересом, посмотрел на собеседницу. А, она ничего! Лет двадцати пяти. Высокая, для женщины, мне, примерно, по плечо, спортивная фигура, с узкими бёдрами и немного широковатыми плечами, бесконечно длинными стройными ногами и породистой головкой на тонкой изящной шейке. И косметикой не злоупотребляет. Так, слегка тронутые помадой пухлые, уточкой, губы, и, чуть-чуть подкрашенные, длинные пушистые ресницы.

Хотя, женщин в таком деле, не поймёшь. Может, она просто за хлебом выскочила. А, через полчаса, тонну косметики по лицу размажет, литры парфюма на себя выльет, и платье от кутюр вместо этого джинсового костюмчика наденет, чтобы просто на работу сходить. Не красавица в современном понимании этого слова, но, симпатичная. Из той категории, что при помощи косметики могут сногсшибательные образы из себя ваять. Чистый холст для стилиста, как я однажды слышал, не помню от кого. Такие, обычно, цепляют внимание и заставляют оборачиваться.

Странно, чем же я так её заинтересовал? Судя по её внешности, проблем с кавалерами у неё, и быть не может. Или, это из серии «Красавица и чудовище»? А, что? Мы из курса физики знаем, что противоположности притягиваются. Ботаники влюбляются в падших женщин, пай-девочки — в хулиганов. Ха! Размечтался. Девчонке, просто, заняться нечем, вот и прикалывается от скуки. В груди, неожиданно, образовалась пустота, как всегда, когда, вдруг, разочаровываешься в человеке, и я, разжав ладонь, быстро убрал свою руку.

— Что-то случилось? — почувствовала изменение моего настроения Лера.

— Нет, ничего, — я, почему-то, смутился и отвёл взгляд в сторону.

— Как, ничего? Я же вижу.

— Говорю же, ничего, — обычно, когда я смущаюсь, начинаю грубить, а, когда грублю, люди меня пугаются окончательно и бесповоротно.

— Я вас чем-то обидела? — девушка, вопреки моим ожиданиям, не испугалась. — Если обидела, извините. А, знаете, тут, недалеко, кафе неплохое. Там хороший кофе и свежие круассаны. Я угощаю.

Честно говоря, меня ещё никогда не приглашала девушка. Тем более, в кафе, пусть, даже, на круассаны. Поэтому, наверное, и не отказался. Просто, кивнул головой, и Лера, взяв меня за руку, потянула, словно маленького мальчика, по боковой аллее куда-то в глубину сквера. И я пошёл, механически переставляя ноги и мучительно пытаясь поймать хоть одну и мыслей, хаотично мечущихся у меня в голове. Вся абсурдность ситуации совершенно выбила меня из колеи. Зато, девушка чувствовала себя, как рыба в воде. Уверенно свернув направо, она провела меня вдоль фигурной декоративной ограды и, посторонившись, бесцеремонно втолкнула через проход на летнюю площадку небольшой кафешки. Народу здесь, по случаю утреннего времени, не было, и все пластиковые столики стояли пустыми. Только, у барной стойки под навесом из гофрированного пластика скучали официанты, вяло переговариваясь между собой, или зависая в своих смартфонах.

Мы выбрали столик у самой ограды, и расселись на пластиковых стульях. Честно говоря, я не сильно доверяю такой хлипкой мебели. Всё время, кажется, что сейчас, не выдержав моего веса, ножки разъедутся, и я шлёпнусь на землю своей пятой точкой. А этого не хотелось бы. С детства не люблю нелепых положений. Точнее, панически боюсь показаться смешным. Особенно, перед женщинами. Но, стул выдержал. Увидев нас, от кучки отделилась тоненькая девчушка в чёрной юбочке и белой блузке и, на ходу достав из кармашка кружевного передничка блокнотик, замерла возле нас.

— Ты какой кофе будешь? — обратилась Лера ко мне, совершенно естественно перейдя на «Ты».

— Капучино, пожалуй, — брякнул я первое, что пришло в голову.

— Чудесно! Я тоже капучино. И два круассана.

— Будет сделано, — официантка, кажется, даже попыталась изобразить книксен, и быстро удалилась.

— Ты здесь часто бываешь? — счёл возможным и я перейти на «Ты».

— Да. Я здесь завтракаю.

— А, почему не дома? Я, обычно, с утра умоюсь и, сразу, бутер с колбасой под «Нескафе».

— Ну, тебе можно, — окинула меня взглядом Лера. — Не повредит. А я фигуру блюду. После сна — только стакан сока. А, потом, примерно в это время чашку кофе с круассаном. Я, кстати, как раз сюда шла.

— Работаешь где-то неподалёку?

— Да, мой офис вон там, — небрежно кивнула она куда-то в сторону. — А ты?

— А я, пока, не работаю. Отдыхаю после лечения.

— Ты чем-то болен? — девушка посмотрела на меня и, неожиданно, смутилась. — Прости, я, наверное, бестактна.

— Да, нет. Ничего. Я, уже, здоров и чувствую себя прекрасно. Но доктор дал мне ещё месяц на восстановление. Вот и бездельничаю. Моцион в первой половине дня, моцион — во второй, а, в перерыве — читаю.

— Любишь читать?

— Люблю. Только, всё, как-то, не получалось никак. А тут — такая возможность. Вот и навёрстываю упущенное.

— А, что читаешь?

— Да всё подряд. Мне от родителей библиотека досталась. Ну, как библиотека? Просто, куча разных книг. Никакой системы. Знаешь, в советские времена книга сама по себе ценностью являлась. Возможностей покупать сериями у родителей не было, поэтому, брали всё, что смогли урвать. Там и Дюма, и Есенин… Да, много чего. Так я и читаю, что под руку попадёт. Вот, недавно, Достоевского дочитал. «Неточка Незванова». А, сейчас, за «Антологию советской фантастики» взялся. Ефремов, скажу тебе, очень, даже, ничего. И Обручев.

Появилась официантка и поставила перед нами чашки с кофе и по тарелочке с круассанами.

— А кем ты работаешь? — Лера пригубила из чашки и, сразу, с усиками пены на верхней губе стала выглядеть, как озорная старшеклассница.

— Я — военный.

— Ого! Офицер?

— Да. Капитан.

— Это, воинская часть на Орловке?

— Нет. Я далеко отсюда служу. Тут в отпуске.

— Так, ты местный?

— Да. Родился здесь. Учился, тоже. В тридцать восьмой школе. А, потом, военное училище и дальнейшая служба. Как-то так.

Кофе, действительно, оказался неплохим, как, впрочем, и выпечка. Мы ненадолго замолчали, отдавая дань местному кулинару.

— Женат? — наконец, закончила со своим круассаном Лера.

— Нет.

— А, что так?

— Не задалось, как-то.

— Странно.

Я с подозрением покосился на собеседницу. Она, что, издевается? Или, не видит, что я далеко не красавчик? С такой внешностью, как у меня, на долгосрочные отношения, даже, рассчитывать трудно. Не то, что я в монахи записался, но мелкие интрижки по пьянке — не в счёт. Неужели не понятно?

— Ничего странного. В школе ни с кем не встречался, в училище — ничего серьёзного, а, потом, дальний гарнизон, где особо женским полом мужской контингент не избалован. Потом, командировка, где женщин, вообще, одна на сто мужиков, если не меньше.

— Это, где такие командировки? На Северном полюсе, что ли?

— Типа того.

— Н-да, не повезло, — задумчиво протянула Лера.

— Мне?

— Нет. Женщинам, которые пропустили такой интересный экземпляр. От тебя просто веет первобытной мужской силой. Самцом от тебя веет, вот! Такие мужики женщинам нравятся.

— Не сказал бы.

— Просто, ты ещё не встречал настоящих женщин.

— Ага, — я язвительно хмыкнул. — Можно подумать, мне одни транссексуалки попадаются.

— Не надо ёрничать. Ты прекрасно понял, что я имею в виду.

— Извини, не понял.

— Настоящая женщина никогда не поведётся на смазливое личико, тугой кошелёк и высокое положение в обществе. Ей нужно крепкое мужское плечо, о которое можно опереться, и за которым не страшны никакие жизненные перипетии. Стена ей нужна. За мужем. Понял?

Вот, честное слово, если бы не золотая обручалка у неё на пальце, я бы подумал, что она меня клеит. Хотя, откуда мне знать? Меня, ещё, в жизни никто не клеил. Пьяный флирт в гарнизонной забегаловке не считается.

— Ты, не подумай, — словно прочитала мои мысли Лера. — Я безо всякого умысла. Просто, ты меня, как человек заинтересовал. Ну и, как бы сказать, на тебе, словно тень печали какая-то лежит. Тебя что-то гложет?

— Нет, — я опять растерялся. Что-то, в последнее время теряюсь часто. — С чего ты это взяла?

— Чувствую.

— Ерунда. Всё у меня в порядке.

Ну, не рассказывать же ей, что в последнем бою от нашей роты осталось только восемнадцать человек, израненных мальчишек, тащивших мою немаленькую тушку по руслу горной реки. А там, в ущелье, остались лежать остальные, такие же восемнадцати-девятнадцатилетние солдатики и офицеры не сильно их постарше. И эти потери до сих пор чугунной плитой давят мне на плечи, не давая разогнуться и вдохнуть воздух полной грудью.

— Всё в порядке, — повторил я. — Просто, взгрустнулось. Скажем так, соскучился по обществу. Привык, что вокруг всегда люди. На службе — сослуживцы, солдаты, опять же. В госпитале — тоже полная палата выздоравливающих, болящих, да немощных. А тут — целыми днями один. Вот уже неделю дома, а, даже, поговорить не с кем.

— Выходит, я для тебя, своего рода, спасение? — Лера, опять, шкодно наморщила носик.

— Наверное, — не удержался я от улыбки. — Не поверишь, но я столько слов за всю неделю не сказал.

— Вот и хорошо. Получается, что я ещё и психотерапевтом поработала.

— Пора за терапию гонорары брать.

— За кофе, тогда, ты платишь.

— Идёт. Тебя, кстати, муж не будет ревновать?

— К кому?

— Ну, ко мне, например. Доброжелателей хватает. Увидит кто-нибудь знакомый тебя в моей компании, и мужу доложит.

— Насчёт этого не волнуйся, — девушка расхохоталась, запрокинув голову. — Он у меня не ревнивый. Но, за напоминание спасибо.

— Какое напоминание?

— Совсем забыла, что нужно было мужу позвонить.

Лера достала из сумочки «Айфон» в розовом гламурном чехле со стразами и досадливо прикусила губу.

— Что-то случилось?

— Сотка села. Опять забыла на ночь на зарядку поставить. Слушай, дай свою, мне срочно надо позвонить.

Я протянул ей свой старенький «Самсунг» и смотрел, как она ловко набирает на нём номер. Всегда поражался, с какой скоростью девушки, обычно, печатают на маленькой сенсорной клавиатуре. И маникюр не мешает. А тут, тыкаешь, тыкаешь пальцами в экран, мучительно выискивая нужную букву. И не всегда попадаешь точно туда, куда хотел. И эта программа «Т-9» ещё палки в колёса вставляет. Набираешь одно, а выходит совсем другое. Лера прижала сотку к уху, дождавшись ответа, поднялась из-за стола и, отойдя в сторону, о чём-то оживлённо защебетала с невидимым собеседником. Разговор много времени не занял, но к столику девушка вернулась собранной и деловитой. От игривого настроения не осталось и следа.

— Ты извини, но мне бежать надо, — проговорила она, протягивая мне телефон.

— Да, конечно.

— Ну, до свидания. Запомни это кафе. Может, ещё кофе попьём.

— Обязательно попьём. Спасибо за компанию.

— Лишь бы на здоровье, — рассмеялась она и, подхватив свою сумочку, побежала к выходу.

Я, признаюсь, с сожалением, проводил её взглядом и махнул официантке, требуя счёт. И мне домой пора. Хорошего, как говорится, понемногу.

Всю неделю из головы не шла Лера. Даже, Беляев как-то не читался, хоть и «Человек Амфибия» в молодости была моей любимой книгой. Правда, это не освобождало меня от повседневных дел. Живу один, поэтому, если сам о себе не позабочусь, то никто не позаботится. Ни родни, ни друзей. В школе меня боялись, и друзей я так и не заимел. Честно говоря, в друзья многие набивались. Это было выгодно. Вряд ли нашёлся бы смельчак, рискнувший обидеть того, кто моим другом назвался. Но, по настоящему, я ни с кем не дружил. Сразу после школы уехал поступать в военное училище и поступил с первого захода. Да и, как тут не поступить, когда начальник кафедры физподготовки, оценив мои физические данные, вцепился в меня клещами. Не оторвёшь. Лично на каждый экзамен сопровождал и первым в аудиторию заходил с преподавателями из приёмной комиссии пошептаться.

Потом, уже на втором курсе, нелепо, трагически, погиб отец. Возвращался вечером из гаража и напоролся на нож озверевшего от ломки наркомана. Меня, тогда, на похороны из училища отпустили. Я стоял у гроба и в бессилии сжимал кулаки. Найти бы этого отморозка и медленно, по кусочкам, резать, резать и резать. Да, только, этот наркоша в тот же вечер и сам загнулся. Взял на отцовские деньги две дозы и, наверное, от жадности, обе сразу и вколол. Передоз, говорят. Закон бумеранга. Не успел назад вернуться, новая телеграмма. Умерла мать. Сердце не выдержало. Родственники, конечно, есть. Тётка, например, где-то в Красноярске. Но, как-то так получилось, что мы никогда с ними не общались. Даже на похороны никто из них не приехал.

От отца осталась подержанная «Жигули» восьмёрка, которую я не стал забирать. Так и стояла в гараже. Может, память неприятная, или, просто, не хотелось мучиться, перегонять через половину страны. Она, конечно, в хорошем состоянии. Отец за ней следил, как за ребёнком. Но, всё же, не хотелось бы где-нибудь на полдороге стоять у сломанной машины и мучительно соображать, что делать дальше. Мысли, опять, вернулись к Лере. Интересная девушка. Ещё бы встретиться с ней. Пусть, и просто так, поболтать. Точнее, пусть она говорит, а я бы сидел и любовался. Что-то меня не туда занесло. Неожиданно запиликал «Самсунг», заставив меня вздрогнуть. Я посмотрел на экран. Номер незнакомый. Странно, кому я понадобился?

— Глеб, привет, — прозвучал в телефоне голос моей недавней знакомой. — Узнал?

— Да, Лера, конечно, узнал, — сказать, что я был в шоке, это не сказать ничего.

— Ничего, что я звоню тебе?

— Нет, что ты? А откуда у тебя мой номер?

— Помнишь, ты мне давал свою сотку, чтобы я мужу позвонила? Мой телефон тогда разрядился в самый неподходящий момент.

— Помню.

— Так, вот, я, потом, с его трубки твой номерок и списала.

— Зачем? — вот, почему я всегда туплю, когда разговариваю с симпатичными девушками?

— Не знаю. Просто списала. На всякий случай, наверное.

— И, тем не менее, мне приятно слышать твой голос. Хочешь меня опять пригласить на круассаны?

— Мне нужна помощь, — голос прозвучал устало и, как-то, обречённо, словно, именно в этот момент что-то внутри у неё сломалось. — Мне не к кому больше обратиться

— Что-то случилось?

— Это не телефонный разговор. Мы можем встретиться?

— Когда?

— Прямо сейчас. Срочно.

— Да. Я сейчас подъеду. Куда?

— Ко мне домой. Адрес я, тебе, сейчас, скину.

— Хорошо. Уже выезжаю.

— Глеб, мне страшно.

— Ничего не бойся. Я скоро буду.

Я, вообще, не люблю, когда женщина в беде. Особенно, если это Лера. Поэтому, не дожидаясь, пока на телефон придёт адрес, быстро, словно в училище по команде «Подъём» натянул джинсы, накинул на плечи джинсовую куртку и влез в кроссовки. Как раз тренькнул мой «Самсунг», оповещая о пришедшем с