В эпизодах сюжетной игры у больных детей обычно отсутствовало принятие роли взрослых. Дети чаще изображали неодушевленные предметы: «Я – гриб, мухомор» и т. д.
Ребенку-аутисту для овладения этими правилами необходимо их осознание, нужны значительные волевые усилия. Как точно подметил Аспергер, «то, что другие могут усвоить в бессознательном подражании поведению взрослых, дети-аутисты могут с большим трудом выучить с помощью понимания, с помощью правил и законов»
Смысл игры для детей разных возрастов меняется. Для младших он – в действиях того лица, роль которого выполняет ребенок, для детей постарше – в отношениях этого лица к другим.
«Ни в какой другой деятельности нет такого эмоционально наполненного вхождения в жизнь взрослых, такого действенного выделения общественных функций и смысла человеческой деятельности, как в игре» (Эльконин, 1978, с. 278)
Совокупность приведенных фактов, таким образом, свидетельствует о закономерно проявляющемся опережении развития мыслительных формально-логических операций в группе больных (по сравнению с группой здоровых).
аутистическому мышлению свойственны уход от действительности и тенденция к формированию субъективных представлений, вызывающих чувство удовлетворения, когда логические законы замещаются аффективными стремлениями.
Женщины чаще интересовались результатами исследования и выясняли, повлияют ли эти результаты на сроки их выписки из клиники, огорчались при неудачах, выражали удовольствие, если справлялись с заданием и получали одобрение экспериментатора.
