1740-е годы. К ослепительно сияющему горному озеру, где вместе с двумя дочерьми в уединении обитает Томас Хаттер — странный мрачный человек с загадочным прошлым, — приближаются двое случайных попутчиков — веселый Гарри–Непоседа, мечтающий жениться на красавице Джудит Хаттер, и совсем еще юный Натти Бампо, разыскивающий похищенную невесту лучшего друга — индейца Чингачгука. И никто из них не подозревает, чем вскоре обернется этот невинный визит… Приключенческий роман, одно из эталонных произведений жанра, на которое столетиями равняются авторы последующих времен. Первая часть увлекательной саги об охотнике Натаниэле Бампо по прозвищу Соколиный Глаз и бесстрашном могиканском воине Чингачгуке Большом Змее. Не однажды экранизированный «Зверобой», который был, есть и будет популярен всегда, пока существуют верность и честь, мужество и отвага.
Роман произвёл на меня гнетущее впечатление. Казалось бы, это приключенческая литература для подростков, к тому же весьма увлекательная тема с индейцами(я подростком зачитывалась книгами Майн Рида про индейцев), но столько в ней жестокости, кровожадности и, самое страшное, длинных монологов главного героя - очень честного, понимающего и обязательного человека. Это, безусловно, очень ценимые мной и в жизни, и в книгах качества человека, но в сочетании с простодушностью они приводят к длинным нотациям и нравоучениям, которые читать было сложно.
Из того, что особенно поразило - удивительно точно подобранные эпиграфы к главам. Мне даже в какой-то момент показалось, что автор сначала выбирал эпиграф, а потом, отталкиваясь от него, писал главу, настолько точно он передаёт содержание. Поразительно! Под конец я даже отказалась от чтения эпиграфов, чтобы не спойлерить себе.
Честно, не решила, буду ли я продолжать цикл. Посмотрим на "послевкусие" истории и решим.
Зверобой заметил, что женщины и мальчики мастерят из смолистых сосновых корней длинные щепки: он хорошо знал, что сначала их воткнут в его тело, а потом подожгут.
Однако считается неприличным появляться до наступления срока, выказывая этим женское нетерпение. Нельзя злоупотреблять великодушием врага, но лучше всего являться точно, минута в минуту. Драматические эффекты такого рода сопровождают все наиболее важные обряды аборигенов Америки, и, без сомнения, эта склонность, присущая и более цивилизованным народам, коренится в самой природе человека. Все мы высоко ценим личную отвагу, но, если она соединяется с рыцарской самоотверженностью и строгим соблюдением чести, она кажется нам вдвойне привлекательной.