Глава 2

Задремавший в маршрутке студент едва не проспал свою остановку, и просто чудо, что парня аккурат перед выходом пихнул плечом сосед справа.

– Чё зенки лупишь, голубок? – зло рявкнул на него седоусый мужик. – Ещё раз попытаешься бестолковку свою на плечо ко мне пристроить, локтем в морду врежу. Усёк?

– Извините, – буркнул Виктор душному деду и, подорвавшись со своего места, заспешил к выходу.

– У-у-у-у! Развелось гамадрилов! – последовал за ним вдогонку довесок от соседа.

К счастью, автобус уже подрулил к остановке и распахнул двери, поэтому без вины обвинённому студенту не пришлось краснеть под презрительными взглядами пассажиров.

Выскочив из маршрутки, Виктор тут же метнулся по зебре через дорогу, благо на светофоре, как на заказ, загорелась зелёная фигура шагающего человечка. И на другой стороне, нырнув в сонную толпу шагающих на первую пару студентов, окончательно сгинул с глаз пассажиров злосчастного автобуса.

– Шипов, ты чё весь такой взъерошенный? – спросил неожиданно оказавшийся рядом Алик Егорчиков, невысокий толстяк в очках с толстыми линзами.

– Да дед один докопался в автобусе, – буркнул Виктор, пожимая протянутую одногруппником руку.

– И чем не угодил пенсионеру?

– Да блин, в приставку вчера до трёх ночи рубился. Не выспался из-за этого ни фига. Ну, в автобусе задремал, и голову, видимо, этому душниле на плечо нечаянно завалил.

– И чё?..

– Ничё, блин. Пенсия решил, что я из этих… и типа к нему подкатываю.

– Охренеть! – заржал как конь Алик. – И чё дальше было?

– Да всё, блин! Конец истории. Автобус остановился, я выскочил…

– М-да, с пенсией не побалуешь…

– Да пошёл он…

Мирный трёп почти дошагавших до института студентов прервал вдруг мощный рёв мотора.

Спорткар «Мазда» карамельно-розового цвета вихрем просвистел рядом с потоком студентов и, чудом никого не зацепив, с лихим дрифтом влетел на свободное парковочное место, замерев тут же на нём как вкопанный.

– Ты это видел?..

– Да охренеть, блин!..

– Чья тачка-то?..

– Впервые здесь её вижу!..

– Кто это?..

– Спроси чего-нибудь попроще… – зашушукались на все лады остановившиеся студенты.

Интрига ожидаемо продлилась недолго. Дверь охренительной «мазды» бесшумно взлетела вверх, и из-за руля ловко выскочил загадочный тип, закутанный в пышную голубую шубу до колен, из-под которой виднелись лишь ноги в рыжих кроссах и джинсах, а сверху торчала побритая налысо голова с бриллиантовой серьгой в правом ухе.

– Фига се! – выдохнул Алик. – А говорили, он в коме после взрыва… Ты знал, что он поправился?

– Да откуда, блин! Сам в шоке, – откликнулся Виктор.

– Ну вы ж вроде корефаны?

– Ага, я тоже так думал.

– Парни, вы его знаете? – обернулась к шепчущимся одногруппникам незнакомая девчонка.

– Учится с нами вместе, – кивнул Егорчиков. – Вернее, учился месяц назад.

– Капустин это, Сергей, – добавил Виктор.

Меж тем первокурсник Сергей Капустин (а в голубой шубе, лысый и с серьгой был именно он) вытащил из авто изящную кожаную сумку а-ля портфель, опустил на место дверь и, пикнув ключом-брелком, заблокировал тачку.

– Привет, Серёг!..

– Серый, тя прям не узнать!.. – Едва модный студент стал подниматься по ступеням широкого институтского крыльца, его нагнали двое парней.

– Кто такие? Чё надо? – неприветливо зыркнул на них лысый парень в голубой шубе.

– Твою мать! У него и правда ногти в розовый цвет покрашены!

– Так я ж говорил… А ты: «Показалось, показалось».

– Это цвет фуксии, придурки, – поморщился Сергей Капустин.

– Серёга, не пугай меня, бро. Чё это за маскарад?

– И откуда у тя, Серый, такая крутая тачка?

– Понятно откуда, – хмыкнул проходящий рядом бугай в камуфляже с пятнистым рюкзаком – студент, явно недавно восстановившийся в ВУЗе после службы в армии. – Насосала шкура лысая.

Что случилось в следующее мгновение, одногруппники Сергея не успели разобрать, но попытавшийся пихнуть плечом парнишку в модной шубе громила вдруг, оступившись, дико завыл, словно ему яйца щипцами прищемили, и кубарем полетел по ступеням вниз.

– Так вы не ответили мне, пацанчики. – Голос обратившегося к одногруппникам Капустина вывел Виктора с Аликом из ступора и заставил отвернуться от стонущего внизу бедолаги, вокруг которого уже начинала собираться толпа сочувствующих студенток. – Кто вы такие? И какого хрена до меня докопались?

– Слушай, может это ни хрена не он? – шепнул товарищу Алик. – А просто тип похожий?

– Да он это, чё я, голос Капустина не узнаю? – шикнул в ответ Виктор. – Просто дуркует чего-то.

– Всё верно, меня зовут Сергей, и фамилия моя Капустин, – отрекомендовался парень в шубе. – Но кто такие вы я в душе не…

– Я Алик Егорчиков, – сработал на опережение очкарик. – А это Витька Шипов. Неужто не признал? Мы ж твои одногруппники.

– А я другом твоим, между прочим, до недавнего времени был, – добавил насупившийся Виктор. – Пока ты в клоуна, друзей не помнящего, не превратился.

Однако никакого раскаяния этот проникновенный спич Шипова у парня в голубой шубе не вызвал. Отвернувшись от одногруппников и пробормотав себе под нос: «Ага, он же чё-то такое вспоминал вроде несколько раз…» – Сергей Капустин зашагал дальше по ступеням крыльца к огромной институтской двери.

Глава 3

– За чё вешать-то красоту эту? – возмутилась гардеробщица, повертев в руках протянутую Сергеем лёгкую как пушинка, несмотря на приличный размер, шубу.

– Не за что, а на что. Такие эксклюзивные вещи вообще-то принято на плечики вешать, – поморщился юный модник.

– И где, интересно, я их тут тебе найду?

– Убогое заведение, – фыркнул наглец. – Но я это предвидел. На, держи. – Жестом фокусника парень вытащил из бокового кармана обтягивающих ноги, как вторая кожа, рыжих джинсов здоровенную проволочную вешалку.

– Как она у тебя там поместилась-то?

– Неважно. Вешай уже… Эй, аккуратнее там с шубой моей!

– Ты покомандуй мне ещё тут! Гудини, блин, недоделанный!

– Смотри, тётя, головой за неё отвечаешь!

– Да ты оборзел вконец, сопляк малолетний! – возмутилась на угрозу Сергея гардеробщица, годящаяся ему в матери.

– Я просто предупреждаю, что шубу эту в салоне за пятеру взял, – сбавил обороты напористый студент. – Вот и прикинь, на какие бабки влетишь, если с ней что случится.

– Ой, напугал, – фыркнула женщина. – Да у меня пуховик дороже будет.

– Свет, проблемы? – подрулил к спорщикам, из-за препирательств которых у гардероба уже выстроилась длинная очередь, охранник.

– Да вот парнишка за шубу свою моднявую переживает, – хмыкнула женщина. – Говорит за пятёрку взял. До-о-орого. – И в параллель с охранником затряслась от хохота.

– Ну, ежели для вас пять тысяч евро не деньги, то чё, теть, бижутерию вместо золота носишь? – спокойно парировал Сергей Капустин, пряча полученный от гардеробщицы номерок в бездонный боковой карман модных брюк.

– Ах ты ж, скотобаза!.. – ощерилась, мгновенно перестав скалиться, гардеробщица.

– Сколько-сколько?.. – практически в унисон с женщиной возмутился сбоку охранник.

Сергей же, подхватив сумку, не оборачиваясь, зашагал к лестнице.

– Ну ты, Серый, даёшь! Респект, бро!..

– Так Светлану нашу уделал, что все вокруг рты пооткрывали!.. – Запыхавшиеся одногруппники нагнали Капустина на ступенях лестницы, уже на подходе к третьему этажу.

– Парни, вы извините, что я на вас там наехал, – неожиданно повинился Сергей перед пристроившимися по бокам одногруппниками. – У меня с башкой проблемы в последнее время. После того случая… Ну, вы помните?..

– Да понятно, чё, – закивал Алик. – Сперва стресс из-за маньяка, соседа зарезавшего, потом вообще кома после взрыва.

– Взрыва? – напрягся Капустин, услыхав от очкарика неожиданную трактовку своих злоключений.

– Не помнишь ничего, да? – участливо положил руку на плечо друг Витька и стал рассказывать: – Ты тогда из аудитории на крик о помощи в коридор выскочил. А потом, секунд через пять, там ка-а-ак рвануло!.. У нас дверь ходуном заходила – просто чудо, что с петель её взрывной волной не сорвало…

– Стёкла задребезжали, одно даже лопнуло, – вклинился в рассказ Алик. – Девчонки завизжали… Короче, перепугались все тогда знатно.

– Ты же, как нам позже рассказали, – продолжил Виктор, – в момент взрыва почти добежал до туалета, где и сдетонировала заложенная террористами бомба…

– В том крыле пипец как люто всё разворотило, – снова вклинился охочий поболтать Алик. – Три недели решётками место взрыва было огорожено. Спецы там какие-то сперва ковырялись, потом ремонт делали…

– Нам сказали, что тебя прилично посекло во время взрыва осколками и от болевого шока ты впал в кому, – продолжил просвещать друга Виктор. – В какую больницу айболиты тебя упрятали, нам не сообщили… Я думал, ты до сих пор там под капельницами матрас плющишь. И прикинь, как удивился, увидав тебя сегодня в институтском дворе, вылезающим из навороченной тачки… Ты, Серёг, кстати, когда так лихо гонять-то научился?

– Да не помню я, – раздражённо отмахнулся Сергей.

– Но тачка такая тучу ж бабла стоит?..

– Мне, типа, компенсировали физический и моральный ущерб.

– Государство?

– Угу.

– Повезло, блин.

– Ага, тебе б такое везенье, – фыркнул Сергей.

– А шмотьё такое стильное когда полюбить успел? – ухмыльнулся Алик. – Или тоже забыл?

– А чем плох мой прикид? – искренне удивился Капустин, с удовольствием погладив гладкий шёлк цветастой рубашки, в облипку сидящей на теле. подчёркивающей рельефность его мускулистых рук, ширину впечатляющих для восемнадцатилетнего юнца плеч и спины и тонкую, как у танцора, талию. – По-моему, одежда смотрится на мне красиво. Разве нет?

– Да хрен с ними, со шмотками, – махнул рукой искренне переживающий за друга Витька. – И, что лысый как коленка пофиг. Но эти розовые ногти, Серёг…

– Цвета фуксии, – поправил Капустин.

– Да пофиг! Ты ж с ними как девка. И серёжка эта ещё в ухе, со стекляшкой.

– Понимал бы чё… Это бриллиант, между прочим, чистой воды. Двенадцать косарей стоит. И ни разу не рублей, а евро.

– Охренеть!

– Завидуй молча…

За разговором тройка студентов незаметно дошагала до нужного шестого этажа и, свернув в сторону шестьсот семнадцатой аудитории, где первой парой по расписанию сегодня ожидалась лекция по графическим информационным системам, двинулась дальше по коридору.

Они почти добрались до своей аудитории, когда в тёмном угловом закутке свернувшего почти под прямым углом коридора за нагромождением старой мебели Сергей заметил подозрительное шевеление.

– Серый, не лезь к ним, – схватил друга за плечо Виктор.

– Согласен, паршивая идея, – поддержал товарища и Алик. – Это Марата отморозки, что травой на районе барыжит, с ними связываться себе дороже.

Но раздавшийся из закутка сдавленный женский всхлип тут же разом свёл на нет все старания одногруппников удержать на месте Капустина…

– Слышь, овца! Мы чё, шавки подзаборные, по всему городу тебя вынюхивать?! – грозным шёпотом запугивал прижатую в углу к стене девчонку плечистый амбал в камуфляже.

Второй отморозок, тоже в армейской одежде и высоких берцах, цапнув правой рукой бедняжку за роскошные, чёрные как сажа волосы, левой заткнул девушке рот.

– Настало время расплаты, сука! – продолжал меж тем нагнетать переговорщик. – Твоя штука долга за неделю удвоилась. Короче, гони две штуки баксов… Чё-чё ты там вякаешь, сука? Не вздумай заорать, а то пальцы на руке переломаем. Кивни, если поняла… Ладно, пусти её, Крест.

– Парни, я не при делах совсем, – зачастила до полусмерти перепуганная девушка. – Я той травы, за которую с меня бабло трясёте, в глаза не видела…

– Не свисти, овца. Цыган сказал, что отгрузил тебе по полной.

– Врёт он! Ничего я у него не бр… – Удар по печени оборвал девчонку на полуслове.

– Те ж сказано было, сука, голос не повышать!.. Крест, сломай ей мизинец.

– Нет, нет, не надо, пожалуйста, – горячо зашептала несчастная.

– Ладно, чё мы, звери, в натуре? Простим на первый раз, – осклабился амбал-переговорщик. – Не тронем твой мизинчик, красотуля. И тебя вообще ни разу больше не побеспокоим. Если, разумеется, сполна расплатишься с нами прямо сейчас.

– Да где ж я вам две тысячи долларов-то возьму? Ребята, милые…

– Порядок знаешь, – презрительно поморщился переговорщик. – Нет бабок – отработаешь натурой. Прям ща поедешь с нами на точку и часика через четыре со всеми долгами там сполна рассчитаешься.

– А можа и на новые цацки се до кучи набатрачишь, – прохрипел в ухо сломленной жертве жестокий Крест, по-хозяйски облапав свободной рукой попу зарыдавшей девушки.

– И смотри, овца, без глупостей! – снова насел на бедняжку переговорщик. – Если попытаешься по дороге свалить, зуб даю, всё пальцы переломаем, когда поймаем…

– Это кому ты пальцы там собрался ломать, утырок? – раздался вдруг сзади молодой уверенный голос.

– Какого… – Отточенным до автоматизма на тренировках в зале молниеносным ударом с разворота амбал-переговорщик рассчитывал отправить выскочку-студента в глубокий аут, но попасть по бывшему исчадию, привыкшему штабелями укладывать неуловимых для простого обывателя царусов, у него, разумеется, не вышло.

Посмевший вмешаться в их воспитательную беседу с проштрафившейся девчонкой студент вдруг оказался вплотную к развернувшемуся из-за промаха амбалу, и от его жесточайшей тройной ответки одновременно по горлу, солнечному сплетению и паху захрипевший переговорщик тут же, как подрубленное дерево, завалился на пол.

– Ты чё, козлина, попутал?! – Отпустив волосы должницы, второй отморозок жестом фокусника вытряхнул из рукава в правую ладонь длинную финку и резким рубящим движением острого, как бритва, клинка тут же попытался порезать юного заступника.

Каково же было изумление Креста, когда отчаянно рванувший под его нож парнишка, исчезнув вдруг перед почти вспоровшим брюхо лезвием, тут же появился снова уже вплотную к нему, и сознание отморозка сразу померкло от серии одновременных вспышек боли разом по всему телу.

Глава 4

Напророченных Аликом неприятностей пришлось ждать аж две пары. Ровным каллиграфическим почерком Сергей честно записал длинную и нудную лекцию по ГИС. Затем на практике по программированию вместе с одногруппниками за компом пошагово воспроизводил под диктовку препода исходный код простенькой программы. И наконец, перекочевал с группой на третий этаж, где в огромном зале с уходящим под потолок амфитеатром студенческих парт последней на сегодня парой должна была состояться лекция по новейшей истории, объединённая аж для пяти параллельных групп первокурсников.

Свыкшиеся за две первые пары с экстравагантной внешностью модного Капустина одногруппники перестали к тому времени сверлить его лысый затылок. Почему, спросите, затылок? Да потому что изменившийся до неузнаваемости Сергей предпочитал теперь занимать места в аудиториях исключительно на первых партах. Однако с появлением в большом общем зале огромного количества новых студентов из параллельных групп процесс шушуканья за спиной и тыканья пальцами в чудного парня с брильянтовой серьгой и розовыми ногтями расцвёл пышным цветом по новой.

С появлением лектора галдёж в аудитории мигом притих.

Но едва законспектировав в тетрадь несколько первых реплик историка, Сергей был вынужден отвлечься на тревожные трели из лежащей сбоку сумки.

– Молодой человек, в чём дело?! – тут же возмутился преподаватель из-за кафедры. – Я же русским языком попросил отключить до окончания лекции все гаджеты.

– Это не телефон, – откликнулся Сергей, выскакивая с сумкой из-за парты и на бегу пряча в неё тетрадь, – а ключ!

– Какой ещё ключ?!

– Неважно.

– Стойте! Я вас не отпускал!.. Ну, знаете ли, это просто уже ни в какие воро…

Сергей выскочил из аудитории, и разъярённый крик препода ему вслед отрезало захлопнувшейся за спиной дверью.

– Чё это было? – пропыхтел плотно сбитый камуфляжник с зелёной маской вместо лица, поднимаясь с мокрого асфальта, куда только что неуклюже грохнулся после неудачной попытки пробить стальной битой по лобовухе розовой «мазды».

– Сам в шоке, братан, – откликнулся такой же безликий качок-напарник в камуфляже, огромная физическая сила которого позволила справиться с силой отдачи и, пошатнувшись, устоять на ногах. – Бита от фары, словно от мяча резинового, отскочила. И в обратку меня чуть по ноге не звезданула.

– И чё делать будем?

– Будто выбор у нас есть…

– Ну-ка, а если так? – Размахнувшись, первый громила попытался раскроить битой боковое зеркало розового спорткара. Но нелепейшим образом промахнулся, разминулся с зеркалом считаные миллиметры и душевно врезал стальной колотушкой по асфальту.

– Сука! Только пальцы отбил!..

– А если так? – Качок-напарник попытался пробить своей битой снизу по фигуристой двери спорткара. И через секунду его бита тоже выбила горсть чёрной крошки из мокрого асфальта, отброшенная от машины назад невидимым силовым полем.

– Писец, лютая у мажора противоугонка установлена.

– Мля, палимся, братан. Наверняка свидетели того, как мы тут битами машем, ментов уже вызвали. У нас полминуты на решение проблемы, не больше. И надо рвать когти, а то повяжут.

– Не ссы, проклюнулась идейка. Доставай нож и делай как я. – Переложив бесполезную биту в левую руку, крепыш жестом фокусника вытряхнул из рукава в ладонь финку и, спокойно приблизив лезвие к шине авто, в самом конце навалился всем весом на уже прижатый к резине клинок. Финка играючи пробила шину, раздалось характерное шипение стремительно вырывающегося из колеса воздуха.

– Ого! Уважуха, братан! Тачку не разобьём, так хоть колёса говнюку вспорем! – обрадовался качок и, вооружившись добытым из кармана раскладным ножом, подскочил к следующему колесу.

– Да чё за херня?! – возмущённо взвыл он через секунду, отброшенный на несколько метров после лихого кинжального удара по покрышке.

– Без удара надо, братан, – стал наставлять товарища боле прошаренный крепыш, извлекая из спущенного колеса финку и перемещаясь к не поддавшемуся качку колесу. – Смотри, как я его сейчас легко продырявлю…

Но наполеоновским планам крепыша не суждено было сбыться. Потому что в следующий миг он рухнул рядом на асфальт, буквально сметённый живой молнией. Напарник его продержался на ногах лишь секундой дольше…

Выскочивший из двери института Сергей через мгновение рывком переместился за спины уродующих его тачку ублюдков и серией неуловимо быстрых ударов тут же вырубил обоих камуфляжников.

Сорвав маски с лиц громил, Сергей обнаружил под ними старых знакомых – Креста и безымянного запугивателя девчонок.

– Дерьмо! Надо было сразу обоим руки-ноги переломать как хотел!

– Я те переломаю! – раздался из пустоты над его головой Митюнин бас. – И так на пустом месте дров наломал – замучаемся разгребать.

– Но… – слегка опешил от наличия рядом невидимого соглядатая Сергей.

– Расстраиваешь ты меня, пацан… Прикид этот бесовский. Тачка розовая. Бабский брюлик в ухе. Да ещё и ногти розовым лаком намазюкал.

– Это фуксия.

– Хренуксия, млять!..

– Модно так теперь. А ты старый просто и не догоняешь.

– Ню-ню… Мало того, что вырядился, как педик, так ещё и парней с конкретной гетеросексуальной ориентацией чморить с первого же дня возвращения в институт взялся.

– Да блин! Это ж уроды конченые! Разве не видишь?! – возмутился Сергей. – Они из студентки порядочной проститутку сделать намеревались, прямо средь бела дня! И если б я не вмешался, всё бы у козлов этих получилось.

– Серёга, тебя сюда зачем послали?

– Учиться.

– Вот и учись, млять. И завязывай, душевно тебя прошу, фигнёй страдать.

– Я фигнёй не страдаю.

– А-а, и хрен с тобой. Не желаешь головой думать, работай руками.

– Это ты сейчас к чему?

– А вот к этому…

На стоянку перед институтом, сверкая люстрами разноцветных мигалок, вкатила полицейская машина.

– Короче, решай с ментами, меняй пробитое колесо, и через два часа жду тебя в офисе.

– Да бли-и-ин!..

– Во-во, а мог бы спокойно отсидеть полтора часа на лекции, – хмыкнул невидимый куратор и окончательно замолчал, предоставляя подходящим к месту происшествия полицейским возможность тета-тет побеседовать с Сергеем Капустиным.

Глава 5

– Вешалку-то оставьте, – хмыкнул Сергей, ловко сдёргивая шубу с оставшихся в руках гардеробщицы плечиков.

– На фига она мне тут! – возмутилась женщина.

– Я завтра снова на учёбу приеду. Вот и пригодится, – отрезал модный студент и, набросив на плечи шубу, быстро зашагал к выходу.

– Ишь ты, деловой какой, а… – Окончание очередной порции возмущения от скандалистки осталось за захлопнувшейся массивной дверью.

С высоты институтского крыльца Сергей увидел, как уже приведённых в чувство камуфляжников наряд пакует в прибывший по их души автозак. Его же внизу лестницы, как и обещал, терпеливо дожидался хмурый тип в штатском.

– Лейтенант, я ведь вам всё уже рассказал, – сбежав вниз по широким ступеням, Сергей первым заговорил с настырным оперативником.

– Ну да, ну да, – закивал неулыбчивый тип. – Глянь, парень, что я в сети выловил, пока ты одеваться ходил… – Он повернул к Сергею смартфон, на экране которого без звука демонстрировался ролик, снятый, вероятно, из окна какой-то институтской аудитории. Знакомые типы в камуфляже и масках пыталась битами расколошматить розовую «мазду» мажора Капустина, однако у злодеев, как они ни старались, удивительным образом ничего не выходило. Ускоренные лихими замахами биты вблизи кузова спорткара словно втыкались в невидимую резиновую преграду и, вместо разрушения машины, отлетали в сторону, унося за собой порой на асфальт и промахнувшихся злодеев.

– И как ты это мне объяснишь?

– Это не ко мне вопрос, – пожал плечами Сергей, обходя оперативника и направляясь к своей розовой «мазде».

– Тачка твоя, а вопрос не к тебе… Так не бывает, парень.

От прикосновения руки Сергея водительская дверь спорткара беззвучно взмыла вверх, и Капустин, игноря увязавшегося следом полицейского, бросил в салон сумку и мазнул пальцем по загоревшейся в центре руля сенсорной панели. Далее он двинулся к открывающемуся багажнику, откуда по очереди выложил на асфальт чехол с инструментами, домкрат и запасное колесо.

– Слышь, мажар, не надо со мной так, – набычившись, заградил собой доступ к спущенному переднему колесу оперативник. – Ответь нормально на мои вопросы, и расстанемся друзьями.

– Лейтенант, всё, что знал, я вам уже рассказал. А чё за цирк тут эти клоуны во дворе с битами устроили, это вам у них нужно спрашивать, – спокойно глядя в серые глаза полицейского, отчеканил Сергей.

– Значит, не договоримся по-хорошему?

– Вы меня задерживаете. А у меня сегодня ещё очень много дел.

– Ладно, деловой, жди повестки к следователю, – сказал, как плюнул, оперативник и, развернувшись, зашагал к припаркованной неподалёку служебной «гранте».

– И вам хорошего дня, – бросил в удаляющуюся спину Сергей и, присев на корточки возле пробитого колеса, занялся наконец его заменой…

– Вот сучонок! – Зло швырнув папку на соседнее кресло, лейтенант Чернышов грузно плюхнулся на руль. – Тут ишачишь целый день как проклятый за премию копеечную, а гамадрилы малолетние вон на каких тачках рассекают! Да ещё через губу, сука, с тобой разговаривают!.. Одеться ему надо было!.. В шубу, млять, голубую!.. Куда этот чёртов мир катится?..

Запиликавший в кармане куртки смартфон отвлёк полицейского от душевного излияния.

– Чернышов, слушаю!

– Лейтенант, во что ты там опять вляпался, бесов сын?! – резанул по перепонкам злой крик начальника майора Первухина. – Чё ещё за Олег Капустин, студент политеха, которому ты паранойей своей кислород перекрываешь?

– Василь Макарыч, откуда вы…

– От верблюда, млять!.. Короче, Чернышов, забудь об этом студенте. И чтоб на пушечный выстрел больше к нему не приближался!

– Но товарищ майор!..

– Чернышов, ты слов русских, что ли, не понимаешь? Это не просьба, млять, а приказ!.. Не слышу?

– Есть не приближаться к студенту Капустину на пушечный выстрел.

– Смотри у меня, Чернышов… – Динамик смолк, но ошарашенный такой вопиющей оперативностью начальства лейтенант ещё секунд двадцать в прострации пялился на потухший экран смартфона.

Из ступора Чернышова вывел оглушительный рёв мотора, с которым розовый спорткар сорвался с места на стоянке и, пулей просвистев мимо авто полицейского, с разгона лихо вбурился в плотный поток уличного транспорта, просто чудом никого при этом не протаранив.

– Охренеть! – прохрипел полицейский, активируя уснувший гаджет и фиксируя текущее время. – Да как такое возможно-то, что пацан в одиночку всего за четыре с половиной минуты сменил проколотое колесо, убрал его с прочими инструментами в багажник, вернулся за руль и?.. И где, твою мать, отморозка этого научили такому экстремальному стилю вождения?!

Интерлюдия 1

– …Не стоит возводить напраслину на нашу замечательную гончую, – покачал головой импозантный седоусый мужчина лет пятидесяти в чёрном деловом костюме и, закинув ногу на ногу, продолжил: – Финик сработал как всегда безупречно. По его наводке отправленной Семёном Дубининым оперативной группой в борском лесу на городской окраине было обнаружено свежее захоронение – девять могил, самой старой из которых не более двух недель. А твой артефакт, Елизавета, которым Дубинин снарядил начальника группы, среагировал на наличие в районе захоронения сильнейших эманаций Хаоса… – Потянувшись вперёд, мужчина подхватил со стеклянной столешницы перед собой стопку бумаг и стал их внимательно просматривать.

– Борисыч, не томи! Договаривай уже, блин! – возмутился через четверть минуты пустого ожидания сидящий перед седоусым в глубоком кожаном кресле плечистый лысый гигант средних лет в джинсах и косухе.

– Ну правда, Артём Борисович, на самом интересном ведь, – поддержала здоровяка из соседнего кресла миниатюрная тридцатилетняя блондинка в стильном брючном костюме.

– Да, в принципе, я вам уже всё рассказал, – отложив бумаги рядом на диван, улыбнулся подчинённым начальник городского представительства. – Могилы комитетчики раскопали, тела эксгумировали, каких-то видимых мутаций на них при первичном осмотре обнаружено не было. Через… – мужчина посмотрел на наручные часы, – примерно полчаса их должны доставить в морг секретной лаборатории ФСБ. На вас двоих Дубинин выписал туда на сегодня пропуск. Вот он, кстати. – Артём Борисович выудил из бумажной стопки серый канцелярский бланк с яркой печатью и, наклонившись, вложил в протянутую гигантом руку. – Так что потихоньку собирайтесь и езжайте осматривать находку. Возможно, Елизавета обнаружит какую-нибудь полезную мелочь, укрывшуюся от глаз производившего первичный осмотр специалиста. Честно говоря, очень на это рассчитываю.

– Конечно, Артём Борисович, – кивнула блондинка, возвращая на столик едва отпитую чашку с чаем.

– Да ну брось суетиться-то, Елизавет, – усмехнулся седоусый. – Там не к спеху, покойники от тебя из морга точно никуда не убегут. Так что сиди на попе ровно, пей чаёк, пока не остыл. А у меня к Митюне ещё разговор…

– Опять, поди, про пацана пытать станешь? – скривился здоровяк.

– Отчего ж не попытать, раз сам предложил, – хмыкнул Артём Борисович.

– Как ясновидящий Сергей развивается отлично. Показатели кольца развития даже от тренировок на закрытых локациях растут как грибы после дождя. Копьём парень владеет на загляденье. И Хаос в его энерготипе стараниями Лизы снизился до приемлемых величин ещё неделю назад. Спонтанный скачок Тьмы в том же энерготипе тоже удалось подавить до почти исходных величин. Талант Настройщика у парня, увы, так и не восстановился после случившейся недавно клинической смерти. Но, по моему мнению, без этой чёртовой абилки с очевидным креном в сторону Хаоса нормальному, крепко сбитому порядочнику будет куда проще выжить в наше ни разу не спокойное время.

– Да ты, Митюня, поэт, – рассмеялся Артём Борисович. – Выходит, даёшь допуск практиканту до самостоятельной практики?

– Я этого не говорил, – запротестовал здоровяк.

– Здрасьте! Только что расписывал Сергея как красну девицу на выданье…

– Прямо не в бровь, а в глаз, – скривился Митюня, а его подруга на соседнем кресле, прыснув от смеха, едва не облилась горячим чаем.

– Так! Что за секреты? Ну-ка колитесь, – нахмурился Артём Борисович.

– Чёрт его знает, Борисыч, то ли гормональный сбой у пацана случился из-за клинической смерти, как Лиза предполагает, то ли он кукухой слегка поехал, как я думаю, но наш Серёга ведёт себя в последние дни как натуральная девица. Цвета, наряды, тачка – всё вокруг него теперь бабье. А когда я увидел, какой интерьер для купленной на днях студии этот придурок заказал у дизайнера, едва удержался, чтоб не придушить Капустина на месте… И ведь, что паршиво, Борисыч – пацан в этих выстроенных вокруг себя бабских декорациях чувствует себя максимально комфортно. Он ни разу не прикалывается, ему это искренне нравится.

– Любопытно. Радикальное изменение вкуса, говоришь, – задумчиво хмыкнул Артём Борисович.

– Если б ты сегодня в офис минут на десять пораньше приехал, сам бы его застал и всё увидел. Ведь пацан аккурат перед твоим приходом домой с тренировки свалил.

– Не переживай, надо будет – и застану, и увижу, – хмыкнул седоусый. – Расскажи лучше, что за кипиш с машиной его сегодня на институтской парковке случился?

– Если в двух словах, то пацан наш с барыгами местными поцапался, что дурман-траву торчкам разным толкали. В общем, Серёга вступился в институте за какую-то задолжавшую за дурь студентку-наркоманку. Применив теневые навыки, он завалил двух обрабатывающих должницу злодеев. Те, естественно, обиделись на Серёгу и решили ему отомстить, отмудохав битами его розовую мазду…

– Ишь ты, розовую, блин, – хмыкнул в усы Артём Борисович.

– Цвета фуксии, – вставила свои пять копеек допивающая чай Лиза.

– Во-во, и пацан меня точно так же постоянно поправляет. Задрал, млять! – возмутился Митюня.

– Дальше можешь не рассказывать, я видео в сети видел, – снова хмыкнул Артём Борисович. – И даже прокомментировал. «Угарная постанова» написал.

– А чё спрашивал тогда? Выходит, изначально был уже в курсе.

– Не ворчи, Митюнь. Твоё мнение услышать, сам знаешь, как для меня завсегда важно…

– Артём Борисович, у нас прорыв! – вдруг сиреной заверещала из-за стойки Светлана, обрывая шушуканье тройки за стеклянным столом.

Глава 6

– Мужчина! Куда вы?! Здесь заня… – Бесцеремонно шагнувший в примерочную кабинку небритый тип маргинальной наружности в грязном спортивном костюме сноровисто зажал возмущённой его вторжением полураздетой даме рот и, ни слова не говоря, тут же блеснувшим во второй руке ножом стал наносить бедняжке смертельные удары.

Уже после второго ножевого ранения, когда узкий длинный клинок угодил точно в сердце, вытаращенные от изумления глаза бедняжки остекленели, но хладнокровный маньяк всё равно продолжал колоть ножом несчастную, ничуть не обращая внимания на то, что разлетающиеся по всей кабинке кровавые брызги залили его руки, костюм и даже лицо.

Лишь когда мёртвая женщина перестала дёргаться от смертельных ударов, убийц