Мы изначально говорим: вы можете делать то, что вам удобно, что сейчас хочется. Если вам сейчас сложно двигаться, оставайтесь в неподвижности столько, сколько нужно, — это будет ваш танец сегодня, танец неподвижности. Зачастую сам факт, что такой вариант оговаривается, дает человеку внутреннее разрешение на движение.
Этой практике посвящена моя книга «Истории, рассказанные телом».
Но основной проводник в этой форме — музыка, явный стимул, который хорошо питает танец и ведет нас.
Поддерживать можно разными способами — за счёт того, как мы организовываем группу, с помощью правил или звукового сопровождения.
Опыт стремится «прийти на свое место», и завершающий Ecstatic, как способ интеграции и празднования пройденного, предоставит такую возможность.
Экстатический танец также отвечает фазе интеграции опыта
Задача — растанцеваться, расшевелить себя, чтобы потом в более оживленном и гибком состоянии начинать работать с основными задачами.
Проговор возможен, если ведущему хватает компетенции и квалификации, но в большинстве форматов экстатического танца не проговаривают практически ничего.
Важно понимать, что сам по себе свободный, спонтанный, экстатический танец не является терапевтическим форматом: он может быть разновидностью медитации, духовной или физической практики, для кого-то — формой социального развлечения. Хотя в этом танце возникает терапевтический эффект («О, меня что-то отпустило» или: «Я узнал себя другого»), но сам по себе он не является критерием терапии.
Здесь я исхожу из простой идеи: для того чтобы человек предъявлял себя более цельно, ему нужно установить контакт с собственным телом. Естественно, попытка двигаться в группе людей, которых видишь впервые, может вызывать некоторую фрустрацию, но на уровне инструкции нет давления, есть только приглашение.
