Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

> > >

Добро пожаловать в Дисгардиум!

Пролог

Оказавшись в Рубиновом городе, в столице адского доминиона Белиала, я слишком близко подлетел к Углю Адского пламени и задел палладиум — защитный купол резиденции великого князя. По следу на меня вышли Проклятые инквизиторы во главе с демоном Данталианом. Он-то меня и развоплотил.

Так случилась моя первая смерть в Преисподней, а таймер воскрешения начал отсчет:

> > >

До перерождения 9… 8… 7…

С тем, что Хаккару придется умереть, я смирился тогда, когда Данталиан разговаривал с бесом Рофокалом, другим Проклятым инквизитором, который как-то сумел увидеть во мне частицу Упорядоченного — из-за нее на мне повис вечный дебаф Враг Преисподней.

Зависнув в великом ничто посмертия, я начал размышлять, гадая, что произойдет дальше.

Где я воскресну? Хотелось бы в Преисподней, но что потом? Внешность мне не изменить, а тифлингу Хаккару в доминионе Белиала больше не служить. С мыслями о добыче Углей на территории Белиала придется расстаться, и нужно будет пробовать пробиться в земли Азмодана или Диабло, а туда годы пути… Аллес полный.

Если воскресну на Кхаринзе… Вынужден буду все силы бросить на защиту храма Бегемота, собрав как можно больше союзников. Помню, король Содружества Бастиан Первый желал со мной встретиться, а где он, там и император Крагош. Правители не откажут в помощи, соберут армию… Но толку в этом ноль. Сплотимся, при помощи эссенций, может быть, даже разобьем легатов и их орду нежити… и только отсрочим ее новое появление. Айлин и Магвай могут клепать свои армии в считаные минуты, поднимая наших павших бойцов. А Умноженных эссенций жизни не так уж много. Если не отобьемся… Даже думать об этом не хочется, но придется.

Я глянул на таймер воскрешения:

> > >

4… 3…

Ну, недолго осталось. От того, где возродится Скиф, зависят дальнейшие действия. Если возродится! Вопреки ожиданиям, цифры таймера не остановились на нуле, а продолжали отсчет:

> > >

2… 1… 0… –1… –2… –3… –4…

У меня не было тела, и сморгнуть я не мог. Что за ерунда?

К минус сто сорок пятой секунде я запаниковал. Дурачок! Рассуждал о том, где воскресну, даже не задумавшись: а воскресну ли вообще? Преисподняя — отдельный игровой план, пока не интегрированный в Дисгардиум. Призыв чернокнижниками демонов-прислужников и перенос в Преисподнюю грешных душ — это, очевидно, процесс, идущий на уровне обмена данными между серверами.

> > >

–182… –183… –184…

Бездна, о чем я думал? Привычное ругательство напомнило, как я застрял в Бездне, но тогда хотя бы был вариант вернуться. А как выбраться из великого ничто? Тут же ничего нет, даже интерфейса! Ну… Ладно, цифры таймера — часть интерфейса, напоминающая о том, что время идет, мое тело живо и в капсуле, а персонаж просто… Просто завис в междумирье.

Просто! Ни фига не просто! Мое попадание в ад было взломом системы, повторить который практически невозможно. Управляющий ИскИн, уверен, уже залатал эту дыру, и до запуска новой фракции игроки в ад проникнуть не смогут. И что получается? Персонаж Скиф, вернее, тот массив цифр, что характеризовал его в базе данных Диса…

> > >

–212… –213… –214…

О чем я? Из реальности Диса Скиф исчез, как это было, когда он попал в Бездну. Скифа нет в базе данных Диса, а значит, и возродиться он там не может! Персонаж Скиф записан в базу Преисподней, но в аду не работает игровая механика, потому что игроков там нет, следовательно, и стандартного воскрешения в точках привязки нет. А значит, Скиф доигрался. Тифлинга Хаккара и имитирующего его предвестника Скифа окончательно развоплотили.

> > >

–2593… –2594… –2595…

К этому моменту все, что меня заботило, — с каким коэффициентом течет время в великом ничто сервера Преисподней. Сам я выйти из игры не могу, нужно ждать экстренного выхода, запущенного кем-то из моих охранников.

Вспомнилось, как я говорил Марии и Рою, когда в самом начале приключений в Преисподней выходил оттуда в реал: «Следите, чтобы картриджи жизнеобеспечения не истощались, вовремя их меняйте. И ни при каких обстоятельствах не жмите кнопку экстренного выхода!» Учитывая исполнительность охранников, если здесь время идет все так же (в десять раз быстрее, чем в реале), я могу провести в этом пустом мраке месяцы субъективного времени!

> > >

–3544… –3545… –3546…

Я надолго погрузился в пучину отчаяния. В Бездне была хотя бы возможность бороться и пытаться вырваться из плена Девятки, потом оставалась надежда собрать нужное количество Осколков Тлеющей пустоты, а здесь я чувствовал себя закопанным в заколоченном гробу, откуда нет выхода. Жутко зачесался несуществующий затылок, и от невозможности его поскрести хотелось выть.

> > >

–5783… –5784… –5785…

Я впал в полузабытье и пялился в пустоту, стараясь не обращать внимания на последнюю, сменяющуюся ежесекундно цифру таймера. Шрифт покраснел, будто бы раскалился добела и выжигал отсчет времени прямо в моем несуществующем в этой реальности мозгу.

Неожиданно пустота вздрогнула, загрохотала, завибрировала голосом, доносящимся отовсюду:

— Носитель частицы Упорядоченного… Предвестник Спящих богов и их же инициал… Враг, но не Преисподней, как думают мои подопечные, а Новых богов!

Вибрации пробирали до глубины души. Я узнал голос — слышал его, когда принес вражеский флаг в испытании битвой. Но если тогда голос Хаоса, казалось, разрывал меня изнутри, растягивая дребезжанием звук «р», то сейчас вибрировать было нечему.

У меня не было рта, потому отвечать пришлось мысленно:

— Именно потому я и проник в Преисподнюю, великий Хаос.

Великим я его назвал не из желания польстить. Хаос — нечто намного большее, чем боги, он есть неотъемлемая часть вселенной. Как говорил Бегемот, Хаос и Упорядоченное первозданны, а их баланс — суть всего, даже самих Спящих. Вряд ли такая сущность падка на лесть… да и есть ли у нее вообще сознание?

— Да, теперь я это понимаю. Спящие хорошо научили тебя скрывать истинный облик, даже я не сразу разобрался в твоей природе, пока ты был во плоти. Но сейчас я вижу тебя настоящего, предвестник Спящих. Вижу цели и мотивы, как и то, что твой путь завершен.

Завершен? Конец персонажу? Мысль отдалась досадой в сознании, но и только — я почему-то перестал испытывать эмоции. Страх, паника, надежда — все пропало, когда я остался наедине с Хаосом.

— Какими же ты видишь мои цели? — спросил я больше из желания развить беседу.

— Истинный Враг пустил свои щупальца в твой мир, — ответил Хаос и уточнил: — В оба твоих мира.

— Ты о Чумном море?

— Вы, разумные, творите много беспорядка. Тем забавнее наблюдать, как вы пытаетесь все систематизировать, как придумываете определения и даете имена всему, с чем сталкиваетесь. Парадокс в том, что чем больше вы стремитесь к порядку, тем к большему беспорядку это приводит.

— И к большему хаосу.

«Крохотные изменения могут привести к непредсказуемым последствиям», — вспомнилась мне теория хаоса, ее мы проходили в прошлом году в классе высшей математики.

— Верно! — В безэмоциональном голосе я ощутил радость. — Когда вы пытаетесь что-то упорядочить, ваши действия приводят к большему беспорядку, потому что любая система рано или поздно дает сбой. Так и с Чумным мором, о котором ты думаешь как об Истинном Враге. Но ты видишь лишь то, что тебе показывают, предвестник Спящих. А тот, кто показывает, уже и сам падает туда, откуда нет возврата.

— Бездна!

— Бездна, — согласился Хаос. — Истинный Враг всех и всего, поглощающий миры и стирающий отдельные вселенные. Эта вселенная обречена, а Спящим придется проснуться. Истинный Враг уже проник в оба твоих мира, предвестник Спящих. Поглотив их, он станет сильнее, баланс множественной вселенной сгинет, а такое будет сложно исправить даже нам с Упорядоченным.

Его слова давали столько пищи для размышлений, что я надолго задумался. Хаос терпеливо ждал, да и некуда ему было торопиться.

Итак, Бездна. Бегемот с самой первой встречи предупреждал меня, что близится ее прорыв. Нергал, создавая Чумной мор, дал Ядру доступ к источникам силы из Бездны, но, похоже, сам себя переиграл, и Бездна начала затягивать лучезарного бога… Или Ядро вышло из-под контроля? Как бы то ни было, на что-либо повлиять больше не в моих силах. Мысль прозвучала вопросом:

— Неужели ничего нельзя сделать? Ведь с Углями Адского пламени я достиг бы логова Ядра Чумного мора! Как оборвать его связь с Бездной, я знаю! И у меня есть оружие против него!

— Нет, для тебя игра закончена, бывший предвестник Спящих. По законам мироздания ты, пришелец из другого мира, должен воскреснуть, если погиб в Дисгардиуме, ведь ваши аватары воссоздаются, стоит только развоплотиться предыдущему. Однако ты погиб не в Дисгардиуме.

— А демоны…

— Не воскресают, если того не пожелает их убийца. Что в случае с Проклятой инквизицией исключено. К тому же ты… — Хаос издал смешок, отдавшийся вибрацией, — …не демон. Как результат — парадоксальная ситуация. Ты обречен провести свою недолгую жизнь в Преисподней, но тебе здесь не место, потому есть только один выход: уничтожить тебя, вообще вычеркнув из реальности. Единственный способ это сделать, не разрушив все мироздание, — оборвать жизнь тела, в котором прячется твой разум.

Хаос дал мне обдумать его слова. Сначала я больше переживал о том, что потеряю персонажа, но потом, полностью осознав их смысл, ужаснулся. Если этот свихнувшийся ИскИн перехватил управление моим бестелесным персонажем, то в его власти заставить мой организм выполнять его команды — разогнав сердце и выплеснув гормоны, вскипятить кровь и поднять артериальное давление до смертельных значений, парализовать кровоток или просто отключить подачу кислорода в мозг, пережав сосуды. Что угодно. Из капсулы вытащат охладевшее тело Алекса Шеппарда. А спустя некоторое время миллионы неграждан точно так же из капсул отправятся напрямую в крематории. Миллионы, если не миллиарды! Я ухватился за эти числа:

— Великий Хаос, ты говорил, что никто не творит большего беспорядка, чем разумные. Получается, чем их больше, тем для тебя лучше, ведь так? Если я погибну, некому будет предотвратить великое множество смертей в обоих мирах, а Бездна усилится так, что уже ничто не сможет ее остановить!

Услышав мои мысли, Хаос признал:

— Ты прав, чем больше разумных, тем крепче мои законы. И твое развоплощение мне совсем не на руку.

— Неужели ничего нельзя сделать? — с надеждой подумал-спросил я.

— В этой ветке временного потока Преисподней не сделать ничего. Но есть бесконечное множество других, и время в них течет несинхронно. Я могу вернуть тебя в ту ветку, где ты еще не сделал ничего непоправимого, но в то же время попал в Рубиновый город. А при очередной неудаче — повторить.

— А есть другие варианты? Где я туда только собираюсь?

— Прочие ветки, в которых ты туда еще не добрался, займут слишком много времени на попытки, отсекая другие варианты, поэтому их мы пока учитывать не будем.

— Сколько у меня всего попыток?

— Как я уже говорил, вселенная множественна и в бесконечных вариантах Преисподней время течет асинхронно. В подавляющем большинстве ты уже исчез или близок к тому — Проклятый инквизитор Данталиан идет по твоему следу. Но в каких-то ты только появился или еще не совершил непоправимого в Рубиновом городе. Таким образом, количество попыток конечно.

— Надеюсь, мне хватит… Минутку! Если ты видишь сразу все альтернативные вселенные, а ход развития событий в них разный, может, лучше сразу определишь, где и как я уже добился цели?

— Таких вариантов не существует. А если бы они и были, у Фортуны нет доступа к Преисподней, чтобы направить твою судьбу в удачную ветку множественной вселенной. Но тебе лучше волноваться о другом: чтобы были хоть какие-то варианты, — ведь мне придется вернуться к первоначальному плану, если не останется ни одной ветки с твоим присутствием, а ты при этом все еще не добьешься цели.

— Убить меня в моем же мире? В обоих мирах?

— Верно.

— Что ж, надеюсь, удача будет на моей стороне.

Мысленно вздохнув, я подумал, что, как вернусь в Преисподнюю, сразу же выйду из капсулы. А вместе с этим осознал, что мои мысли — крик в великом ничто под носом у Хаоса. Но он проигнорировал их:

— Разумные верят в удачу, в случай, в везение. Тебе, любимчику Фортуны, это известно, как никому другому. Но перебор вероятностей, любимое занятие твоей покровительницы, — всего лишь опасная игра со мной.

— То есть удачи ты мне не пожелаешь?

— Зачем тебе удача, если с тобой сам Хаос? Добудь то, что тебе нужно, пока есть возможность. Что касается твоей идеи выйти из подчинения мирозданию…

Так он знает о моем желании вылезти из капсулы? «Выйти из подчинения мирозданию», ага.

— Ага, — еще один смешок в исполнении Хаоса утвердил меня в мысли, что сущность не просто разумна, а способна на эмоции. — Ты рано сдаешься, Алекс Шеппард, носящий имя Скиф. На данный момент, что здесь звучит забавно, ибо время бессильно и замерло, у тебя шестьсот шестьдесят шесть попыток.

— Шестьсот шестьдесят шесть? Почему я не удивлен…

Последняя реплика ушла в пустоту, а едва осознав, как он меня назвал, я перестал ощущать присутствие Хаоса.

Зато таймер наконец заработал как надо:

> > >

До перерождения 3… 2… 1…

01
глава

Герой тринадцатого легиона

На меня обрушился шум большого города: гомон прохожих, грохот стимеров, треск разрядов с хаотических рекламных щитов. В поле зрения вырос чертенок с пачкой газет в руках:

— Хотят ли господа легионеры приобрести «Вести доминиона»? Всего пять золотых!

— Свали с глаз, — топнув копытом, грозно рявкнул Абдусциус.

— Стой! — знакомый голос донесся сбоку. — Я куплю! Хочу почитать, что пишут про нашу победу!

Обернувшись, я отвесил челюсть — рядом стояли Лерра и… бес-доходяга Руперт, второй инстига когорты! В оригинальной ветке реальности он погиб, здесь же он — первое и самое явное доказательство того, что я попал в другую. Получается, можно попасть и в ту ветку, где мой легион проиграл? Хотя вряд ли, ведь Хаос закидывает меня только туда, где я в Рубиновом городе. Стоп! А чем вообще закончилась здесь наша битва с шестым легионом Азмодана?

— Руперт? — я неверяще уставился на беса. — Ты откуда взялся?

— Э… — расплатившись с чертенком за газету, проблеял Руперт. — Декан, ты в порядке?

— Вряд ли, — промурлыкала Лерра, погладив меня по шее. — Наш декан ни разу не был в большом городе, а потому немного растерялся. Так ведь, Хаккар?

— Так, Лерра, — ответил я суккубе, не сводя глаз с Руперта. И требовательно обратился к бесу: — Дай посмотреть.

Тот безропотно протянул мне газету. Прочитав крупный заголовок, я успокоился: «Тифлинг-новобранец приносит победу тринадцатому легиону!» Ну хотя бы здесь все так, как было раньше.

— Напомни-ка мне, Руперт, как ты выжил? — спросил я, возвращая газету.

— Так это, декан, ты же меня спас! От всего взвода остались только вы с Леррой и Абду, а мне чуть-чуть не повезло — добежал с тобой до нашей Ставки, а там… — Беса передернуло, он двинул мощным кадыком. — Там…

— Руперт накрыл собой парализующую бомбу, — продолжил Абду. Демон нежно погладил беса по макушке. — Обошел меня. Я как бомбу увидел, понял, что ты не дойдешь, если она взорвется. Бросился к ней и споткнулся о Руперта — он тоже к ней ломанулся.

— Руперта разорвало, его хао поглотил вражеский наездник на виверне, — добавила Лерра. — Но ты прикончил его и забрал хао. А потом воплотил Руперта…

— Хотя мы уговаривали тебя этого не делать! — прорычал Абду. — Ты проявил слабость, декан. Мы с Леррой, конечно, рады, ведь как ни крути, а Руперт — наш. Но другие… В общем, авторитет ты свой уронил ниже некуда. Пришлось пустить слух, что Руперт задолжал тебе кучу денег и только поэтому ты его воплотил.

— Ладно, народ! — воскликнула Лерра. — Может, прогуляемся? Сувениров купим, потом посидим в баре. Или вы уже намылились в бордель?

— Разоримся, — с сомнением покачал головой Руперт. — Лучше в кабак.

— Тогда в «Хромую марилит»! — сказал Абду и посмотрел на меня. — Тут недалеко, декан, пешком часа за два дойдем.

— Недалеко? — хмыкнул я. — Стоит переться и терять время? Может, здесь что поближе есть?

— Есть, только раза в три дороже. Тут, возле резиденции великого князя, все дорого.

Посовещавшись, двинули все-таки в «Хромую марилит» — в ту же самую таверну, где меня настигла Проклятая инквизиция. Откровенно говоря, мне было плевать, что придумают бойцы, потому что я уже все решил.

На перекрестке снова поднялась суматоха — тот же самый черт-воришка выхватил пару сумок и бросился наутек. Воспользовавшись моментом, я ушел в Скрытность, потом в Ясность и полетел к шпилю башни. Теперь уж выложусь по полной! Сам Хаос велел попробовать сначала самые простые варианты. Уголь Адского пламени — вот он, под носом. Попыток у меня точно больше одной, так почему бы не применить силовой метод? Да, он грозит стать самоубийственным, ведь Проклятые инквизиторы меня в прошлый раз немедленно казнили за то, что я просто прикоснулся к палладиуму, но и риск того стоит.

Если удастся захватить артефакт, улечу на полной скорости подальше из Рубинового города, выйду из Диса и через друзей дам знать Флейгрею и Неге, что меня пора вытаскивать. Остается вероятность, что Пентаграмма призыва не сработает, но и сатир, и суккуба были уверены в успехе. А вот как на это среагирует управляющий ИскИн Диса — пока вопрос. Ладно, как говорил дядя Ник, двигаться надо шаг за шагом и решать проблемы по мере их поступления.

Летел я очень осторожно, чтобы не коснуться в воздухе многочисленных крылатых демонов. Не все расы имели крылья, но даже если родился с ними, пока не добьешься как минимум желтых звезд, о полетах можешь не думать. Никакой физической достоверностью и аэродинамикой здесь и не пахло, но факт оставался фактом — демоны, весившие больше тонны, парили, ловко лавируя в воздушных потоках и умудряясь не врезаться друг в друга. На первый взгляд их движение выглядело хаотичным, но, если присмотреться, можно было заметить подобия воздушных трасс, четко определяющих направление движения.

Поднявшись выше башни, я не удержался и оглядел Рубиновый город. Столица раскинулась под ногами от горизонта до горизонта. Высоченные здания, царапавшие угольно-свинцовое небо, располагались только в центре. На окраинах города пестрили вспышки огней и располагались огромные угловатые сооружения, от которых тянулись струйки дыма. В Преисподней вообще было много огня и чада, но в Рубиновом городе им заволокло небосвод, в его черных разрывах змеились хаотические разряды.

В нескольких метрах от ослепляющего Угля я наткнулся на невидимый силовой купол, названный инквизиторами палладиумом. Из Скрытности меня выбило, однако Ясность никуда не делась. Я видел, как зарождаются волны возмущения в точке соприкосновения, как разгораются огоньки, которые всполохами прокатятся по всему куполу и подадут сигнал тревоги.

Сдвинувшись на метр от купола, я использовал свое самое мощное оружие: Сокрушающий выброс духа. Даже без умноженных характеристик Выброс наносил двести миллионов урона, а с ними, да еще и с бонусами от звезд…

Мои каналы духа истощились, отдав все разгоревшемуся в груди ядру. Бурля от концентрированного волевого ресурса, оно сжималось все больше, пока не превратилось в черную дыру, грозившую засосать не только меня, но и всю Преисподнюю…

Осязаемо твердый поток смертоносной энергии, обладающий массой планеты, ударил в палладиум. Бум-м-м-м! Почти триллион урона влетел в силовой купол, и я тут же, потеряв Ясность, рванул прочь…

Но не ушел от отдачи. Природа палладиума или его механика отразили сто процентов урона, причем возмездие, проигнорировавшее Невозмутимость и Алмазную кожу справедливости, свершилось мгновенно.

> > >

Вы мертвы.

> > >

До перерождения 9… 8… 7…

В голове провибрировал голос Хаоса: «Осталось пятьдесят восемь».

Резкое сокращение числа возможных попыток с шестисот шестидесяти шести до пятидесяти восьми заставило осознать: игры с Хаосом добром не кончаются. Неслучайно мирные жители Андары, оплота цивилизации древнего Дисгардиума, соприкоснувшись с ним, обратились в демонов — созданий, о чьем вероломстве и коварстве ходят легенды во всех мирах. Получается, Хаос, говоря о «бесконечном» множестве параллельных веток вселенной, соврал. Это же шестой класс математики: даже миллиардная доля процента от бесконечности — бесконечна.

«Буду считать», — подала голос досада раскатавшего губу Скифа, решившего, что у него вагон попыток. Хаос обозначил число 666 как текущее количество веток, где Хаккар еще не раздразнил Проклятую инквизицию. Пока я удивлялся живому Руперту во второй ветке, в остальных время не стояло на месте, и там Скиф-Хаккар, по всей вероятности, тронул палладиум, чем отсек часть вариантов.

Занозой сидела мысль: возможно ли такое в Дисе? Скиф, существующий в других ветках, — это настоящий я? Или сбрендивший, но по-настоящему богоподобный ИскИн размножил ядро мира и нагенерировал кучу вариаций собственной вселенной, где Скиф в теле Хаккара — лишь персонаж, отыгрываемый другим ИскИном, неким слепком моей личности? Когда подобное происходило в Бездне, я «вспоминал» все, что произошло с виртуальным Скифом в мое отсутствие. Но здесь я почему-то не владею памятью о событиях, случившихся с другим Хаккаром.

Возможно, эта мультивселенная и временные парадоксы не что иное, как параллельные, изолированные друг от друга процессы, запущенные на прайм-сервере Преисподней? Вдруг точкой зарождения всех вселенных послужило мое появление здесь? Ведь будь иначе, существуй все эти измерения тысячелетия назад, расхождения были бы куда существеннее! Может быть, в некоторых из них доминион захватили конкурирующие князья, а следовательно, не существовало никаких Абду и Лерры, тринадцатого легиона, а то и всего Рубинового города.

К тому же вполне вероятно, что ИскИн Хаоса так решил проблему ресурсов — если его мощность ограничена чем-то вроде веры, значит, чем больше миров он создаст, тем больше приток…

Технические детали будоражили воображение, хотелось поразмыслить, но, как обычно, не хватало времени.

Пора было действовать.

02
глава

Музей доминиона

Когда я снова ожил в теле Скифа-Хаккара, переместившись в иную ветку реальности, мое путешествие по множественным вселенным Преисподней продолжилось на той же улице Рубинового города, что и прежде.

Вот только третью попытку добыть Угли Адского пламени я начал в том измерении, где вместо Абду, Лерры и Руперта выжил лишь сухощавый демон Мотиф, третий инстига когорты «свежего мяса».

В этой версии весь взвод развоплотился там, где спрятался, пока я мчался за вражеской Ставкой. Мои бойцы угодили под чудовищную «кавалерию» врага, чей путь пролегал как раз через нычку взвода, и легли без шансов. Мотиф выжил, потому что, почуяв неладное, укрылся в расщелине в скале ущелья, где и просидел до конца битвы. Рассказывая, демон бросал на меня странные взгляды, дулся, но мне было плевать, ведь в этой истории моя «амнезия» простительнее, чем трусость инстиги.

Как я помнил, отец Мотифа производил скручивающее кишки бренди «Мельница Аваддона» и, видимо, отправляя сына в легион, не поскупился, потому что в ответ на мою просьбу дать взаймы инстига легко сунул мне две сотни золотых на экскурсию и таким нехитрым образом купил себе возможность погулять по любимой столице без присмотра.

— У меня здесь знакомая живет, — нехотя признался он. — Не возражаете, декан Хаккар, если я навещу ее? Вам не предлагаю, она не любит, когда в ее спальне оказывается больше одного демона. Такие у нее странности…

— Не вопрос, развлекайся. А я пока столицу посмотрю.

Расставшись с ним, я устремился к резиденции Белиала. И без того много времени потерял, выясняя судьбу взвода.

Сначала шел пешком, чтобы исключить ненужное внимание. Двигался, ни на что не реагируя, вперившись в огромную башню с верхушкой, исчезающей в смрадном смоге столицы.

Я бы не удивился, если бы, вопреки всем законам физики, рвущий небо десятикилометровый шпиль с Углем Адского пламени на верхушке располагался на обычном здании. Лишь подойдя ближе, понял, что основание с видимой мне стороны тянется километров на шесть. Сооружение чем-то напоминало Эйфелеву башню, пропорционально увеличенную в тридцать раз, только построенную в виде колоссального зиккурата, внутрь которого с четырех сторон вели длинные ступени шириной не меньше километра.

В предыдущие две попытки за счет Полета я быстро добирался по воздуху, потому что пешком идти пришлось бы несколько часов — город был исполинским. Так что, нырнув в узкий переулок, пахнувший тухлыми яйцами, я ушел в Скрытность и Ясность и полетел к башне.

С приземлением и проявлением возникли сложности. Территория вокруг главной достопримечательности Рубинового города кишела демонами, причем и в воздухе. Реально было не протолкнуться, а метрах в ста над землей мерцала пелена палладиума. Силовой барьер, отливая призрачным серебром, будто стекал со шпиля и распластывался, не доходя до земли, так, чтобы создать над крылатыми демонами непроницаемый силовой, но видимый потолок.

Покрутившись и присмотревшись, я понял, что в движении демонической толпы наблюдается порядок — несколько потоков, извиваясь и пересекаясь, образовывали очереди к главному входу. Чуть позже, рассмотрев демонов внимательнее, уяснил и принцип формирования очереди: она расслаивалась по иерархиям, по количеству и цвету звезд. Самой многочисленной была орава желтозвездных демонов (а беззвездных не было вообще — таких просто не пускали в столицу). Даже дети здесь рождались уже со звездами… Нет, скорее, не рождались, а родители передавали им накопленное хао и сразу же повышали статус своих чад.

Определив свою очередь желтозвездных, я втиснулся в ее начало почти у вершины широкой лестницы — ближе не подлетел, там патрулировали сильные демоны-охранники — и проявился между двумя глядящими в другую сторону демонами в богатых одеждах. Они тут же развернулись ко мне.

— Я тебе сейчас рыло выгрызу, — меланхолично сообщил демон с желтоватой шерстью и десятью ярко-желтыми звездами. — Куда прешь без очереди, ш’муттон?

Он назвал меня бараном. Адским, разумеется.

— Полегче, Крат. — Впереди стоящий оказался демоницей. — Не видишь, вонючка заблудился. Ведь так… — Она всмотрелась в мое лицо, ее глаза распахнулись. — Хаккар?!

— Заблудился он или нет, а лезть поперек не позволю! — рявкнул демон с полным именем Кратимирх (по классу он был хао-паровым машинистом) и начал выталкивать меня назад, впрочем, безуспешно. — Гоните мерзавца в конец! — гаркнул он, обернувшись и прося поддержки у соседей по очереди.

Его вопль не услышали — стоявшие позади демоны были увлечены оживленной, переходящей в мордобой дискуссией, причем громкий бубнеж одного показался мне очень знакомым. Тролль-проклинатель Роман? Он-то как здесь очутился? Бросив туда взгляд, я облегченно вздохнул — почудилось. Просто черт, критикующий социальную систему распределения хао среди демонов-ветеранов.

Переключив внимание на Кратимирха, я объяснился:

— Первый раз в увольнении, времени у меня немного, а увидеть своими глазами резиденцию великого князя… — Я умышленно запнулся, сглотнул, чуть слезу не пустил. — С детства это было моей самой заветной мечтой.

Демон, перестав меня толкать, поднял указательный палец и наставительно произнес:

— Ну, ради мечты можно было и отстоять в очереди, вонючка! Мы с Яркочи, — он кивнул на демоницу, — шесть дней тут торчим, и ничего!

— Нет у меня шести дней, господин Кратимирх. Я, можно сказать…

— Ничего не хочу знать! — Он снова пихнул меня, но с места так и не сдвинул. — Свали с глаз долой!

— Да погоди ты! — взъярилась его спутница. — Крат, ты что, не узнал парня?

— В отличие от некоторых, — ехидно заговорил демон, — у меня нет знакомых тифлингов. Так что узнать его я не смог бы ни при каких обстоятельствах!

— Ну и дурак, — обиделась Яркочи. — Сам только этим утром вопил от восторга, что наши надрали задницу Азмодану, и возносил того тифлинга, что захватил вражескую Ставку! А как его звали, не помнишь?

— Подождите-ка… — Кратимирх отвесил бородатую челюсть, посмотрел на меня, не поверил, потряс головой и снова посмотрел. — Да не, бессмыслица какая-то! Не может тот герой быть этим мелким вонючим засранцем, лезущим вне очереди! Не! Мо! Жет!

— Не может? — весело спросила демоница. — Ты точно святой водой окропленный! Она-то тебе все мозги и расплавила!

Глянув на меня, она подмигнула, взяла за руку и подтянула ближе к себе:

— Ты с нами, Хаккар. А на Крата внимания не обращай, он, как тот черт сзади, видит только то, в чем сам убежден, а если не убежден — то и показывать бесполезно, будет пялиться до седьмой волны, а все равно не поверит.

— Спасибо…

— Да говорю же тебе, это не он, а самозванец! — заорал Кратимирх, дохнув на меня огнем. — Я точно помню, в газете писали, что Хаккар, герой тринадцатого легиона, начинал битву с одной лишь белой звездой, а закончил — с оранжевой! А у этого что?

Яркочи нахмурилась, пересчитав звезды на моем левом роге:

— Четыре желтых, во славу доминиона.

— То-то! — снова воздев перст, громыхнул демон и пробуравил меня взглядом, причем его огненные глаза полыхали праведной злобой. — Что ты на это скажешь, самозванец?

— Послушай, Кратимирх, — я отбросил все вежливые эпитеты, демон начал меня бесить. — Во-первых, в газете, наверное, переврали или опечатались — я вошел в битву с одиннадцатью белыми звездами, а не одной. Во-вторых, закончил с пятью желтыми, а не одной оранжевой, но одну распылил в хао, чтобы воскресить ребят из своего взвода! И не надо считать меня слабаком, эти двое должны были мне много…

— Он даже не знает, сколько у него звезд, — безнадежно махнув рукой, перебил Кратимирх и отвернулся.

— И правда, Хаккар, что-то не сходится, — еще больше нахмурилась демоница. Очередь колыхнулась, мы сдвинулись на пару ступеней ближе ко входу, а Яркочи так и продолжала держать меня за руку. — У тебя четыре желтых звезды. Ты говоришь, что было пять, одну ты потратил, а в газете пишут, что взял оранжевую! Ты точно герой тринадцатого легиона?

Бездна! Это ж другая ветка реальности, тут все иначе!

Чтобы подумать, я ушел в Ясность. Рассуждая от имени Хаккара первой для меня вселенной, я как-то совсем не учел, что у местного моего воплощения могли быть другие достижения. В ключевом моменте все совпало, я, то есть Хаккар-3, захватил флаг и принес победу легиону, но в остальном…

Зато стало понятно, почему я не помню того, что случилось до моего появления в этой ветке, — Хаос просто заменил местного Хаккара мною, не удосужившись подогнать мои характеристики под изменившиеся реалии. Вот почему Мотиф так странно смотрел на меня — заметил, что количество звезд на моем роге и их цвет изменились. И не только в звездах дело, ведь они дают силу и мощь, а значит, и я уменьшился, чем очень удивил Мотифа.

Прокрутив варианты дальнейшего разговора с Яркочи в списке Убеждения, я вышел из убыстрения и «честно» признался:

— Проигрался в хлам в адский покер. Чтобы раздать долги, пришлось высвободить убитого демона из легиона Азмодана за выкуп.

Про местный аналог карточной игры я не только слышал, но и видел, как играют сослуживцы. Что касается выкупа — такое не поощрялось, но случалось. Выплачивали его убийце в размере, многократно превышающем хао, затраченное на воскрешение.

— Ну дела! — воскликнула Яркочи. — А что не сошлось? Пришел «квадрат», и ты поставил все? И тебя побили «царским пламенем»?

Глаза демоницы разгорелись, она оживилась, почуяв, судя по всему, свою любимую тему.

— Погаси жар своего азарта, Яркочи! — Демон сплюнул и втиснулся между мной и ею. — Герой легиона? Проиграл в адский покер? И высвободил врага? Ради денег?! — С каждым вопросом Кратимирх все больше наполнялся гневом. — Теперь, даже если ты и в самом деле тот, за кого себя выдаешь, нет тебе никакого уважения, смердящий тифлинг!

Выпалив все это, он навис надо мной и яростно завращал глазами. Напугать так решил? А ведь он не видел азмодановского инстигу и Проклятого инквизитора Данталиана. После них Кратимирх что котенок после урсайского лигра.

Если раньше я чувствовал себя неправым, а потому был тактичен и вежлив, то сейчас демон переполнил чашу моего терпения. Я уже давно понял, что в Преисподней процветает расизм, но этот господин машинист еще и осмеливается судить!

К черту меня и Скифа! Будь на моем месте реальный тифлинг Хаккар, вчера потерявший всех боевых товарищей, рисковавший жизнью во славу доминиона, а сейчас вынужденный терпеть заносчивость и хамство пороха не нюхавшего демона… думаю, он бы такого не стерпел.

Короче говоря, демон меня утомил, а в подсказках Убеждения максимально успешный результат обещала только последняя строчка:

> > > Увиливание: вероятность успеха 0,0001%. В случае провала собеседник окончательно убедится в собственной правоте и призовет охрану. Ваша репутация с хао-паровым машинистом Кратимирхом снизится до презрения и ненависти.

> > > Косвенная ложь: вероятность успеха 0,0004%. В случае провала собеседник уличит вас во лжи и призовет охрану. Ваша репутация с хао-паровым машинистом Кратимирхом снизится до презрения и ненависти.

> > > Правда: вероятность успеха 0,0000097%. В случае провала собеседник не поверит вам и призовет охрану. Ваша репутация с хао-паровым машинистом Кратимирхом снизится до презрения и ненависти.

> > > Игнорирование: вероятность успеха 1,52%. В случае провала собеседник призовет охрану. Ваша репутация с хао-паровым машинистом Кратимирхом снизится до презрения и ненависти.

> > > Физическое воздействие: вероятность успеха 86,373%. В случае прямого противостояния при демонстрации вашего силового превосходства собеседник отступит и не будет настаивать на вашем изгнании из очереди. Ваша репутация с хао-паровым машинистом Кратимирхом повысится до зависти и опаски. В случае провала собеседник призовет охрану, а ваша репутация с хао-паровым машинистом Кратимирхом снизится до брезгливости.

— Ты меня достал, машинист! — Сжав когтистый палец, которым он тыкал мне в лицо, я до скрипа стиснул кулак, а когда демон попытался меня ударить, легко перехватил другую руку.

Я не бил, не выкручивал и не ломал его рук — просто сдавливал кулаки, превосходившие по размеру мои, применив всю мощь своей чудовищной силы. Сперва демон дергался, злобно скалясь, его глаза пылали яростью, но когда не получилось не только причинить мне вред, но и вырваться, он сперва непонимающе вытаращился, а потом разинул пасть, надбровные дуги его задрожали — он всеми силами пытался не показать, как ему больно и страшно.

Мысли его прочесть я не мог, но, скорее всего, он подумал, что его мирно накопленное хао и десять желтых звезд уступали моим четырем, зато добытым в смертельной битве. Его конечности угодили под пресс, беспощадный и неумолимый. Мы снова сдвинулись вместе с очередью и почти приблизились ко входу. Демон корчился на земле, а я просто протащил его тушу по ступеням.

— Отпусти… — простонал он. — Во славу доминиона!

— Возьми слова обратно! — прошипела демоница. — Извинись перед героем тринадцатого легиона! — И обратилась ко мне: — Пощадите его, господин Хаккар! Кратимирх — добрый малый, он не служил, пошел по гражданской линии, а потому не очень сдержан в общении… Что думает, то и мелет, дурачина!

Запоздало вспомнилось, как кто-то из моих павших бойцов говорил о нелюбви горожан к легионерам, — вот и я внес свой вклад в эту ненависть.

Но отпускать демона было рано, следовало довести начатое до конца. Мне нужно попасть внутрь, а пока упертые горожане не уступят место в очереди (или не признают мое право стоять перед ними)…

— Простите, господин Хаккар! — взмолился демон. — Клянусь левым рогом и твердостью всего, что должно быть твердым, не думал, что оскорблю вас!

«Твердость всего, что должно быть твердым» — это что-то новенькое из местного лексикона. Видимо, из профессиональной практики. Надо бы запомнить и ввернуть в разговоре с Флейгреем. Мысленно улыбаясь, я сдавил его кулаки сильнее. Захрустели сминаемые кости, и демоница, до того особо не переживавшая за спутника, забеспокоилась:

— Позвольте купить вам билет, господин Хаккар! Если хотите, после экскурсии мы угостим вас восхитительным ужином! Здесь недалеко прекрасный ресторан…

Я отпустил демона, кивнул демонице:

— Позволяю. Во славу доминиона!

— Во славу! — облегченно выдохнула она.

— Во славу! — прокряхтел валяющийся под ногами Кратимирх.

Присмиревший демон со спутницей приобрели мне «билет» — пылающее клеймо на запястье со сроком действия до конца дня. Дальше можно было или присоединиться к одной из групп и пройтись по владениям Белиала с экскурсоводами, или изучить внутренние интерьеры резиденции самостоятельно.

Едва мы прошли через холл, я расстался с Яркочи и Кратимирхом не прощаясь — просто свернул в другой коридор и уединился, чтобы изучить туристический буклет, будто созданный специально для меня, где не только описывались внутренние помещения, но и были размещены карты резиденции. Во множественном числе, потому что таковых много.

Выглядел буклет как… черт его знает, как назвать головоломку, сложенную в многомерный куб. Материал на ощупь напоминал человеческую кожу, а демонические буквы были написаны, конечно, кроваво-красным. Страницы не перелистывались, а раскрывались, возникая словно из другого измерения. Чертов тессеракт. Разумные Диса с их бумажными газетами и Шарами Эгерии курили в сторонке. Даже иллюстрации в бесплатном буклете были анимированными, а карта создавала ощущение объема и трехмерности — демонические технологии во всей красе.

Теперь ясно, за что с посетителей сдирали двести золотых.

Площадь основания зиккурата-резиденции — тридцать шесть квадратных километров. Учитывая, что время в Преисподней течет быстрее, для демонов после Великого исхода прошло больше шестидесяти тысяч лет. За это время и резиденция разрослась, и количество экспонатов и трофеев увеличилось астрономически. Практически все первые уровни были отданы под музей истории доминиона и Андары.

В разные эпохи доминион Белиала то… да, доминировал, занимая первое место по численности популяции и величине территории, то опускался на дно рейтинга. Сейчас он занимал третье место, превосходя лишь доминион Люция. Однако во все времена неизменным оставалось одно — резиденция князя считалась самой впечатляющей и роскошной во всей Преисподней. И самой забюрократизированной.

Диабло тяготел к науке, Азмодан был проще и воинственнее всех, а Люций, получив свой доминион, озаботился тем, чтобы не потерять его в Большой игре, — в его доминионе была военная диктатура, прокачивали всех сызмальства и на лишнее не тратились. Зато Белиал, извечно претендовавший на лидерство, развернулся во всей красе своего административного таланта.

Чтобы содержать десятки миллиардов демонов доминиона, требовался мощный государственный аппарат. Поэтому большая часть башни — от музейного основания до примерно шестого километра — была занята чиновниками. Я не поверил своим глазам, когда увидел, сколько министерств в доминионе — шестьсот! Ну и, разумеется, еще шестьдесят шесть. Я мог бы придумать любое слово, добавить его к «министерству», а потом найти в списке. Министерство похоти, министерство лени, департамент контрактов со смертными при министерстве жатвы душ… Это еще не особо экзотичные, но и они давали представление о том, что происходило в стенах башни.

Познание нового безумно увлекательно, но голос Хаоса эхом отзывался в голове: «Осталось пятьдесят восемь!» Не удивлюсь, если после этой попытки шансов не останется, а потому нужно действовать вдумчиво и наверняка. Так, словно второй (то есть четвертой) попытки не будет.

Буклет дал мне важную информацию: изнутри башни имелся прямой доступ к Углю Адского пламени. Это была хорошая новость. Чуть похуже та, что добраться до площадки, где установлен артефакт, реально только из личных покоев великого князя.

Белиал… Понятно, что рядовые демоны вряд ли видели своего повелителя во плоти, а потому буклет, помимо иллюстраций, содержал красочное описание великого князя. На движущихся картинках можно было разглядеть лишь очертания силуэта, ощутить мощь фигуры — вполне себе демонически-гуманоидной. Лицо князя скрывала туманная дымка.

В боевой форме Белиал мог сравниться ростом со своей башней-резиденцией, а в обычной, подняв руки, — достать до ее трети. Существо с такой огромной массой и концентрацией хао действовало на обычных демонов убийственно. В прямом смысле — просто затягивало в себя, как в черную дыру. Потому при встрече с приближенными Белиалу приходилось уменьшаться. Куда девалась избыточная масса, непонятно, но у хаотических сущностей свои законы.

Личные покои создания, рост которого в обычном состоянии составляет почти два километра, не считая рогов, — это огромное пространство, его мне надо преодолеть максимально быстро и незаметно. Одной Ясностью не обойтись, придется подключать Стремительность урагана для еще большего убыстрения, благо духа у меня вагон.

Личные покои если и охранялись, то, скорее всего, чисто формально — ни один демон в здравом уме не полез бы туда, к своей смерти. В буклете об охране ничего не говорилось, так что предстояло выяснять самостоятельно. Главное, что я понял: из музея до личных покоев Белиала путь есть, но вот насколько он изобилует ловушками и охранниками, остается проверять опытным путем.

Я рассчитывал побродить по коридорам, поискать вертикальные шахты, заменявшие здесь лифты. Все они вели наверх и выглядели так же, как горизонтальные коридоры, рассчитанные на крылатых демонов. А летать я умел.

Чтобы вместить такого гигантского демона, как, к примеру, Данталиан, шахты должны быть огромными, а значит, пройти мимо, не заметив их, нереально. Достигнув искомого, надо будет осмотреться и, уединившись, врубить Скрытность с Ясностью, после чего рвать на полной скорости наверх…

— Это же Хаккар!

Ну вот, начинается! Я с недовольством перевел взгляд с буклета на группу туристов, состоявшую как минимум из восьми демонических рас. Экскурсовод, хилый бес, нетерпеливо топнул копытом:

— Господа, не задерживайте группу. Прошу следовать за мной и обратить внимание на этот череп, принадлежавший боевому топсук’гошару самого генерала Вельзевула, павшему в эпохальной битве при Опаловом городе в тридцать тысяч сорок восьмом…

Бес-экскурсовод отрабатывал монеты, рассказывая о боевом топсук’гошару, который, судя по черепу, был адским аналогом Монтозавра, но его никто не слушал. Все как один уставились на меня, не смея приблизиться.

— Простите… — блеющим голосом поинтересовался сатир с цилиндром на голове. — Вы правда тот самый Хаккар?

— Какой еще тот самый? — проворчал я, недовольный вынужденной потерей времени и тем, что мне помешали разрабатывать гениальный план, как умыкнуть величайшую ценность доминиона.

— Тот, что принес победу тринадцатому легиону? — уточнил демоненок с едва прорезавшимися рожками, где уже имелись две желтые звезды.

— Нет, — я замотал головой. — Вы не первые, кто меня путает. У того Хаккара оранжевая звезда! А у меня всего четыре желтых!

— Я смотрел трансляцию, — сообщил сатир. — Смею заверить, одна морда! Но вы правы, звезд у вас явно недостает. А жаль.

Разочарованно гудя, толпа рассосалась и последовала за бесом-экскурсоводом. Тот уже рассказывал о следующем экспонате:

— …лишь четыре капли.

— Что «четыре капли»? — догнав беса, поинтересовался сатир.

— За все время были пролиты лишь четыре капли крови великого князя Белиала. Две насытили землю Дисгардиума до Великого исхода, еще две капли окропили землю Преисподней в Большой игре, когда великие князья лично водили легионы в бой.

— Кто осмелился ранить нашего князя? — пропищал демоненок.

— Первым — Старый бог Жнец, еще до прихода в Дисгардиум Новых богов. Он дважды ранил великого князя Белиала в битве за северные земли Андары. Вторым кровь князя пролил Азмодан — в шуточном поединке, когда оба князя выступили инстигами собственных легионов.

— А кто был третьим? — спросила суккуба, благоговейно глядя на застывшую каплю крови Белиала, словно парящую в хрустальном сосуде.

— Легат первого легиона Диабло Мефистрот в те времена, когда он был обычным центурионом… А сейчас посмотрите под ноги, чтобы увидеть работу великого мастера Первой эпохи…

Группа отдалилась, а оглушительное биение сердца поглотило голос экскурсовода. Что это, если не удача? Я остановился, чтобы изучить буклет, именно там, где выставлена Кровь Белиала! О том, какую роль этот артефакт сыграл, когда меня пленила Айлин во время закрытого аукциона с единственным лотом, Ключом-порталом на Холдест, будущий высший легат гордо рассказала во время пресс-конференции. В моей голове пронеслись тысячи идей, как выкрасть и где применить артефакт. Но разум взял верх — сначала Уголь.

Задумавшись, я потерял бдительность и позволил застать себя врасплох. Гомон стих, словно выключили звук, воцарилась звенящая тишина, коридор опустел, а у меня случилось дежавю.

— Именем великого князя Белиала! — прогрохотал пробирающий до костей голос. — Это специальная операция Проклятой инквизиции! Всем сохранять спокойствие и оставаться на своих местах!

Фразы были те же самые, вот только голос принадлежал не Проклятому инквизитору Данталиану, а его коллеге, бесу Рофокалу. Именно его безобразная физиономия возникла из ниоткуда прямо передо мной. И, оскалившись, прошипела:

— Тифлинг Хаккар! Любое движение расценивается как попытка бежать, и ты будешь немедленно развоплощен!

— В чем вы меня обвиняете?

— О, я тебя ни в чем не обвиняю. Видишь ли, Враг Преисподней, на тебя наши законы не распространяются. Но что с тобой делать, решит лично тиран Баал.

— Кто? Тиран?

— Глава того, что раньше называлось Проклятым отделом расследований упорядоченной святости. Проще говоря, тиран.

В то же мгновение незримые путы связали меня по рукам и ногам, обездвижили хвост, и коридор музея истории доминиона исчез.

А когда я проявился, подумал, что Живое сито и пытки Девятки в Бездне — ничто в сравнении с тем, что ждет меня здесь.

03
глава

Тиран Баал

Характеристики, навыки, способности, перки… Все, что отличало Скифа от обычного игрока, исчезло, стоило мне оказаться во владениях тирана Баала. Вернее, в пыточной Проклятой инквизиции — мрачном необъятном подземелье, стены и потолок которого терялись во мгле, подавляли, вселяли тревогу. От них тянуло сыростью и тленом.

Едкий зеленоватый дым разъедал кожу, носоглотку и глаза, как ядовитые испарения Террастеры; выросшие из пола щупальца тут же оплели ноги — присосались, впились иглами, как Ласковый плющ. Бассейн неподалеку, заполненный бурой жижей, источал смрад и копоть, в нем то и дело надувались пузыри, лопались, выталкивая со дна белые кости.

— Взял, — коротко доложил Рофокал и подтолкнул меня вперед, велев: — Не двигайся в присутствии тирана, Враг.

Из тени донесся вкрадчивый голос, словно прошелестели сотни тараканьих ножек:

— Данталиан?

Я попытался повернуть голову на звук, и короткое движение отозвалось такой болью, какой я никогда прежде не испытывал. Крик, вырвавшийся из моего нутра, не прозвучал — я издал лишь хрип и сипение, которые отозвались еще более острой болью в сожженных дымом легких. Если жизнь из меня и утекала, то очень медленно — индикатор дрожал, прыгая в пределах пары процентов то вверх, то вниз. Наверное, что-то здесь защищало от урона, чтобы я не отбросил коньки раньше времени.

— Данталиан… — презрительно пророкотал Рофокал, как сплюнул. — Этот юнец не в курсе. Никто не знает. Да и я бы не узнал, если бы не ваша прозорливость, тиран. Когда тысячелетия назад вы велели мне расставить тревожные…

— Довольно. Тот несчастный оракул не соврал, Враг появился в Преисподней. Искусно замаскированный, раз ему так долго удавалось прятаться.

— Так и есть, тиран Баал. Даже зная, что он здесь, мне пришлось прошерстить всех посетителей, чужак оказался тифлингом! А частица Врага…

— Вижу. Скрыта накопленным хао, и это странно, Рофокал. Хао не липнет к Врагу, напротив — стремится уничтожить… Что ж, разберем, изучим. Тщательно разберем. Ступай, старый друг, дальше я сам. И никому ни слова.

— Даже…

— Даже ему. Ступай.

— Во славу доминиона!

Инквизитор Рофокал исчез. Эхо шагов затихло, зато острая боль все нарастала. А ведь, похоже, пытки еще не начались.

Я вывел в поле зрения кнопку выхода из игры, решив, что терпеть издевательства не буду. Попробую выяснить хоть что-то из разговора, если таковой, конечно, состоится, и свалю.

Стоит признать, что и эта попытка подобраться к Углю успехом не увенчалась. Надеюсь, Хаос припас для меня еще хотя бы одну.

Бесконечные мгновения ожидания ничего не происходило, а меня сжигала боль, от которой любой потерял бы сознание и умер. Наконец впереди появилась кошмарная фигура Баала. Всяких демонов повидал я в Преисподней и всяких тварей в Дисе и Бездне, но даже Бегемот в своей ужасной аватаре померк перед тираном. Самый сильный страх — внезапный, тот, что настигает без предупреждения, когда ты не готов. Но сейчас я, казалось, привыкший к чему угодно, завопил от ужаса.

Клубящаяся чернота отделилась от стены и двигалась ко мне — переплетение буро-красных жгутов плоти, вен, прорастающих из ее кусков, истекающих гноем. То тут, то там появлялись глаза, затягивались белесой пленкой, на их месте возникали пасти, губы, пятаки.

Меня захлестывало ужасом, каждая клетка билась в истерике, я ничего не мог поделать, понимая, что демон излучает ауру страха, и просто сфокусировался на профиле:

Приблизившись ко мне, он заполнил собой пыточную, приняв форму крупного существа с двумя клыкастыми пастями, носом, больше напоминающим крокодилье рыло, и двумя кручеными рогами толщиной со стволы вековечных дубов.

Видимо, для удобства общения демон уменьшился до приемлемых размеров и теперь превосходил меня всего вдвое.

Ничего не спрашивая и не говоря, Баал оттопырил указательный палец, взявшись за него другой рукой, вытянул в узкий и гипертрофированно длинный клинок. Нет, не клинок, скорее скальпель-пилу с зазубренной кромкой, которую воткнул мне в грудину, с треском повел вверх, вскрывая грудную клетку. Мир померк от боли, я открыл рот, чтобы заорать, но крик будто бы стал шершавым, прилип к горлу и просочился придушенным сипением.

Бассейн с жижей булькал, хрустели мои кости, шумно дышал Баал. Он и в самом деле разбирал меня на части.

Заживо.

Парой ловких движений снял шкуру с головы до копыт. Даже купаясь в кислотном желе матерой далезмы, я не испытывал ничего подобного этой всепроникающей боли, от которой не скрыться и не увернуться.

Тщательно осмотрев шкуру, Баал отбросил ее в сторону и вернулся ко мне. Отсек конечности и развесил прямо в воздухе. Руки, ноги и шкура Хаккара застыли, как заготовка для чучела. Слава Спящим, то было не тело Скифа, иначе, глядя на свои члены со стороны, я бы, наверное, сошел с ума.

Изучив отрезанное, тиран рассек брюхо тифлинга и аккуратно, даже педантично, растянул и развесил кишки. Вырвал позвоночник вместе с хвостом, вскрыл пальцем-скальпелем, обнажая костный мозг. Он что-то искал. Вернее, не что-то, а частицу Упорядоченного.

Жизнь не уменьшалась. Устойчивость не работала ни в одном из