Френели задумчиво посмотрела на Анну, а потом сказала:
— Ты знаешь, ты теперь какая-то другая.
— Совсем нет! — возмутилась Анна.
— Да, — настаивала Френели. — Я не знаю, что именно, но в тебе что-то изменилось.
— Ерунда, — возразила Анна. — Конечно же, нет!
Но в глубине души она знала, что Френели права, и неожиданно почувствовала себя умудренной опытом и печалью. В свои одиннадцать лет.
Как ты думаешь, мы станем где-нибудь своими?
— Не думаю, — ответил папа. — По крайней мере мы уже не сможем чувствовать себя как люди, которые родились и всю жизнь прожили на одном месте. Но мы будем связаны чем-то со множеством разных мест, в которых нам пришлось жить. И в этом тоже что-то есть. Что-то хорошее.
Внезапно ее усталость, раздражение и озноб слились воедино. Внутри у Анны образовалась ужасная пустота. Прошлое и будущее спутались. Казалось, что дождь — единственное, что действительно существует, и в какой-то момент Анна вообще перестала понимать, где находится.
— Вы живете в свободной стране, — сказал папа. — Остальное неважно.
До приезда такси делать было совершенно нечего.
— Давай пройдемся по дому в последний раз, — предложил Макс.
Они начали с верхнего этажа, а потом спустились вниз. Все в доме выглядело иначе, чем раньше: мелкие вещи упакованы, коврики свернуты; всюду лежали газеты и какие-то узлы. Анна и Макс шли и говорили: «Прощай, папина спальня!.. До свидания, лестница!.. Ступеньки, пока!..»
т, и в какой-то момент Анна вообще перестала понимать, где находится.
Внезапно ее усталость, раздражение и озноб слились воедино. Внутри у Анны образовалась ужасная пустота. Прошлое и будущее спутались. Казалось, что дождь — единственное, что действительно существует
Но это будет уже совсем по-другому. Мы будем здесь чужими. Как ты думаешь, мы станем где-нибудь своими?
— Не думаю, — ответил папа. — По крайней мере мы уже не сможем чувствовать себя как люди, которые родились и всю жизнь прожили на одном месте. Но мы будем связаны чем-то со множеством разных мест, в которых нам пришлось жить. И в этом тоже что-то есть. Что-то хорошее.
— Чего ты боишься? — спросил папа.
— Что я действительно буду чувствовать себя беженцем! — вскричала Анна и разрыдалась.
Я знаю, — сказала Анна. — Но все ощущается по-другому, когда у тебя нет дома. Пусть у тебя нет дома, зато ты можешь быть вместе с семьей, — она взглянула на потрясенные лица родителей и продолжила страстно: — Я знаю! Я знаю, что у нас нет выбора. И я сейчас создаю дополнительные трудности. Но ведь я никогда не думала, что стану беженцем. На самом деле мне это даже понравилось. Я думаю, что мы очень хорошо прожили последние два года — намного лучше, чем если бы мы остались в Германии. Но если вы нас сейчас отошлете, я боюсь… Я так страшно боюсь…
