Оглавление

Предисловие

Какой прок от женских фестивалей? Собирается толпа голодных женщин. В глазах у них огонь, а из уст выскакивают разные неприятные слова по отношению друг к другу. Например, грубость и лицемерие, зависть и ревность, гордыня и гнев. «Страшная» завидует своей «красивой» подруге за то, что та красивая и стройная. А какой толк от этой зависти? Ведь они обе подруги. Если даже «страшная» не особо такая милая, очаровательная и привлекательная, зато она не так глупа и не пуста внутри. Но она старается не завидовать своей подруге и желает ей счастья. Все в это верят и относятся спокойно. На самом деле это не так. Никакая девушка не смирится с тем, что за её подругой бегает толпа парней, а ей достаются лишь те, кого отвергла, но всё равно продолжает с ней дружить. Понимает, что женскую дружбу никакой красотой не разрушишь, может быть… Не берите в голову, милые дамы! Это не ко всем относится. Как говорится, дружба всегда останется дружбой. Не все женщины могут дружить подолгу, оставаясь верны друг другу. А когда начинается ссора между двумя женщинами, то ничто их не остановит: прольётся град, гром так загремит, что от испуга в машинах завоют сирены, пронесётся ураган, земля содрогнётся, начнётся извержение вулкана и всё вокруг покроется огненной лавой (зверство женской натуры). А ещё мужчин ничего так не страшит, как злая, недовольная, агрессивная, голодная и высокомерная баба. Мужчины привыкли к уюту и ласке, получаемые от женщин. Но они ничего не хотят отдавать взамен. Мужчины привыкли после работы оттянуться с друзьями в спорт-баре, попивать кружечку холодного пива и обсуждать российский футбол и своих подруг (кстати, мужчины тоже частенько сплетничают и обсуждают, перемывая косточки всему женскому составу). Не всё так просто. Они на самом деле просто не хотят семейных обязательств. И вместо этого, мужчины идут гулять по вечернему городу, а жёнам врут, что попивали пивка с друзьями (такое бывает редко, но, увы, всё же встречается). Хоть даже если от них не пахнет спиртным, всё равно будут твёрдо стоять на своём. («Да пил я, дорогая, успокойся», а у самого глазки разбегаются. Как бы не вычислила любимая их вранья.). Женщины, бедные, верят им (как же не верить, если любят как-то по-особому, по-свойски). По мнению большинство женщин (процентов 67 точно есть), мужчины не должны уставать на работе. «Роботы» (то есть мужчины-работяги), как считают они, просто физически не могут. Точно роботы, у которых вместо плоти и куски мяса — железа…

Так, что же такой «женский фестиваль»? Это новая ежегодная акция женщин, когда они собираются в пригороде Москвы на пикник (свободу попугаям!). Там, по ежегодной статистике, собираются не менее ста тысяч женщин. Приглашают известных и малоизвестных певиц. Мнение Татьяны Палиной, организатора и участницы ежегодной акции «Женские грёзы» таково: «Этот праздник лучший повод отвлечься от вечной домашней суеты, и пообщаться со своими сверстницами. Тут и конкурсы проводят, и танцы (несмотря на то что не было мужского общества). И только он даёт женщинам взглянуть на эту жизнь другими, уже более серьёзными глазами». Татьяна Палина ранее говорила: «Женщина — это несущий росток самого красивого и восхитительного цветка. Чем больше времени она будет уделять этому ростку, тем станет крепче, сильнее духом и сможет противостоять козням мужчин, и возможно легко пережить одиночество. Поэтому, дорогие и милые женщины, добро пожаловать на ежегодный летний фестиваль для всех красивых, обаятельных, чертовски сексуальных! Для тех, кто устала постоянно убираться и готовить. Дом — работа, работа — дом. И нам, женщинам, хочется отдохнуть и развеяться. Поэтому, уважаемые женщины, в этом году фестиваль состоится в конце августа. И только в этом году он будет продолжаться целых три дня. Так что возьмите с собой всё, что будут защищать от солнца (и тогда обещают жаркую, знойную погоду): шляпы, веера, кремы от загара, зонтики, купальники, лежаки и палатки».

***

Эта история подруг, которые, проходя череду испытаний, всё-таки смогут оказаться на женском фестивале. И эти самые месяцы перед фестивалем дадут каждой то, о чём они мечтали и перевернёт всю их дальнейшую жизнь.

Глава I

— Опять эти хлопоты! Опять такая же картина, как и вчера. Сколько раз я тебе говорила, чтобы не прыгал на кровати, — кричала разъярённая и уже почти запыхавшаяся Наталья на своего четырёхлетнего сына Виктора. — Я же тебе объясняла, что ты разводишь бардак. Ты должен вообще сам учиться заправлять постель. Тебе уже четыре года, но до сих пор ждёшь, пока мама всё уберёт. Нужно учиться быть самостоятельным.

Виктор, весь съёжившись, стоял в уголочке. Ему не хотелось, чтобы мама снова орала на него, как орала вчера, позавчера и даже пять дней тому назад. Как она говорила, «её ангельскому терпению пришёл конец», не только отругала, но и слегка похлопала по его маленькой заднице. Поэтому Виктор боялся маму, как огня. Конечно, испугаешься. Ведь она — деловой человек. К ней приезжают какие-то люди с бумагами и дипломатом. Она постоянно сидела за ноутбуком, что изредка готовила ему овсяную кашу, а иногда даже был чай на весь день. Отец Виктора был моряком, поэтому ему приходилось всегда плавать, не видя свою семью. А мальчику так не хватало его тепла и любви, что он выдумал себе отца. Даже в детском саду всем говорил, что его отец — самый настоящий пират, который сейчас далеко-далеко, где-то за тридевять земель (они очень редко встречались). Если честно, Виктор даже не помнил своего отца, но представлял его по-своему: он был огромного роста с широкими плечами, имел густую бороду и длинные чёрные волосы. На ушах серьги (как на картинках изображают пиратов), один глаз закрыт повязкой, хромал на правую ногу, потому что во время битвы его ранили. Всё это выдумал Виктор и постоянно сидел с его образом, играл в «морской бой», «пираты», «морские сражения». Его мама не знала об этом. Она была вся в делах. Ей не нужны были мужчины. Думала, что все проблемы и слабости из-за них. Даже если и не было проблем, Наталья просто боялась вновь открыться новому человеку, доверить ему не только свою жизнь, но и судьбу малыша. По вечерам она смотрела сентиментальные фильмы, читала романы о любви и постоянно плакала. Даже тогда, когда видела в парке целующуюся пару, женщина не могла уйти без слёз. Уж очень любила Динара — отца Виктора. Хоть он и ушёл (была на то причина), Наталья всё равно взяла его фамилию — Гречов. И стал её сын Виктор Динарович Гречов. Она и сама выросла без отца. Когда ей исполнилось тринадцать, её отец умер в результате заражения крови. Мама много раз таскалась по судам, но всё было безрезультатно. Суд был на стороне врачей, которые вовремя не заметили и не излечили его (вот, что значит, коррупция и взяточничество). Они с мамой жили очень бедно. Денег едва хватало на еду и лекарства (после смерти отца мама сильно заболела). Все дела остались на Наталью. И готовила обед, и убиралась, и за мамой ухаживала, и успевала учиться. Вот учёба ей давалась с трудом. Над ней смеялись одноклассницы. Даже школа посмеивалась из-за того, что она ходит в одном и том же почти круглый год. Денег у неё на одежду не было, а все старые и любимые платья подарил ей папенька. Позже на фоне депрессии и физической утомляемости она оказалась в психиатрической больнице, когда ей только-только исполнилось четырнадцать лет. За месяц пребывания в стационаре, познакомилась с очень хрупкой и болезненной девочкой Ингой. Она бы-ла младше её на три года, да и очень худощава. Ростом она была выше Натальи. Но что её выделяло, так это крашеные волосы красного цвета. Всем говорила, что во время ссоры мама вылила на её волосы зелёнку. Вот и пришлось покрасить волосы в любимый красный цвет. Ноги у неё тонкие, как спицы, что от удара, казалось, вот-вот отломятся. Осанка сутулая, но спокойная. Шаги её были мягкими, медлительными и свободными. Постоянно кашляла (иногда даже харкала кровью), каждый раз у неё болел живот. Но несмотря на такую нелицеприятную картину они подружились и стали частенько вместе гулять по больничному коридору, играли в разнообразные интеллектуальные игры (собирали пазлы, мозаики) или просто смотрели телевизор. Только вот больным запрещалось смотреть новостные каналы, фильмы. Разрешались советские мультфильмы, познавательные передачи. Дружба с Ингой была крепкой даже после того, как они обе вышли из больницы. Она была нелюдимой в семье. Имела ещё двух братьев и маленькую сестрёнку. Особенно любили сестрёнку и души в ней не чаяли. А Инга в большей части жила с бабушкой. Хоть бабушка не очень любила свою внучку, но после выхода из больницы старалась помогать бедной девочке, что перенесла огромный стресс из-за её нерадивой матери. Перенеся стресс, у девочки окончательно пошатнулась психика. У неё частенько стали появляться галлюцинации, то случались припадки в виде агрессии. Вот тогда она полностью замкнулась в себе. Это заметили только учителя, а мама просто не хотела знать об этом. Она больше времени уделяла маленькому ребёнку, нежели ей. Поэтому по педагогическому совету было решено отправить Ингу Вяземскую в детскую психиатрическую больницу в город Дмитров, Московская область. После выписки она уехала к бабушке и пропала. Наталья с ней уже давно не виделась, поэтому даже не помнила её. В последний раз общались тогда, когда ей исполнилось тринадцать, а далее уже связь прервалась.

Наталья с улыбкой стала заправлять постель своего сына. На её лице улыбка стала ещё шире, когда пришёл SMS. Посмотрела на телефон и сказала сыну:

— Убери постель. Когда приду, чтобы твоя кроватка была заправлена.

Виктор посмотрел на неё, шмыгая носом, начал убирать постель, но убрался ещё и в комнате: по полкам разложил свои игрушки, в ящик шкафа положил акварельные краски, альбом для рисования, гуашь, клей, ножницы, пластилины и несколько цветных карандашей.

Убравшись в комнате, Виктор сел на диван, взял игрушечного супермена и начал играть.

Наталья готовила завтрак. Жарила яичницу, но она у неё вся подгорела. Решила приготовить овсяную кашу, но и она была твёрдой и недоваренной. Молоко прокисло, чайник сгорел, а радио, что стояло у окна, резко замолчало. Тогда-то и случилось страшное: вдруг появились искры, радио задымило и взорвалось. Хорошо, что Наталья на минутку вышла из кухни, а то случилась бы беда. Осколки от радио валялись именно там, где стояла Наталья. Будь она там, то, наверное, сейчас попала бы в больницу. На кухне появился дым, что запах гари мгновенно распространился по всей квартире. Чтобы не напугать своего сына, она поскорее открыла окно. Не успела ничего убрать, как Виктор оказался уже за её спиной.

— Мама, я убрал постель. И в комнате тоже убрался.

Наталья оцепенела от страха. Она боялась признаться себе самой, что слаба без мужской руки. Конечно, встречалась со своим сотрудником, но это так, просто деловые отношения. А ей хотелось уюта, тепла, ласки и секса от мужчины, который действительно достоин её любви и внимания. Вот достойных кавалеров не было. Одним нужны были её деньги и бизнес, кому-то — сын не устраивал. Вот потому-то она и скучала по своему бывшему.

Хорошо, хоть рядом был её сын — настоящий джентльмен и мужчина.

— Умница, сынок, — ответила Наталья и погладила сына по голове. — Ты пока поиграй, а я приготовлю нам завтрак.

— Хорошо, мама, — ответил Виктор, развернулся и пошёл в свою комнату.

Наталья так радовалась, что у неё была хоть одна опора и смысл жизни. Если бы не сын, то она давно бы покончила с собой. Один раз попыталась, когда ушёл отец Виктора, но этот отчаянный шаг остановил её сын. Она должна жить и любыми путями помочь ему вырасти, окончить школу, поступить в хорошее и престижное учебное заведение, в которое мечтала поступить сама — в МГИМО. Тогда у неё практически не было шансов и возможностей, но теперь имела все средства для поступления. Наталья осуществит свою давнюю мечту поступить в «Международные отношения» через Виктора.

***

Олеся надевала своё любимое платье. У неё сегодня было хорошее настроение. Они со своим мужем Александром решили посетить выставку Ван Гога, пойти в самый роскошный ресторан Москвы, а потом устроить ночь страсти. Она бесполезно крутилась возле зеркала. Сперва надевала своё красное платье с бантом на спине, а потом меняла на прозрачное с блёстками. Никак не могла определиться с выбором, ведь она оба платья очень любила. В красном платье Олеся впервые познакомилась со своим мужем, когда с подругами посещали музей военной техники. Увидев его, тут же растаяла: молодой, статный, высокий мужчина с короткими тёмными волосами и зелёными глазами. Он был весь из себя такой успешный, красивый, богатый, умный, галантный и привлёк не только её внимание, но ещё и взгляды других женщин. Этот молодой мужчина на них не смотрел, а украдкой ловил взгляд Олеси. Её подруги подтрунивали насчёт влюблённого взгляда мужчины и постоянно твердили, чтобы она находилась рядом с кавалером, проходила мимо него, а вдруг он соизволит подойти и познакомиться. Олеся сама первая не хотела знакомиться. Она думала, что мужчины сами должны делать первые шаги. Её так воспитали.

Вот он, мечта всех женщин, молодой мужчина подошёл к ней и заговорил:

— Простите, я всё гляжу на вас и не могу понять, а не повстречались ли мы где-нибудь раньше?

— Может быть, может быть…

— Позвольте тогда представиться: меня зовут Александр. А вас как величать, милая барышня?

— Олеся, — со скромной улыбкой ответила девушка и покраснела. Ей ещё никогда не приходилось общаться с такими прекрасными мужчинами, что сами делали шаги в её сторону.

Александр поцеловал её правую руку и улыбнулся. Олеся вся расплывалась в улыбке, а внутри перевернулся весь её мир. Она была счастлива, что познакомилась с красивым мужчиной. Ничего не могла ответить, а только стояла и дрожала от счастья. Вот она любовь всей её жизни! Александр, напротив, был совершенно спокоен и с улыбкой смотрел на неё, мило общался и был обходителен с подругами девушки. Предложил им свою помощь рассмотреть и показать все экспозиции музея. С тех пор прошёл год, как они, познакомившись, устроили свадьбу. Александр имел своё дело. Зарабатывал очень даже неплохо. А вот Олеся была простым бухгалтером. Поэтому её взгляды сильно отличались от его взгляда. Она говорила, что будет невинной до свадьбы. Он не был таким терпеливым и ему не хотелось ждать до самой свадьбы. Через десять месяцев после ежедневых встреч Александр всё же сделал Олесе предложение. Её счастью не было предела. Она мечтала об этом! И наконец-то сбылась её мечта! Стала женой Александра Савченко. Сперва была Вайртуган, а теперь — Савченко.

Как только сменила свой паспорт с новой фамилией, Олеся похвасталась перед лучшими подругами. Решили посидеть в кафе, отдохнуть, выпить. Тогда она чуток приукрасила свою жизнь:

— Знаете, подруги, я так счастлива с ним. Вы даже не представляете, какой он у меня хороший и романтичный.

— Ещё неплохо зарабатывает, — вмешалась Наталья.

— Ещё как! Я хоть и сама неплохо зарабатывала, но и ни в чём не нуждаюсь.

— Ещё и свой дом имеете, квартиру, машину. Успели слетать на Мальдивы и Карибские острова. Это даже замечательно, — с грустной улыбкой сказала Виктория.

— Ещё как, девочки мои любимые, — ответила Олеся и поцеловала обеих подруг. Те попытались оттолкнуть её, но всё равно пошли на уступки. Особенно она дружила с молодой девушкой по имени Виктория. Они обе выходили прогуливаться, делали покупки, маникюр и педикюр, ходили в спа-салоны, в общем, развлекались как могли. А вот Александр не очень любил, когда Олеся много тратилась. Особенно на одежду. У неё одежды было целых два шкафа, но и на этом она не собиралась останавливаться. Что ж, женщины есть женщины…

Олеся всё же надела красное платье, надушилась самыми дорогими духами из Парижа и решила дожидаться звонка от Александра. На сей раз он почему-то опаздывал. Сам никогда не любил, когда опаздывают другие, а тут, на тебе, его не было больше пятнадцати минут. Олеся забеспокоилась, что сама решила набрать его номер. Присела на край дивана, и слушала бесконечные гудки. Под конец послышался безразличный голос автоответчика: «Абонент временно недоступен. Пожалуйста, оставьте ваше сообщение после звукового сигнала…». Не успела оставить голосовое сообщение, Олеся нажала на клавишу «отклонить» и облокотившись рукой об подлокотник дивана, «улетела» в свои мысли. Зарывшись глубоко в своей голове, начала подозревать Александра в измене. Ещё раз обдумала всё, и у неё из глаз полились слёзы. Ей было очень тяжело. И всё же встала с дивана, прислонилась к стене и тупо смотрела в одну точку.

Прошло три часа. Тишину в доме нарушил звук, открывающийся двери. Олеся, придя в себя, сперва погладила своё лицо и руками вытерла слёзы. За дверью показалась пьяная рожа, и полностью появилось тело этого человека. Точнее не человека, а пьяного «животного». За дверью показался пьяный Александр, что еле волочил свои ноги. В руках он держал пакет и шампанское. Не снимая свои туфли, поплёл в сторону Олеси. Раздосадованная девушка подошла к нему и стала руками тормошить лицо и волосы мужа. От него ноль внимания. Тот просто положил пакет с шоколадом и шампанским, далее оттолкнул её.

— Ты что делаешь? — падая на пол, прокричала Олеся. — А ты чего дёргаешь меня? Не рада видеть?

— Ты пьян! Ещё и грубишь. Мы же хотели на выставку, а потом в ресторан.

— Вот так. Я все деньги на это потратил, — разводя руками, ответил Александр. — От души пили с друзьями, отмечали одно важное дело.

— Какое ещё дело?

— Надо было подписать важный документ с не менее важной персоной из Штатов. Я очень нервничал, переживал и целый день ходил, ногти грыз, — с этими словами Александр положил правую руку на стену, чтобы показать свои отгрызенные ногти.

Олеся посмотрела на его руку, а потом снова взглянула ему в лицо. Оно было искривлено и его глаза разбегались в разные стороны, будто боялись столкнуться с её взглядом. Ещё раз успокоив себя, Олеся закрыла глаза и сделала глубокий вдох-выдох. Открыла глаза и поняла, что ей это не снится, и рядом на самом деле был пьяный муж. Александр смотрел на неё своими пьяными и немного зачарованными глазами, пока веки не стали слипаться. Ничего не говоря, подсел к ней и положил свою голову на её колени и заснул. Она ничего не сказала, а лишь гладила его волосы. Ей было обидно за испорченный вечер. Не знала, что теперь делать: либо остаться со своим мужем, либо развестись. И дело было тут совсем нечисто, потому что раньше так не отмечал. Что-то у него стряслось. Просто Александр был не только пьян, но от него веяло ещё и грустью. Будто чего-то хотел, но не получил.

Вот бы узнать, что именно… А может, даже кого?!

***

На столе сидела молодая девушка в чёрной кожаной куртке, короткой бордовой юбке, коричневые колготки в сетку и чёрные лабутены. Сидела и курила тонкие сигареты «Kiss». В носу у неё было кольцо, а на лице тонны пудры. Глаза были по несколько раз обведены фиолетовым карандашом, а на губах ярко привлекающая помада пурпурного цвета.

Докурив сигарету, вытащила деньги и начала пересчитывать, одновременно комментируя вслух:

— Вот они, мои дорогие. Особенно вас люблю, мои хорошие, — сжимала в руках новые купюры иностранной валюты. — Даже очень хорошо, что все мои клиенты расплачиваются долларом, а не рублём. Ещё лучше. Так, а сколько сейчас стоит один доллар? — с этими словами она вытаскивает айфон шестого поколения и зайдя в интернет, ищет курсы валют. — О, неплохо, очень неплохо, — снова поговаривает вслух, явно увидев что-то интересное. — Даже очень неплохо. Один доллар США — пятьдесят пять российских рублей. Превосходно, — с этими словами встаёт из-за стола и медленно раздеваясь, спешит в душ.

После смыва макияжа, появляются тёмные круги под глазами, а на губах большая и свежая рана, которую аккуратно скрывала помада, на правой щеке блестит шрам, в углу рта была видна ссадина. Это все старые раны, что напоминали ей о прошлой жизни каждый раз, когда она смотрела на себя. И каждый раз ей хочется разбить зеркало, лишь бы не видеть в нём своё отражение. И каждый раз, открывая кран, прислонившись к стене, девушка плачет навзрыд.

Её зовут Виктория. Ей всего-навсего двадцать один год, а уже больше трёх лет занимается тем, что «продаёт любовь» за деньги. И каждый раз, когда она приходит домой от очередного клиента, ей не хочется жить. Пусть даже если она смогла купить эту двухкомнатную квартиру в центре Москвы, всё равно продолжала ненавидеть себя. У неё не было родителей. Она выросла в детдоме. А там происходили ужасные вещи. С ней вытворяли такое, что после всего этого она могла остаться душевнобольной. Что сами дети, что даже некоторые работники детдома (например, электрик дядя Коля, что постоянно заглядывался к ней) могли просто унизить её или даже насиловать. Ей было десять, когда в первый раз к ней полез завхоз. Только ни директор, ни воспитатели не поверили ей. Думали, что у неё разыгралась фантазия. Хотя откуда может быть такая фантазия у десятилетней девочки? Вот поэтому у неё не было высшего образования, а сама она еле закончила лицей. Проучившись на повара, пошла работать в столовую. Но и там она долго не продержалась — её уволили за хамское отношение к рабочим и постоянные опоздания на работу. Даже шеф-повар знала о её нелёгкой судьбе и старалась окончательно не испортить поломанную психику. Вот Виктория и пользовалась её добротой: опаздывала сперва на полчаса, а потом и вовсе перестала приходить. Даже если и приходила, то могла под вечер. Сама рассчитывала получать столько, сколько получают другие повара. Поэтому её коллеги постоянно возмущались. А один раз она пришла в неподобающем виде, как тут же распугала всех клиентов и опорочила это славное заведение, где питались студенты, преподаватели и просто обычные, хорошие люди. Не выдержали нервы у шефа, как она тут же выгнала её. Тогда Виктория впала в депрессию, что готова была даже быть путаной, как тут же её заметил известный сутенёр и пригласил на работу. Сперва девушка зарабатывала сто долларов в месяц, а потом и вовсе по две тысячи в неделю. Смогла наконец-то купить квартиру, машину и полностью встала на ноги. Но после очередного клиента у неё внутри грызла совесть. Она не могла глядеть на своё отражение и тело, где ей казалось всё не своим. Ей было тошно находиться в этой самой купленной квартире, поэтому подолгу гуляла по парку. Машину продала, потому что казалось, что она сидит не в машине, а на мужчине.

И на сей раз, Виктория открыла кран с водой и отошла назад, как сама не ожидала, что, поскользнётся, силой ударится об пол затылком и потеряет сознание. Пришла в себя ближе к вечеру, когда рядом с ней стоял какой-то незнакомец в чёрном. Ещё раз взглянуть на него уже не было сил. В глазах стояла темнота, они смыкались, открывать их было трудно. Перед тем как упасть она успела себе задать такой вопрос: «А что это за человек? И откуда он в моём доме, если я живу одна?»

Глава II

Виктория пришла в себя в три часа ночи. Окончательно включив мозг, огляделась по сторонам. Она лежала на полу в прихожей, а тот человек в чёрном просто испарился. Подумала, что это всё ей приснилось. Немного приведя себя в порядок, девушка решила всё-таки не тянуть и поскорее принять ванну. Наполнила ванну водой, Виктория быстро сняла с себя колготки. Посмотрела на своё отражение в зеркале и решила не тянуть, искупавшись, лечь спать. Только мысли не давали ей спокойно мыться. Она всё время думала о том человеке в чёрном. Отчётливо почувствовала чьё-то присутствие, как тут же тело забилось дрожью. Сама испугалась от своих мыслей, что, быстро зайдя в воду, опустила голову пониже и закрыла глаза. Поняла, что выпила лишнего. В голове крутились слова к богу, кому она обращалась из-за нужды. Слова молитвы вылетели из головы, и начала что-то бубнить про себя:

— Господи! Прошу, простите меня, грешную. Я виновата перед вашей силой и могуществом. Я обязательно завяжу с алкоголем и устроюсь на нормальную работу, где буду работать хоть руками и ногами, а не своим телом и ртом. Прошу, помогите и откиньте все мои тревожные мысли. Такое чувство, будто смерть пришла за моей грешной душой, — сложив руки в молитвенном жесте, всё чётко и тихо повторяла слова, что выходили сами из её уст. В тот момент ей было очень страшно. Особенно тогда, когда спина покрылась мурашками и лёгкий ветерок коснулся её лба. Виктория, что минуту назад боялась, неожиданно успокоилась, откинула руки назад и, закрыв глаза, начала думать о хорошем.

Через тридцать минут она встала из воды, обмоталась полотенцем. Выйдя из ванны, пошла на кухню. Открыв дверь, сперва потихоньку осмотрелась по сторонам, потом уже вышла. На кухне горел свет. Только не могла вспомнить, оставила ли свет включённым. Ничего не думая, из холодильника вытащила стеклянную ёмкость с соком и, налив в стакан, решила отвлечься от терзающих мыслей. Вытирая свои волосы и тело, Виктория пошла в комнату, чтобы взять ноутбук. Зашла в комнату, как резко стало холодно и вновь настигла своего непрошенного гостя в чёрном. Тот посмотрел на неё сквозь темень, как при включении света вдруг исчез. Виктория вскрикнула и побежала на кухню, чтобы взять кухонный нож. Не дойдя до кухни, она снова упала на пол, ударилась затылком и потеряла сознание.

В квартире воцарилась тишина. В открытое окно залетела лёгкая прохлада. Шторы колыхались на ветру и перегорела лампочка. Такая атмосфера больше походила на мистические фильмы. В прихожей возле ванны лежала девушка. В комнате зазвонил телефон. Никто не собирался подходить. Зазвонив раза три-четыре, звонки прекратились. В квартире запахло свежестью, и в комнату ворвался запах костра. Всё ещё стояла гробовая тишина.

Виктория всё ещё лежала и не приходила в себя. В её сне крутилась одна и та же картина, где за ней гонялся человек в чёрном. Она не боялась его, а просто не хотела подпускать так близко. Но человек всё равно подошёл к ней вплотную и заговорил:

— Ты Виктория Эзерштейрн?

Пусть девушка и носила фамилию своих родителей, что отдали её в приют, всё равно не любила их. Всё же они отдали её в приют. Такое не прощается. Но в данном сне никак не могла думать о чём-то постороннем, потому что она испугалась его не на шутку. В голосе этого человека было что-то зловещее и недружелюбное. Этот человек был очень стар для неё, годков шестьдесят, а то и более. На нём был ещё чёрный плащ и брюки какого-то непонятного цвета. Сам он был высок и малость худощав. Глаза были неодинакового цвета и оба ярко горели. Человек в чёрном не унимался, а подзывал её своими костлявыми пальцами. Девушка пошла за ним, будто завороженная. Сама понимала, что не хочет, а вот тело не слушалось. Дойдя до какого-то обрыва, они остановились. Виктория взглянула вниз и поняла, что они находились на вершине какого-то вулкана. Человек лишь улыбнулся и подтолкнул прямо в его жерло, а та упиралась, кричала и рыдала. Гость из сна был непоколебим, силой толкал её, а Виктория старалась упираться изо всех сил. Всё же человек был сильнее и смог оттолкнуть её, как она с криком полетела вниз. Перед падением успела разглядеть страшное лицо своего губителя снизу-вверх. Это был не совсем человек, а какое-то страшное существо с длинными, острыми рогами, как у быков и огромными клыками, как у кабанов.

Виктория резко очнулась и поняла, что это был лишь сон. Она проснулась уже не на полу, а в своей постели. Не помнила, как добралась до комнаты. Ещё этот самый сон не давал ей покоя. Девушка не смогла вспомнить лицо этого изверга и убийцы с фигурой человека. Она понимала, что все эти сны неспроста. В сонники не верила. Даже если и верила, старалась не загружать этим голову.

На улице ярко светило солнце, а у девушки настроение было на нуле. Ей сейчас нужно было встать, одеться, умыться, позавтракать и снова валить на свою злосчастную работу, где не ждала её какая-то перспектива, и лестничную карьеру сделать было невозможно. Только выйдя из комнаты, она ахнула: на полу были следы… Следы не походили на человечьи, а больше похожи на звериные лапы с тремя пальцами. Протёрла глаза и забежала в комнату. Присела на край кровати, взяла телефон и позвонила своей лучшей подруге. Та почему-то не отвечала. Виктории поскорее хотелось выйти из дома и уйти в более безопасное место. Ещё несколько раз перезванивала, пока в последние доли секунды не услышала голос своей подруги.

— Алло! Да? Привет, Вик! Как дела?

— Привет, Лесь. Слушай, мы можем встретиться прямо сейчас?

— А что случилось?

У Виктории появились слёзы, когда она видела эти страшны следы, что кончались возле её двери.

— Это очень важно. Пожалуйста, давай встретимся в парке.

— Хорошо. Через два часа в парке.

— Нет, давай через полчаса.

— Я так не могу…

— Пожалуйста, я очень тебя прошу.

— Хорошо, хорошо. Тогда через полчаса.

— Спасибо, — ответила радостная Виктория. — Пока, — перед тем как положить трубку, она заметила следы не только на полу, но и на стене. Они начинались от входной двери и заканчивались возле её комнаты. А также они были на потолке, будто оно, как паук, могло запросто ползти по стене. Испугавшись ещё пуще, Виктория поскорее стала одеваться, чтобы ни на секунду не задерживаться в этой самой квартире.

Через полчаса Виктория сидела на скамейке в парке и дожидалась свою подругу. Но она почему-то опаздывала. Девушка нервно смотрела на часы и, дрожа, оглядывалась по сторонам, в надежде на то, что откуда-нибудь возникнет силуэт Олеси. Её не было. Посидела ещё минуты пятнадцать, встала, пошла прогуливаться по весеннему парку и захотела взглянуть на зеленеющую листву. Прошла ещё метров триста, обернулась, когда позади неё появилась фигура того человека. Испугалась, что он и тут её достанет, побежала вперёд, в густые заросли, но на каблуках было очень неудобно. Человек стоял и глядел на неё. С его лица не отпадала та самая неприятная и отталкивающая улыбка, как вдруг её сознание помутилось. Не приходя в себя, она металась по зелёному газону, в поисках выхода из своих же страхов, но ничего не выходило. Рядом прогуливающие женщины уводили детей подальше от этой бегающей девушки. У Виктории тогда началась настоящая паническая атака со своими страхами детства, что полностью погрузились в её мозг. Она успокоилась лишь в тот момент, когда издали заметила знакомое лицо Олеси. И при встрече девушка всё время оглядывалась и вырывалась из рук своей подруги, пока вторая не стала бить по её щекам.

Страхи отступили, голова стала проясняться, как погода после дождя. Виктория посмотрела на свою подругу, обняла и зарыдала:

— Пожалуйста, помоги мне. За мной кто-то ходит по пятам, постоянно преследует меня, страшит и пугает. Даже во сне не отпускает. Я очень боюсь.

Олеся обняла Викторию и нежно проговорила:

— Успокойся, солнышко. Прошу тебя, не плачь. Ты просто устала от всего, вот поэтому такие видения. Тебе надо отдохнуть. Когда в последний раз побывала на море?

Виктория чуть успокоилась, вытерла свои слёзы и спросила:

— Ты правда мне веришь и не считаешь за сумасшедшую?

Олеся тепло улыбнулась. Она вовсе не хотела считать свою подругу за сумасшедшую, но сегодняшняя картина поразила её. У неё самой были проблемы не меньше, чем у Виктории. Она же не стала кричать и устраивать панику.

И ей хотелось, чтобы кто-то был рядом и полюбил её по-настоящему, а не так, как любил Александр. Она своим нутром чуяла, что муж ей изменял. А у Виктории какие были проблемы? Она не была замужем, да и не собиралась, похоже. Вот только никто не знал, что она оказывала интим-услуги. Виктория держала это в строжайшем секрете. Её подруги думали, что она до сих пор работает поваром в столовой.

— Ну что, угостишь меня чем-нибудь вкусненьким? А то я так проголодалась, что с утра пораньше не успела позавтракать. Кофе только попила, — погладив лицо подруги, с тёплой улыбкой спросила Олеся, глядя прямо ей в глаза.

Виктория боялась возвращаться в квартиру. Тем более если подруга увидит её вульгарные и неприятные платья, что носила на работу, то могла легко догадаться о её работе. Тогда стыдно будет не только подруге, но и ей самой. Поэтому предложила сходить в ближайшее кафе. Виктория знала, что Олеся совершенно не умела держать язык за зубами. Придётся её сперва успокоить, выслушать (а история не очень-то и короткая с, естественно, печальным концом). А если она не пригласит её, то что-то может заподозрить. Если попросить хранить в тайне, то она всё равно проболтается Наталье. А та, хоть и была старше всех, всё равно Виктория видела в ней сестру, а не просто подругу. Чего она сильно боялась, так это поссориться с Натальей, которая постоянно давала ей советы в личном плане (хоть у самой всё было плохо). В отличие от Натальи, у Виктории не было карьерного будущего (какая может быть карьера у проституток?).

— Понимаешь… э-э-э-э, дома у меня как бы ремонт идёт, — разнервничалась Виктория.

Олеся странно на неё посмотрела и потрогала лоб.

— Ты случайно не заболела? Какой ремонт, дорогая? Ты же снимаешь уже отремонтированную квартиру.

Виктория напрочь позабыла о том, что она соврала им про квартиру. Сказала, что просто снимает. Побоялась признаться о покупке квартиры (она в то время стоила около десяти миллионов). Испугалась их осуждения. Понимала, что простой повар не сможет купить такую квартиру, тем более уже с готовым ремонтом.

— Какой ремонт, солнце, если у тебя там был уже евроремонт?

Виктория испугалась, задрожала и съёжилась.

— Скажи, Вик, что с тобой происходит? В последнее время ты какая-то зашуганная. Чего ты так боишься?

Виктория, что минуту назад боялась и дрожала, успокоилась и рассказала всю правду.

— Понимаешь, за мной следит некий человек в чёрном пиджаке.

Олеся огляделась и странно покосилась на свою подругу.

— Не смотри на меня так. Я пока в своём уме. Он постоянно в квартире, а ещё и во сне ко мне приходит.

— Кто он?

— Если бы я знала… Недавно я его снова встретила. Он смотрел оттуда, — со страхом сказала Виктория и указала в ту сторону, где видела того человека.

Олеся посмотрела туда, куда указывала Виктория.

— По-моему, ты больна. Тебе нужно дома отлежаться дня два-три, — ещё раз потрогав лоб своей подруги, ответила Олеся.

— Я вполне здорова! — прокричала Виктория и топнула правой ногой.

— Всё-всё, успокойся. Я поняла, что ты здорова.

Виктория недовольна хмыкнула и отвернулась от своей подруги. Олеся не хотела ссориться, поэтому сказала, чтобы она села на скамейку и, переведя дух, рассказала всё.

Обе сели на ближайшую скамейку и под дуновение ветра, разговорились.

— Понимаешь, — начала разговор Виктория, — всё это началось неделю назад. До этого было всё нормально. Такое ощущение, что за мной следят адские гончие.

— Кто, прости?

— Ну, псы. Я чувствую их зловонное дыхание. Они постоянно стоят за мной, что холод пробирает мою спину. Ещё странные следы в квартире…

— Стоп! Какие следы?

— Ты не поверишь, но эти странные следы имеют огромную стопу и три пары пальцев с огромными когтями. Я даже не знаю, что мне делать. Я боюсь находиться дома. Боюсь даже спать со светом.

Олеся не стала задавать лишних вопросов, а поняла, что у неё проблемы с головой. Подумала отвезти её к знакомому психотерапевту. Как раз он не был женат, да и хорош собой. Была уверена, что они понравятся друг другу. Тем более он очень любит вкусно поесть, а Вика умела хорошо готовить. Только она не знала главного секрета своей подруги. Думала, что она верна и всегда честна со своими подругами…

— А почему ты не хочешь, чтобы я пошла к тебе в гости? — ещё раз спросила Олеся и посмотрела прямо в глаза подруги.

Виктория, опустив голову, на мгновение замерла. Она не знала, что же ей ответить. Ведь если ещё раз соврёт, то может навсегда потерять свою лучшую подругу.

— Всё понятно с тобой, — встала со скамейки обидчивая Олеся. — Надеюсь, как-нибудь всё равно смогу у тебя погостить.

Обычно подруги на прощание целуются, обнимаются или ещё что-то в этом роде, но на сей раз Олеся не стала обнимать Викторию, чему вторая очень удивилась. Хотя особо удивляться нечему. Виновата — придётся самой всё расхлёбывать. Могла всё объяснить, по-дружески попросить помощи, ведь наверняка подруги ей не отказали бы. Впрочем, это уже не важно. Виктория успела только разглядеть спину подруги и не хотела догонять, сознаться в своей неправоте. Она была очень напугана.

В ту же ночь Виктории снова приснился тот человек. На этот раз он был свирепее и злее, чем в предыдущий сон. Насильно заставил подойти к обрыву, где текла огненная вода. Девушка не успела бы моргнуть, как могла оказаться внизу, в самом пекле. Она хорошо знала, что это всего лишь сон, поэтому ей нужно проснуться. Как назло, не могла пробудиться. Что-то заставляло её спать и дальше смотреть эти странные и совсем нехорошие сны. Ей не хотелось это видеть, но ничего поделать не могла. Пришлось взять всю волю в кулак и попытаться самой одолеть этого страшного демона. Монстр из сна не спешил к ней подходить. Он чего-то побаивался. Только вот чего? Виктории придётся это выяснить, а пока она стояла возле обрыва, как позади неё появился огромный сгусток серого дыма и обволок, полностью покрыв бедную девушку. Она не удержала равновесие и отступила, как с криком снова полетела вниз, пока полностью не оказалась под лавой. Огонь пожирал и поглощал её в себя, медленно сводя девушку с ума и растворял кожу, как после контакта с кислотой. Не успела досмотреть до конца, как в ту же секунду Виктория выпрыгнула в холодном поту.

— Что это за сны? Что со мной творится? — произнесла вслух, протирая своё красное и вспотевшее лицо.

Глава III

Наталья сидела и работала за ноутбуком. Время было уже за три часа ночи, и ей сильно хотелось спать, но нужно было заполнять документы, так как утром предстояла очень важная встреча. Если она провалит, то шведский бизнесмен не подпишет договор с её предприятием. Она владела своей фирмой по изготовлению косметики «Ната’Эль», куда поставлялась не только российская, но и косметика шведской компании «Орифлэйм», американской «Мэри Кэй», «Амвей» и ещё несколько иностранных брендов. Так что её дела шли в гору.

Чтобы не уснуть окончательно, Наталья сделала кофе и, нажимая на клавиши, пила горячий напиток. Ближе к четырём часам утра зазвонил телефон. Удивившись столь позднему звонку, она всё же ответила.

— Привет, Наталья. Не разбудил?

Наталья так была удивлена звонку Динара, что весь сон как рукой сняло. Сглотнув слюну, она была шокирована звонку давно пропащего человека.

— Нет, как видишь, не спала.

— Опять работала? Я же тебе говорил, чтобы перестала работать по ночам. По утрам что, опять встанешь полусонной? Ты же не высыпаешься совсем. Опять будешь зевать?

Наталья была так рада такому неожиданному ночному звонку. А ещё приятно удивилась, когда Динар сообщил, что он находился возле её дома и ждал разрешения войти. Ни о чём не думая, женщина побежала открывать дверь. Всё же впустила в дом своего бывшего, что они сперва минуту глядели друг на друга, как тут же обнялись. Наталья, конечно, не ожидала и не была готова к такому визиту. А душа её пела и цвела.

Что нужно было здесь Динару, она понятие не имела. Ночной гость лишь улыбнулся и попросил разрешения переночевать у неё. Женщина дала своё согласие. Она обрадовалась тому, что проведёт ночь с любимым человеком (хоть и с предателем). Даже если она и была очень властной, требовательной и суровой женщиной, но при виде бывшего становилась котёнком и ручным, милым и очень даже пушистым зверьком. Наталья не понимала, что Динар мог просто пользоваться её беспомощностью, манипулировал ею. Её интуиция говорила, что он может врать, пользоваться и играть чувствами, но не хотела она в это верить. Думала, что он остепенился, и, наконец, подумает не только о себе, и о своём ребёнке тоже.

Динар сделал недовольное лицо, но всё равно обнял и поцеловал Наталью. Именно в этот момент женщине хотелось к нему на ручки. Остановила себя тем, что она должна быть леди и настоящим деловым человеком, чьи дела принесли пользу многим женщинам страны. Её косметика стоила в два раза дешевле, да и по качеству не уступала дорогим брендам. Поэтому она должна быть настороженной и не доверять всем подряд. Вдруг это какая-нибудь уловка мужчины, что ему негде переночевать. Ночью здесь, а утром опять где-то там. Ведь такое было раз пять, и Наталья всегда давала себе слово, что следующего раза не будет. Всё кончено! Она сыта по горло его безразличием к будущему и постоянной ложью по поводу построения семьи! Он умел врать и сладко говорить. Из его уст капала ложь, будто сладкий мёд. И каждый раз она таяла при виде него, но постоянно наступала на одни и те же грабли. И в очередной раз Динар объявился.

И в очередной раз Наталья наступила на одну и ту же лужу. Такое повторяется из года в год.

— Наталья, послушай, пожалуйста. Я был виноват все эти годы. Пожалуйста, давай забудем все прошлые обиды, и начнём всё заново, — сказал Динар, как подарил ей одну розовую розу.

Конечно, Наталье была очень приятна его забота и такие слова осели в глубине её сердца, что она сперва колебалась. Только колебалась недолго, так как чувства вырвались вперёд разума, а сердце её ёкнуло, что она поняла о своей прежней любви к нему. Хоть он и был к словам очень сладок, красноречив, эпитеты так и вырывались из его уст, всё равно Наталью настораживало одно: почему он пришёл именно под утро?

Динар как бы прочитал её мысли и ответил:

— Я шёл в прохладную весеннюю ночь по улице, зная, что ты меня примешь и днём, и ночью. Независимо от времени года, дня и ночи. Я был уверен в тебе. Я знал, что ты не откажешься от меня. Так оно и вышло. Оказывается, я тебе всё ещё небезразличен, — с этими словами он обнял её и начал снимать свои чёрные изношенные туфли.

Наталья понимала, что если откажется от него и прогонит прочь, то останется одна с ребёнком. Пусть и могла она прожить без мужчины ещё несколько лет, но очень хотела отца для своего ребёнка. Тем более Динар был настоящим отцом Виктора.

Динар медленно разувался, по очереди снимая свою обувь. Сперва снял правую туфлю, положил под стул, руками почистил свои серые носки, а потом то же самое проделал с левой ногой. Наталья ничего не говорила, а молча наблюдала. Она уже начала представлять жизнь с Динаром, что её мужчина всё будет делать по дому: кран починит, ножку дивана приделает, розетку поменяет, купит новую магнитолу… Как говорится, тогда жизнь у неё забурлит. Но не знала, что с этими изменениями у неё начнутся другие проблемы. Она не подозревала об этом… Не думала… Не готова была к таким кардинальным изменениям…

— У тебя что-нибудь есть из еды? — быстрее забегая на кухню, спросил Динар.

— У меня? Хм… Есть… только эта каша тебе не понравится.

Динар уже ничего не слышал, а начал рыться в шкафчиках. Гремя кастрюлей и тарелками, искал пропитание.

Увидев кашу, почесал затылок и пробубнил про себя:

— Да-а-а-а, очень даже не густо.

— Что? — спросила уже почти разочарованная Наталья.

— Так дело не пойдёт. Ты чем каждый день ребёнка кормишь? Сейчас я сам что-нибудь приготовлю.

— Что именно приготовишь?

— Надо сперва супа наварить, а потом уже пюре с рыбой. Я люблю очень хорошо поесть.

— Я это знаю, — сказала Наталья, нежно обнимая его накаченную спину. — Понимаешь, у меня работа тяжёлая. Надо постоянно писать, изучать документы, встречаться с другими бизнесменами… Я же хочу расширить свой бизнес за границей.

— Ты оставь эту тупую затею по поводу проверки и писанины твоих документов! Ребёнка надо полноценно кормить. Решено, я буду каждый день для вас варить еду.

— Хорошая идея, — ответила радостная Наталья и нежно поцеловала его. Она была уверена, что он не покинет их семью и больше никогда не оставит ребёнка. Виктор должен расти с ним, а не без него.

Динар оттолкнул её. Сказал, что сейчас приготовит поесть, а она пусть не мешается. Лучше закончит свои дела.

— Где ты был столько времени, когда ребёнку так нужен был отец? — неожиданно, как спичка, вспыхнула Наталья.

— Ему четыре года. Думаешь, я хотел его бросить? — спокойно ответил мужчина. — Вот, я снова здесь. Но насчёт еды ты не права. Ты не только кашей должна Виктора кормить, хотя бы изредка варить суп.

— А вот здесь ты уже не прав! — чуть не плача кричала Наталья. — Я всегда варила суп, и сын наш был очень сыт и доволен! А почему ты не занимался его воспитанием?

Тут на крик встал полусонный Виктор. Он глазам своим не поверил, когда рядом с мамой увидел своего папу. Радостно подбежал и обнял его. И Динар обнял в ответ, сильно сжав его к груди. Посмотрел на сына и не мог оторвать от него глаз. Тот так вырос и был похож на него. Его лицо было весь белым, как молоко. Прикоснулся своими губами к его лбу, горе-отец попросил у Натальи градусник, потому что мальчик весь горел. Когда она принесла электронный термометр, Динар начал измерять его температуру.

— Знаешь, Наталья! Я бы занимался его воспитанием так же, как и ты, но я был на работе. Мужчина в семье добытчик.

— Неужели? — саркастично спросила Наталья. — Тогда я, по-твоему, кто? Тоже добытчица?

— Нет, ты должна быть хранительницей очага.

Наталья ничего не ответила, а лишь вышла из кухни. Она не хотела слушать весь этот нафантазированный бред.

И Динар ничего не ответил. Он успел раскаяться, что зря приехал сюда. Наталья сперва была рада его видеть, а теперь изменилась. Чтобы хоть как-то забыть этот самый неприятный разговор, мужчина начала расспрашивать про жизнь у своего сына.

— Ну как, сына, всё хорошо? Какие новости?

— Ничего нового. Я научился рисовать. Нарисовал дом, маму и тебя, — ответил мальчик, гладя свою пижаму.

А про фантазию с насочинённым пиратом промолчал.

— Покажешь мне свой рисунок?

Виктор хотел было встать, но Динар остановил его. Сказал, что посмотрит утром. А пока пусть с ним посидит. Надо было узнать температуру и приготовить молоко с мёдом.

— Папа, а ты мне что-нибудь с плавания привёз?

Динар остановился и несколько секунд смотрел на своего сына. По его светящимся глазам было видно, что он очень по нему соскучился.

— Прости, — ответил Динар, взяв за руку вошедшую Наталью с бумагами и отвёл в сторону для разговора.

— Что такое? — спросила она. — Удивлён? А что мне оставалось ему говорить? Отец бросил тебя?

— Что ты такое говоришь, Наталья? Разве я его бросал?

— А ты хоть раз его с днём рождения поздравил? Подарки или хотя бы деньги на одежду высылал?

— Я, как вижу, вы тут и без меня не бедствовали. Да и не забывай, что я к тебе в последнее время раз в год приезжал. Сама тогда ребёнка у подруги оставляла. Я, что ли, виноват, что ты так постоянно поступала?

— Чтобы ты появился и опять пропадал? Лучше уж пусть сын думает, что ты где-то в дальнем плавании! — чуть не вскрикнула Наталья.

— Чу! Не ори так! — сказал Динар и выглянул из-за угла, чтобы посмотреть на сына.

— Иди уже кормить ребёнка.

Динар ничего не ответил, а лишь вошёл к сыну. С улыбкой на лице посмотрел на сына и ответил:

— Извини, Витюшенька. Подарки не смог тебе привезти. Там шторм случился, и я не сумел ничего купить. Завтра сходим с тобой в парк. Я тебе тогда куплю.

— Папа, а ты меня в следующий раз возьмёшь с собой?

Динар ничего не смог ответить. Он не ожидал, что и сын захочет с ним. Знал, что боялся воды, а тут готов покорять моря.

— Конечно, возьмёт. А почему бы не взять, — ответила заглянувшая Наталья.

— Ура-а-а-а! Я скоро стану покорителем вод!

Динар ничего не ответил, а лишь с грустью посмотрел на Наталью.

— Кстати, зачем тебе молоко с мёдом? Веришь во все эти вещи?

— А ты что, не веришь? Меня в детстве бабушка всегда горячим молоком поила. Помнишь, ты заболела, а она сделала чай из листьев смородины?

— Помню, но тогда у меня просто болело горло. Не думаю, что помог весь этот чай. Я тогда спреем брызгала.

— Какой ещё спрей? Тогда у нас не было спрея.

— Не надо… У твоей бабушки была аптечка с лекарствами. Если бы не лекарства, я, наверное, ещё долго выздоравливала.

Динар не выдержал. Встал из-за стола, злобно посмотрел на Наталью, но не смог высказаться при сыне. Вместо ссоры занялся делом и налил в кастрюлю молоко, поставил кипятиться. Достал из подмышки сына электронный градусник, попросил у Натальи старый ртутный термометр. Женщина сказала, что не держит «старьё», так как сейчас век современных технологий.

— Как у вас нет ртутного термометра?

— А вот так. Нет и всё. Я всё давно выбросила.

— А чем же вы измеряете температуру, позвольте спросить? Вы что, совсем не болеете?

— Болеем, но не так, как болеете вы, Гречов…

Динар так удивился к такому обращению, что сперва долго смотрел в лицо Натальи, позже принялся за молоко, при этом старался не общаться с ней. А Наталья почувствовала себя как-то не очень хорошо при виде своего бывшего мужа. Она думала, что до сих пор его любила, пока не убедилась об обратном. Чтобы не замешкаться рядом с мужем, поскорее вышла из кухни и пошла в свой рабочий кабинет. Закрыв дверь ключом, Наталья села на кровать, двумя руками схватила огромного плюшевого медведя, которого подарил ей когда-то Динар и решила поплакать. Она плакала в самые трудные моменты. Просто слёзы очищали её душу и как-то после этого становилось легко и радостно, аж хотелось жить. А проблемы и обида так давили грудь, что постоянно хотелось откашлять их. Но как откашлять то, что нематериально? Вот и Наталья не знала, но хотела избавиться от этой «душащей жабы». Она не была жадной, особенно к сыну, но слова Динара задели её настолько, что решила для начала вытереть слёзы, а потом идти до конца и защитить своё честное имя. А то так и останется в мыслях у Динара, что она «жадная женщина». Тот просто употребил сарказм в её адрес, чтобы задеть чувства женщины. Глубоко внутри неё были капли сострадания и агрессии, что слились воедино. Если они выберутся наружу, то чувства агрессии могут одержать верх над милосердием.

Наталья вытерла своё лицо и вновь решила пойти и обо всём высказаться.

— Дорогой мой! Я знаю, ты считаешь, что я непутёвая мать, что неспособна даже воспитать своего сына. Знай, что на моё плечо ложится не только сын, но ещё и уборка по дому, готовка и своё дело.

Динар, что готовил суп, остановился, посмотрел на неё. Закрыл кастрюлю, вытер свои руки и подойдя к ней, тоже заговорил:

— Ты хочешь сказать, что я не работал, а был лентяем?

— Нет, почему сразу лентяем? Ты же не так сильно работаешь, как я, правда?

Динар предпочёл промолчать. Он понял, на что она намекала. Она думала, что раз у неё есть собственное дело (женщины привыкли видеть своих мужчин бизнесменами), значит, он бездельник и ничего в жизни, кроме геморроя, не заработал. Динар работал на заводе, получал не очень много, но на жизнь ему и его матери хватало. Попробовал работать на севере, но сильно отморозил почки и заработал геморрой. С тех пор он дал себе слово, что никогда не будет поднимать тяжёлые предметы (хотя временами ходил в тренажёрный зал и мог поднимать штанги). Наталья всегда предостерегала его, чтобы не случился разрыв геморроя, но так и не смогла уберечь: после похода с дружками в бар, а далее и в тренажёрный зал, Динара увезла оттуда скорая помощь. А дальше уже капельница, уколы, массаж и всякая неприятная процедура, связанная с геморроем. Вот так он заработал себе ещё одно страшное воспоминание о своих походах с друзьями в бар (плюс ещё у него обнаружили хронический гастрит) и тренажёрный зал. Только рядом с ним была его мама, а не Наталья. Якобы с его слов она четыре года назад решила бросить сама. Не мужчина был виноват, а женщина. Странность в мужчинах была в том, что они иногда путались в своей лжи. Проходили через ложь, снова и снова натыкаясь на одно и то же. Обидно и жалко их.

Наталья не умела жалеть… По крайней мере, жалела, что связалась с Динаром. Как ей казалось, он был трусом и ничтожеством, раз постоянно видел её плохие стороны и указывал на ошибки, а на положительные качества просто закрывал глаза. Сперва думала, что он действительно любит её, а теперь начала сомневаться. А ведь она ещё потакала его и старалась поддержать, но четыре года назад в этом расставании была виновата не Наталья, а Динар.

— Ты же работаешь не головой, а руками, не так ли? Вести бизнес намного сложнее, чем работать на всё готовом, — не останавливалась Наталья.

Динар опустил голову, молча положил тряпку и пошёл в другую комнату. Один их сын не хотел, чтобы родители ссорились. Он хотел, чтобы мама и папа были дружны и не обижались друг на друга. Очень хотел любви между мамой и папой. Только мальчик многого не понимал. Да и был слишком мал, чтобы что-то понимать. Может быть, когда повзрослеет, поймёт.

Наталья подошла к Динару, что сидел в зале и держался за голову.

— Что ты уходишь от разговора? Зачем тогда пришёл, Динар, скажи мне, пожалуйста?

Мужчина ничего не ответил, а просто отвернулся от неё.

— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, — сказала Наталья и повернула его голову к себе. Мужчина несильно махнул в сторону женщины, что случайно рукой задел её лица.

Наталья схватилась за своё лицо и злобно посмотрела на Динара. Она не ожидала этого. Всё бы, но не рукоприкладства. Ладно, если бы не при сыне, но ведь Виктор всё это видел. Что он может подумать? Что скажет своему отцу, когда подрастёт? Как отреагирует? Мужчина не думал об этом. Он просто сидел и глядел в одну точку.

— Что ты сидишь? И что ты сделал? Зачем ударил меня? — стала трясти его Наталья, стараясь силой бить по плечу, но не могла, так как Динар удерживал её руку и резко оттолкнул к двери. Женщина ударилась спиной об угол двери и упала на пол. Виктор подбежал к ней и начал плакать, обнимая маму.

— Папа, не бей маму, пожалуйста…

Динар ничего не ответил, а лишь со вздохом вышел на балкон.

Наталья погладила сына и прижимала его к себе, стала тихонько плакать. Виктор увидел слёзы матери, как сам заплакал ещё сильнее. Сквозь слёзы проговорил:

— Не плачь, мамочка. Хочешь, я тебе завтра свои игрушки подарю? Давай я завтра сам уберусь? Уберу свои игрушки и кровать заправлю…

Наталья ничего не ответила, а лишь сильнее обнимала своего сына. Она понимала, что роднее сына у неё никого не было и не будет. Даже и после возвращения бывшего мужа, он всё равно отойдёт на второй план после сына. Вернулся к ней призрак прошлого, совсем «необъятное счастье» её мнимой любви. Она не готова была к этой встрече. Эта самая старая жизнь обвилась вокруг её пространства и времени. Не готова была к таким отношениям… К таким пустым и холодным.

Глава IV

Олеся дошла до двери своей квартиры и остановилась. Она поняла, что не хочет и не желает находиться в этой самой квартире. Только ничего не могла поделать, ведь была замужем и обязана теперь в ней жить. Хоть и любила своего мужа, но в душе знала, что это всего лишь иллюзия. Любила и боялась, что он уйдёт от неё. В последнее время Александр вёл себя очень странно: когда разговаривал по телефону, закрывался в другой комнате, во время завтрака сидел очень задумчиво, постоянно в воздухе крутил вилкой, или постоянно расстроенно смотрел на потолок, что даже не поддерживал с ней разговор. В общем, всё это было очень даже странно.

Она всё-таки решилась войти. Как всегда, дома никого не оказалось. Александр был на работе. Это значит, что Олеся и этот день проведёт одна. И этот самый день ей покажется целой вечностью. И этот пустой день зародит мысли о своей жизни. И этот самый день покажет смысл её существования. И этот самый день даст ей свежий взгляд на новую жизнь. Олесе даётся возможность в тишине подумать над своей жизнью и как-то определиться не только в карьере (понятное дело, что она может стать главным бухгалтером), но и в личной жизни. Либо в самом деле уйти от своего мужа, либо, оставаясь, терпеть такие отношения. Она знала, что он изменился. Раньше не был таким. Поэтому ей даётся возможность поразмыслить и прибраться у себя в голове.

***

Виктория сидела в кухне и пила чай. Ей не хотелось на работу. Она ещё думала, что неправильно поступила со своей подругой. Она могла бы позвонить ей и извиниться, но решила всё-таки отложить этот разговор. Боялась, что Олеся может от неё отвернуться. А больше всех боялась раскрытия её секрета. Боялась чужого мнения. Боялась, что станет нелюдимой и никому ненужной. Хотя она и есть нелюдимая, потому что никому не нужна была. Как говорится, парня не было, ребёнка тоже нет, даже нет той любимой работы, на которую она шла бы с удовольствием. Ничего такого у неё не было. Каждый день одно и то же: утром постоянно надо быть у начальника-сутенёра, днём делать интим-массаж, а ближе к ночи уже «продавать себя». И даже с клиентами нельзя было общаться. Почти всегда они её насиловали… Насиловали против воли (она была рабыней), пусть даже если и платили хорошие деньги. Поэтому Виктория не хотела на работу и подольше задерживалась, думала о смысле своей жизни. О том, что она зря родилась на свет, раз ожидала её такая участь.

Без какого-либо желания пошла на работу. Хоть и не хотела, ей пришлось идти. Жизнь была невыносимой. Такой и будет до конца её дней. Видать, такова судьба и смысл её.

***

Наталья всё-таки до утра успела доделать все документы. Теперь она смотрела на спящего сына и его отца и умилялась от счастья. Только боль от удара Динара заставляла убирать свою улыбку. Знала, что ничего не изменить и, наверное, так будет лучше. Всё же Динар вернулся, а это значит, что её сын будет расти с отцом. Его отец научит сына всему, что знает сам. Они вместе будут ходить на рыбалку, играть в футбол, просто отдыхать. Наталья знала, что смысл её жизни давно уплыл.

Вздохнула про себя, ещё раз посмотрела на сына и вышла из дома. На улице светило солнце, но на душе не было никакого света. Она была расстроена, что Динар так изменился. Думала, что всё ещё любит его, влюблена, как девчонка, но это блажь, её фантазия и причуда. Не было любви и не будет никогда…

Прошёл ещё один день. Этот самый день никому ничего не дал. Наоборот, он много чего поменял и разрушил. Например, Олеся была обижена на свою подругу за то, что та не стала приглашать её на кофе. А Наталья и вовсе не ожидала визита Динара, что в свою очередь ударил её. Дела у Виктории поднимались не в самую лучшую гору. Она постоянно во сне видела того самого человека. Теперь она потеряла реальность, потому что её страх из сна вырвался в реальный мир. В лице каждого видела того самого злосчастного демона, что желал ей зла. Каждый застрял в своём же болоте. Эта самая топь находилась где-то в их подсознании. И чтобы выбраться оттуда, трём подругам придётся принимать не мало усилия. Да, невозможно, конечно, всё это выполнить за несколько часов, измениться за два часа, но месяцы контроля над собой даст им полную свободу. Ведь двадцать третьего августа состоится женский фестиваль, что откроет им глаза на дальнейшую жизнь. Но только послушают ли они своё сердце и разум, чтобы окончательно всё сделать и довести до максимума? Смогут ли они, поборов себя, выйти на новый уровень? Жизнь так невыносима и трудна, что каждой придётся пройти ряд испытаний на пути к своему счастью. И каждая обретёт истинный смысл своей жизни.

И каждая получит то, что заслуживает.

Глава V

Солнечная погода. На улице не было ни единого ветра. Даже маленький ветер не колыхал листья деревьев. Так было тепло и уютно, что многие купались в фонтанах, а некоторые и вовсе уже успели искупаться в лесных озёрах Подмосковья. Птицы пели и осмеливались подлетать к фонтану, чтобы попить, заодно и искупаться.

Это был самый любимый парк Виктории, куда она постоянно приходила и сидела на скамейке, кормила птиц. Это парк Кузьминки. Только здесь она видела покой и отдых, и здесь могла подумать о своей жизни. А что с её жизнью? Она была такой скучной и неприятной. Тем более в те моменты, когда ею пользовались всякие развратные мужчины. Она уже сама не понимала и поскорее хотела забыться. А забывалась кружкой пива и вином. Ещё могла курить сигарету и траву. Траву начала курить тогда, когда её избил один клиент и забрал все деньги. А в тот день она заработала не менее трёх тысяч долларов. Жизнь по отношению к ней была очень даже несправедливой. Ей ещё приходилось подрабатывать дополнительно. Однажды Виктория пыталась покончить с этим делом. Но долго не выдерживала (особенно в те моменты, когда кончались деньги). Всегда перед походом на работу, подолгу гуляла в этом самом парке. Когда никто не видел, она курила траву. Уже полностью отдавшись воле синтетическим веществам, девушка упоротая шла на работу. И сейчас в очередной раз она сидела на скамейке и курила траву. И в очередной раз она была упоротой.

— Кхм, простите, — услышала она чей-то грубоватый женский голос, как тут же отошла от своих мыслей, посмотрела вперёд. Перед ней стояла молодая, странная девушка. Одета была она очень даже безумно: чёрная кожанка, митенки с шипами, огромные сапоги до колен и разукрашенные волосы в виде петушиного гребешка. — Можно я присяду? — вновь заговорила своим неприятным, отталкивающим и скрежещем голосом, будто чем-то проводят по металлу, и улыбнулась.

— Конечно, пожалуйста, — еле скрывая траву, чуть слышно ответила Виктория и отвернулась от девушки. Вторая улыбнулась и положила свою руку на её плечо.

— Не надо скрывать. Всё хорошо. Я сама курю, — и с этими словами из сумки вытащила целый мешок травы. Там каких только трав не было! Начиная от самых лёгких и простых зелёных, заканчивая самыми тяжёлыми и опасными для здоровья.

Виктория удивилась такому безумству. Ведь рядом с ней сидела молодая, может быть, даже школьница. Совсем ещё девочка. Ей годков семнадцать, или восемнадцать, но точно моложе неё. Даже понятие не имела, как эта молодая могла так низко пасть, раз ходит по городу в таком прикиде, вызывая смех и отвращение у других. К удивлению, никто не смотрел на неё, все проходили мимо и ни одного любопытного взгляда. Все плелись вперёд. Кто-то спешил на работу, как Виктория, а кто-то просто гулял со своими детьми. Те, естественно, могли напоследок обернуться, но детям не разрешали смотреть. Даже если и смотрели, то мамаши быстрыми темпами уводили их оттуда.

— Как тебя зовут? — безумная девушка первая прервала эту тишину.

— Виктория…

— А меня Лика.

— А тебе сколько?

— Семнадцатый пошёл.

— А у тебя есть дом, семья?

— Угу.

— И что ты здесь шастаешься? Небось с уроков сбежала?

Лика не слушала её, а шарила в карманах в поисках пачки сигареты.

— Что ты делаешь? А не рановато? — Виктория встала, резко выхватила сигарету. — Ты сдурела? Зачем тебе всё это? Ты могла бы закончить школу…

— …Да, да, и сдать ЕГЭ… — прервала её Лика. — А если провалю?

— Да чёрт с этим экзаменом. Жизнь-то продолжается.

— Я знаю, подруга, но не моя. Она у меня совсем никчёмная и не интересная и идёт к чёрту.

Виктория поняла, что столкнулась со своим двойником. Ведь и она так считала. Говорила, что её жизнь ненужная и совсем бесполезная. Она с ней была полностью согласна.

— Я с тобой согласна. Но теперь что, гробить своё здоровье? — спросила недовольная Виктория.

— С чего решила, что я одна гроблю?

— А где тут ещё травокуров видишь? — спросила Виктория, оглядываясь по сторонам.

— Не надо оглядываться. Вот этот самый травокур, — с улыбкой ответила Лика, указывая на Викторию, которая безуспешно пыталась скрыть косяк за своей спиной.

Виктория посмотрела на неё и покраснела. Она хотела что-то сказать, но не могла, потому что испугалась.

— Я понимаю, что ты удивлена чуток. Давай лучше будем подругами. Ты согласна? — предложила Лика и взяла в рот свою сигарету.

— Интересное предложение, Анжелика. Ведь у тебя полное имя такое?

Та с улыбкой кивнула и продолжила курить сигарету, вдыхая дым и выпуская из носа.

— А ты кто? Что-то я никогда не видела людей с таким прикидом, — поинтересовалась Виктория, потрогав её рыжевато-синие волосы, одновременно проводила пальцем по ирокезу.

— Что, никогда не видела панков?

Виктория отрицательно качала головой.

— Реально никогда не видела?

— Нет, не видела. А кто они и чем занимаются?

Лика удивлённо посмотрела на неё, но ничего не ответила. Сняла со своей шеи медальон в виде ноты и показала его Виктории.

— А, ты музыкант?

— В яблочко, — ответила Лика, тыкая указательным пальцем в лицо Виктории.

— И какой направленности твоя музыка? — протирая лицо, в очередной раз спросила Виктория.

— Панк-рок.

— Ох, рок… Я пару раз слушала рок, но не настолько фанатела.

— А какие группы слушала?

— Rammstein, Scorpions, Ария.

— И всё?

— Всё.

— А какие панк-рок группы знаешь?

— Никогда не слышала.

— Слышала группу «Пурген»?

— Слышала, наверное.

— А про группу «Миф_Гёрл»?

— Не слышала.

— Это моя группа. Очень люблю своих ребят, которые работают со мной и стараются не раздражать меня.

— А что?

— Я, когда раздражённая и пьяная, начинаю драться.

Это ужас. Тебе лучше не знать.

Виктория просто промолчала. Она не знала, что и сказать. У неё просто не было слов.

— Что, подруга, испугалась? — так некрасиво засмеялась Лика, что Виктория пошатнулась от её ужасной ноты в голосе.

— Нет, не испугалась. Просто как-то непривычно с такими общаться.

— С кем? Со мной? — Лика прервала мысли Виктории. — А впрочем, знаешь, что? Давай лучше я познакомлю тебя со своей компанией, с рок-группой.

— Я даже не знаю, — промямлила Виктория.

— А ты точно узнай, подруга. Если понравится, то я сделаю тебя панком.

Виктория представила себя в этом самом образе: с длинными разноцветными и грязными волосами, пирсингами на разных частях тела, металлическими цепями и шипами на кожаной одежде.

— Знаешь, ведь у меня было кольцо в носу, — монотонно произнесла Виктория, показывая на свой нос.

— И где же оно?

— Сняла. Потому что мешает.

Лика просто кивнула и отвернулась в сторону парка. Виктория сама посмотрела на парк и задумалась: а ведь бывает такое, что она вдруг по каким-то обстоятельствам становится музыкантом. Или всё это просто фантазия?

— Эй, подруга? Ты меня слушаешь? — ожила Лика и несколько раз щёлкнула пальцами, — Эй! Ау! Ку-ку! Я здеся!

— А? Что? — вновь возвратилась на землю, на мгновение отвлечённая Виктория.

— Ничего. Сейчас я позвоню «какашке»… — Что? — удивилась Виктория.

— А что тут удивительного? — спросила Лика, доставая телефон и неприятно чавкая жевательной резинкой. — Что за какашка? Это что, по-татарски?..

— Да-да, ты правильно поняла. Я называю его так потому, что он редко моется. Вот от него исходит ужасающая вонь, — чуть наклонившись вперёд, тихо ответила Лика и как-то странно улыбнулась.

Виктория не знала, что же ей ответить. С одной стороны, она хотела познакомиться с такими необычными ребятами и испробовать себя в роли музыканта, а с другой — не любила немытых. Среди её клиентов и так были такие вонючие и грязные мужчины, от которых пахло элементарным потом. А что, дезодоранты не придумали? Или для этих мужчин просто не существует слово «чистота»? Не понятно.

Лика просто улыбнулась своей собеседнице, как начала набирать номер. Виктория решила подождать эту странную компанию с разноцветной, как у попугая, причёской. Подумала, что у неё получится стать музыкантом и начать новую жизнь.

***

Наталья шла по своему офису и нервно глядела на часы. Она не могла представить себе, чем дома занимается Динар с сыном. Не была в нём уверена. Хоть он и умел делать всё по дому: готовить ужин, убираться, забить гвоздь, чинить кран, почистить засорившуюся раковину, пропылесосить, выбивать пыль из ковров. Только не знала одного: чем они займутся с сыном? Виктор не умел играть в шахматы, а карты Наталья сама запретила (помнила, как Динар проиграл более сорока пяти тысяч в покер. Ладно, хоть не её). Он любил коньки, но не умел кататься. Как логично. Лишь бы сына не повёл кататься на роликовых коньках. Динар был очень непредсказуемым и всегда менялся, как типичные весы: может говорить одно, а делать совсем другое. Его слова и действия очень противоречили. Как говорила его мама: «Мой сын лучший во всех делах. В том числе и в бизнесе. Надо просто помочь ему, подтолкнуть его. А для того чтобы подтолкнуть, надо дать ему денег на открытие бизнеса. Ну, надо же на что-то открывать». По мнению её матери, Наталья должна обеспечивать Динара, кормить его, да ещё помочь с бизнесом, одновременно управлять компанией, а все доходы делить поровну. Она не для этого через всё болото проходила! Не для этого унижалась перед банком, чтобы получить разрешения на получения кредита! У неё всё вскипело тогда, когда Динар наглым образом потребовал своей доли в бизнесе. Там не было ничего «нашего» и «моей». Там была доля женщины и её маленького сына. Понимала, что Динар может попросить, ну или через суд насильно забрать свою долю. Наталья так боялась суда и всех этих присяжных, что старалась не посещать (но иногда ей приходилось судиться с более крупными компаниями, что требовали закрыть её дело). Суд ходатайствовал Наталью и всегда бывал на её стороне. Её адвокат — Сергей Дмитриевич Порожка был самым выдающимся и успешным юристом в северной столице России — Санкт-Петербурге, заодно успевал работать и в Москве. Временами он провожал её, приглашал в рестораны, клубы и просто прогуляться по ночной Москве. Наталье он совсем не нравился. Даже если Сергей был успешным, у неё с ним ничего, кроме секса, не было. Он не умел за ней ухаживать, хоть и старался. Не привлекал её, как настоящий мужчина. Она хотела цвести, задышать, быть душевно краше. Вот Сергей в постели, несомненно, был хорош. В остальном полная, скучная, нудная и совсем не интересная личность. И в его крови не текла романтика, страсти не было, чувства, одухотворёнными крыльями свободы и взаимной любови отсутствовали. В нём текла инфантильность, юношеский максимализм, доверие, иногда и агрессия. Все эти качества вплелись в одно целое, и из них зародился этот самый талантливый и трудолюбивый (иногда и любитель взяток) человек-юрист.

В очередной раз сзади женщины появился Сергей Порожка с цветами и подошёл к ней поближе, как руками прикрыл её глаза. Та улыбнулась. Она сразу догадалась, кто же рядом с ней. Ничего не говоря, Наталья обернулась и с её лица пала улыбка. Она так и знала, что это был тот самый юрист. Он, как банный лист, прилип к ней. Женщина не очень хотела видеть его, знаться и работать с ним. Но тот был очень даже ценный кадр. Особенно хорошим и высококвалифицированным юристом.

— Ну что, моя прелесть, сходим сегодня куда-нибудь? — спросил Сергей Порожка и вручил ей огромный букет.

— Я бы с радость, но дома дела, — беря в руки роскошный букет, ответила Наталья. Она ещё с детства любила цветы. Но не покупные, а именно полевые, что были собраны с любовью. Тут этим и не пахло. Как-никак Москва. Даже если и возможно достать за городом цветы, Сергей вряд ли поехал бы туда. Он не любил пачкаться. Да и не было у него романтической натуры.

— Как так, милая Наталья? Я ведь вашего ответа на очередное свидание уже больше десяти дней жду, а вы всё не хотите и не хотите. Нужно уломать вас. Может, я для вас слишком некрасив и стар? — обиженно спросил Сергей Порожка.

Наталья понимала, что не хочет терять такого человека, как Сергей. Он мог её успокоить, понять и просто полюбить такую, какая она есть. Со всеми минусами и плюсами. А как быть, если она к нему ничего не чувствовала? Человек старается, ухаживает, применяет какие-то приёмы, покупает подарки, а она, как малолетняя девчонка, постоянно ломается. Ведь ей уже тридцать четвёртый год пошёл. Пора бы и о семье подумать. О новом ребёнке. Наталья очень хотела бы девочку. Чтобы брат с сестрой, держась за руки, гуляли. Чтобы брат всегда защищал свою сестрёнку и никогда не давал в обиду. У неё самой были двоюродные и троюродные сёстры и братья, но в семье она была одна. А быть единственным ребёнком всё-таки плохо. За спиной, кроме родителей, никого больше не было. Её двоюродные и троюродные сёстры имели по брату, а то и по пять человек в семье, но только не у неё. Наталья знала, что тут никто не виноват. Тем более её отец был болен. Вряд ли бы они смогли завести второго. Ещё с юных лет она помнила, как мама её мечтала о втором ребёнке. Каждый день молилась Пресвятой Богородице и ходила в церковь на все воскресные службы и постилась. А ведь свершилось чудо — мама забеременела. Но всё пошло не так, как надо было — отец сильно захворал. Все деньги ушли на его лечение. А мама была не из металлической плоти, имела чувства, тяжело переживала, что потеряла ребёнка. Тогда ещё юная Наталья нарисовала своего будущего брата. Она знала, что должен был родиться братик, а не сестрёнка. Очень мечтала о брате, но мечты исполнились через десятки лет в виде сына. Вот поэтому она в сыне души не чаяла, хоть иногда и ругала, зато очень любила и никогда не позволяла, чтобы кто-то другой обижал его. Тут-то Сергей и появился, что пытался ухаживать за ней. Даже побывал у них в гостях и попытался контактировать с её сыном. Вот только ему не нужны были дети. Виктор, казался, был помехой для осуществления его плана. Вот тогда-то Наталья по-настоящему разозлилась на него, что вылила всю внутреннюю грязь, что копила все эти годы. Но и тут Сергей не останавливался, старался ухаживать за ней. Он сам был из богатой семьи. Родители заставили его учиться в частной школе с уклоном на несколько иностранных языков (английский и французский). Сергей имеет свои частные юридические компании и несколько детективных агентств. В общем, богатый человек. К тому же он был на пятнадцать лет старше. Да и лицом походил слишком на взрослого мужчину. Уже за шестьдесят. Возраст, конечно, Наталью не пугал, но она не хотела жить с тем человеком, кто не сможет полюбить её сына, как своего родного. Да и он думал, что все богатые могут добиться всего, благодаря, конечно, деньгам и рождению в нужной семье. Сергей Порожка три раза женился, но так и не смог обзавестись детьми. Даже в прессе просочилась новость, что он якобы бесплоден, а его любовницы пользовались, не зная истинной причины. Заявлялись беременными якобы с его ребёнком и требовали, чтобы он обеспечивал их. Их уловки не срабатывали. Точнее срабатывали, да с точностью до наоборот. Так и не сложилась его личная жизнь, что решил посвятить себя карьере, без семейных обязательств. Тем более его устраивала такая жизнь: в неделю два раза он встречался с Натальей и проводил с ней ночь.

— Сергей Дмитриевич, я же вам сказала, что не стоит нам больше видеться. У меня сын, понимаете? Вы же не захотели с ним найти общий язык, так ведь?

— Я хотел. Честное-пречестное. Ну, незабвенная моя, голубушка. Может, вам расслабляющий массаж сделать? — спросил Сергей, как тут же постарался двумя руками сильно помять её до того напряжённые плечи, но от этого Наталья ещё пуще рассвирепела:

— Не надо трогать мои плечи! Вы ни черта не понимаете слова «НЕТ»? Я всё сказала! И теперь прошу, оставьте меня в покое. Я хочу подумать о своей новой жизни. О своих новых начинаниях.

Сергей ничего не ответил, а лишь хлопал ресницами. Он понимал, что сильно задевает её. Только не хотел отступать.

— Знаете, что? Вы и дня не проживёте без меня и моих ласк. Посмотрим тогда, когда снова прибежите ко мне в постель.

— Не сомневайтесь, не прибегу! Ко мне Динар вернулся.

— Этот неуч, бездельник и неудачник? И вы думаете, что он лучше меня?

— Ну по крайней мере, он не отказывается от своего сына.

— Да? А где тогда он был все эти четыре года? И почему вам пришлось врать сыну, что он в дальнем плавании?

— Слушайте, Сергей Дмитриевич! Я знаю, что вы обиделись из-за моего отказа. Давайте постараемся быть друзьями. Всё же он мой сын. Я не хочу, чтобы он рос без отца. И давайте прекратим все эти отношения, хорошо? Ни к чему хорошему они не приведут. И думаю, что нам стоит временно не видеться, чтобы отвыкнуть друг от друга.

Сергей Порожка ничего не ответил, а лишь фыркнул, как ёж, когда пытаешься погладить его и ушёл из поле зрения Натальи. Женщина осталась глядеть вслед уходящему юристу, грубо сжимала его цветы и думала о том, что сильно хочет измениться не только внешне, но и внутренне. А также постарается жить по распорядку дня, питаться домашней пищей и ходить на аэробику. Поняла, что наверняка больше не увидит этого самого юриста. Теперь он был ей противен. Да и сама себе была противна, что встречалась с кем-то ради плотского удовольствия. Всё же на первом месте был её сын и никто другой. Даже никакой красавец не мог встать на пути между её сыном.

Наталья бросила взгляд на не до конца ушедшего юриста, ещё раз помечтала о счастливой и безупречной жизни, выбросила букет в урну и вышла из офиса.