Я знаю только, что люблю те книги, которые захватывают меня до одержимости... до потери ориентации. Я до сих пор, точно так же, как в детстве, считаю, что литература — чудесна. А также странна, поскольку она каким-то непостижимым образом живая. Истинная литература неподвластна попыткам ее анализировать
— Если я выдавлю из себя несколько убогих слов и они помогут другим людям сделаться живей и зорче, мне будет все равно, велик я или мал, богат или беден, помнят про меня или забыли.
нужду, жадность, надежду. Но, кроме проницательности и настороженности, в нем была и щедрость. Он ценил хорошую шутку. Смеялся он тихо, где-то в глубине горла, но глаза горели весельем. Мальчишеское озорство.