Лягушка-царевна. Возвращение зараженной стрелы.
Во времена седой древности жил в калмыцкой степи один бай, звали его Хар-Чолун. Был он самым богатым человеком в своем улусе. Владел Хар-Чолун огромными стадами овец и баранов и коз. Многочисленные гурты красных коров и быков паслись на его землях, а в табунах у него находились самые лучшие в тех краях скакуны. Даже сам нойон Ики-Чон, правитель улуса завидовал богатству бая. Но не рисковал и он напасть на могущественного степного аристократа и попытаться отобрать у него богатства. Ибо жил бай со своей семьей не в кибитке, как обычные степняки, а в специально построенном чужеземными мастерами для него неприступном дворце-крепости. И кроме того была у Хар-Чолун собственная большая хорошо вооруженная дружина, которая могла отразить нападение любого неприятеля.
Семь жен и много красивых наложниц и рабынь было у бая. В один из дней рано утром старшая жена Хар-Чолуна, которую звали Саглара, родила сына, бай дал ему имя Цаган-Мога. В тот же час родила сына и рабыня, и Хар-Чолун дал имя мальчику Намр-Хур. Мальчики были очень похожи и на своего отца бая и друг на друга. Рабыня, мать Намр-Хура, вскоре умерла, слуги поговаривали о том, что её отравили жены бая, опасаясь того, что благодаря своему сыну она станет чересчур близка к могущественному хозяину. И поэтому мальчик, оставшийся без матери вырос не во дворце, а при казарме дружины, как степная трава, сам по себе. Никто о нем особо не заботился, никто за ним особо не присматривал. Но когда пришло время старшему сыну бая Цаган-Мога отправляться на службу ко двору нойона, Хар-Чолун вспомнил о Намр-Хуре. Он призвал его к себе и сказал:
— Намр-Хур, ты вырос. Стал крепким молодым человеком. Ты лучший среди моих нукеров в стрельбе из лука. Твои стрелы поражают дичь на любом расстоянии. Тебя никто не может побороть в моей дружине. Всех ты можешь положить на лопатки! Отправляйся сегодня же с моим сыном, твоим господином ко двору нойона Ики-Чон. Служи Цаган-Мога, так же верно, как и мне. Иди, собирайся в дорогу.
— Я всегда готов отправиться в путь — ответил Намр-Хур. — У меня нет никакого имущества, только та худая одежда, что на мне одета. Да и она не моя.
Бай скривил лицо и гневным взмахом руки показал, что разговор окончен. Намр-Хур поклонился и вышел из покоев бая, после чего сразу присоединился к воинам, которым было велено сопровождать в походе молодого господина.
Узнав о том, что отец велел Намр-Хуру сопровождать его в пути Цаган-Мога пришел к отцу с просьбой не брать его с собой. Но отец не стал слушать сына.
— Нойон завидует моему богатству — сказал Хар-Чолун. — Он ненавидит и меня и всех нас. И при любом удобном случае Ики-Чон попытается навредить тебе в то время, когда ты будешь при его дворе. Будь очень осторожен там. И помни о том, что Намр-Хур не только лучший наш нукер, он еще и похож на тебя. Возможно, это сходство тебе пригодиться там. Бери его с собой и не смей мне возражать.
Сын не посмел возражать баю. Так вместе со старшим сыном хозяина и прибыл Намр-Хур ко двору нойона после недолгого путешествия. Но перед тем как въехать во владения нойона Цаган-Мога недовольно сказал:
— Я не мог возразить своему отцу. Но это было плохое решение приказать мне взять с собой этого негодного парня Намр-Хура. Слуга мой верный Нимя, дай какую-нибудь более приличную одежду этому оборванцу. Он опозорит своим видом меня и моего отца перед могущественным нойоном. И другие важные господа станут смеяться надо мной и моим отцом, говорить, что мы совсем с ума от жадности сошли, если увидят столь плохо одетого нашего слугу. Таких позорных лохмотьев, как у Намр-Хура нет даже у последних нищенок возле монастырей собирающих милостыню. Найдите, во что его обрядить.
— У меня нет одежды для нукеров — ответил Нимя. — Могу только дать ему ваш старый бешмет и штаны.
— Так и быть — сказал молодой господин. — Пусть поносит эту одежду некоторое время.
Нимя отдал одежду Намр-Хуру и тот быстро в неё облачился. И отряд продолжил путешествие.
Нойон Ики-Чон радостно приветствовал сына бая Хар-Чолуна у себя во владениях. В честь его приезда и приезда других отпрысков знатных фамилий к его двору нойон закатил пир горой. А на следующий день Ики-Чон собрал вновь всех прибывших к его двору молодых аристократов и сообщил им, что решил, использовать старинный обычай, для того женить всех их на жительницах его столичного града
