Глава 2

– Ну привет, родина, – произнес он, щурясь в бездонное бирюзовое небо.

Пассажирский терминал столичного порта был совершенно безлюден, если не считать двух скучающих у таможенной линии полицейских. Крепкий коротко стриженный мужчина в дорогом костюме, появившийся со стороны внешнего накопителя – судя по всему, единственный пассажир только что севшего грузовика, – сразу привлек их внимание, и одуревшие от жары копы несколько повеселели.

– Господин впервые на Кассандане? – лениво поинтересовался здоровенный краснорожий детина с нашивками сержанта.

– Я прибыл домой. – Темноволосый крепыш презрительно поджал губы и приложил ладонь к панели идентификатора.

– Да? – зевнул сержант, разворачиваясь к дисплею.

Зевок ему пришлось подавить.

– С прибытием, милорд, – коп улыбнулся во всю ширь своей вислогубой пасти и поднес ладонь к козырьку фуражки. – Надолго к нам?

Торвард молча протянул ему шифрокарту. Сержант сунул ее в прорезь на панели, бегло скользнул взглядом по строчкам на дисплее и вытянулся, щелкнув каблуками:

– Чем могу служить милорду лейтенанту?

– Если не трудно, покажите мне дорогу к ближайшему отделению «Рокуэлл Бэнк».

– Мой напарник проводит вас, милорд…

В финансовом секторе космопорта было попрохладнее – здесь кондиционеры пыхтели вовсю, поддерживая требуемую атмосферу респектабельности. Рассыпающийся в любезностях клерк усадил Королева в удобное кресло и метнулся к дисплею. С минуту поколдовав над клавиатурой, он вручил уважаемому лорду тонкий листок с длинными колонками цифр. Глянув на итоговый баланс, Торвард удивленно присвистнул.

«Вот это да! – подумал он. – Надо же, я и не предполагал… ч-черт возьми! Да, с такой рентой здесь можно жить – и жить неплохо».

Оформив кредитное свидетельство, он заверил кое-какие бумаги и покинул портовый комплекс. Можно было отправиться домой прямо отсюда, но Торвард хотел сперва попасть в город – ему требовалось множество вещей. Сев на стоянке в автокэб, он приказал машине доставить его в центр столицы.

Кассандана-сити млел в традиционной послеобеденной дреме. Горячий ветер гнал вдоль пустынных улиц обрывки упаковочного пластика, разовую посуду и прочий мусор, выброшенный в обед и не успевший еще превратиться в пыль. Город казался вымершим – кое-какое движение наблюдалось лишь на висящих в знойном мареве лентах ситивэев, стриты же были совершенно пусты.

Торвард остановил кэб возле двухэтажной «таблетки» недорогого салона, торговавшего летательными аппаратами, – он не имел понятия, в каком состоянии находилась машина его покойных родителей, а возвращаться потом в столицу ему не хотелось – самые необходимые вещи следовало приобрести сейчас, чтобы не морочить себе голову в будущем.

Заспанный продавец-консультант немало подивился щеголеватому посетителю, появившемуся в столь неурочный час.

– Что будет угодно моему господину? – спросил он, даже не пытаясь скрыть зевоту.

– Мощная туристическая модель за приемлемую цену, – процедил сквозь зубы Королев, осматриваясь.

– Могу я удостовериться в наличии… – начал было продавец, но договорить не успел: молодой человек, слегка выпятив челюсть, с размаху воткнул в прорезь терминала личную шифрокарту.

– О-оо, – продавец расплылся в улыбке. – Ну, раз милорд офицер – профессионал, то вопрос, безусловно, отпадает сам собой. Если милорду будет угодно пройти наверх, то я смогу продемонстрировать интересующий его товар.

Торвард коротко кивнул и вернул шифрокарту в карман пиджака. Продавец тем временем выскочил из-за своей стойки и с любезнейшей улыбкой указал на эскалатор, ведущий на крышу строения.

Ожившая лента вынесла их наверх, под оранжевые лучи все еще жаркого предвечернего солнца. Здесь, на отделанной упругим пластиком площадке, рядами стояли готовые к опробованию аппараты.

– Вот, например, – продавец махнул рукой в сторону довольно громоздкой семейной модели, – «Морган-Эксплорер», весьма неплохой выбор для молодого лорда…

– Когда я обзаведусь потомством, я немедленно сообщу вам об этом, – пожал плечами Королев, шагая вдоль строя разноцветных короткокрылых машин. – Меня интересует мощный, надежный двух-трехместный коптер с большой дальностью полета.

– Превосходно, – закивал головой продавец, – превосходно. В таком случае осмелюсь обратить ваше внимание на вот эту машину – «Санни-Бриз». То, что вам нужно, милорд. Дальность – десять тысяч километров, скорость – три тысячи, полуавтоматический контроллер курса и посадки… отключаемый, заметьте. Именно то, что требуется настоящему мастеру.

Торвард мельком оглядел табличку с основными техническими характеристиками предлагаемого аппарата и решительно распахнул дверцу кабины. Продавец устроился рядом с ним, заняв правое кресло.

– Вы можете взлетать, милорд, – сообщил он. – Коптер снят с местной охраны.

Чуть улыбнувшись, Торвард пробежал пальцами по сенсорам на консоли управления. За спиной хрипло фыркнул двигатель. Прибавив тяги, Торвард рванул на себя обшитый тесненой кожей штурвал. Остроносая золотая птица резво прыгнула в небо.

Пройдясь над центром города, Торвард вернулся к салону, с филигранной точностью опустил коптер на площадку и выключил мотор.

– Что ж… я думаю, этот «Санни» меня вполне устроит. Идемте, оформим купчую. И, кстати, – распорядитесь, чтобы мне погрузили полный комплект энергозарядов… путь мне предстоит неблизкий.

Он заходил с запада – специально, чтобы увидеть светлые иглы башен на фоне золотисто-розового рассвета. Старинный дом стоял на холме, по пологому склону которого серой лентой змеилась дорога в долину – ровесница древних стен поместья, построенного когда-то первым лордом Королевым.

Коптер медленно плыл над зелеными холмами, готовившимися встретить ласковые лучи утреннего солнца. Задумчиво улыбаясь, Торвард глядел, как растет клыкастый силуэт спящего дома – дома, в котором он родился и вырос, дома, в который он, в общем-то, и не думал возвращаться. Теперь это его дом. Его замок, дремлющий пока символ некогда гордого и процветающего рода. Белые башни по краям массивного трехэтажного строения видели и взлет, и падение фамилии, теперь он, последний Королев, станет их единственным хозяином и обитателем…

Торвард опустил коптер на заросшей сорняками площадке перед главным входом. Заглушив двигатель, он взял в руки лежавший на правом сиденье мощный десантный «борг», привычно передернул затвор и спрыгнул вниз.

Когда-то лужайка была тщательно подстриженным и ухоженным газоном – травинка к травинке, – теперь травы доходили ему до колена, там и сям пестрели островки полевых цветов.

– Н-да… – пробурчал Королев, оглядываясь по сторонам. – Дела…

Поднявшись по ступеням широченной мраморной лестницы, он нащупал в кармане брюк узкую полоску электронного ключа, смахнул рукавом толстый слой пыли, покрывший за годы бездействия контрольный щиток охранной системы, и сунул ключ в истертую прорезь замка. Массивные деревянные двери с жалобным стоном ушли в стенные пазы.

Чуть помедлив, Торвард погладил пальцами могучую дверную раму и заглянул через порог, не решаясь его переступить. В холле горел свет; в желтоватых лучах потолочных плафонов сонно кружились пылинки, разбуженные движением двери. Он коротко вздохнул и вошел в дом.

В просторном холле все было на своих привычных местах – точно так, как три года назад, когда он покинул усадьбу после похорон родителей. Забросив излучатель на плечо, Торвард поднялся на второй этаж. Пестрый ковер на широкой лестнице обиженно чихал клубами пыли, стоило лишь поставить ногу на ступеньку, – Королев просто поразился количеству этого добра в некогда сверкавшем чистотой особняке.

Кроме пыли здесь не было никого и ничего. Обойдя все помещения и убедившись, что дому удалось избежать нашествия непрошеных гостей, Торвард вернулся на лужайку и принялся выгружать из салона и багажников «Санни» сумки и коробки с пожитками и продуктами, купленными в столице. Разгрузив машину, он переоделся в легкий офицерский комбинезон и отправился будить домашних роботов. Через полчаса в замке кипела генеральная уборка, а новый хозяин электронных слуг не спеша распаковывал свое имущество…

К полудню дом был приведен в порядок. Торвард вынес на луг легкий пластиковый столик с креслом и приказал подавать заранее заказанный обед. Жизнь вдруг показалась ему прекрасной. Слушая пересвист притаившихся в ветвях деревьев птиц, он пил старинное вино из фамильных погребов, лениво терзал отлично прожаренный бифштекс и улыбался теплому солнцу, висящему посреди прозрачно-бирюзового небосвода.

Покончив с обедом, он распечатал взятую в кабинете покойного отца сигару, расстегнул до пояса свой комбинезон и откинулся в кресле, забросив ноги на стол. Ему было хорошо – пожалуй, впервые за последнее время. Все тревоги остались где-то позади, канув в прошлое вместе с постоянным напряжением десяти лет непрерывных сражений. Все это можно было забыть…

Он сидел в кресле и сонно глядел, как легкий ветерок шевелит листву могучих древних дубов, стройными рядами уходящих к воротам поместья, образуя широкую тенистую аллею. Эти дубы сажал когда-то его прадед – последний, кто хоть как-то заботился о поместье. После него все начало приходить в упадок – сперва незаметно, потом быстрей и быстрей. Отец уже совершенно не обращал внимания ни на зарастающий вездесущим кустарником парк, ни на ветшающий дом…

Прикрыв глаза, Торвард посасывал сигару и вспоминал… Там, в парке, он лазил по деревьям и прятался в противных шипастых кустах от воображаемых врагов. А вон там, в тесной комнатке под островерхим куполом правой башни, он вел в бой свой звездолет, до рассвета, задыхаясь от восторга, глядел в усыпанный моргающими огоньками бархатисто-черный провал ночного неба. Детство промелькнуло незаметно, уступив место совсем другой жизни – самым что ни есть настоящим высадкам и ночным атакам… жизни, наполняемой глухим лязгом бронетехники, адским ревом «черепах» обеспечения и нервным матом офицеров.

Хрипловатый свист антигравитационного двигателя вернул его в реальный мир. Торвард поднял голову и недоуменно нахмурился: на краю лужайки целился на посадку желто-зеленый полицейский коптер.

Из приземлившейся машины резво выпрыгнули двое копов: еще двое остались в кабине, пилот не глушил двигатель. Увязая в высокой траве, стражи порядка подошли к столику.

– Старший констебль Болтон, – отрекомендовался один из них. – Что вы здесь делаете, любезный?

– Вы, констебль, должно быть, не осознаете весь идиотизм вашего вопроса? – предположил Королев, не снимая руки с приклада прислоненного к креслу «борга». – Я у себя дома. А вот вы – вы что здесь делаете? Не припомню, чтобы я вызывал полицию.

– Вы – владелец имения, господин лейтенант? – наморщил лоб констебль, настороженно косясь на ствол излучателя.

– Идентификатор, пожалуйста, – потребовал Торвард.

Констебль отстегнул от пояса плоский прибор и положил его на столик. Королев впечатал свою ладонь в панель, подержал ее там с секунду и развернул идентификатор дисплеем к полицейскому.

– Прошу прощения за беспокойство, милорд, – Болтон взял под козырек и виновато улыбнулся. – Вы уж не обижайтесь на нас… дом давно пустует, а тут – коптер на поляне, сами понимаете…

– Ерунда, – махнул рукой Королев. – Кстати, хотите вина? Отец когда-то держал виноградники, у меня есть неплохие образцы из старых запасов.

– Вообще-то на службе это не поощряется, – задумчиво облизнулся старший констебль, – но по такому случаю…

– Это правильно, – кивнул Торвард. – Мажордом! Четыре бокала и четыре кресла, живо!

– Вы здесь один? – поинтересовался Болтон, впечатываясь в принесенное многоруким андроидом кресло.

– Да. Родители давно умерли, а сестер и братьев у меня не было. Я прилетел сегодня. Уволился из вооруженных сил и решил вернуться в родные стены.

– Судя по вашим эмблемам – мобильная пехота, милорд? – уважительно спросил молоденький пилот коптера.

– Совершенно верно, юноша. Десять лет, черт его подери.

– Да, – задумчиво согласился Болтон, поднимая свой бокал, – десять лет в пехоте – это не шутки, ребята. Это вам не патрульная служба в тихой провинции. За ваш дом, милорд лейтенант.

– У вас тут как вообще – спокойно? – спросил Королев, чокаясь.

– Ну, я думаю, что офицеру пехоты в наших краях бояться некого, – хохотнул констебль. – Даже одному в уединенном доме. Тем более что ваша пушка не очень-то располагает к наглости. А если серьезно – ну что здесь может произойти, милорд? Ваши соседи все люди мирные, да и вообще народу здесь немного. Так, разве что парни подерутся в городке. А чужие здесь редкие гости.

– Надо будет наведаться к соседям, – почесался Торвард, – а то они, поди, меня уже и позабыли.

– Будете в городке – заходите к нам, – предложил Болтон, поднимаясь. – Всегда будем рады вас видеть, милорд.

– Спасибо, дружище. Залетайте и вы на стаканчик.

Он проводил дружелюбных полисменов до их машины, помахал на прощание рукой и отправился домой. Поднявшись на второй этаж, Торвард прошел по устланному толстым ковром коридору и толкнул высокую скрипучую дверь некогда запретного отцовского кабинета. Войдя в просторную квадратную комнату, он решительно раздвинул шторы, открыл верхние секции огромных, в полстены, окон и огляделся. Старинный письменный стол с таким же древним информблоком, пара глубоких кожаных кресел, стеллажи с шифродисками и книгами… все, как прежде. Сдвинув в сторону один из стеллажей, Торвард набрал код и распахнул тяжелую дверь огромного стенного сейфа, вмурованного в стену еще строителями дома.

Верхние отделения были ему хорошо знакомы – там хранились документы, касающиеся финансовых дел семьи и прав на земли, а вот в нижнюю часть сейфа, запираемую отдельной внутренней дверцей, ему еще не приходилось заглядывать. Впрочем, коды должны были находиться где-то здесь… Порывшись среди коробок и пакетов на верхних полках, он вытащил на свет небольшой пластиковый пенал.

В пенале лежала карточка с длинным рядом цифр и странного вида изогнутый полупрозрачный диск – ничего подобного встречать Торварду не приходилось. Пожав плечами, он набрал код на панели нижнего отделения. Раздался глухой щелчок, и под панелью откинулась вниз едва заметная крышка, скрывавшая хитроумно закрученную прорезь в металле. Королев просунул в нее странный диск – прорезь предназначалась именно для него. Диск исчез, дверь чавкнула и распахнулась. Королев нервно сглотнул слюну.

Нижнее отделение было пусто, если не считать двух вещей, лежащих на самом его дне, – меча и массивного ручного оружия. И то и другое было, несомненно, имперского производства, но выглядели вещи так, словно их изготовили несколько лет тому назад. Закусив от волнения губу, Торвард осторожно вытащил из сейфа зловещего вида четырехствольный излучатель и с недоумением повертел его в руках, пораженный неожиданно малым весом довольно громоздкого агрегата.

– «Нокк-840», – прочитал он надпись на вороненом казеннике. – Вот это да… Игрушка предков, надо же! Но на кой же черт этой штуке целых четыре ствола?

Положив излучатель на стол, он потянул на себя длинную рукоять меча. Звякнув цепочками подвеса, ритуальный клинок послушно лег на его ладони. Меч был красив – на витиевато исполненной матово-черной гарде мертвяще скалился золотой ухмылкой крылатый человеческий череп, перевитую мягким пластиком рукоять венчал золотой имперский орел, по черной стали ножен радужно змеились загадочные золотые руны. Выдернув меч из ножен, Торвард неожиданно захохотал, чувствуя, как сердце наполняется каким-то диким, захватывающим восторгом, совершенно ему незнакомым и оттого прекрасным. Он восхищенно рубанул мечом воздух, перехватил рукоять обеими руками и с бешеной яростью атаковал воображаемого противника. Древний клинок вдруг показался ему старым, испытанным другом, даже более того – едва ли не частью его собственного тела!

Отложив в сторону меч, Торвард взял в руки старинный излучатель. Несмотря на свой более чем почтенный возраст, оружие выглядело почти новым – лишь слегка потертая ребристая рукоять да чуть оплавленные срезы стволов говорили о том, что излучателю не раз приходилось подавать голос.

– Черт, ну хоть бы одну обойму, – проворчал Королев. – Хоть бы одну. Интересно, что же она может, эта пушка?

Но ничего похожего на магазины в сейфе не было. Закрыв железный ящик, Торвард отнес свои находки в угловую спальню, которую занимал в детстве, и спустился вниз. Старинное оружие не удивило его: Королев знал, что основатели рода были имперскими воинами – причем не простыми офицерами, а людьми довольно известными в свое время. Отец, впрочем, не любил об этом распространяться. Прошлое семьи, а тем более имперский его период, совершенно не интересовало замкнутого и погруженного в себя лорда. Фактически Торвард рос без отца – Королев-старший предпочитал не обременять себя общением с собственным сыном. Даже когда по окончании лицея тот заявил о своем желании вступить в вооруженные силы Объединенных Миров, отец лишь равнодушно пожал плечами. Да и мать не очень-то старалась отговорить сына от столь опрометчивого шага.

И начались годы в мундире. Тысячу раз Торварду казалось, что он умрет, не выдержав муштры и ночных кошмаров учебно-боевых тревог, тысячу раз он был уверен, что не доживет до окончания операции, – но ни разу Торвард Королев не пожалел о том, что покинул стоящий на холме замок с двумя белыми башнями. Он был солдатом и знал это всегда – с самого рождения. По странной прихоти Судьбы именно в нем – через поколения! – проснулся гордый и неукротимый дух воинственных предков, чьи мечи не знали покоя в далекие времена Империи.

Иногда Торвард слышал в себе странные голоса, и тогда во сне к нему приходил суровый воин с развевающимися на ветру длинными седыми прядями… «Ты – Королев! – говорил ему дух. – Ты – кровь от крови, плоть от плоти моей… Не посрами же, воин, моей славы!» А за спиной призрака сумрачно, оценивающе щурились тени в зловещих черных и синих мундирах – тени его сыновей и внуков, павших в той последней великой войне. И тогда задыхающемуся юноше начинало казаться, что он вовсе не один в этом холодном и адски жестоком мире и что в конце пути его ждет та самая, древняя и гордая родовая слава, одна мысль о которой заставляла его сердце выпрыгивать из груди.

Глядя на закат уходящего дня, он с горечью думал о том, что мечты так и останутся мечтами, а ему, лейтенанту Торварду Королеву, суждено прозябать в разваливающемся замке на высоком холме – и, прозябая, помнить о своем предназначении, выполнить которое он не сумел. Почему?

…Ночью ударила гроза. Буйный летний ливень смыл пыль со старых стен, и когда встало солнце, узкие башни казались двумя серебряными клинками, сверкающими в розовом золоте его утренней улыбки. Торвард проснулся довольно поздно – будить его было некому, а организм требовал отдыха после долгого ночного полета. Он проснулся рывком, словно от удара, сел на смятой постели и оглядел свою спальню. На столике рядом с широкой деревянной кроватью лежали узкий меч в золоченых ножнах и старинный излучатель с четырьмя хищно вытянутыми стволами. Торвард улыбнулся, протер глаза и спрыгнул на пол.

Поплескавшись в бассейне, он натянул спортивный костюм и велел подавать завтрак на лужайку. Высокая трава все еще была мокрой – солнце не успело уничтожить следы ночного дождя. Сев за столик, Торвард скользнул взглядом по искрящемуся крупными каплями боку своего коптера и подумал о том, что следовало бы наведаться в ангар – провести ревизию старой техники и заодно загнать туда «Санни».

Он быстро, по-солдатски расправился с завтраком и глянул в небо. С севера наползали тучи, прохладный ветер неприятно холодил загорелые мускулистые руки и открытую шею. Приказав роботу-распорядителю убрать стол и кресла с лужайки, Торвард прошел сквозь дом и вышел на задний двор, заросший травой и вездесущим кустарником еще гуще, чем площадка перед главным входом. Толстые стебли вьюна пробивались даже сквозь трещины в темных от времени плитах дорожки, ведущей к просторному ангару, стены которого тоже были сплошь оплетены паутиной дикого винограда.

Набрав код на панели замка, он подождал, пока массивная пластиковая дверь со скрипучим стоном полностью уйдет в подземный паз, и шагнул в затхлую мглу. В помещении вспыхнули мутные от пыли потолочные плафоны, осветив неуклюжую тушу старого «Кертиса», которым пользовались его родители. Коптер стоял в самой глубине ангара, и места для «Санни» здесь было более чем достаточно, но Торвард решил все же выгнать древнюю развалину на воздух, чтобы дать роботам возможность навести здесь порядок. Стараясь не поднимать пыль, он подошел к машине и забрался в салон. Двигатель престарелого рыдвана заработал только тогда, когда рука матерящегося Королева уже устала давить на клавишу запуска. Продолжая чертыхаться, Торвард оторвал «Кертис» от пола, к которому тот уже успел прирасти, и медленно выплыл из ангара.

Оставив летающий антиквариат в десятке метров от дома, он вернулся в холл и отдал распоряжения насчет уборки в ангаре. В ожидании, пока роботы справятся со своим делом, он вышел на широкую парадную лестницу и втянул носом воздух. Пахло близким дождем, небо уже начало темнеть, готовясь исторгнуть на холмистую равнину потоки холодной воды.

– Н-да, – пробормотал Торвард, – лето идет к концу.

Он зябко повел плечами и достал сигарету. Осень, за нею сырая, дождливая зима… Он живо представил себе, как будет сидеть перед жарко пылающим камином, вглядываясь в безразличное серое небо сквозь узкие стрельчатые окна трапезной залы. От этой мысли его передернуло. Нет уж… лучше в самом деле найти себе хорошую, добрую деваху и наполнить этот дом радостным детским визгом и гомоном – вдохнуть жизнь в старинные стены, ведь именно для этого они и возводились. Да, когда-то Королевых было много, и дом с белыми башнями укрывал в своем просторном чреве целые поколения. Здесь они рождались, отсюда уходили сражаться и сюда же возвращались – живые, чтобы продолжить уходящую в будущее цепочку имен, или мертвые, чтобы пополнить ряды увенчанных имперскими орлами надгробий на тихом семейном кладбище. Потом орлы исчезли, а сами надгробия стали невыразительно-тусклыми, как и звезда гордого рода, вдруг стремительно покатившаяся к далекому западу…

Мягкий баритон мажордома сообщил ему, что ангар вычищен до блеска.

– Хорошо. – Торвард щелчком закинул окурок на лужайку и повернулся к многорукому слуге. – Сейчас я уберу технику, и начинайте здесь косить. Луг нужно привести в порядок до дождей.

– Будет выполнено, милорд, – пробормотал андроид, сгибаясь в поклоне.

Загнав обе машины в ангар, Торвард некоторое время постоял на лестнице, глядя, как елозят по лужайке ловкие роботы-уборщики, потом приказал подать вина и отправился в комнату под куполом правой башни – пить и вспоминать…

Глава 3

Дни тянулись один за другим, лениво складываясь в пыльные пустые недели, заполненные лишь скукой и старым вином из фамильных погребов. Дожди прошли, уступив место сухой и жаркой ранней осени. Время от времени Торвард летал в ближайший городок для пополнения запасов продовольствия, но общаться с аборигенами ему что-то не хотелось. Да и сами они не особенно привечали неудержимо зарастающего черной бородой молодого лорда в безукоризненном деловом костюме – особенно после того, как оный лорд голыми руками жестоко измордовал четырех рыжих парней, хвативших лишку и приставших к нему в салуне. Правда, разбитные фермерские дочки стали улыбаться ему еще любезней, но их пламенные взоры мало интересовали затворника с холмов. Темные глаза отставного десантника были пусты, его взгляд равнодушно скользил по пыльному миру, не задерживаясь ни на чем, – и болтливые тетушки принялись твердить, что молодой милорд, верно, тронулся на службе умом, не иначе, ранен был, бедняга.

В общем-то, они были не так уж и далеки от истины – Королев чувствовал, что еще несколько месяцев сидения у камина с бокалом в руке, и он точно начнет сходить с ума. Все чаще ему стал мерещиться его милость наследник Хэмпфри, жизнерадостно скалящий зубы среди потрескивающих поленьев. Несколько раз Торвард просыпался среди ночи, мучимый странными видениями, причем реальны они были до ужаса: ему снилась огромная, совершенно незнакомая ходовая рубка какого-то корабля и пульсирующая мгла космоса на вогнутых стереоскопических экранах. Он вскакивал, сумрачно матерясь, искал на столе сигареты и долго курил в темноте, терзаемый непонятными, идущими из подсознания желаниями – ему грезились яростные атаки, плечи его распирало колющее в суставах ощущение какой-то титанической, неведомой ему мощи… Он курил одну сигарету за другой, пока к рассвету не засыпал вновь. А через какое-то время видения возвращались.

Ощущение звенящей пустоты нарастало, заполняя собой сознание, и однажды Торвард не выдержал – надев вечерний мундир, он прицепил к серебристому поясу парадную офицерскую шпагу и прилетел в городок, имея сильнейшее желание подцепить себе подругу или от души подраться с кем-нибудь. Но не вышло ни того ни другого. Весело хихикающие девушки на улицах почему-то смущенно опускали глаза, а тусующиеся в баре парни сразу притихли, разглядев серебристое шитье погон на синем шелке вечернего полуфрака и длинную шпагу с лентами орденов на гарде… Строгий лейтенант с печальными глазами весь вечер просидел за стойкой, опорожняя стакан за стаканом, и даже не заметил, как краснела хорошенькая девушка, подливавшая ему виски.

Наутро он проснулся, страдая ужаснейшим похмельем – голова раскалывалась, язык еле ворочался в пересохшем рту. Торвард кое-как оделся, распорядился о завтраке и поплелся в подвал за вином, поминая недобрым словом вчерашний вечер и собственную глупость. Нацедив из любимой бочки небольшой кувшин, он поднялся в трапезную и принялся разжигать камин: хотя утро было сухим и солнечным, Торварда колотил озноб. Разведя наконец огонь, он придвинул стол к самой решетке и с жадностью приложился к кувшину с вином.

Алкоголь сделал свое дело – увидев дно кувшина, Королев ощутил, как светлеет голова и отступает проклятая трясучка.

– Кр-расота, – буркнул он, ковыряясь вилкой в салате. – Вот ты и спился, красавчик Тор. Нет, надо срочно сделать кому-нибудь предложение… Официальное такое предложение: я, лорд Королев оф Кассандана, прошу вас стать моей законной, лопни моя задница, женой. И приступить к немедленному размножению. Н-да… дела.

Он встал, опрокинув ногой стул, схватил со стола пустой кувшин и решительно направился в погреб.

– Это я уже пил, – рассуждал он, шагая вдоль ряда бочек со старинными запасами, – эта пустая… это я тоже пробовал. Гм, интересно, а что вот в этой?

Торвард прошагал в полутемный дальний угол погреба, где стояли две небольшие замшелые бочки – их, похоже, поставили сюда еще во времена Империи. Одна из них оказалась пустой, а во второй явно что-то булькало. Добраться до сливного крана, однако же, оказалось непросто: благородная емкость стояла боком, и ее требовалось немного сдвинуть в сторону.

Поставив кувшин на пол, Королев налег на бочку плечом, но она не сдвинулась и на миллиметр. Сумрачно матерясь, он повторил попытку, но без толку – бочка не желала покидать привычного места.

– Да что ж ты, зараза, приросла, что ли? – пробурчал он, нагибаясь. – О! А это что за фокусы?

Бочке не давал сдвинуться крюк – ржавый древний крюк с прогнившей запорной пластиной, торчавший из щели между корявыми скользкими глыбами фундамента. Разобравшись, в чем дело, Торвард все же сдвинул бочку, нацедил полный кувшин пахучей кроваво-красной жидкости и присел на корточки, разглядывая непонятную железяку.

– Какого черта сюда вделали это дерьмо? – озадаченно почесался он. – Что могла держать эта штука?

Крюк находится в десятке сантиметров от пола, и назначение его было совершенно непонятно. Подергав крюк рукой, Торвард убедился, что в стену он вмурован намертво. Вот только зачем?

Королев закурил сигарету, сделал пару добрых глотков из кувшина и двинулся к выходу из погреба… но не дошел до него. Странная находка властно звала его к себе, обещая хоть и пустячное, но развлечение. Хлебнув для верности еще вина, Торвард вернулся в угол и принялся внимательно осматривать стену возле старинной бочки. Однако ничего интересного он не обнаружил – ни ниш, ни отверстий: стена была точно такой же, как и все остальные, то есть серой, мокрой и древней.

«Н-да… черт знает что! – подумал он. – Пойду-ка я лучше спать».

С этой мыслью он плюнул на пол и врезал по крюку ногой, обутой в легкую плетеную туфлю. Железяка оказалась неприятно твердой, но Торвард не почувствовал боли: ржавая загогулина заметно провернулась по оси! Заинтересованно чертыхаясь, он снова присел на корточки и попробовал крутнуть крюк вправо-влево. Это ему удалось: тот легко повернулся на сто восемьдесят градусов и остановился… по полу пробежала упругая волна вибрации.

Торвард вскочил на ноги и попятился – одна из темных плит пола в метре от его ног медленно уходила вниз. Подойдя к образовавшемуся в полу отверстию, Королев осторожно глянул во тьму, и по спине его пробежали мурашки. Под полом находился какой-то туннель, он явственно ощущал слабое дуновение воздуха из таинственной дыры.

Глотая на ходу вино, Торвард взбежал наверх и прошел в свою спальню. Рядом с его чемоданом в углу шкафа лежал пыльный мешок с боевым снаряжением, именно он ему и требовался. Королев натянул пятнистый комбинезон, впрыгнул в тяжелые ботинки на толстой ребристой подошве и, недобро ухмыляясь, потянул из мешка широкий пояс с кобурой, кинжалом в ножнах и парой подсумков. Пряжки сомкнулись с характерным глухим лязгом, Торвард подпрыгнул, проверяя подгонку снаряжения, допил остатки вина и надел на голову круглый пластиковый шлем.

После недолгой возни он нашел в кладовой катушку с прочным ленточным тросом и отправился обратно в подвал: ему не терпелось исследовать загадочное подземелье. В доме никогда не упоминали о каких-либо тайных ходах или запретных помещениях, да и вообще вся эта история с крюком выглядела интригующе.

Прожектор на шлеме уверенно прорезал мрак, высветив гладкий серый пол метрах в пяти ниже уровня люка. Покрытие пола ничем не напоминало щербатые древние плиты, которыми был выложен погреб, и тянуло из туннеля холодом, но никак не свойственной всем старым подземельям сыростью. Торвард недоуменно передернул плечами и размотал трос, свободный конец которого он привязал к опоре самой большой бочки. Катушка мягко шлепнулась вниз, следом за ней скользнул и Королев.

В розоватом свете прожектора он увидел длинный, полого уходящий вниз коридор, отделанный матово-серым пластиком. Сжав рукоятку бластера, Торвард двинулся вперед. Через два десятка метров коридор заметно сузился и вскоре свернул налево. Фонарь высветил какой-то странный предмет на полу… приблизившись, лейтенант сглотнул слюну.

– Шуточки, однако… кто это забыл тут свои кости?

На сером пластике пола лежал скелет. Существо, которому он когда-то принадлежал, было двуногим и двуруким – и, несомненно, разумным, ибо кости были прикрыты лохмотьями какой-то темной одежды, – но человеком это существо не было. Вытянутый бурый череп с огромными провалами глазниц мало походил на человеческий. Торвард не мог с ходу определить, к какой расе принадлежали скрюченные на полу останки, так как ему почти не приходилось сталкиваться с представителями иных миров, да это его и не интересовало; он не мог понять, как здесь, в фундаменте его родового замка, очутился столь странный покойник.

«Что за дьявольщина тут творилась?» – подумал он, осматривая стены и пол. Коридор, однако, не имел ни сколов, ни подпалин – как не было и оружия в давно истлевших руках мертвеца. Торвард прищурился и крадучись двинулся дальше – хмель стремительно выветривался из головы, уступая место привычной упругой собранности. Возвращаться ему не хотелось: лейтенант уже понял, что туннель закладывался еще при строительстве дома и наверняка не ради забавы.

Чувство опасности не подвело его: вылетевшая из потолка решетка с кинжально-острыми шипами по низу ударила в пол в полуметре от его ног. Поднявшись с колен, Торвард увидел, как тает в воздухе страшная ловушка, и нервно рассмеялся: от безобидной голограммы можно было и не уворачиваться.

Дальнейшее продвижение уже не вызвало у него смеха. Через десяток шагов стены и пол выстрелили паутиной липких пульсирующих нитей, которые мгновенно опутали его тело. Кинжал Торвард успел выхватить раньше, чем проклятые веревки свалили его с ног. Острая сталь резала их на удивление легко, а вот рваться они почему-то не хотели ни в какую. Освободившись из липких объятий, Королев с предельным вниманием оглядел коридор – по крайней мере насколько хватало света прожектора. Серый пластик выглядел безмятежно-гладким. Гладкость его была обманчивой, ибо не успев пройти и трех метров, Торвард рухнул вниз: пол под ним провернулся, и бравый лейтенант с отчаянным проклятием полетел в темноту.

Летел он, впрочем, недолго. Новая каверна была заполнена водой – холодной противно затхлой водой – и казалась совершенно бездонной: при падении Королев погрузился на несколько метров, но под ногами его была все та же вода. Вынырнув, он осветил прожектором бассейн-ловушку и обреченно выругался. Обратного пути не было. Он бултыхался под тремя гладкими стенами, начиная понимать, что вся эта чертовщина придумана не просто так, что там, в конце пути, его что-то ждет. Вот только, что?

Температура воды не особенно располагала к размышлениям, и Торвард поплыл вперед. Он не спешил и старался экономить силы: лабиринт мог оказаться бесконечным. Потолок тем временем становился все ниже, и Королев понял, что вскоре ему предстоит заплыв под водой. Так и случилось – водоем полого повернул направо, и здесь вода плескалась уже под самым потолком. Торвард остановился, припоминая комплекс дыхательных упражнений, и после короткой подготовки решительно нырнул в глубь сужающейся каменной кишки. Плыть ему пришлось долго. Перед глазами уже начали плясать радужные круги, когда неумолимое перекрытие вдруг перестало давить на затылок.

Торвард выпрыгнул из воды, судорожно хватая ртом воздух, и тотчас же ударился головой о камень – потолок хоть и поднялся, но не намного. Отдышавшись, он огляделся по сторонам. Пейзаж не доставил ему особого удовольствия – лейтенант находился в круглом колодце метров пяти в диаметре, с такими же гладкими стенами и низким потолком. На расстоянии протянутой руки в перекрытии имелось круглое отверстие, из которого свисал тонкий шнур.

Рыча от ярости, Торвард ухватился за него и полез вверх, упираясь ногами в скользкую стену. Труба, по которой ему пришлось передвигаться, несколько облегчала подъем: она была до того узка, что можно было отдыхать, упираясь в нее ногами и спиной.

К тому моменту, когда мокрый наследник рода закончил подъем, он уже с трудом соображал, в какой части замка он находится и что вообще с ним происходит. А находился он в просторном, отделанном белым пластиком помещении, которое было залито мягким светом потолочных плафонов. Придя в себя, Торвард вскочил на ноги и машинально схватился за оружие: в глубине зала подле изображенного на стене золотого имперского орла стоял седовласый воин из его детских снов. Да-да, это был именно он! Невысокий сухощавый мужчина с длинными пепельными локонами, облаченный в роскошный черный мундир с золотыми погонами, на голове у него была высоковерхая фуражка с крылатым черепом на тулье, а на левом боку висел тот самый меч…

– Здравствуй, сын мой! – гулко пророкотал воин.

– З-здравствуйте, – ответил Торвард, испытывая сильнейшее желание вытянуться в струнку и щелкнуть каблуками.

– Садись сюда, – призрак протянул руку, указывая на высокое кресло посреди комнаты. – Ничего не бойся.

Торвард подчинился властному приказу. Едва его руки легли на подлокотники, как из спинки кресла выпрыгнули два мощных захвата, которые мягко обхватили грудь. И наступила тьма.

…Он не знал, сколько времени пробыл без сознания – может, минуту, а может, и час, – но когда он вновь открыл глаза, захватов уже не было, а привидение дружелюбно улыбалось в метре от него.

– Здравствуй, Королев, – голос шел из-под потолка. – Не обижайся на меня – я должен был провести генетический тест, дабы убедиться, что передо мной действительно мой потомок, а не случайный авантюрист. Не утруждай себя ответом – я давным-давно мертв, а ты видишь всего лишь голограмму. Не отвечай – но слушай… тебе придется многое выслушать. Тебе, парень, многому придется научиться, но не горюй: я открою перед тобой удивительные возможности. А пока давай перейдем в соседнюю комнату – дверь справа от тебя.

Поднявшись из кресла, Торвард подошел к белой стене и коснулся едва заметного сенсора на уровне глаз. Широкая дверь открылась совершенно бесшумно, и он нерешительно шагнул в большую полукруглую комнату, вдоль стен которой выстроились высокие глухие шкафы. Посреди помещения находились два кресла и столик, в одном из кресел непринужденно развалился почтенный предок.

– Открой шкаф номер один, – приказал воин, – и переоденься. Нечего тут лужи разводить.

В шкафу Торвард обнаружил нижнее белье, высокие мягкие сапоги и эластичный темно-синий комбинезон с какими-то непонятными эмблемами на рукавах – все это находилось в прозрачных запечатанных пакетах. Одежда пришлась ему впору, а вот сапоги слегка жали, но он решил, что со временем они разносятся.

– Садись в кресло, – раздался ровный голос предка, – садись и слушай меня. Если хочешь курить – пожалуйста.

Из столешницы с сухим щелчком выпрыгнула небольшая коробочка. Раскупорив ее, Королев увидел пару коротких сигар и изящную золотую зажигалку. Голографический предок тем временем достал из нагрудного кармана своего кителя точно такую же сигару, клацнул такой же зажигалкой и неторопливо заговорил, пуская к потолку клубы поразительно реального дыма:

– Я – флаг-маршал Александр Королев, старший офицер администрации имперской службы безопасности. Я прожил очень долгую жизнь, полную самых невероятных приключений, и обрел колоссальный боевой опыт, малую часть которого я должен передать тебе. Помни! – властный баритон маршала Империи вдруг заставил Торварда покраснеть. – Я основал наш род, я дал жизнь поколениям твоих никчемных дедов, и теперь ты должен неукоснительно выполнять все распоряжения, которые получишь в самое ближайшее время. Ты – последняя надежда рода Королевых, ты МОЯ последняя надежда… слушай же меня, Королев!

Служа Империи, я добился огромной власти и огромного богатства, которое было пущено по ветру моими потомками. Я многое умел, и к старости во мне необычайно обострились некоторые давние способности. Я научился видеть будущее, причем видел его я лишь в судьбе своей крови. И в конце своего пути я увидел тебя. Я знаю, что ты крепок, умен и честолюбив, я знаю, что в тебе живет дух настоящего воина. Да, я знаю, что тебе нет места в твоем мире… ты родился слишком поздно. Я знаю, что тебя не устраивают правила игры. Что ж, тем лучше – ты будешь играть по своим правилам! Твое будущее скрыто от меня, но я сделал все для того, чтобы ты мог возродить свое имя, дать ему новую силу и новую славу, – и что-то говорит мне, что слава эта будет зловещей. Пусть так – в твоем мире нет места большей части моих идеалов, да это и не важно…

Он умолк. Под потолком негромко щелкнуло, и посреди комнаты замерцало объемное изображение космической бездны, в глубине которой плыл какой-то корабль.

– Я знаю, что в твое время техническое мышление Галактики деградирует до позорно низкого уровня, что вы разучитесь создавать настоящее оружие. Но у тебя оно будет. Ты получишь самую страшную боевую машину из всех, когда-либо созданных человеческими руками. Ты научишься ею пользоваться и сможешь вести свою игру в любой точке Галактики – если ты захочешь, ты перевернешь свой мир вверх тормашками!

Корабль приближался. Точно оценить его размеры было сложно, но Торвард ясно видел, что эта махина во много раз больше самого крупного крейсера Объединенных Миров. Гладкое черное тело делало корабль похожим на хищную рыбу, завораживало своей стремительной и дерзкой элегантностью.

– Перед тобой твой будущий меч, – в голосе маршала гордо лязгнул металл, – меч, равного которому в мире нет. Такие машины были созданы незадолго до моей смерти, но я успел завладеть одним драконом из этого выводка… Перед тобой – линейный корабль типа «Валькирия», предназначенный для проведения особо дальних десантных рейдов одиночным порядком. Бортовое вооружение позволяет ему атаковать даже хорошо защищенные планеты, он способен прорваться через целый флот противника и высадить шесть тысяч человек с полным арсеналом тяжелого оружия. Его ходовая автономность равняется шестидесяти годам – разумеется, шестидесяти годам полного хода, реально же он может прослужить лет двести без дозаправки и перезарядки генераторных цепей. Корабль, который получишь ты, полностью снаряжен для боевого похода, и сверх того – в его трюмах, помимо огромного количества десантной и инженерной техники, находится большой запас боеприпасов и расходных материалов для длительной эксплуатации всего этого добра. Я позаботился о том, чтобы тебе не пришлось экономить заряды. Тебе их хватит надолго. Оружия тебе хватит на целую армию, и когда-нибудь ты ее создашь. Ты сможешь занять в своем мире любое место, которое придется тебе по вкусу. Твой линкор хорошо спрятан от любопытных глаз, он стоит на консервации в глухом уголке космоса, и никто, кроме тебя, не сможет им завладеть. Умный зверь ждет, когда его позовет хозяин, – а чужака он к себе просто не подпустит! Но прежде чем встретиться с ним, тебе нужно кое-чему научиться.

Глава 4

Багряные холмы мокли под тугими струями ледяных зимних дождей, по ночам уже примораживало – Торвард Королев совершенно не обращал внимания ни на погоду, ни на приближение новогодней декады… он работал. Он работал как приговоренный, вгрызаясь зубами в огромный объем свалившейся на него информации. Старый воин знал, чему и как учить своего потомка, и Торвард смог научиться многому. Теперь уже целая пропасть отделяла его, гибкого и стремительного, от того неуклюжего пехотинца, который прилетел на Кассандану в конце душного лета. Он учился быстро – его подготовки как раз хватало для того, чтобы понять, чего хотят от него мудрые и требовательные кибернетические учителя.

Помимо учебных программ в подземелье обнаружился небольшой, но весьма грозный арсенал, и Торвард быстро освоил разные виды имперского ручного оружия – а долгие часы в киберкапсулах научили его управлять планетарными катерами и танками, которые ждали его в необъятном чреве «Валькирии». В тех же капсулах он изучал и устройство самого корабля. Устав от тренажерных боев и заходов на десантирование, Торвард поднимался наверх и до седьмого пота тренировался на холмах, рвал и тянул свое слишком громоздкое тело, стремясь достигнуть невероятной гибкости и прыгучести, которыми, судя по всему, обладал покойный маршал.

Он похудел и научился спать по 3-4 часа в сутки; вздремнув в замке, он снова приходил к подножию одного из холмов неподалеку от ворот усадьбы, касался сенсора на полученном от предка транскодере и уверенно нырял в открывшийся ход, ведущий в подземелье напрямую, без прошлых приключений. Он бродил по нескончаемым голографическим коридорам «Валькирии», штудировал сотни схем и наставлений по эксплуатации сложнейших механизмов – зачастую теряясь в непонятных терминах и поражаясь гению людей, которые создали эту титаническую летающую крепость. Или, погружаясь в киберпространство тренажеров, вел линкор в бой, восторгаясь мощью чуткого и верного стального дракона. Корабль, казалось, мог все – ему не страшны были ни гравитационные бури, ни плотные атмосферы атакуемых планет, его утробно ревущие двигатели выносили Торварда из любых передряг, а пушки исправно громили разнообразных противников.

Он спешил. Воля первого Королева, мудрого и ироничного, стала для него законом, а сам флаг-маршал стал ему отцом. Торвард еще не знал, что и как он будет делать, но в одном он был твердо уверен: теперь жизнь его обрела истинный смысл. Работая почти круглые сутки, он одолел все программы, которые были скрыты в старинном подземелье, – остальные