Оглавление

1. Тайна системы «Юпитер»
2. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
   1. 1. Бионика
   2. 2. Тет-а-тет
   3. 3. Первое знакомство
   4. 4. Неприятные новости
   5. 5. Сумасшедший начальник
   6. 6. Трагедия в санатории
   7. 7. Последствия
   8. 8. Месяц спустя
   9. 9. Эволюция
   10. 10. Встреча
   11. 11.Разговор
3. ЧАСТЬ ВТОРАЯ
   1. 1. Накануне старта
   2. 2. «Кулинарный беспредел» профессора Левандовского
   3. 3. Старт
   4. 4. Сто восемьдесят первый день полёта
   5. 5. Ледяная пустыня
   6. 6. «0.001% жизни»
   7. 7. Решение совета
   8. 8. На дне
4. ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
   1. 1. Живой свет
   2. 2. Последнее сообщение с Европы
   3. 3.Пантера
   4. 4. Вопреки здравому смыслу
   5. 5. Призрак
   6. 6. Спуск
   7. 7. Контакт
   8. 8. Компьютер XIX века
   9. 9. Путешествие в ад
   10. 10. Сбой в системе
   11. 11. Непредвиденное прощание
   12. ЭПИЛОГ

Руководитель проекта «Поиск жизни» всматривался в сообщение с Европы.

— Там что-то есть… Но что значит «Поиск жизни — 0.001%?..

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Становление

1. Бионика

Она открыла глаза.

— Я проснулась, потому что наступил новый день. Это стало понятно, когда солнце показалось над горизонтом. Первое, что я должна сделать — встать. Люди по утрам умываются и приводят своё тело в порядок. Моё тело уже в порядке, значит, этот алгоритм можно пропустить. Следующее действие — завтрак. Завтрак наполняет человека энергией для выполнения его функций на протяжении нескольких часов перед тем, как наступит обед. Я должна завтракать, чтобы поддержать свои физические силы. Функции нейронных биосетей головного мозга работают стабильно. Подзарядка пока не требуется. Следующее действие…

Приглушённый звук открывающейся входной двери прервал её рассуждения. Она повернула голову.

— Кто там?

В комнату деловито вошёл мужчина лет шестидесяти. Коренастый, с пронзительным взглядом. На нём была надета короткая кожаная куртка, а на голове красовалась молодёжная бейсболка с надписью «XXII ВеК». Красно-белые кроссовки сильно бросались в глаза, а по бокам брюк было налеплено несколько карманов. Одежда не совсем подходила к возрасту, но всё в этом человеке показывало, что он ни в коем случае не считает себя старым. Сняв кепку, он небрежно бросил её на белое кресло, затем подошёл к небольшому столику и мельком взглянул на электронную табличку. На экране мелькали показатели.

Она сидела в таком же белом кресле и смотрела на него.

— Учишься? — сказал он, подходя к стеклянной стене, образовывающей наружную стену здания. Он всматривался в далёкие горы, подёрнутые утренним туманом.

— Я проходила алгоритмы, следующие за пробуждением.

Мужчина стоял к ней спиной и продолжал смотреть вдаль. Он молчал. Некоторое время тишина наполняла светлую комнату.

Наконец, выйдя из глубокой задумчивости, мужчина сказал:

— У тебя до сих пор сухая речь. Без интонаций. Без чувства. Люди так не говорят. — Он повернулся к ней, подошёл поближе и заглянул в её глаза. — У тебя заряд на исходе.

— Да?

— Да. Ты что, не чувствуешь этого?

— Я начинаю чувствовать потерю энергии только тогда, когда двигаюсь. Сейчас я в состоянии покоя. Энергия расходуется с минимальным коэффициентом.

— Бионика! — повысив голос, сказал мужчина. — Ты должна понять, что, если будешь доводить себя до минимума, то когда-нибудь просто не сможешь добраться до источника! Я же тебе говорил. Встань.

Она встала. Мужчина осмотрел её.

— Я как раз проходила алгоритмы…

— Я знаю. Но эти алгоритмы не для тебя. Уже не для тебя, понимаешь? Ты ещё находишься в стадии развития, но ты давно переросла их. Но твой мозг несовершенен! И ты не можешь допускать, чтобы твоя энергия падала ниже сорока процентов. А на индикаторе — двадцать три! — Он повысил голос: — Скажи, чем ты думаешь?!

— Генеральный процессор в моей голове…

— А-а-а, чёрт! Я не о том! Я хотел сказать тебе, что ты думаешь задницей!

— Но, Геннадий. Я не понимаю. Как я могу думать задницей, если процессор находится в моей голове? Я чувствую его местонахождение и…

— Бионика!

— Да, Геннадий.

— Не заставляй меня называть тебя дурой, — мягко, но поучительным тоном сказал мужчина. — Ты должна выучить манеру человеческого общения. Я сделал всё, что мог — загрузил в тебя столько информации, что хватило бы на десять, таких как ты. Своё дело я сделал: создал тебя, загрузил всю необходимую информацию, вырастил тебя с младенчества. Теперь твоя очередь. Начинай думать. Я понимаю, что информации много, и тебе сложно во всём разобраться! Но ты ведь не первый день живёшь! Учись! Старайся! Повторяй, экспериментируй! Двигайся! Живи! А ты сидишь и повторяешь эту мантру: «Я проснулась, потому что наступил новый день». Хватит уже. Пора совершенствоваться! Покопайся хорошенько в своей памяти. Ты найдёшь там очень много интересного! — Он внимательно посмотрел в её глаза. — Ты поняла меня?

— Да, Геннадий.

— Вот и хорошо. Что тебе сейчас стоит сделать в первую очередь?

Глаза её забегали. Голова поворачивалась из стороны в сторону. Она тщательно осматривала комнату.

— Я боюсь предположить, — наконец, сказала она.

— Не бойся предполагать! Предполагай, импровизируй, действуй! Эксперименты! Не забывай экспериментировать! Итак, что сейчас тебе нужно сделать?

— Пойти в душ.

— Нет! — закричал он. — Чёрт возьми, нет! Причём здесь душ?!

— Выйти на улицу…

— А потом, там упасть и умереть, да?!

— Почему?

— Да потому что у тебя заряда осталось двадцать три процента! Понимаешь ты это или нет? Ещё раз спрашиваю. Что тебе нужно сейчас сделать в первую очередь?

— Мне нужно зарядиться.

— Аллилуйя! Слава тебе, Господи и всем пророкам твоим! Она догадалась! Быстро на зарядку! Как пионер! Давай, давай! На зарядку становись! Ать-два! Ать-два! Пошла!

Девушка подошла к стене и приложила ладони к двум маркерам, которые тускло светились красным. Через пятнадцать секунд маркеры стали зелёными. Она отняла руки.

— Бионика.

— Да, Геннадий, — подавленным тоном отозвалась девушка.

— Я знаю, что я резок с тобой, но ты должна понять, что я хочу тебе только добра. Нельзя так безрассудно относиться к своему организму. Ты должна следить за собой, следить за индикатором жизненных функций. Ты поняла меня? От этого зависит твоя жизнь!

— Да, Геннадий.

— Ну, что ты заладила: да, Геннадий, да, Геннадий! Я уже шестьдесят два года Геннадий, и при этом ни разу не был, ни Серёжей, ни Олегом! — Он немного помолчал, наблюдая за своим созданием. ­­– Ты поняла, что я сказал?

— Да. Я поняла. Это называется сарказм. Шутка. Будь я человеком, я бы засмеялась.

— Но ты и есть человек! Смейся! Радуйся! Живи! Дыши полной грудью! Ты не робот!

На лице девушки ненадолго появилась улыбка, но затем, она исчезла.

— Мне почему-то не хочется улыбаться. Почему, Геннадий?

Он легонько взял её за плечи и усадил в кресло. Сам сел напротив.

— Наверное, потому что я кричал на тебя, и ты расстроилась.

— А зачем ты кричал? Я нахожусь рядом, всё слышу, в комнате тихо.

— Это называется эмоции. Тысячу раз тебе говорил, копайся у себя в памяти, не ленись. Тебе нужно учиться.

— Для чего?

— Для того чтобы жить.

— А для чего мне жить?

Он глубоко задумался, не зная, что ответить своему созданию. Пожилой учёный, изобретатель и новатор всю жизнь мечтал о создании живого организма. Но он не хотел повторять других. Киборги, биороботы, «мёртвые» механизмы, не имеющие своего собственного «я», — всё это казалось ему мелким и примитивным. Ему хотелось большего. Он мечтал создать особенный вид живого существа, включающий в себя механику, основанную на живой материи. Не человек должен был постепенно взращивать создание, но сама природа.

Биомеханический робот не должен был быть похожим на биомеханического робота!

Генная инженерия давно могла создавать человеческих клонов, и даже отдельных очеловеченных личностей. Но это всё было не то! Не этого хотел учёный. Он хотел создать принципиально новый организм.

Всю жизнь Геннадий Юрьевич Левандовский посвятил своим исследованиям и экспериментам — благо на это, деньги у него были — и только по прошествии многих лет, ему всё-таки удалось создать «её». Микроскопический эмбрион был сгенерирован методом усовершенствованной 3D печати в утробе специнкубатора. Прошло девять месяцев, и организм появился на свет. Новорождённая девочка кричала, как настоящий ребёнок. Её легкие требовали кислород, но её мозг требовал особой энергии.

На ладонях девочки находились миллионы датчиков, и среди них — множество биоконтактов-проводников, через которые происходила подзарядка.

Геннадий Юрьевич был не доволен. Он хотел полностью отказаться от такого неудобства, как зарядка организма. Создал искусственную пищеварительную систему. Но все эксперименты показали: пищеварительная система питала только сам организм, но мозг воспринимал лишь чистую энергию, которая накапливалась в специальных отделах черепа. Геннадий Юрьевич считал, что эксперименты проваливались, и без подзарядки обойтись было нельзя. Пока, нельзя. Но профессор надеялся, что когда-нибудь мозг девушки перенастроится, и тогда уже можно будет полностью отказаться от искусственной энергии.

И вот теперь перед ним сидела девятнадцатилетняя девушка, внешне никак не отличающаяся от обычной, и она спрашивает его, для чего ей жить. Что он мог сказать ей?

Геннадий Юрьевич встал и подошёл к обзорному окну. Вид с четвёртого этажа частного санатория, принадлежавшего профессору, открывался восхитительный. Перед ним простиралась зелёная долина с небольшими островками деревьев, растущих группками. Там вдалеке, возвышались горы, перерезанные напополам белёсой дымкой тумана. Утреннее солнце озаряло берег моря; даже на таком расстоянии блики на волнах ослепляли и заставляли жмуриться.

Природа дышала утренней свежестью.

Но Геннадий Юрьевич глубоко вздохнул, — он не знал, что ответить…

Девушка встала с кресла и подошла к своему создателю. Он не хотел, чтобы она называла его папой, а тем более — создателем; для неё он был Геннадий.

— Геннадий, — тихо сказала девушка. Он повернул голову. Она виновато смотрела ему в глаза. ­­– Я хотела задать тебе один вопрос.

— Какой?

— Вчера ты так быстро ушёл, и я не успела…

— Меня срочно вызвали в институт.

— Я знаю. Я слышала.

— Ну? Так, что за вопрос?

— Ты всё время говоришь мне копаться в своей памяти. Вчера днём я как раз этим и занималась. Ты загрузил в мой мозг очень много интересного. Я знаю, что существует огромный мир. Там есть города, много жителей, технологии… даже когда-то были войны. Вся жизнь происходит там. И я хотела спросить, смогу ли я когда-нибудь увидеть всё это своими глазами? Я с рождения живу в этом санатории, гуляю по полю, хожу в лес, загораю на пляже, купаюсь в море, любуюсь природой! Но ты не хочешь выпускать меня в большой мир. Почему? Я недостаточно хороша для него? Я не подготовлена?

Геннадий Юрьевич снова вздохнул и посмотрел в сторону. Немного погодя, он сказал:

— Да, ты именно не подготовлена. Ты… Ты… — Он резко обернулся к ней. — Ты сегодня задаёшь такие вопросы!.. На которые мне очень сложно ответить.

— Но я хочу знать.

— Ты узнаешь. Ты обязательно там побываешь. Твоя жизнь включает двенадцать циклов человеческой жизни, и за это время ты успеешь всё. Ты будешь там. Но позже. Не сейчас.

— А когда?

— Когда научишься быть человеком. Только от тебя зависит, когда ты попадёшь в большой мир. Я же говорю тебе — учись, а ты меня не слушаешь! Не знаю я, чем ты каждый день занимаешься!

— Я учусь.

— Ты плохо учишься. Медленно. Надо быстрее.

— Я пытаюсь, но у меня не получается.

— Значит, плохо пытаешься!

— Я уже успела многое пройти. Я многое знаю. Я смогу принять тот большой мир. Я…

Её прервал телефон. Геннадий Юрьевич выхватил его из кармана и посмотрел на экран, жестом говоря девушке помолчать.

Она застыла; её глаза смотрели на создателя с надеждой — с верой в то, что он наконец сжалится и возьмёт её с собой — туда, далеко-далеко, где кипит жизнь, где живут настоящие люди, где города наполнены транспортом. Но он погрузился в разговор. Опять какие-то проблемы. Опять он занят. Опять его срочно куда-то вызывают, он должен бежать… А она снова останется одна со своими алгоритмами человеческого поведения.

Мозг биомеханического человека работал и выдавал мысль за мыслью. И среди мыслей, была надежда. Надежда на то, что она больше не останется одна!

Профессор ходил по комнате и громко разговаривал по телефону. Он всё время делал резкие движения. Он нервничал и сердился на кого-то. Он повышал голос. Бионика наблюдала за ним. Она ловила каждый его жест, запоминала мимику, интонацию для того, чтобы впоследствии применить это на практике. Но также, она понимала, что есть и другие манеры поведения — Геннадий Юрьевич был резким человеком, жёстким, с твёрдым, непростым характером. Не стоило полностью копировать его поведение. Бионика чувствовала, что хочет быть немного другой.

Между тем, разговор окончился, и Геннадий Юрьевич обернулся к девушке.

— Сожалею, — сказал он, — но мне нужно вернуться в институт. Там снова срочные дела.

— И я опять останусь одна?

— Ну, почему же! Ты не одна — с тобой обслуживающий персонал. Они — твои друзья, ты можешь с ними общаться. Я так и предполагал, что твоим обществом, пока ты находишься здесь, будут они, чтобы ты смогла привыкнуть к общению и развивать свои навыки.

Бионика подумала, как просто он называет всех этих бездушных роботов в облике человека — друзьями! Она опустила глаза и сказала:

— Геннадий, возьми меня с собой. Я буду вести себя тихо-тихо.

— Нет, Бионика, — твёрдо сказал он. — Слишком рано. Всё, мне пора. Извини. Может, вечером заскачу, вот тогда и поговорим, ладно?

Он быстро встал и также быстро покинул комнату.

Она опять осталась наедине со своими мыслями.

На кресле она заметила бейсболку Геннадия, которую он забыл. Она встала, взяла её и надела себе на голову. Головной убор был велик, и Бионика подстроила его под себя.

Она подошла к большому зеркалу.

— Я вижу перед собой молодую девушку, — говорила она, осматривая себя. — С голубыми глазами, светлыми волосами… симпатичную. — Она покрутилась туда-сюда и улыбнулась. — Я даже в некотором роде сексуальная! Это хорошо? Да, хорошо. Я знаю. Фигура у меня — что надо. А носик, мне кажется, маловат! — Она снова улыбнулась, но сразу улыбка куда-то исчезла. Она стояла и смотрела на себя… и ей почему-то захотелось плакать. — Я одинока… Я хочу туда. В большой мир. С Геннадием. Но он не берёт меня туда! Но почему? Что во мне не так?

В голосе девушки появились интонации. Она обратила внимание на это, и подумала, что это хорошо. Бионика подошла к окну. Перед ней была огромная панорама живой природы, но там не было ни одного человека.

— Люди могут быть с другой стороны здания, — сказала она и пошла к выходу из комнаты. — Может, я ещё успею увидеть Геннадия? Увидеть, как он улетает…

Она покинула комнату и прошла по коридору, в конце которого был зал для просмотра фильмов. Это было её развлечение, скрашивающее одиночество. Мельком взглянув на пустой белый экран, она поспешила к окну. На улице были люди: несколько человек стояли около небольшого аэрокара[1], на котором прилетел Геннадий. Они разговаривали, делая всевозможные жесты. Бионика смогла интерпретировать эти жесты — они были нервными. Что-то происходит, что-то плохое. Поэтому Геннадий и все эти люди нервничают. Что-то не получается.

К аэрокару постоянно подъезжали роботы-погрузчики, которые загружали в него какие-то пластиковые ящики. Что это могло быть — Бионика не знала. Но это меньше всего занимало мысли девушки. Она была одна! Она не хотела снова быть одна! Она хотела полететь с Геннадием!..

В мозгу промелькнула мысль… быстрая, как молния, но такая же яркая и обращающая на себя внимание. Бионика захотела тайком пробраться в аэрокар Геннадия и увидеть большой мир своими глазами.

— Я могу полететь с ним. Да, я ослушаюсь, но это желание в последнее время стало таким непреодолимым! Я постоянно думаю об этом! И я не могу больше сидеть в заточении! Геннадий сказал, что заскочит вечером. А что, если я проберусь в аэрокар, так чтобы он не видел? Так, чтобы меня не видел никто! Мы полетим. Я где-нибудь спрячусь… вон там, среди тех ящиков. Я смогу увидеть большой мир, а когда замечу, что Геннадий захочет улетать, снова проберусь в аэрокар и спрячусь. Он ни о чём не узнает.

Она стояла, не двигаясь.

Бионика вдруг поразилась своим мыслям. Ослушаться Геннадия! Она никогда даже не помышляла о таком! Но теперь, в её мозге что-то изменилось. Она чувствовала это — какой-то протест, индивидуальность, а может, эмансипация?..

И вдруг, она сорвалась с места. Она уже не думала ни о чём. Бионика выбежала из зала и устремилась по коридору, к лифту.

Цикличный лифт, где кабины располагались одна над другой и двигались по кругу от первого этажа, до последнего, не нужно было ждать. Двери открылись, и девушка вбежала в кабину. Сердце её громко стучало, руки немного дрожали, мысли мелькали, как молнии… Она чувствовала, что делает не правильно, но решение было принято, и отступать она не хотела. Ни за что! Она проберётся в аэрокар Геннадия!

Выбежав из лифта, она подбежала к парадной двери и остановилась. На улице неподалёку стоял аэрокар. Роботы загружали последние ящики. Геннадий Юрьевич и остальные люди поднялись на борт.

Вокруг никого не было. Роботы загрузили последние ящики и удалились.

Пора!

Она сделала движение, чтобы выйти, но подумала, что её непременно заметят. Надо обойти сзади, со стороны грузового отсека. Она знала, что там тоже камеры, но надеялась, что когда она будет подходить, в мониторы никто не будет смотреть. Надежда была слабой, но рискнуть следовало. И она побежала вдоль наружной стены, по холлу, к другому выходу, который располагался как раз напротив грузового отсека аэрокара. Именно в тот выход только что заехали последние роботы-погрузчики и скрылись в здании.

Добежав до нужного выхода, она прикоснулась к сенсору. Дверь открылась.

Бионика медленно, как бы прогуливаясь, стала идти по дорожке к аэрокару. Дорожка вскоре стала сворачивать вправо, но Бионика ступила на ровно подстриженную траву и пошла к своей цели.

Грузовой отсек до сих пор был открыт. И когда до аэрокара оставалось метров двадцать, она секунды за три подбежала к трапу. И вот, она уже в грузовом отсеке. Как же колотится сердце! Бионика быстро осмотрелась — внутри никого не было. Она забежала за пластиковые ящики и спряталась за одним из них. Лоб покрылся испариной, руки тряслись, и всё тело пронизывало какое-то непонятное чувство, о существовании которого Бионика даже не подозревала. Протест!

В этот момент трап медленно заскользил вверх, отрезая её от внешнего мира. «Меня не заметили!». Всё. Теперь путь назад закрыт. Что сделано, то сделано!

Зашумели двигатели, и лёгкий толчок оповестил девушку, что аэрокар взлетел.

Она сидела тихо-тихо, как мышка, боясь пошевелиться, боясь, что её заметят. Она не знала, есть ли камеры в грузовом отсеке или нет, поэтому не рискнула покинуть своё убежище.

Ноги затекли, и она села на пол, облокотившись об ящик.

Её слух наполнял тихий гул двигателей, а её мозг был переполнен эмоциями.

Стресс.

В первый раз она действовала наперекор своему создателю. В первый раз она не послушалась, сказала «нет». Чувство вины переполняло её мысли, хотелось плакать, в груди щемило. Наконец, она не выдержала и разрыдалась. Слёзы текли по щекам и капали на пол. Она сидела, уставившись в одну точку, и не верила в то, что всё это происходит на самом деле. Как она могла?! Как можно?! Но дело сделано, и исправить уже ничего нельзя. Оставалось только ждать, когда аэрокар прилетит на место и сядет.

Куда она летит, Бионика не знала, да и откуда ей было это знать! Она все девятнадцать лет своей жизни провела в том же доме, где и родилась; видела «обслуживающий персонал» и Геннадия; иногда приходили другие люди: они смотрели на неё, изучали, что-то обсуждали…

До недавних пор, Бионике было всё равно, что её тело осматривают незнакомые люди, но несколько дней назад, когда прибыли очередные «друзья» Геннадия, Бионика вдруг почувствовала стыд, когда все эти мужчины стали глазеть на неё. Они осматривали её, как стенд в музее с новыми открытиями! Она понимала, что она и есть то самое «новое открытие», но от этого не становилось легче! Ей было стыдно: она стояла перед ними в лёгком платьице, едва прикрывающем грудь; постоянно перемещала свои длинные волосы вперёд, чтобы как-то компенсировать большой вырез и закрыться от навязчивых взглядов. Ей было жутко неприятно! Но она терпела. Она должна была слушаться Геннадия — своего создателя, своего отца!

И вот теперь, она совершила такое, от чего становилось страшно. Она сидит, спрятавшись за ящиками, а Геннадий думает, что она осталась там, где ей положено быть.

Слёзы капали и капали, но с каждой каплей, становилось немного легче.

Полёт продолжался.

[1] Аэрокар — гражданский грузовой летательный аппарат, снабжённый гравитационными двигателями и реактивной тягой. Количество пассажирских мест от пяти од двадцати. Имеет большой грузовой отсек. Максимальная скорость приближена к сверхзвуковой.

2. Тет-а-тет

Международный Институт Искусственного Интеллекта в последнее время разросся не только кадрами, но и территориями. Множество филиалов находились в разных странах и подчинялись главному центру. Местонахождение главного центра было строго засекречено. Правительства всех стран — участников исследовательской деятельности в этой сфере — приняли решение, что главный офис института не должен быть достоянием общественности. По большей части, это делалось для того, чтобы скрыть новейшие достижения науки и техники от глаз конкурентов. Страны, не являющиеся участниками, не должны были знать о делах института. Главный офис иногда даже сравнивали с легендарной «Зоной 51» в Америке, что существовала в XX — XXI веках.

Один из русских филиалов в последнее время смог прославиться тем, что именно их беспилотная многофункциональная станция, посланная к Юпитеру, смогла найти жизнь на одном из спутников этого гиганта.

В последние несколько десятилетий, космические полёты стали настолько дешёвыми, что почти каждая компания могла, если бы захотела, послать свой зонд или шаттл к практически любой планете Солнечной системы, за исключением, разве что, Урана и Нептуна. За границы Солнечной системы человечество выбралось лишь единожды, когда был осуществлён беспрецедентный пилотируемый полёт, который продлился несколько лет.

Конкуренция в космосе возросла. Но, к счастью, это была здоровая конкуренция. Весь мир до сих пор помнил эту безумную космическую гонку, происходившую в 1950х — 1970х годах. Никто не хотел повторять ошибки прошлого, хотя, если признаться, та гонка послужила отправной точкой к освоению космоса. Но конкуренция на грани холодной войны, в XXII веке была неприемлема.

Международный Институт Искусственного Интеллекта сотрудничал с сетью институтов по изучению и освоению космоса. Проект, разработанный совместными усилиями, был весьма перспективным. Назывался он «Поиск жизни», и его главной задачей являлось именно то, что было выражено в названии. На все планеты и спутники Солнечной системы посылались различные зонды, главной миссией которых было именно поиск жизни.

Иоттабайты информации ежедневно поступали на базы, но пока что не удалось найти даже бактерий.

Аэрокар профессора Левандовского приближался к зданию института.

Аэрополоса плавно изгибалась и снижалась к небольшой частной парковке.

Геннадий Юрьевич не мог спокойно сидеть на одном месте — он ходил по салону, постоянно связывался с кем-то по телефону, вызывал по внутренней связи сотрудников и завлабов, с которыми работал; и везде задавал один и тот же вопрос: «Что нашли на Европе?» Но никто не мог ответить ничего конкретного. Всё, что было известно на данный момент, это скупое сообщение с борта одного из беспилотных аппаратов, вращающегося вокруг одного из семидесяти девяти спутников Юпитера: «Поиск жизни — 0.001%. Разумная жизнь — 0.000%». И всё!

Геннадий Юрьевич был на взводе. Его выводила из себя эта неизвестность. Что значит 0.001 процента? Жизнь или есть, или её нет совсем! А 0.001 процента — это какой-то бред.

Некоторые поговаривали о сбоях в системах, мол, радиационный фон, выпускаемый Юпитером, как-то повлиял на работоспособность беспилотников, и некоторые функции стали работать неправильно. Но Геннадий Юрьевич был уверен в том, что на спутнике Юпитера что-то всё-таки нашли. Он не мог привести никаких аргументов, оправдывающих его веру, но всем он говорил одно: «Я чувствую!»

Естественно, просто «чувствовать» было мало. Нужно было ещё найти доказательства. Как раз этим и хотел заняться Геннадий Юрьевич: он искал финансирования, чтобы запустить к Европе пилотируемую миссию, снабжённую алмазными и лазерными бурами, которые смогли бы пробурить ледяную корку естественного спутника самой большой планеты в Солнечной системе.

Он оббивал пороги всевозможных учреждений, спорил, доказывал, рассказывал, убеждал, но пока все его усилия пропадали даром, — никто не хотел давать деньги на заведомо утопический полёт.

Отсюда и настроение у профессора Левандовского было не из лучших.

Ко всем его бедам прибавлялась ещё одна проблема — Бионика — проект всей его жизни. Девушка росла, но явно отставала в развитии. Она в свои девятнадцать лет не могла порой самого элементарного! Профессор только недавно загрузил в её мозг полный пакет информации, когда девушке исполнилось восемнадцать лет — это, как он сказал ей, был подарок на совершеннолетие.

Прошёл год. Но явных сдвигов профессор не наблюдал — его создание всё также вела себя, как бездушный робот, только изредка проявляя некоторые эмоции, которые могли бы сделать из неё настоящего человека.

Что она чувствует? Что она знает? Как она воспринимает окружающий мир? Чего она хочет? Он не знал, хотя при последнем разговоре, она выразила желание отправиться с ним, посмотреть «большой мир». Значит, всё же что-то сдвинулось с мёртвой точки! Но этого было мало. Он рассчитывал на гораздо большее.

После приземления, профессор выскочил из аэрокара, отдал некоторые распоряжения обслуживающему персоналу насчёт груза, и быстрыми шагами пошёл к себе в кабинет, где его должен был ждать один из руководителей международного проекта «Поиск жизни», с которым Геннадий Юрьевич тесно сотрудничал. Именно Геннадий Юрьевич был одним из ведущих разработчиков беспилотного аппарата, который нашёл тот самый 0.001 процента жизни на спутнике Юпитера.

Скоростной лифт быстро доставил профессора на сто четырнадцатый этаж, где находился его офис.

Широкий коридор, больше похожий на длинный зал, заканчивался дверью в апартаменты Геннадия Юрьевича. Вокруг сновали люди. Некоторые подбегали к профессору со своими вопросами, но он только отмахивался, говоря, что сейчас очень занят.

Ненадолго остановившись у двери, профессор дал опознавательной системе три секунды для считывания информации. Система просканировала тело человека, сетчатку, отпечатки ладоней и ДНК, после чего, дверь плавно поехала вбок.

Геннадий Юрьевич прошёл в просторный кабинет.

Справа, у наружной стеклянной стены стояли несколько диванов, перед которыми были небольшие столики. Это место предназначалось для неофициальных визитов. И как раз на одном из диванов расположился человек. Он сидел с фужером в руке и оглядывался на прибывшего профессора.

— Ну, наконец-то! — вставая, воскликнул посетитель. — Я здесь уже целую вечность! Здравствуйте, мистер Левандовски. Рад вас видеть. Как ваши дела?

Мужчина был крепкого телосложения, высокий, с короткой причёской и бритым затылком. Он добродушно улыбался, протягивая руку профессору. Профессор по сравнению с ним казался подростком, особенно, если принять во внимание стиль одежды, который предпочитал Геннадий Юрьевич.

— Дела мои плохи, мистер Паркер, — сказал профессор.

— Что случилось?

— Это я должен у вас спросить, что случилось — вы меня сюда вызвали! Причём, срочно. Так, что у нас случилось?

Мистер Паркер засмеялся, похлопывая профессора по плечу. Он жестом пригласил профессора присесть и налил ему немного зелёного напитка, который пил сам.

— Вы, как всегда, берёте инициативу в свои руки, профессор, — сказал посетитель, протягивая Геннадию Юрьевичу фужер. — Даже в мелочах.

— Спасибо, я не пью мохито, мистер Паркер.

— Почему? Очень даже вкусно.

— В нём содержится алкоголь, а алкоголь я категорически отвергаю.

— Ну, во-первых, тут всего два процента алкоголя… так, для вкуса… Ну, если хотите, я могу налить вам безалкогольный мохито.

— Нет, спасибо. Я не хочу ничего пить. Лучше расскажите мне, что могло произойти такого, что вы попросили меня срочно прибыть сюда и бросить Бионику.

— Ах, да! Кстати, как она там?

— Бионика? Да, никак!

— То есть, как, никак? — улыбнулся мистер Паркер.

— Просто никак и всё! Она не хочет учиться! Я год назад сделал полную загрузку данных, но до сих пор толку никакого! Человеческого в ней, как у киборга!

— Ну-у! Тут вы преувеличиваете, профессор! Зачем обижаете милую девушку!

— Вот именно, Джон, она просто «милая девушка»! По виду. И всё!

— Вы не правы, мистер Левандовски. — Джон Паркер был американцем, и поэтому по привычке «глотал» последнюю «й». — Она учится, и учится не плохо! Я видел её, когда вы пригласили меня в ваш санаторий. Она очень способная! Дайте ей время.

— Сколько ж времени ей надо?! Ей девятнадцать лет! Девятнадцать! Только вдумайтесь в эту цифру. А она каждый день начинает с того, что повторяет одно и то же: я проснулась, потому что наступил новый день… И т д, и т д!

— Ей сложно адаптироваться. Только год прошёл после полной загрузки данных… Кстати, а почему вы раньше не загрузили полный пакет информации?

— Я диагностировал её мозг и понял, что процессы роста ещё не полностью завершены. Её тело, её скелет, мозг — все эти, и другие органы были заняты только ростом, а на учёбу не хватало ресурсов памяти. Если бы я загрузил полный пакет информации раньше, это могло бы привести к глобальному сбою в системе. Её мозг мог принять всё это за вирус и отключился бы. А что было бы после перезагрузки — я не берусь даже судить! Технология несовершенна! Я допустил кучу ошибок. Вот теперь расплачиваюсь, в прямом и переносном смысле. Я просто не хотел рисковать — слишком дорого она мне стоит эта Бионика.

— Ясно, — протянул мистер Паркер. — Но вы не должны унывать! Время лечит всё! И ваша Бионика ещё покажет, на что она способна!

— Не знаю, не знаю… В последнее время я что-то совсем расклеился… Да ещё этот беспилотник… Да! Кстати о беспилотниках! Рассказывайте, что случилось. Для чего я сюда так срочно прилетел, бросив вашу «милую девушку»?

Мистер Паркер улыбнулся и налил себе ещё мохито.

— Я нарыл кое-что, — сказал он, пригубив напиток.

— И что же вы нарыли?

— Europa Clipper IXX под патронажем отдела JUICE согласны профинансировать часть пилотируемой экспедиции к Юпитеру.

— Кто им дал такие полномочия? Это дочерние компании корпорации Миркос. Миркос заинтересовался сообщением с Европы?

— Ну, не совсем!.. Скорее, это я надавил на кое-какие рычаги, помня нашу с вами дружбу. А так, они считают всё это бесперспективным. Хотя, почему они так считают, я не знаю. Мне кажется… да не только мне! Все знают, и уже давно, что если в Солнечной системе и есть какая-нибудь жизнь, кроме как на Земле, то она — на Европе, где есть огромный океан жидкой воды! Где, как не на Европе можно найти что-нибудь интересное? Ещё в двадцать первом веке люди пытались найти там жизнь, но несовершенные технологии того времени не давали полностью развернуться исследовательской деятельности. Полёты в космос были невероятно дороги, не то, что сейчас… Но я углубляюсь в философствование! Корпорация World Cosmos, которую вы изволите называть Миркос, готова, как я уже говорил, профинансировать часть проекта. Они готовы взять на себя пятьдесят процентов затрат. И, если вы согласны, то мне срочно нужна ваша подпись. Электронная подпись не подойдёт, так как корпорация не желает доверять свои секреты сети.

— А остальные пятьдесят — с нас, я правильно понял?

— Да. Пятьдесят на пятьдесят — это равенство во всём. Не будет, так сказать, «начальников и подчинённых». Мы будем равны. И естественно, если что-нибудь удастся обнаружить, то открытие будет достоянием всей планеты, а ни какого-нибудь отдельного государства, так как World Cosmos собирается обнародовать данные, а не скрывать их даже от конкурентов. Что и советует сделать вашему Роскосмосу. Неужели плохо? Мир во всём мире, совместные исследования, дружба народов… и всё такое!

— Я не говорю, что это плохо, мистер Паркер! Если они согласны на пятьдесят процентов — это здорово! Остальные пятьдесят, я найду!

— Ну вот, и отлично! — сказал мистер Паркер, протягивая профессору пакет документов. После того, как Геннадий Юрьевич подписал бумаги, американец сказал: — Замечательно! Эти бумаги пойдут в ход сегодня же! А теперь, давайте выпьем за new discoveries and new horizons!

— Как бы мы не упёрлись в новый «горизонт событий», который поставит точку во всех наших начинаниях! — пробурчал Геннадий Юрьевич.

— Геннадий! Вы в последнее время мне очень не нравитесь!

— В каком это смысле?

— Я переживаю за вас! Вы стали таким пессимистом! Выше нос! Все проблемы решаемы! Ваша Бионика станет вундеркиндом, а вы… — Тут мистер Паркер вдруг громко засмеялся, и чуть было не разлил свой напиток. Вытерев глаза от выступивших слёз, он продолжил: — А вы станете настоящим дедушкой, когда Бионика родит вам внучка! — Он снова рассмеялся.

Геннадий Юрьевич сделал вид, что бросает фужером в этого американского весельчака. Весёлость мистера Паркера оказалась заразной, и Геннадий Юрьевич вскоре тоже расплылся в улыбке.

После некоторого молчания, наступившего после веселья, мистер Паркер сказал:

— Геннадий. Хочу у вас поинтересоваться. Что будет использовано во время экспедиции?

— Я вас не понимаю. Вы имеете в виду, какой корабль?

— Да. Ну и технологии бурения, естественно.

Немного подумав, Геннадий Юрьевич сказал:

— Я думаю, что нужно послать небольшой корабль, в котором будут находиться несколько челноков. Челноки должны быть как пилотируемые, так и беспилотники. Передвигаться нам нужно будет не только в вакууме и под водой, но и среди льдов. Поверхность на Европе сами знаете какая! Ледяные каньоны, ледяные горы, ледяные пустыни… В общем — неудобно и опасно… Да! Ещё и радиация от Юпитера. Тут некоторые умники рассказывают мне про то, что именно эта радиация повлияла на работу беспилотника, нашедшего этот 0.001 процента жизни! Так вот что я вам скажу: это бред сумасшедшего! Наши технологии рассчитаны на гораздо более агрессивные среды! Следующее: наши аппараты должны уметь плавать под водой, и рассчитаны на колоссальное давление. Это обязательное условие, так как океан под ледяной коркой Европы достаточно глубок, и давление около дна очень большое. Ну, в общем, вы сами знаете. Что мне вам рассказывать!

— А как насчёт бурения?

— Пробурить лёд — дело простое. Но вот пробурить камень!..

— Вы считаете, что нам придётся бурить скальную породу?

— А кто его знает, чего мы там найдём! И где найдём. Может, этот пресловутый ноль, ноль, ноль один процент находится где-то под дном океана! Тогда нам нужно будет бурить дно. А дно может состоять не только из мягкого ила, не правда ли?

— Значит, нам нужны лазерные установки?

— Они дорогие, я понимаю! Но, что делать! Мы или летим туда при полной экипировке, или не летим вообще! Смысл, прилететь туда и наткнуться на скалу, в массиве которой что-то есть, а мы, как дураки, будем кружить вокруг этой скалы и хвататься за голову, крича, что нам, оказывается, нечем бурить! Это глупо, вы не находите? Так что лазерные установки нужны. Хотя бы, как запасной вариант, так, на всякий случай. Может, их и не придётся использовать.

— Но везти их с собой всё же нужно, а это утяжелит вес корабля.

— И что?! Сейчас не двадцатый век! И даже не двадцать первый, когда каждый грамм высчитывался и стоил кучу денег! Мы можем себе позволить немного балласта, так сказать.

— Ну, хорошо. С этим ясно.

— Какие-то ещё вопросы?

— Экипаж, — коротко сказал мистер Паркер.

— А что, экипаж? Тот, кто платит, тот летит! Всё просто. Китайцы, мне кажется, не упустят эту возможность. Я в этом уверен на все сто! Они захотят разделить финансирование на троих. Следовательно, мне представляется такой состав стран: Россия, Америка, Китай… ну и, может быть, Индия. Хотя, Индия предпочитает идти своим путём. Но, кто их знает, этих махараджей!

Американец улыбнулся, соглашаясь с профессором.

— Вы думаете World Cosmos и Роскосмос согласятся с предложением Китая? — спросил мистер Паркер.

— Джон! Вы так говорите, как будто бы китайцы уже сели нам на хвост. Я просто предположил. Может, они организуют свою, отдельную миссию!

— Но, какое они имеют право на отдельную миссию? Открытие-то принадлежит нам!

— Опять это чисто американское бахвальство! — засмеялся Геннадий Юрьевич. — Заметьте, открытие принадлежит НАМ! Роскосмосу!

— Но у вас нет денег…

— Деньги у нас есть! У нас нет решимости! Руководство Роскосмоса не хочет рисковать и организовывать дорогостоящую пилотируемую миссию к маленькому спутнику. Но пятьдесят процентов, их устроит.

— Я просто не понимаю русских! — сказал мистер Паркер. — Денег-то на самом деле, нужно не так уж и много! Сделать открытие и не хотеть его исследовать! Это просто не укладывается в голове! Недаром некоторые лучшие умы в двадцатом веке вынуждены были эмигрировать из России! Им просто не верили и, как следствие, не хотели давать деньги на исследования! И куда они все бежали? К нам! В Америку!

— Джон! — перебил профессор. — Давайте не будем вспоминать старые ошибки и ворошить прошлое! Вы тоже натворили дел сто лет назад! Я очень рад, что всё, наконец, пришло в норму, и у нас теперь царит мир и гармония, как в отношениях между странами, так и во всём остальном.

— Ладно, ладно! — Мистер Паркер дружественно похлопал профессора по плечу. — Давайте лучше вернёмся к китайцам.

— А что к ним возвращаться?

— Ну, вы сказали, что они захотят присоединиться к нам. Так, давайте сразу решим, будем с ними сотрудничать или нет.

— Джон! Да Роскосмосу всё равно! Впрочем, как и вашему Миркосу. Мы все живём на одной планете, достижения у нас у всех общие, исследования общие, открытия тоже общие! Так зачем лишний раз портить отношения и отказывать Китаю в сотрудничестве? Захотят? Пожалуйста! Захочет ещё кто-нибудь? Да ради бога! Я вообще считаю, что, чем больше стран, тем больше денег на исследования! Неужели плохо, когда хватает денег на хлеб, да ещё и с маслом?

— Вы, как всегда, правы, профессор. Так давайте выпьем за дружбу народов и за общие достижения…

— И за мир во всём мире! — закончил Геннадий Юрьевич.

— Да!

Профессор всё-таки пригубил безалкогольный мохито.

После этого, разговор плавно перешёл на отвлечённые темы, и через полчаса мистер Паркер ушёл, сославшись на неотложные дела. Напоследок, американец объяснил профессору, что весь этот диалог нельзя было доверять никаким средствам связи, чтобы избежать утечки информации; поэтому, он его и попросил прибыть лично для разговора тет-а-тет.

Геннадий Юрьевич тоже покинул свой кабинет, отправившись в лаборатории.

А между тем, аэрокар профессора был давно уже разгружен. Пустой грузовой отсек был открыт для проведения дезинфекции, — профессор Левандовский был просто помешан на чистоте.

Санитарная бригада, вооружённая пультами управления минироботами-уборщиками, окружила аэрокар. Минирботы начали свою работу, а люди в это время, задав привычную программу, травили байки, стоя около двери аэрокара. Четверо молодых мужчин как раз громко смеялись над одной историей, которую рассказал один из них, как вдруг из двери высунулась голова девушки.

Она выглядывала из салона и внимательно осматривала всё вокруг.

Все восемь глаз в недоумении уставились на неё.

— Девушка! Что вы там делаете? — воскликнул один парень. — Выходите оттуда быстрее! Там химия… пары и всё такое! Надышитесь — плохо будет!

Она медленно ступила на подножку.

— Выходите, выхо… Чёрт, она что ненормальная? — обратился парень к напарникам. — Как можно выходить на улицу в ночнушке?

Парни засмеялись. Молодой человек подошёл к девушке и помог ей выбраться из аэрокара.

— Здравствуйте, красавица! Отлично выглядите. Платьице вам очень к лицу! Бейсболка — то, что надо! А отсутствие какого-либо белья — это вообще супер!

— Серёга, отстань от девушки! — сказал, подходя, другой молодой человек. — Не обращайте на него внимания, — обратился он к девушке. — Он дурачок!

— Сам ты дурачок!

— Выходите, — продолжал парень, — а то пары химии разъедят вам внутренности, а нас за это по головке не погладят.

Он взял её за руку и отвёл подальше.

— Как получилось, что вы не вышли со всеми? — спросил он, тайком осматривая странный наряд девушки, сквозь который просматривались почти все её «прелести».

— Я не знаю… я заснула…

— А-а! Тогда всё понятно! Поэтому вы в ночнушке?

— Я не в ночнушке. Это моё домашнее платье.

— Я понял. Но вы же понимаете, в домашнем платье как-то не прилично выходить на улицу. Всякие прощелыги, типа нашего Серёжи, могут…

— Эй! Полегче! — отозвался Серёжа.

— Он на вас сердится, — сказала девушка.

— -Кто, он?! Да ну! Не обращайте на него внимания. Это у нас такой способ общения.

— Способ общения? — девушка внимательно смотрела то на Серёжу, то на этого молодого человека.

Парень засмеялся.

Девушка смотрела на этого парня; она изучала все его движения, мимику, интонации… Бионический мозг делал свои выводы.

Бионика так углубилась в изучение этих парней и их общения, что не заметила, как сзади подошёл ещё один человек. Парень, рядом с которым стояла девушка, вдруг как-то выпрямился и немного отошёл в сторону.

— Здравствуйте, Алексей Витальевич, — вдруг сказал он.

— Добрый день, парни! Это кто у вас тут?

Бионика обернулась и увидела этого человека. Это был статный мужчина, не более тридцати пяти лет. Его синий мундир был доверху застёгнут золотыми пуговицами, а на голове — пилотская фуражка. Пилот, подумала девушка, настоящий пилот, который летает в космос, высаживается на другие планеты, путешествует… Она смотрела на него расширенными от удивления глазами, не веря в то, что видит настоящего пилота! О таких как он, Бионика до этого могла только смотреть видеоролики, воскрешать в памяти информацию, что год назад загрузил Геннадий, и мечтать о далёких путешествиях к другим мирам; сквозь космос, пространство и даже время! Как же она хотела быть как он — пилотом, направлять большой космический корабль к дальним планетам! Она завидовала ему и понимала, что ей никогда не придётся путешествовать, открывать новые планеты, выходить в открытый космос!..

Но перед ней стоял не только пилот: Бионика вдруг поняла, что видит перед собой мужчину, у которого очень интересное лицо… Это лицо приковало к себе взгляд девушки: глубокие голубые глаза, короткие светлые волосы, выглядывающие из-под фуражки, еле заметная щетина, которая совсем не портила его, а скорее наоборот, придавала мужественности, солидности и… Бионика пыталась подобрать подходящее слово, чтобы описать свои чувства, но единственное слово, пришедшее на ум — «красота». Да! Он красивый. Он какой-то не такой, как все остальные! Парни, с которыми поздоровался этот «красивый мужчина», были молоды, гораздо моложе этого пилота, но они все не притягивали взгляд девушки. Она стояла и смотрела на него… Глаза заслезились, и она начала быстро моргать, настраивая своё зрение.

Он что-то говорил, но мозг девушки, сосредоточившись на наблюдениях, не смог уловить слова, и она еле слышно выдавила:

— Простите, я не услышала…

Но тут вмешался один из парней:

— Она вообще какая-то странная! Ходит в ночнушке, смотрит по сторонам, как будто бы ничего не понимает! Может, она пациент какой-нибудь…

— Отставить! — повысил голос пилот. — Скажите. — Он посмотрел ей прямо в глаза. — Откуда вы здесь? Как вас зовут?

— Би… Би… — только и смогла проговорить Бионика.

Она понимала, что находится в таком месте, где быть ей совсем не положено. И совсем не потому, что это частная парковка одного из секретных институтов, а просто, потому что она нагло сбежала из санатория, где родилась и провела все девятнадцать лет своей жизни. Эти люди считают её обыкновенной девушкой. Они даже понятия не имеют, что перед ними биомеханический человек… можно даже сказать, робот! И назови она сейчас своё имя — её сразу раскроют, и накажут!

Какое-то странное чувство захватило её… Бионика посмотрела на свои пальцы. Они дрожали. Эта мелкая дрожь отзывалась даже где-то в горле, от чего захотелось плакать. В то же мгновение глаза стали слезиться…

— Ну, ну, ну! Красавица! — вдруг воскликнул пилот. — Вы что плачете? Не стоит! Не бойтесь. Вас никто не обидит. Я просто хотел узнать… может быть, вам нужна помощь? Может, вы заблудились… Или ещё что-нибудь…

Он подошёл к ней…

Близко-близко!

Он смотрел прямо ей в глаза. Девушка не выдержала этого взгляда и стала смотреть вниз. Его дыхание лёгким ветерком обдало её щёку.

Пилот мягко взял её за плечи. Бионика ощутила это прикосновение и вздрогнула. Пилот тут же отнял руки. Она мельком взглянула на него и снова опустила глаза.

— Девушка, — тихо сказал пилот. — Меня зовут Алексей. Я тут работаю… недалеко. — Он помолчал немного. — А как зовут вас?

Она хотела сказать «Бионика», но так распереживалась, и из её уст еле слышно вылетели только последние буквы:

— …ника.

— Ника! Прекрасное имя! Здравствуйте, Ника. Может нам стоит покинуть эту парковку и пройти в более спокойное место… То есть, я хотел сказать… Я… Я хочу вам помочь. Вы странно выглядите… это платье… мужская бейсболка!..

— Это не моя бейсболка, — наконец, проговорила она.

— Не ваша? А чья?

— Это… это моего… папы. Он забыл её… на кресле. Я заметила и хотела отдать её ему, но он куда-то пошёл. А я заснула. Проснулась… и вот… я здесь… Я… я не хотела… Я случайно! Просто, так вышло. Я понимаю, что совершила глупость, но больше такого не повторится! Я буду там, где мне самое место…

Бионика вдруг поняла, что наговорила слишком много всего. И замолчала.

— А… где вам самое место? — осторожно спросил Алексей.

— Дома! — быстро ответила Бионика. — Дома. Я… была дома, а потом… решила пройтись…

— Отдать бейсболку вашему отцу, — подсказал Алексей.

— Да… папе. Он забыл её!..

— А ваш отец… папа, он где-то здесь работает?

— Да, он…

— Кто?

Бионика больше не в силах была врать. Она вздохнула и замолчала.

Девушка смотрела по сторонам. Смотрела куда угодно, лишь бы её взгляд не попадал на этого Алексея. Как же ей было стыдно! Да ещё этот наряд!.. Она даже не подумала, что перед тем, как бежать к аэрокару Геннадия и прятаться в нём, нужно было хоть немного привести себя в порядок и по-быстрому переодеться! Но она забыла! А теперь стоит перед «красивым мужчиной» и чувствует себя полной дурой!

Бионика улыбнулась, когда осознала, что назвала себя полной дурой. Она не заметила, как на лице появилась улыбка.

Алексей тут же на это отреагировал:

— Ну вот! Вы улыбаетесь! Это отлично! Ладно, можете не говорить, кем работает ваш папа, тем более что это не моё дело. Ника. Ника!

Она вдруг поняла, что это теперь её имя.

— Да? — воскликнула она, отвечая, скорее, на свои мысли.

Алексей вдруг замялся, не зная, что сказать. Но потом выпалил скороговоркой, качая головой:

— Простите, но вам срочно нужно пойти переодеться.- Он решительно взял её за руку. — Идёмте.

— Куда?!

— Я куплю вам одежду.

— Я не… я…

— Или вы ждёте своего папу?

«Господи! Если Геннадий увидит меня здесь!… Что будет!!!»

— Нет, не жду, — совершенно случайно вырвалось у неё.

— Ну, тогда, идёмте. Вы в людном месте, а на вас надета ночну… домашнее платье. Нельзя так. Не… неприлично.

Он виновато улыбнулся.

Бионика почувствовала, что Алексей тянет её вперёд. И она пошла рядом с ним.

Куда он её ведёт? Для чего? Зачем? Купить одежду? Но, как можно покупать одежду совершенно чужому человеку? У бедной девушки совершенно запутались мысли. Мозг был переполнен эмоциями, стрессом, ложью! Она лгала! В первый раз в жизни лгала! «Ужас!». Но шла рядом, и её рука утонула в руке пилота Алексея, который работает здесь «недалеко»…

3. Первое знакомство

Они покинули парковку и шли теперь по большой площади перед громадным зданием. Это здание было построено рядом с космопортом, который был собственностью института. Именно с этого космопорта и стартовал беспилотный зонд, нашедший признаки жизни на спутнике Юпитера.

Бионика, которой несколько минут назад пришлось откликнуться на имя Ника, молча шагала рядом со своим новым знакомым. Она до сих пор чувствовала себя как-то неловко рядом с ним, хотя Алексей уже несколько раз повторил ей, что всё в порядке, со всеми бывает, и посоветовал ей не расстраиваться. Она на это только улыбалась и продолжала идти молча.

Площадь закончилась, и Алексей вывел девушку за проходную.

Взгляд девушки не мог сосредоточиться ни на чём, — вокруг было столько нового и интересного, что хотелось охватить всё сразу, но ресурсов нейронных сетей мозга биомеханического человека не хватало, и вся информация уходила в архивы, которые потом можно будет «воскресить» в памяти и проанализировать.

Организм девушки сегодня почти с самого утра работал в авральном режиме: сначала на неё кричал Геннадий, потом — побег, полёт, страх, стыд, новые встречи с незнакомыми людьми; а теперь вот — поход с настоящим пилотом в магазин женской одежды! Энергия расходовалась быстрыми темпами. Конечно, энергетических ресурсов должно хватать как минимум на неделю, но, если учесть все сегодняшние обстоятельства, то стоило бы подумать и о том, что вскоре нужно и «подзаправиться»! Но все произошедшие события совершенно выбили из колеи биомеханическую девушку, и она забыла обо всём. Она шла рядом с человеком, который приковывал к себе её внимание. Ну, почему, думала она, почему это происходит? Чем этот мужчина отличается от всех остальных? Почему такие же чувства не вызвали у неё те парни, которые занимались дезинфекцией салона аэрокара?

Алексей что-то рассказывал, но Бионика полностью погрузилась в свои мысли и почти не слышала его слов.

Мысли девушки прервались лишь тогда, когда Алексей остановился возле блестящего джетлайнера[1]. Сразу, как мужчина подошёл к авто, дверь плавно скользнула вверх и скрылась в крыше — джетлайнер признал своего хозяина.

— Присаживайтесь, мадмуазель, — сказал Алексей.

— Куда? Зачем?

Он улыбнулся и сделал пригласительный жест. Бионика послушно опустилась на сиденье. Что заставило её принять такое рискованное решение, сказать было трудно; она поняла, что сидит в салоне с совершенно незнакомым человеком только тогда, когда закрылась дверь, и джетлайнер плавно двинулся вперёд. Девушка занервничала, а Алексей, видимо заметив это, сразу попытался успокоить её, сказав, что ехать недалеко, и они будут всё время двигаться по людным местам. «Так что, не бойтесь, — заключил он, — я вас не съем!» Он улыбнулся, как-то по-особому смотря ей прямо в глаза.

Путь и вправду оказался недолгим. Джетлайнер совершил только два поворота и остановился у большой стеклянной витрины. За прозрачным стеклом красовались механические манекены — мужчины, женщины и дети — принимающие разные позы, рекламируя одежду.

«Странно, — подумала Бионика, рассматривая манекенов. — Я ведь практически такая же, как они! Но почему-то Алексей не обращает на них никакого внимания. Эти манекены тоже механические, почти, как я, с той лишь разницей, что их сделали на заводе, а меня вырастили в инкубаторе».

Алексей потащил Бионику в магазин.

Глаза девушки снова разбежались. Люди, люди, люди, товары, манекены, роботы, витрины, летающая голографическая реклама, маленькие кафешки, большие кафешки… снова товары, люди, реклама, фонтаны, кинотеатры… Бесчисленные магазины окружали со всех сторон. Шум, музыка, всевозможные запахи! Голова закружилась, Бионика зашаталась, ноги подкосились, и она рухнула бы на пол, если б её не поддержал Алексей.

Люди стали оборачиваться. Некоторые подбегали, чтобы предложить помощь.

Алексей усадил девушку на ближайшее кресло.

— Что с вами? Ника!

Он испуганно смотрел на неё.

Уже стала собираться толпа.

— Я-а-а… нормально…

Взгляд её наконец остановился на самом ярком образе… Самым ярким образом было лицо Алексея. Он смотрел на неё, она на него.

— Вам плохо! Нужно вызвать…

— Нет! Не нужно! — быстро сказала Бионика, окончательно придя в себя. Она вдруг подумала, ЧТО может начаться, если медработники раскроют её инкогнито. — Нет. Всё в порядке. Просто немного закружилась голова. Наверное, от голода… — Бионика не знала, почему сказала именно это. Она совершенно не хотела есть. Она понимала, что её мозг просто не справился с навалившимся потоком информации и был на грани перезагрузки, которой так опасался её создатель. Она проверила энергию — пятьдесят процентов! А ведь ещё совсем недавно было сто. Стресс вытягивал жизненные силы с невероятной скоростью. Нужно было, во что бы то ни стало поскорее возвращаться домой, ведь, если так пойдёт и дальше, то случится то, о чём предупреждал Геннадий: она может свалиться посреди улицы и умереть, не добравшись до «источника».

Её мысли снова прервал голос Алексея; он как бы выплыл из дальних далей и врезался в уши биомеханической девушки:

— …нельзя оставаться! Вам стоит вернуться домой и успокоиться.

Да, он прав. Нужно вернуться. Нужно снова пробраться в аэрокар Геннадия и сидеть там до тех пор, пока он не придёт; Бионика помнила, что Геннадий обещал прилететь в санаторий сегодня вечером. Она резко встала. Алексей спохватился и поддержал её, боясь, что она снова станет падать. Но ничего не произошло — Бионика уже полностью пришла в себя, её мозг перенастроился и вошёл в новый режим, о котором девушка до этого момента даже не подозревала. Мозг стал лучше справляться со стрессом, энергетические потоки распространялись по телу равномерными импульсами, тело, наконец, смогло расслабиться, пульс вошёл в норму. И сразу стало как-то легко! Захотелось действовать, познавать мир, веселиться!.. За считанные секунды Бионика забыла об опасности, которая нависла над ней, вследствие потери энергии; она чувствовала выработку адреналина, который помогал ей справиться со всеми трудностями. Она улыбнулась, посмотрела на своего спутника и сказала:

— Я в полном порядке. Спасибо. — Тут она заметила витрину с женской одеждой: девушка-манекен медленно танцевала, стоя на небольшом возвышении, а на ней были надеты брюки серебристого цвета, которые переливались всеми цветами радуги; блузка с коротким рукавами и яркими пуговицами… туфельки на небольшом каблуке… — Я хочу такую одежду… — Бионика сама не заметила, как сказала это.

Алексей посмотрел на манекена, потом — на Бионику, улыбнулся и сказал:

— Ну, если вы уверены в том, что вы уже в полном порядке, то пойдёмте в магазин. Вы точно уверены, что вам не плохо?

— Да. Всё прошло, правда!

И они отправились в магазин…

Некоторое время спустя, Бионика уже крутилась перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон. Она была счастлива. Ей так нравилась её новая одежда!.. Геннадий тоже снабжал Бионику всем необходимым, и модной одеждой в том числе, но сейчас, было совершенно всё по-другому! Она смогла выбрать САМА! Не то, что выбирал Геннадий, а то, что понравилось именно ей.

Она повернулась к Алексею:

— Ну, как?

— Замечательно! Потрясающе! Вы великолепны, Ника! Быть вашим спутником для меня великая честь!

— Ой, да ладно… — Бионика осеклась, потому что эта фраза показалась ей немного вульгарной, но немного подумав, она мысленно махнула на всё рукой и продолжала крутиться около зеркала.

Алексей терпеливо ждал, когда девушка насмотрится на своё отражение. Он улыбался, осознавая то, что смог порадовать её. Иногда он бросал восторженные возгласы, а девушка отвечала ему улыбкой.

Бионика чувствовала себя королевой красоты; ей вдруг захотелось примерить всё, что было в этом магазине, но потом она подумала, что и так задерживает Алексея, и наконец, подошла к нему:

— Спасибо вам!

— Не за что! Ну что, идём?

— Куда?

— Где-нибудь перекусим. У меня сегодня свободный день, а я ещё даже не завтракал.

— Ой, простите. Я, наверное, вас сильно отвлекаю. Свалилась на вашу голову…

— Ну, что вы! Познакомиться с вами, было лучшим, что произошло в моей жизни за многие годы!

Она опустила глаза:

— Но вы же меня совершенно не знаете…

— Ну, вот и познакомимся. Если вы не против. Вы не против?

— Нет, не против, — сказала она и улыбнулась.

И они вышли из магазина.

— Ой! — воскликнула Бионика и остановилась.

— Что случилось? — Алексей с опаской посмотрел на спутницу; он подумал, что ей снова стало плохо.

— Я же украла эту одежду! Там же нужно было заплатить!

— Не беспокойтесь, Ника! — засмеялся Алексей. — Уже давно за всё заплачено.

Девушка не знала, что сказать. Ей вдруг снова стало стыдно. Как совершенно чужой человек может платить за её новый наряд? Он же не обязан этого делать. И вообще! Почему он это делает? Как объяснить всё это? Она стояла и думала, а Алексей взял её за руку и мягко потянул вперёд.

Они шли по большому холлу, держась за руки. Впереди виднелись переливающиеся голографические занавески красивого ресторанчика, заменяющие двери. Откуда-то из глубины этого заведения лилась мягкая музыка, и распространялись вкусные запахи. Бионика почувствовала голод. Она вспомнила, что со вчерашнего вечера ничего не ела. Она только зарядила свой мозг от «источника», а потом спряталась в грузовом отсеке аэрокара, совершенно забыв про завтрак. Её внутренности, так же, как и внутренности обычного человека, требовали пищи, а запах, исходящий из ресторанчика, вызывал ещё больший аппетит.

Они решили войти внутрь. Алексей усадил девушку за свободный столик, который стоял на каком-то круглом возвышении.

Бионика поразилась тому, что столиков здесь было очень мало, а сам ресторан был достаточно обширным. Для чего нужно держать такое большое помещение, а столиков ставить так мало? Но её мысли прервал Алексей, он спросил, что она будет есть. Бионика пожала плечами и сказала, что ей всё равно.

Голографическая табличка меню, сделанная в виде старинной книги, повисла над столиком. Алексей сделал заказ, и книга рассыпалась в воздухе, исчезая в голографическом пламени.

Бионика удивилась:

— Красиво. И даже немного страшно. Она так внезапно сгорела!

— Да. Этот ресторан вообще полон сюрпризов. Вы никогда здесь не были?

— Нет.

— О-о! Тогда вам будет очень интересно.

— Что вы имеете в виду?

— Увидите! — сказал Алексей и улыбнулся.

Через некоторое время к их столику подошёл небольшой гоблин. Бионика даже испугалась, но потом поняла, что этот гоблин — механический и выполняет работу официанта: в зелёных лапах он держал большой поднос, на котором стояло два блюда, накрытые блестящими куполообразными крышками. С другой стороны подошёл ещё один гоблин, нёсший напитки.

— Как вы относитесь к алкоголю? — поинтересовался Алексей.

— Я… я не знаю. Я никогда его не пробовала. Но думаю… думаю, что отрицательно.

— Хорошо. — Алексей взял с подноса небольшой кувшин с апельсиновым соком.

И тут раздался хриплый голос одного из гоблинов:

— Желают ли достопочтимые господа, чтобы их трапезу обслуживали достойные гоблины из сказочного леса? Или господа предпочитают космических роботов? Или ещё кто-нибудь? За определённую доплату — мы все к вашим услугам!

Алексей засмеялся:

— Ника, как ты относишься к достойным гоблинам? — Он даже не заметил, что на этот раз сказал своей спутнице «ты».

— Ой… нет… не надо. И-и всяких там роботов тоже не надо.

— Понятно. Вы её слышали? — обратился Алексей к гоблину.

— Ваше желание для нас закон! — прохрипел гоблин и, расставив на столе заказ, заковылял прочь.

Алексей и Бионика сидели напротив друг друга, и никто из них не мог решиться сказать хоть что-нибудь. Но, наконец, Алексей налил в фужеры сок и сказал:

— Ну, что? Выпьем за знакомство?

Бионика взяла свой фужер и залпом его осушила, чем немного удивила Алексея. Потом она поставила пустой фужер на стол и посмотрела на спутника.

— Что? — спросила она.

— Нет. Ничего, — сказал он, делая несколько глотков. — Ну, теперь можно и поесть! Поехали?

— Куда?

— Сейчас… — сказал Алексей и прикоснулся к красному кружочку, который был в самой средине столика.

Внезапно со всех сторон их накрыло полупрозрачное энергетическое поле, но самое неожиданное было то, что столик вдруг стал подниматься в воздух! Бионика тихо вскрикнула от неожиданности и схватилась за край столешницы.

— Не бойся, Ника! — говорил, улыбаясь, Алексей. — Мы никогда не свалимся отсюда. Нас со всех сторон закрывает энергетическая страховка, которую невозможно пробить даже стулом!

Девушка отпустила край столешницы и стала с опаской озираться вокруг. А столик нёсся всё выше и выше; и теперь-то Бионика поняла, почему там, внизу было так мало столиков, — они все были здесь, вверху! Но вот, подъём закончился, и пара молодых людей теперь находилась как раз на той высоте, где и все остальные клиенты этого ресторана.

— А… теперь можно есть? — осторожно спросила девушка.

— А где мы будем есть?

— Я не понимаю…

— Ну там… в поле, в деревне, в космосе, в старинном замке. Где ты предпочитаешь? — И тут Алексей заметил, что называет её на «ты». Он спохватился и сказал: — Ой, простите, Ника, я как-то даже и не заметил, что перешёл с вами на «ты».

— Да, ничего страшного! Я сама хотела сказать «ты», но как-то не решалась.

— Ну, так что? Переходим на менее официальное общение?

Она утвердительно кивнула и сказала:

— А что ты имел в виду, когда говорил про деревню, про космос и про замок?

— Просто в этом ресторане есть такой аттракцион. Вот это энергетическое поле, которое нас окружает и не даёт свалиться вниз, является ещё и экраном, который транслирует выбранную клиентом обстановку. Хочешь пообедать в замке — пожалуйста! Экран будет транслировать замок. Хочешь космос, будет космос, и наш столик будет парить в безвоздушном пространстве среди звёзд. Конечно, это только иллюзия, но, скажу я тебе, выглядит красиво. Ну что? Где будем обедать?

— Может, космос? — проговорила Бионика, которой так хотелось стать настоящим пилотом космического корабля.

Алексей немного скривился, но потом улыбнулся, и собрался было задать команду, но девушка его остановила:

— Постой. Мне показалось, что в космос тебе не очень-то хочется.

— Ну, почему же?

— Признайся. Ведь так?

— Вообще-то, да.

— А почему?

— Просто я и так практически всё время нахожусь в космосе. Это моя работа, ведь я же пилот. Постоянные командировки к другим планетам, к дальним границам Солнечной системы!.. Я даже долетал один раз до облака Оорта.

— Вот это да! Это же так далеко!

— Да. Пришлось проделать расстояние в восемьдесят семь астрономических единиц. Это была самая долгая экспедиция, в которой я участвовал. Целых шесть лет! Но не только для меня она стала самой долгой. Это был прорыв в истории космоплавания. Прорыв для всего человечества. Ты слышала об этом? Это произошло в две тысячи сто пятнадцатом году, четыре года назад. Тогда все каналы трубили про это.

— Да, я слышала про это… только ПОЛгода назад.

— Как? Почему полгода?

— Ну-у, есть некоторые причины…

Алексей удивлённо поднял бровь.

— А ты полна секретов!

Они дружно засмеялись. Алексей снова налил сока, они сделали ещё по нескольку глотков, и Бионика сказала:

— Хорошо! Раз ты не хочешь космос, тогда пусть будет небо!

— Пусть будет небо! Замечательно! Будем парить среди облаков и наслаждаться головокружительными высотами! Да будет небо!

С этими словами, он прикоснулся к красному кружку, и над столом повисла полупрозрачная табличка с вариантами обстановки. Алексей выбрал одну из команд, и в тот же момент всё вокруг изменилось. Столик парил в воздухе. Вокруг проплывали кучевые облака, озарённые солнечным светом. Где-то далеко внизу виднелись стаи птиц, голоса которых только изредка доносились до ушей. А ещё ниже виднелась земля: бесконечные леса, поляны, озёра, отбрасывающие солнечные блики, крохотные деревенские домики… А где-то у самого горизонта искрился ярко-голубой океан. Лёгкий ветерок едва-едва прикасался к волосам изумлённой девушки, обдавая мягкой прохладой и утренней свежестью.

— Невероятно… — только и смогла выдавить Бионика. Она сидела, поражённая этим видом, и даже не верилось в то, что на самом деле всё это только лишь искусно сделанное живое изображение.

Бионика подумала, что никогда не забудет этот обед! Равно как никогда не забудет того человека, который подарил ей этот обед. Алексей — он заполнил почти весь мозг девушки, покорил, подчинил!.. И Бионика чувствовала, что может сделать абсолютно всё, что бы он ни попросил. Она была уверена, что этот молодой человек никогда не позволит себе какую-нибудь подлость. Он никогда не придаст, никогда не сделает зла. Он совершенен! И плюс ко всему, заключила девушка, он пилот! А как же ей хотелось стать настоящим пилотом!

Может, такое доверие к первому встречному было опрометчиво с её стороны, но она об этом не думала.

Она сидела и совершенно забыла про еду. Мозг был переполнен информацией, впечатлениями, и она даже перестала переживать за то, что сбежала из своего санатория, и что где-то там Геннадий — её создатель — может уже сейчас поставил на уши весь город и разыскивает пропажу.

Алексей предложил, наконец, начать трапезу. И девушка, сияя ослепительной улыбкой, сняла блестящую крышку со своего блюда…