Пролог
[автор]
В сплетении судеб жизнь подобна древу,
Где тысячи ветвей срослись в огромный ствол,
А что внутри него — совсем другое дело:
Труха иль страстное кипенье смол.
Не всем везёт, и те, кто ищет мира,
Порой с порога попадают на войну,
Шёл девятнадцатый (1919), случилось,
Что тягот доля выпала Петру.
Мальчишкой он мечтал о битвах,
В подвигах ратных прославлять Царя
Стремилось сердце в радостных порывах,
Честь, Бога и Отчизну вознося.
Сцена 1. В каминном зале дома Завадских
Дом Завадских состоит из 2 комнат, одна из которых принадлежит Петру и Алесе, а вторая — сыновьям, каминного зала, кухни, прихожей и погреба. Посередине зала располагается стол, на стене висит старый гобелен с изображением шляхтичей на охоте, большие часы с маятником, а также несколько портретов предков Петра в деревянных резных рамах, слева от камина стоит шкаф, привезённый из Гданьска, с фарфоровой посудой.
Теперь уж Пётр стал мужчиной,
Обрёл семью, и младший сын,
Сидящий с книжкой у камина,
Спокоен в доме был один.
Не знал ещё в то время Коля,
Что старые друзья отца,
С кем в детстве бегал тот по полю,
Продали честь за три рубля.
У подлецов теперь родная
Земля была не там, где дом,
А там, где флаг чужой поставят,
Где дух России умерщвлен.
(говорит Алеся)
— Послушай, Пётр, — говорит Алеся,
Храброго мужа верная жена.
— Мой милый, не ходи, не бейся!
Чего теперь решит война?
Царя ведь нет, а Бог не дал другого,
Пусть будут прокляты вовек большевики,
Но когти лап их не упустят снова
Той власти, к коей «красные» пришли.
(говорит Пётр)
— Я знаю, — отвечает воин
С грустно поникшей головой, —
Но уваженья не достоин
Тот, кто бежит с передовой.
Теперь везде одни собаки,
Что рушат храмы и кресты,
Идут уже с детьми на драки,
Чтобы побольше унести.
Уничтожают, жгут и грабят,
Народовластием кичась!
И крошки хлеба не оставят.
Но мать-Россия не сдалась!
Ещё ударим залпом пушек
По обезумевшей толпе.
Они ведь не за власть рабочих!
Цареубийцам быть в тюрьме!
Да, что ж… Царя теперь не будет,
Но «красным» власть не отдадим!
И пусть Господь нас сам осудит,
Если нечестно победим.
(говорит Сташек)
— Ты мудр, отец! — вмешался Сташек,
Статный и славный старший сын. —
С праведным гневом до мурашек
Убийцам грозный бой дадим!
(говорит Пётр)
— Нет, сын, постой, не стоит рваться
Под шквалистый огонь врага,
Тебе бы в городе остаться,
Хотя б на три-четыре дня.
Когда уйдём — на вас оставим
Всё, дорогие юнкера,
Не время вас под пули ставить,
Ещё придёт боёв пора.
Держитесь строем крепче стали,
Обороняйте Цитадель!
Чтоб ни на шаг не отступали
И били разом точно в цель!
(говорит Сташек)
— Встанем стеной, тут нет сомнения,
Ведь так священный долг гласит.
(говорит Пётр)
— Услышишь, сын, что в воскресенье
Рёв пушек с фронта загремит,
От города мы будем близко,
Поджала «красная» орда,
Бороться легче, зубы стиснув,
Когда прикрыта нам спина.
Луна на небе засияла,
И воцарилась тишина.
(думает Алеся)
— Что же со всеми нами стало? —
Думала бедная жена. —
Как же такое допустили?
Могилу взрыли для себя!
Убита царская Россия,
Хоть бы жива была семья.
[автор]
Всю ночь Алеся не сомкнула
Печальных изумрудных глаз,
Держала за руку супруга,
Возможно, что в последний раз.
Тем часом мужу снился предок,
«Крылатый» доблестный гусар,
И сабли, поднятые в небо,
И нескончаемый пожар.
Зарёй багряной зажглось утро,
Рассвет сквозь шторы заглянул.
Смятения накрыло чувство
Петра, когда к жене прильнул.
Счастье любви и боль утраты-
Всё в ощущении одном.
(говорит Пётр)
— Алеся, вы не виноваты,
Не слушайте сражений гром.
Берите вещи, убегайте,
Младшего сына береги
И на глаза не попадайтесь
Грабителям святой земли.
(говорит Алеся)
— Дрожать от страха я не стану,
Не только у мужчин есть честь!
Родного дома не оставлю!
Пока мы вместе — нас не счесть!
Я верю той огромной силе,
Которая живёт в сердцах,
И в каждой напряжённой жиле,
Я верю гордости в глазах.
Тебе и Сташеку я верю,
Верю, что защитите нас!
Хоть от огня, хоть от метели,
Молюсь, чтобы Господь вас спас.
(говорит Пётр)
— Твоё упорство бы воякам,
Которым мост оборонять!
Тогда проводим до поляков,
Когда «червонных» будем гнать!
Чем дольше длится расставание,
Тем тяжелее уходить,
Пусть это наше наказание,
Но кровью час настал служить.
Пора нам собираться, Сташек,
В колокола уж стали бить,
Мы в Цитадели встретим наших,
А там решим, как дальше быть.
Сцена 2. На плацу в крепости
[автор]
К полудню ощетинил город
Колючей бородой штыков,
Людской рекой, кто стар, кто молод,
Воля сломила гнёт оков.
Все собирались в Цитадели,
Впервые за две сотни лет
Так стены замка зазвенели,
Зажегся в старых башнях свет.
(говорит генерал-майор Костевич)
Генерал-майор Александр Костевич был назначен командующим буславским гарнизоном после гибели в 1917 году генерала от инфантерии Богуславского.
— Смирно! — вокруг всё замолчало,
Строй терпеливо ждал приказ.-
Что ж, господа, завтра начало,
Скажу лишь пару нужных фраз.
От вас не утаю ни слова,
Одним нам сложно устоять,
Из Бялоляска гарнизона
Придётся помощь ожидать.
Продержимся до их прибытия —
Кольцо противника прорвём.
Тревожные грядут события,
Прольёт железом как дождём.
Но мы должны стоять на месте
И город грудью заслонить!
Ведь наше дело — дело чести,
Для этого и стоит жить!
Юнкерский корпус — в Цитадели,
Гвардии сердце охранять,
Артиллеристам царским пушки
Настало время расставлять.
Снарядов градом свет завесим,
Глядишь, да эти побегут…
Но если нет — как заприметим,
Конники клином прошибут.
Вторую «линью» обороны, —
Так густобровый генерал
Уверенно, хоть и с ошибкой,
Простое слово повторял. —
Вторую «линью» обороны
Расставим около моста,
Любой ценой должна остаться
За руслом «красная» чума.
Сформировать необходимо
Отряд патрульных юнкеров,
Чтоб мы не пропустили мимо
Диверсий, партизан, стрелков!
Пока довольно указаний,
Всем к исполненью приступить,
Подъём у офицеров ранний,
Коней сегодня накормить.
Сцена 3. В башне крепости
[автор]
А в карауле первый Сташек
Хоть пять ночей готов не спать,
Из мрачных залов Южной башни
Назначен город охранять.
Он зрит сквозь грязные оконца,
Что старой пылью поросли,
Сюда не проникает солнце,
Сетей не ставят пауки.
(говорит юнкер Михал)
Михал Глыба — друг Станислава, курсант военного училища, сын польского офицера Анжея Глыбы, состоящего на службе в русской армии, тучный и слегка неуклюжий юноша. Мягкий и нерешительный, Михал сильно отличался от своего отца, кичившегося шляхетским происхождением и готового схватиться за оружие при любом подходящем случае.
— Сташек, поднимемся до крыши,
Проверим, заперт ли засов.
(говорит Сташек)
— Михал, пригнись и тише, тише,
Разве не слышишь голосов?
(говорит юнкер Михал)
— Да, кто такие?
(говорит Сташек)
— Я не знаю. Смотри, к ангару побежал!
(говорит юнкер Михал)
— На внешний вид не молодые,
Ты в штаб об этом передал?
(говорит Сташек)
А сам-то что, не понимаешь?
Сейчас поднимут весь патруль,
Кого угодно испугают,
Те убегут, а толку нуль.
(говорит юнкер Михал)
— Что предлагаешь делать дальше?
(говорит Сташек)
— Живыми будем гадов брать!
(говорит юнкер Михал)
— Так всё-таки они постарше…
(говорит Сташек)
— А мне на это наплевать!
[автор]
Бесшумно зарядив винтовку,
Сташек бегом спустился вниз.
К выходу вела винтовая лестница, оставшаяся ещё со времен Средневековья.
(говорит Сташек)
— Что, Михал, отойдёшь в сторонку?
Что там, как в небесах, повис?
(говорит юнкер Михал)
— Куда ты лезешь, бесноватый?
На оголтелых мясников?
Ладно, какой ангар? Девятый?
Удача любит дураков.
Сцена 4. У ангара с боеприпасами
[автор]
В два штык-ножа пошли украдкой,
Боясь рукой пошевелить,
Там, в темноте, под крышей шаткой,
Что-то должно происходить.
И видят: двое бородатых,
Довольно сильных мужиков
Открыли ящики снарядов,
Что были сложены с боков.
Командование решило оставить часть боеприпасов вблизи Цитадели на случай отступления основных белогвардейских соединений.
(говорит Сташек)
— Так, Михал, жди, как только выйдет,
В затылке ощутит приклад,
Покамест ничего не видит,
Тащи его скорей за склад.
[автор]
Глухой удар без промедления,
И тут же засвистел свинец.
В преддверии «красных» наступления
Диверсии пришёл конец.
Крепко связали коммуниста,
Приволокли по снегу в штаб.
Сцена 5. В штабе белогвардейцев
Майор Новиков — боевой русский офицер, участвовал в крупных сражениях Первой мировой войны, после Кревской операции перешёл на службу в контрразведку.
— О чём вы думали, артисты?
Куда вас понесло растяп?
(говорит Сташек)
— Мы осторожно осмотрелись.
(говорит начальник штаба Новиков)
— Да глянь на этого кулак!
Один размах, и разлетелись,
Как стая дворовых собак.
Ладно, за вас переживаю, —
Начальник штаба говорит. —
Пока герои охраняют,
Беда России не грозит.
Так, надо допросить амбала,
Посмотрим, что же скажет он,
А то разведка разузнала,
Что прибыл к нам «гостей» вагон.
По информации штаба белогвардейцев, на одну из ближайших к Буславу станций силы противника доставлялись по железной дороге. Защитники города опасались попасть в окружение до прибытия союзнических сил.
Ну, сударь, кто Вы?
(говорит диверсант)
— Я не помню, ваш малый память всю отбил.
(говорит начальник штаба Новиков)
— Задать простой вопрос мне снова?
Или сказать, чтоб застрелил?
(говорит диверсант)
— Как же хвалёное прощение?
Вам Бог позволит убивать?
(говорит начальник штаба Новиков)
— Господь отпустит прегрешение.
Ваш выбор: жить иль умирать?
(говорит диверсант)
— Чего вам надо, проповедник?
(говорит начальник штаба Новиков)
— Общение — это добрый знак,
Теперь Вы нам как собеседник,
А вовсе даже и не враг!
Так что Вы делали в ангаре?
(говорит диверсант)
— Я с другом просто заплутал.
(говорит начальник штаба Новиков)
— Война сейчас в самом разгаре,
Снаряды, сударь, воровал!
— К тому же врёте? Некрасиво!
Хотите разговор другой?
Выхода нет — применим силу,
Раз Вы настойчивый такой!
[автор]
Удар вонзился под колено,
Со скрежетом прогнулся пол,
Когда свалилось тяжко тело,
Задев собой дубовый стол.
Сбив головой угол стола, диверсант потерял сознание. Его вынесли во двор в одной рубашке и штанах, облили холодной водой, после чего усадили на деревянный табурет. Напротив сел майор Новиков. На улице было так холодно, что даже тепло одетые солдаты от лютой стужи стучали зубами и перебирали ногами, пытаясь согреться.
(говорит начальник штаба Новиков)
— Пожалуй, мы начнём сначала,
Попробуем ещё разок.
Пока что Вас не раскачало,
Допросы — это мой конек.
(говорит диверсант)
— Да ладно — ладно, я всё понял,
Не горячитесь, господа!
(говорит начальник штаба Новиков)
— Что за отряд был в том вагоне?
Зачем приехали сюда?
(говорит диверсант)
— Вот знать не знаю, я не местный!
За станцией я не слежу.
Поверьте, говорю я честно,
И всё, что знаю, расскажу.
Сцена 6. В предместье Буслава
[автор]
Но было поздно, за домами,
Что находились у моста,
Вдруг пулемёты затрещали,
И осветилась темнота.
Тот час же Цитадель проснулась,
Рассвирепел сирены вой,
Пока все в крепости очнулись,
За городом начался бой.
(говорит полковник Антонов)
Полковник Антонов — русский офицер, командующий артиллерией при обороне города.
— Давай, мортиры подгоняем!
За кровь, Отечество, Царя!
И пусть Господь нас направляет!
Может, тогда умрём не зря!
[автор]
По переулкам прозвучала
Пальбы обрывистая речь,
Машин моторы застонали,
И началась в предместье сечь.
Из рук к рукам переходили
Кварталы зданий вековых.
К мосту агрессора пустили,
А дальше некуда — обрыв.
То потеснят, то те поддавят,
Гвардейцы бьются в меньшинстве.
(говорит полковник Антонов)
— Придётся пригород оставить
И снова отойти к реке!
Здесь перекрёстки давят рёбра,
Кусает миномёт, как волк.
Нам нужен залп орудий добрый,
А разве пятиться есть толк?
[автор]
И Пётр, растеряв патроны,
С саблей стремительно летит.
Не остановят батальоны
Того, кто верой дорожит.
Как сын Богов — Ахилл под Троей —
Он рубит плотно, от плеча,
Пыхтя, рыча, штыки проходит
Быстрее, чем горит свеча.
Сцена 7. В Буславе
[автор]
Буславцы точки разместили
На прилегающих холмах,
И окна досками закрыли,
В глазах жильцов уселся страх.
Хоть канонады замолчали,
Ложиться не хотелось спать,
Однако света не включали,
Чтобы манёвр не раскрывать.
От въезда отвели три роты,
Поближе к флангам подтянув,
Между строений шаг пехоты
Создал жужжащий, долгий гул.
Последний тихий день проходит,
А Сташек будто сам не свой,
По старым улицам он бродит,
Где каждый угол не чужой.
Тут всё знакомо: и аптека,
И крыши пряничных домов,
Церквушки, коим по три века,
Аллеи, как из сладких снов.
И яблонь ряд среди дороги,
Там с лета и до октября
Сад пахнет сладко тонконогий,
Прохожих всех к себе маня.
Мясная лавка Воронкова
На праздники всегда полна.
Напротив светлого костёла
Расположился склад зерна.
Зачем теперь всё это рушить?
Кто дал им право отбирать?
Предприниматель вёсла сушит
И думает, куда слинять.
А Сташек с грустною ухмылкой,
Закутавшись в шинель, идёт,
С одной лишь мыслью в сердце пылком,
О том, что гвардию впредь ждёт.
Падение или же победа?
А если поведёт — то кто?
В почёте у людей Советы,
Империя теперь ничто.
(думает Сташек)
— Эх, как там мама с Миколайкой?
Зайду-ка на часок домой.
Снег с шапки выбивай хоть палкой,
Всё белой поросло корой.
Сцена 8. В доме Завадских
[автор]
Как чуяла нутром Алеся
И в закутках муку нашла,
Из ягод, собранных в Полесье,
Пирог черничный испекла.
Стук в дверь, её сердцебиение —
Единый, непрерывный звук,
Нервы до белого каления,
Кто там? Сам дьявол или друг?
Вот, поворот ключа с опаской,
Сташек ступил через порог.
(говорит Алеся)
— Сынок, любимый, я не в сказке?
Всё может милостивый Бог!
(говорит Сташек)
— Мама, родная, дорогая,
За грубости меня прости,
За шалости, непослушания
Прошу, грехи мне отпусти!
Не принимал любви забвенной!
Наверное, я был глупцом.
И повторяла ты смиренно:
«Поймёшь, мой сын, лишь став отцом».
Теперь ком к горлу подпирает,
Когда ступаю на крыльцо,
Свои ошибки вспоминаю,
И стыдно посмотреть в лицо.
Если пойду против течения,
Ты знай, что я люблю тебя,
И сохраню на поколения,
Что крепче форта лишь семья.
Тут градом покатились слёзы
С порозовевших мамы щёк.
(говорит Алеся)
— Мой милый, Сташек, ты серьёзно?
Всё хорошо, Господь сберёг.
Я на тебя не обижаюсь
И не держала вовсе зла.
Наоборот, благословляю,
Спокойна будет пусть душа.
(автор)
Навстречу вышел Миколайка.
(говорит Миколайка)
— Братик, ты где так долго был?
И даже не надел фуфайку!
В шкафу её опять забыл?
(говорит Сташек)
— Какой внимательный ты, Колька,
Да не боись, я не замёрз!
Сейчас чайку попью я только
И распыхчусь, как паровоз!
[автор]
За руки взявшись, побежали
Гурьбой весёлою за стол,
Вместе былое вспоминали,
Как Коля в первый раз пошёл.
Как ёлку из лесу тащили
В прошлом году на Рождество,
Как счастливы на море были,
Где бризом веяло в окно.
А Миколайка, отрезая
От пирога большой кусок,
Маме по дому помогая,
Старался, как он только мог.
(говорит Алеся)
— А где же Пётр? Только честно.
Вам разрешили разойтись?
(говорит Сташек)
— Он на заставе за предместьем,
Ты не волнуйся, не трясись.
А мне вернуться в крепость надо,
Нас отпустили до восьми.
Только не плачь, с ним всё в порядке,
Время идти, мам, извини.
Колька, ты главный в этом доме,
Маму в обиду не давай.
Да, мой дружок, а кто же кроме?
И если что — то выручай.
[автор]
Сташек ушёл, закрылась дверь,
Мать словно бы в плену.
И дом родной, тепло, постель
Не светят уж ему.
А только жёсткая кровать,
Скрипящая как лёд.
Пружины, если на ней спать,
Того гляди порвёт.
Сцена 9. На тёмных улицах Буслава
Станислав выполнял задачу патрулирования, но отклонился от маршрута, чтобы зайти домой. Ему было необходимо как можно быстрее вернуться в Цитадель.
От дома Сташек побежал,
Смотря по сторонам.
Один фонарь на весь квартал,
Видней в земле кротам.
Снова затишье перед бурей
На город опустилось.
Во мгле какой-то странной, бурой
В единый цвет всё слилось.
Пейзаж не отражал тонов,
Заснув, замолкли птицы,
Стволы, что тяжелей слонов,
Закреплены в бойницах.
Сцена 10. В поле за предместьем
[автор]
А Пётр ночь проспал в окопе
С оружием в руках.
(думает Пётр)
— Они там что, в своей Европе,
Везут людей в санях?
Как долго едут, а в итоге?
Дойдёт до них «чума».
Застыв во льду, погрязнут ноги,
Затянется война.
(командует полковник Антонов)
— Вставай! Штыки примкнуть! И к бою!
Под песню, наступай!
Пусть их тела зальются кровью!
Оркестр, давай играй!
[автор]
Из труб «Прощание славянки»
В последний путь ведёт,
Петра воротит наизнанку,
Но взвод вперёд идёт.
Скользнула жалящей осою
Вдруг пуля по бедру,
И раной разожглась косою
Нога под стать костру.
Издав ужасный волчий стон,
Согнул колено Пётр,
Не вылетел его патрон,
Не всё пошло по нотам.
Кровь хлынула, стекая вниз,
И наземь муж полёг.
(говорит хорунжий Васильев)
Хорунжий Сергей Васильев — друг Петра.
Именно он нёс знамя с русским гербом при наступлении.
— Давай, Петруха, поднимись!
Ещё чуть-чуть! Вперед!
[автор]
Но распрямиться он не смог,
Сознанье потерял.
Сил не хватило на бросок,
Плашмя в окоп упал.
И просчитался генерал,
Пойдя на этот шаг.
Хоть тактику сам выбирал,
Клин не имел размах.
Конница повернула вспять,
Орудия плюют.
Гвардейцам надо отступать,
Не то всех изведут.
Труды двух дней коту под хвост,
В канавах пласт людей.
Но шаг назад — уже и мост,
Вплотную жмёт злодей.
В затылки взрывы бьют, а в почки
Осколки от камней.
Колёса скачут, как на кочках,
По трупам лошадей.
На карте первый стёрт редут,
По центру смят второй.
Рубеж так сильно внутрь прогнут,
Что стал почти дугой.
Подмоге с флангов не попасть
И не сомкнуть кольцо.
Им время только бы украсть,
Чтоб бить врага в лицо.
На переправе в узкий ход
Не могут все пролезть.
Кто-то вниз прыгает на лёд,
Целуя прежде крест.
Из общей массы только треть
Вернулась с бранных мест.
Тяжёлых пушек было шесть.
Теперь совсем их нет.
Основные части белогвардейцев были разгромлены и соединились с юнкерским корпусом, оставшимся в крепости.
Противник реку перешёл
И мостовую взял.
Защиту подчистую смёл,
В предместии гулял.
Очнулся Пётр, не чуя ног,
Вскарабкался наверх.
Нашёл в кармане пару крох,
С большим желаньем съел.
Услышав скрежет от колёс,
Телеги старой скрип,
Везущей с мельницы овёс,
Хотел кричать — охрип.
(говорит Ясь)
— Ну, Бася, где ты? Есть там кто-то!
Беги скорее по тропе!
Нельзя же уходить так просто,
Оставив их лежать в земле.
[автор]
То Ясь — крестьянин вместе с дочкой
Из деревеньки за холмом
Петлял меж тел солдат цепочкой,
Мешая снег и кровь со льдом.
(говорит Ясь)
— Ох, слава Богу, что живой!
Но бледен ты, браток.
А, вижу, что беда с ногой.
Решишься на шажок?
— Нет, Баська, помоги тащить!
Все вместе на счёт «три»!
Сена ещё бы подстелить,
Но, Русый, подойди!
[автор]
Тряся густою гривой, конь
Решительно заржал.
Рассыпав сахар на ладонь,
Хозяин его звал.
Терпя, забраться Пётр сумел
На досочный настил.
Ежесекундно взгляд тускнел,
И обморок настиг.
Сцена 11. На улице Долгой в Буславе
[автор]
Над городом месяц на небе повис,
На это не смотрит народ.
По улице Долгой и далее вниз
Часть войска — отряды «сирот».
Не знают, что делать, как ночь пережить,
И ищут тепла во дворах.
Заборы в округе пришлось растащить,
Чтоб кашу варить на дровах.
Весь хлам принесли для цепи баррикад,
За каждой с полсотни бойцов.
И видели б Вы старшеклассников взгляд,
Смотрящих кончине в лицо.
Они не боятся, не прячут голов
С удавьею выдержкой ждут.
И с пульсом быстрее токарных станков
Огромные бочки несут.
И если бы сверху был шанс посмотреть,
То зритель увидеть бы смог,
Что ярый вулкан снова стал свирепеть
Волною из дул и штыков.
Схлестнулись циклоны, грозой просверкав,
Наткнулась орда на заслон.
Никто не надеялся славы сыскать,
Лишь только держался б кордон.
Те стены из досок, диванов, шкафов
Успели с трудом сколотить.
Но даже мельчайший с песчинку прокол
Мог всю оборону сломить.
В высоком завале сочила дыра,
Чернели следы от гранат.
Чего тогда значила степень родства?
Там брата выцеливал брат.
И юнкерский корпус, бесстрашно борясь,
Крошил бесконечность атак,
Да так, что враги, рядом с ним находясь,
Предстали толпою зевак.
Но эту скалу поглотил океан,
Всей массой воды потопив.
У армии «красной» в плену арестант
Надолго закрыт взаперти.
Как Сташек не умер, он сам и не знал,
Вокруг была тёмная клеть,
И пол деревянный, холодный подвал,
Обитая толстая дверь.
Сцена 12. В доме Яся Якимовича
[автор]
В деревне, не так далеко от тех мест,
Петра Ясь старался поднять.
(говорит Ясь)
Давай же, солдат, постарайся-ка сесть
Не стоит и пить, и лежать.
Тебе на меду приготовил отвар,
Поможет от хвори и ран.
(говорит Пётр)
— Но запах его — просто сущий кошмар,
Он пахнет как старый кафтан.
(говорит Ясь)
— Да полно, ну хватит капризничать, пан,
Согласен я, горько. И что?
Тут двадцать семь трав, все с чащобных полян,
Не вылить же это в окно.
(говорит Пётр)
— Так как Вас зовут, мой спаситель лесной?
Я должен был сразу спросить.
Спасибо за тёплый уют и покой,
За дерзость прошу извинить.
(говорит Ясь)
— Ох, принято, сударь, зовут меня Ясь,
На пасеке будем втроём.
А дочку Вы помните? Подь сюда, Бась!
Наверное, снова с конём.
(Пётр говорит Басе)
— Я многим обязан коню и тебе,
И как позовёте — приду.
Вы все умереть не позволили мне,
Давайте позволим врагу!
(говорит Ясь)
— Знакомство нельзя скоро так завершать,
Не зная, как гостя зовут.
Вы ногу лишь только смогли приподнять,
Уже собираетесь в путь.
(говорит Пётр)
— Там сын, понимаете, мой старший сын,
Он в крепости службу несёт,
Они там воюют, пока мы здесь спим,
И это мне душу гнетёт.
(говорит Ясь)
— Но, братец, ему ты не сможешь помочь,
Сейчас состоянье не то,
Ведь надо болезнь до конца превозмочь,
Тогда возьмёшь в руки ружьё.
(говорит Пётр)
— У вас есть ружьё? Ничего себе, да.
И как у вас мёд собирать?
Ну ладно, шучу, будь хоть это вода,
Не стало её воровать.
(Ясь говорит Басе)
— Вот стал веселее, и то хорошо,
Глядишь, на поправку пойдёт,
Сейчас растворю из корней порошок,
Заразы он в ране прижжёт.
Пётр скорчился, будто бы жгли кочергой,
Зажмурил глаза и вскочил.
(говорит Ясь)
— Так, вот, ещё забинтую с корой,
Надёжные швы наложил.
Сцена 13. В подвале Дома печати в Буславе
[автор]
Под Домом печати другой разговор,
Там Сташек сидит в кандалах.
(говорит комиссар)
— Я точно скажу, что слова твои — вздор!
(говорит Сташек)
— У вас уже в печени страх!
Над почками дрожь, и нутро всё зудит,
Вы в ярости прям-таки пёс,
Но только не тот, что собой заградит,
А крошечный как гулькин нос!
(говорит комиссар)
— Зовут тебя Сташек. Ты что же, поляк?
(говорит Сташек)
— Почти угадал. Я литвин.
О, вижу отряд наш вас сильно напряг?
(говорит комиссар)
— Расстрелян ты будешь один!
(говорит Сташек)
— Зачем же так громко на стены кричать?
Иль думаешь, что надломлюсь?
За хату родную, любимую мать
В коленях вовек не согнусь!
(говорит комиссар)
— Тогда подожди, ровно через три дня
Настанет предсмертный твой час!
Под слоем земли ты заснёшь без суда,
Наивная, глупая мразь!
[автор]
Все двери закрыты, задвинут засов,
И Сташек один в пустоте.
А в думах его те пятьсот пацанов,
Что мыслили выиграть в войне.
Он с детства запомнил с десяток из них,
И каждый стал частью родни.
Тем летом рыбачить со всеми ходил.
Куда же пропали они?
Отчизне пришлось им себя подарить,
На вкус не попробовав жизнь.
Зачем они шли? Кто бы мог объяснить,
Не глядя сквозь тысячи призм?
Не многим понятно, что их повело,
Как будто закрыли глаза.
Однако не сдрейфил в волнении никто,
Не вдарил никто в тормоза.
И строем все вместе дорогою в рай
Пошли как один юнкера.
С девизом своим «Кто в беде — выручай»,
Юны, но уже мастера.
Сцена 14. В доме Яся Якимовича
[автор]
Спустя пару дней Пётр смог наступать,
Уже попытался ходить.
Был сам в состоянии себя бинтовать,
С утра начал в город спешить.
(говорит Ясь)
— Сиди пока дома, хоть виден прогресс.
Ты слаб, словно лист в октябре.
Не выдержат ноги ружья даже вес,
Сейчас больше сил в комаре.
(говорит Пётр)
— Комар-то назойливый, кровь он сосёт
И мучает жертву как чёрт,
Он вену под кожей на ощупь найдёт,
Бесшумный продолжит полёт.
Вот так же и я проберусь через мост,
О сыне спрошу у людей.
Надеюсь, за мной не увяжется хвост,
И «красный» не тронул детей.
(говорит Ясь)
— Погибнешь, дурак, хотя жизнь-то твоя,
Довольно её мне спасать!
Никак не исправить гвардейцев царя,
Не мне вам советы давать.
Но помни, что если вернуться решишь —
То двери открыты всегда,
И думай побольше, ступать не спеши,
Туда, сам не знаешь куда.
Сцена 15. В поле на пути в Буслав
[автор]
Штаны с зашитой дырою от пули,
Шинель без шевронов, серебряный крест,
Котомка с едою, плед цвета косули,
Как будто бы будет минутка присесть.
Так Пётр и вышел, отправился в путь.
И вновь оказавшись в полях,
Твердил про себя только фразу: «Забудь
Об этих бесславных боях».
Минуя узкий мост и от взглядов укрывшись,
Стеклянных, бездушных, слепых,
Увидел людей, что кричали, напившись:
«Да здравствует социализм!»
Такой ли все ждали волны перемен?
Ответить не сможет страна.
Поверили в сказку попавшие в плен,
Затмил разум их стана.
Сцена 16. На улице Павловской в Буславе
[автор]
На улице Пётр старушек спросил
Про дни, что прошли без него.
(говорит Пётр)
— Выходит, что «красный» и форт захватил?
(говорят женщины)
— Давно уж, милок. Эх, давно.
(говорит Пётр)
— А где ж юнкера? Там не выжил никто?
(говорят женщины)
— Из них лишь остался один.
На Вас он похожий, в таком же пальто
И с именем редким таким.
(говорит Пётр)
— Не Сташеком звали парнишку того?
(говорят женщины)
— Да, точно же, именно он!
Позвольте узнать, сударь, Вы ему кто?
(говорит Пётр)
— Горжусь быть его я отцом.
(говорят женщины)
— Под домом печати ещё есть этаж,
И входа имеется два.
Не сложно Вам будет в подвал сей попасть,
А выход — вот это беда.
(говорит Пётр)
— Ох, знаете, дамы, вы всё и про всех,
Действительно мне помогли.
(говорят женщины)
— Поменьше, милок, на пути Вам помех,
Чтоб сына быстрее нашли.
Сцена 17. У дома печати в Буславе
[автор]
Издательства с тылу охранник стоит
С винтовкой и толстым ножом.
Хоть он засыпает, но всё ещё бдит,
Не лезет и Пётр на рожон.
Давать любит знать о себе организм.
Бывает, приспичит нужда.
До лестницы путь оказался открыт,
А этого Пётр и ждал.
Лисой он прокрался до спуска в подвал,
Замок, как ни странно, был снят.
Его так упорно и долго сбивал
Какой-то умелец ломать.
Ряд комнат, в которых хранился архив,
Предстал пред глазами Петра.
Сквозь толстые стены тепло ощутив,
Приметила сына душа.
В замочную скважину видеть не мог,
Что Сташек томится вблизи,
Он всё осмотрел.
(думает Пётр)
Вот, оторван порог,
И можно его отвести.
[автор]
За гвоздь потянул, планка чуть отошла,
И узнику слышен стал зов.
(говорит Пётр)
— Ну, Сташек, давай, что там встала доска?
Ещё нужна пара толчков.
[автор]
На входе охрана услышала звук,
В подвал прибежал караул.
А Пётр не стал вырываться из рук,
Подумал: «Я их обманул».
(говорит комиссар)
— Ещё один выжил! Обоих добить!
Но только потом, не сейчас!
Дадим им немного на лампы повыть,
А завтра отправим на казнь.
А Сташек, как знал, что появится Пётр.
Отцу крепко руку пожал.
(говорит Пётр)
Не будем мы, сын, тут томиться как шпроты.
Не даром сюда я попал.
Однако же думал, всё выйдет спокойно,
Не страшен и данный исход.
Тут часика три посидим и довольно,
Пока караульный уснет.
(говорит Сташек)
— Всё верно, отец, не сегодня — так завтра
Мы женщину встретим с косой.
И если бояться всего понапрасну,
То страшен и заяц косой.
[автор]
Но дело к утру, время быстро выходит,
За дверью курсирует тень.
Событья ночные Пера не выводят,
Ему ни по чём этот плен.
Как вдруг, подскочив, постучал он по двери,
До хрипа в груди завопил.
В готовности гибели маску примерить
Как вкопанный мертво застыл.
И Сташек за ним силой всей опочился.
Минута… донесся щелчок.
По древу ногой хорошо приложившись,
Пётр выбил железный замок.
Ударом вторым Сташек в кому отправил,
Того, кто засов открывал.
И третий удар ждать себя не заставил,
По носу с размаху попал.
Сцена 18. На улицах Буслава
[автор]
Уверенно, словно ни в чём не бывало
И Пётр, и Сташек наверх поднялись.
Поправили вещи, чтоб не выдавали,
До выхода шагом вальяжно прошлись.
Ускорили ход, как на улицу вышли,
Садовую всю проскочили бегом
И Папскую тоже не менее быстро,
Свернули направо — и вот он, их дом.
И не было счастья предела Алеси,
Как вновь ожила сердобольная мать.
(говорит Пётр)
— Нельзя нам сейчас оставаться на месте.
Есть время на то, чтобы сумку собрать.
Со Сташеком нас уже с полчаса ищут,
Потом расскажу всё, что видели мы.
Патрульные ходят, по улицам рыщут,
Нам надо добраться до «Чёрной горы».
(говорит Алеся)
— Я видела «красных». Что надо далёким
Здесь к Пуще, за тысячу к западу вёрст?
А, впрочем, теперь путь досюда стал лёгким,
Здесь аисты больше не будут вить гнёзд.
[автор]
С собою взяв ценности и документы,
Повозку поймали на Остром углу,
Проехали в банк, где был вклад под проценты,
На Круглом объезде Дыбовских корчму.
На главном вокзале прошли беспорядки.
В столплении жутком, в скупой тесноте,
Средь сотен людей, что бегут без оглядки,
Нашлось место злости, но не доброте.
(говорит извозчик)
— С Восточной удастся скорее уехать,
Но надо добраться окольным путём.
(говорит Пётр)
— Нам дорого стоят простые огрехи.
Тогда поезжайте с Миколкой вдвоём.
(говорит Сташек)
— С отцом мы поймаем за вами «карету»,
Поедем немного дорогой другой,
Прибудем на станцию точно и следом
И больше от вас никуда ни ногой.
Сцена 19. На Восточном вокзале
[автор]
Как сказано — сделано, вновь разделились,
У кассы Миколка за мамой стоит.
(говорит кассир)
— А ехать куда? Вы хоть определитесь!
(говорит Алеся)
— Минутку одну. Муж приедет — решит.
(говорит кассир)
— Вы беженцы что ли? И власть не признали?
(говорит Алеся)
— От этой беседы, наверное, я воздержусь.
(говорит кассир)
— Рабочих простых сколько поубивали!
(говорит Алеся)
— Война всех нас вводит в полнейшую грусть.
Алеся изо всех сил пыталась сдерживать эмоции. Но ещё больше, чем попасться патрульным, она боялась не встретить своих родных, вернувшихся с бранных полей.
[автор]
А Пётр со Сташеком слово сдержали,
К родным подлетели быстрее комет.
(говорит Пётр)
— Надеюсь, недолго вы нас здесь прождали.
(говорит Алеся)
— Конечно же, нет. А докуда билет?
(говорит Пётр)
— Нам можно четыре в экспресс до Варшавы?
(кричит кассир)
— Ах, вот он — убийца! Хватайте, уйдёт!
[автор]
Отец вместе с сыном напротив оравы,
В привычку у них это скоро войдёт.
И как бы специально для случая такого
Лежали в углу павильона в тени
Два острых, блестящих, тяжеленьких лома,
Завадские их и успели схватить.
Пётр хотел схватить пистолет, но понял, что оружие у него отобрали ещё в подвале типографии.
Ещё минут 10, и поезд отходит.
(кричит Пётр)
— Алеся, по лестнице вниз, на перрон!
Сейчас разберемся — к посадке догоним
Ну, Сташек. Собьём с глав их пару корон.
[автор]
Средь белого дня начинается драка,
Где кто-то с ломами, а кто-то с ножом.
В тройне тяжело отбивается Сташек
С замотанным в тряпку кровавым плечом.
Не может он больше, совсем обессилил.
И видит отец, как родной его сын
Ногою одной по колено в могиле
Пришла смерть-старуха сегодня за ним.
Из «красных» один кобуру расчехляет,
В которой немецкий большой пистолет,
Но доля секунды — и кто-то стреляет,
Безбожно бранясь убегающим в след.
А Сташек упал от потери сознанья,
И Пётр не может его приподнять.
В смятении, до боли в висках состоянии,
Бледнея, в слезах его мечется мать.
Однако не сходит с высокой платформы,
Где муж попросил с сыном их подождать,
А Пётр услышал тот голос знакомый.
Он Яся не смог в этот раз не узнать.
(говорит Пётр)
— Дружище, пожалуйста, с сыном останься.
Я только на поезд жену посажу.
(говорит Ясь)
— Ты только давай побыстрее прощайся.
(говорит Пётр)
— И сам понимаешь, как сильно спешу.
Сцена 20. При посадке в поезд
[автор]
В вагоны бегут пассажиры экспресса,
Их в тамбуре держит седой проводник.
Подкошена вывеска с надписью «Пресса»,
Уже через форточку кто-то проник.
А что на Центральной, какая ватага!
Друг друга толкают под целый состав.
Там прежде всего пригодится отвага,
Чтоб к входу пройти, никуда не упав.
Подошвами топчут, кричат и плюются,
Как стадо овец, что ведут на убой.
Того и гляди ворота разомкнутся,
Не выдержав этот враждебный настрой.
К главе паровоза направился Пётр.
(говорит Пётр)
— Мой друг, как мы можем билеты добыть?
Пассажиров с билетами охрана состава пускала в салон, остальные пытались втиснуться между вагонами, многие лезли на крышу.
(говорит начальник состава)
— Теперь-то никак, гляньте, сколько народа.
(говорит Пётр)
— А если побольше чуть-чуть заплатить?
(говорит начальник состава)
— Насколько побольше? О чем говорите?
[автор]
Тут Пётр купюры из сумки достал.
(говорит начальник состава)
— Вот, так бы и сразу, конечно садитесь
(говорит Пётр)
— Нет, я не поеду, а с сыном жена.
(говорит Алеся)
— Да как не поедешь? Куда пропал Сташек?
(говорит Пётр)
— Не бойся за нас, будет всё хорошо.
Вот, видишь, мужчина на лестнице машет?
Приедем, как только дойдём до него.
(говорит Миколайка)
— Но Сташек сказал, что вы будете с нами,
И он говорил «никуда ни ногой»
А сами опять нас бросаете с мамой.
Папа, давай я останусь с тобой!
(говорит Пётр)
— Миколка, мой сынка, я сам не хотел бы,
Но надо закончить тут парочку дел.
(говорит Миколайка)
— И мне обещаешь, что где бы ты ни был,
Останешься вместе со Сташеком цел?
(говорит Пётр)
— И жив, и здоров, и с подарком приедем.
Мы вам привезем облепиховый мёд.
У Яся всегда за столом на обеде
Лежит по десятку им собранных сот.
[автор]
Отправился поезд, с гудком потянулся,
Исчезнув вдали, сокрыв рельсы в пару,
А Пётр быстрее до сына вернулся.
Сцена 21. На Восточном вокзале
(говорит Ясь)
— Ты где был так долго, вот я не пойму.
(говорит Пётр)
— Наверное, больше мы их не увидим.
Вот так вот, дружище, слагается жизнь.
Со Сташеком вместе мир этот покинем.
Но орды врагов, я клянусь, победим!
Сцена 22. В доме Яся Якимовича
[автор]
До Яся домчались в течение часа.
Всё та же картина: одежда в крови,
Мужчины, лежащего навзничь, гримаса
И рвение сражаться, за что — не пойми.
(говорит Ясь)
— Ты мне говорил, что готов лечь в могилу
И сына туда за собой утянуть,
Сидит в тебе точно нечистая сила,
Раз в голову лезет какая-то муть.
(говорит Пётр)
— Считаешь ты глупым отстаивать правду?
И смерти глядеть откровенно в глаза.
Повелся на новых властей пропаганду?
Тебя не волнует, что гибнет страна?
(говорит Ясь)
— В конец помешался? Совсем что ли сбредил?
И это всего лишь за несколько дней!
Послушай себя, раз ещё не заметил!
Ты делаешь хуже своей же семье!
(говорит Пётр)
— О, хватит болтать! Ты подумай о людях!
Кто их в смутный час от «чумы» защитит?
(говорит Ясь)
— Вот выйдешь отсюда и будешь на блюде!
На сито похожий, никак не на щит!
Союзные войска по-прежнему не прибывали, белогвардейские силы были разгромлены, и Ясь окончательно разочаровался в войне.
(говорит Пётр)
— Окстись, пустомеля! Я сам в одиночку
Смог сына из камеры тёмной спасти.
(говорит Ясь)
— Везет тебе, дурень, что здесь моя дочка,
А то ты бы шибко свой пар приспустил.
[автор]
А Бася, пока два отца петушились,
С заботой зашила больное плечо.
И Сташеку бинт поверх швов наложила,
Сама же уселась за стол со свечой.
Касаньем руки Бася боль исцеляла,
Невидимой нитью с природой связав,
Грибы да коренья, весь лес она знала,
Могла различать, где какая из трав.
[автор]
Её доброте доверяли и звери.
Однажды, пойдя с мамой в лес по грибы,
Услышала Бася, как ветки хрустели,
Увидела, как у собаки, следы.
Назад оглянулась — там не было Анны.
Наверное, далее в глубь забрела.
И тут, прижимаясь, приходит с поляны
Волк серый, с пристрастьем клыками скрипя.
Кругом он прошелся, отрезав путь жертве,
Но выше поднялся и, глядя в глаза,
Как статуя встал, не хотите -не верьте,
Как будто бы в темя пробила гроза.
Скулил, семенил, подступая всё ближе.
Он сам и не понял, что стало тогда,
Тут Анна подходит, а волк руки лижет,
Ведь дочь с ним смогла без труда совладать.
Столь жалобно, грустно и с недоуменьем
Ещё в жизни хищник своей не смотрел.
А Бася уселась пред ним на колени,
Протяжную песню чуть слышно запев.
«Мой друг, ты не скаль понапрасну зубов,
К хорошему зло не приводит,
Вокруг оглянись, мир прекрасен каков.
Как этого сам не находишь?»
И волк отошел, скрылся в чаще лесов,
О том говорят и поныне.
Неделя прошла, вот и Сташек здоров,
Немного утративший в силе.
(говорит Ясь)
— Как думаешь, Сташек, готовы мы биться?
Молва донесла, что идёт гарнизон.
Сквозь «красных» кольцо надо нам просочиться,
Пойду, поищу что-нибудь без погон.
Сцена 23. В деревне Белевичи
[автор]
Однако же ждать не пришлось, и к полудню
На улицу вышел весь праведный люд,
Одно за другим потянулись орудья.
Мальчишки кричали: «Поляки идут!».
(говорит Пётр)
— Но, полно, довольно терпеть унижения,
Теперь сможем вместе дома возвратить.
От Божьей руки и Его повеленья
Обязаны мы правосудье творить.
[автор]
Ясь, Пётр и Сташек идут к генералу.
(говорит Пётр)
— Пан, мы бы хотели за вами пойти.
Пока ещё Родина в край не пропала,
Из Буслава надо «червонных» сместить.
(говорит генерал Кжыстовский)
Генерал Кжыстовский — командующий частями польской армии, отправившимися в поход к восточным границам Царства Польского.
Вы знаете сами, я рад пополненью
В рядах польской армии лишних nie ma.
Вы нам расскажите, друзья, положенье.
И против кого мы пришли воевать?
(говорит Ясь)
— Я так бы сказал, их достаточно много.
И это притом, трети две полегли.
Поэтому встретят «тепло» и с порога,
Их тысячи две юнкера «загребли».
Плюс к этому мы хорошо постарались,
Ещё пара тысяч «на отдых» ушла,
И если бы пушки кучнее стреляли…
Эх, тактика лишь на бумаге прошла.
(говорит генерал Кжыстовский)
— Итак, мост оцеплен, других путей мало.
В одном месте вброд есть возможность пройти.
Иных вариантов совсем не осталось.
Да только река может нас унести.
(говорит Пётр)
— Пускай унесет, помирать нужно с песней.
Что так — от воды, что от пули шальной.
Зато будем знать, что погибли все вместе,
На небо уйдёт храбрецов целый строй.
[автор]
Как ночь наступила, походной колонной
Затопала глухо плеяда сапог.
Глядишь на солдат: кто из них обожженный,
На лбу у кого запекается кровь.
Но все за свой Буслав без доли сомнения
Промерзшими стопами жёсткий лёд мнут.
Есть боль за Отчизну, до битвы есть рвенье,
Их совести гонит сюда хлёсткий кнут.
А если оступятся — лёд накрывает,
И видят застывшую жизни черту.
На полпути часть людей погибает,
Они выплывают на брег чрез версту.
Сцена 24. В 5 километрах к западу от Буслава
[автор]
Все 8 пришли, а осталось 6 тысяч
И встали за пару высоких холмов.
По флангам рассыпалась конница, выше
Поставили пушки в 17 стволов.
Пехота осталась в тылу, поджидая
Удобный для общего натиска час.
На самом верху, говоря, прерываясь,
Шепнул генерал: «Ну, давайте, сейчас».
Переднюю линию быстро пробили,
Как карточный домик сложился редут,
А конники сабли свои обнажили
И поступью храброй в атаку идут.
Сцена 25. На набережной Буслава
[автор]
С упорством и силою давит пехота,
Ещё полчаса — «красный» уж на мосту.
Теперь его взять — вот одна лишь забота,
А лоб уже в скользком холодном поту.
Последний рывок — и враги отступают,
На ратуше реет корона орла,
У Сташека в сердце раненье пылает,
Так пуля врага смерть ему принесла.
Рукою одной смог штыком он ударить,
Другой — застрелил нападавших вблизи.
Подкравшийся враг себя ждать не заставил
И грудь богатырскую насквозь пробил.
Не видел то Пётр, и Ясь был поодаль.
(говорит Пётр)
— Где Сташек? Не знаешь? Как так? И я — нет.
(говорит Ясь)
— Мы встретились в поле, и я ему отдал
Свою кобуру, вместе с ней пистолет.
Сцена 26. У дома Яся Якимовича
[автор]
А в голову Баси закрались сомнения,
Тревожный в душе колокольчик звенит,
Как будто бы перед глазами видение,
Что Сташек в окопе убитый лежит
Она полюбила его что есть мочи
Неделю всю вилась вокруг, свиристель.
Хотела помочь да хоть чем-нибудь очень,
Взбивала перину, стелила постель.
Поставила на ноги, сняв лихорадку,
Вот только зачем же всё это сбылось?
И где справедливость? Какие догадки?
Им снова увидеться не удалось.
А он точно так же влюбился в девчонку,
От жара в бреду силуэт рассмотрев,
Станислав запомнил её голос звонкий,
Как песни о море услышал припев.
И сон ему снился, а в нём вместе с Басей
Он в Буславе мирно под руку гулял,
На берег ходил, где в реке солнце гаснет,
Из пушек никто в его снах не стрелял.
Сцена 27. На после битвы за Буславом
