Дай ты ей уже разочек в нос, а? – раздраженно посоветовала Мари.
– Не могу, – вздохнула я, – боюсь прибить в душевном порыве.
Ненавижу мужские разговоры! Вот они всегда так: два скупых слова, три взгляда, одно рукопожатие и все! То ли поругались, то ли помирились, то ли составили договор! А ты стоишь как дурочка, глазами хлопаешь и ничегошеньки не понимаешь! А у братьев еще особый дар меж
– Что случилось? – спросила я, осмотрев стул на наличие грязи, перед тем как тоже присесть.
– Ничего, – сухо ответил парень.
– «Ничего» не отдает таким унынием.
Мы нищие, но гордые, вот.
Хоть замуж за него выходи и мучай до гробовой доски!
– У нее Логан.
– Каждый день? – с сомнением спросил Винсент.
– Каждую ночь, – мрачно уточнила я.
– А вторая твоя подружка? Как ее…
– Элис? – подсказала я. – О, к Элис я не пойду даже с лезвием у горла.
– Почему? – еще больше удивился Винсент.
– Потому что… – Я замялась, не зная, как бы потактичнее описать щекотливый образ жизни подруги. – Потому что там как у Мари, только выбор шире и разнообразнее.
Потому что за попытку отравить меня ректор сам оторвет Келлер голову, пока сюда не явились мои братишки и не поотрывали лишние конечности уже ему.
Все-таки родители меня очень любят. Как любят самого слабого и больного ребенка – с изрядной долей печали и жалости.
Собственно, пока мы шли от жилого корпуса до столовой, все уже всё знали. И что у меня есть жених, и что он баснословно богат, и что он ухаживает за мной божественно красиво. Что он проехал полстраны за мной и твердо намерен взять меня в жены, потому что это любовь с первого взгляда и никак иначе. А еще, что я, сволочь бессердечная, кручу с двумя сразу! С бедным почти обманутым женихом и с определенно бедным Винсентом. Причем от последнего я, вероятно, забеременела.
Лорды, я понятия не имею, как к адептке Лагерра попало это магическое кольцо, но прошу вас, пусть девушка уйдет. Я отвечу за все ее проступки,
