Тихий, прозрачный вечер примирял Настю с жизнью.

Галдели бестолковые грачи, облачка в низком небе играли в салки, и воздух был такой пушистый и сладкий, хоть продавай его вразвес, словно торт в хорошей кофейне…

Настя валялась на свежескошенной траве и чувствовала себя частью неспешной деревенской жизни. О городе напоминал только сотовый телефон – его она таскала с собой даже в деревне: сильна была дурацкая привычка. «Ты б еще компьютер в поле брала», – смеялась над ней тетя Нина. «А что, вот отдохну немного – и буду брать!» – грозилась Настя. Но пока ее ноутбук лежал в избе, в древнем советском сейфе, рядом с дядь-Петиными охотничьими ружьями.

Ни думать, ни читать, ни звонить в Москву не хотелось. Только вдыхать пахнущий сеном воздух, и лениво следить за шустрыми облачками, и наблюдать, как жирный грач вытягивает из земли очередного червя…

Насте нравилось валяться на сене за околицей. Ни людей, ни машин, ни даже тракторов – только поле, и лес, и заросшее березами кладбище.

«По кладбищу одна не ходи», – пугал ее дядя Петя. Настя согласно кивала и с интересом бродила между могилок, рассматривала портреты: старушки в платочках и деды с лихо закрученными усами. «Им тут спокойно, – думала Настя. – Не то что в Москве, где кладбища близ дорог или аэродромов».

Столичная суета отсюда, из села Колокольного, представлялась безумным и выматывающим хаосом. Вот сейчас – девять вечера. В это время Настя обычно уходит с работы и прикидывает, пока едет домой, планы на завтра. А потом, пробившись через час пик, быстро ужинает и сидит за компьютером – до ломоты в глазах и смятения мыслей, так что потом ворочаешься с боку на бок чуть не до рассвета, когда уже снова нужно вставать и нестись в офис…