Мое сердце исступленно забилось под ребрами, а на глаза навернулись слезы. Часть моей души, притаившаяся где-то в глубине, пустилась в радостный пляс, воспарила и возликовала. Она сразу узнала его. Все в точности, как он и обещал. Самурай, стоявший на дальнем берегу, улыбнулся. — Наконец-то я тебя нашел.
Тацуми не дал мне закончить, а подался вперед, положил ладонь мне на щеку и поцеловал меня в губы. Поцелуй был страстным, почти отчаянным, полным чувств и облегчения. Я словно окаменела, хотя душа моя тотчас прильнула к нему, вспыхнула голубовато-белым пламенем, охватившим все мое существо.
— Я найду тебя, — пообещал он. — Обещаю, Юмеко. Не важно, сколько понадобится времени, далеким ли будет мой путь, пусть даже он займет несколько жизней, я не оставлю поисков. Может, моя внешность изменится и имя станет совсем другим, но ты навсегда останешься половиной моей души. И моя душа не успокоится, пока не воссоединится с твоей.
— Я найду тебя, — пообещал он. — Обещаю, Юмеко. Не важно, сколько понадобится времени, далеким ли будет мой путь, пусть даже он займет несколько жизней, я не оставлю поисков. Может, моя внешность изменится и имя станет совсем другим, но ты навсегда останешься половиной моей души. И моя душа не успокоится, пока не воссоединится с твоей.
— Но если ты изменишься… как же я тогда тебя узнаю?
— Не волнуйся, — сказал Тацуми. — Однажды ты просто поднимешь взгляд и увидишь меня. И сразу поймешь, что это я. Потому что наши души узнают друг друга.
«Жизнь несправедлива, Юмеко-тян, — тихо подтвердил он. — Жизнь — это равновесие. Перед весной обязательно будет зима. А перед восходом — тьма. Все идет своим чередом»
