Оглавление

1. Услышь меня!
2. Услышь меня! повесть
3. Часть первая Сплошное ток-шоу
   1. 1
   2. 2
   3. 3
4. Часть вторая Дядя Саша (рассказывает Марина)
   1. 1
   2. 2
   3. 3
   4. 4
5. Часть третья Шоу продолжается (рассказывает Марина)
   1. 1
   2. 2
   3. 3
   4. 4
6. Часть четвёртая Письма Письмо Кости
   1. Ответ Марины
   2. Письмо Кати
   3. Ответ Андрея
   4. Письмо Васи
   5. Ответ Андрея
   6. Письмо Елены
   7. Ответ Марины
   8. Письмо близнецов Игоря и Арины
   9. Ответ Марины и Андрея
   10. Комментарий Марины
7. Часть пятая Две встречи (рассказывает Марина)
   1. 1
   2. 2
8. Часть шестая Неосторожные слова (рассказывает Марина)
   1. 1
   2. 2
   3. 3
9. Часть шестая Последние события (рассказывает Марина)
   1. 1
   2. 2
10. Часть последняя Поворот сюжета (рассказывает Александр Никитин)
    1. 1
    2. 2
    3. 3
    4. 4
    5. 5
    6. 6

Услышь меня! повесть

Александр собрался в дорогу мгновенно: внутри что-то подхватило его и выплеснуло из квартиры, как волна цунами. Он забыл о существовании лифта в подъезде и с девятого этажа, перепрыгивая через три ступеньки, вылетел к машине. Забыл, правда, не только о лифте, но и о племяннице: Марина едва успевала за ним.

«Совсем как в юности!» — он мысленно похвалил себя и, сев в машину, рванул из любимой столицы куда-то в далёкое прошлое.

Он ехал в город, где не был более пятнадцати лет. Цивилизация как будто не коснулась кривых улочек его родного города. Впрочем, коснулась, сделал Александр вывод, увидев броские вывески известных по всей стране супермаркетов. Когда-то Александр уезжал отсюда выпускником местного дома-интерната, а вернулся сейчас известным писателем и сценаристом. Неплохой взлёт! По его книгам снимали фильмы. Он вёл собственную передачу на ТВ, да ещё и было несколько соавторских теле-проектов. Его приглашали в качестве эксперта в различные ток-шоу — в общем, страна знала своего героя в лицо.

Так бывает, наверное, только на первом свидании один на один в сумерках — всё колотит внутри, сердце бешено качает кровь, словно спасая умирающего. Так было с ним сейчас.

— Марина, побудь в машине, — сказал он племяннице, набрав воздуха в лёгкие, чтобы остановить этот, казалось всей округе слышимый стук собственного сердца.

Он оставил машину и Марину в двух кварталах от ЕЁ дома. Впрочем, Марина не глупая, может быть и догадалась, куда он направился. Да и ладно. Он помнил куда идти. Минут семь по кривым улочкам, где стояли кособокие дома с отслоившейся штукатуркой. Странно, супермаркеты здесь построили, а привести в порядок дома забыли. Раз переулок, два. Отсюда тётка, дальняя родственница покойной матери, отводила его в детдом после выходных, которые Александр проводил у неё. Хотя и тётка уже покойная. В этом городе он оставил много дорогих сердцу могил. Здесь уже никого не осталось, кроме семьи сестры Галки — Маринкиной матери, и ЕЁ. Он приехал к НЕЙ. «Какого ляда, — думал он, — ведь я женат. Моя жена — самая прекрасная женщина на свете. Я знаю, что при любом исходе останусь с ней и только с ней. Но почему мне смертельно захотелось увидеть ЕЁ? Почему, как только выдалась возможность приехать в этот почти стёртый из моей памяти городок, я рванул сюда, перескакивая через три ступеньки?».

Он вошёл в знакомый подъезд. Как непривычно заходить вот так свободно в подъезд без домофона. А ведь есть ещё города, где подъезды без домофонов! Всё просто и без наворотов. Он поднялся на второй этаж трёхэтажки. Здесь, в старых районах города, это самый высокий дом. Александр позвонил в знакомую дверь. За секунду до того, как ему открыли, Александра накрыло чувство безнадёжной пустоты и напрасности этого шага.

Часть первая
Сплошное ток-шоу

1

Экзотическое слово «мундиаль» в захолустном городке, где жила Марина, никто из местных жителей не мог выговорить и потому то и дело это слово переделывали под нечто матерное. Но, однако, все понимали, о чём идёт речь. Культурная жизнь здесь сосредотачивалась в доме культуры, в котором по государственным праздникам проводились дискотеки для немногочисленных старшеклассников. В городке была школа искусств, где шесть человек рисовали, восемь играли на фортепьяно и четверо на гитаре. Одной из достопримечательностей городка был музей, в котором работала мама Марины. После школы Марина пошла по стопам мамы — поступила в педагогический колледж, планируя в будущем стать музейным педагогом. Это было скорее от безысходности, чем по любви к музейному делу. Но кто-то же в конце концов должен работать в музее! Посетителей в нём было немного: редкие туристы и школьники, изучающие предмет «краеведение».

Отец Марины работал токарем на умирающем литейном заводе. Завод построили ещё при основателе династии Демидовых, но кого это сейчас интересовало? Люди в городке жили в ожидании того, что не сегодня-завтра завод закроют, а их выбросят на улицу. Но сейчас на время мундиаля все события вокруг нивелировали свою значимость и самоустранились. Главным был тот самый мундиаль. Марина к лету под знаком мундиаля успешно окончила первый курс.

Местные жители тяжко страдали от того, что во все города, которые вокруг них, иностранцы приедут, а к ним нет.

— Разочек хоть этого негритёночка посмотреть, — сокрушалась баба Катя, имея в виду «Мундиаль», что в её понимании трансформировалось в живого человека иностранного происхождения. — Никада ж не видела.

— И не нужен он тебе, — отговаривала дочь, не вдаваясь в природу заграничного слова. — А то приснится ночью — помрёшь с испугу.

Но Марине, как думали все, повезло. Её знакомая Ольга жила в Москве третий год. Сделав себе липовую регистрацию, она снимала комнату в квартире с хозяйкой, что обходилось гораздо дешевле, а работала, кем придётся, главное — в столице. Ольга пообещала землячке много столичных мундиальных денег и впечатлений.

— Марина, — сотрясала громким голосом Маринин старенький мобильник Ольга, — сейчас в Москве полно иностранцев. Заработать можно! Давай ехай!

— А где заработать? — наивно спрашивала Марина, а сердечко тем временем билось в предвкушении нового столичного мира: яркого и вечно празднующего.

— Приезжай!… — крикнула Ольга и ненадёжная провинциальная связь оборвалась.

— Может и правда, поехать, мундиаль этот посмотреть, — спросила Марина у родителей.

— Езжай, а чего? Главное недалеко ведь. Может, дядьку своего встретишь, — ответила мать.

Действительно с некоторых пор их городок с Москвой соединял скоростной электропоезд, доставляющий пассажиров в столицу за каких-то четыре с копейками часа. К тому же, в Москве у Марины жил дальний родственник — известный писатель и телесценарист — дядя Саша.

— Посмотришь Москву, может и заработаешь. У иностранцев-то денег много. Вон наши на строительство стадионов сколько вбухали, так людям-то простым может и перепадёт чего, — с надеждой в голосе рассуждала мать. — Отец, согласен ли? — формально поинтересовалась мать.

— Угу, — безразлично ответил отец, который ещё со времён перестройки не знал с какого угла ждать подвоха от судьбы и смиренно соглашался со всем, будучи уверенным в том, что всё равно лучше уже никогда не будет.

В семье был ещё Женька-последыш, появившийся на закате фертильного возраста родителей. Женьку любили все, и он отвечал тем же: не шалил и учился на пятёрки. Он тоже с радостью воспринял новость, что сестра едет в Москву.

— Привези мне кока-колы, — попросил он.

— Да у нас в магазинах она есть, — возразила Марина.

— Не, московская вкуснее, — аргументировал брат.

Собрав лучшие наряды: бирюзовую блузку, не подошедшую Ольге и потому подаренную Марине, чёрную юбку, которую Марина сшила на бабушкиной швейной машинке «Подольск», и платье, на которое мама откладывала со своей смешной зарплаты полгода, Марина отправилась на вокзал.

— Вот в Москву провожаю, — объясняла на остановке мама соседкам, — муд… муд… — и, поняв, что выходит всё равно что-то матерное, кивнула за помощью дочери — как?

— Мундиаль.

— Во-во… посмотрит.

— Конечно, а почему нет? Может и подзаработает чего, — соглашались соседи, тайно завидуя их «москвичке».

— Адрес-то не забыла? — тревожно вдруг спросила мама. — Может не спился там ещё наш писатель, — сказала мать, имея в виду того самого дядю Сашу — писателя и телесценариста.

Ольга встретила на вокзале. Вся ярко и безвкусно одетая и так же ярко и безвкусно разрисованная она смачно чмокнула Марину в щёку.

— Привет, Маруся! У нас тут произошли небольшие изменения. Так, смена декораций. Ты не волнуйся, — щебетала она, вводя Марину в гудящее подземелье, называемое «метро». — Всё будет хорошо!

Что именно будет хорошо и что за смена декораций Марина так и не поняла. В гуле и шуме тряслись они около часа. Ольга то и дело говорила Марине:

— Вон, смотри англичане. А это мексиканцы, — показывала она на футбольных фанатов. — Видишь, какие шляпы смешные! Сомбреро называются. Ходят тут как шуты гороховые в своих нарядах — смех один. Зато бабок знаешь сколько! Знаешь сколько места в «Лужниках» стоят? И у них эти деньги есть!

У Марины заболела голова. Столько людей сразу как сейчас в одном вагоне метро она не видела, пожалуй, за всю свою жизнь. Всё переливалось и сливалось в бесформенную радугу. Ей хотелось просто лечь и уснуть. А лучше — уехать домой.

От метро они шли пешком минут двадцать.

— Я тебе так лучше передам суть событий, — объяснила Ольга. Да и Марина была только рада подышать, наконец, вечерним свежим воздухом.

— В общем, ты не переживай. По моим наблюдениям в Москве ещё никто не пропадал, если он не полный лох. А ты не полный лох, так что с тобой будет всё в порядке, — подготавливая Марину к чему-то неожиданному, начала свою прелюдию Ольга. — Ты понимаешь, это может с каждым случится. Я встретила мужчину своей мечты. Это футбольный фанат. В общем, я через два дня уезжаю в Германию, и мы заключаем брачный союз! — радостно взвизгнула Ольга на последней фразе.

— Поздравляю! А я?

— А ты не пропадёшь! Ты же не полный лох! Значит, смотри, я сняла комнату у одной старушки. Ну,