Валерий Тимофеев

Солнцепровод

Подпольные мужички — 4

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© Валерий Тимофеев, 2017

«Солнцепровод» — четвертая книга серии «Подпольные Мужички». Придуманные по воле автора, они стали его незаменимыми помощниками. В этой книге Сав и Кат собрались обеспечить бесплатной энергией всех жителей Земли. Одного не учли мужички — кого-то это лишит сказочных барышей. На страницах книги развернется нешуточная борьба за будущее человечества. В серию так же входят сказки: «Подпольные мужички», «Фирма Лэн и Лэна», детектив для детей «Сыщик ГОШ», фантастическая повесть «Верхом на Комете».

12+

ISBN 978-5-4485-1323-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Солнцепровод
2. Глава 1. Раздавить в зародыше
3. Глава 2. Ученый спор
4. Глава 3. Мы — четвертые
5. Глава 4. Магнитное поле
6. Глава 5. Двое с трубой
7. Глава 6. Закрытая территория
8. Глава 7. Догадливый пассажир
9. Глава 8. Дяденька пассажир
10. Глава 9. В потустороннем мире
11. Глава 10. Конструктор Петя
12. Глава 11. Сюрпризы
13. Глава 12. Садовое кольцо
14. Глава 13. Теперь поговорим о деле
15. Глава 14. Есть лишний билетик?
16. Глава 15. Немного истории
17. Глава 16. Течь ин и его генерал
18. Глава 17. Армия инопланетян
19. Глава 18. Вторая пошла
20. Глава 19. Два дипломата
21. Глава 20. Команда выборщиков
22. Глава 21. Ключ на старт
23. Глава 22. Нарушители конвенции

Подпольные мужички — 4
сериал

Глава 1. Раздавить в зародыше

Поздним вечером на сто первом этаже головного офиса одной из крупнейших в мире энергетических компаний «Oil&Gas» шло закрытое заседание правления. Даже не всего правления — там много случайных людей, а именно этой десятки, владеющей наибольшими пакетами акций, премьера и трех вице-премьеров, сосланных компанией для защиты своих интересов во власть.

Во главе стола сидели два очень богатых и очень влиятельных человека страны. Ответственный за нефть — дерганый человек с лисьей мордочкой и непричесанной шевелюрой мистер Течь Ин непрерывно вертел головой, словно выискивал кого-то жужжащего и с крыльями. Справа от него вальяжно раскинулся в кресле полненький, похожий на сытого домашнего хомячка, ответственный за весь остальной газ иностранный инвестор сеньор Мюль Лер.

— Мы, — молоденький, как студент-выпускник, вице-премьер Оркович докладывал залу, — подготовили все документы для передачи компании «Oil&Gas»…

— Безвозмездной передачи, — не отрываясь от игры на своем последней модели геймбуке, вставил важную по его мнению реплику мишкоподобный премьер господин Бёриш.

— Да-да, — суетно поправился который вице Оркович, — именно безвозмездную.

Хитрая лисья мордочка нашла предмет поиска и впилась маленькими глазками в робкого докладчика.

— Для кого безвозмездную? — пытливо спросил он и непонятно в чей адрес пощелкал изрядно сточенными желтыми зубами.

— Ну… это… — вице-премьер умоляюще посмотрел на премьера Бёриша, как бы переводя на него опасные стрелки, мол, давай, парень! Ляпнул — отвечай.

— Для главного налогоплательщика страны компании «Oil&Gas», — важно, словно он стоит перед многотысячной толпой бессловесного народа, произнес премьер.

— Но-но! — погрозила пальчиком лисья мордочка. — Во-первых, ты не на трибуне. И, вообще! Здесь все свои, не надо нам врать!

— Мистер Течь Ин! — приподнялся в кресле премьер. — Я вам не… — премьер содрогнулся под строгим взглядом Течь Ина, погасил случайную прыть и доложил. — Мы подготовили распоряжение правительства, Президент утвердил! Там белым по черному, тьфу ты! черным по белому сказано: «безвозмездно» и в бессрочное пользование на пятьдесят больших лет! Вот.

— А ты? — перебила лисья мордочка. — А шайка твоя вот эта? — ткнул пальцем в каждого вице, а сам хозяин сколько бабла от нас схапали? А? Вы сами почему не безвозмездно?

— Товарищ мистер… — задохнулся слюной премьер, — господа! Ну, нельзя же так работать! Мы же вам… мы же народное достояние… разбазар… а вы нам что?

— Ха-ха, — заржала лисья мордочка и похлопала Хомяка по коленке. — Как я его сегодня! Ха-ха! То-то! Не ври мне тут.

Премьер обиделся, надул щеки и уставился в сверкающую крышку стола.

— Слово «безвозмездно» из доклада убери, — буркнул Орковичу.

— А я его и не вставлял, — признался немного громко, чтобы все нужные слышали, Оркович. И тут же пожалел о своей ошибке.

— Давай, лей елей со всех щелей да поскорей, — разрешил вальяжный сеньор Мюль Лер. Он плоховато знал язык этого народа, старательно учил его, и к месту и не к месту вставлял каждую новую разученную фразу.

Оркович поклонился в его сторону и, преданно глядя в глаза Хомячка, продолжил.

— Для передачи компании «Oil&Gas»… на оговоренных условиях, — кивок в сторону премьера, — Колым… Камчат… Кувырк… — докладчик судорожно перекладывал бумажки на столе, выискиваю трудно-выговариваемое название. — Ковырялкинского, ух, — вытер мгновенно вспотевший лоб рукавом, — месторождения.

— Поздравляю, товарищи, — поднялся мишкоподобный премьер Бёриш. Любил он ленточки, повязанные не им, перерезать. Он победно вертанул в руке игрушку последней модели, нехотя спрятал ее в карман. — Это замечательное событие для нашей страны и всего нашего народа. Бесконечно дикая тайга огласится ревом…

— Да, сядь ты! — махнул ему лисья мордочка. — Камеры уже выключены.

— Все? — еще раз обиделся премьер.

— Все! — и опять раскатисто засмеялся.

Смех волнами покатился по залу заседаний.

— Разрешите? — поднял руку другой вице-премьер, единственный здесь дядечка с интеллигентным лицом и умными глазами.

Весь зал мгновенно притих.

Этого ученого с простым именем уважали во всем мире. Его умение видеть на многие десятилетия вперед поражало одних и пугало других, особенно вот таких, как эти, господ.

Не дождавшись разрешения, он, тряхнув седой головой, приглушенно заговорил.

— Десять лет назад я докладывал кабинету министров и Президенту о приближении сланцевой революции. Вы меня высмеяли. Не надо! — слегка повысил он голос в ответ на раскрывшего было рот премьера. — Я не обиды высказываю. Я, знаете ли, никогда не обижаюсь на глупость и тупость. Есть вещи гораздо более важные для меня, как для ученого. Так вот. Революция грянула и вы, а с вами, естественно и я, как не сумевший вас научить разуму, сели в калошу. Цены на нашу нефть упали в четыре-пять раз. И, я думаю, просядут еще как минимум вдвое.

— Ну, было, было! — выкрикнул премьер. — Теперь-то что об этом говорить? Мы тут… десять лет назад… а сейчас вы нам что напророчите? Давайте, пугайте!

Профессор неодобрительно кашлянул в сторону отъявленного двоечника.

— Ковырялкинское месторождение. Дорог нет и в ближайшие годы не предвидится, — в казне денег не вижу я.

— Знаем и без вас.

— Добытые там углеводороды некому продавать!

— Есть кому! Юго-восточная Азия ждет раскрыв рот! Президент и я…

— Да, заткнись ты, — грубо прервал его мистер Течь Ин. — Филькина грамота — ваш договор! А вы… продолжайте, пожалуйста, профессор.

— Весь ученый мир в один голос твердит — эра углеводородов заканчивается. Не надо разрабатывать новые месторождения. Старых столько, что и их не успеем выкачать!

— Что посоветуете, профессор?

— Продайте все.

— Кому?

— Хоть кому! Любому дураку, который согласится купить. Саудиты именно это и делают!

— За сколько?

— За любую цену!

— А если он — наш враг? И что, и врагу прикажете продать?

— Если бы я хотел насолить своему врагу, ему я бы продал в первую очередь. Потому что большего вреда вы ему никакими гадостями не нанесете.

— Хорошо, — крякнул мистер Течь Ин. — Послушали вас и продали. Дальше что?

— Получите средства и устроите в стране новую техническую революцию. Будьте хоть раз впереди всех, а не плетитесь вы в хвосте! Ну, сколько можно вас учить!

— Странные вы люди, ученые, — подал голос сеньор Мюль Лер. — Вот вам, извините, сколько лет?

— Ну, семьдесят один.

— Когда, по вашим расчетам, кончится эра углеводородов?

— Лет через 20—30.

— Вы что же, простите мне мою бестактность, собираетесь дожить до этого времени?

— Но человечество…

— Вы! — сделал упор Хомячок. — Оставим в покое безликое человечество! Вы собираетесь дожить?

— Вряд ли, — признался профессор.

— И все мы, — он обвел зал пухлой рукой, — вряд ли доживем. Так о чем, позвольте вас спросить, спор?

— О будущем человечества…

— Опять вы за свое. — Хомячок нехотя выпрямился в кресле, положил руки на стол. — Мы живем себе тихо-мирно, качаем из земли наши доллары и фунты, правим миром. Ну, пусть не всем, но значительной, восьмой частью его суши. А вы предлагаете в один присест все это порушить и броситься с головой в ваши авантюры.

— Это будущее!

— Не надо, профессор! Читал я и ваши теории, и опусы коллег ваших. Вы, право, якобинцы… э-э-э, революционеры нашего времени!

— Вам не остановить прогресс!

— Бог с вами, профессор! — выставил руки Мюль Лер, защищаясь от нападок. — Чтобы я и в роли тормоза на пути прогресса? Не кривите душой, мон шер! Вам известно, какие огромные средства вкладываю я и мои компании в разработку и ваших солнечных батарей, и ваших ветряных станций. И еще много чего! Больше всех других вкладываю! А зачем? Ну, что же вы не спрашиваете?

— Думаете о прогрессе, — заискивающе ввернул слово забытый всеми премьер.

— Ты бы помолчал, когда умные люди говорят, — ткнул его пальцем лисья мордочка.

— Я вкладываю в ваши безумные идеи, в эти новые технологии потому, что я не меньше вашего о будущем думаю. Только, в отличие от вас, я вкладываю в будущее не безликого человечества.

— Простите, но я не понимаю.

— Я думаю о своем будущем и о будущем своего бизнеса. Отдай все на откуп вам, ученым и энтузиастам, да вы последнюю рубашку в заклад пустите, чтобы это завтра поскорее наступило. И меня, старика, и всех нас в одночасье без дела оставите. Хотя цель-то у вас, кажется, благородная — прогресс!

— Я считал, что у нас одна цель.

— Да, одна. Только пути немного разные. Вам надо «разрушить до основания, а затем». А я — создаю. Рабочие места создаю, заводы и фабрики строю, города и страны кормлю.

— Я не умоляю вашего вклада.

— А для того, — продолжал Хомячок мягким голосом, — чтобы не дать вам возможности весь мир разрушить, я вас всех купил. Я всем, кто хоть что-то новое и опасное для моего бизнеса придумает, лучшие условия для работы, — лаборатории, институты, денег немеряно — делайте! Двигайте нас вперед. Но, чур, не мешайте процветать моему бизнесу. Пока есть нефть и газ, пока я на них зарабатываю, ваши разработки останутся на уровне опытов.

— Это нечестно!

— Ну почему же, профессор! Кое-что мы пустим в жизнь, кое-чему дадим ход. Во всех журналах, на всех каналах раструбим — смотрите, как это хорошо. Щупайте, как это технологично! Щелкайте языком — нам бы так. Одна беда — очень дорого пока и невыгодно. Но мы стараемся! Мы ищем! И скоро будет дешево! А пока, извините, альтернативы у моего газа и моей нефти нет!

— Ну что, — исподлобья шепнул премьер профессору, — съел?

— Чему радуешься, идиот?

— Честно я поступаю, дорогой мой профессор, или не честно, это мне решать! Потому что у меня есть средства так делать, и я так делаю. Вот когда у вас, профессор, будут такие же возможности, как у меня, как у всех нас, тогда вы будете решать — куда и как идти всему человечеству.

— Они вам этого не простят.

— Вы что же, думаете, я не понимаю значения ваших исследований? Не понимаю, где бы мы все были сейчас, если бы не наши тормоза? Сорок лет назад космическая отрасль была на подъеме. Она могла в корне перестроить жизнь на земле, решить проблему с голодом! Да и не только с голодом. Ура! Но… Мой бизнес понес бы потери. Еще к концу двадцатого века углеводороды бы исчерпали себя. Я вложился в отрасль. И она стала развиваться с пользой для меня, то есть потихоньку из двигателя науки и прогресса, превратилась в этакого чернорабочего, добывающего деньги мне… нам.

Я слежу, тщательно слежу, где и кто придумал что-то, что нанесет ущерб моему бизнесу. Нашел — оценил — куплю.

— Не все продается, сеньор Мюль Лер!

— Согласен, профессор. — Хомячок расплылся в очаровательной улыбке. — Есть на земле чудаки, которые так считают. Но ведь вы-то продались?!

— Ну… я… мне до сих пор стыдно.

— Нет, профессор! Вам не стыдно! Вы правильно просчитали — продавшись мне, очень кстати задорого! вы смогли делать свое дело во имя, как вы любите повторять, человечества. Потому что хорошо понимали, — то, что может навредить мне и не продается, будет уничтожено в зародыше! Для того и сидит здесь, рядом с вами, третий вице-премьер, и ждет свой кусок хлеба. Не морщитесь, уважаемый профессор! Мы все в одной лодке и все одинаково мерзки. Я, он, он. Только-то и разницы, что вы продали свою голову, а он продал свои кулаки.

Глава 2. Ученый спор

Лэн нет-нет да и спросит:

— А чем это вы тут занимаетесь?

Это он не от любопытства, это он от практичности своей спрашивает. Помощники и партнеры ему позарез нужны в его производственном деле.

И Сказочник время от времени как бы невзначай обронит:

— Как ваши дела?

Но и ему не раскрывают карты мужички.

Не от упрямства. И не от вредности. И даже не от таинственности.

Просто они сами пока не докопались до сути. Ищут. Уже чувствуют — где-то рядом, а сказать точно — вот оно, наше, этим мы и займемся, пока не могут. А раз пока не могут сказать, то и не говорят. Иначе в миг болтуном прослывешь, пустобрехом. А им это надо? Нет, не надо. Вот и ведут свою игру, затевают ежевечерне ученый спор.

— Сегодня про нефть прочитал, — делится Сав. — Как ее находят, как из-под земли качают.

— Ага! — говорит важно Кат. — Расскажи еще мне про то, как нефтедобытчики природу не губят, и про то, что после нефтяных разливов на отравленной земле сто лет ничего не растет — это не факт, а сплетни врагов прогресса..

Это так Кат в игру включается. Он же оппонент! У него сегодня по плану другое мнение. Мужички твердо усвоили главное правило всех ученых людей — только в споре рождается истина. И больше нигде. Вот, скажем, когда все решает один человек, а остальные только слушают и выполняют, хорошо это или плохо?

«Хорошо», — скажут одни и аргумент в защиту своего мнения у них готов.

— Вот, например, приказал один человек другим яму от сих до сих копать. Рабочие взяли лопаты и, не споря, быстренько выкопали — нате, получите и распишитесь. Хорошо? Хорошо! А если бы спорить начали, выяснять — а зачем яма? А какой глубины? И еще много вопросов разных. Спор и до драки может дойти. А работа в это время стоит, яма не копается.

«Плохо», — скажут другие, которые умные или ученые жизнью и свой аргумент вам на блюдечке.

— Во-первых, а нужна ли здесь эта яма? А зачем копать такую глубокую, когда и меньшей хватит. И еще сто вопросов от ста человек. И, вот, когда все сто вопросов прозвучали, на все ответы приготовили, обосновали, и тогда уже точно знают — нужна яма, или не нужна. И какой глубины, чтобы дом, который здесь построят, стоял крепко и не падал, потому что фундамент получился таким, как его другие ученые, которые проектировщики, рассчитали и нарисовали.

Вот так Сав и Кат играют.

— Согласен с тобой, есть у нефтедобычи побочные эффекты, — признает Сав. — Но ты с точки зрения прогресса посмотри! Сначала дрова были главным топливом человека. Сколько леса вырубили! Потом уголь — землю ковыряли и воздух загрязняли. Теперь вот газ и нефть. А нефть — это тебе, знаешь какая удивительная штука!

— Знаю, — кивает Кат, — грязная, липкая и пахнет противно.

Сав из себя не выходит, Сав аргументы ищет, чтобы правоту своей идеи доказать.

— Еще дедушка Ломоносов, — слышал, небось, про такого? — ссылается Сав на чужой авторитет, — сказал, что топить печку нефтью все равно, что сжигать ассигнации, то есть деньги.

— А почему он так сказал? — хитро смотрит Кат. Он смекнул, что Сав, приводя слова великого ученого, малость лопухнулся в их значении, и тут же решил сыграть в свою пользу. — Не потому ли, что ущерб от нефти много больше, чем выгода?

— Он не это имел ввиду!

— А что?

— То, что нефть богата всякими веществами и жечь ее просто так, как жгли дрова или уголь — нельзя!

— А как можно жечь?

— Из нефти нужно тысячу разных полезных веществ добывать!

— Каких?

— Битум, мазут, полиэтилен, топливо. Ты что, думаешь, из нее один бензин делают? Но хоть и бензин! Ни одна машина в дорогу без бензина не отправится. Ни один самолет, пароход, поезд с места не стронется!

— Поезд, говоришь? А как же электровоз?

— Согласен, электровоз на электромоторе работает. Но энергию на электростанциях из чего делают?

— Из воды, — не моргнув глазом, Кат говорит.

— Из воды некоторую. А основную, процентов на 75 из угля или мазута.

— Я и говорю, — потирает руки Кат, — грязь разводят, кислород сжигают, атмосферу портят.

— За все надо платить, — с умным видом говорит Сав. — Нефть по сравнению с дровами и углем — вон какой прогресс! А ты заладил одно — грязь, вред природе!

Но Кат с ним категорически не согласен.

— Неправильно это, — хмурит он брови. — Прошлым веком живешь, Сав. А на дворе уже новое время! Рек много, ветра много, Солнца — завались! Можно всю энергию без вреда для природы делать: из воды брать, или от ветряков, или от солнечных батарей!

— Дорого, — защищает людей Сав.

— Это не более чем отговорка!

— Разбогатеют страны и всю энергию, как ты хочешь — от ветра и солнца брать будут. Тогда ты, надеюсь, доволен будешь?

— Тогда — не буду доволен, — опять оппонирует Кат.

— Сам только что говорил! — сердится Сав. — Ты уж определись, какое твое мнение оспариваем, а то я так играть не буду.

— Я тебе четко и ясно сказал: если бы сейчас так было, был бы доволен. А потом, когда-то, тут, извини, я не согласен!

— Ну, так объяснись!

— Ты подумай, столько всего загубят, испортят, расковыряют, пока до чистой энергии доберутся? Сами же за это время в своей грязи задохнутся!

— И что? — Сав незаметно стал оппонентом Ката. — Ты считаешь, что нефть не надо из земли доставать?

— Может, и надо, но не для того, чтобы сжигать ее и продукты из нее, как сейчас делают.

— А для чего тогда?

— Да мало ли! Упаковка из нефти — полиэтилен. Замена металла. Битум для дорог. Тем более, нефти на Земле осталось с гулькин нос, всего лет на пятьдесят. И все. И кранты!

— На пятьдесят лет? Так мало? — испугался Сав. — А машинам на чем ездить?

— Вот я тебе про что и талдычу! Пятьдесят лет р-раз — и пролетело! А человечество не готово. И все твои машины стали никому не нужной грудой металла.

— Ты можешь моторному топливу свою альтернативу предложить?

— Могу!

— Ну, давай, предлагай! — пошел в наступление Сав. — Только чур не такое, что через сто лет будет!

— Реальное, живое, — кивает Кат. — И простое, как дважды два!

— Да ну? — усмехается во всю ширь Сав. — И что ж люди все такие глупые, раньше тебя до такого не додумались?

Сав открыто подтрунивал над Катом, но Кат совсем не обращал внимания на такой тон друга, даже наоборот, был рад слышать в его голосе нотки неверия. Тем сильнее будет потрясение.

— Мы с тобой должны построить солнцепровод, — просто сказал он.

— Какой такой солнцепровод? — подпрыгнул на месте Сав. Он чего ожидал? А долгих разговоров про солнечные батареи, про ветровые электростанции. А тут…

Он еще не понял, что предлагает Кат, точнее — понять-то он понял. Но только так, поверхностно — труба, а по ней что-то течет. А вот всю глубину, всю значимость предложения пока не уловил.

— Самый обычный.

— Нет, не самый обычный! Давай разбираться!

— Чего тут разбираться? Бывает нефтепровод, это когда по трубам нефть гонят. Или водопровод. Для транспортировки воды.

— Газопровод — для газа.

— Точно!

— А кого ты по солнцепроводу погонишь?

— А ты не догадываешься?

— Солнце, что ли?

— Ну да!

— Ты чего, Кат? Оно же огромное! Оно ни в одну трубу не влезет!

Кат посмотрел на друга как на неграмотного.

— Ты чего себе думаешь? Солнце — тебе огромный раскаленный камень?

— А что?

— У Солнца температура шесть тысяч градусов!

— И что?

— При такой жаре любой камень расплавится, сгорит и газом станет.

— И что мы с таким камнем делать будем?

— Когда остынет, опять камнем будет.

— Ну и для чего нам здесь камни с Солнца? Своих мало?

— Глупый ты, Сав!

— Объясни, если вдруг умным стал.

— Остывая, газ всю свою энергию нам отдаст. Просто так, бесплатно! — горячо объясняет Кат. — И ни атмосферы портить не придется, ни землю ковырять!

— Врешь!

— А вот и нет! — завелся Кат. — Я эксперименты ставил!

— Где? На Солнце?

— На кухне Сказочника.

— С Солнцем?

— Зачем, с Солнцем? С камнем. Я камень докрасна нагрел и в кастрюлю с водой бросил.

— И что вышло? — Саву весело. — Суп из камня? Наподобие каши из топора? Посолить, надеюсь, не забыл?

— Камень остыл, — спокойно сказал Кат, — а вода нагрелась. Сама, от камня!

— Ну, тут и экспериментировать не надо, — поскучнел Сав, — спросил бы у меня, что будет, если раскаленный камень в воду бросить, я бы тебе все рассказал. Велико твое открытие! Мирового значения!

— Все, да не все! — посмеивается Кат. — Если, скажем, камни на земле нагревать, нужен тот же газ или нефть. А, значит — опять будем вредить Земле.

— Точно, — подсмеивается Сав. — Как я сразу не догадался?

— А если камень раскаленный откуда-нибудь привезти…

— Скажем, с Солнца! — начал понимать идею Ката Сав.

— То никакого вреда Земле не будет!

— А будет куча дармовой энергии!

— Помнишь, мы с тобой в Турции были!

— Ага! Красиво!

— А помнишь, там на всех крышах бочки стоят. А в них вода. Заливают из скважин холодную, на солнце выставляют, вода нагревается и нате вам, получите: открыл кран, а там горячая вода. И греть ее, как у нас делают, не надо.

— Солнце бесплатно работает!

— Тут вот написано, что Солнце каждую секунду выбрасывает просто так, как ненужную ему шелуху, энергию, которой хватит человечеству на сто лет — трать, не хочу! И на машины хватит, чтобы ездили. И на самолеты, чтобы летали. И на все лампочки, на все телевизоры. И еще останется далеким потомкам. Ты только представь! Самолет в полет готовится, десятки тонн топлива с собой берет! Это ж какой скачок вперед! Или самолет станет на десятки тонн легче, или перевозить сможет на десятки тонн больше! А автомобиль! В нем же самая тяжелая часть — это двигатель! Треть веса машины. А двигатель на солнечной энергии с арбуз или дыню. Всего-то!

— Ух, ты!

— Представляешь, Сав, — обнял друга за плечи Кат, — если мы с тобой эту идею в жизнь воплотим? Да мы же кем станем?

— Не знаю.

— Мы станем благодетелями и спасителями Земли и человечества!

— Ну, насчет Земли, — скромно покраснел Сав, — тут я, пожалуй, согласен. Не будут ее загрязнять. А человечество от чего спасем? Оно жило до нас, дровами, торфом, углем печки топило, на лошадях ездило. Живет сейчас — газ, бензин, атомную энергию использует. Жить будет и после нас. Что-нибудь новое найдет. Вон, говорят, на стакане простой воды когда-нибудь пароход запросто океан переплывет, или море. А воды ее вон сколько!

— Все правильно Сав. Но главное ты забыл!

Глава