Русалочье солнце

Рина Солнцева

"Была такая русалка Дарья, был ты для неё всем, солнцем был её."

Серебряным светом озаряет ночь Русалочье солнце. Холодное, бездушное, размытое бледное яблоко, если глядеть на него сквозь тихие переборы волн.

Взгляд смотрящей будет стеклянным, хоть глаза и горят яркими изумрудами. Но только искры жизни давно задохнулись водой. Навеки русалкою быть теперь, заманивать путников, утягивать на дно непутёвых девок.

Но у одной речной девы все иначе пойдет. Перед Русальей неделей алые бусы приведут смертного, который посмотрит на нее своим сердцем. И тогда жизнь деревушки, что стоит на краю леса изменится — многие будут вспоминать это время, чувствуя горечь пожаров и потерь, даже наслаждаясь сладким медом счастья.

Вот уж тесен мир, вот уж где не разгуляться.

Книга — омут. Вроде схватила русалка Любашу, а затянула меня. Крепенько, не вырваться. Но ныряешь не на дно, покрытое илом, а в ароматый летний лес. Кружат, заводят русалки в свои хороводы, уводят глубоко в чащу своими играми и песнями. Даже порой кажется, что на голове венок из луговых трав сидит. Руки так и тянутся его поправить.

Вырвешься, бежишь, блуждая по лесным тропинкам, — хватают тебя корневища, хлещут мягкими лапами ёлки. И резко вбегаешь в деревню.

А там такие страсти! Пожары желаний, косые взгляды, колдовство да поганые языки... Даже шабашные пляски не так пугают, как людская мысля, способная уничтожить всё на своём пути.

Самым страшным моментом, когда трое собрались в избушке. Вроде пытались выход найти из одной беды, а меня вдруг словно кипятком ошпарила совсем другая мысль — поняла я, к кому пойдет русалка, если кровь не родная позовет. И такое ощущение сразу, что на плечи словно паутину из мути и грязи накинули.

И среди всей этой сумятицы тихим шагом ступает любовь. Два сердца, что тянутся друг другу. Но не бьются они в унисон — мертво одно, лишь мысли память хранит и образы того, кто люб.

Да как бы горько не было, а не хотела я, чтобы книга заканчивалась. Тянула я ее несколько вечеров, все хотелось узнать, чем закончится история. И вот последние страницы...

Вроде радоваться надо, что освободилась из омута, но колко на душе, словно выпило всю радость Русалочье солнце. И в то же время мягко баюкает водица, нашептывая, что и такое бывает, и такое счастье суждено кому-то.

Зато рука невольно тянется перечитывать историю заново, искать новые оттенки, ещё глубже заглядывать в тайны, ведь известно каждому русскому сердцу: наш лес никогда не отпустит окончательно своего пленённого гостя. И омут тоже.

Тот случай, когда аннотация дает общие впечатления о книге, но спойлером назвать определенно нельзя.
Когда я начинала читать про добра молодца Данилу, то считала, что это будет очередное хорошее, судя по отзывам, фэнтези. Ну а как же: почти богатырь, деревенская ведьма, куча нечисти, брехливые деревенские бабы и не только.
Но как же я была довольна тому, что ошибалась. Передо мной была добротная сказка, в лучших традициях славянской мифологии. Повествование, посыл, концовка – все на столько круто, что не передать словами.

Каждый герой самобытен, со своими особенностями и правдами. И если кого-то до жути жалко и хочется помочь, потому что персонаж не заслужил, то на другого смотришь и понимаешь, что так оно и должно было закончиться: глупо и внезапно, заслужено. И если в какой-то момент события казались немного жестокими, то дальше это чем-то смягчалось и не казалось лишним. Как это обычно в сказках и бывает.
И каждое действие и событие несет свой смысл и мысль, пропустить которые не представляется возможным.
Автор прекрасным языком описывает происходящее в небольшом селении; все подается на столько подробно, что можно даже временной промежуток приблизительно рассчитать, зная когда народ находился между язычеством и православием (но не в этом суть книги).
Мелкие описания быта местных жителей заставляли вспоминать деревенское детство, а уж от описаний природы и вовсе закрывались глаза и все представлялось.

Даже сложно охарактеризовать жанр, это как сказка для взрослых. Где есть добро и зло, где есть русалки, водяной, леший, ведьмы. Читаешь на одном дыхании, как будто сказку слушаешь, которую тебе бабушка рассказывает)