Оглавление

Эпизод 1: Серая муть и заоблачный вызов

Очередной четверг, не понедельник, — очередной день в каменных кварталах. Я засунул руки глубже в карманы потрёпанных джинсов. Большую часть времени этот город ощущался именно так — гигантским, сверкающим, технологичным центром мира, где я был всего лишь очередным винтиком, выполняющим свою функцию.

Улицы гудели обычной утренней суетой: толпы неслись с выражением лёгкой паники на лицах. Все они выглядели так, будто спешили не опоздать на свои очередные совещания, одновременно болтая по телефону и заливая в себя галлоны бодрящего напитка, не забывая скроллить километры бессмысленной чепухи, цепляя лишь заголовки и некоторые особо въедливые хештеги. Всё это было просто серой мутью, юниты двигались по своему заданному пути. В голове звучало: «Маршрут построен.» И, так — каждый день.

Я шёл мимо очередных рядов автоматов по продаже напитков и быстрого перекуса. Это заканчивалось микрокофейным киоском «Дейли Дринк». Джеки, владелец, продавал очередную чуть тёплую чашку. Покупателей было мало, их бы вообще не было с таким дерьмовым напитком, но место — прямо в потоке, продавалось даже такое отвратительное варево.

«Хей, Джеки», — крикнул я, пытаясь справиться с шумом пролетающего мимо транспорта.

Он хмыкнул: «Привет, Энди. Будешь что-нибудь?»

«Не, просто бегу… мимо…» — бросил я.

Джеки опять фыркнул: «Смотри, забегай если что». Он тут же переключился на следующего покупателя, парня, нетерпеливо переминавшегося с ноги на ногу, словно ему было невмоготу от этой суеты. Главным событием каждой недели для Джеки были как обычно жалобы на… жизнь. Я пошёл дальше, разглядывая стаю пролетающих голубей. Это увлекательнее, чем большинство разговоров, которые я сегодня услышал. Мимо прошла толпа каких-то эко-туристов, шумя о том, какой бренд эко-продуктов лучше. Правда? — Я чуть не споткнулся об очередной выступ на асфальте, пытаясь не рассмеяться вслух. Да, чуваки, это же «эко-бренд». Они на реальных щах обсуждают дешёвую рекламу.

Иногда, просто чтобы нарушить монотонность, я представлял, что сплю на ходу и всё это мне снится. Раньше, когда я только пытался быть руфером — да, руфером, стрёмное занятие, да? Я смотрел на эти эпичные здания и думал, как круто быть там на крыше. Было что-то в том, чтобы быть выше всех, смотреть вниз, чувствовать ветер. Там, наверху, город не казался каменными лабиринтами. Он казался компьютерной игрой, картой. Это была необъяснимая красота. Но найти легальную работу руфера, такое разве бывает? Есть клинеры, те, кто моют стёкла, но и их уже заменяют роботы.

Я остановился на пешеходном переходе, ожидая, пока зелёный разрешит мне продолжить моё суперсконцентрированное блуждание. Через дорогу парень вылез из тачки, которая, вероятно, для него была чем-то одушевлённым. Он просто достал тряпку и начал полировать зеркала прямо тут. Я просто уставился. Он поймал мой взгляд, подозрительно оглядел меня, как будто я собирался ограбить ювелирный магазин за углом, а затем вернулся к своему эпическому процессу.

Я вздохнул. Всё это место душило меня своей серьёзной, организованной, монотонной повторяемостью, идущей день за днём. И тут я посмотрел вверх. Очень, очень высоко.

Она всегда была там, конечно, но иногда я просто забывал её увидеть. Башня «Блейк Тауэр». Это было не просто самое высокое здание в городе, это была самая высокая штука на многие мили вокруг, здание из стекла и стали, которое не просто уходило в небо, оно повелевало им. Облака его обтекали, не в силах ничего сделать. Рядом с ним всё остальное выглядело как детские игрушки.

И снова эта мысль, старый знакомый порыв, вспыхнула у меня в груди. Не просто что-то мимолётное, а полноценная жажда. Быть там, на самом верху. Стоять на этой крыше, чувствовать, как вокруг меня хлещет ветер, и видеть, как весь город расстилается внизу, словно сверкающая, переливающаяся огнями гирлянда. Прикоснуться к небу, по-настоящему. Никаких ограничений, никаких экскурсий, безлюдное пространство, только один я. Вид оттуда был бы не просто грандиозным, он был бы потрясающим.

Зелёный замигал, но я замешкался. Проблема? Для такого парня, как я, не было простого способа туда тайно попасть, никакого. У них, вероятно, были системы безопасности, которые просто так не преодолеть, даже если облачиться в костюм ниндзя. Это был вызов.

И мысль об этом… чуваки! Что такое эта скучная, серая жизнь? Это было не то. Та крыша, та безумная, недостижимая крыша… вот что это было.

Начал зарождаться план — сумасшедший, глупый, вероятно, грозящий неприятностями и даже арестом. Если бы я мог просто выглядеть так, будто я там работаю, будто я… персонал. Просто ещё один винтик в их машине, но винтик с гораздо более высоким пунктом назначения.

Это был огромный вызов, запредельный. Но внезапно серая муть городской улицы обрела фокус. Очень высокий, очень блестящий и очень точный фокус. Я ухмыльнулся. «Ладно, Энди, — подумал я. — Давай сделаем жизнь немного менее обыденной. Давай прикоснёмся к небу.»

Эпизод 2: Операция «Блейк Тауэр»

Итак, Башня «Блейк Тауэр», облачённая в блестящее стекло и непробиваемую систему безопасности. Тот первый порыв выглядел восхитительно, но камон, как это сделать? Моей первой блестящей идеей было пробраться, прикинувшись курьером. Мне удалось «позаимствовать» слегка великоватый, выцветший старый рабочий комбинезон из кучи старых вещей рядом с мусоркой, который добрые люди аккуратно повесили, и он словно дожидался именно меня. Вооружившись планшетом, листком бумаги и пустой картонной коробкой, я направился к менее используемому служебному входу.

Охранник на дежурстве, здоровенный парень по имени Джером, судя по его бейджу, казалось, больше интересовался игрой на своём телефоне — какой-то сагой про слияние шариков по типу «три в ряд», судя по торжествующим коротким звуковым сигналам.

«Срочная доставка для техобслуживания», — объявил я, пытаясь звучать официально и слегка раздражённо, будто это была очередная срочная доставка за мой очень напряжённый день. Джером едва поднял глаза: «Угу. Ждите, вас встретят». Он снова вернулся к своему игровому процессу. И тут мимо буквально проплыла целая бригада грузчиков, я не удержался и проследовал вместе с ними. Никто ничего не заподозрил, все были увлечены своим делом.

Есть! Я внутри. Лифт со скрипом пополз вверх. Этаж 5… Этаж 10… У меня действительно получалось! Сердце колотилось о рёбра. Я представлял себе ветер, вид…

Затем, на 20-м этаже, двери звякнули и открылись, и вошла женщина — деловой костюм, лицо, от которого может заболеть и умереть котик. «А вы кто такой будете?» — спросила она чётким голосом. На её бейдже было написано: «Мисс Линовски, секретарь». Похоже, влип.

«Просто… э-э… доставка», — пробормотал я, неопределённо махнув своей теперь очень подозрительно выглядящей пустой коробкой. Бровь мисс Линовски изогнулась так высоко, что почти исчезла в её волосах: «На 20-м этаже? С коробкой, которая подозрительно легко выглядит и кажется пустой?»

Попался. Оказывается, любую такую доставку встречают лично внизу. Она выпроводила меня с лекцией о нарушениях, которая была страшнее любого полицейского сериала. В тот раз обошлось без полиции, только уязвлённое эго и новое понимание ужасающей эффективности местных секретарей.

Попытка номер два: «Клинер». Я подумал, если не могу попасть снизу, может, получится по-другому. Я нашёл настоящую бригаду мойщиков окон, работающих где-то на 8-м этаже. Мой план состоял в том, чтобы просто… смешаться с ними, как это удалось с грузчиками.

Стив, бригадир, чувак с предплечьями, которым позавидовал бы любой борец, минут пять наблюдал, как я неуклюже пытаюсь пристроиться рядом. В одной руке у него был сэндвич, а на лице — выражение сочувственного удивления. «Сынок, — сказал он, крошки хлеба прилипли к его усам. — Ты что здесь забыл?» «Эээ… могу я тут поработать?» — пробормотал я, запутавшись в словах. «Поработать? Ты что-то попутал, мы тут работаем», — хмыкнул он. Впрочем, он не был злым. Он даже дал мне половину своего сэндвича и мягко послал в далёком направлении: «Все работы надо согласовывать, шёл бы ты домой, нам самим работы хватает». Он не вызвал охрану, просто указал мне в направлении к выходу с грубым: «И чтобы я тебя больше тут не видел, понял?»

Казалось бы, этого должно быть достаточно, верно? Нет. Моя одержимость этой крышей превратилась в полноценную фиксацию. Ещё одна попытка, мой шедевр отчаяния: «Случайный турист». У «Блейк Тауэр» была официальная смотровая площадка на 76-м этаже. Дорого, но легально. Мой план? Купить билет, присоединиться к туристической группе, а затем, в подходящий момент, «случайно» отбиться от группы и найти незапертую лестницу или дверь техобслуживания. Насколько это могло быть сложно?

Оказалось, очень сложно. Особенно когда твой гид — Видли, женщина, чей голос мог бы резать стекло, и чей энтузиазм по поводу «Забавных фактов о Башне „Блейк Тауэр“!» был поистине ужасающим. Она пасла нас, как блестящих овец. Я попытался отстать возле многообещающей на вид двери с надписью «Только для персонала», но у Видли были глаза на затылке её идеально уложенной причёски. «Потерялся, милашка? — прогремела она, её улыбка была широкой и хищной. — Панорамные виды в эту сторону!» А ещё был мистер Томас, ворчливый старый чувак в гавайской рубашке, который постоянно тыкал в меня и спрашивал: «Сколько время, долго ещё?»

Моя попытка ускользнуть, когда мистер Томас устроил переполох, громко жалуясь на плохую вентиляцию, была пресечена орлиным взором Видли. Она не просто вызвала охрану, она объявила о моих гнусных намерениях всей туристической группе, как будто я был каким-то злодеем.

На этот раз моя деятельность закончилась в местном участке. Строгая лекция о незаконном проникновении, немаленький штраф и куча бумажной работы. Офицер Роджерс только отхлёбывал из пластикового стаканчика остывший кофе и качал головой, пока я пытался объяснить случайность моего отклонения. Он был непреклонен.

Ладно, прямые подходы не работали. Попробуем понаблюдать. Я нацепил серый пиджак, который нашёл в секонд-хенде, взял старый бинокль и блокнот. Моя цель: какая-нибудь пожарная лестница на восточной стороне, которая могла быть доступна с низкой крыши поблизости.

Я так драматично разглядывал в бинокль уходящую ввысь стену «Блейк Тауэр», что вздрогнул, когда на меня упала тень. «Что вы здесь делаете?» — снова офицер Роджерс. Молодой человек выглядел как в полицейских сериалах, и откуда он только взялся! Он не купился на мои новые объяснения о плановых наблюдениях. «Сэр, это частная собственность. Никакие несанкционированные наблюдения или осмотры не разрешены».

Снова в полицейский участок. Офицер Роджерс был там, выглядел так, будто заработал несварение желудка. На этот раз он даже не спросил, просто указал на стул. «Мистер Энди, — сказал он, вздох был тяжелее наковальни. — Нам нужно прекратить так встречаться». Лекция была длиннее. Штраф был больше.

Я вышел, позднее послеполуденное солнце казалось насмешливо ярким. Мои плечи поникли. Кошелёк стал значительно легче. Башня «Блейк Тауэр» маячила впереди, её вершина поблёскивала, дразня меня. Все эти усилия, все эти нелепые планы, и я ни на йоту не приблизился к своей мечте. Только коллекция штрафов и подмоченная репутация.

Я стоял на тротуаре, побеждённый, наблюдая за крошечными фигурками туристов, входящих в парадный вестибюль «Блейк Тауэр». Они поднимались наверх, легально, легко. И тут меня осенило. Мысль настолько простая, настолько очевидная, что было почти стыдно, что я не рассматривал её всерьёз раньше.

Если ты не можешь пробраться наверх тайком… может, ты просто можешь купить себе место, точнее — арендовать. Я выпрямился. Новая решимость, менее лихорадочная, более сосредоточенная, овладела мной. Я пошёл к сверкающему входу Башни «Блейк Тауэр». Пока это не было прикосновением к небу. Но это было новое начало — легальное, хотя и дорогое, начало.

Эпизод 3: Иллюзия Человека-паука и свидание со звёздами

Итак, мой следующий гениальный и значительно более дорогой, но менее смертельно опасный план включал в себя временное проживание в Башне «Блейк Тауэр». Не покупку, разумеется. У моего банковского счёта случился бы припадок. Но аренда? На верхних этажах были какие-то суперлюксовые, супердорогие корпоративные квартиры для сдачи. Я наскрёб каждую копейку, продал несколько вещей, которые, вероятно, не стоило продавать, и умудрился заключить договор аренды на две недели на маленькую студию на 75-м этаже. Семьдесят пятом! Не крыша, но дразняще близко.

Риелтор, женщина по имени Тиффани, которая, казалось, работала не только на комиссионных, провела мне экскурсию. «А это, мистер… э-э… Смит, — (я использовал свой самый обычный псевдоним) — панорамное окно с видом на город. Разве это не умереть как красиво?» Она картинно взмахнула рукой с ногтями, которыми можно было нашинковать капусту. «Захватывающе», — согласился я, уже представляя себя снаружи этого окна. Сама квартира была нелепой — гладкой, минималистичной, с холодильником, у которого, вероятно, было больше вычислительной мощности, чем у моего ноутбука. Ощущение было, будто живёшь прямо на стенде самой высокотехнологичной выставки в мире.

Тиффани наконец ушла после часового монолога об «эксклюзивных удобствах для образа жизни» квартиры (которые, по-видимому, включали биде с искусственным интеллектом!). В тот момент, когда дверь щёлкнула, я уже был у этого панорамного окна. Оно открывалось. Всего на несколько дюймов, для «безопасности», но механизм выглядел… податливым.

Той ночью началась операция «Человек-паук». Одетый в тёмную одежду, с парой сверхмощных присосок, которые я «позаимствовал» из фургона компании по установке стекла, и куском альпинистской верёвки, которую я определённо не покупал в магазине, я взломал окно. Ветер взвыл, как зверь. Семьдесят пять этажей подо мной. Огни города внизу были не просто красивыми, они были ужасающе далёким ковром из блёсток.

Мой план состоял в том, чтобы двигаться вверх, используя архитектурные особенности — выступы, оконные рамы — чтобы добраться до технического мостика, который я заметил со смотровой площадки и который, как я думал, находился где-то за 80-м этажом. Оттуда должно было быть легче. Легче не стало. Это было безумие. Присоски едва держались на гладком стекле. Мои пальцы, ободранные от ветра и холодного металла, кричали. Каждый порыв ветра грозил сорвать меня, как дешёвую наклейку. Я поднялся, может быть, на два метра, ужасающим, вертикальным ползком. Помню, один раз посмотрел вниз — один раз — и головокружение чуть не отправило меня в полёт. Желудок пытался вылезти через горло. «Панорамный вид на город» отсюда был кружащимся кошмаром.

Затем кусок декоративного фасада, который я использовал как зацеп, рассыпался. Просто превратился в пыль в моей руке. На одну душераздирающую секунду я висел на одной напряжённой присоске и кончиках пальцев на оконном выступе, не шире дешёвой пипетки. Чистый, неподдельный ужас. Моя жизнь не промелькнула перед глазами, нет, всё, что я видел, это падение и очень мокрый и грязный конец.

Каким-то образом, подстёгиваемый приливом адреналина, который мог бы запитать небольшой город, мне удалось качнуться назад, сильно ударившись о стекло. Другая присоска нашла опору. Я не полез вверх. Я полез вниз. Карабкаясь, скользя, моё тщательно спланированное восхождение превратилось в контролируемое паническое падение обратно к моему открытому окну на 75-м. Я ввалился обратно в роскошную, стерильную квартиру, задыхаясь, дрожа, слабо пахнущий ужасом и отчаянием. Биде с интеллектом показалось тогда довольно хорошей идеей (интересно, где они берут датасеты для обучения).

Я долго лежал на импортном итальянском мраморном полу, просто дыша. На волосок от гибели. Слишком близко. Башня «Блейк Тауэр» чуть не забрала меня. Следующие несколько дней прошли в тумане поедания фастфуда и разглядывания потолка, прокручивая в голове свой почти смертельный опыт. Окно 75-го этажа оставалось плотно закрытым. Мой грандиозный план был в клочьях. Я был ближе, чем когда-либо, живя внутри башни, но крыша казалась за много миль.

Но зуд не проходил. Он просто зарывался глубже. Я снова начал наблюдать, на этот раз с отчаянной сосредоточенностью человека, который чуть не превратился в мокрую лепёшку на тротуаре. Из своего окна я мог видеть передвижения на некоторых нижних доступных крышах соседних зданий и служебные зоны самой «Блейк Тауэр». И вот однажды вечером, наблюдая в бинокль за ночной сменой ремонтников, я это увидел. Закономерность.

Каждый вторник и пятницу, около двух часов ночи, небольшая бригада получала доступ к определённой технической вертикали на 78-м этаже. Это были плановые проверки какого-то вентиляционного или антенного оборудования. Они использовали более старый служебный лифт, которого не было в основном гостевом справочнике, лифт, который я лишь мельком видел на пыльном, забытом чертеже, найденном в старых документах во время одного из моих более ранних одержимых исследований. Мой договор аренды заканчивался. Сейчас или никогда.

В следующую вторничную ночь, или, вернее, в среду утром, я был тенью в шикарных, тихих коридорах «Блейк Тауэр». Снова одет в самую тёмную одежду, но на этот раз без нелепого альпинистского снаряжения. Просто небольшой рюкзак с водой, мощным фонариком и моим телефоном. Чтобы добраться до служебного коридора 78-го этажа, пришлось много задерживать дыхание, прижиматься к затемнённым углам всякий раз, когда кто-то проходил, и пережить один очень напряжённый момент с уборщиком, скрипучей тележкой для уборки и мной, притворяющимся странно расположенной, очень неподвижной статуей. Он мычал что-то себе невпопад, напевая, и даже не взглянул в мою сторону.

Я нашёл служебный лифт. Он выглядел древним, реликвией. И, что крайне важно, он выглядел рабочим, готовый для ремонтной бригады. Моё сердце заколотилось. Это оно. Я не видел бригаду, но слышал слабые голоса дальше по коридору. Я скользнул в лифт, нажал кнопку самого высокого этажа, указанного на его поцарапанной панели: «Крыша — уровень 2».

Подъём был медленным, дёрганым и ужасающим совершенно по-новому. Каждый стон тросов, каждая дрожь кабины, я представлял, как она падает. Но она продолжала подниматься. Мимо этажей, которые я знал, в механические недра «Блейк Тауэр». Лифт с дрожью остановился. Двери со скрипом открылись. Осталось подняться на саму крышу по небольшой лестнице. И вот она.

Не роскошная палуба. Не ловушка для туристов. Просто плоское, усыпанное гравием пространство, усеянное гудящим оборудованием, вентиляционными отверстиями и антеннами. Ветер здесь был грубой, мощной силой, хлеставшей по моей одежде, ревевшей в ушах, чистой и холодной.

Я вышел. Я был на крыше Башни «Блейк Тауэр». На мгновение я просто стоял, позволяя себе это осознать. Затем я подошёл к краю. Город. О, чуваки, город! Это была вселенная сверкающих огней подо мной, раскинувшаяся во все стороны, безмолвное, дышащее созвездие. Машины были крошечными искрами, улицы — светящимися реками. Это было похоже на взгляд с небес, или, может быть, с самолёта или космического корабля.

А наверху? Наверху были звёзды. Миллионы их. Уколы древнего света на бархатном небе, такие ясные, такие близкие, что казалось, я мог просто протянуть руку и схватить их. Никакого светового загрязнения здесь, чтобы приглушить их сияние. Это были звёзды города внизу и звёзды вселенной наверху. И я, Энди, стоял прямо посередине, крошечная точка на вершине башни из стекла и стали.

Я не думал о рисках, штрафах, мисс Линовски или офицере Роджерсе. Все неудачи, страх, нелепые попытки — всё это растаяло. Был только ветер, звёзды и это невероятное, всепоглощающее чувство покоя. И огромная, глупая ухмылка, которую я не мог стереть с лица. Я достал телефон. Время для того легендарного селфи.

Эпизод 4: Незапланированный полёт

То селфи? Оно было великолепно. Я, ухмыляющийся как идиот, вселенная, раскинувшаяся вверху и внизу. Я сделал несколько штук, просто чтобы быть уверенным. Я даже попытался снять панораму 360, но что-то она не очень получалась, да и это было неважно. Там, наверху, наедине с ветром и звёздами, я был частью целого мира, всей вселенной. По крайней мере, частью этого конкретного, очень высокого строения из стекла и бетона.

Я прислонился к гудящему вентиляционному блоку, просто впитывая всё это — прохладный металл на спине, далёкий гул города как колыбельная, абсолютную, опьяняющую правильность пребывания там, — когда я это услышал. Скрежет. Не ветер. Не механизмы. Отчётливый, ритмичный скрежет… волочение… скрежет.

Моя кровь стала холоднее ночного воздуха. Охрана? Они наконец-то меня засекли? Были ли там датчики движения или камеры, которые я не учёл? Моё сердце, которое только что успокоилось до счастливого, довольного ритма, снова забило ча-ча-ча о мои рёбра. Я прижался к блоку, вглядываясь в тени возле лестничного колодца на крышу, откуда я пришёл. Ничего.

Затем — скрежет… глухой удар. На этот раз ближе. Доносилось с другой стороны крыши, возле главного шпиля. Медленно, осторожно я продвигался вдоль низкой парапетной стены, используя громоздкие кондиционеры для прикрытия. Луч моего фонарика, теперь плотно сфокусированный, дрожал в моей руке.

И тут я это увидел. Тёмная фигура, силуэт на фоне слабого свечения города, перетаскивающая себя через последний выступ на крышу. Фигура была одета с ног до головы в чёрное, двигаясь со странной, паучьей грацией.

Моя первая мысль, и она ударила меня как кулаком под дых: прыгун. Кто-то здесь, чтобы покончить со всем. На моей крыше. В мою идеальную, звёздную ночь. Ирония не ускользнула от меня, но в основном меня захлестнула волна неожиданной защиты. Я прошёл через ад, чтобы попасть сюда ради момента покоя, ощущения жизни. Мысль о том, что кто-то другой использует это же место для прямо противоположного… нет. Только не на моей минуте славы.

«Эй! — крикнул я, мой голос прозвучал тонко и пискляво в этой необъятности. — Эй, не делай глупостей!» Фигура замерла. Медленно повернулась. Я всё ещё не мог разобрать черт лица, только тёмный силуэт.

«Слушай, что бы ни происходило, — сказал я, выходя из-за кондиционера, подняв руки в, как я надеялся, не угрожающем жесте. — Это того не стоит, хорошо? Мы можем поговорить. Я Энди, кстати». Отлично, Энди, очень гладко. Представься потенциальному самоубийце.

Фигура ничего не сказала. Она просто… шевельнулась. И когда она переместилась в участок чуть менее густой тени, я увидел, как что-то блеснуло. Не оружие. Что-то… пристёгнутое к спине. Что-то громоздкое, сложенное.

«Серьёзно, чувак, — продолжил я, сделав ещё один неуверенный шаг. — Этот вид, да? Он довольно потрясающий. Заставляет тебя чувствовать себя маленьким, но в хорошем смысле. Ты же не хочешь пропустить все остальные виды, которые есть в жизни, понимаешь?» Мой внутренний мотивационный оратор, очевидно, работал сверхурочно.

Затем фигура заговорила, и у меня чуть челюсть не отвисла до земли. Это был женский голос, напряжённый и раздражённый: «Пропустить их? Милый, я вот-вот получу лучший вид в своей жизни!»

И она пошла к краю здания. Не отчаянно, в стиле «я сдаюсь». А с целью. С ужасающей, неотвратимой целью.

«Подожди! — взвизгнул я, внезапно поняв, что это не то, что я думал. — Что ты делаешь? Ты же не собираешься… прыгать?» Она рассмеялась, коротким, резким звуком: «Долго же до тебя доходило, гений». Она подошла к краю, повернувшись спиной к головокружительной пропасти. И тут я это ясно увидел. Громоздкая штука у неё на спине не была парашютом в традиционном смысле. Она была… более гладкой. Более угловатой. Как что-то из научно-фантастического фильма. Крылья. Сложенные, искусственные крылья.

«О боже мой, — прошептал я. — Ты сумасшедшая, ты действительно собираешься спрыгнуть с Башни „Блейк Тауэр“?» «Таков план, Стэн, — сказала она, возясь с ремнями на груди. — Попытка рекорда. А теперь будь умницей и не пытайся изображать героя, хорошо? У меня плотный график». Героя? Я? Леди, я был тем идиотом, который только что потратил недели, пытаясь незаконно забраться на эту штуку ради селфи. Но это? Это был совершенно другой уровень. И глубоко внутри, хотя она явно не была прыгуном в том смысле, в каком я боялся, что-то всё ещё кричало мне, что это очень плохая идея. Что, если эта… штука у неё на спине не сработает?

«Слушай, э-э… — начал я, — может, передумаешь? Существуют, вроде как, правила безопасности? Поправки на ветра? Голуби? Магнитные бури?» Она лишь закатила глаза, вспышка белого в полумраке: «Меня зовут Кейт. И я сделала свою домашнюю работу». Она глубоко вздохнула, приготовившись.

Мои мысли неслись вскачь. Эта женщина, Кейт, собиралась броситься в бездну. И я, Энди, парень, который только что пережил почти смертельный опыт, пытаясь вскарабкаться вверх на несколько этажей, был единственным свидетелем. Я не мог просто стоять здесь. Что, если она воровка? Что, если она ограбила один из тех пентхаусов миллиардеров, которые я видел в рекламе, набила бриллианты в свой лётный костюм, и это был её дерзкий побег? Мысль была абсурдной, но не более абсурдной, чем женщина, собирающаяся слететь с небоскрёба.

Прежде чем я смог полностью всё это осознать, я бросился. Не чтобы сбить её с ног, не совсем. Скорее, чтобы… схватить её. Остановить её. Заставить её одуматься, даже если бы мне пришлось кричать это в её, по-видимому, глухие к острым ощущениям уши: «Кейт, нет!» Она взвизгнула от удивления, когда я схватил её за руку: «Какого чёрта ты делаешь?!» Мы споткнулись, неуклюжий, отчаянный танец на краю вечности. Она была сильнее, чем выглядела, вся из жилистых мышц и яростного негодования. «Отпусти меня, псих!» — взвизгнула она, пытаясь вырвать руку. «Это ты псих!» — крикнул я в ответ. Мы неуклюже сцепились. Раздался тошнотворный рывок. Огни города внизу, когда-то красивый ковёр, внезапно накренились и устремились вверх с тревожной, вызывающей тошноту скоростью. Мы падали.

Истошный крик вырвался из моего горла. Кейт тоже закричала, звук был больше похож на ярость, чем на страх. На долю секунды мир превратился в ветер, ужас и стремительно приближающуюся землю. Затем — хлопок!

Внезапный, сильный рывок вверх, будто нас схватила очень злая, очень большая птица. Ужасающее падение замедлилось, затем… прекратилось. А потом мы… скользили. Парили. Я мёртвой хваткой вцепился в Кейт, её рука всё ещё была в моей мёртвой хватке. Эта штука-крыло — её синтетическое, безумное крыло — раскрылось. Оно было огромным, тёмной V-образной формой на фоне звёздного неба, и каким-то образом, невероятно, оно удерживало нас обоих в воздухе.

Мы больше не падали. Мы летели. Летели над сверкающим, спящим городом. Ветер ревел мимо нас, но теперь он был другим — звук движения, а не гибели. За нами Башня «Блейк Тауэр» удалялась, её вершина теперь была лишь ещё одним огоньком среди многих. Фары автомобилей чертили безмолвные узоры на улицах, похожих на светящиеся огоньки детских игр.

«Ты абсолютный… маньяк!» — крикнула Кейт, её голос напрягался от ветра, но я услышал в нём и нотку неохотного благоговения. Она пыталась управлять, регулируя своё тело, крыло отвечало лёгкими наклонами и покачиваниями. Я не мог говорить. Я просто держался, руки болели, мой разум был совершенно чистым холстом шока и неверия. Я, Энди, неудавшийся руфер, провалившийся лазутчик, в настоящее время совершал незапланированный тандемный полёт над городом, вцепившись в крылатую воровку (вероятно?) по имени Кейт.

Моя ночь только что перешла из невероятно хорошей в невероятно безумную. А звёзды? Они всё ещё были там, наверху, но теперь они проносились мимо с совершенно новой и ужасающей скоростью.

Эпизод 5: Нежелательный балласт и погружение в подземку

Приземление было не столько приземлением, сколько контролируемой аварией. Моё прекрасное, сделанное на заказ крыло «Сан Лайт» — годы проектирования, бесчисленные часы анализа вычислительной аэродинамики и больше денег, чем хотелось бы признавать — не было рассчитано на тандем. Особенно не с паникующим, мёртвым грузом, вцепившимся в меня. Мы ударились о крышу какого-то забытого склада в промышленном районе с глухим стуком, от которого у меня по спине пробежали мурашки. Несколько черепиц, вероятно, разлетелись. У меня перехватило дыхание, и на драгоценную секунду всё, что я могла делать, — это хватать ртом воздух, металлический привкус адреналина разливался во рту. Город, когда-то бывший сверкающим светом подо мной, теперь представлял собой запутанную мешанину тёмных переулков и мерцающих ламп. Мы были в милях от «Блейк Тауэр», слава провидению, или какому-то там божеству, надзирающему за безумными побегами с крыш.

«Ты… ты в порядке?» — парень — Энди, как он сказал (казалось, это было в другой жизни там, на крыше), — прохрипел рядом со мной, звуча, как проколотый аккордеон. В порядке? Была ли я в порядке? Я только что совершила высокорискованный, несанкционированный городской прыжок с высокотехнологичным крылом, с незапланированным, необученным и, откровенно говоря, довольно тяжёлым чуваком. Мой тщательно спланированный маршрут побега теперь превратился в хаотичную импровизацию, и у меня был гражданский свидетель, который видел моё лицо и мою технологию. «В порядке» — не то слово, которое я бы выбрала.

«Нет времени!» — рявкнула я, вскакивая на ноги. Ноги казались ватными, но главный императив был — двигаться. Каждый инстинкт кричал мне: убираться, исчезнуть. Я начала отстёгивать «Сан Лайт», пальцы неуклюже возились с быстросъёмными пряжками. Оно было разработано для быстрого сброса. Энди всё ещё пытался сориентироваться, оглядываясь по сторонам, как сбитая с толку сова: «Что… что это было? Мы летели! У тебя есть крылья! Ты что… супергерой?» «Меньше разговоров, больше бега!» — прошипела я, наконец-то совладав с креплением крыла. Оно было драгоценным, моим шедевром, но и маяком. Я не могла его нести. Я засунула его под ржавый вентиляционный блок, надеясь, что его не обнаружат хотя бы в течение нескольких часов. Кусочек моего сердца откололся, когда я оставила его там, но выживание перевешивало сентиментальность. Затем я побежала. По гравийной крыше, к шаткой пожарной лестнице, которую я смутно заметила во время нашего не слишком изящного спуска. Я не оглянулась, чтобы посмотреть, следует ли за мной Энди. Честно говоря, части меня надеялись, что он этого не сделает. Он был осложнением, которое мне было не нужно. Но подсознание уже строило варианты развития будущего.

И тут я услышала его неуклюжие шаги, грохочущие позади меня: «Эй! Подожди! Куда мы идём? К чему такая спешка?» Спешка? Спешка была в том, что Ричард Страйк, человек, чьи связи в этом городе были длиннее и темнее, чем любая тень, вероятно, уже знал, что что-то пошло не так. Его пентхаус не просто ограбили — это было прикрытие, отвлекающий манёвр, который, как я надеялась, даст мне время. Я взяла нечто гораздо более ценное для него, чем бриллианты: данные. Доказательства. Достаточно, чтобы разоблачить его как того монстра, которым он и был. И он обрушит ад, чтобы вернуть это и заставить меня замолчать. «Просто не отставай, если дорожишь своими коленками!» — крикнула я через плечо, уже на полпути вниз по дрожащей пожарной лестнице. Аллея внизу воняла протухшим мусором и чем-то неопределённо химическим. Идеально. Энди, да благословит его невежественное сердце, действительно не отставал. Он был на удивление проворен для человека, который выглядел таким напуганным несколько минут назад. Или, может быть, остаточный адреналин делал своё дело. «Коленками? Кто такой Ричард Страйк? Ты его ограбила? Поэтому у тебя… крылья?» — он строчил вопросами, как из пулемёта. «Нет времени на вопросы и ответы, экскурсия окончена!» — отрезала я, спрыгнув на грязный пол аллеи и тут же рванув бежать. Каждая тень, казалось, пульсировала невидимыми угрозами. Бродячая кошка зашипела на нас с вершины мусорного бака, её глаза светились, как злобные изумруды. Даже чёртовы кошки в этом городе были подозрительны.

Мы метались по лабиринту задворок, далёкий вой сирен — были ли они за нами? Или это просто обычный саундтрек обычной ночи в городе? — заставлял волосы у меня на затылке вставать дыбом. Энди пыхтел рядом со мной, всё ещё пытаясь получить ответы: «Слушай, Кейт, верно? Ты должна рассказать мне, что происходит! У нас проблемы? Ну, настоящие проблемы?» «Ты понятия не имеешь», — пробормотала я, больше себе, чем ему. У него были проблемы просто потому, что он оказался рядом со мной. Если люди Страйка нас найдут, Энди в лучшем случае сочтут сопутствующим ущербом. Лишним концом, который нужно завязать. Он пытался «спасти» меня по-своему, но ошибочно. Теперь он попал в мою заваруху, ну что ж, сам напросился.

Нам нужно было убраться с улиц. У Страйка повсюду были глаза. Копы, спецслужбы, частная охрана, информаторы… город был под его контролем. И тут я это заметила — ржавую, неприметную крышку люка в особенно тёмном и пустынном тупике, которую я отметила на своей мысленной карте несколько месяцев назад во время планирования на случай непредвиденных обстоятельств. Подземка города. Старые служебные тоннели, в основном забытые, частично затопленные, но сеть, которая могла привести почти куда угодно, если знать маршруты и не бояться крыс размером с небольших собак.

«Сюда!» — выдохнула я, резко затормозив и дёрнув за тяжёлую чугунную крышку. Она едва поддалась: «Помоги мне, чувак!» Энди, к его чести, не колебался. Он навалился на неё всем весом, и со стоном ржавого металла крышка люка со скрежетом открылась, обнажив тёмную, неприветливую дыру. Запах, который оттуда потянулся, был… ядрёным. «Ты хочешь, чтобы мы полезли… туда?» — спросил он, в его голосе смешались неверие и отвращение. Он заглянул в темноту: «Там что, суперкрысы?» «Вероятно. И похуже! — сказала я, уже перекидывая ноги в отверстие. — Но здесь, наверху, есть люди, по сравнению с которыми суперкрысы покажутся пушистыми котятами. Ну так что, ты идёшь, или будешь ждать, чтобы объяснить команде зачистки Ричарда Страйка, как ты оказался в незапланированной увеселительной поездке на моём крыле?» Кажется, это сработало. Его глаза расширились. Он всё ещё выглядел совершенно сбитым с толку, но упоминание о «команде зачистки», очевидно, возымело действие. Он полез за мной, и я задвинула крышку люка на место, погрузив нас в почти полную темноту. Единственный свет исходил от слабого свечения моих часов и полосок света, пробивающихся сквозь вентиляционные щели в крышке наверху.

Тишина, после бешеной погони, была оглушительной, нарушаемая только нашим прерывистым дыханием и далёким капаньем воды. «Ладно, — прошептал Энди, его голос жутко отдавался эхом. — Теперь ты можешь мне сказать, что это за ад такой, и почему все копы в городе, вероятно, ищут девушку с самодельными крыльями и её очень сбитого с толку, очень невольного нового лучшего друга?» Я прислонилась к холодной, влажной стене тоннеля, наконец-то позволив себе почувствовать усталость. Он заслуживал объяснения. По крайней мере, предупреждения. Он понятия не имел, насколько это опасно. Не только для меня. Но и для любого, кто подойдёт слишком близко.

Эпизод 6: Суета и неотвязная тень

Служебные тоннели были моим мрачным убежищем. Я знала их как свои пять пальцев — или, вернее, как схемы, которые я изучала, сверяя с архаичными документами городского планирования. Каждая капля, каждый далёкий гул города наверху были знакомым ритмом в этом подземном мире. Энди — не очень. Он спотыкался позади меня, бормоча о «крысах королевского размера» и запахе, который, по общему признанию, был ядрёным коктейлем из сырой земли, разложения и чего-то неопознанно мерзкого.

«Мы уверены, что это лучше, чем парни с… проблемами с коленками?» — прошептал он напряжённым голосом, в третий раз чуть не споткнувшись о незакреплённую трубу. «Абсолютно», — буркнула я, не сбавляя шага. Мои внутренние часы тикали. Страйк не просто будет искать на поверхности, у него тоже были люди, знавшие об этих старых сетях, хотя, надеюсь, не так хорошо, как я. Нам нужно было создать дистанцию, слои городской анонимности, между нами и тем складом.

Нашей целью была старая, редко используемая точка доступа, которая вела прямо в служебные коридоры станции метро северной линии. Это была авантюра — станции метро означали камеры, толпы и транспортную полицию — но это также означало множество путей отхода, хаотичный поток людей, в котором можно было затеряться, при соблюдении мер предосторожности. Найти ржавую лестницу, ведущую к стальному люку, было облегчением. «Почти у цели», — сказала я Энди, который выглядел так, будто всерьёз подумывал подружиться с «суперкрысами», лишь бы не проводить в тоннелях ни минуты больше. Воздух в служебном коридоре станции всё ещё был спертым, но нёс в себе слабый металлический привкус тормозов поездов и далёкий гул объявлений. Это был звук потенциального побега. Я приоткрыла тяжёлую противопожарную дверь ровно настолько, чтобы выглянуть. Платформа 3. Умеренно людно. Хорошо.

«Ладно, — сказала я, поворачиваясь к Энди. Он был покрыт грязью, его худи выглядело так, будто боролось с жировым монстром, а глаза были широко раскрыты и всё ещё переваривали весь опыт „полёта с небоскрёба, погони по канализации“. — Здесь мы расстаёмся». Он моргнул: «Расстаёмся? Ты шутишь? После всего этого? Думаю, я теперь вроде как вписался. К тому же, ты так и не рассказала мне о парнях с коленками!» «Считай себя не вписавшимся, — сказала я твёрдым голосом. — Ты гражданский. Ты обуза. Чем меньше ты знаешь, тем лучше. Иди домой, Энди. Забудь, что видел меня. Забудь про крылья. Скажи себе, что это был странный сон». Я не стала дожидаться ответа. Я проскользнула в дверь и смешалась с потоком пассажиров, направляющихся к только что прибывшему поезду северного направления. Быстрый взгляд назад — Энди всё ещё стоял там, выглядя растерянным. Идеально.

Двери поезда с шипением открылись. Я метнулась внутрь как раз в тот момент, когда они собирались закрыться, найдя место у дверей, готовая к быстрому выходу. Поезд дёрнулся вперёд. Свобода. Или, по крайней мере, временная передышка. Затем, как раз когда двери были всего в дюйме от того, чтобы сомкнуться, сквозь них просунулась рука, а за ней — очень грязный, очень решительный Энди, который протиснулся внутрь со вздохом. Он споткнулся, чуть не упав лицом в женщину, читавшую любовный роман, которая одарила его взглядом, от которого могло поплохеть даже бегемоту. Я уставилась на него, ошарашенная: «Как ты?..» «Годы… э-э… уклонения от оплаты билетов на автобус, — пропыхтел он, поправляя худи. — Ты так просто от меня не избавишься, Кейт. Я на удивление ловок для парня, который сегодня дважды чуть не превратился в человеческую лепёшку». Мои челюсти сжались. Это шло не по плану. Мой план включал моё исчезновение, а не приобретение настойчивого, запачканного грязью напарника.

На следующей станции я была готова. В тот момент, когда двери открылись, я выскочила, лавируя сквозь выходящих пассажиров, направляясь к лестнице, ведущей на другую линию. Я преодолевала их по две ступеньки за раз. Он не мог за мной угнаться. Клац-клац-бум. Он был прямо за мной, его дыхание было прерывистым, но темп непоколебимым. «Серьёзно?» — пробормотала я, проталкиваясь через турникет (я стащила выброшенный билет, он же просто перепрыгнул его с удивительной грацией).

Эта нелепая погоня продолжалась ещё три линии метро. Я спрыгивала с одного поезда, неслась через платформу, запрыгивала на другой как раз в тот момент, когда звучал сигнал «двери закрываются». Каждый раз я думала, что потеряла его. Каждый раз, как только я позволяла себе толику облегчения, он появлялся — запыхавшийся, растрёпанный, но неоспоримо там. Он был похож на до смешного настойчивого золотистого ретривера, если бы золотистые ретриверы увлекались городским паркуром и слегка пахли канализацией. Я даже попробовала классический трюк «сесть в поезд, а затем выпрыгнуть в последнюю секунду». Он выпрыгнул вместе со мной, чуть не приземлившись на меня.

Наконец, на менее людной станции на окраине города — месте, где объявления эхом отдавались в почти пустых залах — я просто остановилась. Я устала. Мои нервы были на пределе. И, честно говоря, крошечная часть меня была почти… впечатлена. Раздражена, да, но и впечатлена.

Я резко повернулась к нему, тяжело дыша: «Ладно. Хорошо. Ты получаешь награду „Самый упорный нежелательный спутник“. Что нужно сделать, чтобы ты оставил меня в покое?» Энди прислонился к грязной кафельной стене, пытаясь отдышаться. Полоса чего-то, что могло быть грязью или, возможно, древней туннельной слизью, украшала его щеку. «Ответы, Кейт, — выдохнул он, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони. — Просто… ответы. И, может быть… бутылку воды. И дезинфицирующий душ. Но в основном ответы». Он выглядел искренне измученным, но в его челюсти была упрямая решимость. Он больше не был просто случайным парнем. Он был случайным парнем, которого сорвали с небоскрёба, протащили через подземную грязь и который всё ещё умудрялся не отставать от меня по всей городской транспортной системе. Он был, одним словом, проблемой. Но он также, доводя до бешенства, всё ещё был здесь.

Я вздохнула, силы покидали меня. Бегство не работало. Может быть, разговор был единственным способом заставить его понять опасность, в которой он находился, опасность, которой он подвергал меня, оставаясь рядом. «Хорошо, — сказала я, указывая на потёртую пластиковую скамейку неподалёку. — Садись. Но побыстрее. У нас нет всей ночи. На самом деле, у нас, вероятно, есть около десяти минут, прежде чем мне нужно будет найти новую дыру, чтобы в неё залезть». Он практически рухнул на скамейку, выглядя безмерно облегчённым. «Давай, — сказал он, затем кашлянул. — Итак. Парни с коленками. Ричард Страйк. Самодельные лётные крылья. Начинай откуда хочешь. Я весь во внимании… и, кажется, у меня быстро развивается лёгочная инфекция». Несмотря ни на что, крошечная, неохотная улыбка тронула уголок моего рта. Это будет странное объяснение. И ещё более странная подача.