1

Безликим взглядом мертвеца,

Глаза глядят на темень.

Кругом сквозная пустота

И в пыль растёртый щебень.

Но щель глубокая чадит

Из парапета речки,

Её немного странный вид,

Звёзд отражает свечки.

Шажок, другой и странный бег

По уличным невзгодам,

Вот так устроен человек

Без связи с высшим богом.

Терь зима свой ткёт узор,

В морозных крышах неба

И сыплет бело-всякий вздор,

На корку грязи снега.

Вот след копыт на мостовой,

Ходили видно черти,

А за углом с прямой косой,

Лик притаился смерти.

И нет воды, та стала льдом,

И кружит стёкол лужи.

Скорей всего мы все умрём,

От перегрева стужи.

Скелет идёт, скелет устал,

Ведь кости вязнут в мясе,

А жил раскладистый накал,

Опять в смиренной рясе.

Жара теперь из разных мест,

Течёт воняя потом.

А ветра нет… и счастья нет…

Зато слышна икота.

Живот урчит кляня жару,

Невольно — без исхода.

Видать всё бродит по нутру,

Слепая вера в бога.

Темнеет будущность в глазах,

Но ангел смотрит в белом.

Сожгут теперь нас на кострах,

Джордано Бруно, где Вы?!

Осенний шёпот гниль несёт.

Давно уже в могиле:

И холод, и жары помёт,

Как прах в загробном мире.

А сверху капает числом,

Сопровождая сырость.

Не может осень быть добром,

В ней слякоть и брезгливость.

От пребывания в воде,

Всегда сползает кожа.

Но смерть живёт в такой среде

И топит всех похоже.

Опять прикован чей-то взгляд

На полноту картины.

Стекает где-то трупный яд,

Смертельной годовщины.