автордың кітабынан сөз тіркестері  Великая гора Улуу Тоо

Владимир Петров

Гораздо реже и только на этой высоте встречается высокогорная полынь-мамыр. Мало какая трава используется в народной медицине с большим успехом, чем мамыр.

армии меня приглашали вступить в партию. Я сказал замполиту, что уже побывал в пионерах, увидел, что это пустая игра, сейчас в комсомоле и ничего хорошего в нем не вижу, поэтому не хочу в партию, чтобы и в ней не разочароваться. На меня коммунисты махнули рукой.

Ничто так не удушает свободу и не ломат человеческие души, как армия.

Сегдня Гумбез Манаса предстает перед нами обновленным. Руководил реставрационными работами выдающийся историк и археолог Борис Владимирович Помаскин. Борис родился 1 октября 1940 года в семье метеорологов и провел свое детство на отдаленных метеостанциях в различных уголках Советского Союза. Он закончил Московский государственный университет по специальности скифско-сарматская археология и с 1963 года начал работать в Министерстве культуры Киргизской ССР.

Вообще-то кыргызы все памятники старше ста пятидесяти лет связывают с калмыками. На вопрос, кому могли принадлежать оплывшие торткули, курганы, балбалы, старые арыки, получаешь однозначный ответ — калмыкам. Память народа еще сохранила нашествие джунгаров. Но гумбез Манаса считается кыргызским памятником.

Этот мавзолей был исследован археологами М. Е. Массоном и А. Н. Бернштамом. Принадлежит он девице Кенизек-Хатун, похороненной здесь в XIV веке, о чем повествует надпись на портале сооружения, из которой явствует, что эмир Абука выстроил гробницу в память своей добродетельной, целомудренной, скромной дочери. Но так как это единственное примечательное строение в этих краях, возвышающееся среди мира кочевников, то и народная молва приписала его своему мифическому герою.

На длинном пути к раскопам, проходя через средневековое городище, мы прихватывали с собой обломки городской керамики и во время работы незаметно подбрасывали их в курганные раскопы, вдавливая глубоко в грунт. Звали лаборантов. И пока те щетками и ножами расчищали «находку», описывали, фотографировали и зарисовывали ее — мы отдыхали. Приходил Кожемяко, безошибочно определял и брезгливо носком сапога раскидывал выложенные на бровке кургана подкидыши. Пристыженные лаборанты показывали нам исподтишка кулаки, но в следующий раз опять ловились на «находки». Как-то в курган был подброшен венчик с огромного хума — двухметрового глиняного сосуда для хранения зерна. И его извлекали осторожно и главное долго, а от пинка Петра Никитовича он летел далеко по склону, разваливаясь на части. И все-таки однажды Кожемяко ошибся. Подобный финт мы проделали в кургане со сложенными из сырцового кирпича склепами. Находок в них почти не было. Подкинули половинку какого-то горшка с остатками ручки и венчика. Кожемяко долго рассматривал обломок и сказал: «Я же говорил, что эти захоронения „позднятина“, вот вам и доказательство!»

Чтобы отбить навсегда интерес к археологии, не надо придумывать иной более скучной и тяжелой работы. Полное отсутствие каких-либо находок, плотные, утрамбованные при строительстве и сцементированные веками слои, огромные размеры разреза. Бери больше, кидай дальше. Даже лаборантов не было с нами. Пользуясь свободой, мы позволяли себе минуты расслабления и растягивались в душистых и стрекочущих кузнечиками травах. Иногда дремали, прогретые зноем.

Великий книжник и пушкинист, профессор, доктор педагогических наук Шейман Лев Аврумович делился с Кочневыми только ему одному доселе известными тайнами из жизни Пушкина. Он автор книг «Пушкин и киргизы», «Кыргызы, казахи и другие народы Востока в мире Пушкина». Им исследованы познания А. С. Пушкина о кыргызах, казахах и других народах Востока, введены в современный научный мир работы Алексея Ираклиевича Лёвшина, показано его влияние на творчество А. С. Пушкина.

Интересная закономерность наблюдается в именах поселений, лежащих среди гор Ала-Тоо: Шымкент — штаны или брюки, Тараз — весы базарные, Кулан — осел, незаменимый транспорт в хозяйстве, Чалдыбар — тряпье, Кара-Балта — топор кустарного производства, Сокулук — ступка для толкана, Токмок — колотушка деревянная, Кебин — саван, покрывало для покойника, Нарын — блюдо или всеми уважаемый бешбармак. Таким образом, все города названы предметами домашнего обихода.