спасала только работа; а работы мне, как земскому врачу, было много, особенно в последний год, -- работы тяжелой и ответственной. Этого мне и нужно было; всем существом отдаться делу, наркотизироваться им, совершенно забыть себя -- вот была моя цель.
Мы несколько времени плыли молча.
-- Свобода вероисповедания...-- задумчиво произнес Петька.
-- К чему ты это сказал? -- с усмешкою спросила Соня.
Петька помолчал.
-- К чему я это, правда, сказал? -- проговорил он с недоумевающей улыбкой.-- А все-таки есть смысл.
-- Какой же?
-- Го-го! Какой! Свобода вероисповедания,-- из-за нее в средние века сколько войн происхо-дило.
-- Ну, так что ж?
-- Ну, так вот.
да! теперь бы и я мог уверенно сказать: сколько задорного, молодого счастья в этих звуках! Они знать не хотят никакого горя: чудно-хороша жизнь, вся она дышит красотою и радостью; к чему же выдумывать себе какие-то муки?..
