За основу схемы стихотворения «Майская песня» (Mailied) Гете в исполнении немецкого актера Александра Моисси (ил. 8) была взята мелодическая кривая, обнаруживающая соответствие между движением слуховым и зрительным, что отвечало главной цели претворения записанного звука в графику: передать в графическом образе переживание звучащего стиха как движения. В схеме стихотворение было представлено «как планомерно расчлененное художественное единство, как оформление единого в своем развитии динамического импульса», — пояснял С. Бернштейн в «Задачах и методах теории звучащей художественной речи» [307].
Схема должна отражать непрерывность, которая складывается в представлении слушателя звучащего художественного произведения. На ней были отражены мелодические (сама кривая), динамические (динамика гласных изображалась в форме утолщений и утончений мелодической кривой) и темпоральные показатели стихотворения «Майская песня» в исполнении Моисси. Ставя целью передать в графическом виде композицию звучащего произведения и его звучание, Бернштейн и его ученики разрабатывали условные обозначения для динамики гласных (изображается в форме утолщений и утончений мелодической кривой). Высота овала, обозначающего гласный, по определенному масштабу приравнивалась к той или иной ступени динамики, т. е. чем выше овал на схеме, тем сильнее ударение; чем шире, тем длиннее звучит гласный звук. Белая полоска внутри точки обозначала направление динамического движения внутри гласного.
В своих работах Бернштейн многократно оговаривался, что подвергает анализу эстетический объект, а не физическое явление. Это было причиной его отказа от инструментальных методов исследования с помощью точных приборов, используемых в экспериментальной фонетике и позволяющих фиксировать недоступные уху и сознанию слушателя явления. «Что недоступно эстетической апперцепции, то уже лежит за пределами искусства, является только физически, а не художественно данным», — писал он [308]. Однако новое медиа — звукозапись, — используемое им в исследовательских целях, предопределило и новый предмет эстетического анализа — зафиксированную звучащую художественную речь. И это неизбежно трансформировало эстетическую апперцепцию.
Схема, созданная при участии художника и искусствоведа Григория Гидони, стала важным методологическим достижением Бернштейна и его учеников. Осуществить же конвертацию звука в графический вид позволил именно граммофон благодаря: 1) манипуляциям с грампластинкой путем многократного прослушивания с секундомером и камертонами; 2) сопоставлению высот гласных звуков, взятых из разных фрагментов речи; 3) сопоставлению длительности отдельных слогов и звуков и т. п. Бернштейн и его коллеги, повторюсь, исходили из предпосылки тождества эстетических структур стиха, зафиксированного звукозаписью, с его «живым» исполнением. Понадобилось время и взгляд принципиально из иной медиаситуации, чем в 1920‐е годы, чтобы сегодня по-новому осознать глубокие отличия изучаемого Бернштейном объекта — зафиксирова
