автордың кітабынан сөз тіркестері  По ту сторону горизонта

Полина Павлова

Кеннет делает паузу. Называть Моргану женщиной даже как-то грубо. Девушкой? Леди? Своей женой. Мэрилинн слушает внимательно, всем видом демонстрируя заинтересованность.

В обществе близких Валерия улыбается. Чужое счастье отзывается болью в желудке. А может, дело в том, что он от беспокойства почти ничего не ел за последние три дня, и так о себе напоминает голод.

Всё дело в Энни, в Моргане. Сложно вспомнить, из-за кого он действительно сильнее переживал. Рана, оставленная смертью Морганы, ещё не затянулась. Она болит и кровит, в то время как смерть сестры – рубец совершенно не видный, а потеря отца и вовсе не больше, чем воспоминание. И потому ему кажется, что более невыносимых страданий он не переживал до этого момента своей жизни. Воспоминания подбрасывают лишь один вопрос: а сделал бы он всё то же самое для старшей сестры?

И хоть воссоединение семьи зрелище действительно трогательное, он чувствует себя несчастным. Чуть меньше, чем когда понял, что потерял О'Райли.

Никто другой не разглядел бы в измученном, изуродованном лице живого трупа, в пустых глазах проблески человечности. Открытое и доброе сердце Валерии спасло ему жизнь несколько раз. И только жажда – бесконтрольная и неудержимая – затуманивала разум.

Есть случаи, когда госпожа Фортуна предпочитает закрыть глаза.

– Знала бы Моргана, что я ради неё готов влезть в невозможно дурные тряпки, безусловно, была бы счастлива.

Не была бы. Конечно, не была бы. Она должна быть счастлива оттого, что жива, а не оттого, что он пытается исправить ошибки, которые сам же и натворил.

Кеннет готовится к встрече, веря, что она может случиться совсем скоро, но он не верит, что сможет сказать хоть что-то, кроме жалостливого «прости меня». Этим словам всё равно не изменить прошлого, да и их будет недостаточно, чтобы выразить сожаление. Много лет назад простое недопонимание в моменте испортило отличный план на будущее и замечательную историю счастливой жизни, которую Кеннет представлял у себя в голове. Теперь он хочет предотвратить возможные разногласия и не позволить недопониманию встать между ним и О'Райли.

Он закрывает глаза, стискивая пальцы до побеления костяшек. Злость на Пабло отходит на второй план. Горечь сожаления напоминает о себе. Он никогда ни о чём так не сожалел, как о случившемся на «Приговаривающем». И если бы только они поговорили, он прислушался бы к её опасениям.

Голос сознания произносит одно: «Не лги самому себе».

Его сознание беснуется. И Кеннету становится страшно от осознания, что ему снова придётся пережить всё это заново. Бентлей готов закричать. Даже за попытку убить это слишком жестокое наказание.