Оглавление

ПРОЛОГ

— Впечатляет, правда? — спросил красавчик-дракон, которого Жанна Одейро-оро подцепила в местной таверне не далее как вчера.

Он был невероятно хорош собой — черноволосый, стройный и с благородной осанкой — великолепно танцевал и говорил самые обворожительные комплименты. С момента знакомства прошло всего полдня, а Жанна уже чувствовала себя влюбленной по уши — настолько, что согласилась провести первое свидание, тискаясь в «ничейной» беседке как какая-то официантка.

И все же девушку не оставляло ощущение, что они с прекрасным драконом уже где-то встречались. Жанна даже попыталась выяснить, не учится ли он в Академии, но молодой лорд пропустил ее вопрос мимо ушей.

— Красиво, да? — нежно, но настойчиво повторил дракон, чуть-чуть сжимая ее талию.

От неожиданности Жанна вздрогнула и опустила взгляд на мужскую руку, властно обнимающую ее тонкий стан. Рука была красивая: с аристократически-длинными пальцами и светлой кожей. С виду вполне человеческая, хотя темные ногти и выдавали драконью природу.

Талия Жанны тоже была вполне себе ничего: девушка не зря три часа наряжалась-украшалась перед свиданием. Корсет от платья она затянула так туго, что едва могла дышать, зато обнимать такую талию было очень приятно — проверено на подруге. Про тонкие духи, драгоценные украшения и изысканный макияж и говорить нечего, все эти женские прелести и без того присутствовали в ее арсенале.

Только красавчик-дракон явно имел в виду что-то другое. Вроде огромного замка Академии, громоздящегося на фоне гор: высокого, строгого, подсвеченного розовыми лучами закатного солнца. Заметив, что Жанна пытается проследить за его взглядом, красавчик убрал тонкую кисть с талии девушки и изящно повел ею в сторону заката: на замок показывал.

Жанна заставила себя улыбнуться и изящно склонила голову, изображая согласие. Она училась в Академии всего месяц, и все это время гадала, из каких соображений родители отправили ее в эту мрачную учебку с кучей идиотских традиций.

По мнению Жанны, парней тут учили задирать носы, девушек — воротить их от противоположного пола, преподаватели-мужчины были хоть и драконы, но козлы, а преподаватели-женщины являли собой помесь жабы и курицы. Из всего персонала Академии девушке нравился только ректор — беловолосый лорд-дракон со звучной кличкой Рикошет — и конопатая повариха Ося с тремя разновозрастными дочками. Все остальные нещадно пилили Жанну за «неподобающее поведение».

Так что Жанка совсем не разделяла нежные чувства возлюбленного к дурацкой Академии! Но спорить на первом свидании ей тоже было не с руки.

— Говорят, — дипломатично сказала она, — если долго смотреть на замок, из кустов выпрыгнет злой завхоз Магарыч и…

— И изнасилует? — игриво уточнил дракон.

— Дождись от него, как же, — фыркнула Жанка. — Еще никому не удавалось соблазнить Магарыча. Говорят, Ванесса как-то попробовала хвостом покрутить…

— И как, покрутила?

— А то! Весь третий курс на неделю выгнали на сельскохозяйственные работы!

— И что, теперь тебе некого соблазнять? — игриво ужаснулся ее возлюбленный. — Бедняжка!

Жанна и пискнуть не успела, как кавалер развернул ее к себе и впился в губы страстным поцелуем.

Когда их уста разомкнулись, все мысли об Академии и сельхозработах вылетели у Жанны из головы. Она отстранилась, тяжело дыша и поправляя расстегнутый корсаж на платье — и когда дракон успел?

Ей вдруг подумалось, что наставления преподавателя хороших манер были не такими бесполезными и занудными. Не сейчас, когда в жадных прикосновениях возлюбленного таится что-то пугающее.

— Солнце садится, — сообщил дракон с таким видом, как будто за это открытие ему должны были сразу выдать диплом Академии. — Пойдем, у меня для тебя нечто особенное. Здесь недалеко.

Он властно взял Жанну под руку, вывел из беседки и повлек по тропинке, нашептывая на ушко какие-то романтические глупости. Закат догорал, вокруг темнело, но в свободной руке дракона мистическим образом появилась зачарованная свеча. Это было так красиво и романтично, что девушка перестала бояться и снова млела.

Тропинка уводила их все дальше и дальше в горы. Под ногами стали попадаться камни, и наконец Жанна увидела пещеру, чернеющую на фоне горы.

Высоко-высоко над землей!

Жанна представила, как полезет по осыпающейся под ногами тропинке будто горная коза, и ощутила, что ноги становятся ватными.

— А может, мы тут постоим? — спросила она, нервно облизывая губы. — Высоковато. К тому же, я в пла…

— Ах, не волнуйся, — небрежно перебил дракон, расстегивая крючки на камзоле. — Вот, подержи.

Он освободился от камзола и сунул его Жанне. Девушка прижала к груди тяжелый сверток, нагретый то ли последними лучами солнца, то ли жаром драконьего тела, и растерянно взглянула на возлюбленного. Она была уверена, что молодой лорд благородно расстелет камзол на траве, а не станет совать его своей даме!

Тем временем дракон скинул сапоги, оставшись в штанах и светлой рубахе навыпуск, и отступил на пару саженей.

— Не вздумай меня поднимать! — завопила Жанна, заподозрив неладное.

Дракон сердито рыкнул, стремительно теряя человеческий облик, а в следующую секунду Жанку схватила огромная чешуйчатая лапа, и ветер ударил в лицо.

Девушка завизжала, выронила камзол возлюбленного и закрыла глаза, судорожно цепляясь за когтистую лапу и вслушиваясь в шум крыльев. Дракон вроде не собирался ее ронять, но, судя по ощущениям, перед тем, как лететь к пещере, он сделал крюк и подобрал камзол с сапогами.

Наконец Жанна ощутила, как ее опускают спиной на что-то мягкое. Она открыла глаза, села и, дрожа, принялась осматриваться. Леди оказалась в маленькой уютной пещерке: пол в ней был выстлан мягкими шкурами, а единственным предметом обстановки был маленький туалетный столик. Жанна рассмотрела на нем подсвечник с двумя зачарованными свечами, бутылку вина, два бокала на тонких ножках и розу в вазе.

Девушке даже стало неловко из-за того, что молодой лорд, приготовивший для нее всю эту красоту, стоял и безуспешно отряхивал от горной пыли камзол.

— Я знаю прекрасную прачку в деревне, — смущенно сказала она.

Дракон оставил в покое камзол и, недовольно взглянув на Жанну, пошел открывать вино.

— Да ты, оказывается, трусишка, — проворковал он, стараясь, видимо, сгладить впечатление от холодного взгляда. — Высоты боишься?

— Немного, — призналась Жанна. — Не будем об этом. Сколько можно болтать?

Девушка обворожительно улыбнулась, поправляя платье, растрепавшееся после полета, и молодой лорд ответил ей улыбкой профессионального соблазнителя.

Он откупорил вино, наполнил бокал Жанны, и та поспешила сделать несколько глотков: сладко, но не слаще поцелуев дракона. Затем возлюбленный налил себе, чуть-чуть пригубил, глядя на Жанну горящими глазами, и от волнения та ощутила легкое головокружение.

А потом дракон приник к ней со страстным поцелуем и властно опрокинул на шкуры.

— Не так быстро…

— Ах, тише, сколько можно болтать, — прошептал дракон, прижав палец к ее губам.

У Жанны шумело в голове — не то от вина, не то от дурманящих поцелуев, — а дракон страстно целовал ее обнаженные ключицы и полушепотом клялся в любви.

И это было настолько прекрасно, что Жанна ощущала себя героиней романа. Нет, даже не романа, а какой-то старинной летописи из тех, что хранили в пыльных библиотеках. Тех, где крылатые рыцари сражались насмерть за честь своей дамы и обещали крылатым леди вечную любовь и вечный полет.

Но…

— Что ты сказал? — спросила девушка, на секунду отталкивая горячие жадные руки лорда.

— Я бы пообещал тебе вечный полет, Жанна, — странно усмехнулся возлюбленный. — Но тут есть одна проблема.

— Какая? — растерянно спросила девушка, не понимая, почему его нежные руки вдруг стали такими цепкими, и откуда холод в его бархатном голосе.

— К сожалению, леди не летают.

Глава 1

Леди Клариссу Шар-Трени вызвали к начальнику Королевского следственного управления после ночного дежурства. Секретарь сунул ей записку с просьбой надеть парадный мундир, привести в порядок волосы и пожаловать в таком виде под светлые очи господина начальника.

Дознавательница чертыхнулась, помянув Багрового демона и его пятнадцать приспешников, и сунула голову в раковину, рассчитывая, что холодная вода смоет следы бессонной ночи. Затем быстро высушила волосы одним из разрешенных бытовых заклинаний и натянула парадный мундир Королевского следственного управления, который предусмотрительно держала в шкафу в кабинете как раз на случай таких внезапных просьб.

Ожидающий в приемной начальника посетитель, беловолосый и светлоглазый, первым делом уставился на ее немного влажные после мытья черные кудряшки — видимо, посчитал, что если вопрос с волосами потребовал отдельного упоминания, значит, тут есть на что посмотреть.

Откуда ему было знать, что просьба «привести в порядок волосы» это всего лишь милая шутка начальника с намеком на высокий статус посетителя?

Три года назад Кларисса, будучи младшей помощницей следователя, уже попадала впросак, показавшись одному из высоких гостей с волосами, сожженными драконьим плевком. Эффект от созерцания обугленной лысины прекрасной леди был таким впечатляющим, что все аргументы вроде «девушка участвовала в задержании опасного преступника, а защитный амулет разрядился» разбились о драконий снобизм, и ее руководитель получил выволочку на самом высоком уровне. Клариссе тогда тоже досталось, но начальник быстро остыл, подарил ей новый огненный амулет и длинный блондинистый парик на случай возможных эксцессов.

Волосы с тех пор отросли, Кларисса ушла в дознаватели, но фраза так и осталась паролем на случай налета очередных высокородных посетителей. Впрочем, в этот раз дознавательница решила не рисковать и воспользовалась казенной раковиной.

Но посетитель недолго рассматривал ее кудряшки. Из кабинета начальника Королевского следственного управления почти сразу же высунулся старший следователь, непосредственный руководитель Клариссы:

— Прошу пройти в кабинет. Ах, да. Познакомьтесь, это леди Кларисса Шар-Трени, младший дознаватель отдела по борьбе с незаконными заклинаниями. Леди Кларисса, это лорд-дракон Рииш-и-Кошетт Эгергертский.

— Можете не ломать свой очаровательный язык, леди Шар-Трени, и звать меня просто «лорд Рикошет», — улыбнулся посетитель, отвечая на ее церемонный поклон. — Вам, наверно, известно, что я занимаю должность ректора Академии.

Кларисса кивнула, переступила порог кабинета и мысленно помянула Багрового демона, умоляя его взять в приспешники лорда Рикошета с его «очаровательным языком». Демон, разумеется, не откликнулся. В самом деле, это было бы удивительно, учитывая, что Кларисса поминала его по три раза на дню, и обычно это звучало как «Багрового демона тебе в задницу!». На месте демона она бы тоже обиделась.

— Леди Кларисса уже в курсе дела, — деловито сказал старший следователь, прикрыв за собой дверь.

— Как и вся столица, я полагаю, — сухо заметил начальник управления, господин Драко. — Устраивайтесь поудобнее, господа, леди и ты, Рикошет. В последнее время ты приносишь одни проблемы.

Кларисса опустилась на стул, наблюдая, как ректор жмет руку начальнику управления, а тот морщится и недовольно ворчит в адрес Рикошета и его развратных студенток.

— Напомню, что три дня назад тело Жанны Одейро-оро было обнаружено в Драконьем каньоне недалеко от Академии, — продолжил старший следователь, когда господин Драко закончил с нотациями. — У бедняжки сломана шея, а эксперты установили, что максимум за час до смерти Жанна вступила в интимную связь с неустановленным лицом. К сожалению, никаких успехов за эти три дня мы не достигли. Улик нет, свидетелей нет, следов изнасилования тоже нет, а лорд-дракон Генрих Одейро-оро рвет, мечет и требует наказать виновных. Поэтому тебе придется взять отпуск без сохранения заработной платы, отправиться в Академию и заняться расследованием. Вопросы?

Кларисса хотела спросить, почему бы не послать на дело настоящего следователя, а не дознавателя из отдела по борьбе с незаконными заклинаниями, почему такие сложности с отпуском, и что, наконец, мечет Генрих Одейро-оро, но решила, что эти вопросы спишут как риторические. Так что леди ограничилась тем, что поправила воротник и сдержанно уточнила, когда можно будет ознакомиться с документами о ходе расследования.

Присутствующие дружно удивились такой покладистости.

— Кларисса, вы даже не спросите, почему я выбрал именно вас? — умилился господин Драко. Несмотря на фамилию, этот седовласый служака был чистокровным человеком.

— А это важно, господин Драко?

— Только если лорд начнет возмущаться, почему дело об убийстве его любимой дочери ведет девица. Но вы же понимаете, что мы не можем отправить мужчину шарить в поисках улик в женском корпусе Академии.

— Вообще-то можем, — подал голос ректор. — Только родители девушек будут жаловаться. Поэтому лучше мы отправим девушку искать улики в мужском корпусе. Думаю, воспитанники не будут против.

— Сложность заключается в том, что тебе придется вести расследование под прикрытием, — добавил старший следователь. — Видишь ли, Генрих Одейро-оро не хочет пачкать имя своей любимой дочери такими неприглядными подробностями. Было решено закрыть дело, списав все на несчастный случай. Поэтому ты возьмешь отпуск, устроишься в Академию и будешь читать там спецкурс по правовым дисциплинам. Возьми со стола дело Жанны Одейро-оро. Я сейчас объясню, в чем проблема.

Кларисса схватила толстую папку и принялась просматривать собранные за три дня документы. Старший следователь встал рядом, комментируя каждый лист, а господин Драко тем временем завел с Рикошетом пространную беседу о делах Академии.

— Жанне Одейро-оро было девятнадцать лет. Она поступила в Академию месяц назад, сразу на четвертый курс…

Вообще-то в Академию принимали с шестнадцати-семнадцати — именно в этом возрасте у юношей проявлялась драконья сущность и открывалась способность к превращению в крылатого чешуйчатого ящера.

Создана Академия была почти пятьсот лет назад, после Великой войны, расколовшей единое королевство Розенгард на две части. В те времена драконов учили полетам, контролю над своей сущностью, огненному дыханью и прочим специфическим дисциплинам, и обучение длилось всего год-полтора. Потом кто-то подумал, что нужно добавить историю, языки, торговое дело и другие полезные предметы, и так Академия превратилась в полноценный университет. Правда, учиться этим премудростям приходилось целых пять лет, но родителей все устраивало, а самих студентов никто не спрашивал.

Лет двести назад в Академию начали принимать и драконьих леди — наследниц благородных родов. Девочки не имели драконьей сущности — последние лет пятьсот леди летали только в легендах — поэтому в Академии их учили тому же, что и в обычных женских пансионах. Тем не менее, благородные лорды из кожи вон лезли, стараясь пристроить дочерей в Академию — это стало вопросом престижа.

Генрих Одейро-оро плевал на престиж, и Жанна училась в обычном пансионе, но месяц назад она вляпалась в какую-то амурную историю, и бдительные родители перевели ее в Академию.

— По словам лорда-дракона, Жанна влюбилась в обычного человека, — прокомментировал старший следователь. — Подробностей я не знаю, но, говорят, там фигурировал сеновал.

После таинственной истории с сеновалом Жанну разлучили с возлюбленным и отправили в ссылку. Пока молодой человек страдал и пытался выдать себя за дракона, чтобы поступить в Академию, Жанна обнаружила, что на курсе полно других мужиков. В тот злополучный день она собиралась пойти на свидание…

— …с каким-то неустановленным драконом, — не выдержала Кларисса. — Дальше записано со слов подруги. Имя возлюбленного: неизвестно. Фамилия: неизвестна. Особые приметы: божественная красота, И как я буду это расследовать?

— Читай дальше, Кларисса. Несчастная не доверяла своим подружкам после ситуации с сеновалом. Последний раз Жанну видели по пути в беседку, и через десять часов бедняжку обнаружили мертвой в Драконьем каньоне. В крови у нее нашли алкоголь, на теле — следы интимного контакта, а травмы и положение тела говорит о том, что сбросили ее не с обрыва, а с высоты драконьего полета. И Генриху Одейро-оро очень интересно, что за смазливый дракон напоил и соблазнил его дочь, а потом выбросил в каньон за ненадобностью…

— Багрового демона в задницу, — пробормотала Кларисса, перебирая зачарованные портреты: нежная блондинка Жанна, ее очаровательная рыженькая подруга, убитые горем родители. — И пятнадцать приспешников сверху!.. Как можно быть таким уродом!

— Леди Шар-Трени…

Кларисса подняла глаза и вздрогнула, обнаружив змеящуюся улыбку на сухих губах господина Драко и растерянно моргающего Рикошета.

— Прошу прощения. Вырвалось.

— А других кандидатур у вас нет? — жалобно спросил лорд Рикошет, который явно вспомнил, что она будет преподавать, и представил лексикон девиц Академии после общения с такой чудесной учительницей.

Благородная леди Шар-Трени в свою очередь вспомнила, что находится в обществе лордов и высоких начальников, потупила взор и принялась с виноватым видом листать материалы уголовного дела. К счастью, драконьи лорды не обладали способностью читать мысли: Рикошету едва ли понравилось бы обнаружить себя в компании с Багровым демоном и еще парочкой интересных личностей.

— Лучше Клариссы мы все равно никого не найдем, — спокойно сказал господин Драко. — У нас в управлении есть и другие девушки-следователи, но далеко не все могут похвастаться благородным происхождением. А я не собираюсь отправлять своих людей воевать с драконьим снобизмом.

— Тут даже у Клариссы могут возникнуть определенные сложности, потому, что она немного незаконнорожденная, — поддержал старший следователь.

Леди Шар-Трени с интересом прищурилась, прикидывая, что он имеет в виду под «немного».

Следователь поймал ее взгляд и попытался загладить неловкость:

— Во всяком случае, они быстро поймут, с кем связались.

Стоит ли говорить, что после такой чудесной рекламы лорд Рикошет принялся отбиваться от подарочка в виде агрессивной незаконнорожденной дознавательницы с удвоенной силой.

Услышав мнение блондинистого моралиста о своих манерах, Кларисса вскинула брови и тут же поджала губы, поймав предупреждающий взгляд начальника.

— Не понимаю, чего ты, Рикошет, недоволен, — сказал господин Драко, от души насладившись этой сценой. — Кларисса же будет преподавать право, а не уроки хороших манер. А если учесть, что ты уже десять минут оскорбляешь леди, такие уроки не помешают тебе.

Лорд Рикошет распахнул глаза, вскочил со стула и повернулся к Клариссе:

— Ох, леди Шар-Трени! Я не хотел!

— Не беспокойтесь, лорд, меня не оскорбить так легко, — чуть улыбнулась дознавательница. — Когда мне приехать?

— Завтра похороны бедняжки Жанны, — ответил за Рикошета господин Драко, — и послезавтра вам нужно прибыть в Академию.

Глава 2

Кларисса приехала в Академию в понедельник, на следующий день после похорон Жанны Одейро-оро. На сами похороны она тоже заехала, благо они проходили в столице. Там леди посетила официальную часть, пообщалась с Ванессой, подругой Жанны, и ее несостоявшимся женихом, понаблюдала за гостями и зарисовала в блокнот парочку лиц, которые, на ее взгляд, недостаточно искренне сочувствовали покойной. Под конец дознавательница наткнулась на лорда Одейро-оро и, будучи под впечатлением от тяжелого мероприятия, пообещала ему не только найти убийцу дочери, но и познакомить эту скотину с пятнадцатью приспешниками Багрового демона.

Лорд проникся и доверительно сообщил Клариссе, что не против и сам пообщаться с этим нехорошим драконом, но после этой долгожданной встречи Багровый демон точно предложит ему работу. А вот с мамой Жанны конструктивного разговора не получилось, она или рыдала, или пилила лорда за неудачное решение отправить дочь в Академию.

С Ванессой Кларисса долго обсуждала Жанну и ее мужиков. Она даже составила собирательный портрет идеального жениха: стройный, высокий, голубоглазый, с длинными волосами, аристократическим носом и такими же манерами. Рельефный торс и мужественный подбородок приветствовались, а тонкие музыкальные пальцы были необязательным, но приятным дополнением. Все трое безутешных возлюбленных Жанны, включая несостоявшегося после истории с сеновалом жениха (женихом юношу назвала Ванесса, а Генрих Одейро-оро именовал его «этот проходимец»), в разной степени соответствовали этим критериям — с поправкой на то, что Кларисса не стала снимать с них траурные камзолы и проверять торсы.

На прощание Ванесса пообещала всячески помогать Клариссе с расследованием, даже если для этого ей придется играть подставную утку и строить глазки половине Академии. Пусть даже она сама и предпочитает блондинов!

В понедельник леди Шар-Трени уже любовалась видами Академии. Благородный замок из темно-серого камня гордо вздымался к небу на фоне гор, аккуратно подстриженные кусты дикой розы подчеркивали изящество кованых ворот с девизом Академии «Долгом и Честью», а по зеленой лужайке перед входом в замок вились серые каменные дорожки.

Уставшая Кларисса, которая три часа тряслась в зачарованной карете по горным дорогам, принялась немедленно прикидывать, как прекрасно все это смотрелось бы на равнине.

Особенно прекрасно на равнине смотрелся бы одетый в черный преподавательский мундир Рикошет, который встречал Клариссу у ворот в компании, как она поняла, завхоза Магарыча.

Дознавательница тут же принялась проверять их на соответствие параметрам Жанны. Высокий и стройный длинноволосый лорд Рикошет еще мог в них вписаться, если его перекрасить из блондина в брюнета, а более плотный и широкий в плечах Магарыч подходил под эти критерии только по цвету волос. Аристократический лоск чистокровного лорда-дракона у него терялся из-за мешковатого рабочего камзола, глаза были не голубые, а желто-карие. В общем, Жанне бы он не понравился.

Неизвестно, то ли лорды специально караулили дознавательницу, зная, что она прибудет утренней каретой, то ли так совпало, но настроены оба были по-деловому.

— Рад приветствовать вас в Академии, леди Кларисса, — церемонно поклонился лорд Рикошет, обращаясь, судя по направлению взгляда, к ее черным кудряшкам. — У вас всего чемодан вещей? Ожидайте тут, сейчас придет дежурный, проводит вас в комнату, после чего я попрошу вас проследовать в мой кабинет и познакомиться с преподавательским составом. Будем ждать вас к двенадцати.

С этими словами Рикошет ушел, а Магарыч остался и принялся просвещать Клариссу насчет порядков Академии:

— По лужайкам не ходить, мусор не разбрасывать, разряженные амулеты где попало не выкидывать, розы не рвать… — он хмуро взглянул на Клариссу и добавил. — Если потребуются тот сорт, что нашли на месте преступления, я сам покажу.

Кларисса кивнула. Из досье она знала, что маршрут бедной Жанны удалось отследить от беседки до пещерки в горах, и там среди прочего обнаружили засохшую сортовую розу из коллекции Магарыча. На досуге тот увлекался садоводством — и был очень недоволен, что какие-то маргиналы воруют его лучшие розы, дарят их девицам с сомнительными моральными принципами, а потом и вовсе бросают на месте преступления.

Досуга у Магарыча было много. Несколько столетий назад Крылатый Король приковал его к Академии запрещенным заклинанием Драконьей цепи, и отбывать наказание он должен был еще лет двести или пятьсот. Никто уже не помнил, что там была за история, но все сходились на том, что если бы Магарыч представлял опасность для общества, он сидел бы в тюрьме, а не отрабатывал повинность в качестве завхоза. Длительность наказания никого не смущала — она прекрасно объяснялась вздорным характером Крылатого Короля.

— Скажите, лорд Магарыч, а та роза была срезана или выдрана вместе с кустом? — вспомнила Кларисса.

— Срезана, но очень неаккуратно, — недовольно сказал Магарыч, поправляя висящую на шее золотую цепочку — материализованное заклинание. — А вам что, милейший? Чемодан леди Клариссы? Сейчас я закончу инструктаж.

Следующие пять минут завхоз нудно перечислял правила поведения в Академии. После чего взглянул на часы и сказал, что леди придется поторопиться, чтобы успеть к двенадцати.

Дознавательница и приставленный к ней студент поспешили в замок. В итоге Кларисса толком не взглянула ни на внутреннюю отделку Академии, ни на свою комнату, и успела посмотреть лишь на портрет преподавательского состава возле главной лестницы, насчитывающий восемь персон (включая завхоза и исключая ректора).

Рикошет встретил Клариссу в коридоре, завел ее к себе в кабинет, представил ей трех расположившихся там разномастных драконьих лордов и трех прекрасных леди, и повторно представил Магарыча.

После этого все сразу пошло наперекосяк.

— Я чувствую в тебе кровь Крылатого Короля, — рыкнул могучий рыжеволосый лорд Агри, принюхиваясь к Клариссе.

Драконы с даром обостренного обоняния рождались крайне редко и обычно работали в сыске. Леди Шар-Трени примерно представляла, для чего лорд с таким даром нужен в Академии: надо же им как-то отличать детей драконов от обычных людей, особенно если дело касается девочек.

А что она не представляла, так это как можно трепать о своих открытиях направо и налево!

Тем временем новость о крови Крылатого Короля в Клариссе вызвала нездоровое оживление среди присутствующих. Со стороны дам донеслись ехидные шепотки, а больше всего почему-то проникся спокойный с виду Магарыч (хотя до этого он мирно читал ей нотации!):

— Пятьсот лет назад король пленил меня и посадил на цепь, — заявил он, поглаживая цепочку на шее. — Он послал своего бастарда потому, что подозревает меня в убийстве?

— Так, значит, это не слухи, насчет Мелиссы Шар-Трени… — донеслось из угла: другие преподаватели тоже не отставали, сплетничая, как старые ведьмы.

Кларисса немедленно вспомнила последнее напутствие господина Драко, которое звучало как «не позволяйте этим крылатым лордам обсуждать ваше происхождение». Она еще возразила, дура! Сказала, что в Академии работают приличные люди! Которые выше сплетен!

— А в изнасиловании он тоже подозревает меня?.. — не отставал завхоз.

— Багрового демона вам в задницу, лорд Магарыч! — выругалась дознавательница, не в силах заткнуть всех сразу. — То, что Крылатый Король однажды покрутил хвостом перед моей матерью, не означает, что я бегаю по его поручениям! Вы вообще знаете, сколько там у него бастардов?! Да у меня половина аристократии — родственники! По отцу!

Преподаватели сразу же бросили переглядываться, а Магарыч отпустил цепочку и задумчиво так произнес:

— Однажды я видел Багрового демона, леди Кларисса. Куда вы хотите, он не поместится.

— Как будто я предлагаю засунуть его целиком!.. — заспорила было Кларисса, но потом вспомнила, что находится, как ни странно, в приличном обществе, и сменила тон. — Лорд ректор, напомните, зачем мы тут собирались? Мы планируем обсуждать убийство или личную жизнь моих родителей?!

— Прошу прощения, леди, — очнулся Рикошет. — Разговор действительно повернул не туда. Леди и лорды, я попрошу оказывать леди Клариссе всевозможное содействие. Разговор об анатомии Багрового демона, не смотри на меня, Магарыч, предлагаю перенести на потом.

— Спасибо, — искренне поблагодарила Кларисса. — А можно я уточню, кто преподает в этом чудесном заведении хорошие манеры?

Преподаватели снова начали переглядываться. Кларисса испытала легкое чувство ностальгии. Преддипломную практику она проходила в отделе по борьбе с малолетней преступностью — и уголовный контингент вел себя точно так же.

За минусом, конечно, драконьего снобизма.

— Хорошие манеры преподает лорд Агри, — выдал коллегу лорд Рикошет.

«Вот тут-то все и вскрылось», — подумала Кларисса. Кому, в самом деле, преподавать манеры, если не типу, который сначала обнюхивает посторонних леди, а потом рассказывает половине Академии, чего он там унюхал?

Теперь она не видела в странном поведении преподавательского состава Академии ничего удивительно. Влияние своеобразных манер лорда Агри ощущалось в каждом из них, включая пятисотлетнего Магарыча. Который все еще смотрел на Клариссу с непонятной задумчивостью во взоре.

— Лорд Агри преподает эту дисциплину всего лишь два месяца, — поспешил пояснить Рикошет. — Нам пришлось передать ему курс манер лорда Грайси.

Сухопарый дракон неопределенного возраста, чем-то похожий на господина Драко, отвесил Клариссе церемонный поклон.

— Лорд Грайси был вынужден взять спецкурс правоведения после внезапного увольнения предыдущего преподавателя. Очень тяжело подобрать кого-то посреди учебного года. К счастью, сейчас мы можем поменять учебные планы: Кларисса будет читать право, а лорд Грайси вернется к манерам.

— Вы знаете, я уже привык к юриспруденции, да и девушкам пойдет на пользу, если курс хороших манер будет читать такая очаровательная леди, — растянул тонкие губы в улыбке лорд Грайси.

Дознавательница позволила себе многообещающую усмешку.

— Назначать леди Клариссу на манеры мы не будем, — отрезал Рикошет, явно прочитав по ее улыбке «вы же не думаете, что мои познания ограничиваются Багровым демоном и его приспешниками». — Ну, леди и лорды, перерыв подходит к концу, прошу не обнадеживать студентов своим отсутствием и пройти на занятия. Кларисса, задержитесь, обсудим организационные вопросы.

Преподаватели вышли. Лорд Рикошет опустился в кресло, запрокинул голову и взглянул на стоящую Клариссу снизу вверх:

— Сядьте. Вы же не рассматриваете версию о причастности Магарыча? Он не мог. Я говорю это не потому, что он мой друг, а потому, что заклинание Драконьей цепи до той пещеры, где нашли следы… кхм… разврата, не достает.

— Зато Драконья цепь достает до каньона, — заметила Кларисса. — Ладно, лорд Рикошет, я не рассматриваю завхоза. А то получается, что он тупой озабоченный идиот, и у него есть такой же сообщник, с которым они промышляют в Академии, соблазняя девиц. А розы он раскидывает потому, что каждый преступник подсознательно желает, чтобы его вычислили.

Рикошет задумчиво посмотрел на дверь:

— Кларисса, я предлагаю пока не делиться с Магарычом этими версиями. Дайте ему отойти от предложения насчет Багрового демона. И еще кое-что… Мне кажется, вы не должны так бурно реагировать на все, что касается ваших родителей. Никто из моих педагогов не хотел вас обидеть.

Кларисса закатила глаза и кратко, но доходчиво объяснила, куда должны пойти все желающие обсудить ее происхождение и семью. Багрового демона маршрут не включал, однако был не менее интересным и познавательным.

— И если лорд Агри намерен и дальше обнюхивать меня и делиться впечатлениями со всей Академией…

— Такого больше не повторится, — пообещал Рикошет с легким смущением. — Лорд Агри просто привык, что здесь все свои. А лорд Магарыч очень переживает за Академию и цепляется ко всему подряд. Так что, леди Кларисса, вам удалось кого-нибудь заподозрить?

— За пол дня? Вы знаете, удалось, и это все-таки не Магарыч, — фыркнула Кларисса. — Мы бы хотелось поговорить с вашим преподавателем правовых дисциплин. Ну, с тем, кто уволен, — дознавательница открыла блокнот и показала карандашный набросок с мужским профилем, срисованным с группового портрета у лестницы. — Это же он? На похоронах Жанны я успела пообщаться с ее подругой, и, судя по всему, у этого лорда как раз и есть та… как бы сказать… — Кларисса нахмурилась, вспоминая не самую уместную на похоронах беседу о вкусах покойной насчет мужиков, — единственная примета, которую Жанна успела озвучить Ванессе.

— Да, это он, — без особых восторгов подтвердил Рикошет. — Молодой, но очень высокородный лорд Ригаллион. А что за примета?

— «Божественная красота».

Глава 3

Кларисса вытащила из личного дела портрет благородного лорда Ригаллиона, нашла в блокноте описание идеального возлюбленного Жанны Одейро-Оро и принялась сравнивать. Высокий, изящный, черноволосый, голубоглазый — критерии совпадали в точности. Присутствовал даже мужественный подбородок!

По правде говоря, дракон на портрете был весьма ничего даже на вкус Клариссы, только сейчас ей было не до амуров: дознавательницу охватил азарт.

Она быстро отметила все критерии в блокноте и хищно посмотрела на два невыясненных: рельефный торс и музыкальные пальцы.

— При всем моем отношении к лорду Ригаллиону, он уволился за месяц до того, как к нам перевели Жанну, — рассказывал тем временем Рикошет. — Поэтому он не мог!

Кларисса нахмурилась. Все это очень напоминало рассказы о Магарыче. По мнению ректора, он тоже «не мог». Хотя мотивы были другие.

— То, что Ригаллион уехал, еще ничего не значит, — задумчиво сказала она. — Кстати, вы видели его без камзола?

Кларисса, может, и постеснялась бы задавать ректору такие вопросы, но явно не после того, как ее обнюхивал лорд Агри!

Тем временем ректор подозрительно покраснел — румянец ярко выделялся на светлой коже — и с легким смущением в голосе уточнил, какое отношение это имеет к делу.

— Багрового демона в задницу, лорд Рикошет! Видели или нет?!

— Допустим, видел, — осторожно произнес ректор. — Вы знаете, у лорда Ригаллиона была привычка бегать по утрам… ну, понимаете… здоровый образ жизни и все такое…

— А торс у него рельефный? — не отставала Кларисса.

— Допустим, рельефный, — обреченно подтвердил Рикошет.

Кларисса невольно представила бегающего вокруг Академии полуобнаженного лорда-дракона в окружении толпы восторженных студенток, возглавляемых лордом Рикошетом (ну, откуда-то же он должен был об этом узнать!).

Дальше почему-то не представлялось, хотя там, наверно, было самое интересное.

— А вы не помните, какие у него были пальцы? — спросила Кларисса, решив не ворошить тему с пробежкой. — У Жанны в критериях написано «музыкальные».

В глазах Рикошета отразилось непередаваемое облегчение. Дознавательница вопросительно подняла брови в ожидании комментариев.

— Я думал, вы спросите, не видел ли я его без штанов, — поколебавшись, признался ректор. — Там, знаете, была некрасивая история… А что касается пальцев, то ничего особенного я не припомню. Наверно, длинные и тонкие, как и у всех лордов-драконов.

Кларисса отметила пальцы, переписала в блокнот последний известный адрес лорда Ригаллиона, уточнила, почему Рикошет считает, что «он не мог» и выслушала уже известный ответ:

— Леди Одейро-Оро перевелась в Академию месяц назад, Ригаллион к тому времени уже не работал.

— Это ничего не значит, — возразила Кларисса. — Жанна же не была привязана к замку Драконьей цепью, как Магарыч. Она могла где угодно его подцепить. А, может, это и вправду не он, но я в любом случае должна все проверить. Кстати, какие отношения у лорда Ригаллиона были с преподавательским составом?

— Мы тут все как одна большая дружная семья…

Кларисса сдержанно улыбнулась, вспоминая общение с этой «семьей»:

— Но за что-то же вы его уволили?

— А Ригаллион в этой семье как паршивая овца! — с легким раздражением ответил ректор.

Следующие пять минут Рикошет тактично расхваливал ум, красоту, чувство юмора и другие достоинства уволенного преподавателя. Кларисса терпеливо ждала, когда же он перейдет к недостаткам, потому, что сейчас выходило, что «паршивая овца» слишком хороша для этой Академии и должна в ближайшее время сменить на посту Крылатого Короля.

Но не успел Рикошет закончить восхваления, как нелегкая принесла лорда Грайси.

— Леди Кларисса, я велел отнести в вашу комнату все документы по учебному плану, — очаровательно улыбнулся дракон. — К сожалению, я не смогу провести сегодняшние занятия у третьего курса, потому, что вынужден принимать дела у лорда Агри. Но я еще с вечера подготовил список вопросов для контрольных работ по десяти темам, — лорд улыбнулся еще очаровательнее.

Кларисса представила искреннюю любовь третьего курса, которая постигнет ее после контрольной по десяти темам, и принялась мрачно прикидывать, сколько приспешников Багрового демона влезет в задницу сухопарого лорда Грайси. Стандартные пятнадцать там явно не помещались.

— Грайси, мы же договорились на завтра, — нахмурился Рикошет. — Ты что, не можешь сам провести эти занятия?

— Я буду принимать дела у лорда Агри. Думаю, леди Шар-Трени справится.

Преподаватель манер снова издевательски поклонился. В целом он очень и очень походил на господина Драко, с той лишь разницей, что начальник Королевского следственного управления относился к Клариссе неплохо.

— Третий — это же курс Жанны? — прикинула дознавательница. — Не вижу никаких затруднений, я сама хотела познакомиться с ними поближе. Чем быстрее, тем лучше.

— Как знаете, — пожал плечами Рикошет. — Грайси, у тебя все? Кларисса, напомните, на чем мы остановились?

Лорд Грайси изящно поклонился, выдал еще одну очаровательную улыбочку и пошел к двери.

— Мы остановились на штанах лорда Ригаллиона, — напомнила дознавательница.

Спина лорда Грайси застыла в дверном проеме. Кларисса мрачно посмотрела на эту спину и подумала о том, что господин Драко, конечно, был прав насчет драконьего снобизма, однако царящий в Академии бардак не мог предсказать даже он.

— Закрой дверь, Грайси, — устало вздохнул Рикошет. — Тебе нельзя обсуждать штаны, ты ведь снова преподаешь манеры. А вы, Кларисса, не обижайтесь, — добавил ректор, когда лорд ушел, — он просто рассчитывал преподавать право до конца года. А что касается лорда Ригаллиона, так мне скрывать нечего. Когда два месяца назад я застукал его с одной из студенток, схватил за шкирку и вышвырнул за ворота Академии, он как раз без штанов и был.

Кларисса тут же заинтересовалась подозрительной леди, интрижка с которой оставила Академию без преподавателя права.

— А что за девица? Если, конечно, она все еще деви…

— Леди Кларисса! — укоризненно сказал Рикошет. — Это уж слишком! Я с уважением отношусь к…

Дознавательница вскочила, не в силах выносить этот нравоучительный тон:

— Что «леди Кларисса», Багрового демона вам в задницу?! О чем вы думаете в своей Академии?! Почему этого эпизода нет в материалах дела?! Почему об этом ничего не известно следственной группе?! Что я скажу господину Драко? Что вы беспокоитесь о нравственности?..

Кларисса хотела добавить «…как хозяйка борделя», но заподозрила, что тогда ее все-таки вышвырнут из этого высоконравственного заведения. Поэтому она снова опустилась на стул и сложила руки на коленях, искоса рассматривая красные пятна на щеках у ректора.

— Лорд Рикошет. Я не студентка и не преподаватель хороших манер. И если уж быть откровенной, имеющиеся у вас преподаватели манер в лице лордов Грайси и Агри никуда не годятся. Только давайте все же вернемся к нашим делам. Вы не сказали следователям о ситуации с лордом Ригаллионом потому, что не хотели опозорить студентку?

Лорд Рикошет поднял на нее глаза и кивнул. Молчал он, видимо, потому, что боролся с искушением накричать на леди в ответ. Было ясно, что он считает это недостойным и неприемлемым.

Зато пилить леди за ее манеры он явно считал нормальным!

— Странно, что больше никто не сказал, — заметила Кларисса. — Неужели эта история не получила широкой огласки?

Вот тут нежному Рикошету все же пришлось пояснять:

— Почти все преподаватели поддержали лорда Ригаллиона, — признался ректор. — Меня целый месяц, как вы говорите, «пилили», что леди Агате уже двадцать, и она в состоянии сама решать, в кого ей влюбляться. А я, может, и не имею к Агате никаких претензий. Они у меня только к лорду Ригаллиону.

— Правильно, нечего соблазнять студенток, — поддержала его Кларисса. — А то дособлазнялись уже.

Рикошет окончательно успокоился и принялся рассказывать, что влюбленный лорд Ригаллион осел в своем поместье и шлет пачки любовных писем, леди Агата демонстративно страдает, а преподаватели из числа дам ходят хвостом за ректором и уговаривают его сменить гнев на милость.

— Понятно, — вздохнула Кларисса. — Никто и не подумал на лорда Ригаллиона, потому что все знают, что он влюблен в леди Агату.

— А вы?

— Пока не решила, — призналась дознавательница. — Меня смущает, что он так хорошо подошел под критерии Жанны. И да, я не считаю, что амурная история с выкидыванием героя-любовника без штанов — это хорошее алиби.

Глава 4

Кларисса попрощалась с ректором, который сам прекратил разговор, заявив, что они вот-вот пропустят обед, прикрыла дверь и нос к носу столкнулась с Магарычем.

— Простите меня за эту идиотскую дискуссию об анатомии Багрового демона, — хмуро сообщил завхоз. — И насчет Крылатого Короля тоже. Мне не следовало так разговаривать с леди.

Клариссе с трудом удалось вспомнить, что он извиняется за диалог насчет задницы Багрового демона. С тех пор у нее была стычка с Грайси, спор с Рикошетом насчет манер и бурное обсуждение штанов и торса лорда Ригаллиона, так что дискуссия с лордом Магарычем на этом фоне явно терялась.

— Ой, да не берите в голову, лорд! — горячо сказала дознавательница. — Я понимаю ваши подозрения насчет Крылатого Короля, хоть они и беспочвенны. А что касается Багрового демона, так мне приятно встретить специалиста!

— Тогда пойдемте, я провожу вас в столовую, — улыбнулся Магарыч. — Лорд Рикошет уже сообщил вам, что думает о ваших манерах?

— А как же! Третий раз за два дня!

Магарыч понимающе усмехнулся, довел дознавательницу до столовой и представил поварихе Осе, молодой, рыжей и такой очаровательной, что Рикошету, в самом деле, надо было следить за ней, а не за Клариссой. Хотя тут, может, было уже и поздно, потому, что у Оси обнаружились три прелестные дочки, старшей из которых было лет двенадцать, а младшей — пять или шесть. Обед подходил к концу, за длинными дубовыми столами осталась небольшая стайка студентов, и девчонки помогали наемным служанкам убирать грязные тарелки.

— Тонкая, как щепка! — сокрушалась повариха, накладывая Клариссе жаркое. — Наверно, и не ест ничего!

— Работа нервная, — улыбнулась дознавательница.

Она очень хотела расспросить Осю о погибшей Жанне Одейро-оро, но на них и так подозрительно косились студенты. Контрольную, видимо, чуяли.

— Ах, лорд Рикошет тоже ужасно нервничает! — заговорщическим тоном сообщила повариха. — За эти дни он так похудел!

— Штаны сваливаются! — поддержала мелкая дочка, за что получила легкий материнский подзатыльник.

Кларисса ушла к себе с мыслью, что сегодня ее, определенно, преследуют штаны: сначала лорда Ригаллиона, а теперь Рикошета.

Дознавательницу поселили в одной из пустующих комнат в женском корпусе Академии. Стены тут были оштукатурены и покрашены в нежно-розовый, а обстановка состояла из узкой кровати, одежного шкафа, небольшого комода с зеркалом, письменного стола и изящного, чуть-чуть кривоногого стула. Напротив окна висела картина с немного выцветшим от солнца морским закатом, а на столе стояла хрустальная ваза с пышной розой темно-бордового цвета.

На стуле громоздилась куча материалов от лорда Грайси, а на столе под вазой лежала записка от завхоза:

«Уважаемая леди Кларисса!

Прошу соблюдать правила проживания в Академии, не терять ключи и не водить в комнату лордов. По всем вопросам обращайтесь к коменданту женского корпуса.

PS Этот сорт роз называется «Слезы Багрового демона».

Л. д. Магарыч».

Кларисса с улыбкой полюбовалась розой и принялась разбирать вещи.

Тут же выяснилось, что раньше в комнате обитала какая-то восторженная девица, по уши влюбленная не то в Рикошета, не то в лорда Агри — запихивая чемодан под кровать, дознавательница нашла скомканный листочек бумаги с наброском стихотворения, посвященного несчастной любви студентки к тому, «чьи волосы на солнце золотятся». Кларисса хмыкнула, переписала стихотворение в блокнот и убрала листочек — ей нужно было подготовиться к занятиям.

Времени было мало. Кларисса просмотрела подготовленный лордом Грайси список вопросов и поняла, что или в Академии обучаются настоящие светила юриспруденции, или после занятий ей лучше избегать темных углов и носить с собой оружие, потому что этот экзамен никто не сдаст.

Впрочем, в планы Клариссы это и не входило.

Курс Жанны Одейро-оро порадовал ее идеальной явкой. Студенты рассматривали новую преподавательницу без признаков энтузиазма. Курс был смешанным: десять парней в темно-зеленых камзолах — красивы, высокомерны и благородны как на подбор — и десять девушек в длинных закрытых платьях.

Кларисса сама была в темно-зеленом платье — закрытом и из какой-то дешевой ткани, словно его готовили не для преподавательницы, а для бедной студентки из пансиона — и без табельного оружия чувствовала себя не слишком уютно.

Дознавательница прошла к своему столу, положила на него стопку бумаг и представилась:

— Добрый день, меня зовут леди Кларисса Шар-Трени, я буду преподавать у вас «Введение в право» до конца этого года.

Курс мгновенно оживился. Студенты принялись перешептываться, и даже Ванесса, с которой Кларисса предварительно условилась не общаться, что-то зашептала своей белокурой соседке. Наконец темноволосый зеленоглазый дракон с первой парты поднял руку:

— У нас же вел право лорд Грайси, — сообщил он с ленцой в голосе. Кларисса не отметила его в блокноте только потому, что Жанна ни за что не клюнула бы на это длинное лицо высокомерной ящерицы. — Наши родители были уверены в его высочайшей квалификации.

В его глазах так и читалось «в отличие от вашей».

— Зато манеры у вас преподавал лорд Агри, и по вашему классу это заметно. Лорд Рикошет посчитал, что право лучше передать мне, а лорда Грайси вернуть на курс хороших манер. Пока не стало поздно.

Студенты снова начали перешептываться, и Кларисса нахмурилась. Какое-то время они потратили на организационные моменты вроде «А теперь чешуйчатые дети Багрового демона должны перестать ржать и написать на этом листочке свои фамилии», потом Кларисса отдала старосте — тому самому зеленоглазому дракону с лицом благородной ящерицы — список контрольных вопросов, велела переписать их на листочки и сказала, что выйдет на пять минут.

Вернулась Кларисса с дорожным кофром:

— Сегодня я планирую провести практическое занятие по снятию отпечатков пальцев, — сказала дознавательница, раскладывая на столе зеркало, кисточку, коробочку с графитным порошком, пропитанную красящим составов губку и запоминающий кристалл. — Теорию вы уже знаете, я посмотрела по учебному плану, дело за практикой. Освободите, пожалуйста, первую парту.

Студенты посмотрели на леди с молчаливым подозрением в двадцати парах глаз, но послушно пересели.

— Так вот, лорды и леди, главная проблема использования отпечатков пальцев кроется в том, что дело это добровольное, — продолжила Кларисса. — Следователь не может работать без легального разрешения, и все об этом знают. Кто скажет, какая это статья в Уголовном кодексе? Или хотя бы раздел?

Староста поднял руку и без запинки назвал и статью, и раздел.

— Верно, — кивнула дознавательница. — Получить разрешение бывает не так-то просто. Молодым и красивым девушкам, может, и проще, чем каким-нибудь старым жабам, но это, знаете, как повезет. Так вот, уважаемые студенты, вы можете поучаствовать в практическом занятии, добровольно сдав отпечатки, а можете написать вот эту чудесную контрольную по десяти предыдущим темам. Кто сдает отпечатки — идет сюда, на первую парту. Кто не хочет, остается на местах и пишет контрольную. Вопросы на нее любезно помог составить лорд Грайси.

Курс затих. Кларисса подготовила кристалл для записи отпечатков и принялась с многообещающей улыбкой ждать добровольцев.

— А можно начать с меня? — за первую парту изящно опустилась Ванесса.

— Разумеется, — сдержанно кивнула дознавательница. — Леди Ванесса, вы должны коснуться губки, положить руки на зеркало, назвать имя и фамилию и подтвердить, что сдаете отпечатки добровольно.

Ванесса послушно коснулась тонкими пальчиками губки, положила руки на зеркало и произнесла нужную формулу.

— Теперь смотрите сюда. Леди-дракон Ванесса Иворская! — сказала Кларисса, и на гранях запоминающего кристалла проявились отпечатки пальцев. — А теперь мы попробуем снять отпечатки с какого-нибудь предмета.

Кларисса подошла к парте, за которой сидела юная леди, набрала кистью немного графитового порошка и сняла отпечаток на липкую ленту. Поднесла к кристаллу — и там отобразились данные Ванессы.

— Отличный результат, леди Ванесса. Это будет… — Кларисса полистала журнал. — Первая «десятка» по этому предмету с начала года. Ну что, лорды и леди, кто-нибудь еще хочет поучаствовать в практическом занятии? Или все остальные будут писать контрольную?

Ванесса очаровательно улыбнулась и удалилась мыть руки. На первой парте уже сидела ее белокурая соседка.

К концу занятия отпечатки сдали все, кроме старосты и еще одного лорда с задранным носом. Кларисса занесла обоих в блокнот как подозрительных, планируя разобраться в дальнейшем, кто из них что-то скрывает, а кто просто вредничает, и устало опустилась на стул. До вечера ей предстояло взять отпечатки пальцев еще у двух курсов.

Занятия закончились в восемь вечера. Клариссу звали на ужин, но после дактилоскопирования трех курсов ей хотелось не есть, а убивать. Поэтому дознавательница выпросила у коменданта женского корпуса ведро с тряпкой и занялась уборкой.

Кларисса помыла окно, протерла покрытые нежно-розовой огнеупорной штукатуркой стены, попутно простучав их на предмет пустот и даже обнаружив какую-то замурованную нишу вроде старого камина. Еще в стене обнаружилась ржавая булавка, воткнутая в штукатурку под картиной с водопадом, а из-под комода Кларисса вымела старую детскую пустышку.

Она как раз рассматривала эти подозрительные находки, когда в дверь постучали.

Дознавательница чертыхнулась и впустила в комнату толстенькую рыжеволосую девочку с подносом наперевес — старшую дочку Оси.

— Леди Кларисса, мама передала вам покушать! — радостно сообщила она. — Ой, а что это за штуки?

— Какая-то зловещая пустышка, — сказала Кларисса. — А тут, в стене, была вот эта зловещая булавка.

— Это для незаконных заклинаний? — с горящими глазами предположила девчонка.

Кларисса усмехнулась:

— Сейчас проверим. Идем, не стой в дверях. Поднос тоже поставь. Судя по этой горе еды, твоя мама неправильно запомнила мои габариты.

Девочка послушно забралась на кровать вместе с подносом. Дознавательница достала из чемодана фонарь, налила туда масло, бросила щепотку искрящейся пыльцы, зажгла фитиль и прикрыла заслонку, оставив узкую щель, из которой вырывался тонкий белый луч света. Затем опустила линзу и крутанула фитиль, на доли секунды выдвигая на всю длину.

Предметы в комнате замерцали: чемодан Клариссы сверкнул зеленым и алым, темно-зеленым вспыхнул кристалл для отпечатков пальцем, фиолетовым сверкнул огненный амулет, ну и дальше по мелочи. Кларисса особенно заинтересовалась странной стеной: там, где дознавательница чуть раньше выявила пустоту, мерцало легкое светло-зеленое облачко — старый след от разрешенного заклинания. А вот пустышка и булавка чуть заметно мерцали фиолетовым.

Дочка поварихи следила за этим, приоткрыв рот.

— Успела рассмотреть? — спросила Кларисса, потушив фитиль. Фонарь она поставила на пол.

— Это незаконные заклинания, да? — прошептала девочка.

— Булавка с пустышкой? Нет, фиолетовый — это природная магия. Тут что-то старое и очень слабое.

— А со всем замком так можно? — не отставала девочка.

Кларисса присела на постель и взяла с подноса жареную колбаску, закусывая ее вареной картошкой.

— Можно. Но на все комнаты пыльцы не хватит, а она дорогая. Потом, замок старый, следов будет много, и нужно еще понять, какие относятся к нашему делу, и как отнесется к этому наш завхоз. Кушай, чего сидишь. И, наконец, преступники тоже не дураки. Все прекрасно знают, что незаконная магия так легко выявляется.

— Ничего себе! — восхитилась девочка.

Во время ужина Кларисса задала ей еще с десяток вопросов, записывая самые интересные ответы в блокнот.

— Слушай, в обед ваша мелкая сестричка ляпнула что-то про штаны Рикошета, — спросила она, когда дочь поварихи уже собралась уходить. ­ — Где она их видела?

— А… — девчонка засмущалась.

— Эта информация может понадобиться для расследования, — развеяла ее сомнения Кларисса.

Искомые штаны обнаружились в спальне у Оси. По версии мамы, они свалились с лорда ректора из-за того, что в последнее время тот много нервничал. Повариха, разумеется, запретила глазастой мелкой рассказывать об это эпизоде кому бы то ни было, но та была очень привязана к «дяде Рикошету» и тут же поделилась беспокойством с сестричками.

— Какая прекрасная логическая цепочка, — пробормотала Кларисса, закрывая дверь за девчонкой. — Ректор ходит к поварихе и от нервов с него сваливаются штаны. Попробует он еще раз сказать мне что-нибудь про Багрового демона…

Дознавательница многообещающе улыбнулась и легла в постель.

Пару минут она лениво перелистывала блокнот, потом наткнулась на переписанное с листочка стихотворение предыдущей хозяйки комнаты, посвященное ее несчастной любви, и решила прочесть его внимательнее.

Стих манил своей незаконченностью. В трех первых строчках шли пространные описания возлюбленного, загадочного типа с «золотящимися на солнце волосами». Кроме волос присутствовали: алебастровая бледность кожи, нежный румянец щек и три абзаца душевных качеств «прекрасного принца». Причина, по которой девица не может быть вместе с любимым, именовалась «злой рок» — Кларисса подозревала, что это или пресловутый драконий снобизм, или то, что объект нежной страсти влюблен в повариху.

Стихотворение заканчивалось трагически. Девушка намеревалась сброситься в ущелье, возродиться после смерти в качестве призрака и навестить в таком виде своего возлюбленного.

Кларисса не до конца улавливала смысл этого гениального плана. Там, видно, предполагалось, что, встретив призрак студентки, дракон от шока откинет лапы и воссоединится тем самым с возлюбленной.

Финальный кусок у стиха отсутствовал. Нижний правый угол сгрызли мыши — а, может, это сделала сама восторженная девица — и получалось что-то такое:

«Мы встретимся с тобой на этом плато,

Любимый, дорогой…».

Дальше, наверно, шло имя возлюбленного. Кларисса попыталась подставить туда «Рикошет», «лорд Агри» и имена знакомых беловолосых студентов, но ничего толкового не выходило. Тогда дознавательница плюнула, размашисто написала «патологоанатом» и пошла спать.

Глава 5

— Добрый день, лорды! — сказала Кларисса, влетая в ректорский кабинет с утра пораньше.

Лорд Рикошет и Магарыч, спокойно пьющие чай в кабинете, воззрились на нее с интересом. Завхоз привстал и изобразил церемонный поклон, а ректор вскакивать не стал, но нервно отложил булочку.

— У меня тут стихи! Сразу предупреждаю, они не мои. Можно сказать, что это улика.

Дознавательница хотела добавить «которая свидетельствует о царящем в Академии разврате», но сдержалась.

— Зачитывайте, леди Кларисса, — обреченно сказал Рикошет.

Дознавательница вытащила из блокнота записку и принялась с выражением декламировать стих влюбленной девицы. В глазах лордов отразилось страдание, даже у Магарыча. Хотя Кларисса и сама страдала, поэзия утомляла ее больше уроков.

— «Мы встретимся с тобой на этом плато.

Любимый, дорогой…», — Кларисса показала отгрызенный угол. — Как думаете, кто это может быть?

— Можно взглянуть? Я плохо воспринимаю на слух, — сказал Магарыч.

Кларисса подумала, не стоит ли попросить у ректора лист бумаги и переписать «шедевр», но потом решила с этим делом не возиться и протянула завхозу блокнот.

— На «патологоанатома» не обращайте внимания, — сказала она. — Этот стихотворный триумф драматургии обнаружился у меня под кроватью. Кстати, может, вы вспомните, что за девица жила у меня раньше и в кого она была влюблена? Есть идеи?

Идей не было. Магарыч бормотал последние строфы, явно пытаясь забыть о «патологоанатоме», а Рикошет перебирал списки студентов.

— Мне кажется, раньше в вашей комнате жила девица Альбиона с четвертого курса, — сказал наконец завхоз. — Ее переселили после попытки свести счеты с жизнью, наевшись ядовитых растений. Но вы лучше спросите у коменданта женского корпуса.

— А вы не знаете, в кого она была влюблена эта девица? Если она, конечно, еще девица…

— Леди Кларисса! — вскочил Рикошет. — Может, вы перестанете после упоминания каждой — каждой! — студентки моей Академии добавлять «если она еще девица»?!

— А что поделать, если мы только таких и обсуждаем? — примирительно сказала дознавательница. Сегодня она не была настроена препираться, тем более,