Я только что поприветствовал вас на четырех языках: эсперанто, клингонском, дотракийском и блиссимволике
Особый интерес в этом списке представляют последние три строки: рот × ухо = разговор, (– рот) × ухо = молчание, рот × (– ухо) = монолог. А затем Линцбах приходит к парадоксальному выводу: (– рот) × (– ухо) = рот × ухо, другими словами, мысль сама по себе уже есть разговор.
Собственно говоря, борьба за звони́т — это типичнейший пример попытки остановить время.
гипотезой Сепира — Уорфа: язык влияет на мышление людей, говорящих на нем.
Начнем с целей, которые могут быть довольно разнообразны. Одно из самых популярных предназначений искусственных языков — совершенствовать человеческое мышление, создав новый, стройный и логичный язык. Эта цель тесно связана с так называемой гипотезой лингвистической относительности, или гипотезой Сепира — Уорфа: язык влияет на мышление людей, говорящих на нем. Она была сформулирована в XX в., но лингвисты и интересующиеся языками люди так или иначе задумывались об этой проблематике и раньше. Если гипотеза лингвистической относительности обоснованна и язык действительно влияет на мышление, не означает ли это, что недостатки естественных языков затрудняют наше интеллектуальное развитие и препятствуют мыслительным процессам? А если так, то не изобрести ли язык, который будет устроен строго логично и в котором не будет изъянов? Именно такими идеями, стремясь к совершенствованию языка, а через него в конечном счете и мышления, обычно руководствуются создатели языков, которые называются философскими или логическими. Иногда также встречается термин энджланги от английского engineered languages. Философские и логические языки, как правило, бывают известны в довольно узких кругах; из недавних изобретений такого рода чаще всего вспоминают логлан и ложбан.
Языки, которые основываются на других, называются апостерирорными (ведь когда мы о чем-то судим апостериори, мы опираемся на уже известные факты и опыт). Напротив, языки, изобретенные из ничего, называются априорными
примеру, английское выражение to fall in love with somebody 'влюбиться в кого-то' буквально означает 'упасть в любовь с кем-то'. Вообще говоря, если вы вдвоем упали в любовь, логично предполагать, что вы вдвоем в ней и находитесь и любите друг друга взаимно — но увы! Это английское выражение обозначает одностороннее чувство и совершенно не подразумевает взаимности. Если John fell in love with Mary, отнюдь не исключено, что Мэри при этом любит вовсе не Джона, а какого-нибудь Питера. Таким образом, присмотревшись к английскому выражению, мы убеждаемся, что оно устроено совсем не логично.
Отечественный лингвист Лев Щерба писал:
Не ожидая того, что какой-то писатель употребит тот или иной оборот, то или иное сочетание, можно произвольно сочетать слова и, систематически заменяя одно другим, меняя их порядок, интонацию, и т.п., наблюдать получающиеся при этом смысловые различия, что мы постоянно и делаем, когда что-нибудь пишем. 〈…〉 Ведь надо иметь в виду, что в «текстах» лингвистов обыкновенно отсутствуют неудачные высказывания, между тем как весьма важную составную часть языкового материала образуют именно неудачные высказывания с отметкой «так не говорят», которые я буду называть «отрицательным языковым материалом». Роль этого отрицательного материала громадна и совершенно еще не оценена в языкознании, насколько мне известно3.
Щерба имеет в виду очень простую идею, которая фактически лежит в основе всего современного синтаксиса: надо не только исследовать те предложения, которые кажутся нам правильными, но и немного менять их, чтобы «сломать», придать им неправильность. Предложение, которое кажется носителям языка неприемлемым, делает то правило, которое в нем нарушается, намного более рельефным и заметным. Так, если изучать согласование в русском языке, мы можем посмотреть на предложения (1–3) и убедиться, что первые два из них естественны, а третье явно неправильно (неправильность обозначается звездочкой; примеры взяты из статьи Ольги Пекелис4):
(1) У Сережи моментально менялись тон и выражение лица.
(2) У Сережи моментально менялся тон и выражение лица.
(3) *У Сережи моментально менялось тон и выражение лица.
Отсюда мы можем сделать вывод, что согласование в таких предложениях возможно либо по множественному числу, либо по признакам первого из членов, соединенных союзом и, но не по признакам второго: мужской род от тон взять можно, а средний род от выражение — нельзя. Посмотрев на это, можно изучать согласование дальше и думать, от чего еще оно зависит: например, изменится ли что-то, если поставить сказуемое после подлежащих? Можно проверить по большому собранию текстов, как часто употребляется тот или иной из вариантов. Можно попробовать дать происходящему какую-то теоретическую интерпретацию. Но, как бы то ни было, первый шаг, с которого мы начали, — построили то, чего не бывает, и задумались: а почему так?
Я только что поприветствовал вас на четырех языках: эсперанто, клингонском, дотракийском и блиссимволике. У всех них есть одно общее свойство: они рукотворны. Ни один не возник сам по себе, у каждого есть создатель, который сконструировал этот язык с той или иной целью.
затем Линцбах приходит к парадоксальному выводу: (– рот) × (– ухо) = рот × ухо, другими словами, мысль сама по себе уже есть разговор.
