– Но угольные шахты закрывали, шахтеры уезжали на «большую землю», продавали квартиры за бесценок. Вон тот район полностью расселили.
– Как будто призрак…
Я сглотнула.
– Попробуй посмотреть на это с другой стороны. – Его голос обволакивал, убаюкивал. – Там – спокойно. Там больше нет жизни или скорой смерти. Там ни о чем не тревожатся. Будущее тех мест предрешено.
Души цепляются друг за друга. Любовь, дружба, привязанность, чувство долга, иногда даже ненависть – все это заставляет желать жить, не дает уйти за грань.
– Ты вкусно пахнешь, – шепнул Дит мне на ухо, и я покраснела от того, как бесстыдно и одновременно целомудренно звучала фраза.
– Это персиковый шампунь, – ляпнула зачем-то.
– Нет, не шампунь. – Губы его остановились в сантиметре от моей шеи. – Что-то сладкое, но не приторное. Очень нежное. Ранимое, но не слабое. Это сама ты. Твой запах.
– А ты пахнешь гелем для душа, – честно призналась я. – Ментоловым. Но тоже вкусным.
Мама любила повторять, что девушка должна быть чиста телом и душой, что всем парням от меня требуется только одно. Знала бы я, что это «одно» она собирается сбыть ради своей выгоды, – каждого без исключения парня района перетискала бы по очереди. Но, увы, я была послушной девочкой, хорошо себя вела и боялась мальчиков как огня. Я ждала кого-то особенного. Кого-то, кто смог бы сделать меня счастливой, увезти из дома, показать мир. Ну-ну, дождалась. Жуткого зеленого орка с серьгами в ухе.
