«Человек для того и живет, чтобы проработать то, что не проработано, и разрешить то, что давит грузом страдания», – сообщает Лиз Бурбо.
Уверенность не передается по наследству, – напоминает Бурбо. – Это осознанный выбор. Это навык, которому можно научиться. Уверенность – это открытость, тогда как неуверенность – игра в прятки, с собой и другими».
«Чтобы вспомнить, кто мы есть, нам необходимо осознать, кем мы не являемся».
Так, мы не равны нашим душевным травмам. Именно травмы запускают механизм страдания, навязывая нам ложное представление о самих себе. Но именно с осознания «Страдание – это не я» или «Чувство вины – это не я», начинается исцеление, а следом за ним – «вспоминание» себя настоящего.
• А моя ли это мечта?
• Не боюсь ли я последствий воплощения этой мечты?
• Что будет с моей жизнью, когда она исполнится?
• Кому нужно воплощение моей мечты – мне или кому-то другому?
Травма несправедливости близка к исцелению, если человек дает себе разрешение на ошибки, если появляется доступ к эмоциям и чувствам, если заплакать при посторонних уже не значит – опозориться.
Травма предательства близка к исцелению, если человек спокойнее переживает нарушение планов, внезапную разлуку или если хороший поступок остался незамеченным другими.
Характеристики травмы униженного, который носит маску мазохиста
Характеристики травмы отвергнутого, который носит маску беглеца
Словом, человек травмирует себя вновь и вновь, даже не понимая этого.
«угодив» в душу человека, она будет повторяться и возвращаться, причем переживаться всякий раз как новый травматичный опыт. Пока травма не проработана, не пережита и не принята, человек неосознанно притягивает в свою жизнь события и людей, которые подтверждают его негодность, неуместность, ненужность.
