— …благодаря своей ловкости, упорству и выдержке я выбрался из-под земли на поверхность, хотя уже впадал в спячку. А дальше шляпки сычевиков взорвались, распылив по лесу лечебный туман, и в течение дня все звери проснулись. А ты, Барсук, всё не просыпался. Мы даже вынесли тебя из полицейского участка на воздух и поставили на поляне, чтобы ты как следует надышался туманом…
— Я верил в тебя, сынок, — Барсук Старший потёр покрасневшие глаза лапой. — Глаза слезятся — наверное, пересохли… Я так в тебя верил, что заранее приготовил награду за спасение Дальнего Леса, ещё до того, как впал в спячку. Я сейчас за ней сбегаю и вручу тебе лично…
Пыхтя и шаркая с непривычки — после долгого стояния в одной позе, — Барсук Старший направился в полицейский участок. Жук Жак растопырил крылья, тяжело поднялся в воздух и, гудя, полетел за ним следом.
— Только давай быстрее! — крикнул Барсукот в спину Старшему. — «Аистиный клин» вот-вот совершит посадку, ведь туман почти что рассеялся. Я хочу, чтобы Каралина сразу увидела, как меня награждают!
— Постараюсь, сынок! — Барсук Старший ускорил шаг, но тут же споткнулся: лапы затекли и замёрзли.
— Да крутить тебя на хвосте, кот полиции! — возмутился Волк. — Я тут уже два дня как нянька при нём — и кормлю, и пою, и даже вылизываю. И что я получаю вместо «спасибо»?! — Он рванул на груди рубаху, обнажив волосатую грудь с татуировкой в виде розы в капкане. — Давай, стреляй в меня, если хочешь! Будешь сам его тогда нянчить.
