Вот чего никогда не было в старшем Гарандине, так это стремления к какой-то особенной богатой жизни, к наживе и роскоши, как и тяжелой зависимости от этого статуса – он всегда был человеком дела, талантливым руководителем, человеком совершенно иного склада характера и мировоззрения, чем большинство чиновников министерского уровня.
Выживет мужик или нет, а позвонить надо, она обещала.
Сильнейший ушиб бедра, синяк знатный будет, красавец, – порадовался он с эстетским удовольствием, в своеобразной манере, присущей хирургам с их несколько специфичным циничным юмором. – Ну и болеть будет соответственно.
И в этот момент с ним случилось что-то необъяснимое: он увидел близко-близко лицо девушки и ее глаза, смотревшие прямо на него – нереальные, фантастические какие-то глаза глубокого синего цвета с фиолетовым оттенком, с расширившимися от страха зрачками от осознания неотвратимости летевшей на нее смерти …
Он успел, в какие-то доли секунды сумел еще довернуть всего на несколько так необходимых сантиметров руль и удержал машину в заносе, а она успела отшатнуться, отклониться…
Хотя совершенно точно – вот стопудово! – он видел и знал: не было у них обоих уже никакого времени. Но кто-то сверху дал им дополнительные доли той самой жизненно важной, последней секунды, ничем иным прагматичный Гарандин объяснить это везение не мог.
И с таким внутренним ощущением небывалого освобождения, вот настоящего освобождения, чуть ли не полета, она устранилась от всех дел Центра и даже не задумалась хотя бы о другом каком применении своих профессиональных навыков.
Как у Маркса сказано: «Бытие определяет сознание», умнейший был человек.
составление протокола, беседы с гибэдэдэшниками
Жадный человек – человек ограниченный и неумный, и рано или поздно на этой самой своей жадности и прогорает.
И если хочешь по-настоящему делать свое дело, добиваться успехов, опираться необходимо на людей, на тот самый простой народ. И работать они с тобой будут по-настоящему, с отдачей, а не «на, отвяжись», только если будут всерьез уважать. А уважать они тебя станут только в том случае, если ты будешь уважать их.
Дину Виктор увидел сразу, и такая мутно-сладкая волна поднялась в нем, пробуждая все его мстительные мечты и ожидания, что, провожая ее взглядом, он почувствовал реальную эйфорию, вызвавшую горячую эрекцию.
