понижением уровня гормонов и вызванным этим сбоем вазомоторной системы.
В работе вазомоторной системы принимают участие гипоталамус, или «мозг мозга», а
«Каждая хочет быть такой, как раньше», — писала Гейл Шихи в книге «Беззвучный переход» (Silent Passage).
черный кохош, крапиву, сою, шиповник, кремы с диким ямсом, витамины E и B.
Иногда я думаю, как это глупо и как по-человечески — считать, что мне нужно средство против менопаузы. Ведь это все равно что пытаться вылечить ливень, остановить наступление ночи или выправить изгиб стебля тюльпана. Когда я была моложе, мной управляла биология — теперь я позволю духу вести меня за собой. Когда я просыпаюсь в темноте, раскаленная от жара, я молюсь не божеству на небесах, а красоте этого мира. Мои молитвы — телу, озеру, киту
«Когда кит выпрыгивает из воды, это похоже на оргазм.
Моего мужа так возбудили открытые, доступные щелки отчасти потому, что вагина его жены — моя дырка — стояла с ними в одном ряду, они даже могли заменить ее.
*
В этом одна из основ патриархата — за определенную цену всегда есть доступная дырка, готовая к пенетрации. Этот завет здесь, в квартале Де Валлен, перестал быть абстракцией и нашел материальное воплощение. Я осознала, что идея о всегда открытой и манящей дырке была одновременно реальным местом и пространством мечты и что для моего мужа доступ в него является одной из привилегий быть мужчиной.
Позже
Но лучшим средством остается встретиться в темноте с мамой и, как жук-могильщик, работать над тем, чтобы превратить ее тело в пищу. Что-то, что я могу усвоить, принять в свое тело — вещество, которое не отравит, а поддержит меня.
Наш последний разговор по телефону. За окном стремительно летит снег — снежинки размером с картофельные чипсы; все деревья укутаны белым. Она рассказала мне о своих проблемах с зубами, финансовых трудностях, телеведущем, которого обвинили в сексуальных домогательствах, и вдруг без всякого перехода произнесла: «Ты не всегда была добра ко мне». В тысячный раз я принялась защищаться. «Но несколько последних лет, — перебила она, — ты была добра».
Феминизм моей матери состоял из противоречий. Она советовала мне оставить литературу и быть дома с Эбби. И тут же говорила, что лучше бы она сделала карьеру вместо того, чтобы ухаживать за мной и бра
Я выходила из тела моей матери трижды. Один раз — при рождении, другой — в подростковом возрасте, как птенец, пробив материнскую скорлупу, и в последний — когда она умерла. До этого события часть меня продолжала оставаться внутри нее, хотя я существовала отдельно. Но теперь, когда ее не стало, я вышла из нее целиком. Вот почему сразу после смерти мамы я почувствовала себя такой уязвимой. Будто меня впервые бросили одну, без защиты под огромным небесным сводом. Наконец-то покинув ее, я пытаюсь увидеть и присвоить маму обратно. Я больше не могу быть внутри нее. Теперь я должна постараться принять ее внутрь себя.
Я выходила из тела моей матери трижды. Один раз — при рождении, другой — в подростковом возрасте, как птенец, пробив материнскую скорлупу, и в последний — когда она умерла. До этого события часть меня продолжала оставаться внутри нее, хотя я существовала отдельно
