Тибет — это больше чем название, больше чем место на карте и даже больше, чем центр мирового ламаизма. Мы говорим «Тибет» — подразумеваем «тайна», «чудо», «ми
Чжормолун – один из старинных монастырей, где в доцзонхавинское время процветала богословская школа, в которой учился и Цзонхава.
7 февраля 1901 г. был местный Новый год (по-тибетски – ло-сар).
Прямо против двери был поставлен высокий трон, обращенный к двери, на котором по-восточному восседал далай-лама, завернувшись желтой мантией, называемой чжянши, что буквально значит «китайская шелковая материя с разноцветным шитьем (рисунками), с богато отделанным воротом».
В семейной жизни у тибетцев существуют, между прочим, полиандрия и полигамия[50].
Среди них же сидят и сурово-мрачные кашмирцы, часто занимающиеся чтением своих книг, и женственно-грациозные непальцы, назойливо зазывающие покупателя.
Чжя-хог – горшок для хранения чайной настойки, из которой берут небольшую дозу, и, разбавив кипятком, получают чай для питья.
Подле каждой печи почти всегда устраивается помещение для хранения топлива, которым в Лхасе, да и по всему Тибету, служит преимущественно сухой помет рогатого скота (по-тибетски – мэ-шин – «дрова»).
Затем по стенам комнаты – низенькие деревянные кровати с тюфяками, называемыми по-тибетски бойдан.
Впрочем, тибетцы никогда не стесняются отправлять свои естественные потребности ни местом, ни присутствием людей другого пола. Поэтому пройти по излюбленным обывателями улицам можно, только крепко зажавши нос и пристально смотря под ноги.
