Все, что ты делаешь для меня без меня, ты делаешь против меня
Из правительственной элиты Нидерландов 87% считают себя свободолюбивыми, открытыми миру людьми с новаторскими идеями. При этом 89% считают свой народ традиционным, консервативным и националистическим
С демократией происходит нечто странное: кажется, что все к ней стремятся, но никто в нее уже не верит.
Девиз того времени звучал так: апатия и доверие. Сегодня он звучит иначе: воодушевление и недоверие. Неспокойные нынче времена.
Политикам уготована та же судьба, что и учителям: раньше это были уважаемые люди, теперь их труд презирают.
Нидерландский профессор Ян Ротманс, преподаватель переходного менеджмента, недавно сказал: «Сейчас движение идет от централизации к децентрализации, от вертикального к горизонтальному, от сверху вниз к снизу вверх. Более 100 лет мы потратили на то, чтобы выстроить свое общество именно так: централизованно, сверху вниз, вертикально. Теперь весь этот образ мышления перевернут вверх ногами. Так что приходится добывать очень много новых знаний и отказываться от старых. Самый главный барьер — в нашей голове»
Common sense — идеология, отказывающаяся видеть собственную идеологию, что-то вроде зоопарка, искренне считающего себя частью нетронутой природы.
Если обращаться с ответственным гражданином как с голосующим быдлом, он и будет вести себя как голосующее быдло, а если обращаться с ним как со взрослым, то и он поведет себя как взрослый.
суть кризиса эффективности: демократия теряет зубы, но, удивительное дело, производит все больше шума. Вместо того чтобы, осознавая свои слабость и ограниченный радиус действия, стыдливо сидеть в уголке и говорить вполголоса, политик может, да что там – должен кричать со всех крыш о своих достоинствах, – выборы и СМИ не оставляют ему другого варианта, – и желательно при этом сжимать кулаки и стоять на своем, вздернув подбородок: ведь это красиво и создает впечатление активных действий.
Великая французская революция, точно так же как и Американская, не изгнала аристократию, чтобы заменить ее демократией, а изгнала наследственную аристократию, чтобы заменить ее аристократией выборной,
