Сергей Волчарин

Наместники богов

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© Сергей Волчарин, 2019

Продолжение цикла «Пророчество Сингамара». Мир снова подвергся угрозе извне. Боги (?) направляют Союз орков, гноллов и рептилидов на уничтожение или порабощение «Грязи». Других рас, что живут в Альконаре. Как отразить нападения рыцарей и сберечь Альконар от задумавших нечто странное богов? Остается лишь прибегнуть к древней мудрости и своеобразному характеру людей. Но успеют ли герои остановить угрозу? И кто придет им на помощь?

16+

ISBN 978-5-4496-2560-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Наместники богов
2. Пролог
3. Часть 1: Поход во имя Огня
   1. Глава 1
   2. Глава 2
   3. Глава 3
4. Часть 2: Конец обучения
   1. Глава 4
   2. Глава 5
   3. Глава 6
   4. Глава 7
5. Часть 3: Книга Таинств
   1. Глава 8
   2. Глава 9
   3. Глава 10
   4. Глава 11
6. Часть 4: Наместники богов
   1. Глава 12
   2. Глава 13
   3. Глава 14
7. Часть 5: Яд против яда
   1. Глава 15
   2. Глава 16
   3. Глава 17
8. Часть 6: Инструмент очищения
   1. Глава 18
   2. Глава 19
   3. Эпилог

Пролог

— Я не для того вернул твою жизнь, чтобы ты спорил со мной! — голос бога раздавался словно со всех сторон и одновременно внутри его головы.

— Я вообще не понимаю, зачем ты вернул мою жизнь? — ему вторил немного высоковатый голос молодого с виду парня. Годов пятнадцати[1], с гривой каштановых волос, достающих до плеч. С острыми чертами лица и широкими скулами. — Ты поднял мое тело с Альконара только чтобы промывать мне мозги уже сто лет?

— Думай, с кем говоришь, мальчишка! — голос Кедопега взорвался под сводами его дворца. Послышался топот гигантских копыт, что, вроде бы, приближался. — Ты должен быть мне благодарен уже за то, что ты живешь эти сто лет! Ты живешь уже три человеческих поколения!

— Ага, а еще я пропустил похороны отца, матери, братьев, сестер и всех их детей! — огрызнулся человек. — Ты не подумал, что их смерти отзовутся на моей душе тяжелой ношей?!

— Ты потерял свою душу сто лет назад, юноша! — силуэт бога появился из-за поворота. Голос его в такой близи был невыносимо громким. — Твое сердце должно быть каменным, чтобы ты мог исполнить свою миссию!

— Господи… — Пронт осекся. — Да не ты, кентавр с крыльями! О какой миссии ты говоришь?! Сто лет одно и то же! Да я уже итак силен настолько, что способен в одиночку биться с целым войском альков, будь они хоть пятого, хоть «сто пятого» ранга!

— При чем тут альки, Пронт? — Кедопег смерил человека, что едва достигал его конского колена, брезгливым взглядом. — Твоя миссия куда серьезнее нападок альков вековой давности.

— Так в чем же она тогда заключается?! — Пронт разъярился не на шутку. Он запоздало осекся, по взгляду бога поняв, что перегнул палку. Все же он, и правда, разговаривал с богом, а не с альк пойми чем. — Прости, Учитель, — повинился юноша, — Но мне правда хочется знать, к чему ты меня готовишь?

— Ты все узнаешь, когда придет время, — снисходительно кивнул Кедопег, в знак того, что он прощает вспыльчивость молодого парня. — А сейчас, продолжай занятие. И чтобы больше никаких споров! Мы возвращаемся к этому спору каждые две десятины! Я устал от твоей строптивости!

— Да, Учитель, — понуро ответил Пронт, вновь утыкаясь в свитки пергамента.

И так день за днем, десятина за десятиной, год за годом — уже целый век. И за весь век Пронту так и не удалось выяснить, зачем Кедопегу потребовалось вырывать его тело с погребального ложа в Хоте?

Все сто лет Кедопег заставлял его постоянно учиться и тренироваться. Каждое утро он просыпался во дворце Кедопега и был вынужден выходить на поверхность газового гиганта, что находилась за тяжелыми вратами из неизвестного Пронту металла. А уж на поверхности даже воздух был до невозможного тяжелым. Сам Кедопег говорил некие умные речи о том, что притяжение гиганта было примерно в пять раз больше, чем на Альконаре. Другими словами, Пронт был впятеро тяжелее.

Скорее всего, тело человека давно бы уже сломалось от такой нагрузки. Но и тут Кедопег что-то наколдовал. Бог есть бог, дай ему волю что-то подправить на свой вкус, так потом и не остановишь.

Но, бесспорно, ежедневные многочасовые тренировки, включавшие в себя бег по поверхности, сквозь тяжелые слои пыли и газа, что были почти как вода, давали хорошие результаты. Его тело окрепло, он стал весить почти вдвое больше прежнего. Все его тело переплетали теперь тугие мышцы, а бегать в плотном воздухе Гиганта стало для него вполне естественным. Скорее всего, на Альконаре ему будет не помеха перебежать их Хота в Старгон с конем на плечах, и не выдохнуться.

А в полдень Кедопег забирал его в замок, что находился высоко над самим гигантом. В кольце газа и пыли, на одном из спутников, что звался Желат. Это был небольшой валун, примерно двадцати верст в обхвате. И на нем, сверкая всеми цветами жизни, был установлен дворец. Любой современный город позавидует красоте этого дворца.

Ни эльфы, что вообще отстали в развитии из-за своей длительной жизни, ни орки, что хоть и шли в ногу со временем, были все же грубы и слишком традиционны в строительстве — никто не был в состоянии построить что-то хотя бы отдаленно походившее бы роскошью на дворец бога.

Кедопег говорил, что ангелы в поднебесной строят города, что так же пышут роскошью и белизной. Но, с такой высоты даже сам Альконар выглядел маленьким шариком, а уж разглядеть в его облаках Поднебесную было попросту невозможно.

После весьма питательного обеда, что Кедопег творил лично, бог отправлял его в свою библиотеку, изучать свитки истории, а также новомодные: тактику, этикет, астрономию, риторику и диалектику, арифметику и геометрию и, единственное, что радовало Пронта — музыку. После всей скукотищи, так приятно было окунуться в залу, где подданные Кедопега играли в шикарном ансамбле музыкантов и певцов.

Но, не все так сладко. Кедопег заставлял изучать грубую музыку орков, и бесноватые напевы эльфов, что едва не одичали за последний век. Эта музыка не шла на душу Пронта. В голове весь этот век звучали отголоски мелодий, что играли когда-то во дворце его отца. Какую музыку играют в Хотии сейчас, он не знал. Как и не знал того, чем вообще живет Хотия.

В пергаментах орков были некоторые упоминания о людях, что все еще живут сами по себе далеко на западе. Но орков они не интересовали. Орки вообще последние сто лет только и делали, что усиленно размножались. Неизвестно даже, наберется ли у них сейчас десяток тысяч воинов?

Зато орки стали делать пергаментные книги, вместо папирусных. Такие книги долго пишутся, долго собираются, долго украшаются, но зато и долго хранятся. Кедопег в прямом смысле этого слова спер несколько разных рукописей, над которыми, помимо древних свитков, и корпел теперь Пронт, изучая все, что только можно. И на кой оно ему все?

И этот кентавр с крыльями ничего ему не говорит, только пичкает знаниями, как учитель в школе. Ну, ничего, зато Кедопег, действительно, заслуживал уважения. В Хотии не поклонялись Кедопегу, там чтили Аммонтаса — бога жизни, и Клатрана — хранителя умерших душ. Что уж говорить, Кедопега вообще нигде не почитали, кроме как у эльфов, во времена их расцвета. Остальные про него и знали-то совсем мало.

Сам бог рассказывал Пронту, что он пришел в тот момент, когда альки, будучи еще обычными жителями Альконара, как и другие, принялись истреблять другие народы. Они возомнили себя выше других, ведь их цивилизация, хоть и овладела только каменным оружием, насчитывала уже десять тысячелетий. Тогда-то вожди тех рас и собрались на побережье моря Газзам, что на севере Евпетара. Там они, по единому согласию, свели свои счеты с жизнью, отдав свои души и тела ради явления нового Стража.

И явился Кедопег. К слову, назвал так себя он сам. Наполовину белоснежный конь, наполовину человек (Волосы, кстати, тоже белее снега), с двумя парами перистых крыльев и длинным рогом во лбу. Словно у единорога. Вид странный, конечно, но уж силы в этом товарище было с лишком. Владеет магией света, энергии, боевой магией, созиданием, магией природы. Помимо этого, способен вселяться в разум других и исцелять раны.

И все свои эксперименты он проводит на Пронте. Например, укрепил его кости и мясо, чтобы он был в состоянии справиться с тяжестью собственного тела на Гиганте и с ветрами на нем же. Хотя, возможно, его организм сам привык за сто лет, кто знает? Сам-то Кедопег не торопится делиться своими планами на жизнь Пронта. Притом, делиться отказывается даже с самим Пронтом!

Ближе к закату, Кедопег всегда зазывает его в большой зал, напоминающий скорее арену, нежели зал. Там бог передавал ему по крупицы навыки волшебства. Нет, Пронт не умел разбрасываться огненными шарами и превращать воду в пиво. Зато он был способен создавать пучки света, что способны прожечь камень или металл, а также заставить растения слушать свои приказы.

Было и еще кое-что, о чем не знал Кедопег. Ну, или знал, но делал вид, что не знает. Пронт, в каком-то древнем свитке нашел обряды друидов. Теперь, спустя года этак три-четыре тренировок и мучений по ночам, поскольку это было единственное его свободное время. Он научился оборачиваться волком. Матерым, черным зверем, гораздо крупнее обычных волков в лесах Альконара. По размерам он, скорее, походил на льва.

Только привыкнуть к форме волка у него никак не было времени. Но, обращение уже не так болезненно, как в первые пару раз. Да и проходит оно за секунду-две.

Снова несколько часов подряд он провел, пытаясь собрать свет в тоненький пучок, что способен прожечь что угодно. Затем толкал и швырял предметы в разные стороны усилием воли. Достаточно полезная магия, если уметь ей пользоваться. Можно сжать доспехи воина, не вынимая его из них. А если быть менее жестоким, то можно просто раздробить все внутренности противника так, что он умрет, не успев почувствовать боли.

Из года в год, день за днем… Как же это все обрыдло…

[1] 15 лет на Альконаре равны примерно 29 земным.

Часть 1: Поход во имя Огня

Глава 1

В храме Эквира всегда располагался огромный очаг, куда орки и гномы могли принести свои пожертвования. Спатр, немолодой орк, что служил епископом Эквира при храме Паргаса, сегодня весь день пытался не позволить пламени в очаге разгореться слишком сильно. Но, как назло, огонь даже на углях полыхал так, словно сухие бревна в самый разгар.

Что он ни пытался сделать, даже заговорить огонь, ничего не получалось. Пламя не слушалось его. Не гасить же его посреди храма? Эквир разгневается. Да и плевать! Вот тоже мне! Горит и пусть горит! Храм из камня, ничего ему не сделается!

Серые глаза орка со злостью буровили пляшущие языки огня. День близился к концу. Вкипасе давно зашло за горизонт, и в зале наступил приятный полумрак, освещенный лишь ярившимся огнем очага. Прихожане давно разбрелись кто куда, да и Спатр давно собирался идти в келью. Внезапно зал наполнил громкий голос, что пугливо метался от стены к стене, словно убегая от хозяина.

— Услышь меня, смертный! — голос был низким, гулким и торжественным.

Спатр начал озираться по сторонам, сколотив брови на переносице. Если это чья-то шутка, то Спатр быстро покажет ему, насколько богато чувство юмора у орка-храмовника. Но зал был пуст, только пламя совсем разбушевалось. Алые языки подбирались к деревянному потолку, но, вот Чудо! Потолок даже не покрылся копотью. Сомнений не осталось, с ним заговорил сам Эквир!

— Да! О, Повелитель Пламени! — упал на колени Спатр. Кирзак ни за что не поверит. Уж он, кардинал, да не удостоился личной речи с Эквиром. Зато епископ Спатр удостоился этой чести. — Я внемлю твоему гласу!

— Имеешь ли ты власть над вашим правителем, смертный? — вновь раздалось из пламени. Теперь сомнений не осталось совсем. На сплошном сгустке огня образовалась щель, что двигалась при каждом звуке, словно губы. — Или твой чин не позволяет этого?

Спатр нервно взмок. Он ведь всего лишь епископ. Вдруг он разочарует бога огня и тот, в лучшем случае уйдет и больше не заговорит с ними. А что будет в худшем? Спатр судорожно сглотнул слюну. Он почти чувствовал, как его внутренности медленно тлеют.

— Прости меня, Великий, — Спатр снова улегся лбом о пол, — Но я всего лишь епископ в твоем храме. Я могу позвать кардинала, у него есть власть над праителем Тириза.

— Хорошо, епископ, — к облегчению Спатра, голос не был злым или разочарованным. — Завтра, перед рассветом, я вновь явлюсь. И я хочу увидеть здесь вашего кардинала.

­– Слушаюсь, о, Великий, — вновь хлопнул лбом о пол Спатр.

Пламя погасло. Оно даже не ослабло, а просто погасло. Спатр со всех ног побежал в келью Кирзака. В щель под дверью кельи верховного служителя не пробивался свет. Значит, Кирзак уже лег отдыхать. Но это мало волновало Спатра. Он принялся неистово колотить дверь, пока с той стороны не раздалось тихое: «Уже иду».

— Открывайте скорее, Ваше Высокопреосвященство! — нетерпеливо пробасил возбужденный Кирзак. Орку не терпелось поделиться новостями.

Петли заскрипели, заспанный орк, с проплешиной и прядями седых волос на черной шевелюре, показался на пороге. Он был на ладонь ниже Спатра, с небольшим брюшком. Старше епископа на десять лет. Выглядел он, в аккурат на свой возраст. Пожелтевшие зубы, сухая кожа цвета мокрого песка. Левый клык, что выпирали над губой, был сколот, что придавало ему несколько разбойничий вид. Короткая черная с проседью борода. Пара коричневых глаз выжидающе глянула на епископа.

— Слушаю тебя, Спатр.

— Ваше Святейшество, — смиренно склонил голову Спатр, — Сегодня в храме мне явился Эквир!

— О чем ты говоришь? — глаза Кирзака полезли на лоб, сжимая его, как кузнечные меха. — Возможно ли такое?

— Клянусь, Ваше Святейшество! — дыхание Спатра вырывалось с сильной дрожью. — Само пламя нашей жаровни обратилось ко мне!

— И что же сказал тебе Эквир? — голос Кирзака вновь встал спокойным, если не безразличным. Он что? Не верит?

— Оно желает видеть вас перед рассветом, — сдерживая гнев, как можно смиреннее проговорил Спатр. — Ему нужно, чтобы вы передали Его Величеству послание.

Кирзак серьезно задумался, глядя на толстого епископа. Он не планировал отправиться утром в храмовый зал. Обычно он в это время проводил проверки работы кухни, писарей, и прочих работников храма. Но, с чего бы Спатр стал лгать? Видимо, придется сходить и лично посмотреть, что там увидел этот епископ.

— Хорошо, Спатр. Завтра перед рассветом я навещу храмовую залу, — Кирзак кивнул, и уже начал разворачиваться. — А сейчас, с твоего позволения, я пойду спать. Пусть боги даруют тебе добрые сны.

— Спасибо, Ваше Святейшество, — склонил голову Спатр.

«Подумать только!» — вертелось в его голове всю дорогу до собственной кельи: — «Он ни слову моему не поверил! Вот завтра-то я ему нос утру!»

И боги не подвели его. Рано утром, когда Вкипасе лишь немного осветило Альконар на востоке, пламя вновь разбушевалось. Спатр и Кирзак уже были в зале. Кирзак надел свои праздничные одеяния, а Спатр всю ночь чистил и приводил в порядок свою служебную рясу. Голос из пламени не раздавался достаточно долго. Но, когда он раздался из пламени, Спатр довольно глянул на ошалевшего Кирзака.

— Вы явились, смертные?

— Да, о, Великий, — разом пали ниц храмовники.

— Великий, — первым поднял голову Спатр, — Явился кардинал, как вы и велели.

— Отлично, — огонь сменил цвет на более мягкий, греющий. — Как твое имя, кардинал?

— Кирзак, Господин, — проблеял Кирзак, едва удерживаясь, чтобы не сойти с ума от предоставленной чести.

— Ты имеешь власть над вашим властителем? — вновь раздалось из пламени.

— Нет, о, Великий, — Кирзак судорожно сглотнул. — Но он прислушается ко мне, если я буду говорить от вашего имени.

— Отлично. Тогда слушай мои слова и внемли им, — голос сделал небольшую паузу. — Не все народы Альконара развиваются так же быстро, как вы. Люди, что живут далеко на западе, едва вышли из бронзовой эпохи. А эльфы, так и вовсе, окончательно одичали, свихнувшись на своем друидизме.

Голос затих, давая оркам переварить все его слова и согласиться с этим вопиющим безобразием. Затем он продолжил, и пламя начинало разгораться от его слов.

— Страшнее всего, что они верят не в тех богов. Одни поклоняются богу, что забирает их души после смерти. Другие — богам, что дают им жизнь еще до их рождения. Потому-то они и не ценят жизнь, как подобает! Они живут, чтобы дойти до смерти. Но они не украшают свой путь! Они существуют! В отличие от вас, орков! И ваших соседей, гноллов. Именно вы являетесь движителями современных цивилизаций! Потому ваши народы были избраны нами!

Голос вновь замер. Как замерли и лица храмовников, вытянувшихся, словно у носорогов. Избранные? Они избранные? Значит, не зря они идут своим путем с самого изгнания демонов сто лет тому назад!

— Что от нас требуется, Повелитель? — Первым опомнился Кирзак. Пламя, словно ждало этого:

— Ваш правитель должен собрать огромное войско, что будет двигаться по миру, неся в него развитие и истинную веру!

— Не думаю, что Его Величество согласится на это, — боязливо протянул кардинал, — Орки уже много лет не ведут войн. Мы только защищаем свои земли. Прошлая война итак далась нам слишком большими потерями. Мы восстановили расу из горстки орков.

— Ты смеешь перечить мне?! — Пламя вспыхнуло до самого потолка, окрасившись в ярко красный цвет. — Смертный, я не спрашиваю, что ты думаешь об этом! Ты обязан передать вашему предводителю мои слова! Даю вам на это пять лет! Если не выполните мой указ, ваш народ падет от моего гнева! Надеюсь, вам все ясно?!

— Да, Повелитель, — вновь упал ниц Кирзак, не смея больше поднимать головы.

— И знайте, — уже спокойно проговорило пламя, — Другие уже согласились. У вас пять лет.

Пламя погасло, но в мозаичное окно уже пробивался свет Вкипасе. Эквир ушел в свой ежедневный путь, пронося свет огненного шара над Альконаром.

— Что будем делать, Ваше Святейшество? — подал голос Спатр. — Мы ведь обязаны передать Его Величеству слова Эквира. Ведь так?

— Боюсь, что так, — вздохнул Кирзак. — Только бы Его Величество не решило содрать с нас за это шкуры.

Все служители храма были в приемной зале дворца уже через пару часов после рассвета. Храмовники терпеливо ждали своей очереди на аудиенцию, смиренно пропустив вперед крестьян и рабочих. Благо, в Паргасе таковых были сотни. По правде говоря, храмовники пытались отсрочить момент, когда им придется требовать у Великого князя собирать несметное войско по велению бога Эквира.

Их очередь подошла только к обеду. Его Величество восседало на троне уже изрядно уставшим, но все равно, веселым. И откуда у него вечно берется это веселье? При его-то службе народу.

Крепкий орк, что сидел на троне, вперил осоловелые глаза в пришедшую кучку храмовников.

— Эээ, храмовый зал в другом помещении, служители, — в зале поднялся легкий смешок.

— Ваше Величество, — взял слово Кирзак, — мы по очень важному делу.

— Да ладно? — засмеялся Великий князь Гродак. — В прошлый раз, Кирзак, когда ты пришел ко мне по важному делу, нам пришлось сжечь добрый десяток женщин, что ты обвинял в использовании старой магии шаманов.

— В этот раз все, действительно, серьезно, — мертвецким голосом протянул побледневший Кирзак, оглядываясь в поисках поддержки на других храмовников. Те смотрели на верховного служителя с обожанием.

— Ну, говори свое срочное дело, — все еще легкомысленно улыбаясь, кивнул Гродак.

— Ваше величество, — Кирзак судорожно сглотнул, стирая тыльной стороной ладони выступивший на плешивой макушке пот, — к нам явился Эквир.

Смех в зале мгновенно стих. Наступила такая тишина, что Кирзак слышал гул крови в своей голове. Даже Гродак, наконец, стер ухмылку со своего лица:

— Эквир? — переспросил Великий князь. — Ты уверен, храмовник? Боги ведь покинули нас почти одиннадцать тысяч лет назад.

— Это так, Ваше Величество, — кивнул Кирзак, — но у богов достаточно могущества, чтобы следить за нами из любого источника пламени. Даже сейчас, здесь, прямо в этой зале, они слышат нас! — Кирзак обвел стоящие у стен подсвечники и укрепленные в стенах факелы. — Что может помешать им самим заговорить с нами из этого же огня?

— Тогда почему же он не заговорит с нами прямо сейчас? — вновь улыбнулся Гродак. Ничего хорошего эта улыбка не предвещала, — Вон, сколько в зале огня. Что же Эквир молчит?

— Но… — кардинал начал суматошно перебирать мысли в голове. Если Его Величество не убедить, то убеждать будет некому. А стране придется выбирать нового верховного служителя. — Мы, служители Эквира в его храме, всегда являлись посредниками между богами и смертными! Так было уже десятки лет.

— Тогда кто подтвердит мне, что это не заговор храмовников с целью… А зачем вы, собственно, пришли?

— Бог требует, чтобы мы собрали самое большое войско, какое сможем.

— Вот о том я и говорю, — буднично ответил Гродак, словно именно этого и ожидавший. — Я вам войско, а вы мне переворот? Не пойдет, я должен лично убедиться в ваших словах.

— Но как мы можем убедить вас? — Кирзак терял надежды. — Ваше величество, бог явился к нам и сказал, что мы обязаны собрать войско в течение пяти лет.

— Обязаны?! — глаза Великого князя полезли на лоб. — Вы еще смеете говорить мне, что и кому я обязан?!

— Не поймите неверно, Ваше Величество! — пал на колени кардинал. Другие храмовники, не раздумывая, последовали его примеру. — Эквир сказал, что через пять лет он придет вновь. И, если войска не будет, он спалит наше государство до пепла.

Гродак тупо смотрел на верховного служителя, не зная, смеяться ему или отправить всю эту храмовую чету на четвертование.

— Вы хотите, чтобы я поверил в сказки религиозных фанатиков? Сам став таким же?

— Но, Ваше Величество, — едва не заикаясь проблеял Кирзак, — я сам не поверил Спатру, когда тот сказал, что мне оказана честь говорить с самим Эквиром. Но, когда со мной говорило пламя из жаровни, куда мы приносим жертвы, у меня не осталось сомнений.

— Вот и я не поверю тебе, — глаза Великого князя свелись в узкие щелки. — Ты просишь меня созывать орков на войну! Орков, что век сидели в своих домах, укрепляясь лишь для защиты и развиваясь, как народ! Ты требуешь, чтобы я вновь готовил их к кровопролитным войнам, что отнимут большую часть их жизней! Ты, от имени вашего проклятого костра требуешь меня оставить множество семей без кормильцев и трудяг! Стража! — голос Гродака сорвался на рев. — Схватить фанатиков! Всех в темницы!!!

Внезапно факелы, что висели на стенах, страшно зашипели, пламя усилилось многократно, дотянувшись до самого потолка дворцовой залы. И тут же полностью погасли, оставляя свет лишь от узких дворцовых окошек. Зал погрузился в полумрак. Наступила вторая волна мертвой тишины.

— Что ж… — нарушил тишину Гродак. — Это уже больше похоже на божий промысел, — в голосе Великого князя звучали виноватые нотки. Он только что оскорбил самого Эквира, старшего из их богов. — Я разошлю гонцов в города. Подниму всех наместников, чтобы готовили войска. Но! Войско сдвинется из городов только после того, как вы предоставите мне доказательства того, что Эквир хочет от нас войны.

Кирзак едва не взлетел от свалившегося с души камня. Еле сдерживая восторг, он поклонился Великому князю и поспешил вывести всех храмовников из залы. От беды подальше. Пока Его Величество не решило их всех четвертовать, на всякий случай. Их миссия на этом исполнена. Они исполнили волю бога огня. Осталось лишь подождать эти пять лет.

Судя по всему, Эквир не солгал. Не прошло и двух десятин, как от гноллов и рептилидов прибыли гонцы в Паргас, с предложением военного союза. Опешивший Гродак не нашел ничего иного, кроме как подписать данное соглашение. Его Величество все больше убеждался в подлинности слов Кирзака.

Сразу после этого вся башня грифонов опустела. Гонцы были отправлены во все владения других наместников. Все крепости оповещались о готовности перехода на военное положение. А все города и городища были обязаны отобрать по одному мужчине от семьи для военной подготовки.

Конечно, основное усилие Гродак ставил на владельцев замков. Только они всю жизнь посвящают военному ремеслу. По отряду крепких рыцарей и оруженосцев они точно соберут. Остается только ждать. Пять лет на подготовку. Не так уж мало. И Гродак был уверен, дисциплинированные орки точно не подведут его.

В зиму Гродак получил ответы от всех городов о начале подготовки солдат. По итогам, орки обещали дать Великому князю чуть более трех тысяч конных рыцарей, около тысячи арбалетчиков, пару тысяч пехоты и шесть с половиной тысяч всадников. Не самое несметное войско. Но ополчение Его Величество велел не поднимать. Война дело воинов, а ополченцы пусть хранят собственные земли. В конце концов, стоит учесть еще войска союзников. Пусть их государство и не такое обширное, как Тириз, но уж с военным ремеслом у них все в порядке. Они-то не тратили век, чтобы превратить несколько тысяч выживших в огромное государство.

А Гродак уже подсчитывал, сколько придется потратить золота на набор и содержание войска в течение пяти лет. Заодно выбрать орка, что станет полководцем его войска. Скорее всего, лучшим решением будет поставить во главе одного из наместников. Не зря же он раздал им земли. Ну да ничего, все решится само. Сейчас он может только ждать и выделять средства из казны.

Уже через два года армия начала стекаться в Паргас. Откуда-то отряд, откуда-то два. Но к исходу четвертого города под стенами Паргаса стояло большой деревней почти десятитысячное войско. Еще один год. Скоро начнут стекаться рыцари из южных и западных замков. А после явления Эквира будет необходимо отправить их всех к Жатору. Северной крепости Тириза, где правит Дарган. Вспыльчивый и жестокий орк. Теперь становится ясно, что он будет наилучшим воеводой для армии. Он никогда не любил эльфов. Помня, что его дед пал при нападении эльфов на Ортки. Через год ему удастся вернуть эльфам долг с лишком.

Насколько знал Гродак, в Жаторе уже строили онагры и осадные башни, а в Паргасе он приказал выстраивать баллисты. Ход войска, все равно, будет недостаточно быстрым. Пусть уж, заодно, осадные орудия имеют при себе, нежели строить их из подручных средств, прямо на месте.

А уж ремесленники в Тиризе свое дело знают. Качество их оружия, техники, телег, дорог, домов — да чего угодно, всегда было лучшим во всем мире. Притом, Гродак даже не удосуживался держать их в ежовых рукавицах. Орки просто привыкли работать на совесть. Когда закончилась война с демонами, остатки орков вернулись на Кониун. Тут они стали восстанавливать свои города, прилагая все усилия, чтобы города стояли десятилетиями без дополнительных трудов. Зато благодаря этому у них было больше времени на свои ремесла. Где они так же работали со всей кропотливостью.

Много изменилось после той войны. Сейчас те годы называют Громовыми. В честь Великого Грома, с которого началось летоисчисление. Вернувшись на Кониун, вожди отправляли гонцов к старым союзникам и соседям. С гноллами и рептилидами удалось заключить некое подобие союзов. Орки начали перенимать их вековые устои, а позже и совершенствовать их. Со временем орки опередили и тех и тех по развитию. Сейчас они были самым цивилизованным народом.

Из-за нехватки вождей, оставшиеся, а затем и новые города передавались оркам, чьи заслуги были отличными от других. Они становились наместниками в городах. Обычные орки шли к ним на службы. Становясь почти их рабами. Но, это позволило старому Тиризу очень быстро перерасти в большое развитое государство. Верховный вождь стал называться Великим князем. Остальные вожди становились наместниками, подчинялись ему и обязывались прийти на его зов. Их рабы отстраивали города, деревни, выращивали культуры, разводили скот — в общем, полностью обеспечивали Тириз всем необходимым.

Появилась упряжь, позволившая крестьянам не только с меньшим трудом перевозить продукты своих ремесел, но и использовать новые инструменты для обработки полей. Урожаи росли, отсюда росло и благополучие народа. Увеличивалась добыча железа в железных шахтах, и вскоре орки уже полностью перешли на железные орудия и инструменты.

Государство росло. Старые деревни становились городами. Города так же росли, расширяя свои границы. Сейчас орки стали великим народом, давно опередившим некогда цивилизованных эльфов. Эльфы, к слову, казались теперь совсем дикими. Они застряли в том времени, не желая отделяться от природы. Несмотря на то, что их численность и число городов так же росло, они сейчас казались несколько отсталым народом.

Едва орки отметили пятую весну с первого явления Эквира, как он явился вновь. На этот раз Кирзак явился в залу дворца один, пригласив Гордака лично присутствовать на аудиенции с Самим Богом. Гродак, не медля созвал городской совет, возглавляемый им лично, и отправился в храм перед рассветом четвертого дня весны.

Жаровня стояла нетронутой все эти годы. Только увеличилось число пожертвований, что сжигалось в ней во имя Эквира. Гродак оглядывал храмовый зал. Большое помещение, что вместит пару-тройку сотен граждан. Всюду множество арок, что создавали впечатление, будто стен в храме и вовсе нет. Узкие окна, собранные из мозаичного стекла. Красиво, альк подери!

Огонь в жаровне вспыхнул, едва не доставая до потолка, и раздался жуткий голос, наполняемый ушу благоговейным трепетом:

— Смертные, вы привели своего предводителя?

— Да, Великий, — пал на колени Кирзак, а за ним, словно тень и все остальные служители храма. — Его Величество Гродак явился на твой зов и ждет твоего слова.

— Так ли это? — недоверчиво переспросил голос. Судя по всему, он обращался уже к самому Гродаку. — Ты готов послушать моего указа?

Голос был наполнен такой мощью и властью, что Гродак ощутил себя примитивным рабом. Теперь уж ему не потребуется доказательств в подлинности слов храмовников. Бог, действительно явился к ним с важным поручением.

— Да, Великий, — превозмогая сухость в горле, выдавил Гродак, — я внемлю твоим словам.

— Тогда слушай и повинуйся, — голос стал еще более торжественным, сжимая души орков до состояния насекомых. — Гноллы уже вышли, они беспрепятственно пройдут по твоим землям и присоединятся к твоему походу! Как только они явятся на порог твоего дома, вы тут же отправите все свои силы на захват земель, что отобрали у вас примитивные эльфы! Город, к северу от ваших земель! С этого начнется ваше великое шествие по миру во имя Огня! — Эквир выдержал небольшую паузу. — Готов ли ты исполнить мои слова?

— Да, Великий, — Гродак не удержался и сам пал ниц перед жаровней. К слову, весь городской совет уже давно валялся в покорных позах. — Я сегодня же прикажу наместникам сбор! Мы будем готовы к приходу союзников! Орки не станут чинить им препятствий. Не по твоему приказу, а потому что орки чтут законы чести! Можешь не сомневаться, мы сметем всех твоих врагов! Они будут порабощены в честь тебя!

— Прекрасно, — огонь приобрел теплый золотистый цвет. — Не переживай. Ваши народы будут щедро вознаграждены, когда исполнят свою миссию! Вы станете истинными правителями этого мира! А уж мы наделим вас такими богатствами, о каких вы и мечтать не могли!

— Да, Великий, — склонил голову Гродак, краем глаза видя, как угасает пламя в жаровне.

Еще какое-то время никто не решался даже поднять головы. Но бог покинул храм. И медлить больше было нельзя. Гноллы уже вышли в поход. Значит, пришла пора наместникам стягивать свои войска к Жатору.

Гонцы были разосланы сразу после рассвета. Сам Гродак уже подписывал Казенные грамоты для выдачи войску средств. Начали подготавливаться обозы. За стенами располагалось девять тысяч четыреста тридцать воинов Тириза. Для всех нужно запасти продовольствие, подготовить доспехи и оружие.

И гноллы действительно пришли. Уже через несколько десятин Гродак получил отчет с застав о переходе через земли Тириза огромной армии полугиен. Более десяти тысяч гиеноголовых солдат. Гноллы должны прийти в первой половине лета. Стоило подготовиться к заключениям письменных соглашений и всего прочего.

Совместный поход… Боги… Еще начнутся распри из-за каждого взятого города. Ну да что уж там. Уж не к богам надо обращаться за разъяснениями. Будь, что будет. Раз уж орки и гноллы идут под одним военным знаменем, то, глядишь, все как-то и разрешится.

Настраивая себя на добрый лад, Гродак отправился в тронный зал, собирать совет. Утром, вместе с гонцами прибыл и посол государства гноллов — Днапотиза. Стоит обсудить все заранее. Тем более, время не ждет. До выхода войска осталась пара-тройка десятин.

Зала была полна дипломатов гноллов и орков, членов совета Паргаса, Ортронда и Скротта. Все, кто успел прибыть после указа Гродака. Помещение было наполнено негромким, спокойным гомоном. По лицам присутствующих Гродак понял, что, пока он собирался и думал над всем происходящим, за него уже все решили. Гноллы, едва ли не со слюной на оскаленных пастях, потирали лапы. Орочьи дипломаты тоже выглядели довольными. Ну, возможно, они хоть пришли к взаимовыгодному соглашению. Все меньше мороки.

— Рад всех приветствовать, — гаркнул от самых дверей Гродак. — Прошу прощения за задержку. Дела государства неотложны.

Раздались вежливые смешки. Когда Гродак приблизился к своему пустующему месту за столом, все присутствующие приветственно встали со стульев, ожидая, когда сядет хозяин дома. Его величество не стало задерживать паузу. Сделав приглашающий жест гостям, он и сам уселся за высокий резной стул, с позолоченной спинкой.

— Ваше Величество, — подал голос посол Днипотиза, — меня зовут Гульгар. Меня направили, чтобы уточнить некоторые мелкие вопросы, пока наши народы не начали совместный поход на земли, что погрязли в варварстве.

— Я так понимаю, Гульгар, — Гродак обежал взглядом всех сидящих, — ваши вопросы уже нашли ответ. Мне осталось только согласиться с решением моих подчиненных?

— Именно так, Ваше Величество, — пасть оскалилась в подобии улыбки. — Не зря весь мир твердит о мудрости орков.

— Благодарю, — «Подлизывается», хмуро решил Гродак, но кивнул с легкой улыбкой. — Так что же мы с вами решили?

— Наши народы, — едва не мурлыча от довольства, начал посол, — согласились идти в совместный поход, во имя бога огня, дабы нести культуру и развитие в отставшие и заблудшие земли…

— Гульгар, — прервал Гродак, — мы все знаем, зачем мы тут собрались. Зачем тратить время на то, что вы уже обсудили с членами орочьей знати? Давайте сразу к делу.

Гнолл, даже не обидевшись, кивнул:

— Гноллы отказываются от земель, что будут покорены во время похода.

— Так, — кивнул Гродак, призывая продолжать.

— Взамен, мы хотим занять земли Ловелорна. Разумеется, ваши орки беспрепятственно пройдут по нашим землям сюда, в Кониун и расселятся в новых городах. Вся ваша знать с этим согласилась.

Гродак хмуро обвел зал взглядом. Все орки честно и преданно заглядывали ему в глаза. Неужели, все это пахнет полным успехом настолько, чтобы отдать гноллам земли, почти втрое превосходящие те, что у них уже есть?

— Что ж, — Гродак потянулся к чернильнице с пером, что стояла на столике позади его трона. Раз они уже все решили, осталось только подписать. В ином случае вновь начнутся разглагольствования, и он не избавится от всего этого до самой ночи, — я подпишу эту грамоту. Но, гноллы будут биться за город так же, как если бы город после победы достался им.

— Само собой, — не раздумывая поднял лапы гнолл. — Как можно больше захватнических действий при наименьших разрушениях города. Ваше величество, мы ведь не варвары. У нас цивилизованное королевство. Все будет прекрасно, не извольте беспокоиться.

— Вот и прекрасно, — кивнул Гродак.

«И где вас только учат так языком махать? Отправить тебя на рудники, чтоб так же киркой размахивал», — крутилось в голове Его Величества, когда он выводил острым кончиком пера на пергаменте свою подпись.

Хвала богам, на этом все и закончилось. Он встал из-за стола, раскланялся всем присутствующим, что тоже почтительно встали, и двинулся в опочивальню. На сегодня дела были закончены. Можно насладиться отдыхом. На охоту что ли скататься?

На тридцать первый день лета войско было готово. Орков вел в поход ландграф[1] Затир. Крепкий светлый орк, с ореховым цветом жестких орочьих волос. Веселый мужик среднего возраста. Иногда он казался Гродаку легкомысленным, но не зря же он дослужился до полководца. Он отлично понимал военное ремесло, был неплохим стратегом и сам никогда не сидел в тени.

Конечно, за последние сто лет орки не вели серьезных войн. Если не брать в учет восставшие племена гномов, что отказались принимать новую политику орков. Но и войны с ними давно прекратились. Бывшие народы Тириза вновь воссоединились несколько лет назад, и с тех пор жили в хрупком согласии.

Но именно тогда Затир, будучи еще молодым орком, проявил себя в лучших качествах. Потому Гродак и решил выставить именно его во главе войска Тириза. К тому же, это лишь на время. В Жаторе уже дожидается армия из личных воинов наместников, под предводительством Даргана. Именно он поведет объединенные войска на Ортки. Не зря Дарган уже давно точит зуб на эльфов, за то, что те после Той войны оставили город себе.

Еще с вечера к колонне присоединились обозы с мукой, сухим пайком, пекарнями и походными кузницами. А теперь, на рассвете, Кирзак, под присмотром Гродака, благословлял войско в поход. Божья помощь будет кстати. Тем более, что ради этих же богов этот поход и был запущен.

— Ну что? Готов? — Гродак отечески похлопал Затира по плечу.

— Да, Ваше Величество, — Затир был почти на тридцать лет моложе, но и юнцом его не назовешь. Видалый орк.

— Войско сильно не гони, — наставил Гродак, — Вас еще Дарган нагоняется.

— Слушаюсь, — кивнул воевода.

— Ну, ступайте, — Гродак поднял сжатый кулак над головой. — Принесите Тиризу новые земли и не посрамите имя орков!

— Слушаюсь, Ваше Величество, — так же поднял руку Затир. — Войско! Стройся!

Наконец, под взошедшим над горизонтом Вкипасе, войско тронулось в путь. Последний ряд колонны сдвинулся с места через несколько часов. Лишь тогда Гродак, наконец, отвернулся к войску спиной и двинулся во дворец.

Едва Затир отошел от города, он тут же понял, идея тащиться в этот поход была не лучшей. Он уже и забыл, как медленно передвигается навьюченный обоз. А деды рассказывали про былые времена, когда обоз еще не использовался в военном деле. Тогда всю поклажу носили на себе, отчего скорость передвижения значительно возрастала.

Можно было сделать так же и сейчас, но Паргас располагался практически в пустыне, дичи на всех не напасешься, вот и приходится везти с собой уйму телег с провиантом. В итоге, дорога, что у одинокого всадника занимает меньше двух дней, у них растянется почти на четыре десятины.

Еще и погода. Лето в разгаре. Вкипасе не щадит бредущих орков. Посему, на первой же дневке[2], было решено передвигаться по ночам. И принято очень вовремя, поскольку дневная жара задерживалась в следующие дни даже до самой ночи.

На девятнадцатый день пути, когда войско остановилось на долгий отдых, над песками раздался рев. К удовлетворенной ухмылке Затира, войско тут же подхватилось, встав в полной боевой готовности.

С запада, перескакивая с дюны на дюну, в их сторону громыхало чудище. Огромная обезьяноподобная тварь, размером с амбар. Не прошло и пары ударов сердца, как огромная обезьяна ворвалась в войско, размахивая колоннообразными лапищами.

Орки брызнули в разные стороны, некоторые бегом, а некоторые — от ударов чудища. Какими бы ни были воины Тириза, это чудище было очень уж сильно. Затир, старался перекричать шум битвы. Хотя, скорее, это было побоище. Чудище прорывалось вглубь колонны. Складывалось ощущение, что это не охота и не реакция испуганного зверя. Было видно, что ему просто нравится убивать.

Наконец, в колонне удалось наладить подобие порядка. Чудище зажали в кольцо копий, беспрестанно посыпая его болтами из арбалетов. Да прославится тот орк, что изобрел это мощное оружие. Ни один лук не пробил бы такую толстую шкуру. Зато бронзовый болт, выпущенный из самострела, глубоко засаживался.

Чудище начало брыкаться в разные стороны, но копейщики крепко держали кольцо из острых листообразных наконечников своих пик. Шаг в любую сторону отзывался для чудища уколом в ноги или грудь. Чудище походило теперь на ежа, со всех сторон истыканное болтами. Рев его становился все тише, а взмахи лапами, все реже. Песок под ним был залит черной кровью, что более не проникала в песок и скапливалась в лужицы. Еще несколько минут, и оно пало. Подмяв под собой нескольких копейщиков.

Хвала богам, все же, это кончилось. Затир ощущал, как дрожат его руки от осознания того, что он теряет своих орков. Вынув свой меч, он лично, торопливо прошагав несколько шагов, воткнул его острием в глотку уже обессилившей твари. Лезвие утонуло в шкуре, уйдя внутрь по самую гарду. Затир резко выдернул его, забрызгавшись кровью чудища.

— Снять с него шкуру, разделать мясо, — тяжело проронил Затир подошедшим оркам. — Подсчитать потери и доложить мне. Привал!

— Есть, Ваше сиятельство! — В голос отозвались воины.

«Ваше сиятельство, Ваше Величество, Сэр — придумали же», поморщился Затир, пока ему устанавливали шатер. На его взгляд раньше было как-то проще. Были вожди, был Совет. Но нет же, столько всего было перенято у соседей: болотников и гноллов.

Может, он и консервативен, но все же, тогда было несколько проще, чем сейчас. Хоть и говорят, что, чем сложнее дорога, тем большая награда ждет на ее конце. Но вот сейчас его наградой стала война. Поход не ради денег, славы, рабов, а во имя какой-то веры! Твою же налево! Когда орки успели докатиться до такого? Где честь? Где битвы во имя справедливости, доблести, мести? Теперь они будут резать только потому, что так им сказали сбредившие храмовники?!

В шатер в полусогнутом состоянии влез его оруженосец Жарб. В одной руке он нес небольшой поднос с хлебом, мясом и кружкой эля. В другой клочок пергамента.

— Ну, говори, — шумно вздохнул Затир. — Сколько?

— Девяносто один орк, Господин, — Не разгибая спины, прочел на пергаменте молодой оруженосец.

— Только орки? — хотя Затир и сам прекрасно видел, что чудище ворвалось именно в колонну орков. Гноллы шли далеко позади.

— Да, Господин, — Жарб едва не провалился под землю. Оруженосец знал, что могут сделать лорды в ярости, и знал истории о предыдущих оруженосцах Затира. Прошли те времена, когда убить орка считалось для другого орка чем-то, что пуще собственной смерти. — Колонна гноллов шла позади орочьей.

— Без тебя знаю! — рявкнул Затир. — Оставь еду и убирайся прочь!

— Да, Господин, — Жарб поспешил покинуть шатер ландграфа, пока Затир не приказал его казнить за просто так.

Откусив кусок вяленого мяса, Затир уставился в пергамент, что принес Жарб. Имен не было, это был просто короткий список потерь. Шестьдесят пехотинцев, семь стрелков, двадцать четыре всадника. То-то Дарган возрадуется, Затир понес потери на собственной земле. Позорище. В ярости Затир ударил кулаком по наспех сколоченному столу, отчего кусок доски затрещал. С этого момента ни один орк не снимет доспехи и не выпустит из рук оружия! Спать, есть и испражняться будут в доспехах!

Отоспавшись за день, Затир вновь отправил войско под заходящим на западе Вкипасе. Хвала богам, стало не так душно. Погода смилостивилась.

Путь пролегал хорошо до тех пор, пока Затир не услышал странный шум из стана гноллов. На большой стоянке в один из дней, когда этот шум стал уж слишком навязчивым, Затир со своим отрядом оруженосцев решил все же проведать, что там творится.

Как ни странно, его не пустили в сам стан. Но, к нему выслали троих переговорных. Трое рыцарей, в кольчуге, с широкими односторонними мечами, либо классическими боевыми топорами. Только сейчас Затир, наконец, разглядел оснащение гнолльских воинов.

— Что у вас случилось? — потребовал Затир. — Что за беспорядки?

— Не стоит беспокоиться, Сэр, — гнолл обратился к нему по чину, несмотря на равность их статусов. — Никаких беспорядков. Просто, болезни.

— Что?! — опешил Затир. — И это у вас не вызывает беспокойства?!

Затир прекрасно помнил, как по их землям бродила чума, унеся с собой уйму жизней.

— Нет-нет, — словно прочитав по глазам орка, поспешил успокоить гнолл, — ничего серьезного. Просто, жившие в тропиках гноллы трудно переносят пустынный зной. Всего лишь слабость, Сэр, ничего серьезного.

— Хвала богам, — выдохнул Затир, — Позвольте мне лично убедиться, что все в порядке.

— Не стоит, Сэр, — вежливо отказал гнолл. — Честное рыцарское, ничего серьезного. Всего лишь привыкание к климату этих земель.

— Тогда какого алька я не могу посмотреть на это?! — начал распаляться орк.

— Потому что мы не смеем тревожить вас своими трудностями, Сэр, — так же приторно ответила гиенья пасть. — Мы можем продолжать идти дальше. Все трудности скоро решаться. Не извольте беспокоиться.

— Не дай боги, ты лжешь мне, — Затир приблизился вплотную к гноллу, глядя ему прямо в глаза. — Возвращаемся в стан! — скомандовал он оруженосцам, отворачиваясь от гноллов.

— Странно это все, — обратился он к Жарбу, когда они отошли на достаточное расстояние. — Эти полузвери всегда что-то недоговаривают. И мне это очень не нравится!

— Что прикажете, Ваше сиятельство? — поклонился оруженосец, благоразумно не став влезать со своими мыслями.

— А ничего, — пожал плечами орк. — Не поднимайте шум в нашем стане. У гноллов явно что-то неладно. Оркам не стоит знать об этом, во избежание лишних беспорядков.

— Да, Ваше сиятельство, — вновь поклонился Жарб. — Мы будем немы, как наши носороги.

— Верно подмечено, — многозначительно кивнул Затир, давая понять, что будет лично с Жарбом в противном случае.

И почему орки не могут все сделать так, как это нужно?

Через несколько дней вся орочья колонна только и шумела о том, что позади них идут чумные гноллы. От которых стоит держаться подальше, а то и вовсе сжечь их всех в пламени Эквира! К Затиру все чаще подходили взволнованные воины, спрашивая, верны ли слухи, что в стане гноллов творится страшная болезнь?

К слову, Затир уже пару дней, как заметил, что шум и беспорядок со стороны гнолльского войска прекратились. Но попробуй объясни это простым воякам, что, кроме как копье держать, ничему не обучены.

Он пытался обращаться с тупоголовыми орками, как с глупыми детьми, вежливо объясняя им, что гноллам всего лишь трудно было привыкнуть к пустынным землям Тириза. Но понимали не все. По глазам орков он видел, что те не верят ему ни на медяк. Да что говорить? Он и сам не был уверен, что гноллы не обманули его, видимо, эту неуверенность и улавливали орки в его голосе.

Дошло, под конец, до нужды выйти перед своим войском и провозгласить, что в гнолльском стане все давно наладилось и что следующий, кто потревожит своего лорда по этому поводу, будет жестоко казнен на глазах у остальных.

Возвращаясь в свой шатер, он слышал за своей спиной ропот. Да и плевать. Пусть лучше боятся, чем донимают его всякой ерундой. Все, что творится в стане гноллов — дело самих гноллов.

Навесив на себя весь свой кольчужный доспех и надев перевязь с мечом, Затир вышел из шатра. Еще на выходе он слышал странный шум, что поднимался из лагеря. В ночи явно виднелись блестящие доспехи тысяч воинов, что окружили его шатер. Внутри, выставив щиты, плотным кольцом стояли его оруженосцы, сдерживая гомонящую и потрясающую оружием толпу орков.

— А вот и он! — раздалось из толпы, стоило ему показаться за шатром, — Держи ответ, ландграф Хварта Затир!

— Хм, — Затир немного опешил, застряв в выходе из шатра, — а что же беспокоит войско Тириза? — «Выловлю — четвертую», промелькнуло у него в голове, когда он натягивал на лицо благожелательную улыбку. — Мне нужен переговорный, что станет говорить за вас.

— Вот уж нет! — раздалось сразу с нескольких мест. — Говори со всеми нами!

— Я уже поинтересовался, что вас беспокоит, — улыбка начала сползать с лица Затира, но он старательно натягивал ее. — Говорите, и я лично, стоя перед вами, буду держать ответ!

— Почему мы все еще движемся вместе с зараженными альк знает чем гноллами?! Уж не ждешь ли ты, покуда и орки вновь окажутся под гнетом смертоносной болезни?!

— Слухи, что гноллы смертельно больны ложны! — громко, чтобы каждый слышал, возвестил Затир. «Откуда ж ты орешь?». — Уж, тем более, что эта болезнь заразна! Они всего-навсего испытывают трудности от тяжелого климата пустыни!

— Слышали мы твои байки! — звук шел из другой части кольца, окружившего шатер. Но вот голос-то был тот же. — Где доказательства того, что мы не поляжем от чумы, не дойдя десяти шагов до стен Жатора?!

— А моего слова вам уже мало? — это уж слишком, обвинять его в таком бесчестье. Попадется ему этот глашатай. Четвертование ему уже не светит. Скормит львятам на первом мясном прикорме. — Слово рыцаря! Лорда и ландграфа! Или честь сегодня не в ходу у орков, по вашему мнению? Так, может быть, и вы все здесь являетесь бесчестными животными, вроде гномов, что прислуживают вам? Чем я заслужил ваше недоверие?!

— Никто не сомневается в твоей чести, ландграф, — голос зазвучал немного неуверенно. — Но мы не можем быть спокойны, покуда за нашими спинами движется эта бочка с гноем!

— И что же ты хочешь? — еле сдерживаясь от гнева, гаркнул Затир.

— Пусть они движутся отдельно, — после небольшой паузы раздался голос. — И подальше от нас. Чтобы орки были спокойны.

Затир всерьез призадумался. Это может обидеть гноллов, но, зато это даст порядок в их собственном войске. К альку, будь по-твоему.

— Хорошо, я прислушаюсь к вашим словам, — вновь торжественно пророкотал Затир. — Ты лично станешь переговорным с гноллами в этом деле. Выйди ко мне, и, слово рыцаря, я не сделаю с тобой ничего страшного.

После небольшого замешательства к нему вышел один из стрелков. Арбалет воин держал за спиной разряженным. Уже радует, орки не намеревались устраивать кровопролитие.

— Как твое имя, орк, — вежливо, насколько позволяла бурлящая в венах кровь, обратился Затир. — Назовись, дабы я мог присудить тебе звание.

— Кирас, Ваше сиятельство, — орк преклонил колено, склонив голову перед Затиром.

— Отныне, Кирас, ты являешься переговорным между войском Тириза и Днапотиза, — Затир говорил громко, чтобы слышали бунтующие. — Идем со мной, я напишу послание гноллам о новой тактике передвижения войск.

— Да, Ваше сиятельство, — довольно скалясь, кивнул Кирас.

Они вошли в шатер, и Затир, как и обещал, написал на листе пергамента послание к гноллам. Хоть ему это и не нравилось, но, во избежание беспорядков, гноллам и правда придется двигаться чуть в стороне. По крайней мере, до Жатора.

— Ну вот и все, — улыбнулся Затир, — Ты лично отдашь это гноллам, и с этого дня они будут передвигаться отдельно от нашего войска. Мы свидимся с ними только под стенами Жатора, пока будем готовиться к дальнейшему походу.

— Мы все очень признательны вам, Ваше сиятельство, — склонился Кирас, принимая из рук полководца свиток, с восковой печатью.

— Ступай, — кивнул Затир, улыбнувшись воину. — А как вернешься, будь готов отправляться в путь. До Жатора осталось совсем немного.

— Да, Ваше сиятельство.

[1] Ландграф — орк, имеющий под своей властью большой город. Один из высших чинов Тириза.

[2] Один день из пяти войско проводило на стоянке. В этот день пекся хлеб, приводились в порядок личные вещи и т. д.

Глава 2

Кирас шел в сторону войска Днапотиза с широкой улыбкой во все лицо. А они ему не верили! Дурни деревенские! А он говорил им, ландграф тоже орк и понимает, что такое честь! Он не станет допускать беспорядки! Ему просто нужно было указать на опасность его орков, и он не дал их в беду! Все просто!

Его встретили два гиеноголовых. Стражники что-то пролаяли, но попробуй их пойми. Кирас потряс перед ними свитком с печатью ландграфа Затира. Один из гноллов кивнул, указал лапой на место, где стоял Кирас, приказывая ему ждать, а сам двинулся к шатру.

Он вернулся спустя пару минут. Все это время второй гнолл беззастенчиво разглядывал орка желто-коричневыми глазами. «Интересно, они различают друг друга? Они ж все на одно лицо!» — промелькнуло в голове Кираса, когда вернувшийся гнолл отвлек его. Гиеноголовый кивком указал Кирасу следовать за ним к шатру.

За порогом шатра его ждало еще три гиеноголовых. Судя по доспехам, такая же знать, как и Затир. Хотя чему удивляться? Он ведь зашел в шатер полководца. Раздался этот воюще-лающий звук, но, хвала Эквиру, речь была на языке древних.

— И с чем же пожаловал наш союзник перед самым выходом в дорогу? — несмотря на трудности гнолльских интонаций, Кирас не заметил угрозы в его голосе.

— Ваше сиятельство, — Кирас по выучке преклонил колено, — Послание от ландграфа Затира, — орк протянул гноллу свиток с печатью Затира.

Гнолл кивком принял свиток, свободной рукой подбрасывая воздух, позволяя орку встать. Нетерпеливо сковырнул восковую печать длинным когтем и замер на несколько мгновений, вчитываясь в малознакомое ему письмо. Уж писать всех учили только на собственном языке.

По окончанию прочтения гнолл издал громкий непонятный звук, напоминавший истерический хохот толстой орчицы. Он поднял смеющиеся глаза на орка:

— Ты читал это послание, орк?

— Нет, Ваше сиятельство, — замотал головой Кирас, голос гнолла ему не нравился. — Я простой городской ремесленник, мы не обучены читать.

— Тогда хочешь, я прочту его для тебя вслух? — Вновь оскалился гнолл. Удивительно, Кирас до сих пор не знал, как его зовут.

— Если вам это угодно, Ваше сиятельство, — склонил голову Кирас.

— О да! — хохотнул гнолл, оглядывая двух своих спутников. — Оно стоит того! Итак, — гнолл вновь распахнул перед своим лицом свиток:

«Мой друг, герцог[1] Валир. Спешу сообщить вам, что в войске орков начались беспорядки. Посему рекомендую вашему войску двигаться с разницей в пару часов от нас. Дабы поведение недостойных орков не несло пагубное влияние на ваших честных гноллов.

Одно из первых восстаний было подавлено мирными переговорами. Даст Эквир, они больше не повторятся, но я все же рекомендую вам держаться подальше от всех этих бесчинств, чтобы обезумевшие деревенщины орков не ополчились и против вас.

С письмом я высылаю одного из зачинщиков этого восстания. Вы вправе сделать с ним все, что хотите. Даже отдать на корм своей химере.

С наилучшими пожеланиями, ландграф Затир.»

Глаза Кираса наполнились ужасом еще до того, как лорд Валир дочитал последний абзац до конца. Он попытался было дернуться из шатра, но дорогу ему тут же преградили оба спутника Валира.

— Нет! — пал на колени Кирасс. — Прошу вас, лорд Валир!

— Сэр, — гавкнул Валир.

— Простите. Сэр, — Кирасс стукнул лбом о ковер. — Пощадите меня! Я не замышлял ничего худого!

— Так ли это? — мягко проговорил герцог.

— Клянусь вам, Сэр Валир! — продолжал стучаться головой в пол орк. — Ничего худохо! Пощадите, прошу вас!

— Ты поднял восстание против своего предводителя, — раздался обрекающий рык гиены. — Ты оскорбил ландграфа Затира при многотысячном войске! Ты думаешь, подобные вещи прощаются?

— Я не хотел, Сэр Валир!

— Заткнись! Я не закончил! — Валир с силой пнул лапой, облаченной в слой кольчуги. Так, что Кирас откатился на бок. — Честь ландграфа непоколебима для его подданных! А ты поднял орков на восстание! И как же теперь прикажешь благородному лорду Затиру смыть с себя этот позор?

— Я не знаю, Сэр Валир! — причитал, валяясь на полу Кирас. — Я сделаю все, что прикажете! Пощадите, благородный Сэр!

— Все, что прикажу? — ухмыльнулся гнолл. — Ты не мой подчиненный, чтобы я тебе приказывал. А вот они, — обернулся Валир на спутников, отрезавших Кирасу дорогу к выходу. — Взять его! Отрезать все пальцы! Включая его греховный орган. Такая бездарь не должна размножаться впредь.

— Нет! Прошу вас! — раздался едва ли не истерический визг Кираса. За ним вновь последовал удар тяжелого сапога в лицо.

— Отрезанное вывесить ожерельем ему на шею, и заткните чем-нибудь его пасть, чтобы не распугал всю дичь в округе. Самого распять и установить на телегу. Отправить в дар ландграфу Затиру. Думаю, ему это понравится.

— Да, Сэр!

Он еще долго слышал, как в двадцати шагах от его шатра истязали орка-предателя. Вопли бедолаги разносились, вероятно, над всей пустыней. И поделом, честь благородного лорда или сэра должна быть превыше всего. Затир поступил мудро, что прислал его к нему, прежде чем казнить. Это будет хорошим примером для обоих войск.

Затир отошел за шатер, когда его окликнул один из его гвардейцев:

— Ваше сиятельство.

— Мне что уже и отлить нельзя в покое?!

— Простите, Ваше сиятельство, но привели зачинщика.

— Он что? Живой? — Затир едва не выронил уд.

— Ну, — воин замялся, — с одной стороны — да.

— Идем!

Он и сам начал слышать непонятное волнение в войске. И вот он сам увидел причину. Кирас висел на огромном столбе, прикованный за руки. По ним стекала кровь, сочащаяся из лишенных пальцев рук. И еще большее пятно крови сползало по его порткам. Валир не разочаровал. С его злорадной ухмылки побелел даже стоявший рядом гвардеец, хотя он видел немало крови.

— Долго он так протянет? — зловеще протянул Затир.

— Не знаю, Ваше сиятельство, — пожал плечами орк. — Может до утра. Крови уже много потерял.

— Ну уж нет, — покачал головой Затир. — Снять его с петель и тащите в центр. Прикажи развести костры и калить железо.

— Да, Ваше сиятельство, — отсалютовал воин, торопливо выполняя указ.

И вот он стоит на помосте, держа за гриву этого полоумного Кираса. Вся площадь заполнилась орками. Все ждали. А он не спешил. Он наблюдал, как, медленно, Кирас теряет свою черную кровь.

— Все узнают это отродье? — гаркнул Затир.

В толпе загулял гомон. Все кивали. Разумеется, все узнали этого орка.

— Он поплатился за то, что пошел против своего лорда! — Затир подергал гриву Кираса, заставив того замычать. — Но честь орка не позволяет мне убить другого орка. Пусть даже он из низшего сословия и, что еще хуже, предательская крыса! Потому, мы залечим его раны! Мы не дадим ему погибнуть!

Затир кивнул солатам, что калили железо неподалеку. Глаза Кираса полезли на лоб от ужаса. Он начал вырываться в руках Затира, что-то мыча.

— О! — Затир оглянулся на пленника. — Наш друг хочет нам что-то сказать. Выньте его кляп изо рта, пусть говорит.

Освободив свой рот, Кирас завопил почти охрипшей глоткой. Продолжая вырываться из руки Затира.

— Не надо! Ваше сиятельство! Добейте меня! Молю вас! Убейте меня!

— Законы чести орков издревле не позволяют орку убить другого орка, — жалостливо покачал головой Затир. — Мы должны вылечить тебя. Не переживай, мы не будем слишком долго.

Каленое докрасна железо коснулось кисти Кираса. Первым послышалось шипение прижигаемой кожи, и лишь через мгновение страшный вопль разнесся над пустыней. Наверняка, даже Валир в этот момент злорадно улыбнулся, услышав знакомый голос Кираса.

— И там тоже, — указал Затир на окровавленные портки Кираса. — Исцелять, так исцелять.

Уже обессилевший и охрипший Кирас, не обращая внимания на то, что Затир все еще сжимал его гриву в руках, шкрябал культями по земле, стараясь уползти.

С него сняли портки. Затир оглядел войско зловещим взглядом. Орки были белыми, как песок, на котором стояли.

— Кто-то из вас еще желает указать своему предводителю, как надо управлять войском? — гаркнул Затир в толпу.

Ответом была мертвая тишина, что прервалась лишь очередным душераздирающим воплем боли.

— Ох и воняет же он! — оттолкнул едва дышащее тело от себя ландграф, — И как только циклопы поедали орков? — он вновь повернулся к толпе орков, — Я надеюсь все запомнили произошедшее? Мне бы не хотелось показать это еще раз особо непонятливым! Я ваш ландграф, благородный лорд Затир! Я не потерплю неповиновения от черни! Повесить этого обратно на столб и двигаться в путь!

К концу ночного перехода они добрались до Гримбо, деревеньке при Жаторе. Затир рассчитывал отдохнуть там день и заодно прикупить провианта в дорогу. Ночлег ему, конечно, нашли. Не такой богатый, как он привык, живя в Хварте. Но все лучше, чем в тряпочном шатре. Вот только провиантом тут и не пахло. А ведь двигаться еще около десятины! Проклятые наместники уже давно скупили все продукты из прошлых урожаев. А следующий поспеет только через пару десятин. И чем прикажете кормить войско еще десятину?!

Пожилой гном-староста отвел его в свою хижину, его личную гвардию расположили по конюшням да сеновалам. Тоже неплохо, под крышей да на мягком сене. Ужин гнома был скудным, но и он выставил все, что было. Эти традиции у них сохранились еще со времен, когда орки и гномы существовали в едином Великом Клане. А после ужина из мясной похлебки и серых пресных булочек, ландграфу Хварта выделили кровать в одной из комнат.

Уснуть не удавалось еще очень долго. За окном слышалось мычание ослушника с заткнутым ртом. А в голове бегали мысли о том, что его люди будут есть в дороге. Не песок же им есть, в конце-то концов!

— Ты чувствуешь что-нибудь? — вновь раздался из ниоткуда голос.

— Да, — огрызнулся Пронт, — усталость!

Он только-только прикончил десяток големов, созданных Кедопегом. Раньше он был хотя бы один. И то, Пронту не единожды приходилось сращивать собственные кости. Теперь же их десяток! И ремонту после каждой битвы подлежат уже не кости Пронта, а его большой меч. Тот самый железный друг, что прошел с ним от Хота до Врат. «Гребень».

— Так что я должен чувствовать? — потребовал Пронт, смахнув со лба заливающий глаза пот.

— На Альконаре что-то происходит, — раздался в ответ голос бога.

— Что-то? — выдержав паузу, протянул Пронт. — А что именно?

— Если я тебя чему-то и научил за целый век, то ты сам все узнаешь достаточно скоро. Надеюсь.

— А может, ты сам удосужишься мне объяснить? — сорвался Пронт. — Я человек, а не эльф, и тем более — не люмми. Это они могли чувствовать все, что происходит в природе.

— А ты воспользуйся своим вторым чутьем, — насмешливая интонация Кедопега заставила Пронта прикусить язык.

— Ты знаешь?

— Пронт, — зал наполнился звуком, напоминающим вздох, — я только что сказал тебе, что чувствую беспокойство на Альконаре. А ты удивляешься тому, что я чувствую происходящее в моем же дворце?

— О боги, — всплеснул руками Пронт. — Для начала, появись уже на мои глаза, мне надоело общаться с голосом в моей голове! И объясни уже, наконец, что там такое происходит?!

— Потом, Пронт, — насмешка в голосе бога усилилась. И это притом, что сам голос в голове Пронта становился все тише. — Всему свое время.

«Надоел со своими загадками», — хмуро подумал Пронт, заводя меч за спину. Кедопег поднял всех десятерых големов. Если не рассыплется Гребень, то это сделает сам Пронт.

Вот за что стоит не любить пустыню, так это за ее одинаковость. Они провели целую ночь в песках. А утром, едва замыкающий всадник колонны снялся с места, авангард уже вновь разбивал палатки в четырех часах ходьбы на север. Жатор встретил их тысячами палаток и сотнями походных костров. Отряды наместников уже прибыли.

Затир не стал требовать аудиенции Даргана. Пусть уж дождется наступления дня. Но и, чем занять себя тоже не представлял. Четыре часа, боги. Если бы они знали, как далеко от города, могли бы днем пройти. Тогда сегодня бы не пришлось пол ночи проводить в бездействии. Как же Затир не любил бездействие. Ну, да и альк с ним. Ночь ясная, можно просто лежать и смотреть на звезды, на толстый розовый бок Хирсу, их гиганта, что застилал собой половину неба.

Интересно, а кто кормит пленника? И чем? Как он до сих пор не сдох. Седьмую ночь висит ведь уже. Явно ведь кто-то подкармливает. «Узнаю, кто — скормлю их ему же». Дольше протянет. Уж слишком давно понятия чести перестали мешать оркам убивать друг друга. Темные времена настали.

Дарган заявился на рассвете. Бодрый, выспавшийся, довольный. Чего не скажешь о прибывших ночью солдатах Затира. Черные глаза обычно веселого воеводы едва не стреляли молниями во все стороны, когда к нему в шатер ввалился Дарган.

Крепкий, огромный орк, с парой шрамов на лице, один из которых полностью изуродовал ему скулу. Такие же черные, словно два уголька глаза довольно буровили Даргана. Радуется, паскуда, что разбудил. Все же Затир был на пол ладони выше, и на порядок крупнее, что позволило ему сейчас надменно смотреть на гораздо более старого орка свысока.

— Ну и? — сонно рыкнул Затир.

— Что? — нагло скалясь, изобразил невинность Дарган.

— Какой альк припер тебя ко мне? Еще даже Вкипасе не вылезло целиком из-за горизонта!

— Так, а кто ж тебе спать не давал? — хохотнул Дарган, распахивая руки для крепких объятий. — Рад тебя видеть, старый друг!

— И я тебя, альков плут! — Затир ответил не менее крепкими объятиями. — Как идут дела?

— Весьма неплохо! — вдался в рассказ Дарган, когда они покидали шатер, чтобы пройти в Жатор. — Гномы пашут, орки жнут, наместник почует. Все, как у всех. Крысы не тревожат. Когда под замком трехтысячное войско, которое нужно кормить, кладовые не успевают надолго застаиваться.

— А где же вы берете еду? — изумился Затир.

— А ты думаешь, Гродак оставил нас без еды? Поток возничих с провиантом из соседних городов и деревень не прекращается. Гродак, хоть и дурносмех, но дело свое знает. Обеспечивает войско, как может. Полагаю, о вас он тоже позаботился.

— А уж я-то как надеюсь, — хмуро кивнул Затир. — У меня еще десять тысяч ртов.

— Не боись! — залихватски хлопнул друга по спине Дарган. — Кое-что у меня все же припасено!

— Ну, это радует, — улыбнулся Затир. — Вон тем не давай, наказаны с дороги, — орк кивнул в сторону приведенного ночью войска. Половина из них все еще валялась кто где, распластанные и раззявившие в храпе рты.

— К слову о наказанных, — подал голос Дарган. — Что это за бедолага?

Они как раз подошли вплотную к висевшему на столбе обессилевшему Кирасу, с потрескавшейся кожей на губах. Он лишь бессильно поднял глаза на Затира. Тот брезгливо поморщился:

— Решил учить меня, как нужно вести войско, — Затир хлопнул себя по лбу. — А где гноллы? Должны бы уже подойти.

— Ну, к ним мы и идем, — помрачнел Дарган. — Как они тебе?

— Те еще лизоблюды, — пожал плечами Затир. — Но воевода их молодец, — тут орк не удержал смешок, ткнув пальцем в прикованного. — По большей части, их работа.

— Тогда они мне точно по душе, — загоготал Дарган. — Это прекрасное ожерелье его работа?

— Его, — оскалился Затир, — мне оставалось только прижечь раны, чтобы он не сдох раньше времени.

— Успеет еще, — Дарган заговорчески подмигнул Затиру. — Хочу порадовать скучающее войско парой-тройкой турниров. Что скажешь?

— А денег-то хватит? — с сомнением покосился Затир.

— Еще и останется, — кивнул в ответ Дарган. — Я же говорю, Гродак неслабо потратился на этот поход. Придется его не разочаровывать.

Они подошли к шатру Валира. Гноллы благосклонно пропустили их. Гиеноголовые, судя по всему, понимают намеки куда быстрее, чем твердолобые орки, которым нужно все демонстрировать. В особенности — силу.

Валир вышел из шатра с довольным оскалом гиены. Видимо, этот успел выспаться. «Чертовы собаки», завистливо глядел на гнолла Затир, «Вечно высыпаются быстрее».

— Благородные лорды, — кивнул Валир, — рад приветствовать вас двоих. И благодарю вас, лорд Дарган, за то, что предоставили моему войску место для ночлега и еду.

— Мы идем вместе, — сухо, но беззлобно ответил Дарган. — Мы все здесь заодно. Потому, не стоит благодарности.

«Ты забыл добавить, от гнолла», — подумал про себя Затир. Сам же он буднично кивнул Валиру, а затем в сторону замка:

— Идемте уже поедим достойной пищи, а не обрыдлого сухого мяса с сухарями.

— И то верно, — кивнул ландграф Жатора, приглашая гостей следовать за ним.

Наконец-то, альк побери, горячая, хорошая еда! Мясо, рыба, птица, овощные рагу, каши, нарезки! И выпивка достойная, грог, вино, эль. Быстро Затир привык сидеть в городах и замках. В походах уже чувствует себя не так вольготно, как раньше. Но ничего. К концу этого похода он вновь окрепнет, перегонит все свое дурное мясцо в настоящие мышцы и растрясет застоявшиеся кости.

— Когда выходим? — обратился Затир к хозяину замка, едва проглотив большой кусок птичьего бедра.

— А ты торопишься? — отмахнулся Дарган. — В первый день осени и выйдем.

— Так до него же еще три с лихом десятины! — выкатил глаза Затир.

— А ты торопишься? — повторился Дарган, с улыбкой. — А как же турниры и пиры?

— А у нас есть время? — недоверчиво сморщился Затир.

— Десятина раньше, десятина позже. Кто будет следить за временем? Кровь рыцарей перед походом нужно разогреть. И лучше всего в этом справляются вина, грог и хорошее зрелище!

Дарган протянул ему свой кубок, Затир стукнул по нему своим и они залпом осушили глубокие серебряные сосуды до дна.

— Но все же, — не унимался Затир, вытерев текущее по бороде вино тыльной стороной ладони. — Не лучше ли поскорее управиться со всем этим. Думаю, Его Величество…

— Да плюнь ты на него! — гаркнул Дарган. — Его тут нет. Мои гонцы донесут до него любую весть. Могу написать, что мы уже завтра возьмем Ортки! Пока его гонцы будут отправлены в путь, мы уже и впрямь возьмем его!

— Уверен? — мрачно ответил Затир. — Откуда ты знаешь, что мы точно возьмем его?

— А ты сомневаешься? — жестоко захохотал Дарган. — Нас почти тридцать тысяч! Да эльфы такого войска и не видели!

— Я слышал, что у Эрмиллиона немалое войско, — вмешался Валир.

— Да, у них есть где-то двадцать-двадцать пять тысяч солдат, — рыкнул Дарган, отмахнувшись. — Только они сидят все в далекой столице. Пока они доползут сюда из Семгира, мы уже дойдем до их границы с Бнотзэхом! А там уж нам ящероголовые подсобят. Их тоже не меньше десяти тысяч, — Дарган шумно вылакал кубок вина, что ему тут же в очередной раз наполнили. — Так что, друзья мои, бояться нам нечего, мы вдвое превосходим войско врага.

— Это утешает, — с приторным голосом кивнул Валир. Дарган заметил, как Затир устало закатил глаза от такой интонации. Это приподняло ему настроение.

— Так вот, ­– вновь обернулся наместник к Затиру, — не стоит устраивать войскам совсем уж мрачное настроение в походе. Пусть помашут деревянными мечами и копьями на турнирах. Выставим Золотых кудесниц победителям! Орки это оценят!

— Ну, раз уж так, убедил! — улыбнулся Затир, — Только при одном условии: мы с тобой схлестнемся!

— Ты еще не устал падать забралом в землю? — громко захохотал Дарган.

— Должен же я когда-то отыграться! — вторил ему Затир.

— Ну надейся! — Дарган вновь протянул к нему свой кубок для столкновения. — Может, уже ставки начнем делать? Мне золото не помешает!

— Ага, — Затир торопливо хлопнул кубком о кубок Драгана, — Чтобы вставить золотые зубы взамен тех, что я выбью!

Отгоготав, орки запрокинули кубки. Затир едва не поперхнулся, когда услышал слова Валира.

— А можно гноллам участвовать в вашем турнире? — орки уставились на гиеноголового, словно впервые увидели.

— А ведь точно! — стукнул Дарган кубком о стол. — Нам ведь вместе сражаться! Посмотрим друг на друга! Закрепим отношения честным турниром!

— Заодно узнаем слабые места друг друга, — послышался голос Затира. Дарган и Валир в удивлении уставились на него. Ландграф поспешил поправиться. — Чтобы прикрывать друг друга в бою, разумеется.

— Дело говоришь, брат мой! — хозяин замка вновь поднял кубок, в этот раз Валир присоединился к интересной традиции орков, — За наш великий союз!

Десятина до выхода. Лето уже постепенно угасало. Хотя в стране песков это малозаметно. Тут погода круглый год почти одна и та же. И вот, двадцать с лишним тысяч орков и гноллов, под палящим Вкипасе, сидят, стоят — кто как, в общем, вокруг крупного ристалища. Затир и Дарган находились друг подле друга с одной стороны, окруженные другими орками. На другой стороне находились рыцари Днапотиза. Все покрыли доспехи разноцветной тканью, под цвета своих домов. Хотя, почти у всех домов Тириза преобладают черные и золотые тона. А так же львы, носороги, скорпионы. Гноллы чаще использовали красный и золотые тона. Ну и животными у них были волки (неудивительно, каждая гиена думает, что она волк), химеры, птицы и другие тропические животные.

Все это время герольд зачитывал имена рыцарей из списка. Многих Затир знал лично: Агкагар, Тракар, Утзолук, и другие. Имена гноллов были незнакомыми. Кроме Валира, что проявил большой интерес в схватке на деревянном оружии. И все это время орки и гноллы, верхом на носорогах и химерах, были вынуждены сидеть в полном доспехе с кучей тряпок под палящим пустынным Вкипасе. Третий пот сойдет, пока дело дойдет, наконец, до поединка.

Самое удивительное, это то, что Дарган пообещал одну из трех своих дочерей победителю. Разумеется, если победит орк. Обычно этот орк не бывает таким щедрым и дружелюбным. Ни единожды было такое, что он, не слезая с трона в своем замке, казнил прихожан прямо посреди зала.

Видимо, он все же не был так уж непреклонно уверен в том, что вернется из Ортки домой. Мудро. Крепкий рыцарь, что докажет свою доблесть и силу на честном турнире, будет неплохим мужем для дочери наместника замка. А сыновей у Даргана нет. Дадут боги, будут внуки.

Хвала богам, представление рыцарей закончилось. Теперь они могут уйти под трибуну, через врата. В тень и прохладу подземелья. А сидеть они будут долго. Есть время пообщаться с обществом благородных орков. Лордами, графами, ландграфами, баронами и их родными. Многие благородные орки любят показать себя на турнирах, чтобы не посрамить свой дом.

Этим и занялся Затир. А Дарган, как хозяин замка, спешился с носорога, стянул шлем, и отправился наверх. На свое личное место на трибунах, лицезреть происходящее по ходу турнира. А поглядеть было на что.

В первых трех турах сталкивались пехотинцы орков и гноллов. Это было небольшим разогревом перед пешими, а затем и конными поединками рыцарей. Наличие гноллов резко усиливал накал страстей на трибунах. Столкнуть на поле две разные фракции, это то еще зрелище. Когда речь заходит уже не только о собственной чести дома рыцаря, а о чести всего народа. Поразительная возможность померяться достоинствами с другим народом.

Для начала всегда выставлялись новобранцы из городских войск. Копейщики, что едва ли были обучены лучше, чем городская стража. Выходили отрядами по двадцать человек. Все с деревянным оружием, но в собственных боевых доспехах из кожи. Это позволяло избежать большинства тяжелых травм. Деревянным оружием не пробить доспех, не сломать кости. Проигрывал тот воин, о чьи доспехи сломают оружие, либо из чьих рук выбьют щит. Подобное на поле боя почти всегда заканчивается смертью. Каждый воин имеет при себе по три копья. Сломав одно, он достает другое. Воин, сломавший за бой все три копья о разных воинов, получает достойные почести, нередко он получает право даже стать знаменосцем своего отряда.

В этот раз набралось добровольцев на три поединка. Точнее, их было гораздо больше. Нести знамя на поле боя было большой честью, вот и рвались к этому все большее количество салаг. В первом поединке, самом долгом и откровенно скучном за этот день, победили гноллы. С трудом выбив щиты у орков. Сломано было всего семь копий из ста двадцати.

Дарган указал большим пальцем вниз. Это означало его недовольство поединком. Разумеется, никого за это не казнят. Но и уважения они особого не получат. Что ждать от следующих отрядов?

А ждать было чего. Участники второго тура, не желая гневить Даргана, что, и правда, славился своей вспыльчивостью и жестокостью, сражались остервенело. Копья орков ломались о доспехи гноллов едва ли не с каждым ударом сердца. Арбалетчик не успеет перезарядить свое оружие за то же самое время. Но было поистине красиво. Зал ликовал. Даргану даже не пришлось оценивать поединок.

И, хвала богам! Появился первый юноша, что заслужил право нести знамя Тириза в походе! Дарган встал и поманил юношу к себе. Орк поспешно стянул шлем, почти бегом подбежал к помосту знати и преклонил колено. Сделав все так торопливо, что его железные сапоги звякнули о мягкий песок, как о твердый камень. Дарган приподнял руки, призывая трибуны, вновь возликовавшие, принять тишину:

— Назови свое имя, достойный! — громогласно объявил наместник.

— Назгом, лорд ландграф, — смиренно склонился орк.

— Отныне, Назгом, ты получаешь кольчугу к своему обмундированию (эта одна из сохранившихся с древних времен традиций орков, знатность орка повышалась с качеством его доспехов), и право нести знамя Его Величества Гродака, Великого князя всего Тириза!

— Спасибо, лорд ландграф, — воин встал на обе ноги, почтительно подняв кулак над своей грудью. — Я бы загнал в песок копье, как того требуют традиции. Но, к моему сожалению, у меня остались лишь голые кулаки.

Зал взорвался хохотом, который охотно поддержал и Дарган. На поле боя воин, удостоившийся почестей от своего лорда, не просто преклоняет колено, но и втыкает свое оружие в землю, либо кладет перед самим лордом. Оставшись без оружия, он, тем самым, выказывает свое почтение и преданность. Наличие остроумия орка тоже достойно уважения.

Награжденного унесли на руках орки из отряда. Под ликующий рев довольной толпы. Начался третий тур. Дарган внимательно наблюдал за сражавшимися. Хотя это, скорее, было нетерпение. Он не мог дождаться, когда в бой вступят оруженосцы и пешие рыцари. Ему попросту любопытно посмотреть, как покажут себя гноллы с их широкими мечами против рыцарей Тириза, что чаще используют топоры и палицы в битвах.

Вновь победил отряд орков. Но, увы, больше знаменосцев не появилось. Хотя сражение было достойным. И вот, наконец, настало время сражения воинов, что с малых лет учатся фехтованию и военному искусству.

И, наконец, они вышли на ристалище. По пятеро от каждой стороны. В полных доспехах. А это три слоя кольчуги, укрытые туникой до колен, цвета государства. Черные у орков и алые у гноллов. Закрытый шлем, без забрал. Короткий, но широкий щит, плавно сужающийся книзу, где образовывалось его острие. Он был одним из знаков отличия пешего рыцаря, поскольку на него наносили герб и цвета государства. Тут уже палитра была весьма разнообразной.

Сходились рыцари по двое. Победитель первой схватки переходил в следующий тур. Поначалу ставили орков против гноллов. Но, под итог сражались кто с кем. И вот тут были проявлены истинные чудеса владения оружием. Рыцарю таких выдавалось по пять. У орков топоры и палицы, у гноллов их мечи. Побеждал тот, кто сломает большее количество мечей или топоров именно о доспех противника, а не о щит. Тут уже выбитый щит не был так важен. Каждый рыцарь прекрасно сражался и без щита, держа оружие обеими руками. В этот раз в тройке победителей оказались два гнолла и один орк.

И вот теперь настал момент самого интересного! Поединок знатных рыцарей. Он проходит в два тура. Сперва, знатные рыцари выходят по восемь всадников от фракции, и сражаются, в ближнем бою, фракция на фракцию. Правила такие же, как и в самом первом акте турнира: семь орудий, по одному на противника. Тот, о кого сломали орудие — выбывает. И так до полного уничтожения одной и сторон. Затем, победившая фракция выбирает чемпиона. И выбирает путем череды встречных налетов всадников друг на друга с копьями. Выбитый из седла всадник выбывает. Все, как и всегда.

Протрубил рожок. Затир ощутил, как носорог под ним с ревом начинает набирать скорость. Только бы звери не передрались. Поскольку, в основном, все травмы рыцари получают именно из-за этого.

Орки влетели в толпу гноллов, Затир успел парировать пару ударов Валира, как другой гнолл, с черным морским псом на трехцветном щите, умудрился переломить свой широкий меч в аккурат о голову Затира. Правила турнира велят пораженному сразу сдаваться. А нарушить их нельзя. Маги заговаривают оружие так, что место, куда пришелся удар, достаточно сильный, чтобы оружие сломалось, начинает светиться белым светом. И теперь ему резал глаза белый свет, что лез в прорези со стороны левой скулы.

Следующим вылетел Трактар, воин из замка Гизал, что на границе с Хотией. Точнее, с Троганом, городом, что до появления Хотии принадлежали оркам. Он получил удар в грудь. Затем, один из гноллов. Если Затир правильно запомнил — Хауд. Ему топор Даргана снес бы голову с плеч. И так, один-за-одним воины наносили друг другу удар за ударом. Оружие страшным треском переломленных корабельных мачт оглушали трибуны.

По итогу в «выживших» остались только Валир, и еще гнолл Бравинд. Дарган громко ругался, уходя с поля. Он был последним, кто остался из орков, и у него на кольчуге под ребрами светилось белое пятно. Он пытался спорить с герольдом. Но, правила одни для всех, хоть всех тут перевешай.

Ничего не поделаешь, придется Даргану лично вернуться из Ортки и заделать себе наследника. Или подыскать другого достойного мужа для одной из своих дочерей.

— Не удалось нам силой померяться сегодня? — с улыбкой встретил Даргана Затир.

— Угу, — сухо буркнул наместник. — Если учесть, что ты выбыл через две минуты после рожка, то о чем тут говорить?!

— Я сражался с двумя, — попытался оправдаться Затир.

— А я с четырьмя! — рявкнул Дарган. Вот теперь, он был похож на самого себя. — И двоих смог уложить. Вот только еще двое зашли с двух сторон!

Орал Дарган так, что перекрывал даже грохот налетавших друг на друга гноллов. С копьями в руках, на химерах, закованных в кольчугу так, что торчали одни только глаза и хвосты. На полной скорости, а скакали эти полукошки еще быстрее орочьих львов, рыцари налетали друг на друга. Грохот от удара был сравним лишь с ударом о наковальню другой наковальни, сброшенной с крепостной стены.

— Да боги с ним, Дарган! — все еще пытался вести себя легкомысленно Затир. — Зато было весело! — приходилось кричать. Рев трибун и грохот двух кусков металла, с силой сталкивающихся за их спинами, перешуметь было трудно. — Посмотри на них! Как ты и хотел, что орки, что гноллы довольны! В них кипит восторг от битвы! Невообразимый турнир! Давно я не видел ничего более баснословного турнира!

— Да-да-да, — огрызнулся Дарган. — Идем. Наградим чемпиона и выпьем чего покрепче.

— Идем, — пожал плечами Затир.

Победителем стал Гахен. Тот самый гнолл, что выбил Затира в первых же минутах сражения. Гнолл был крупным. Крупнее орка, что при их обычно скромных размерах казалось совершенно необъяснимым. Как стало ясно из последующего разговора, Гахен был первым рыцарем гвардии Валира. И это был вовсе не гнолл. Это был бьерн. Оркоподобный медведь. Огромный, сильный. Как оказалось, армия гноллов полна бьернов и полукрыс. Место он получил по достоинству.

Как и награду. Не дочь Даргана, разумеется, но его собственный двусторонний боевой топор. Не такой уж, правда, боевой. Гродак подарил ему эту позолоченную безделушку за то, что Дарган взял знамя гномов при битве за Рамот. Город на севере моря Полумесяца. В бою топор был бесполезен, но уйма золота, оплетающего как топорище, так и стержневидную рукоять средней длины. Множество драгоценных камней: рубины, обсидианы, сапфиры. Стоимость этой красоты могла сравниться со стоимостью самого Дарганова замка. Это прекрасное произведение оружейников Тириза. Хотя и бесполезное. Но отдавал Дарган его едва ли не со скрипом на зубах.

А после награждения начался пир. Столы ломились от съестного и выпивки. А по залу шастали полуобнаженные орчицы, меняя блюда и пустые кувшины. Стоял гомон, все обсуждали прошедший турнир, хвалили бойцов, тягали себе на колени орчиц, хватая их за груди и задницы. Те лишь игриво повизгивали и хохотали, готовые на все.

Затир сидел среди знатных рыцарей, с которыми они сражались в последнем акте турнира. Краем глаза он заметил, как Дарган, кубок за кубком, осушил целый кувшин вина. Уследить бы за ним, вспылит, так порешит добрую треть гнолльской знати. В особенности тех, что сидели сейчас за одним столом с Затиром.

Видя, как Дарган добивает уже второй кувшин, Затир решил все же подсесть к нему.

— Может, стоит подумать о том, что будет утром?

— Тебе ли не наплевать? — с мутными глазами огрызнулся Дарган.

— Ну, дело, конечно, твое, — пожал плечами Затир. — Но ты с этого момента воевода. Тебе подавать пример своему войску.

— Да? — мутные глаза наместника с трудом свелись на лице Затира. — А что ты сделал с орком, что пытался учить тебя, как вести войско?

— Хм, — лицо Затира омрачилось, в памяти пронесся силуэт беспалого Кираса. — Вот, как ты обращаешься с гостями?

— Гость? — Дарган сплюнул на пол. — Гостей обычно приглашают! А вы заявились не по моей воле!

— Остынь! — Затир переборщил, некоторые пирующие оглянулись на его рев. — Тебе точно пора прекращать.

Затир потянулся, чтобы вырвать кубок из рук Даргана. Но наместник с рыком выхватил свой уже боевой топор, вскакивая из-за стола. Лезвия с двух сторон угрожающе глянули в грудь Затира.

— Только попробуй! — заорал он на Затира. — Не посмотрю на ранг! Посеку в нарезку!

— Ну, давай, — сухо выдавил Затир, вынимая свой топор. — И через десятину Гродак вывесит тебя на место Кираса.

— Угрожать вздумал?! — взревел наместник, заводя топор за спину.

Даргана тут же перехватили другие наместники замков. Втроем с Затиром они все же смогли скрутить разбушевавшегося воина.

— Не сметь останавливаться! — довольным ревом наполнил зал Затир. — Еще не все кувшины опустели! Нашему уважаемому наместнику нужно на воздух! Чтобы по его