Оглавление

Часть 3

Фэнтези, готический роман, юмор, приключение, драма.

Глава 1. Легче всего винить кого-то, но только не себя.

Принцы.

Шагая с братом за руку по пшеничному полю, залитому ярким солнечным светом, принцы щурились под солнечными теплыми лучами. Высокие пшеничные колоски блестели, словно золотые искорки на свету. Они, щекоча, касались их белой кожи, лаская и покалывая ее. Птицы напевали ласкающие слух мотивы, заливая и дополняя радужную картину. Был такой приятный и теплый денек, и мальчики радовались и смеялись, что могут наслаждаться летним утром, не боясь его сжигающего солнца.

Заметив в самом центре бескрайнего поля отца, стоящего к ним спиной, Аркти и Радамир пустились бежать, все так же, не разжимая свои сплетенные пальцы.

— Папа, папа! Мы здесь! — Со смехом, звали они своего родителя.

Король, увенчанный тяжелой короной на голове, обернулся на радостные голоса своих сыновей, и дети увидели, что по его белым щекам текут кровавые слезы, а белая рубашка на его груди окрашивается красным цветом, намокая под влагой.

Король вампиров, среди высоких хлебов, упал на колени, протягивая им свои руки. Он наклонил свою голову вперед и с нее упала корона. Головной убор из чистого золота откатился в сторону, притаптывая под своей тяжестью пшеничные колосья к земле.

— Папа! Папа! Что с тобой? — Закричали мальчики, чей смех и радостные крики прекратились. Их сменили беспокойство и страх в голосе.

Вампирята со всех ног бросились к отцу, но как бы быстро они не хотели бежать, расстояние между ними и отцом упрямо не хотело сокращаться. Казалось, что они просто бегут на месте, а пшеничное поле все расширялось. Солнце исчезло, и все пространство затянуло черно-бурой тьмой.

Вдруг все стало таким огромным и нависающим, и страх поселился в детских сердцах. Принцы боялись, что отец может исчезнуть навсегда, и они беспрерывно звали его, пытаясь отыскать его по голосу в этом бескрайнем, затянутом тьмой поле.

Наконец, голос отца стал ближе, он тоже звал их, и близнецы ринулись вперед, не замечая сильный напор внезапно поднявшегося ветра.

— Папа! Мы идем! Мы уже близко! — Кричал Радамир.

— Мальчики! — Отзывался родной ослабший голос в темноте.

Добежав до места, где, на коленях стоял отец, дети подошли к родителю и взяли его за руки, чтобы помочь ему подняться, но как только их руки соприкоснулись, земля под королем стала проваливаться.

— Будьте сильными, сыновья! — Приказным тоном сказал вампир, но в его голосе дрожали нотки сожаления.

— Нет, папа! Ты чего? — Надрываясь от тяжести и душивших слез, спросил Аркти, пытаясь вытянуть отца из образующейся под ним ямы, но ничего не выходило, словно король был высечен из камня и не поддавался под усилиями молодых вампиров.

Радамир, боясь выпустить отца из рук, тоже перенапрягал свой молодой организм, так что на его руках и висках проступили вздутые вены.

— Не нужно! — Улыбнулся им отец самой нежной и доброй улыбкой. — Поддерживайте друг друга и маму… Прошу, позаботьтесь о матери. Простите меня, что не смогу больше быть с вами, но мое время пришло. — Умолял монарх тихим и печальным голосом.

После этих слов Тадэуш разжал свои пальцы, и тьма бездны поглотила его.

— Нет, папа!

— Нет! Отец! Отец! — Кричали сыновья, обессиленно опускаясь на колени перед черной дырой.

Земля, где только что была глубокая яма снова затянулась, словно бездны, поглотившей их родного вампира никогда и не было. Ветер, моментально стих, и черно-бардовые тучи растворились, открывая им голубое полотно летнего неба с ярким пятном белого солнца на нем. Птицы и сверчки вновь затянули свои трели.

Принцы оглядели пшеничное поле вокруг. Все было так тихо и умиротворенно, лишь легкий ласкающий ветерок покачивал кончики колосков, заставляя пробегать волны по пшеничному морю.

Принцы посмотрели на небо, щурясь от внезапно возникшего яркого света и увидели прозрачный силуэт и родные черты лица своего отца. Он улыбался самой счастливой и ослепительной улыбкой. Он был счастлив, обретя покой и умиротворение.

***

Оба принца проснулись с началом ночи от дикого крика, который исходил из их горла, выкрикивая слово «отец».

На их крик прибежала Бертрам, чья спальня находилась по соседству, но не успев она открыть двери в покои мальчиков, как была сбита с ног своими воспитанниками.

Испуганные чем-то принцы рванули по коридору к лестнице, а дальше по ней на нижний этаж.

Когда юные вампиры достигли дверей кабинета, то не рискнули ворваться туда сразу. Мальчики словно застыли, так как из-за дверей чувствовалась черная тяжелая аура смерти.

Услышав тихие и скулящие всхлипы материнского голоса внутри, они все же решились отворить дверь, ведь уже понимали, что случилось, так как увидели это в своем сне.

Приоткрыв дверь, они обнаружили рыдающую мать, склонившуюся над лежащим на полу телом отца. Всю его грудь и живот покрывала бурое пятно, расползающееся по одежде. На полу и мебели. Королева, постаревшая лет на сто, нашептывала его имя и слова нежности:

— О, Тэо. Мой любимый… Кто мог это сделать с тобой? — Тихонько подвывала вампирша, совершенно обессилевшая от плача. — Зачем ты покинул меня, Тэо? Тэо, Тэо! — Звала она супруга, словно хотела пробудить его ото сна.

Ее слезы капали на лицо короля вампиров и покрывали его брызгами крови, а ее руки, нежными прикосновениями поглаживали застывшее белое лицо, растирая кровь по щекам.

Мальчики подбежали к матери и обняв ее своими ручками, зарыдали в голос.

Все трое некоторое время обнявшись плакали над телом, скорбя и недоумевая, почему судьба обошлась с ними и их королем таким образом, тем самым собирая толпы шокированных слуг у дверей кабинета

— Как же так, папа, папочка? — Звали вампирята своего отца, зная, что никогда не получат ответ на свой вопрос.

Потерянный взгляд матери обратился к принцам и те заметили, что частичка их матери тоже умерла вместе с ее возлюбленным мужчиной. Радамир и Арктисис еще сильнее разрыдались, страшась уже за свою мать, так как эта трагедия, казалось сломила ее дух и лишила рассудка.

— Мама, мамочка, не плачь мы с тобой! — Пытались поддержать королеву сыновья, но ее сознание было в данный момент недосягаем.

Арктисис не мог наблюдать, страдания своих близких, и не мог больше сдерживать клокочущий в нем гнев и ненависть к тому, кто сделал всех их несчастными. В сердцах, сжав клыки до скрежета, он злобно прошептал над телом своего отца:

— Обещаю, я найду того, кто это сделал и уничтожу его. — Мальчишка сжал кулаки, а затем погладил по спине мать и близнеца, как бы оказывая им поддержку.

Кто-то из слуг решился войти в кабинет первым и прервать момент скорби.

— Вам нужно успокоится, ваше величество. — Обратился мужчина к королеве. — Вам лучше побыть сейчас с мальчиками, пока слуги унесут и подготовят тело к погребению.

— Нет! — Вскрикнула королева. — Я не оставлю своего мужа! — Она отмахнулась от слуги и вцепилась в тело супруга, как коршун, боясь отпустить его хоть на минуту.

Принцы тоже не могли заставить себя подняться с пола и оставить отца на попечение слуг, но они понимали, что ничего изменить нельзя и надо попытаться все принять, продолжать жить ради матери и тех идей, что лелеял отец.

Лучше них никто не знал о том, какой мир хотел король вампиров построить для всех ночных существ, ведь только со своими сыновьями он вел себя искренне, не сдерживая своего ребячества. Очень редко удавалось монарху посвятить время своим наследникам, но когда это случалось, то он делился с ними своими мечтами об утопии, где бы все существа мирно сосуществовали друг с другом, как единое целое. Король хотел создать лучший мир, где не приходилось бы бороться за выживание или первенство, где бы любовь и единство небыли пустыми словами.

Арктисис, в чьих венах бежала отвага и бесстрашие, решил, что теперь. Когда отца не стало, то его долг, как первенца, взвалить на свои плечи заботу о семье, и он мысленно, утирая подсохшие слезы, пообещал себе, что сделает все, чтобы его мать и брат снова были счастливы.

Взяв себя в руки, он успокоил Радамира и мать:

— Нам нужно постараться быть сильными хотя бы друг для друга! Отец хочет именно этого. — Заключил ребенок, рассуждая совершенно, как взрослый здравомыслящий вампир.

Мальчик обхватил влажное от слез лицо матери обоими руками и заглянул в ее безжизненные глаза. Он понимал, что если не предпримет сейчас ничего, то она замкнется в своей боли и скорби, и тогда они с братом потеряют и ее тоже.

Аркти вспомнил все, чему учила их Аврора. Он нарыл в своей памяти, как сестра рассказывала о том, что прочла в книгах о ментальном влиянии, о том, что нужно сильно сконцентрироваться и проникнуть в разум гипнотизируемого существа и четко сформулировать свой приказ, направляя все свою энергию, чтобы результат был лучше.

Аркти стал вглядываться в глаза королевы настолько глубоко пока не понял, что его сознание проникло в ее, и тогда он мысленно сказал:

— Мама, все хорошо. Папа обрел покой. Ему сейчас хорошо, и он хочет, чтоб мы тоже были счастливы. — Аркти, с болью в груди произносил эти слова, но он должен был облегчить страдания своей горячо-любимой матери, поэтому, стиснув зубы, он продолжил ментально влиять на подсознание королевы. — Забудь все плохое, что случилось с папой, но сохрани ту светлую любовь, что была между вами. Прими то, что его больше нет и… дай себе шанс обрести счастье снова, ведь он тоже хочет этого. А сейчас отдохни.

«Кажется подействовало!» — С восторгом подумал мальчик, заметив, что в глазах матери появился живой блеск. Он выпустил ее лицо из своих рук, завершая сеанс гипноза.

Вампирша всхлипнула, вытерла слезы и зевнув, слегка улыбнулась.

— Мне действительно нужно отдохнуть. Я так устала. — Сказала королева тихим голосом, поднимаясь с пола. Она устало улыбнулась своим сыновьям грустной улыбкой.

К ней тут же подошли служанки и вывели ее из кабинета.

Радамир Недоуменно и пристально смотрел на своего брата, не понимая того, что он сделал, но догадывался, что внезапная перемена матери, заслуга его брата.

— Ваши высочества, простите, но вам тоже следует передохнуть. Я весьма сочувствую вашей утрате. — Поклонился перед принцами дворецкий. — Ваш отец был хорошим королем и замечательным вампиром. Понимаю вам и вашей матери сейчас не легко, но кто-то должен заняться организацией похорон.

Аркти молча кивнул головой, обнимая одной рукой брата:

— Сообщите о случившемся нашему дяде и попросите его об этом, пожалуйста.

Близнецы вышли за двери кабинета, и только тогда Радамир осмелился задать вопрос:

— Что ты сделал с мамой?

— Я ее просто успокоил. — Сухо ответил Аркти.

***

Узнав о смерти своего короля и верного друга, Маришка и Закариус незамедлительно прибыли в замок.

Маришка была безутешна, увидев своего лучшего друга на смертном одре. Она не могла поверить в то, что случилось и, рыдая над телом своего друга, очень негодовала по тому поводу, что кто-то посмел проникнуть в замок минуя охрану и магические наслоения защиты, чтобы сделать детей сиротами, а всех остальных несчастными.

Закариус тоже переживал и скорбел по-своему о потере вампира, ставшего ему хорошим другом и родственником, но его скорбь была безмолвна. Он просто стоял вблизи своей жены и поглаживал ее по согнутой, содрогающейся от рева спине.

Серебровласый мужчина был полностью поглощен своими недобрыми мыслями, от которых брови создавали на его лице хмурый и очень обеспокоенный образ.

В зал вошел дворецкий и тихим шагом, чтобы не нарушать тишину скорби, прошел к Закариусу, ожидая от господина дальнейших распоряжений.

Зак, распорядился о том, что нужно для обряда прощания с королем и поинтересовался о состоянии его сестры и племянников. Он облегченно выдохнул, узнав, что с его близкими вампирами все хорошо, и что они сейчас отдыхают от пережитого стресса.

— Янок, похороны должны состояться после того, как все попрощаются с монархом, поэтому я возьму на себя ответственность сообщить об этом всем его подданным, а вы подготовьте все необходимое для погребения, хочу, чтоб Дэша похоронили со всеми почестями, как короля в нашем семейном склепе. Позаботьтесь обо всем необходимом. — Приказал опечаленный князь.

Слуга уважительно склонил голову и, так же бесшумно направился к выходу.

В туже ночь Закариус разослал послания по всем направлениям, где в конце пути, свитки ужасающего содержания развернули: король эльфов, вождь оборотней, король гномов, король лунного мира, все главенствующие семьи вампиров и, хранители леса и четырех стихий.

Некоторые из них, узнав о кончине короля царства ночи с тяжелым сердцем скорбели о его смерти, понимая, что это незаменимая утрата для всех народов ночи, а вот вождь оборотней и некоторые из великих семей вампирской расы, встретили новость с улыбкой, предвкушая борьбу за первенство над всем ночным царством, в их числе был, и старший наследник семьи Баттори, кто расценил смерть короля, посчитав это своим звездным часом.

Черная Роза.

Открывая тяжелые веки, которые с трудом мне поддавались, я увидела обеспокоенно-нахальное лицо демона, сидящего на ложе возле меня. Сама же я лежала пластом в его покоях в той же одежде, что и перед обмороком. В сжатой от судороги руке я все еще продолжала держать золотое украшение, которое больно врезалось в кожу.

— Ну наконец-то, цветочек! — Облегченно вздохнул Хеллдригор. — Думал ты решила таким образом сбежать от моего обаяния. — Как всегда без сарказма и самолюбования не обошлось.

Первое, что заметила я, когда полностью пробудилась от обморока это то, что в подземелье стояла мертвая тишина, и даже горны молчали, приостановив свою работу.

— Сколько я проспала? — Еще, плохо соображая спросила я, пока слабыми толчками на меня накатывались вспышки в памяти, которые и привели мое тело в такое состояние.

— Ты пробыла в образе спящей красавицы двое суток. Я уже начал беспокоиться, что не получу суточную дозу поцелуев от моей воительницы.

Хелл потянулся, чтобы поцеловать меня, но я отдернулась от его губ, словно ошпаренная.

Он вел себя слишком самоуверенно и нагло, скорей всего пытался воздействовать на разум, подавляя мою память, пока я была без сознания, но это не сработало, и я все вспомнила, не смотря на туманность в сознании.

— Не прикасайся ко мне! — предупредила я его, накапливая в руках энергию «пожирающего» пламени.

Восстановив полностью память, меня охватила ненависть к этому предателю.

— Эй, принцесса, не кипятись, — демон выставил руки вперед, пытаясь успокоить. — Давай поговорим!

— Что ж, говори! — Вспрыснула я с яростью, вскакивая с кровати. — Ну же, расскажи, как обманом заставил меня выпустить сатану на свободу! Как заставил выкрасть медальон и, как убил моего дядю! — Слова об убийстве родственника получились скомканными и смятыми, потому как боль, пронзающая грудную клетку, не давала сосредоточится и трезво соображать.

— Я не хотел этого, но другого выхода у меня не было! — Попытался объяснить мужчина. –Если бы я тебя попросил разрушить божественное проклятие и выпустить на волю самого дьявола, ты бы согласилась?

Я понимала, что будь это так, то я бы ни за какие красивые глазки на это не пошла, но он все равно предал меня, использовал в своих дьявольских целях, разрушил мои стремления и желания.

Всю свою жизнь я мечтала, что буду помогать всем, кто нуждается в этом, но теперь получается, что моими усилиями все разрушено, весь мир падет из-за моей доверчивости, которая и стала причиной моей фатальной ошибки.

Я была готова зарычать на все подземные уровни, до самого ядра земли, чтобы хоть немного выпустить ту ярость и злобу, что скопилась во мне, но вместо этого мной завладело бессилие.

Слезы вместе с сожалением навалились на меня тяжелым грузом, который придавил меня к самой земле, и я больше не хотела и не могла с этим бороться и корчить из себя всемогущую вампиршу, потому как осознавала, что я была и буду слаба, ведь я просто женщина.

Хелл осторожно подошел ко мне, чтобы утешить:

— Милая, не злись, все будет хорошо. Теперь, когда воля отца исполнена, мы можем быть свободными.

От его волнующего голоса, который когда-то щекотал мой слух и возбуждал желание, стало еще неприятней, ведь в его речи не было и намека на извинения, а самое главное — не прозвучало даже банальное «прости».

— Не приближайся, иначе я сотру тебя в порошок! — Прорычала я как дикий зверь, сверкая своими красными угольками. — Ты предал меня! Уничтожил! Убил дядю! Принес горе моей семье! Я ненавижу тебя!

Хелл, уставившись на меня своими изумленными глазами, хмыкнул:

— Не надо так со мной! Я сделал все это ради нас, чтобы мы могли быть с тобой вместе. Я убью любого и каждого без сожаления, кто встанет между нами.

— Ради нас? Убьешь каждого? Что это значит? Ты готов убить даже всю мою семью, если они будут против? — Заливаясь слезами, вопрошала я.

— Да! — Без заминки ответил Хелл, но в его голосе было что-то подозрительное, словно это был его намеченный план действий.

Заподозрив неладное и вспомнив, как он вел себя после смерти Дарка, я решила поставить вопрос ребром:

— Ответь мне, Дарка убил ты?

Ответом на мой вопрос было полное молчание. Мои всхлипы стали громче, они совершенно не подчинялись моей воли.

— Отвечай! — Взревела я от ярости. — Трус!

— Да! — Несмело, пробубнил демон.

Казалось в этот момент мир треснул пополам, как и мое сердце. Душа вспыхнула как порох, разрывая грудь от боли и прожигая меня до основания, оставляя после себя внутри щемящую пустоту.

Мне было ненавистно оставаться наедине с демоном, и я больше не могла выносить его присутствие, так как его взволнованное прекрасное лицо заставляло меня усомниться в своих чувствах, которые обуревали меня, разрывая между привязанностью к семье и Хеллдригором.

Та любовь к этому мужчине, которую я лелеяла внутри, в один миг обернулась иллюзией, а ее место стала заполнять тягучая ненависть и липкое призрение.

Я мысленно призвав бабушку, попросила ее перенести меня в замок и в тот же миг, взмахнув рукой, в воздухе, между мной и Хеллом образовался портал, в сторону которого я сделала уверенный шаг, но перешагнуть за грань мне не позволил демон. Хелл ухватил меня за руку, а затем притянул к себе и сзади крепко обнял меня.

— Нет! Прошу, останься! — Умоляющим голосом просил он. — Давай спокойно поговорим, только не уходи…

Я не могла вырваться из его крепких рук как бы не трепыхалась, но и оставаться в тисках предавшего меня мужчины было ненавистно. Поэтому я мысленно спроецировала обратное заклятие, того, что сама недавно разрушила, и вложив все свои обуревающие эмоции в купе с магической энергией, заключила Хеллдригора в вечное заточение.

Вырвавшиеся слова из моих уст были подпитаны потусторонней силой моего всесильного ангельского фамильяра, поэтому заклятие получилось очень мощным. Светлая энергия, выходящая из моих рук, обвила демону запястье, ступни и шею, не позволяя ему выйти из подземелья.

Не понимая, что происходит, Хелл уставился на меня умоляющими щенячьими глазами. Я отвернулась, срывая со своей груди брошь, что подарил мне Хелл и которая стала тяжелым грузом на моем теле, ведь намекала на то, что я принадлежу этому низкому существу. Затем я бросила драгоценную вещицу к его ногам и пересекла границу портала.

— Роза, не бросай меня! Роза! — Звучал его истошный голос, перед тем, как окно портала замкнулось.

***

Портал выплюнул меня в главном зале замка «Черная Роза».

Обернувшись кругом, я не узнала чертога родового гнезда, все от того, что приглушенный свет от редко стоящих канделябров заливал его заполненное пространство разными, незнакомыми мне существами, тогда, когда я помнила его всегда ярко освещенным и благоухающим от разноцветных цветов, украшающих уютный интерьер древнего замка.

По всему периметру битком забитого зала, стояли вазы с черными розами, а потолок и стены были задрапированы черной вуалью. Все кругом выглядело мрачным и тусклым, и даже одежда и лица, присутствующих были преисполнены печали и уныния.

Мое сердце заколотилось так, что было готово выпрыгнуть из груди, но я проглотила тугой ком и двинулась вперед. Чем ближе я подбиралась медленным и неуверенным шагом к помосту с троном, тем чаще и больнее оно рвалось.

Скорбящие существа расступались предо мной, с интересом наблюдая. Большинство из присутствующих узнали во мне ту девушку с бала, которая вскружила голову половине народа, но другие толкали своего соседа и шепотом вопрошали «кто это?». Я никого из них не замечала, так как моей целью было найти своих родных, но кое кого все же я узнала в толпе, кого бы не желала вдеть до конца жизни, это был Сэмюэль Баттори, чей внушительный рост придавал ему сходство с орясиной, и которого нельзя было не заметить в толпе. Невзначай я поймала себя на мысли, что, прибывая в Луномирье, я совершенно забыла о этом безмозглом вампире и, наверное, бы уже никогда и не вспомнила его, если не бы не вернулась обратно. А теперь воспоминание и мысли о нем вызывали у меня неприятный горьковатый зуд в горле.

— Его тело не превратилось в прах, потому как он не был чистокровным вампиром. — Шептал чей-то грубый голос в толпе, отвечающий своему собеседнику.

Уловив своим четким слухом чей-то сдержанный шепот, я обернулась и увидела, что голос принадлежал бородатому старику, предположительно оборотню, который держал на руках мальчика пяти лет и разъяснял своему юному воспитаннику о вампирах.

— Не чистокровный? Я и не знал! — Грустно выдохнул мальчонка. — Думал, что вообще вампиров только осиновый кол может сразить. — Рассуждал ребенок-перевертыш.

— Да нет, нечистокровные умирают, только если им голову отрубить. — Снова отозвался грубый голос. — Но в прах превращаются только те, которые рождены вампирами, а не человеком.

— Но почему же его голова на месте? Вампира убило оружие? — Не унимался любопытный ребенок.

— Ну… видимо оружие или убийца были не простые. — Выдохнул матёрый оборотень, затем достал сухую корочку хлеба из кармана и вручил ребенку, видимо для того, чтобы он его не мучал вопросами.

Маленький волчонок схватился обеими руками за краюху хлеба и засунул в рот, вгрызаясь в нее своими маленькими зубками.

Разговор старого и совсем молодого оборотня заставили меня осознать то, во что я так упрямо отказывалась верить, а именно, что здесь и сейчас проходит прощальная церемония. Сопоставив все факты, я понимала своим умом, что дядя Дэш погиб от рук Хеллдригора, и что именно ему посвящён обряд, но почему-то сердце надеялось на чудо или на то, что вот сейчас я проснусь и рассмеюсь от того, что все эти ужасные события, происходящие вокруг меня, окажутся жутким сном.

Как бы мои ватные ноги не отказывались идти, я, сжав руки в кулак упорно продолжала восхождение по мукам, так как иначе это нельзя было по-другому назвать, ведь мои душевные страдания сливались со страхом того, что сейчас я могу увидеть. Поэтому я просто шла, трясясь, от внезапно охватившего меня озноба без каких-либо мыслей в голове.

Не доходя даже до середины тронного зала я услышала, как у подмостка разгорелся бурный спор. К сожалению, из-за множества высоких фигур и их голов ничего нельзя было разглядеть.

Голоса, которые сразу были приглушенными, вскоре стали громче. Из-за слияния большого количества голосов было многое непонятно, но кое-что все же я уловила:

— Вы, просто трусы и не желаете этого признавать! — Сыпались шипящие обвинения.

— Грр! Я и мои люди не собираемся признаваться в том, в чем нет нашей вины! — Отвечал грубоватый бас.

— Но, похищение — дело ваших рук!

— Оборотни не имеют к этому никого отношения, и перестаньте вешать на нас свои проблемы!

— Но вы не явились на собрание, и ваши дети были в безопасности, в то время, когда наши дети были похищены! — Возмущался кто-то очень эмоциональный. — Вы всегда ненавидели вампиров и не желали смириться с тем, что королем царства ночи стал вампир.

— Я ничего не имел против короля Тадэуша, как и мои люди, ведь он тоже был когда-то человеком.

— Тогда почему вы нарушаете границы и не соблюдаете мирное соглашение?

— Это трудно объяснить, но в последнее время контролировать свои инстинкты, находясь в зверином перевоплощении, становится сложнее. У нас тоже не все так гладко, но мы не стали в этом обвинять вампиров! Гррр…

Препирания нарастали с новой силой: голоса становились громче и холоднее, в воздухе заискрилось напряжение, но родной и хорошо знакомый голос быстро прекратил негативу расползаться по толпе:

— Перестаньте, хватит! — Зазвучал строгий голос моего отца, который заставил всех замолчать, а меня, рвануть вперед, чтобы поскорее увидеть его. — Дэш столько сил потратил на то, чтобы сплотить наши народы, а вы даже не можете оказать ему дань уважения! Даже в память о нем вы не можете прекратить ваши распри! Вы разве не понимаете, что тот, кто убил нашего короля и подстроил похищение, хотел посеять смуту между нашими видами? Прошу вас, — прозвучало уже тише и спокойней, но с напором, — давайте обсудим это после погребения.

— Папа! — Промямлила я дрожащим голосом, пробираясь сквозь последние ряды стоящих существ.

Когда передо мной расступились два высоких эльфа, то я смогла увидеть озадаченные и грустные глаза отца, которые при виде меня озарились нежностью.

— Доченька! — Прошептал он и двинулся ко мне на встречу, оставляя за собой эльфа, гнома, вампира и оборотня в полном недоумении.

Я кинулась в распахнутые руки отца и, крепко обняв его, не смогла больше прятать свои слезы, которые, несмотря на то, что я пыталась изо всех сил их сдержать, вырвались наружу бурным потоком.

— Папочка! — Уткнувшись в грудь, молвила я, прижимаясь сильнее к родному вампиру.

— Доченька, с возвращением. — Тихо и очень нежно отец приветствовал меня, целуя мою макушку и лоб. — Где ж ты так долго пропадала?

— Папа я… я… — Не могла я выдавить и слово, заливаясь слезами, которые уже текли непонятно от чего, толи от горя, толи от радости.

— Ну, ну! — Успокаивал он меня, поглаживая по спине. — Побереги слезы для прощания с … — Отец замялся, а его голос дрогнул.

На мою макушку капнуло что-то холодное и липкое, но мне не нужно было смотреть на лицо отца, чтобы понять, что это были скупые мужские слезы вампира, так как воздухе повис эле слышный запах крови.

— Я знаю… Дядя Дэш, — содрогалась я, чувствуя небольшое облегчение от того, что у меня теперь есть с кем разделить это горе.

Отец смахнул свою слезу, утер мои, и затем повел меня на помост, где в самом центре, усыпанный букетами цветов, связанными черной атласной лентой, лежало тело дяди Дэша в стеклянном гробу. Вокруг гроба, на стульях сидели члены нашей семьи: тетя Лучия, облаченная в черное, закрытое платье и в вуали, склонившись над покойником, с нежностью и любовью поглаживала лицо своего супруга. Ее вдовьи слезы редкими каплями сыпались на лицо мертвеца, ресницы которого оставались неподвижными. Совсем рядом от вдовствующей королевы, сидели Аркти и Радамир. Они прижимались к матери, с обеих сторон, поддерживая и оберегая ее. Лица мальчиков были полны грусти и скорби, но глаза их были пусты, словно они смотрели сквозь пространство.

За спиной тети Лучии, положив одну ладонь на ее плече, стояла и моя мама в траурном наряде. Свободной рукой, она платком осушала свои красные от влаги глаза.

Позади, стояли мадам Бертрам и некоторые из слуг, с которыми дядя Дэш общался очень близко. Противоположную сторону заняли близкие друзья и знакомые, кому король доверял безоговорочно. Замыкали круг главы знатных семей, среди них стоял и Сэмюэль. Он как стойкий оловянный солдатик стоял у кресла, в котором сидела древняя старуха с длинным носом, судя по всему его бабка.

Подойдя к гробу, наше прибытие первыми заметили мальчики и обернувшись, с возгласами «Ро!», пустились в мои объятия. Обняв меня за талию, они оба уткнулись в живот и тихо всхлипнули, я тоже склонилась над ними, шепча сквозь заливающие лицо слезы: «мне очень жаль!». Мама, обернувшись, выронила платок из рук и тоже кинулась обнимать меня. Тетя тоже покинула свое место, чтобы обнять меня и разделить свою печаль.

Душа моя разрывалась на части от того, что я косвенно обрекла любимых кузенов на страдания, лишив сыновей любимого отца, а всех остальных хорошего товарища и короля. Боль от этого становилась еще сильней, разрушая меня из нутри.

Мой дядя все же мертв, и не какая вера в чудо не смогла оживить его. Вся моя родня в отчаянье, все подданные в смятении, и всему виной моя глупость.

— Почему ты так долго? — Вопрошала мама, обнимая меня и попутно вытирая свои слезы.

Отец обнял всех нас разом и больше никто из нас не стыдился своих слез при посторонних.

Минуты две погодя, мы кое-как смогли успокоиться и все подошли к гробу, где умиротворение и покой оплело своими путами нашего короля.

Мне на встречу вышел недовампир, чье выражение лица выдавало его радость и удивление.

— Ты наконец объявилась! Больше тебе не сбежать! Теперь-то нам, надеюсь, ничто не помешает пожениться, ведь это была воля короля! — Как всегда высокомерно начал он.

— Прошу, не сейчас! — Я резко отмахнулась от его руки, которую он тянул ко мне, так как меня задела его заносчивость.

Я и мои близкие были раздавлены горем, но похоже на то, что Баттори не волновал этот вопрос, для него на первом месте были свои амбиции.

Отец тоже выставил руку защищая меня от ненужных прикосновений, своим строгим видом он дал понять ему, что не время:

— Мы обсудим это позже!

Кажется, тон отца усмирил заносчивого вампира, так как он захлопнул свою варежку и вновь занял свою позицию сторожевого пса.

Наконец я смогла приблизиться к телу дяди Дэша, чтобы подарить ему мой прощальный поцелуй. Вынув из кармана куртки цепочку и камень, я вставила красный кристалл в золотую оправу и положила медальон дяде на грудь.

— Откуда он у тебя? — Выпучив глаза на меня, спросила тетушка.

Ее прервал король Тарон, которому я очень была благодарна за это, так как он спас меня от неловких оправданий и неприятного разговора. Конечно, я предполагала, что рано или поздно мои родные узнают обо всем, но в данный момент я не могла вымолвить и слова, чтобы раскрыть им всю правду, и о том какую роль в их несчастьях сыграла я.

— Аврора, сожалею о вашей потере, но не могу не сказать, как я счастлив, что ты жива! — Король заключил меня в объятия. — Я уже стал волноваться, так как от вас не было никаких вестей, а вы оказывается уже здесь! Прошу тебя расскажи мне о том, как продвигаются ваши поиски, да и вообще все…

— Простите меня, король Тарон. — Подавленно ответила я, освободившись. — Я вам обязательно все расскажу, но сейчас я ужасно устала.

— Ах да, конечно. — Уступил мужчина, поглаживая свою бороду. — Тебе непременно нужно передохнуть.

Я отвесила усталый поклон перед всеми и как зомби поплелась на нижние этажи в купальню, чтобы освежиться, по дороге коря себя за то, что в суматохе забыла забрать магические кристаллы из подземелий ада.

Маришка.

Церемония прощания подходила к своему завершению, а я все еще не могла поверить, что Дэша — моего лучшего друга и товарища больше нет с нами. Мой мозг отказывался принимать то, что больше я его не увижу, не поговорю с ним и не спрошу совета. Боль от утраты была невыносимой, но воспоминания о том времени, что мы провели с ним вместе, еще с первого дня нашего знакомства и до его убийства, придали мне сил идти вперед и не опускать руки. Я знаю, он бы тоже хотел, чтобы мы все были счастливы, но к несчастью, этого он уже не увидит.

После того, как гроб был помещен на каменный пьедестал в семейном склепе, весь народ направился в зал, где были накрыты столы для поминального ужина.

На помосте, где еще пару часов назад стоял стеклянный гроб, находился хор из десятков певцов и певиц, которые тихими и скорбными голосами пели протяжные траурные песни, от которых у всех присутствующих наворачивались слезы.

Траурная процессия, оказывающая последнюю дань уважения своему, ныне покойному королю, перешла на хвалебные воспоминания о монархе, лишь иногда прерываясь, чтобы глотнуть крови из бокалов и пожелать его душе доброго пути в загробный мир.

За столом не сидела лишь Лучия, она отмахнулась от поминального ужина, сославшись на отсутствие аппетита, но осталась в зале, заняв кресло на против стола.

Сэмюэль Баттори сидел за столом поодаль от меня с противоположной стороны и что-то шептал на обвисшее остроконечное ухо своей бабке, которую сопровождал на похоронах и мельком поглядывал на Аврору. Старуха тоже бросала свой сверлящий взгляд в ее сторону и очень медленно кивала головой. Ее отвратительная злобная ухмылка испортила мне аппетит, хотя я уже и забыла, когда ела последний раз и есть хотелось ужасно, но увидев ее лицо, в рот ничего не полезло, поэтому я быстро освободила свое место и направилась к дочери, которая тоже была лишена аппетита.

По не многу, существа, стойко перенесшие похороны, начали расходится, так как не хотели быть застигнуты солнечным светом в пути. Они, осмелевшие от вина и крови, затеивали разговоры касающиеся убийцы короля и делали предположения, кто следующий займет трон царства ночи. По нижеизложенному, на выходе из замка разгорелся жаркий спор, который пришлось успокаивать моему мужу, провожавшему гостей.

— У нашего короля есть наследники, но пока они не достигли совершеннолетия, на престоле все еще остается королева. — Его строгий недовольный голос, рассудил все по справедливости, как бы уличая присутствующих существ в том, что они суют свои носы не в свои дела.

— Да, но зачем же королеву нагружать политическими делами, ведь она еще не оправилась от потери. Не лучше ли для нее дать немного времени ей прийти в себя? — Проскрипел голос старой скрюченной карги Баттори, чей возраст давно пересек черту нескольких тысячелетий.

— Я буду всегда рядом с сестрой, включая и в делах престола. — Отрапортовал он.

Бабка хмыкнув кивнула:

— Ну конечно, никто и не сомневается в вашей компетенции, Закариус… — Она хотела этим что-то сказать, но перепрыгнула на другую тему. — Пора пришла конкретно обсудить свадьбу моего внука и вашей дочери, вам так не кажется?

— Мы вернемся к этому позже, а пока еще все скорбят, я не имею право…

— Да, но король дал на это свое слово, и будет неуважительно не исполнить его. — Старуха посмотрела на реакцию моего Зака и не дождавшись от него ответа, продолжила. — В общем, следующее приглашения должно быть на свадьбу, Закариус. Мое терпенье на исходе. Вам сейчас как никому нужны союзники, чтобы удержать трон. Имя нашей семьи может обеспечить вам стабильность, так что не затягивайте с этим.

Мой супруг согласно кивнул и с уважением открыл створку дверей перед почтенной леди.

Сэмуэль проводил бабку до экипажа и возвратился к нам.

Когда все мы вернулись к дочери, заловке и племянникам, то заметили, что не все еще покинули замок. Король лунного мира стоял рядом с Авророй и очень оживленно расспрашивал ее о древних артефактах.

Теперь, когда остались только самые близкие и, можно было хоть немного расслабиться (но и это было роскошью, так как, появлением дочери сегодняшней ночью я была немного шокирована, и вот сейчас, когда шок немного спал), на меня нахлынула волна недовольства. Мне сразу захотелось отписать дочке подзатыльника и выяснить, «где ее так долго черти носили?». Сделать это мне не дал король лунного мира, который словно пиявка пристал к ней и расспрашивал о каких-то своих делах, словно они были давними друзьями.

О том, что дочь скрывалась от нас в лунном мире, мы узнали об этом от Дэша. Пару месяцев спустя после ее побега, он проведывал Дарка в луномирье и от него узнал, что наша там, что с ней все в порядке и, что она обучается в магической академии, куда ее пристроил сам король Тарон за ее услугу. Мы с мужем хоть и не приняли эту новость с восторгом, но все же немного успокоились и были рады даже тому, что она жива и с не все в порядке. Поэтому я не сильно удивилась тому, что Аврора тесно общается с королем незнакомого мне мира, но все же не одобряла того, что у них есть общие дела, о которых я ничего не знаю.

Чтобы не показаться бестактной, невоспитанной дамой перед королем Тароном, мне пришлось терпеливо ожидать своей очереди, но и в этой мелочи мне было отказано…

В какой-то момент Лучия, которая сидела не так далеко от короля и Авроры и, слышала все, о чем они разговаривали, обратилась к моей дочери с просьбой рассказать, как к ней в руки попала похищенная убийцей оправа медальона, и куда из нее делся камень.

О том, что Дэша убили не враги по своей прихоти, а воры, выяснилось после того, как мы с Заком, узнав о трагедии прилетели в замок. Муж с лучшими следопытами из стражи расследовал убийство нашего короля и друга, пока остальные его обитатели скорбели о гибели верного товарища.

Заку удалось выяснить, что нападение произошло утром, когда все вампиры спали. От сюда следовало, что нападавшие не принадлежали царству ночи или же, это были человекоподобные существа. Вариант с оборотнями отпал сам собой, так как после себя они должны были оставить звериный запах, которого не было, если конечно они не научились его маскировать. Единственная зацепка — это запах серы и гари в кабинете. Никаких следов, никаких улик не оставили после себя убийцы. Даже из всего обилия позолоченных и других дорогих предметов ничего не пропало, кроме магического амулета, который Дэш носил при себе. Все это наводило на мысли, что целью нападения на замок было убийство короля. Эта версия не давала всем нам покоя, пока Зак не разобрался в причине. Он заметил, что магическая защита замка была искусно разорвана в одном месте и так же вновь восстановлена, но никто из ныне живущих существ не смог бы это сделать. Ответ пришел сам собой, либо это сделал кто-то свой, кто знает какая магия применялась для защитного купола, либо могущественный враг, о котором мы не знаем. Этими мыслями Зак поделился с сестрой, которая сломленная горем, пыталась узнать, как погиб ее возлюбленный, и кажется, ухватилась за более логический вариант, то есть, заподозрила во всем нашу дочь, ведь она как раз уже попадалась на том, что взламывала магическую защиту Дэша.

Дочь виновато опустила влажные глаза, словно во всем, что случилось была ее вина. Она долго собиралась с мыслями, прежде чем что-то сказать.

Мы с Заком обменялись подозрительными взглядами.

— Аврора, ответь, ты появлялась в замке два дня назад?

Лучия задумала грязную игру, и задала вопрос в лоб, зная, что Аврора не сможет солгать.

— Что ты задумала, сестра? Зачем спрашиваешь ее об этом? — Вступился Зак. — Мы все на взводе и поэтому нужно время, чтобы вернуться к этому с холодной головой.

Заподозрив неладное по натянутой ауре, Зак попытался сгладить ситуацию, но не успел, так как дочь подала свой голос:

— Я очень сожалею. Я не хотела всего этого. Не предполагала, что подобное случится. — Дрожащим голосом произнесла она несмело и покачала опущенной головой.

В зале повисла мертвецкая тишина, даже хор прекратил свое пение. Все удивленно уставились на мою дочь, и я в том числе.

Глаза Сэмуэля радостно сверкнули в тусклом свете свечей.

— Что ты такое говоришь? Ты, наверное, не отошла еще от шока, поэтому несешь всякую ахинею. Тебе нужно отдохнуть! Пойдем, я отведу тебя домой! — Поспешила я к дочери, желая поскорей увести ее от осуждающих взглядов.

— Ты виновна в смерти Дэша? — Не прекращала Лучия свои обвинения.

— Мама, это не Ро! Она бы никогда не сделала этого! — На защиту своей любимой кузины пришли принцы. Они обняли Аврору с обоих сторон и одарили мать осуждающим взглядом.

Дочь, на неустойчивых ногах отшатнулась от мальчишек. По ее непрекращающимся слезам можно было понять, что она чувствовала за собой вину.

— Я не убивала дядю Дэша и …. Я их… очень любила, … но в их смерти есть моя вина.

— О ком ты говоришь? И почему мой отец не пришел вместе с тобой? — Взволнованно пролепетала золовка.

— Потому что… Потому что, он тоже мертв.

По залу прокатилась серия изумленных вздохов.

— Это невозможно! — Выдавила я из себя, изумленно смотря на дочь, роняющую слезы.

— Мой муж и отец мертвы! — Взвыла Лучия, резко изменившаяся на глазах.

Плавные черты лица золовки искривились под злобой:

— Я хочу знать, по чьей вине они умерли! — Завывала вампирша, теряя последние капли самообладания. — Это ты? Ты виновата в их смерти? Ты принесла нам горе и разрушения?

— Что ты несешь, Лучия! Успокойся! — крикнула я на нее.

— Это так! — перебила меня всхлипывающая Аврора. — Я была рядом, когда Дарк погиб и, в замке, в тот момент, когда дядя…

— Чушь! Я бы почувствовал твое присутствие в кабинете. Не нужно себя винить в том, что ты не делала. — Выступил Зак в перед и поддержал ее за плечи.

— Но, если бы не я, то Дарк и дядя Дэш были бы живы. Ведь это я провела Хелла в замок через защиту. По моей вине дядя…

— Кто он? Кто убийца моего мужа? — Снова Лучия перешла в наступление.

— Хелл мой … — Дочь опустила голову, роняя слезы себе под ноги. — Он демон.

— Он твой любовник? — Лучию понесло. От жажды мести она совершенно потеряла голову. — Ты позволила чужаку проникнуть в замок и убить короля. Ты предала всех нас! — Золовка вскочила со своего места и упав на колени, стала биться в истерике.

Ее пытались успокоить слуги, но она их отшвыривала словно дикий зверь.

Всем стало жутко от того. Что происходило с королевой.

— Успокойся Лучия! — Рыкнул на нее Зак, дабы защитить дочь от скоропалительных обвинений своей сестры, но это было невозможно, так как Лучия кипела от злости.

Аврора зарыдала в голос, мальчики растерянно взирали друг на друга и на мать, не зная, что им предпринять, а я поспешила увести Аврору из замка прочь, но она желала оправдаться.

— Я не знала, что он задумал. Мы только должны были забрать Архад и заменить его. Если бы я смогла раньше догадаться, я бы не допустила этого. — Она упала на колени перед королевой. — Простите меня, тетя… — Искренне раскаивалась моя девочка.

Чувствуя ее боль, я и мальчики тоже не смогли сдержать слез.

— Твой любовник убил моего мужа! Ты виновата в смерти мужа и отца. Предательница короны! Предательница! — Кричала золовка на весь замок, теряя связь с реальностью, пока Зак не усыпил сестру, приложив к ее лбу свою руку.

Он поймал обмякшее тело своей сестры и передал его одному из подошедших стражников, которому приказал отнести королеву в ее покои, затем переключился на кучку рыдающих на помосте вампиров: Аврору, меня и мальчиков.

— Она была не в себе, — сообщил он, — из-за вмешательства в ее сознание. Кто-то неопытный ранее проникал в ее голову и это вызвало резкий скачок эмоций.

Зак окинул нас всех хмурым взглядом, а затем дал распоряжение:

— Маришка, отведи дочь домой и ждите меня там. Вы, мальчики отправляйтесь к себе и отдохните, конечно, после того, как расскажите, что вы провернули с сознанием вашей матери, — он одарил племянников строгим взглядом, под гнетом которого Радамир и Арктисис повержено склонили головы. — Ну, а все остальные могут быть свободны. — Обратился он с помоста к присутствующим, которые еще не успели покинуть замок. — Примите мое глубочайшее уважение и искреннее извинение за то, что вам пришлось стать свидетелями семейных неурядиц. Прошу всех на выход!

Мы с Авророй двинулись в сторону входной двери, но услышав знакомый голос застыли на месте.

— Подождите! — Прозвучал решительный голос Сэмуэля Баттори из толпы. — А как же моя персона? Не желаете объясниться, что значит «любовник»? Девчонка была обещана мне, — рычал он, краснея от ярости. — Аврора моя!

— Моя сестра была не в себе. — Осадил его Зак, грозно сверля его красными зрачками. — В момент ярости она плела всякую чепуху, так что не нужно прислушиваться к ее словам, а что касается моей дочери, я уже объяснял все это леди Баттори.

Сказав это, Зак был готов уйти, но задетая гордость молодого вампира не могла позволить ему так легко отпустить будущего тестя. Баттори, вскинув свой плащ на плече, перешел к угрозам.

— Я требую, чтобы мою невесту осмотрели на наличие девственности по древнему ритуалу добрачного соглашения, и если старейшина обнаружит ее отсутствие, то готовьтесь к войне. Клянусь, я отомщу за оскорбление моей семьи. — Сказав это, Сэмюэль накрылся широким пологом своего темно-алого плаща и исчез.

В зале пронеслись колющие шепотки.

***

Сидя дома за столом, я ожидала своего супруга. На против меня сидела моя преданная подруга Аграпина, которая, трясущимися ручонками, то и дело, подливала вино в свою чарку и залпом глотала терпкий напиток. Ее муж — домовой Филимон пожелал остаться с Авророй в ее спальне и приглядеть, чтобы она не взбрыкнула чего-нибудь, но не успев опустить свою голову на подушку, от пережитого стресса, дочь тут же погрузилась в царство Морфея.

Тяжело было всем, ведь не успев отойти от похорон Дэша на наши головы навалилась еще одна беда, и это я еще не взяла в расчет ненависть Лучии к моей дочери. Под словом «беда» я предполагала Сэмуэля Баттори со своими угрозами против нашей семьи. Мне уже не казалась идея близкого родства с его семейством такой радужной, как раньше. Теперь же одна только мысль о предстоящей навязанной дочке свадьбе с вампирскими добрачными обследованиями бросала меня в дрожь, ведь я не знала, чего ждать.

Дверь скрипнула, и мы с Грушей замерли в ожидании.

Секунду спустя на кухне появился Зак. Я сорвалась с места и повисла у него на шее.

— Как Аврора? — Устало спросил он.

— Она спит мертвецким сном. О, Зак, я боюсь за нее, ей столько всего пришлось пережить. — Чуть ли не срываясь на плачь, пропищала я ему в грудь, а наклюкавшаяся Аграпина, скуля выдала несвязную речь: «серд-це бедной… ик… девочки раз-бито», а затем уложила голову на ладони и захрапела.

— Тш-ш-ш. — Успокоил супруг, поглаживая меня по спине своей прохладной рукой, затем он, оглядев нас и стол, задал вопрос. — А вы почему еще не отдыхаете, поди тоже вымотались за ночь?

— Груша уже! — констатировала я факт. — А вообще, мы тебя ждали. — Сказала я, поднимая на него свои глаза полные любопытства. — Ну как там в замке, успокоилось?

— Лучия будет спать еще пару суток, пока из памяти не сотрутся последние события. Мальчишки вроде бы в порядке, тоже отдыхать отправились. Все-таки эти паршивцы признались, что это они влезли к матери в голову, хотели, как лучше. — Зак замялся, но потом выдавил слова. — Этот чертов щенок Баттори всех на уши поставил. Со всех углов недовольство и возмущения по поводу того, что слово Дракулы и короля ничего не стоит. Он преподносит все так, будто мы нарочно скрывали свою распутную дочь, прикрываясь ее побегом. Этим хорошо продуманным ходом он сыграл себе на руку, ведь теперь нам не отвертеться от публичного ритуала, чтобы доказать обратное.

— И что теперь делать?

— Молиться, чтоб наша дочь не оказалась безрассудной и сохранила свою невинность, иначе плохи наши дела. Мне во чтобы-то ни стало, нужно сохранить мир всеми силами, а если не получится, то многие из знатных семей начнут борьбу за власть, и они не пощадят никого, особенно юных наследников. — Грустно выдохнул Зак.

— Может нам всем стоит сгрести вещи и детей в охапку и сбежать? — Выдала я, только что возникшую в моем мозгу идею.

Зак обессиленно хмыкнул.

— Я бы с удовольствием так и сделал, но увы от древних нам нигде не скрыться, кроме как в другом мире.

— А что, король Тарон приглашал нас посетить его дворец, да и по словам Дэша, там просто райские кущи. — Грустно озвучила я, вспоминая с каким воодушевлением Дэш и Лучия рассказывали о прекрасном и незнакомом мире.

— А что насчет того демона? Аврора что-нибудь тебе рассказала?

— Нет. Я даже не успела у нее об этом спросить, как ее покинули силы. Бедняжке многое пришлось пережить. Похоже, что она искренне любит этого парня, раз провела его в замок.

— Наверняка этот убийца обманул ее и воспользовался ее доверчивостью. — Сквозь зубы, проговорил Зак с ненавистью.

Вспоминая, каким обессиленным и встревоженным взглядом Аврора одарила меня, после того, как я спросила у нее, кто такой Хелл, выдохнула:

— Даже не представляю, через что пришлось пройти нашей дочери.

Глава 2. Непростое решение.

Черная Роза.

Открыв глаза лишь следующим вечером, я обнаружила спящих домовых на моей кровати. Они спали в обнимку, закопавшись лицами друг другу в космы.

Мне немного взгрустнулось от того, что я некогда чувствовала тоже самое, когда спала в объятиях Хелла. Так же чувствовала себя любимой, защищенной, нужной. Но сейчас все мои пережитые любовные томления, казались лишь далеким сном, а впереди меня ждала пугающая неизвестность.

Вспомнив все то, чего я лишилась ради своей безрассудности, вздохнула, понимая, что впредь мне нужно быть внимательной и, стараясь не разбудить влюбленных, вылезла из-под одеяла.

На душе было мерзко и тоскливо от осознания того, что моя персона «нон грата» оплошала везде, где только могла: выпустила дьявола на волю, потеряла, раздобытые с трудом Архады, лишив надежды короля Тарона, и в завершение, так сказать, кульминация моего фиаско — предательство короны и своей семьи.

Обдумывая все, как объяснить родителям, я, шоркающим шагом прошла на кухню и выудила припрятанную матерью за буфетом бутылку вина с кровью косули, дабы выпитый напиток помог мне набраться храбрости.

Маман часто прятала там алкогольные зелья для своих романтичных ночей с отцом, не подозревая о том, что я и так обо всем догадывалась, так как после того, как они запирались в своей комнате с такой вот бутылочкой, оттуда доносились смешки и томные вздохи.

Откупорив бутылку, я даже не стала утруждать себя поиском кубка, а просто, стала жадно глотать жидкость прямо из бутылки, как заправские гномы, отмечающие получку в трольей таверне.

Я не хотела совсем уж походить на полуросликов с бородой, мне только хотелось затуманить свой разум, чтобы не на долго прекратить внутренний диалог, иначе, я просто бы сошла с ума от переживаний, которые были последствием моих необдуманных действий.

— Ого! — Голос матери прервал мою попойку в самый разгар заливания горя. — А не рано ли тебе на добро так налегать, деточка?

Она резко оторвала бутылку прямо от моего рта, что даже несколько капель пролилось на стол и ее домашний халат, в котором она разгуливала по дому.

— Я уже взрол — слая! — Сказала я, стараясь говорить слова, как можно четче. — Оу, миленьк -ий халатик!

— Ох, горе ты мое луковое, как же ты налакалась! — Болтая небольшое количество жидкости по дну стеклянного сосуда, возмущалась родительница.

— Я так-ая идиотка! Всех подвела. — С грустной улыбкой выдавила я и, шмыгнув носом, положила голову на стол.

Мама тоже изменилась в лице. Она приложила горлышко бутылки к своим губам и залпом допила все что оставалось на дне:

— Ничего ты не идиотка. Ты у меня самая лучшая. — Похвалила она меня и, присев рядом на соседний стул погладила по голове. — Сдается мне, что карма моего рода все же существует, и ты стала ее очередной жертвой.

— Кар — ма? — Сдерживая икоту, я с удивленными опьяневшими глазами, уставилась на мать. — Что еще за… карма?

— Ну со мной в молодости такое часто случалось, до того момента, пока я не родила тебя и не остепенилась. Постоянно влипала в разные неприятности из-за своего любопытства, и доставляла всем вокруг кучу хлопот. Совсем как ты. — Мама пожала плечами.

— Да, тогда это опред-деленно — карма! — Утвердительно я подняла указательный палец вверх и махнула непричесанной головой. — И что мне нужно сделать, чтобы избав-ться от нее? Поцеловать зак-олдованную лягушку, выйти замуж за дракона, или может убить принца? Последнее мне определенно нравит-ся больше.

Мама посмотрела на меня с состраданием, словно знала все мои переживания, а затем задала вопрос:

— Доченька, ты влюблена в этого … (как его там звать) …. Хелда?

— М-м? Хелла? — Удивленно спросила я и поморщила нос.

— Да его самого?

Я некоторое время молчала, а потом все же решилась с ответом:

— Это… очень сложно. — Грустно выдохнула я.

Мама по-дружески поддержала меня, приобняв за плечо:

— Я тебя понимаю…

— Ну это уж нав-ряд ли. — С сарказмом вымолвила я и натянула дурацкую пьяную ухмылку. — В данной ситуац-ии меня никто не поймет, ведь мужчина, которого я лю… — Я опомнилась на полуслове и тут же исправилась. — … ненавижу, обманул меня и убил моих близких.

— А он тебя любит?

— Я уже сама ничего не понимаю, — шмыгнула я носом, чувствуя, как защекотало там. Мне казалось, что он без ума от меня… — раскрывала я свою душу перед матерью, — но, как оказалось, это была всего лишь уловка, чтобы использовать меня в своих интересах.

Мама нахмурилась:

— Должно быть, он настоящий идиот, раз уж не оценил такую красавицу по достоинству. — Она взяла меня за подбородок, желая приободрить. После небольшой паузы, она задала вопрос. — У вас было все серьезно?

— Ты это про что?

— Ну я имею ввиду …близкие отношения. — Неловко и со смущением, расспрашивала маман.

Я почувствовала, как вспыхнуло мое лицо, но ответить прямо стыд не позволял, поэтому, я только уткнулась головой в стол и накрыла ее руками, чтобы спрятать от мамы свои глаза, которые выдали бы все мои секреты, но этим только подтвердила ее опасения.

— Вот, черт! — Вспрыснула она, меняя свой голос от досадного удивления, до яростного рыка. — Я точно кастрирую этого юнца, попадись он мне на глаза. Этот мерзавец испытает на своей шкуре все пытки ада, за то, что перешел дорогу матери, соблазнив единственную дочь…

Она так распалилась в своих грезах о мести, что я уже было подумала, что сейчас из нее вырвется адское пламя, но к счастью, ее раскаты истерики прекратил отец, вошедший на кухню, завернутый в одеяло. Похоже мама разбудила его своими воплями.

— Что происходит? Аврора сбежала? — Растерянно спросил он, моргая сонными глазами, но затем, когда он разглядел меня среди кухонной мебели, поинтересовался уже мягче. — По какому поводу весь этот гам?

Заметив пустую бутылку на столе, он, взял ее в руки и скосил взгляд на супругу:

— Ночь только наступила, а ты уже вылакала всю бутыль?

— Не смотри так на меня, у нас вообще-то был девчачий разговор с дочерью, а тут, как ты знаешь, без бутылки не разберешься! — Мама властно вырвала бутылку из его рук и поставила ее под стол, чтоб та не муляла перед его глазами.

— Так и о чем был ваш «девчачий» разговор? С удовольствием бы послушал! — Отец отодвинул стул и присел на против.

— Он не для твоих ушей! — Мама, для пущей убедительности, прикрыла уши отца своими ладонями.

Мне было забавно наблюдать за своими предками, так как они являлись замечательным примером того, каким на самом деле должен быть брак. Их незначительные ссоры всегда заканчивались возней в спальне, и что-то мне подсказывало, что они там совсем не в шахматы играли.

С ночи и до самого утра, родители ворковали друг с другом, как голубки, но самое интересное, это то, что по прошествии стольких столетий, они не надоедали друг другу, и не разу не расставались, как смертные, за которыми я наблюдала. Уж такого «добра», как любовные ссоры и пьяные побоища, я насмотрелась в деревне. Там мужики своих жен вниманием не балуют, да и оскорбления в место комплиментов, это уж как: «с добрым утром»! Видимо, так у смертных заведено.

— Аврора, тебе не хорошо? Выглядишь устало. — Заботливо спросил отец и убрал с моего лица локон отросшей челки.

— Оу, это потому, что кто-то высосал мое пойло почти до дна. — Возмущалась мать, жалуясь своему супругу.

— Конечно налегать на спиртное это не выход, — сочувствовал папа, прежде чем дать дельные советы. — Можно же и по-другому отвлечься от навалившегося, например, отдохнуть, съездить в путешествие или просто повидаться с друзьями. О, кажется Дэш упоминал, что в академии ты обзавелась друзьями. Если хочешь, то можешь погостить у них, пока здесь все не уляжется. — С улыбкой предложил отец, переглядываясь с матерью.

— Нет, не могу. Мне теперь везде путь заказан. — Пробубнила я, глядя на лица озадаченных родителей.

— Что такое? Почему не можешь? — Мама нахмурила брови.

— Да потому, что я не могу сунуться в лунный мир без Архад и фамильяра, — с пьяной ухмылкой, развела я руками, — да и как я могу оставить всех здесь, когда такое натворила? — Тут уж мне было не до сарказма, потому как, напоминания моих недавних ошибок, в купе со спиртным, ударившем мне в голову, дали эмоциям выйти наружу.

— Что ты такое говоришь? В смерти Дэша и Дарка нет твоей вины! — Убеждал ревевшую меня отец, видя, как я истерично всхлипываю.

— Я го-ворю сей-час не о них. — Выдавливала я слова, сотрясаемая дрожью и слезами.

Родители принялись меня успокаивать поглаживаниями и уговорами, они попросили меня успокоиться и начать все с самого начала, а когда я стала им все рассказывать, то мама и папа, без осуждения внимательно слушали меня, не прерывая ни на секунду.

Мне пришлось рассказать родителям все по порядку, правда, сказ о моих ошибочных чувствах к Даркарусу и наших занятиях с оружием, мне пришлось опустить. Поведала я о бабушке — призраке, которая дремала во мне, затем о пробуждении, о том, как с ее помощью обнаружила в себе сверхспособности, о том, как и где я познакомилась с Хеллом, о наших с ним приключениях, упомянув и о смерти Дарка. Ну, а потом, как ловко Хелл воспользовался мной. Не утаила я и то, что выпустила дьявола на свободу, не забыв сделать прогноз на будущее о нашествии бесов и скором хаосе на земле.

Закончив с послесловием, и всхлипнув последний раз, я уставилась молящими о помощи глазами на озадаченных родителей, которые, судя по их выражению лиц, кажется, выпали в астрал.

Первой очнулась мама, она, вскочила со стула и стала бродить по кухни взад-вперед, эмоционально размахивая руками:

— Черт побрал бы все эти пророчества! Я думала, что, выдав тебя замуж, мы сможем избежать предписанной тебе судьбы. Как жопой чувствовала! Нужно было раньше замуж выдать…

— Что? Какое еще пророчество? — Я, протрезвев, вопросительно уставилась на отца, так как мама, прибывая в плену своих эмоций, меня бы даже не услышала.

Отец выдохнул перед тем, как ответить:

— Когда ты родилась в самый разгар войны, и наши войска победили, то Дэша выбрали королем. Вернувшись в родные края, мы, — он посмотрел на маму, — и Дэш, отправились к оракулу, чтобы получить предсказания, ведь ты была не обычным ребенком. Услышав о том, что тебе суждено быть уравнительницей баланса на Земле, но в итоге быть, — папа выдержал паузу, — поглощённой тьмой, мы очень сильно перепугались и решили, что никогда не подпустим тебя к магии и оружию. Мы думали, что сможем уберечь тебя от этого, выдав замуж. Думали, что, создав свою семью и детей, ты ни за что не захочешь подвергать их опасности и не возьмешься за оружие, но пророчество, видимо, не изменить… Ты сбежала еще до свадьбы и обучилась магии, а значит — приняла свою судьбу.

Закончив рассказ, отец понурил голову, а мать, на заднем плане все продолжала причитать о судьбе, только ее голос стал сиплым и дрожащим, пока она не перешла на вой.

Некоторое время спустя, когда мы с отцом успокоили маму, сидя за кухонным столом, уже в полном составе семьи, включая и домовых, мы обсуждали дальнейшие действия за еще одной бутылкой кровавого вина.

— Чтобы бороться с легионами Люцифера, нам нужны все силы, но со смертью Дэша, это будет очень сложно, так как сейчас идет раскол между всеми сословиями ночных существ. — Твердо говорил отец. — Не плохо было заручиться поддержкой всех кланов, но вот этот идиот Сэмюэль, настраивает вампиров против нашей семьи. Его семья очень влиятельная и ссориться с Баттори в такой ситуации очень опасно.

— Может ну их, — мама махнула рукой. — Нам нужно сообщить о грядущей армии сил тьмы людям, эльфам, гномам, хранителям и вообще всем. Наверняка от каждого дома придут хоть по одному войну, уже что-то!

— Семья Баттори имеет довольно высокое влияние на вампиров в Европе и западных странах, мы не можем выступать еще и против их, это верная смерть, так что нельзя портить с ними отношения. Нужно найти способ примериться с ними…

Слова отца разбудили во мне чувство ответственности, ведь только сейчас, я поняла насколько все серьезно и как моя ошибка может повлиять на всю Землю в целом и, на всех ее живых существ. От этого мне становилось страшно, что даже мое сердце стучало со скоростью звука, а пальцы на руках тряслись, как студень. Я чувствовала свою вину и не могла сидеть сложа руки, знала, что, раз уж я заварила эту кашу, то мне и предстоит ее расхлебывать, ведь ответственность лежит только на мне.

— Я сделаю это! — Твердо решила я.

— Что? — Все обратили на меня свои озадаченные взгляды.

— Я выйду замуж за Сэмюэля Баттори и скреплю наши дома! И пожалуйста, не отговаривайте меня, у вас ничего не получится! — Мой, хоть и немного пьяный голос, прозвучал твердо и убедительно. — я должна все исправить, пока еще не поздно… я надеюсь.

Отец задумался, но потом согласно кивнул головой.

— Сейчас я отправлюсь в замок и разошлю всем домам письма. Нужно как можно быстрее сообщить всем о надвигающейся угрозе. Еще необходимо позаботится о мальчиках и Лучии. Думаю, что лучше будет, если мы их где –ни будь спрячем, пока буря не утихнет.

— В лунном мире их точно будет не достать! — Выпалила я, внезапно пришедшую на ум идею. — Там, во дворце короля Тарона они будут в безопасности.

Владыка ада.

Вырвавшийся на свободу со своими легионами уродливых бесов и демонов, где-то в бескрайней пустыне, сатана приказал всем своим войскам построиться в колонны, а затем поглубже втянул в себя воздух.

Бесы, демоны и все адские прихвостни со своими зверушками, выровнялись по стойке смирно, но от нетерпения, словно от зуда, топтались на месте, ожидая приказа напасть на людей.

— Что за великолепный запах? — С радостным возгласом, громко проговорил он. — Наконец, я чувствую, как пахнет грехом и хаосом! Приятней этого аромата ничего нет в мире! Я уже и забыл, как он щекочет ноздри и горло!

— Ваше темнейшество! — Из-за войска бесов, ожидающих приказа своего хозяина, вышел некромант, чем прервал усмешки Люцифера.

Абдарх ни Крюгс, ставший свидетелем освобождения своего повелителя, выступил вперед.

— Чего тебе? — Пренебрежительно