Бубнит о полдень перезрелый жар
Урчит желудка полная Валгалла
Пегас кричит как утка, ржет базар
Бормочут индюки и квохчут галлы.
Мы соловьиным языком
Вам пропоем рагу
На небе есть полно телят
И не таких как мы —
Баранья рябь тетеревят
Вот серый пар любви без наслажденья
Открыл нам ряд смешных метаморфоз
Цереры пьяной сумеречных поз:
Вот рыжий лук с зеленым продолженьем
Вот боб с гнильцой со скуки произрос
Смиреньем превзойдя воображенье
Там — с корнишоном каперсы плывут...
Груз желтой репы валит гусь-корабль
На берега лиловых пуз кольраби
Тут тыквоград и огурцередут
Вон артишок под шляпой шампиньона
Ждет своего Катулла иль Вийона
И овощ — чьи зады меж пшен и прос
Нелепые как земляная похоть
Цветут корнями выставясь по локоть —
Кряхтит, не зачиная — супорос
А невдали за ними дыни спины
Глядят боками сытой Прозерпины
Здесь все равны, все барды, все — творцы
Здесь всем — дары, и все кто входят — правы,
И руки простирают продавцы
Перебирать пергамент струн овцы
Меж вытянутых рог ее октавы.
Ты дивен друг, твой гордо вздернут нос
Как вензель крышечка, твоя как крендель ручка
Торжественный сосуд для аромата
Я, Чайник, — храм, ты Чай в нутре моем
Во мраке сферы паром напоен
Рождаешься фонтаном цвета злата.
Взлетишь, журча, так словно мы поем
Наполнишь чаши влагой горьковатой
И вот уже пуста моя палата
И хладен мой сферический объем.
Пусть так — но тайну моего рожденья
Мне много раз дано переживать
Я глиной мог бы где-нибудь лежать
Кого ж благодарить за наважденье
Кто дал мне жизнь, кто дал мне наслажденье
Тебя во мне назначив содержать?
Я не такой уж янки
Чтоб виться как змея
Из ягод персиянки
О Русь! как грудь Капитолийской суки
Питаешь ты взаимоубийственных близнецов
Но сколь высок их вой преследующих псов
Сколь локоны легки и сколь багряны руки.
Дрожащий каплевидный водосток
свет перелетая плыл неслитным
Издалека рубиново пернат.
