автордың кітабынан сөз тіркестері  Хроники любви

Николь Краусс

Моим дедушкам и бабушкам, научившим меня, как не исчезнуть

Жил-был мальчик, который любил девочку, и ее смех был загадкой, которую он хотел разгадывать всю жизнь.

ночью, когда кругом слишком темно и ничего не видно, нам необходимо прикасаться друг к другу, чтобы нас поняли.

Просто хочу быть величиной с жизнь.

прислушивался ко всему: к шороху падающей на пол одежды, к шелесту поцелуев на обнаженных плечах, к скрипу кровати под грузом нежности.

пришло лишь тогда, когда люди успели привыкнуть к вещам, таким, какие они есть. И когда уже прошло достаточно времени и кто-то один впервые почувствовал удивление, в тот же самый момент кто-то другой ощутил первый приступ ностальгии.

Правда, иногда бывало так, что люди что-то ощущали, но для этого чувства еще не было названия, и поэтому о нем не упоминали. Может быть, самое древнее чувство в мире – это волнение, когда что-то трогает тебя до глубины души, но описать это или хотя бы назвать – все равно что пытаться поймать нечто невидимое.

(А может, самое древнее чувство на Земле – это смятение.)

Начав чувствовать, люди не могли остановиться. Они хотели чувствовать больше

Однажды кто-то впервые потер две палочки – одну о другую, чтобы высечь искру. Точно так же однажды кто-то впервые почувствовал радость или грусть. Было время, когда новые чувства изобретались постоянно, одно за другим. Желание родилось очень рано, так же, как и сожаление. Когда же появилось упрямство, оно дало начало цепной реакции, создавая чувство возмущения, с одной стороны, и отчужденность с одиночеством – с другой. Скорее всего, некое движение бедер против часовой стрелки породило чувство исступленного восторга, а вспышка молнии впервые вызвала у кого-то благоговейный страх. А может, это было тело девочки по имени Альма. Парадоксально, но чувство удивления появилось не сразу. Оно

Может быть, самое древнее чувство в мире – это волнение, когда что-то трогает тебя до глубины души, но описать это или хотя бы назвать – все равно что пытаться поймать нечто невидимое

Однажды кто-то впервые потер две палочки – одну о другую, чтобы высечь искру. Точно так же однажды кто-то впервые почувствовал радость или грусть. Было время, когда новые чувства изобретались постоянно, одно за другим. Желание родилось очень рано, так же, как и сожаление. Когда же появилось упрямство, оно дало начало цепной реакции, создавая чувство возмущения, с одной стороны, и отчужденность с одиночеством – с другой.

, если я не успевал за весь день сделать что-нибудь полезное, я считал это время потерянным. Замечал