Ольга Морозова

Хамам

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© Ольга Морозова, 2018

Современная восточная сказка о любви, ненависти, предательстве, измене, о том, в какие лабиринты чувств может завести страсть…

18+

ISBN 978-5-4493-3229-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Хамам

Павел стоял перед открытым шкафом и задумчиво смотрел в его темные недра. Ему предстояла непростая задача — нужно было решить, что именно из вещей он возьмет с собой в отпуск. Обычно проблемами его гардероба занималась жена Марина. Но сейчас как назло она была занята собственными сборами, и Паша на время лишился ее заботы. Самолет вылетал вечером, путевка была горящей, поэтому сборы вышли сумбурными и хаотичными.

Паша почесал голову и сел на кровать.

— Мариш! — крикнул он. — Ну где ты там застряла?! Где мои шорты вообще?! Я что, до вечера тут торчать должен?!

— Паш, ну ты что, маленький?! — откликнулась Марина, не скрывая раздражения. — Ничего, что мне самой собраться нужно? Тебе трудно пару шорт и маек в чемодан кинуть? Возьми любые. Если что, там купим. Да, и плавки не забудь!

— А ласты с маской брать? — взгляд Паши натолкнулся на эти два предмета, тихо лежащие на верхней полке в шкафу.

— Да как хочешь! Положи вниз, в чемодан. Все не покупать. Отстань вообще! Сам думай, что тебе понадобится!

Паша со вздохом встал с кровати и вплотную подошел к шкафу. Он достал ласты с маской и бросил их на самый низ чемодана. Потом вытащил из стопки белья парочку маек, порылся на полке, достал шорты и сложил это все в чемодан. После этого Паша, посчитав свою миссию выполненной, отправился на кухню, где Марина готовила бутерброды.

— Ну зачем эта жратва?! — возмутился Паша. — Только вонять будет в сумке.

— Тебе сейчас не надо, а потом ныть начнешь, — резонно заметила Марина. — Мне что, тебе титьку дать?

— Неплохо было бы… — хмыкнул Паша. — Мне вообще все равно. Ешьте, пейте, я вообще могу никуда не ехать, если на то пошло!

— Не заводись, — примирительно сказала Марина. — Я понимаю, все быстро произошло, но зато отдохнем по-человечески. И в море искупаемся, будет что подругам рассказать. Может, болеть меньше буду… а то на работе косятся.

— Нашла панацею! — фыркнул Паша. — Слушаешь всяких… болеть меньше! Придумала, чтобы затащить меня в эту дурацкую Турцию! Я бы и тут прекрасно отдохнул!

— Да ты только о себе и думаешь! — вспылила Марина. — Я для тебя побочный продукт. Вроде как у других есть, и тебе надо.

— Ладно, хватит пикироваться, — Паша решил уступить первым. — Я же так просто. От волнения.

— Тогда иди и уложи общие шмотки в чемодан, я их там приготовила. Можешь отдохнуть часок, когда все сделаешь.

— Да понял я… — Паша поплелся выполнять указания.

Самолет приземлился в аэропорту Турции строго по расписанию, чем сильно порадовал Пашу. Он не любил задержек и опозданий. Когда шасси воздушного лайнера коснулись посадочной полосы, раздались бурные рукоплескания. Паша с удовольствием присоединился. Не то, чтобы он особенно страшился полетов, но каждый раз, когда совершалось приземление, он все же чувствовал облегчение. Земная твердь надёжнее, чтобы там ни говорили.

Отель оказался очень и очень приличным. Настолько приличным, что Паша даже удивился — ничего особенно хорошего от курортов Турции он не ожидал. Тем более, что путевка была горящей, и Паша в глубине души переживал, что его наивной женушке подсунули второй сорт. И это в лучшем случае. А то могли бы и третий запихать запросто. Маринка легко поддается на уговоры, ее обмануть раз плюнуть. Но действительность превзошла ожидания, и настроение у Паши поднялось.

На лифте они поднялись в номер, который тоже оказался если не шикарным, то очень хорошим. Паша оценил его на пять. По восхищенному взгляду Марины он понял, что жена тоже довольна. Она взирала на Пашу с победным видом, как будто все это было ее личной заслугой. Паша подмигнул Марине, не желая ее разочаровывать.

— Ты, Маринка, молодец! Мне здесь нравится.

Марина порозовела от удовольствия.

— Ну вот, а ты ехать не хотел!

— Да дурак! — благодушно рассмеялся Паша. — Думаю, мы с тобой классно здесь отдохнем! Если честно, намаялся я на работе. Суета какая-то глупая замучила. Каждый день одно и то же, прямо день сурка. Нет, ты, правда, молодец. Вытащила меня…

Марина ударила Пашу подушкой.

— Не подлизывайся! Ты весь мозг выел, что это развод, и мы только деньги на ветер выбросим. Я думала, не выдержу твоего занудства.

— А что бы ты сделала? — рассмеялся Паша, убирая подушку на место.

— Бросила бы тебя, вот что! — Марина тряхнула короткими волосами. — Сам посуди, зачем мне муж зануда? Если ты в молодости такой, то что с тобой в старости будет, спрашивается?

— Ну, что будет, то и будет! Пойдем, погуляем? Оглядим территорию…

— Пойдем. А может, сразу на море?

— Можно и на море…

По территории отеля они гуляли целый час. Паша отметил про себя, что тут имеется спортивный комплекс, турецкая баня — хамам, вместительный бассейн. Паша решил, что займется спортом и обязательно посетит баню. Не то, чтобы он большим поклонником бани, но было интересно рассказать друзьям. Да и вообще, нужно же что-то делать на отдыхе. Не лежать же целыми днями на пляже или возле бассейна.

Потом они пошли на пляж, где и провели все время до обеда.

После обеда Марина начала тормошить Пашу, что нужно выйти в город, посмотреть, как живет народ. Паша начал было отнекиваться, что устал и нужно отдохнуть, но Марина не хотела ничего слушать.

— Ну ты что, лежать приехал?

— Ну слушай, ты, сгусток энергии, мы только сегодня здесь приземлились. Завтра сходим. Давай полежим, телек посмотрим.

— Да что там смотреть? — искренне вознегодовала Марина. — Ты по-турецки понимаешь? Или ищешь повод отказаться?

— Ничего я не ищу, — обреченно вздохнул Паша. — Куда идем-то?

— На базар сходим, — деловито сказала Марина. — Подарки и сувениры сразу купим, а то потом денег не останется.

— Это почему же не останется? — нахмурился Паша. — Ты что, намерена в разнос пойти?

— Нет, но мало ли… — пожала плечами Марина. — Вдруг все истратим.

Паша благоразумно промолчал.

На базаре было шумно и весело. Паша подумал, что не зря поддался уговорам жены и пришёл сюда. Все-таки восточный базар — это совершенно особенное, ни с чем ни сравнимое место. Со всех сторон раздавались голоса торговцев, зазывающих покупателей и нахваливающих товар. Паша особенно не вслушивался в их речь, просто отдавшись на милость людскому потоку. В какой-то момент он ощутил себя просто частью толпы, ее клеткой, песчинкой в огромном людском бархане. Это новое ощущение понравилось ему, он перестал думать, и просто переставлял ноги, влекомый невидимым вожаком.

Голос Марины вывел Пашу из состояния отрешенности.

— Паш, ну ты чего как мумия? Я в ту лавку зайду, туфли посмотрю, там недорого. Я давно такие хотела.

— Зайди, — ответил Паша механически. — Я тут побуду. Ковры посмотрю… там душно, и я терпеть не могу твои шмотки примерять.

— Стой. Только никуда далеко не уходи, потеряемся.

— Постараюсь. Если что, отель недалеко вроде. Встретимся там.

— Лучше давай встретимся здесь.

— Ладно, не волнуйся, я тут, — Паша изобразил улыбку.

Марина впорхнула в гостеприимно открытую дверь лавки, Паша остался на улице. Неожиданно его внимание привлекла небольшая лавчонка, затерявшаяся среди более крупных и солидных собратьев. Снаружи она выглядела как лавка для продажи антиквариата. Паша никогда «старьем» не интересовался, но тут почему-то решил зайти. Тем более, что Марина, скорее всего, надолго, и надо было хоть чем-то себя занять.

Внутри лавки было темно и тихо, пахло как-то по-особенному приятно, уличный шум не проникал сюда сквозь тяжелые портьеры. Паша даже немного оробел. Он окинул взглядом помещение, ища глазами хозяина. Никого не было, и Паша уже собрался уйти, как вдруг услышал откуда-то из темноты вкрадчивый голос с легким акцентом:

— Что вам угодно, молодой человек?

Паша вздрогнул и обернулся. Прямо на него смотрел пожилой мужчина с бородой. Он улыбался. Паша улыбнулся в ответ.

— Да так… ничего особенного… жена ушла за покупками, а я просто… смотрю…

Мужчина понимающе кивнул.

— Пусть женщины занимаются своими делами, им не стоит мешать… мы должны всего лишь оплачивать их капризы… не так ли? — мужчина хихикнул.

Паша пожал плечами.

— Наверно…

— Я продаю кофе… отличный кофе… и предметы для заваривания этого волшебного напитка, — сказал вдруг мужчина без всякого перехода. — Вы любите кофе?

Паша не знал, любит он кофе или нет. Мужчина, не дожидаясь ответа, продолжил:

— Кофе нельзя не любить. Если вы не любите его, значит, вы просто не пили хороший кофе. Я могу вам продать такой. Вы немедленно станете поклонником этого напитка… правда, у меня он не дешев, но он стоит того… вы как завариваете кофе?

— Никак, — откровенно признался Паша. — Я растворимый пью… у вас есть растворимый? — Паша пошарил взглядом по полкам.

Мужчина разразился искренним смехом. Он хотел что-то сказать, но тут взгляд Паши наткнулся на кофеварку. Он выглядела очень старой, похоже, в ней уже не раз варили кофе. Паша удивился, что бывшая в употреблении вещь продается в таком респектабельном магазине. Хозяин перехватил его взгляд. Он прекратил смеяться и смотрел на Пашу, пряча ухмылку в усы. Паша спросил:

— Вы продаете старые вещи?

— А вы интересуетесь старыми вещами? — вопросом на вопрос ответил хозяин.

— Не так, чтобы очень… не знаю, почему спросил, она выглядит необычно, похожа на старинную.

— Она и есть старинная. Она очень старинная. Я могу продать ее вам. Я вижу, она вам нужна.

— С чего вы взяли? — удивился Паша. — Я же вам сказал, что пью растворимый.

— Кофе из этой кофеварки меняет жизнь человека… мне это уже ни к чему, я свою жизнь прожил, а тебе не помешает. Твоя молодость скоро пройдет, а ты еще не жил как следует.

— Вы что, экстрасенс, все про меня знаете? — усмехнулся Паша.

— Нет, просто чувствую, что она тебе нужна. Да и вещь хорошая, старинная… ручной работы. Впрочем, если не хочешь перемен, не пей из нее кофе. Просто поставь на полку, как сувенир. Да вот, посмотри! — торговец снял кофеварку с полки и протянул Паши.

Паша осторожно взял вещицу в руки и повертел. Ему показалось, что медный бок кофеварки как-то по-особенному блеснул. Паша отогнал наваждение — скорее всего, в лавке было душно, и у него закружилась голова. Но возвращать вещь не хотелось. Она, и правда, была очень красивой, изысканной. Настоящий антиквариат.

— Сколько стоит? — спросил Паша. Он не собирался тратить валюту на такую ерунду, просто захотелось узнать цену.

— Сто долларов, — быстро проговорил торговец. — И это не большая цена за такую ценную вещь.

— Отчего же так дешево отдаешь?

— Только ради вас… и потом, она не должна застаиваться… такие вещи не должны пылиться на полках. Я вижу, у тебя больше нет, потому и отдаю так дешево. Если бы у тебя были деньги, я мог бы продать тебе ее и за тысячу долларов, и даже больше. Но люди нынче боятся перемен, они не хотят ничего менять.

— А с чего ты взял, что я хочу? — угрюмо поинтересовался Паша. Эта история начинала действовать ему на нервы.

— Ни с чего… — просто ответил торговец. — Так ты берешь, или нет? Скоро твоя жена выйдет из магазина и будет тебя искать. Вообще я могу ничего тебе не продавать, это товар штучный. Покупатель найдется рано или поздно. Мне твоя судьба безразлична… ты сам о себе думай.

— Беру, — буркнул Паша неожиданно для самого себя. — Продам потом, если что… вещица, и правда, занятная.

Не дрогнувшей рукой Паша вытащил из кошелька сто долларов и протянул их торговцу. Тот взял деньги с тщательно скрываемым облегчением. Паша сунул кофеварку в пакет и вышел из лавки. Он с наслаждением глотнул воздух, и увидел жену, выходящую из соседней лавки с кучей пакетов в руках.

«Туфли, значит, — с раздражением подумал Паша. — Хоть бы маечку мне предложила купить… глаза вылупила, и пошла магазины громить, курица!»

Марина тоже увидела Пашу и попыталась помахать ему рукой. Это ей плохо удалось, потому что ей мешали тяжелые пакеты. Паша вдруг подумал, что совершенно зря потратил сто долларов на никчемную покупку. «Этот старик меня развел… — раздраженно подумал Паша. — Купил на красивую байку, предназначенную, как известно, для наивных туристов. Сказочник, мать его ети! Хотя сам дурак, купился ведь…»

Марина уже стояла возле Паши и протягивала ему пакеты.

— Ты что, решила скупить весь магазин? — Паша окинул жену недовольным взглядом. — Все что хотела купила?

— Почти, — невозмутимо изрекла Марина. — Осталось еще парочку сувениров докупить. Твоим…

— Хорошо, хоть не забываешь… — усмехнулся Паша. Ему вдруг пришла в голову мысль отдать кофеварку хозяину. Он обернулся, собираясь вернуться в лавку, но, к его удивлению, лавка была закрыта на огромный амбарный замок. По телу Паши пробежал холодок. Он молча подхватил сумки, и они с Мариной направились в сторону отеля.

К вечеру начала сказываться усталость. Глаза у Паши буквально закрывались. Марине удалось затащить его на танцы, но Паша начал неприлично клевать носом, и Марина отпустила его в номер.

В номере было прохладно, и Паша с наслаждением растянулся на чистых хрустящих простынях. Он мгновенно погрузился в сон, и не слышал, как вернулась жена. Проснулся Паша ранним утром. Жена спала, и Паша не стал ее будить. Он поднялся с кровати, достал купленную намедни кофеварку, прихватил кофе, который всучил ему гостеприимный хозяин кофейной лавки вроде как в подарок, и спустился в бар.

Бак был совершенно пуст, как, собственно и следовало ожидать. Расслабленная публика наслаждалась сладкими утренними снами. И все же бармен был на месте. Он невозмутимо посмотрел на Пашу, очевидно, он давно привык к причудам отдыхающих. Паша подошел к парню и поздоровался. Парень ответил по-русски с легким акцентом.

— Вы что-то хотели? — вежливо поинтересовался он.

— Да так… — замялся Паша. — Ничего особенного. А вообще знаешь, можешь сварить мне кофе?

— Конечно. Никаких проблем. Какой предпочитаете?

— У меня с собой…

— Вы кофеман? Пьете только особенный кофе?

— Да, вроде этого… кофеман. И кофеварка у меня своя… — Паша решил идти ва-банк. — Я заплачу вам как за ваш. — Паша подумал, что парень примет его за отъявленного жмота.

— Хорошо, я сварю вам кофе. Можете не платить. У нас все для удовольствия клиентов. Нет проблем.

— Хорошо, что нет, — Паша сел на высокий табурет в ожидании напитка.

Бармен засыпал кофе в кофеварку и залил его водой. Паша молча наблюдал за его действиями. Бармен поцокал языком.

— У вас отличный кофе! Очень тонкий запах. Этот кофе очень дорогой, по-настоящему дорогой.

— Меня угостили, — отозвался Паша. — Я такого еще не пил, сам хочу попробовать.

Бармен налил ароматный напиток в небольшую чашку и протянул ее Паше. Паша никак не решался отхлебнуть хоть глоток. Но так как бармен пристально смотрел на него, Паша поднес чашку ко рту и выпил. Кофе был немного горьким и терпким одновременно. Вкус чрезвычайно понравился Паше. Он подумал, что теперь будет пить только такой. И пусть Маринка не подсовывает ему больше всякую дрянь. Нечего экономить на его здоровье.

Паша не заметил, как опустошил чашку. Бармен протянул ему вымытую кофеварку. Паша поблагодарил его, оставил на барной стойке деньги и вернулся в номер. Почему-то опять захотелось спать. Паша спрятал кофеварку в сумку и лег рядом с Мариной.

Проснулся он от того, что жена тормошила его.

— Паш, ну вставай! Хватит дрыхнуть! На завтрак опоздаем. Я отведать хочу местных деликатесов.

Паша опустил ноги на пол и потряс головой.

— Дай отоспаться! — недовольно пробурчал он. — Мы не на пожар опаздываем. Подумаешь, не набьем брюхо лишний раз. Стройнее будем.

— Я и так стройная! — Марина в костюме Евы подошла к зеркалу и с гордостью провела рукой по крутому обнаженному бедру.

— Сейчас стройная… — резонно заметил Паша. — Неизвестно, что с тобой завтра будет, если будешь злоупотреблять.

Марина надула губы.

— Грубиян! Только оскорблять и можешь.

— Да ладно, не злись. Иду уже.

Марина накинула на себя цветастый сарафан, Паша натянул шорты и майку и они направились в столовую. Завтрак вопреки ожиданиям оказался так себе. Во всяком случае, так показалось Паше. Во рту у него еще оставалось послевкусие после утренней чашки «волшебного» кофе. Он вяло поковырял вилкой салат, оставив нетронутыми почти все местные деликатесы. Марина уплетала за обе щеки. Было видно, что заморская еда пришлась ей по вкусу.

После завтрака Марина потащила Пашу на пляж. Ей вдруг стукнуло в голову, что она должна вернуться непременно загорелой, как древесная кора. Паша загорать не любил, поэтому расположился под зонтом со стаканом сока. Он прикрыл глаза, пытаясь насладиться теплом и состоянием покоя. Покой, разумеется, был относительным, так как кругом раздавались голоса отдыхающих, крики детей и множество другим шумов непонятного происхождения. Паша подумал, что в следующий раз нужно будет пойти на море. И пользы больше, и народу меньше.

Так лениво и однообразно прошли пару дней. Море, еда, сон, вечером ресторан и отельные развлечения. Марина нашла подругу, и Паша чувствовал себя немного лишним. Поэтому, устав от женского общества, он решил воплотить в жизнь свое первоначальное желание — посетить турецкую баню и тренажерный зал. Тем более, что жена пристроена, в его обществе не сильно нуждается, и можно, как говорится, заняться собой без особого ущерба для семьи.

В тренажерном зале Паша быстро утомился — сказывался долгий перерыв в посещении подобных заведений. Решив не мучить организм чрезмерными нагрузками, Паша отправился прямиком в хамам — расслабить натруженные мышцы.

В бане народу было немного, тела возлежали на лежаках, отделанных голубой мозаикой. Паша добавил свое тело к уже имеющимся. К нему подошел банщик и предложил свои услуги. Паша кивнул — гулять, так гулять. Банщик тотчас принялся за дело. Он окутал тело Паши белой пушистой пеной и начал аккуратно растирать его. Паша млел от удовольствия.

После сеанса он почувствовал себя обновленным в буквальном смысле, и решил, что пока он находится здесь, будет посещать это приятное заведение как можно чаще. Паша рассказал Марине про свои ощущения, она порадовалась, что муж нашел себе занятие, и она может больше времени проводить с подругой, не мучаясь совестью. В общем, супруги остались довольны друг другом — ни один не мешал другому отдыхать.

Через пару дней Паша снова посетил хамам. На этот раз баня была почти пуста. Полежав немного на лежаке в зале, Паша решил заглянуть в другие комнаты. Там тоже находился лежак, но, в отличие от общего зала было прохладнее, и царил полумрак. Паша лег на лежанку и закрыл глаза. Было очень тихо, как будто весь мир остался где-то далеко, а он в одиночестве плывет в некоем безвоздушном пространстве. Паша не заметил, как заснул.

Проснулся он от странных звуков, раздававшихся из зала. Спросонья Паша не понял, где он находится. На мгновение его охватил некий суеверный страх, что во время сна его похитили и каким-то неведомым образом перенесли в другую галактику… ну, или в другое измерение… Мелькнула мысль, что во всем виноват кофе старика.

Паша сел на лежанке и стряхнул с себя остатки сна. Вместе с ними ушло и наваждение. Паша увидел знакомую обстановку турецкой бани, и чуть не рассмеялся — надо же такое придумать! Вроде взрослый, современный мужик, ни во что этакое не верящий. Паша встал и направился к выходу. На центральной площадке кто-то лежал. Паша бы не обратил на это тело внимания, но оно вдруг издало вскрик и вскочило на ноги. Паша остановился и уставился на того, кто кричал.

К его большому удивлению это оказалась девушка. Ее огромные черные глаза с испугом смотрели на Пашу. Паша в свою очередь тоже замешкался. Возникла неловкая пауза. Первой очнулась девушка. Ее пухлые губы с капризным изгибом начали растягиваться в улыбке, а потом она звонко рассмеялась. Паша подумал, что вид у него, действительно, может показаться забавным, и рассмеялся в ответ. Отсмеявшись, Паша задал вопрос на своем родном языке, забыв, что он, собственно, находится не в родной стране, и понимать его язык здесь никто не обязан.

— Кто вы? Я думал, это общественная баня… во-всяком случае, пару дней назад была такой…

Но, к его немалому удивлению, девушка ответила по-русски, с легким иностранным акцентом:

— Меня зовут Фатима. А тебя?

— Павел, можно просто Паша.

Фатима села на круглый лежак.

— Не бойся. Я не кусаюсь. Можешь сесть рядом. Просто у тебя вид был такой смешной, когда ты вышел из комнаты. Сначала я испугалась, а потом мне стало смешно. Ты совсем не страшный.

Паша сел рядом и спросил:

— И все-таки, может расскажешь, что тут происходит? Я пришел в баню, уснул, кажется… и вот проснулся.

— Значит, я твой сон? — Фатима лукаво посмотрела на Пашу. Он с трудом выдержал ее взгляд, рискуя провалиться в омут ее черных, как бездна, глаз.

— Не совсем… ну, в общем, все это очень неожиданно.

— Я не похожа на принцессу из снов? — продолжала допытываться Фатима, совершенно не щадя Пашу.

— Да нет, как раз ты очень похожа… — смутился Паша. — В том смысле, что ты такая же красивая. Просто я не ожидал тебя здесь увидеть, сама понимаешь.

— Понимаю, — кивнула Фатима. — Я тоже не ожидала увидеть здесь одинокого мужчину. Вообще-то за час всех предупредили, чтобы покинули помещение. Но тебя, видимо, не заметили.

— Что значит, не заметили? — удивился Паша. — Можешь толком рассказать? Я ничего не понимаю!

— Ладно, сейчас поймешь! — Фатима накрутила на палец, украшенный длинным ногтем с ярко-красным лаком, локон черных волос. — Это все из-за меня… я очень люблю хамам… прямо до фанатизма… так, кажется, у вас говорят? Я — безумный фанатик хамама! — при этих словах Фатима разразилась задорным смехом.

Паша смотрел на нее, как завороженный. Фатима нравилась ему все больше. У нее была такая нежная, бархатная, немного смуглая кожа, что у Паши против его воли пересохло горло. Как будто почувствовав это, Фатима протянула ему бутылку шампанского, которую извлекла откуда-то сзади. Паша отхлебнул прямо из горла. Стало легче, спазм отпустил, и Паша приготовился выслушать Фатиму. Фатима продолжила:

— Так вот, там, куда я обычно хожу по субботам, отключили воду. Я всегда хожу в баню по субботам, это почти ритуал. Все это знают, и на полдня баню освобождают для меня. Но случилась эта неприятность, и я не знала, что делать. Этот хамам, — Фатима обвела взглядом помещение, — очень хороший, один из лучших. Я попросила отца, чтобы он что-нибудь придумал. Чтобы не злить отдыхающих, им сказали, что сработала сигнализация, и всем срочно нужно покинуть помещение. Так я оказалась здесь. Я думала, что тут никого нет, но тут оказался ты. Это было большим сюрпризом! Сначала я испугалась, думала, что ты собираешься меня похитить, но ты выглядел таким растерянным, что я сразу поняла, что ты сам испугался.

— Постой! — перебил Паша. — А почему тебя удостоили таких почестей? Ради тебя всех выгнали из бани…

— О! Это очень просто, — махнула рукой Фатима. — Я любимая дочка хозяина этого отеля, и не только этого. У моего отца целая сеть отелей на побережье. Именно по этой причине я могу позволить себе всякие шалости вроде этой. Ну в самом деле, что такого произошло? Подумаешь, ушли немного раньше… придут завтра. Они даже ничего не поняли толком. Папа для меня на все готов. Все мои желания исполняет.

— Откуда так хорошо говоришь по-русски?

— Я специально училась, с русским преподавателем. В отелях отдыхают в основном русские, мне нужно знать ваш язык. Отец собирается со временем передать бизнес мне и моему мужу. Я богатая наследница! — с гордостью закончила Фатима.

— Поздравляю! — пробормотал Паша. — Только в отличие от тебя мне похвастаться нечем. Я простой парень, ничем особенным не знаменит. Своего бизнеса не имею…

— У тебя есть жена?

— Есть…

— А дети? — Фатима нахмурилась.

— Детей не пока.

— А я не замужем! И пока не собираюсь. Хочу пожить, как мне хочется. Отец, правда, ворчит, но я ничего не хочу слышать. Мне вообще никто не нравится. Мне кажется, — Фатима понизила голос, — всех интересуют только деньги моего отца.

— Ну это ты зря! — искренне возмутился Паша. — Мне кажется, ты сама способна заинтересовать кого угодно гораздо больше денег.

— Это ты говоришь, чтобы меня успокоить! — вздохнула Фатима. — Но все равно спасибо. А знаешь, хорошо, что так вышло. Ну, что ты здесь случайно оказался. Ты очень меня развлек. Давай, выпьем за знакомство? Там есть фрукты. — Фатима подняла с пола вазу с фруктами и бутылку шампанского и поставила ее посередине лежанки. — Давай устроим пир. Бери сладости, это самые лучшие! Туристам такие не продают.

— Надо думать! — усмехнулся Паша. — На туристах вы просто делаете деньги.

— Не в этом дело. Туристы сами не покупают. Хорошие вещи стоят дорого, никто не покупает. А зачем продавать то, что никто не покупает?

— Действительно, зачем? — Паша взял кусочек нежно-розового лукума, и положил его в рот. — Правда, очень вкусно! — похвалил он сладость.

— А потом искупаемся в бассейне? Вон в том, голубом! Там теплая вода…

— С удовольствием! — вкусив шампанского, Паша осмелел. Присутствие красивой восточной девушки будоражило его воображение. Фатима сидела достаточно близко, и Паша ощущал тонкий аромат, исходивший от ее тела и волос. Фатима была в купальнике, и Паша мог наслаждаться лицезрением ее стройного упругого тела. Он подумал, что никогда не видел девушки красивее, чем Фатима. Даже Маринка в свое время не произвела на него такого впечатления, как сейчас Фатима. Паше было неудобно себе в этом признаваться, но он ничего не мог поделать. Возможно, необычные обстоятельства знакомства придавали образу Фатимы некий особенный ореол, делая его таким желанным и романтичным, а возможно дело было совсем в другом… как говорится, без бутылки разобраться трудно.

— Ты была в России? — спросил Паша просто чтобы о чем-то спросить. Он испугался, что его взгляд выдаст его с головой.

— Да, несколько раз. Отец брал меня с собой, когда ездил туда по делам. Мне у вас очень понравилось. Только холодно. Я там очень замерзла.

— Да, климат у нас суровый. Потому и любим отдыхать у вас. Нам тоже тепла хочется иногда! — засмеялся Паша.

— Идем в бассейн? А то мне уже жарко! — Фатима прыгнула в воду, казавшуюся из-за плитки темно-синей. Паша прыгнул за ней прямо в простыне.

— Сними эту тряпку! — потребовала Фатима. — Ты можешь запутаться в ней и утонуть! — Фатиме было весело, она смеялась, и била рукой по воде. — Ну! Я тебе приказываю!

— Это мое единственное одеяние! Как я могу раздеться при даме?

— Тут ничего не видно, — Фатима хитро улыбалась. — Я ничего не вижу, — она закрыла глаза руками. — Видишь, я слепая!

Паша снял простыню и положил ее на край бассейна.

— Ой! — Фатима открыла глаза, и вдруг закричала: — Я тону! — она скрылась под водой.

Паша не знал, что ему делать. Он стоял посреди бассейна, как круглый идиот, краснея от собственного бессилия и злясь на себя, что поддался козням взбалмошной избалованной девчонки. Неожиданно он ощутил прикосновение к коже чьих-то шаловливых пальцев. Паша вздрогнул и отскочил. Над водой показалась голова Фатимы. Она смеялась во весь голос.

Паша не на шутку разозлился. Он встал рядом с Фатимой, заглянул ей прямо в глаза, обнял ее за талию и поцеловал прямо в губы. Поцелуй вышел долгим и сладким. Но вдруг Фатима опомнилась, и оттолкнула от себя Пашу.

— Как ты посмел! — ее лицо пылало негодованием.

— А ты? — вопросом на вопрос ответил Паша. — Шутить со мной вздумала? За дурачка меня держишь? Решила, что тебе все можно? Я что, по-твоему, статуя бетонная?! Ты сама виновата, это ты меня спровоцировала!

Фатима смутилась. Она вылезла из бассейна, отжала волосы и сказала:

— Извини, я не подумала… не знаю, что на меня нашло.

— Тогда и ты извини, — пробурчал Паша. — Я не хотел тебя обидеть.

— Мне пора, — сказала Фатима, — скоро за мной придут. — Не нужно, чтобы нас видели вместе. Это испортит твою репутацию, и мою тоже. Одевайся и уходи. Я никому не скажу, что тут было.

— Я могу увидеть тебя еще? — неожиданно для себя выпалил Паша.

Возникла пауза, Фатима обдумывала ответ, и в это короткое мгновение Паше показалось, что если Фатима сейчас скажет «нет», он утопится в бассейне. Назло жестокой красавице. Но Фатима сказала «да», не подозревая, что тем самым спасла Пашу от смерти.

— Давай через два дня здесь, после обеда. Пусть все будет точно так же. Ты спрячешься в комнате, а я скажу, чтобы баню закрыли для уборки.

— Ты опять будешь обманывать отдыхающих?

— Немного. Только теперь им сообщат заранее. Главное, чтобы ты вовремя пришел сюда и успел спрятаться.

— Ну прямо тайное свидание! Я чувствую себя героем-любовником.

— Конечно, — невозмутимо ответила Фатима. — Ты ведь женат. Забыл?

Паше стало стыдно — он и вправду забыл. Странно, что Фатима об этом вспомнила. Хотя очень может быть, что ей тоже не хочется быть замешанной в любовной истории с женатым туристом. Тем более, что она дочь турецкого олигарха, как-никак.

— Хорошо, я сделаю, как скажешь. Только думаю, специально мне будет трудно это сделать.

— Ну постарайся… ради меня. Все равно ты скоро уедешь…

— Я приду, — твердо ответил Паша. Ему очень хотело поцеловать Фатиму на прощание, но он не решился.

Паша оделся, Фатима помогла ему выскользнуть незамеченным.

Придя в номер, Паша растянулся на кровати, заложил руки за голову и закрыл глаза. Он вспоминал Фатиму. Ему хотелось вспомнить все до мелочей — изгибы тела, движения, голос, волосы, глаза, губы… как будто он боялся, что завтра забудет все это, и ему трудно будет узнать Фатиму при встрече. Если она состоится, конечно…

Пришла Марина и заговорила прямо с порога.

— О! Муж явился. И где это ты все время пропадал? Если не секрет, конечно.

— Секрет. Гулял по территории. Баню эвакуировали, и я просто гулял. А ты где была?

— С Наташкой в город ходили, на базар.

— Вас там не пытались украсть, надеюсь? — Паша широко зевнул.

— Зря надеешься. От меня так просто не избавишься.

— Я и не собираюсь, Боже упаси! Зачем мне от тебя избавляться? Ты меня полностью устраиваешь. Лучше иди ко мне, я соскучился…

Марина села на кровать, и Паша притянул ее к себе — образ Фатимы разбудил его чувственность.

Через два дня, как и было договорено, Паша отправился в баню. Бдительность Марины ему без труда удалось усыпить бурным сексом по нескольку раз в день. Марина не знала, радоваться ей, или огорчаться таким внезапным переменам в интимной жизни. Потом она приписала это влиянию морского воздуха и курортной атмосферы. В самом деле, что здесь еще делать? Вернутся домой, опять захлестнет суета, будет не до этого. Опять наспех, от случая, к случаю… Три года уже живут, а детей нет. Родители вопросами замучили, что у них не в порядке? Да, все в порядке у них! Замотаны просто, придавлены бытом. Хотя чем, спрашивается, он так уж придавлены? Живут вдвоем, никто не мешает… все это глупый лепет, жалкие попытки оправдания душевной лени. А может, они за три года уже успели надоесть друг дугу? Охладели, привыкли, как старым ботинкам.

Все эти, или похожие на них размышления у Марины неизменно заканчивались мыслью — хорошо, что они приехали сюда. Это освежит их чувства, может, и дети тогда начнут получаться.

В бане Паша сразу принялся искать укромное место. Одно дело, когда что-то случается неосознанно, и совершенно другое делать то же самое сознательно. Паше не без труда удалось спрятаться. Он чувствовал себя очень глупо. «Прямо детский сад! — ругался Паша про себя. — Пошел на поводу у сумасшедшей девчонки. Да она способна на что угодно. Сейчас приведет сюда подружек, и они вдоволь посмеются надо мной. Нет, такого идиота, как я, еще поискать!»

Вдруг голос банщика известил, что баня закрывается, и всех просят покинуть помещение. Сердце у Паши отчаянно забилось. У него было большое желание уйти вместе со всеми, но он будто прирос к месту. Банщик не стал проявлять служебное рвение, и быстро удалился сам. Паша остался в полной изоляции. Ему пришлось ждать с полчаса. Он злился, думая, что Фатима обманула его, и клялся себе, что никогда больше не поддастся на ее удочку.

И хотя Паша каждую минуту ждал Фатиму и готовился к ее приходу, звук шагов в зале застал его врасплох. Он вздрогнул и закашлялся. Шаги стихли, и тихий голос с легким акцентом произнес:

— Павел?

— Я здесь! — Паша вышел из тени, улыбаясь как начищенный самовар.

Фатима явно готовилась к встрече. Паша понял это по ее облику, к которому приложил руку хороший стилист. Это порадовало Пашу — Фатима старалась ему понравиться. Он не удержался от комплимента:

— Ты прекрасно выглядишь! Настоящая восточная красавица.

— Спасибо.

— Никогда не видел такой красивой девушки, — разливался соловьем Паша. — Ты как принцесса.

— А твоя жена что, не красивая? Ты женился на страшненькой? Зачем?

— Ну, кто-то же должен жениться на некрасивых, — отшутился Паша. — Но я не хочу говорить о моей жене. Хотя она вовсе не страшненькая.

— Прости, это я не подумала, что тебе может быть неприятно. Конечно, на свидании с одной девушкой не говорят про другую, тем более, про жену. Кажется, я тебя расстроила?

— Нет, что ты! — Паша почувствовал себя предателем. Дерзкая девчонка оскорбила его жену, а он промолчал, и только поддакнул. Да что с ним такое вообще происходит?! Девчонка явно не видит краев, несет в эфир что ни попадя, а он слушает, развесив уши.

Фатима словно почувствовала его настроение. Она сделала печальное лицо, вдруг взяла Пашу за руку и произнесла мягким вкрадчивым голосом:

— Я вижу, ты обиделся. Ты просто боишься меня расстроить. Не бойся. Я не обидчивая. Я знаю, что твоя жена красавица, такой парень, как ты, не мог жениться на уродине. И хватит про это! Давай веселиться. Я принесла вино. Самое лучшее, какое нашла у отца. Давай выпьем?

Паша кивнул. Они сели на лежак и начали пить прямо из горла бутылки — Фатима забыла стаканы. Потом они болтали о всякой ерунде. Фатима рассказывала Паше забавные истории из жизни отдыхающих, Паша смеялся, хотя плохо понимал, о чем идет речь. Он смотрел на Фатиму, слушал Фатиму, любовался Фатимой… ее красивым лицом, длинной шеей, копной черных блестящих волос, ее жестами, движениями губ, мимикой, блеском глаз… В голове все время звучало: «Фатима… Фатима… Фатима… ма… ма… моя…»

Наконец Фатима замолчала, и Паша очнулся.

— Я что-то не то сказала? — девушка обиженно поджала губы.

— С чего ты взяла?

— Ты как-то странно смотришь на меня… как будто я несу глупость…

— Нет! Я просто любуюсь тобой… мне нравится с тобой разговаривать.

Фатима улыбнулась.

— Ты самый забавный парень, из всех кого я знаю.

— Ну клоун прямо! Хотя я не прочь развеселить тебя.

— Ты будешь исполнять мои желания?

— С большой радостью. Что прикажешь?

— Пойдем в бассейн. Я хочу плавать.

Потом они плескались в бассейне, на этот раз Фатима как будто нарочно избегала касаний. Паша тоже старался не приближаться к ней, боясь, что может потерять над собой контроль. В какие-то моменты ему очень хотелось потерять над собой контроль, сорваться в штопор, сжать Фатиму в объятиях, почувствовать в своих руках ее податливое тело, которое подчиняется ему, мужчине, использовавшему свое право сильного, свою власть над женщиной, данную ему природой. Он чувствовал, что Фатима готова принять эту власть, более того, она ждет проявления силы, буквально жаждет вручить себя ей в безраздельное пользование.

Но Паша был на свою беду цивилизованным человеком. Первобытные желания если и бродили в нем, то исключительно в зачаточном состоянии. Он с горечью подумал, что в нем давно атрофировалось мужское начало. И теперь, даже если бы он хотел быть другим, он уже не может. Сила затухала постепенно, от поколения к поколению, от одного мужчины к другому, и вот они уже разучились брать то, что им принадлежит, передав это право женщине. Теперь она решает, кого ей взять, а кого оставить, кто ей нужен, а кто нет. Право сильного перешло к ней, и мужчине остается только ждать, пока она его выберет.

Природа отвернулась от мужчин, она выбрала женщин. Естественный отбор, ничего не поделаешь. Как более сильных, умных, решительных, страстных. Какими еще эпитетами можно их наградить? А мужчинам остается только смириться перед их выбором. И если уж Она выбрала тебя, то сопротивление бесполезно. Теперь это закон. Жизни, или джунглей, это уж как кому нравится.

Фатима смеялась, Паша смеялся ей в унисон, и в какой-то миг ему показалось, что вот именно это и есть счастье. Счастье просто быть рядом с этой девушкой, видеть ее, разговаривать с ней. Паша забыл о течении времени. Он думал, что все это будет длиться вечно, ну или хотя бы бесконечно долго.

Но все хорошее рано или поздно заканчивается, как известно. Подошла к концу и эта волнующая встреча. Фатима засобиралась, сказала, что ей пора. Она выпустила Пашу, пообещав ему позвонить в самое ближайшее время. На всякий случай она дала Паше свой телефон.

Пока Паша думал, звонить Фатиме, или нет, она позвонила ему сама. Паша сразу узнал ее голос, похожий на перезвон серебряных колокольчиков. Сердце у него забилось чаще, он едва смог скрыть свою радость.

— Фатима! Какая ты молодец, что позвонила.

— Ты не боишься произносить мое имя вслух? Ты там один?

— Да, рядом никого нет. Я прогуливаюсь по территории. Жена кажется в баре с подругой.

— Вот и хорошо. Я хочу пригласить тебя прогуляться со мной. Не бойся, это ненадолго. Я не собираюсь тебя красть. Пока, во всяком случае.

— Смешно. Я и не боюсь. Может, я втайне мечтаю, чтобы ты меня украла, — игриво ответил Паша.

— Твоим мечтам не суждено сбыться, к сожалению. Давай выходи за ворота, пока жена не вернулась.

— Уже бегу!

За воротами отеля стояло такси, Фатима высунулась из окна и помахала Паше рукой. Он сел на заднее сиденье, и машина рванула с места.

— Не могу поверить, что у нашей принцессы нет своего авто, — подковырнул Паша.

— Не забывай, — прошептала Фатима Паше на ухо, — это отель моего отца… зачем чтобы нас видели вместе?

— Да, я как-то не подумал… совсем забыл, что я тоже женат… это ты виновата — вскружила мне голову, — попробовал отшутиться Паша.

— Кто верный муж, у того голова не кружится, — философски заметила Фатима.

— Это упрек?

— Нет, что ты, нет! Просто… просто ты мне очень нравишься… — при этих словах Паша положил руку Фатиме на колено. Фатима не стала ее убирать.

Такси остановилось возле большого дома. Фатима расплатилась, и они вышли.

— И куда ты меня привезла? Это дворец, где живет принцесса?

— Ты угадал. Это мой дом.

— И что ты скажешь своей родне? Привела скучающего туриста на экскурсию?

— Дома никого нет, отец уехал, прислугу я отпустила. Мы тут одни. Это мой сюрприз для тебя.

— Сюрприз удался. Никогда не посещал королевских покоев.

— Тогда пошли! — Фатима протянула руку Паше, и он осторожно сжал в ладони ее тонкие пальчики.

Дом изнутри и правда походил на дворец восточного падишаха. Родственник Фатимы явно предпочитал классику — ковры, оружие на стенах, вазы. Паша как будто очутился в другом мире. Фатима водила Пашу по комнатам, потом распахнула одну из многочисленных дверей и они очутились в спальне…

Огромная кровать с балдахином поразила воображение Паши. Он видел такие только в фильмах. Заиграла тихая музыка, и Паша подумал, что он в раю.

— Тебе нравится? — почему-то шепотом спросила Фатима.

— Очень, — так же шепотом ответил Паша. — Я в восторге… — Он приблизился к Фатиме вплотную и посмотрел ей прямо в глаза, — от тебя…

Фатима позволила себя обнять. У Паши помутилось в голове. Фатима вдруг выскользнула из Пашиных объятий и сказала:

— Так нельзя… так быстро… нужно привыкнуть друг к другу… мы должны выпить вина, чтобы закружилась голова… чтобы мы стали немного кризи…

— Кризи? — переспросил Паша.

— Да, кризи… сумасшедшими, так кажется у вас говорят… иначе мы не сможет получить полное наслаждение…

— А разве…

— Отец ни о чем не догадывается… он думает, я девственница… он старомодный человек, не принимает современность… а я не хочу его расстраивать.

— Да ты лгунья! Маленькая, прекрасная лгунья!

— Нет, я просто ничего не говорю ему, а он ни о чем не спрашивает. Он мудр. Не хочешь получить ответ, не спрашивай, это восточная мудрость.

— Тогда давай выпьем вина побыстрее, у меня пересохло в горле, — сказал Паша.

Столик с вином, фруктами и сладостями стоял немного в стороне от кровати. Фатима села прямо на ковер, Паша последовал ее примеру. Фатима разлила вино в бокалы, они чокнулись и выпили.

— И что, принцесса будет рассказывать мне сказку? Как в 1000 и одной ночи?

— Может быть, — таинственно улыбнулась Фатима, и положила в рот виноградину. — Я расскажу тебе сказку чуть позже… на ночь. Ты же помнишь, что сказки рассказывались именно ночью.

— Конечно, помню. Только я думаю, что у нас не будет ночи. Мне нужно вернуться. Меня жена искать будет.

— Наша ночь будет сейчас.

— Как скажешь. Но я не могу больше ждать. Ты сама виновата, соблазняешь меня! — Паша подхватил Фатиму на руки и отнес на кровать. Фатима не сопротивлялась. Она обвила шею Паши руками и прижалась к нему щекой. Паша осторожно уложил Фатиму на кровать и поцеловал ее, она страстно ответила на поцелуй. Паша почувствовал, как кровь его начинает воспламеняться…

По бокам кровати стояли две медные чаши на высоких ножках, в них курились благовония, источавшие запах, от которого окружающий мир начинал приобретать нечеткие очертания. Паша утратил над собой контроль… он исступленно целовал Фатиму, одновременно раздевая ее. Фатима была податлива, словно кусок глины в руках опытного гончара. От ее волос и тела исходил тончайший аромат, и Паша понял, что пропал. В этот момент он совершенно не думал о жене, о том, где она, и что она скажет, когда он вернется. Ему казалось, что он находится в доме Фатимы уже тысячу часов, или тысячу дней, или тысячу лет…

Но все сказки когда-то заканчиваются, и эта тоже подошла к концу. Фатима очнулась первой. Она посмотрела на часы, и сказала, что Паше пора возвращаться.

— А я думал, что мы будем здесь как минимум тысячу дней… или ночей. Так ведь говорится в сказке?

— Не сейчас… сейчас тебе пора. Всему свое время.

— Мне ни с кем не было так хорошо, — тихо проговорил Паша. — Никогда в жизни.

— Ты не обманываешь меня? — глаза Фатимы светились, словно два драгоценных камня.

— Нет, не обманываю. В такой момент обманывать невозможно. Мне бы хотелось, чтобы это все никогда не заканчивалось. Мне кажется, что я люблю тебя… моя восточная принцесса.

— Мы очень мало знакомы…

— Ну и что? Так бывает. Любовь с первого взгляда. Я полюбил тебя сразу, как увидел. Я хотел, чтобы ты была моей. Но я не смел даже мечтать о том, чтобы такая девушка, как ты обратила на меня внимание.

— Почему?

— Я не знаю… наверное, я не уверен в себе… может, потому что я неудачник. Моя жена считает меня неудачником. Вернее даже не она, а ее мамаша. Ты знаешь, я не хотел сюда ехать, а теперь мне страшно, что я мог отказаться и тогда бы мы не встретились с тобой. Я бы умер от тоски.

Фатима рассмеялась.

— Умер от тоски? Но ты бы не знал, что я есть, и значит, тоска тебе бы не грозила!

— Нет, я бы знал, что где-то ты есть… я бы все равно искал тебя.

— Ты дурачок! — снова засмеялась Фатима. — Ты говоришь разные глупости. Но будь осторожен! Мы, восточные девушки, все комплименты принимаем за чистую монету!

— Это и есть чистая монета. Разве похоже, что я лгу?

— Не знаю… — Фатима опустила глаза. — В старые времена ты обязан был бы жениться на мне после таких слов.

— В старые времена тебя за связь с женатым мужчиной забили бы камнями… или нам нужно было бы бежать.

Фатима зажала рот Паше рукой.

— Хватит! Молчи… тебе пора. Я вызвала такси, тебя отвезут прямо к отелю. Я уже заплатила, ничего ему не давай.

— Как скажешь. Ты просто моя благодетельница! Мы увидимся еще?

— Как долго ты тут пробудешь?

— Пять дней. Надеюсь, мы простимся?

— Да, я позвоню тебе.

— Когда?

— Не знаю.

— Я буду ждать. Надеюсь, ты не обманешь.

Фатима вышла проводить Пашу. Она дождалась, пока он сел в такси, и долго потом еще смотрела вслед автомобилю. Паша вернулся, когда уже стемнело. Марина была в номере. Она сердито посмотрела на вошедшего Пашу.

— Где ты был? Я искала тебя. Ты как сквозь землю провалился.

— А что Наташенька? — вопросом на вопрос ответил Паша. — Бросила тебя?

— У нее голова заболела, она ушла в номер отдохнуть.

— Ах, вон оно что! И ты вспомнила про мужа! Вроде как где-то муж был…

— Не юродствуй! Или ты хочешь меня разозлить?

— Ничего я не хочу. Я привык проводить время в одиночестве. Гулял, если тебе это интересно. Я же не знал, что у Наташеньки разболелась голова. Иначе я бы прилетел к тебе на всех парусах. А сейчас прости, хочу спать. Ты не поверишь, но у меня тоже болит голова. Прямо эпидемия головной боли какая-то. Тебе не повезло, моя дорогая!

— Ладно, проехали. Голова, так голова. Пойду, в баре посижу. Слава Богу, у меня голова здорова. А то отпуск скоро заканчивается.

Паша удалился в ванну. Ему не хотелось спорить, а тем более ссориться с женой. Ему хотелось просто лечь на кровать и заснуть. Он чувствовал упадок сил и опустошение. Он был даже рад, что Марина ушла и оставила его в покое. Он молил Бога, чтобы Наташа пребывала в добром здравии до конца их отпуска, и Марина меньше бы вспоминала о его существовании.

Он вспоминал все, что говорил Фатиме, и гадал, что она теперь о нем думает. «Наверно, считает меня круглым идиотом, — с горечью думал Паша, — восточная принцесса решила развлечься от скуки, а я просто подвернулся ей под руку. Романтичное знакомство при необычных обстоятельствах сыграло свою роковую роль. Конечно, она больше не позвонит мне. Она использовала мне, и теперь забудет. И правильно сделает, зачем ей такой идиот, как я? Ни кожа, ни рожа! Самый заурядный тип, к тому же женатый. В общем, прощай, Фатима, моя восточная сказка!» Такие мысли наполнили душу Паши сумраком, и он погрузился в хандру. Что бы облегчить свою участь он попытался заснуть. Долго ворочался с боку на бок, пока наконец не погрузился в беспокойный сон.

Марина пришла под утро. От нее пахло алкоголем и духами. Запах проник Паше в ноздри, и он проснулся. Марина лежала рядом одетой и спала, слегка похрапывая. Паша прикрыл ее одеялом, снял туфли, потом оделся и направился к морю.

Было очень раннее утро, поэтому пляж был пустынным. Стройные ряды лежаков выглядели сиротливо в ожидании хозяев. Паша даже показалось, еще немного, и они завоют как собаки, тоскливо и безнадежно.

Паша выбрал лежак возле самой кромки воды и сел на него. Лежак благодарно скрипнул. Паша подумал, что неплохо было бы сейчас оказаться на необитаемом острове… вместе с Фатимой, разумеется. Только они, море и песок… два человека в целом огромном мире. Два кусочка мироздания, притянутые друг к другу, чтобы соединиться в единое целое. Наверное, так сливаются звезды, чтобы вспыхнуть сверхновой… во всей необъятной вселенной главенствуют одни и те же законы… Рождение в результате слияния, новое слияние, вспышка и умирание… звезды и люди едины, хотя вряд ли подозревают об этом. А может, звезды как раз и знают, а люди нет? В силу тщеславия, глупости и гордыни?

Солнце только начало подниматься над горизонтом, его лучи были мягкими и нежными. «Как руки Фатимы…» — подумал Паша. Набежавшая волна смело лизнула его ногу, нарушив плавное течение Пашиных мыслей. — Наваждение… просто наваждение… неужели, это все из-за кофе? Или это просто совпадение? Разве так бывает? Никакой магии нет и быть не может… или все-таки может?»

Солнце начало припекать, и Паша решил искупаться. Он долго плавал, а когда вылез на берег, лежак был уже занят тетенькой необъятных размеров. Паша вернулся в номер. Он решил, что для этого отпуска приключений достаточно, и нечего засорять голову глупыми мечтаниями. Он женат, жена его вполне устраивает, у них есть все для нормальной жизни — квартира, машина, работа. Даст Бог, и дети скоро будут. А что, собственно, ещё человеку нужно?

Марина проснулась только к обеду. У нее раскалывалась голова, и выглядела она не самым лучшим образом.

— Что, — усмехнулся Паша, глядя, как жена жадно пьет минералку из холодильника, — повеселилась?

— Да уж… — отозвалась Марина. — Башка трещит…

— Как тебя угораздило так набраться?

— Сама не знаю, как получилось… Наташка потом пришла, и мы по маленькой, по маленькой… как-то само собой. Она мне свою жизнь рассказывала, и как-то так незаметно, по тихой грусти… но ничего такого, ты не подумай! Просто пьянство… бытовое.

— А я и не думаю. С чего ты взяла?

— Да так… вдруг ревновать начнешь.

— Есть к кому?

— К Наташке, например.

— Боже упаси! Наташка — явление временное, а муж постоянное.

— Это да.

— Вот поэтому я тебе и не мешаю. Даже рад, что тебе удалось вырваться за рамки привычной реальности. Осталось всего пять дней, даже уже четыре, так что общайся на здоровье.

— Ты настоящий муж, я тобой горжусь.

— Спасибо. Тем более, ты знаешь, я не люблю эти шумные развлечения. Но и тебе мешать не хочу.

— Всегда была о тебе самого лучшего мнения! — Марина чмокнула Пашу в щеку.

Новость о том, что Наташка выздоровела, привела Пашу в хорошее расположение духа. Он уже забыл о том, что час назад хотел вернуть жизнь в привычное русло, и теперь думал о том, что может беспрепятственно встретиться с Фатимой. Пусть и в последний раз. Любви много не бывает, она сродни наркотику, в том смысле, что хочется еще и еще, пока она не начнет угасать сама собой. А Пашина любовь только начинала разгораться…

Фатима ворвалась в кабинет отца с пылающим лицом и упала на диван. Лицо ее раскраснелось, а глаза сверкали лихорадочным блеском.

— Я влюбилась, отец! — крикнула она.

— В кого, дочь моя? — отец посмотрел на нее поверх очков. — Надеюсь, в своего жениха? В Фархата?

— Я же сказала тебе, отец, что никогда не выйду замуж за это ничтожество! — гневно парировала Фатима. — И не говори мне больше о нем, прошу тебя! Или ты хочешь моей смерти?!

— Что ты такое говоришь, дочь моя?! Как ты смеешь так пугать меня? Или ты забыла, что у твоего старого отца больное сердце?

— Не забыла, прости, отец! — Фатима сменила гнев на милость. — Но ты же не хочешь, чтобы я всю жизнь была несчастной?

— Ну конечно я хочу, чтобы ты была счастлива! Ты же моя любимая дочь. Но разве и тебе в свою очередь наплевать на интересы семьи? Этот брак многое бы решил.

— Вот поэтому ты должен меня выслушать. Сначала что касается «выгодного» брака. Твой любимчик Фархат, мой жених, пьяница и развратник! — выпалила Фатима. — Он не любит меня, он хочет жениться на мне исключительно ради денег.

— С чего ты это взяла? Он не сводит с тебя влюбленных глаз.

— Ты слеп, отец, если принимаешь похотливые взгляды блудливого кобеля за влюбленность!

— Не груби! Ты похожа на фурию.

— Пусть я буду похожа на фурию, но лучше в петлю, чем замуж на развратника! — Фатима понизила голос и сказала: — Говорят, он не гнушается даже мальчиками.

— Да с чего ты это взяла?!

— С того, что я наняла детектива, чтобы следить за ним.

— Это что еще на новости?

— Должна же я знать, за кого ты хочешь меня выдать замуж! — Фатима спокойно посмотрела прямо в глаза отцу. — Это ты должен был поинтересоваться его образом жизни, прежде чем предлагать меня ему. Но это еще не все, — Фатима жестом остановила отца, который собирался что-то сказать в свое оправдание. — Их фирма терпит крах, они разорены, практически банкроты. Ты и твои деньги их единственный шанс исправить положение. Для этого они и пытаются устроить этот брак. Только кому он выгоден? Они вытряхнут из тебя все до копейки потому что им грозит долговая тюрьма. Уж кто-кто, а они прекрасно осведомлены о твоей дурацкой порядочности.

— Это тоже тебе сказал частный детектив?

— Не только. Нашлись честные люди, которые не побоялись открыть правду. Ты можешь сам навести справки по своим каналам, и поймешь, что я тебе не лгу. Это уже никакая не тайна, и только ты предпочитаешь жить с завязанными глазами!

Отец молчал, переваривая услышанное, и Фатима поняла, что одержала сокрушительную победу. Она тоже молчала, ожидая, что скажет отец. Наконец он нарушил молчание:

— Ну что ж… раз так, и ты говоришь правду, я разберусь с ними. О браке, разумеется, не может быть и речи… и давай закончим на этом. Эти люди не стоят нашего внимания. Так в кого ты влюбилась?

Фатима улыбнулась, торжествуя.

— Я знала отец, что ты примешь правильное решение. Хочешь, я сварю тебе кофе? Сама. И мы поболтаем с тобой. Мне очень нужен твой совет. А может, и помощь.

— Ох и хитрая ты, моя дочь! — отец шутливо погрозил Фатиме пальцем, и она поняла, что прощена окончательно и бесповоротно. Теперь из отца можно было вить веревки, и Фатима решила этим воспользоваться. Железо нужно ковать, пока горячо.

Фатима внесла кофе в кофейнике и чашки на серебряном подносе и села напротив отца.

— Он меня любит, — просто сказала она. — Он русский, турист, приехал в отпуск, живет в одном из наших отелей.

— О Аллах! — отец воздел руки к небесам. — Русский! Не могла найти ничего другого? Зачем тебе этот русский?

— Я влюбилась, — спокойно ответила Фатима. — Но это еще не все. Он женат, и приехал с женой.

— Ты сумасшедшая, дочь моя? У тебя на месте рассудок?

— Нет, — Фатима отхлебнула кофе из чашки. — Не на месте. Мой рассудок исчез. Он растворился в океане любви…

— Ну, раз ты так заговорила, дело действительно серьезно. Чем я могу тебе помочь? Аллах! — опять спохватился отец. — И никакой выгоды от брака!

— Выгода есть. Он нас хотя бы не разорит. Все твои деньги останутся на месте. И будет всю жизнь благодарен тебе, что ты вытащил его из нищеты. Как верная собака, которую подобрали на улице.

— Ты очень умна, дочь моя! Ты даже умнее меня. Наверное, я глупею на старости лет.

— Наверно. А денег у тебя на две жизни хватит, не стоит так уж сокрушаться о них.

— Ты верно говоришь! — кивнул растроганный отец. — Так в чем заключается моя помощь? Что ты там придумала, рассказывай.

Фатима кивнула и начала излагать отцу свой план.

А в это самое время Паша мучился неизвестностью. Фатима не звонила, а сам он не решался. Он медлил, ждал чего-то, страдал, но набрать номер было выше его сил. Испытывая сердечные муки, Паша снова решил, что он не достоин Фатимы, а старик со своей кофеваркой просто посмеялся над ним. Это открытие буквально ввергло Пашу в уныние. Он не находил себе места. Чтобы жена не заметила его скверного настроения, и не дай Бог решила бы развлечь его, Паша старался не показываться ей на глаза. Несмотря на весь пессимизм, он все же не терял надежды, что Фатима позвонит ему и пригласит на свидание.

Звонок раздался в последний день пребывания в отеле. Он застал Пашу врасплох. Паша схватил трубку и прижал ее к уху, словно боясь, что трубка может убежать от него. Нежный голосок заставил его сердце биться чаще:

— Павел? Это Фатима.

— Я узнал.

— Я хочу пригласить тебя на прогулку по городу. Ты ведь завтра уезжаешь?

— Да, верно. С большим удовольствием.

— Тогда я буду ждать тебя за территорией. В такси, как в прошлый раз. Я буду ждать тебя вечером после ужина…

— Я обязательно приду, — горячо пообещал Паша.

Фатима положила трубку.

Сразу после ужина Паша объявил жене, чтобы не искала его и не ждала, он с приятелем собирается в город на мальчишник. Марина удивленно приподняла бровь.

— Мальчишник? Что это за новость? Ты не забыл, что мы завтра улетаем? Я тебя на себе в аэропорт не донесу.

— Я сам дойду, не беспокойся.

— И вообще, откуда у тебя приятель?

— Оттуда же откуда у тебя и приятельница. Не имею право? Он меня пригласил, я не отказался. В чем проблема?

— Да нет никаких проблем. Просто ты никогда не упоминал о нем…

— А ты никогда не спрашивала. Тебе интереснее выслушивать про жизнь Наташеньки. Да в общем ничего особенного, так, перебрасывались парой слов, когда встречались возле бассейна. Сам не ожидал от него такого. Но предложение показалось мне интересным.

— Да как скажешь. Иди. Не забудь, что в двенадцать мы должны освободить номер.

— Как-нибудь постараюсь. Ну пока.

— Пока.

Паша посчитал, что сделал все возможное, чтобы жена не тревожилась из-за его отсутствия. Он вышел за территорию отеля и сел в такси, которое уже поджидало его. Фатима сидела на заднем сиденье, на ней было очень короткое платье. Такси рвануло с места.

— Я думал, что больше не увижу тебя, — в голосе Паши помимо его воли прозвучала обида.

— Как я могла так поступить? — улыбнулась Фатима. — Зачем ты плохо думал обо мне?

— Не знаю… я боялся, что ты исчезнешь из моей жизни навсегда. Я понимаю, что так все равно произойдет, что все сказки заканчиваются, но все-таки…

— Что все-таки?

— Все-таки хотел тебя видеть. Очень. Ничего не мог с собой поделать. Ты проникла мне в самое сердце… моя восточная принцесса… — эти слова Паша прошептал Фатиме в самое ухо, смущаясь от собственных слов.

— Но все сказки, если ты их внимательно читал, заканчиваются хорошо. Я не знаю ни одной сказки, которая кончается плохо, — сказала Фатима с нотками лукавства в голосе.

— Кроме нашей…

— Это еще не конец, — Фатима посмотрела на Пашу странным долгим взглядом, значение которого он не смог понять.

Такси затормозило возле здания старой постройки. Паша вышел и подал руку Фатиме.

— Это одно из моих любимых кафе, — сказала Фатима, поймав Пашин вопросительный взгляд. — Оно маленькое, там не бывает много народу, мы будем тут почти наедине.

— Я не сомневался, что ты отведешь меня в самое прекрасное место, — Паша сжал руку Фатимы.

Они вошли внутрь, и Фатима повела Пашу за столик неподалеку от двери.

— Может, пройдем подальше? Чтобы нас никто не тревожил? — предложил Паша, увидев, что в глубине зала есть свободные столики.

— Нет, — покачала головой Фатима. — Тут будет хорошо. Я люблю смотреть в окно, когда мне грустно.

— А тебе грустно? Отчего?

— Завтра ты уезжаешь, и мы можем никогда больше не увидеться.

— Ты сама сказала, что это не конец сказки, и я тебе поверил! — Паша посмотрел Фатиме прямо в глаза. — Весь мир может быть нашим… если мы захотим.

— А ты в самом деле этого хочешь? — спросила Фатима с самым серьезным лицом.

— Конечно… зачем мне врать? Ты же сама видишь.

Фатима опустила глаза. На мгновение воцарилось молчание, потом Фатима позвала официанта и сделала заказ. Паша ничего не понял из сказанного, но доверился Фатиме.

— Здесь очень вкусная еда, — сказала Фатима. — Ты обязательно должен все это попробовать.

— Я попробую уже только по тому, что ты меня об этом просишь. Если бы нам принесли змею, я бы ее тоже попробовал.

Фатима рассмеялась.

— Не бойся, змею не принесут. Я сама не люблю змей.

Принесли вино, и официант разлил его по бокалам. Фатима с Пашей чокнулись и выпили. По телу Паши разлилось приятное тепло, вино развязало ему язык. Он сыпал комплиментами, Фатима благосклонно слушала его, временами бросая тревожные взгляды в окно. Она немного нервничала, но Паша упорно ничего не замечал. Он предпочитал думать, что легкое возбуждение Фатимы связано с его присутствием. Это весьма льстило его самолюбию, к тому же изрядно подогретому спиртным.

Вдруг Фатима напряглась, увидев что-то в окне. Паша, увлеченно что-то рассказывающий, не обратил на это особого внимания. И все же краем глаза он заметил, как несколько человек в масках ворвались в ресторан и закричали что-то на незнакомом языке. Раздались крики, Фатима тоже закричала. Как в замедленной съемке Паша увидел, что бандиты вооружены. Они потрясали оружием, и все время что-то говорили. Кто-то из посетителей кричал на высокой ноте, одна из масок подскочила к нему и ударила по лицу. Крики стихли, теперь до Паши доносились только тихие всхлипывания. Он открыл рот, но Фатима положила ладонь на его руку, будто запрещая вмешиваться. Бандиты начали о чем-то переговариваться, и Фатима успела шепнуть Паше, что это бандитские разборки. То есть они ищут кого-то конкретного. Паша кивнул — чужая страна чужие правила, незачем вмешиваться. А та бабенка сама виновата — нечего было орать, как бешеной. Такие вопли выведут из себя кого угодно, не только бандитов.

Вдруг одна из масок направилась прямо к ним с Фатимой. Паша не успел даже ничего сообразить, как маска схватила его и поволокла к выходу. Паша начал сопротивляться, Фатима закричала, начала хватать бандита за руки, он молча оторвал ее от себя и ударил по лицу. Паша крикнул:

— Оставь ее, урод! Тебе что от нас надо?! Я русский турист!

Вместо ответа бандит хмыкнул и обрушил на Пашу удар сзади. У Паши померкло в глазах, и он потерял сознание.

Марина легла спать, не дождавшись Пашу. Мальчишник, так мальчишник, она ничего не имела против. Тем более, что Марина в глубине души чувствовала свою вину, за то, что муж весь отпуск был предоставлен сам себе. Марина оправдывала себя только тем, что муж вроде сам был не против побыть один, то есть без нее… «По крайней мере, не надоели друг другу хуже плесени, — думала Марина, — иначе приехали бы, и разбежались по разным углам. Потом месяц бы друг с другом не разговаривали… так что пусть развлечется напоследок… чтобы не говорил, что я его задушила своим пристальным вниманием и не дала спокойно отдохнуть».

Утром Паша все еще не явился. Марина начала нервничать. До отъезда было время, но все же есть пределы безответственности! К десяти часам нервозность Марины достигла апогея. Она никак не могла дозвониться до Паши — телефон не отвечал. Настроение у Марины скакало от неоправданного оптимизма до крайнего пессимизма — то она начинала убеждать себя, что Паша вот-вот явится, и все будет хорошо, то вдруг ей казалось, что с Пашей случилось что-то ужасное. В конце концов Марина не выдержала нервного напряжения и разрыдалась.

К двенадцати часам Паша так и не появился. Марина вынесла чемоданы в холл, и села там в ожидании автобуса. Она впала в какое-то оцепенение, не зная, что нужно делать в таком случае. Наташка уехала днем раньше, и Марине не с кем было даже посоветоваться. Когда до прибытия автобуса оставалось полчаса, она решилась и позвонила своему гиду, Инне.

— Мне нужно сделать заявление, — сказала Марина, давясь слезами.

— Что случилось? Вы плачете? — Инна сразу поняла, что случилось нечто серьезное.

— У меня пропал муж! — произнесла Марина, и разразилась рыданиями прямо в трубку.

— Не переживайте, время еще есть, я сейчас уже у вас буду, ничего пока не предпринимайте, — Инна положила трубку.

Она появилась в холле гостиницы через пять минут, чтобы проводить группу. Марина сразу бросилась к ней, размазывая по щекам слезы.

— У меня муж пропал! Нам уезжать, а его нет!

— Успокойтесь, я прошу! — Инна посадила Марину на диван, и сама села рядом. — Расскажите, что случилось? Вы все время плачете, я ничего не могу понять. Господа, проходите в автобус! — крикнула Инна группе отъезжающих. — Ну, итак?

— Я не знаю… вчера от отправился на мальчишник, я думала, он придет поздно, легла спать. Его нет до сих пор, телефон не отвечает… я не знаю, что мне делать! — Марина закрыла лицо руками. — Может, обратиться в посольство? Я не могу без него уехать!

— А с кем он пошел на мальчишник?

— Не знаю! С каким-то приятелем. Я никогда его не видела, даже не знаю, как зовут. Сказал, что шапочное знакомство… вроде позвал отметить последний день… я ничего не подумала, решила, пусть отдохнет.

— А вы пробовали звонить?

— Ну за кого вы меня принимаете? Конечно, пробовала! Телефон не отвечает. Ну что мне делать?! Может, в полицию?

— Для начала успокойтесь и сядьте в автобус. Возможно, он приедет в аэропорт. А пока мы едем, я попробую узнать, что произошло с вашим мужем, и где он застрял. Идет?

— Я… я не знаю… может, мне остаться здесь? — шмыгая носом спросила Марина.

— Я думаю, что не стоит. У вас есть деньги, чтобы снимать номер?

Марина покачала головой.

— Нет, мы много с собой не брали.

— Ну о чем тогда может идти речь? Вы же не будет жить на улице? Не забывайте, это исламская страна, женщинам тут не принято появляться на улицах в одиночестве. Вы же не собираетесь бродяжничать? Тогда вас точно упекут в полицию. Этим вы только навредите себе и ничем не поможете мужу. — Инна мягко обняла Марину за плечи и повела по направлению к автобусу. Марина не стала сопротивляться. В самом деле, что она будет тут делать? Одна, в чужой стране… если с Пашей что-то случилось, ей непременно сообщат. Она сможет сделать гораздо больше у себя на родине, где есть полиция, какие-то государственные службы в конце концов… ну кто-то же занимается пропавшими людьми!

Инна усадила группу в автобус и начала звонить по телефону. Время от времени она бросала на Марину ободряющие взгляды.

В аэропорт Паша не явился, его телефон по-прежнему не отвечал. Теперь Инна тоже нервничала. Все-таки пропажа туриста — это ЧП, как ни крути. Она сказала Марине, что пока ничего конкретного узнать не удалось, но она делает все возможное, чтобы прояснить ситуацию. Прямо в аэропорт приехал человек из посольства, чтобы поговорить с Мариной.

— Так что вы говорите, ушел и не вернулся?

— Да, именно так, — Марина начала чувствовать усталость и безразличие. — Ушел, и не вернулся.

— И он вам ничего не говорил, не намекал?

— Нет, не говорил, и не намекал. Мы просто отдыхали, как все.

— И вы ничего не подозревали? Может, у него завелась подружка?

— Какая подружка?! На что вы намекаете? И вообще, даже если бы и завелась, при чем тут это?! Что, не нужно ехать домой?

— Да, конечно. Домой, разумеется, нужно. Тут трудно спорить.

— Может, что-то случилось? Ну, попал под машину… или еще что? — в голосе Марины звучала затаенная надежда.

— Мы связывались с полицией, ничего такого. Ваш муж как в воду канул! Мы будем его искать, разумеется. Сейчас вас допросит полицейский, и вам придется улететь домой. Дальнейшие розыски мы берем на себя.

— Я не могу уехать без него! — выкрикнула Марина. — Что он обо мне подумает?! Что я бросила его, предала?!

Чиновник устало вздохнул.

— Ну зачем вы так? Что вы можете сделать сейчас? Самое лучшее, это не мешать поискам. Как только мы его найдем, сразу вам сообщим. Вам не нужно беспокоиться, поверьте. Никто этого просто так не оставит. Я вам это обещаю. Пропажа человека в чужой стране, это нонсенс. Мы приложим все усилия.

Прибыл турецкий полицейский, и Марина рассказала ему все, что знала. Он тщательно записал показания, и уехал, тоже в свою очередь пообещав сделать все возможное. Марина с трудом верила, что это происходит с ней. Они с Пашей жили вполне спокойно, ругались, конечно, иногда, но кто не ругается? На то она и семейная жизнь, чтобы и в горе, и в радости… только горя у них, как выяснилось, никакого и не было. А была просто жизнь… пустая, серая жизнь… или не пустая? А как же любовь? Или все это пустой звук? Нет никакой любви, есть просто глупая необходимость быть вместе по тем или иным причинам. По каким, спрашивается, причинам? Потому что так живут все, так принято в обществе — жить вместе. Никто и не думает сопротивляться, приходит время, люди женятся, рожают детей, воспитывают их, старятся, умирают… вечный замкнутый круг, вырваться из которого не дано никому. Может, ее муж решил бросить все и уйти? Изменить жизнь на сто восемьдесят градусов, а ее вычеркнуть за ненадобностью? Господи, ну что за мысли?! Марина потерла виски ладонями. Как же болит голова, кто бы знал! Мысли путаются… это от усталости и напряжения… все образуется, в конце концов, все будет хорошо. Только бы Паша был жив, остальное можно пережить. Пусть он ее бросит, уйдет к другой, но она будет знать, что он жив, и у него все нормально. Пока человек жив, всегда есть надежда…

Как в тумане Марина села в самолет, вышла из него, добралась до дома. Позвонила мать, и Марина с трудом выдавила из себя, что все хорошо, они долетели, просто очень болит голова, и она устала. Мать не стала настаивать, оставив Марину в покое. Марина подумала, что долго скрывать пропажу Паши не получится, придется все рассказать. Но рассказывать все это сейчас у Марины не было сил. Да и зачем раньше времени расстраивать родственников? Возможно, завтра ей позвонят, и скажут, что все нормально, Паша нашелся, его посадят на самолет и отправят на родину. Мама ничего не узнает, не будет волноваться, и все будет как всегда…

Ей позвонили на следующий день, и пригласили для беседы в компетентные органы. Марина сразу почувствовала неладное. Она вошла в кабинет на негнущихся ногах, и села на стул, боясь упасть.

— Ваш муж убит, — сказал ей мужчина в костюме. — Его убили турецкие бандиты. Бандитские разборки…

— Бандитские разборки?! Да вы в своем уме?! При чем тут мой муж и турецкие бандиты?! Он по-английски то разговаривать не умеет, не то, что по-турецки.

— Очевидно, вышла какая-то ошибка, его могли принять за другого, — ответил мужчина, пропустив грубость Марины мимо ушей. — Так тоже бывает, хватают, знаете ли, кого не попадя, а потом разобрались, и убили.

— И что, есть доказательства? — Марина никак не могла поверить, что мужа убили.

— Да, есть. Вот фотографии его тела.

— Фотографии?! Зачем им фотографии?

— Его захватили в кафе, приняли за кого-то другого, наверное, потом поняли, что ошиблись, и убили… зачем им свидетели?

— Ну зачем тогда делать фотографии?!

— Кто-то подкинул их в полицию. Я думаю, чтобы не искали.

— Благородные убийцы? Типа замочили не того, вот вам фото, успокойтесь?!

— Ну, вроде того… — мужчина смутился. — Честно, я не знаю, как в полиции очутились эти фото… они не говорят, ссылаются на следственные тайны… просто они передали нам их, чтобы мы сообщили вам скорбную весть. Они обещали найти убийц и покарать их по закону.

— Ладно. Я могу забрать тело?

— А тела нет… пока нет… тело не нашли. Пока есть только эти фото и показания свидетелей. Ваш муж был в кафе, которое подверглось нападению бандитов. Пока это все, что у нас есть. Но мы будем обязательно вас информировать о ходе следствия. Пожалуйста, посмотрите, это ваш муж на фото?

Мужчина протянул Марине фото, она взяла его в руки — да, это, несомненно, был Паша… глаза закрыты, рот приоткрыт… это фото мертвого Паши. В голове аккуратная дырочка темно-бурого цвета… Марина всхлипнула и полезла в сумочку за платком — очень не хотелось показывать свою слабость перед посторонним человеком. Каким-то чудом ей удалось сдержаться.

— Это Паша, мой муж, — сказала она, отведя взор от фото. — Это точно он.

— Хорошо, — мужчина убрал фотографию. — Я выражаю вам свои соболезнования. Вам выдадут свидетельство о смерти, и вы можете даже организовать похороны. Если захотите, разумеется…

— Спасибо, — Марина поднялась со стула. — Я могу идти?

— Да, можете. Если что-то узнаем, я вам позвоню.

— Если найдут тело, я хочу его забрать.

— Конечно, это ваше право. Только сразу хочу вас предупредить — шансов немного. Ну, что его вообще будут искать. Чужая страна — потемки. Вряд ли тело будет кто-то хранить как реликвию. Его могли просто бросить в пустыне, или где-то закопать…

— Бросить в пустыне?!

— Ну это я так, для примера. Они тоже люди, думаю, что конечно закопают. Но кто же его будет искать?

— Вы чрезвычайно оптимистичны, — Марина взялась за ручку двери. — До свидания.

— До свидания, — мужчина уткнулся в бумаги на столе, посчитав свою миссию выполненной.

Марина вернулась домой. Вот и все. Паша умер, и в этом виновата она. Если бы она не потащила его в эту дурацкую Турцию, он был бы жив. Глупо все как-то вышло… быстро собрались, быстро уехали… и вот результат. Кто бы рассказал, не поверила. Совершенно некстати Марина вспомнила, что как то они с мужем были на вечеринке, и одна дама гадала им по руке. Она сказала, что у Паши очень сильная и длинная линия жизни, и вроде их даже две. Улыбаясь, она сообщила, что Паша проживет долгую жизнь. Марина тогда не придала значения этим предсказаниям, приняв их за милое, но никчемное развлечение. И вот надо же, вспомнила… наврала, выходит, гадалка… обманула…

Марина подумала, что нужно сказать матери, как-то сообщить родителям Паши. Она протянула руку к телефону, но быстро отдернула ее, как будто телефон был горячим. Как она ЭТО скажет? Просто сообщит будничным голосом, что ее муж умер, и тело его растерзали дикие звери? Как в дешевом американском вестерне… Господи, как все глупо! Но нельзя же так сидеть и ничего не делать… она не может скрывать смерть близкого человека.

Марина все-таки набрала номер матери и сказала:

— Мам, мне нужно с тобой поговорить. Ты можешь ко мне прийти?

— Ну, дочь, я на работе, — протянула мать. — Что-то серьезное?

— Да, — коротко ответила Марина. — Я тебя жду. — И положила трубку.

«Ну вот, — подумала Марина. — До вечера есть время. Она все равно придет только вечером… наверняка думает, что на меня нашла какая-то блажь, типа мы с Пашей поссорились, и я погрузилась в депрессию… воображение у моей мамаши работает по заданной программе. Хотя, что, собственно, она должна думать? Ну, на крайняк решит, что Паша меня бросил, или нашел любовницу… хотя какая теперь разница?!»

Марина почувствовала, что замерзла. Она закуталась в плед и незаметно уснула. Проснулась она от настойчивого звонка в дверь. Марина разлепила сонные глаза и бросилась к двери. На пороге стояла мать.

— Ну, здравствуй, дочь! — мать широко улыбнулась. — Как-то ты плохо выглядишь. Как будто и не отдыхала… что случилось? Ты меня напугала. Паша тебя бросил? Я говорила тебе, что от него не стоит ждать ничего хорошего. Да разве ты меня слушала? — мать махнула рукой.

— Мам! Хватит! — резко оборвала словесные потоки Марина. — Ничего такого, о чем бы ты могла подумать, не произошло. Все так ужасно! — Марина не выдержала, и разрыдалась.

Мать растерянно принялась утешать ее.

— Ну, Мариночка, что такое! Ну что ты молчишь, скажи, в конце концов, что случилось?!

— Мама! Паша умер! — словно вытолкнула из себя Марина, и уже спокойнее добавила: — Его убили…

— Что-о?! — мать округлила от удивления глаза. — Убили?! Где?!

— В Турции, мама, в Турции…

— Да как такое возможно? Это какая-то чудовищная мистификация… не могу поверить.

— Меня вызывали в полицию. Показали фото. Такими вещами не шутят. Сказали, пал случайной жертвой бандитских разборок. Правда, тело пока не нашли… но утешили, что вряд ли найдут. Посоветовали организовать похороны. Да, так и сказали — можете похоронить, если захотите. — Марина снова заплакала.

Мать прижала ее голову к себе и стала гладить волосы.

— Это все страшно… если ты говоришь правду. Но ты должна взять себя в руки, моя милая. Нельзя так распускаться. Конечно, ты остаешься без мужа, но тебе еще не сорок лет, даже тридцати еще нет… слава Богу, до детей дело не дошло.

— Мама! Ну разве в этом дело?! О чем ты думаешь, вообще?! Человека убили! А ты уже думаешь, как бы меня снова пристроить!

— Ну-ну! Это ты сейчас говоришь. Мне твой Паша никогда не нравился. Хотя о чем это я? О покойниках плохо не говорят. Как все произошло? — Марина вкратце рассказала, что знала. Мать покачала головой. — А что он в этом кафе делал?

— Сказал, на мальчишник пошел. С приятелем.

— А что приятель?

— Ну хватит из себя изображать Эркюля Пуаро, мам! Ничего. Я даже не знаю, как его зовут. Какое это имеет значение? Может, он вообще мне наврал! Теперь я ни в чем не уверена.

Мать тяжело вздохнула.

— Успокойся, деточка… все перемелется… переживем… — мать положила голову Марины себе на колени и гладила ее по волосам. — Так бывает, к сожалению… я понимаю, ты сейчас не в себе, но жизнь продолжается. Тебе нужно отдохнуть, поспать…

Марина и сама почувствовала, что у нее слипаются глаза.

— Мам, ты сообщи родителям Паши… я не могу… спроси, что они думают насчет похорон.

— Я сообщу, не беспокойся. Я все сделаю, как надо. Может, поживешь у меня? По крайней мере, какое-то время… я думаю, тебе не стоит оставаться одной. Тем более, здесь… да, решено — собирайся. Сейчас я вызову такси.

Марина нехотя поднялась с дивана. Ей не особенно хотелось куда-то идти, но и оставаться одной в пустой квартире не хотелось. Пустота пугала Марину. Ей вдруг показалось, что эта пустота сожрет ее, как только мать уйдет. Марина собрала в сумку самое необходимое, и они уехали.

В доме матери Марина почувствовала себя лучше. Здесь пахло кофе, было тепло и уютно, и у Марины немного отлегло от сердца. На мгновение она даже забыла, что Паша умер, и она больше его никогда не увидит. Ей даже пришло в голову сходить к той самой гадалке, и спросить ее, что случилось, и почему линии на руке сказали неправду? Марина решила, что обязательно это сделает, как только закончатся все печальные процедуры.

Мать хлопотала на кухне, пытаясь отвлечь Марину от мрачных мыслей. Потом мать кому-то звонила, что-то долго говорила, и Марина поняла, что она разговаривает с родителями Паши. Потом мать положила трубку и развела руками.

— У них шок… приедут завтра. Сказали, что нужно устраивать похороны…

— Пусть как хотят… — Марине вдруг стало все равно, и она так и сказала: — Мне все равно. Если они так считают… наверное, так легче… когда знаешь, где могила.

— Конечно, милая, конечно. Иди, ложись, у тебя был трудный день, я тебе в спальне постелила. Иди, я лягу в зале.

Марина послушно направилась в спальню. Мягкая кровать приняла ее в свои объятия, и Марина мгновенно погрузилась в глубокий сон без сновидений.

Утро не принесло желаемого облегчения, действительность снова дала о себе знать, и Марина поплелась в кухню, откуда доносился запах свежезаваренного кофе. Увидев Марину, мать приветливо улыбнулась.

— Как спалось, Мариш? Удалось отдохнуть? Я хотела тебе снотворное предложить, но вижу, ты спишь, и не стала беспокоить. Ты как?

— Нормально. Как соломенная вдова. Могла бы и не спрашивать. Ты родителям Паши позвонила?

— Да, еще вчера, ты забыла? Спрашивала уже…

— Забыла…

— Сегодня приедут. Ты соберись как-то, придется им все рассказать еще раз, родители все-таки…

— Да не вопрос, расскажу, конечно. Только я сама мало что знаю. Но все что, могу, как говорится.

— Не кисни! Ты-то жива… и это главное. Все устроится, вот увидишь! ­ — мать обняла дочь за плечи. — Вот, выпей кофе! Сейчас нужно пережить эти похороны, а потом видно будет…

— Ладно, мам, ты не волнуйся… я справлюсь. Лучше приготовь что-нибудь, родственники скоро приедут. Надеюсь, ты не пойдешь сегодня на работу?

— Нет, я отпросилась.

— Вот и займись. А я полежу. Голова кружится…

— Иди, приляг.

Марина ушла обратно в спальню, а мать отправилась в магазин.

Родители Паши приехали вечером. Его мать, маленькая полная женщина, суетилась и шмыгала носом, поминутно сморкаясь. Отец, худой и высокий, хранил молчание. Марина рассказала им всю историю от начала до конца. Мать Паши слушала ее, всхлипывая и повторяя: «О Боже, Боже! Ты слышишь, Коля?! Ну кто мог подумать, что с Пашенькой такое случится?!»

Коля разводил руками, и бормотал: «Танечка, ну конечно… такое несчастье…»

Выплакавшись, Танечка встрепенулась, и, обратившись к матери Марины, сказала вполне твердым голосом:

— Машенька, я считаю, что похороны должны быть! Как только Марина получит свидетельство от смерти, нужно заниматься похоронами… чтобы все, как у людей.

— Так тело ведь не нашли… — прошептала Марина. — А что, если вдруг? Ну, мало ли что?

Таня посмотрела на Марину, как на умалишенную.

— Деточка, вы сказали, что видели фото? — Марина кивнула. — Там точно был Паша? — Марина опять кивнула. — Он был мертв, как я поняла?

— Да, — Марина опять была вынуждена согласиться.

— Вот видишь, кто его будет искать? Ну кому нужно его тело в чужой стране, спрашивается? Господи! Здесь-то никто никому не нужен, а уж там и подавно! Никто не будет его искать, это я точно знаю. Это грустно, жестоко, но это так. Поверь, я лучше тебя знаю! Ты согласна, Машенька?

Мать Марины быстро закивала.

— Да, Марина, Татьяна права — нужно устроить похороны. И тебе легче будет, и всем… надо, чтобы по-человечески… а так, ни могилы, ничего. Как будто и не было никогда человека.

— Хорошо, — сдалась Марина. — Сделаем так, как вы хотите.

— Вот и умница! — похвалила мать. — Мы сами все устроим… правда, Таня?

— Да, конечно… — мать Паши начала тихо плакать. — Вот говорю, и сама не верю! Не вижу его мертвого, и не верю! Даже не знаю, легче так, тяжелее… как будто спектакль какой-то, не иначе! Знаете, мы тут у родственников остановились, чтобы вас не беспокоить. Ты как только свидетельство получишь, сообщи, и мы похоронами займемся. Ты уж деточка не обессудь, но нам, старшему поколению, это нужно.

— Да я ничего, просто подумала, а вдруг это ошибка? Вдруг он жив?

— Марина! Ну хватит сердце рвать! — крикнула мать. — Пожалей людей, если себя не жалко!

Марина закрыла лицо руками и убежала.

— Ну зачем ты так, Машенька? — упрекнула Татьяна. — Девочке и так тяжело… мы пойдем, нам тоже нужно одним побыть, осмыслить все это… в голове не укладывается. Ну что ты, Коля, стоишь? Одевайся. Мариночке нужно успокоиться.

Коля молча стал одеваться.

Паша лежал с закрытыми глазами. Было очень тихо, и Паша гадал, где он находится. В первые мгновения память блокировала прошлые события. Паша никак не мог вспомнить, что произошло. Он открыл глаза, боясь сам не зная чего. Комната, обставленная в восточном стиле, была ему незнакома. Паша медленно обвел ее взглядом, но никакие идеи не посетили его голову. Паша крикнул:

— Эй! Есть кто-нибудь?!

Послышался цокот каблучков, дверь распахнулась, и в проеме показалась роскошная восточная красавица.

— Фатима? — удивился Паша. — Откуда ты… или откуда я здесь? Что-то произошло?

— А ты ничего не помнишь? — в свою очередь удивилась Фатима.

— Нет… то есть немного… — память начала медленно возвращаться к Паше. Он вспомнил кафе и дюжего мужика свирепого вида, ударившего его по затылку.

Фатима присела к Паше на кровать, и положила руку ему на лоб. Рука была прохладной, и Паша успокоился. Фатима тяжело вздохнула и сказала:

— Все что, случилось, это так нелепо, так ужасно! Я так испугалась, что тебя убьют! Эти бандиты… они схватили тебя…

— Да, я что-то такое припоминаю… только потом совсем ничего… и сразу здесь. Что случилось? — Паша приподнялся на подушке.

Фатима мягким нажимом уложила его обратно.

— Лежи! Тебе нельзя вставать. Тебя ранили, чуть не убили. Эти бандиты ворвались в кафе, они думали, что там находится человек, который им нужен. Они приняли тебя за него, потому что им сказали, что этот человек русский. Они услышали твою речь, и схватили тебя… потом разобрались, что ты не тот, и решили тебя убить. Они кололи тебе снотворное, чтобы ты не приходил в себя. Они не оставляют свидетелей… у нас здесь большие связи, и я узнала, кто они. Отец подкупил человека, которому поручили тебя убить. Он дал ему очень много денег… и тот согласился. Он не согласился бы на меньшее, потому что он рисковал своей жизнью. Но отец умеет убеждать. У того человека много проблем, и он рискнул. Мы сделали фото, что тебя застрелили, и забрали тебя. Это фото твой «убийца» предъявил подельникам. Мы спрятали тебя здесь. Если они узнают, что ты жив, всем будет плохо.

— И что, мне теперь всю оставшуюся жизнь здесь прятаться?

— Нет, мы с отцом кое-что придумали.

— Постой! — встрепенулся Паша. — А с какой стати твой отец помогает мне?

— С такой… я сказала ему, что ты мой любимый… мой самый-самый дорогой… прости, если я тебя обидела. Но он бы ничего не стал делать для чужого человека. Тем более, платить деньги. Он это сделал ради меня.

Паша не нашелся, что сказать. Он совершенно не был готов к такому повороту событий. Он почувствовал, что его прежняя жизнь безнадежно рушится… как карточный домик.

— А как моя жена? Мы должны были уехать… где она?

— Она уехала, — торопливо проговорила Фатима. — Я точно знаю, ведь это наш отель. Она уже дома, ты можешь не беспокоиться.

— Дома? Она бросила меня здесь?

— Ну почему бросила? А что ей было делать? Ведь ей сказали, что ты умер, тебя убили бандиты… ей ничего не оставалось, как уехать.

— Но я же жив…

— Никто не должен знать, что ты жив! Ты жив, пока никто об этом не знает. Даже твоя жена не должна знать, что ты живой. Отец сделает тебе новый паспорт… о тебе все забудут… это судьба… а судьбе сопротивляться не стоит… это плохо кончается. Ты веришь в судьбу?

Паша пожал плечами. А, действительно, верит ли он в судьбу? Скорее, да, чем нет. Вернее даже теперь да. Да и как можно не верить, после всего, что случилось? Тут и безнадежный упрямец бы поверил.

— Послушай, — Фатима положила голову Паше на грудь. — Это Аллах послал тебя мне. Я молила его об этом… я просила его послать мне тебя, и Он услышал. Пусть это случилось не самым лучшим образом, но какая теперь разница? У тебя будет новое имя, и новая жизнь. Разве ты не этого хотел? Ты сам говорил, что хочешь быть со мной. Видимо, твой Бог тоже тебя услышал, раз так произошло.

Паша обнял Фатиму.

— Я не о чем не жалею… давай считать, что я второй раз родился. Забудем прошлое, начнем все заново. Только что скажет твой отец? И как же твой жених?

— Отец меня понимает. А мой жених оказался плохим человеком, обманщиком… отец очень зол на него. И вообще он больше не жених. Мы с тобой сыграем свадьбу. Никто ничего не заподозрит. Мы придумаем историю, что ты сын партнера моего отца из России.

— А как ты объяснишь то, что я совершенно не говорю на турецком?

— У тебя будет хороший учитель. Ты научишься… а то, что говоришь плохо, это вполне объяснимо — ты же из России. Будешь помогать отцу в бизнесе… он давно мечтает о зяте. Все будет хорошо! — Фатима приблизила лицо к лицу Паши. Ему показалось, что ее огромные черные глаза поглотили его целиком. Стало тревожно и немного страшно… что теперь будет? Что будет с Мариной? Интересно, как быстро она забудет его? Или будет помнить? Выйдет ли она замуж? Хотя, что за бред! Конечно же выйдет! Ее мамаша будет только рада, не о таком зяте она мечтала. Небось, втайне радуется, что он канул к лету. С глаз долой из сердца вон. Маринка ее послушается, да и куда ей деваться? Вряд ли побежит его искать. Да что, собственно, он теряет? Что за жизнь он оставляет за бортом? Серую, никчемную, скучную… ничего в ней не изменится ни через год, ни через два, ни через десять… даже через сто ничего не изменится. А здесь… здесь он приобретает неизмеримо больше. Фатима богата, что греха таить… красива и богата. Разве не о такой жизни он втайне мечтал? Он всегда хотел быть богатым, иметь много денег, дорогой автомобиль, роскошный дом… и вот его мечта сбылась, и о чем теперь горевать? Нужно просто жить, жить, и наслаждаться моментом. Марина думает, что он умер. Ну и пусть. Он любит Фатиму, она любит его. Король умер, да здравствует король!

Фатима погладила Пашу по лицу, он притянул ее к себе и попытался поцеловать в губы, но Фатима неожиданно вывернулась.

— Нет, не сейчас… не здесь. Это дом моего отца, я же говорила тебе, что он старомоден. Не стоит нарушать правила.

— Ты такая послушная дочь? — Паша нахмурился оттого, что не смог получить желаемое.

— Здесь нельзя, — твердо сказала Фатима. — Сейчас придет отец.

Как по мановению волшебной палочки дверь распахнулась, и на пороге показался средних лет мужчина, довольно красивый. Он, улыбаясь, посмотрел на Пашу и произнес с легким акцентом по-русски:

— Как вы себя чувствуете, молодой человек?

— Спасибо, хорошо.

— Фатима рассказала вам, что произошло?

— Да, рассказала, — кивнул Паша.

— И что вы решили?

— А у меня есть выбор? — усмехнулся Паша. Усмешка получилась недоброй, и мужчина насторожился.

— Выбор есть всегда, даже в самой безнадёжной ситуации, — мужчина пристально посмотрел на Пашу, и Паше от этого взгляда стало не по себе. — Например, — продолжил мужчина с самым невозмутимым лицом, — вы можете умереть… — Заметив страх в Пашиных глазах, мужчина рассмеялся. — Не бойтесь, я не собираюсь вас убивать. Это была шутка. Моя дочь сказала мне, что вы любите друг друга, так в чем же проблема? Или она это придумала?

— Нет, не придумала… я… полюбил ее с первого взгляда…

Мужчина сразу подобрел.

— Хорошо. Значит, никаких проблем не должно быть. У вас будет новое имя, Ахмед. Нравится?

— Ахмед?! — Паша не смог скрыть своего удивления.

— Ну да, — невозмутимо ответил мужчина. — К сожалению, не могу предложить вам имена на выбор, потому что паспорт, который у вас будет, подлинный. Увы, придется привыкать! Меня, кстати, зовут Али.

— Очень приятно… — пробормотал Паша, и тут же добавил: — Ахмед.

Али заливисто рассмеялся.

— Да вы шутник, оказывается! Это неплохо. Моя дочь не будет скучать с вами. Рад знакомству. А сейчас мне нужно идти, а вам врач велел больше спать. Фатима, дочка, пойдем со мной, не мешай нашему гостю отдыхать.

Фатима нехотя поднялась с кровати и вышла вслед за отцом. Паша снова остался один. «Ахмед… — подумал он. — Надо же, Ахмед… чудно».

Когда Али остался с Фатимой наедине, он озабоченно нахмурил лоб, и спросил:

— Ты уверена, что он тебя любит? Ты привыкла получать все, что захочешь, но человек не игрушка, дочь моя, поэтому будь осторожна!

— Папа! Ну почему ты все время хочешь все испортить! Он говорил, что хочет прожить со мной всю жизнь! — Фатима сердито надула губы. — Просто он немного растерян, согласись, такие перемены…

— Да, тут не поспоришь… заварила ты кашу, как говорят русские… но он женат… это тебя не смущает?

— Кто женат? Павел? Или Ахмед? — Фатима хитро сощурилась.

Али расхохотался и погрозил Фатиме пальцем.

— Ох и хитра ты, дочь моя!

Фатима тоже рассмеялась, и обняла отца.

— Все будет хорошо, папа! Вот увидишь. Он давно разлюбил жену, он мне говорил. У них даже детей нет…

— Надеюсь, ты права. Ну ладно, иди, мне нужно подготовиться к важной встрече! — Али поцеловал Фатиму в лоб, и они разошлись в разные стороны.

Фатима решила пройтись по магазинам, купить новых нарядов, чтобы предстать перед Ахмедом-Пашей во всем блеске своей красоты.

Похороны прошли спокойно. Никто не бросался в могилу, все только тихо всхлипывали и вытирали носы платками. Марине показалось, что они участвуют в ужасной мистификации, а все присутствующие просто нанятые актеры.

После соблюдения формальностей люди разошлись, и Марина с матерью вернулись домой. Родители Паши уехали, пообещав иногда звонить. Марина решила пока пожить у матери, потому что возвращаться в пустую квартиру не хотелось. К тому же она неважно себя чувствовала. Мать не возражала. Конечно, присутствие дочери создавало для нее некие неудобства, но сейчас она была одна, и потому все неудобства сводились к минимуму.

— Как твой Игорек? — спросила Марина мать, когда они сели пить кофе.

— Да никак, — мать пожала плечами. — Вцепился в свою Ниночку мертвой хваткой. — И знаешь, я подумала, чего туда лезть? В чужую семью, я имею ввиду. А с другой стороны, мне он зачем? В общем, пока я в свободном поиске, если тебе это интересно.

— Ну и правильно, Игорек тряпка, подкаблучник. Даже не жалей.

— А я и не жалею. Мне сейчас очень хорошо и спокойно. Что-то ты бледная какая-то, дочь? — вдруг спохватилась Маша. — Не заболела?

— Это от переживаний. Мне все кажется глупым фарсом — похороны не настоящие какие-то…

— Что верно, то верно. Я тоже, признаться, не могу отделаться от ощущения, что все это спектакль. Ну ладно, давай не будем о грустном. Теперь все, что нужно, сделано, Паше нас упрекнуть не в чем.

Марина промолчала, сжимая в руках чашку с кофе. «Действительно, не в чем, — подумала она, — кроме одного — вычеркнули человека из жизни, будто его и не было… типа нам так легче. Интересно только, легче ли ему?»

Марина поставила чашку на стол, решив про себя, что непременно сходит к той гадалке, которая предсказала Паше долгую жизнь, и посмотрит ей в глаза. Понятно, конечно, что любое колдовство понятие эфемерное, но все-таки…

Гадалка встретила Марину дружелюбно.

— Зачем пришла, милая?

— Вы меня не помните? — Марина решила не ходить вокруг да около, а сразу взять быка за рога.

— Кажется, мы виделись у наших общих знакомых?

— Да, верно. Вы предсказали судьбу моему мужу по руке. Сказали, что он будет долго жить…

— Да, теперь я припоминаю… высокий такой парень, симпатичный. Так в чем дело?

— Он умер. То есть его убили.

— Убили?! — гадалка округлила глаза. — Быть такого не может! Теперь я отчетливо вспомнила — такая длинная линия жизни…

Марина полезла в сумочку и достала фото Паши.

— Вот его фото, посмотрите.

Гадалка взяла фото их рук Марины и пристально в него вгляделась. Потом вернула фото и произнесла:

— Человек на фотографии жив… он не умер. С ним вообще ничего страшного не случилось, если не считать одного…

— Чего?!

— Да так… ничего… возможно, когда-то он даст о себе знать. А пока ничего не могу больше сказать. Все покрыто мраком… это рок, моя милая, рок… он захотел так.

— Вы говорите какие-то глупости! — вспылила Марина. — Мы его вчера похоронили, для вашего сведения.

— Его? Вы лжете… зачем вы обманываете меня? Пришла с надеждой, а хочешь получить подтверждение его смерти. Если была уверена, зачем пришла?

— Сама не знаю. Пришла, и все. И что мне теперь делать?

— Ничего. Жди благоприятного момента. Пока ничего не поделаешь. Все, что сделаешь, будет плохо.

— Ну спасибо, утешили!

— Да я не мать Тереза, никого утешать не собираюсь. Хочешь верь, хочешь нет. Денег не возьму, я твоя должница, — гадалка отвергла протянутую Мариной купюру. — Ступай, все образуется.

Марина ушла раздосадованная — ну надо же, пришла за утешением, а получила только очередную порцию негатива. Короче, все как всегда. Ну не дура ли?! Конечно же дура! Только круглая дура пойдет к гадалке, чтобы услышать невесть что! На что, кстати, она надеялась? Услышать, что Паша жив? Ей это сказали практически открытым тестом. Только неизвестно, что теперь с этим знанием делать, и как с ним жить. Да и вообще, может это так называемая гадалка наврала. Чтобы спасти свой пошатнувшийся имидж, так сказать. Ясно ведь, что Марина теперь эту ведьму никому не будет рекомендовать.

Обуреваемая такими мыслями, Марина пришла к матери. Той не было дома, и Марина вдруг решила, что ей нужно к себе. В самом деле, хватит сопли распускать. Погостила, пора и честь знать. Дома, наверное, пылищи накопилось! Марина написала матери записку и ушла, решив, что позвонит матери из дома и все объяснит.

Паша, а ныне Ахмед, лежал на диване и курил кальян. В последнее время он пристрастился к кальяну. Фатима приносила отличные курительные смеси, от которых Паша погружался в самые сладкие грезы. Паша подозревал, что состав смеси не совсем безобидный, но ему было все равно. Али не поручал ему ничего серьезного, и Паше было скучно. Не то, чтобы он хотел что-то изменить, но все же… в своей прошлой жизни ему, напротив, доводилось много работать. Паша не надрывался, но необходимость ходить на работу каждый день и проводить там большую часть своей жизни напрягала. Разумеется, он не думал об этом каждую минуту, не бился головой о стену, осознавая свое бессилие хоть что-то изменить, но временами тоска по иной жизни становилась просто невыносимой.

И вот теперь его желание сбылось — он имеет полную противоположность той своей жизни. Только вот чем дальше, тем больше его терзала мысль — а счастлив ли он в этой новой жизни? Он сменил даже имя, у него красавица жена, тесть богат, как Гарун аль Рашид, так что же еще желать? Кажется, он вытащил счастливый билет, а его мучают неуместные сомнения…

От неуместных сомнений спасал кальян. Он позволял забыться и не загружать голову вредными размышлениями. Фатима влюблена, нет, любит его, он любит ее, так что еще, спрашивается, нужно?! Жизнь длинная, сейчас вот образовался перерыв, которым нужно воспользоваться. Успеет еще, наработается. Рано или поздно Али поймет, что его потенциал можно выгодно использовать, и гораздо лучше применить его, чем принуждать гнить в неизвестности. При первом удобном случае он скажет Али, что сидеть просто так и ничего не делать для него просто невыносимо. Естественно, у Али есть чем крыть, никто не спорит. Он скажет, что Паша плохо говорит на турецком, и мало кто способен будет понять его. А как работать, не зная языка? И он будет прав, как ни крути. Что-то с языком у него туго… но он хорошо владеет английским, спасибо матушке. Вбила себе в голову, что каждый уважающей себя человек должен знать английский, и упрямо водила его к репетитору. Ну как же! У ее подруги, а по совместительству соперницы, ребенок в совершенстве владеет языком, а ее отпрыск балбес и знать ничего не хочет! Но вопреки всему матушке удалось совершить невозможное, и Паша «овладел» языком. Его даже посылали на олимпиады, и он там даже побеждал… Господи! Действительно, это было в другой жизни… так с чего он начинал?! Ах, да! Он хочет работать, хоть чем-то заниматься… Паша сделал затяжку, в голове зашумело. Так о чем он думал? Или он не думал? А если думал, то зачем думал? Зачем вообще думать, если можно не-думать? Кажется, китайцы говорят, что не-думать это ну очень трудно, ну очень сложно! Глупцы! Что они знают о жизни?! Думать — вот это сложно, а не думать совершенно просто. Сделал пару затяжек и все! Мыслей нет, они испарились! Улетели, как перелетные птицы. И без них хорошо… пусть себе летят. А он полежит еще немного, просто так, без мыслей… подождет Фатиму. У нее дела, отец дает ей разные поручения, он ей доверяет, а ему нет. Он чужой… чу-жой… как там, Марина интересно?! Что она сейчас делает? Думает ли о нем? Или уже встречается с другим мужчиной? Смеется, когда он шутит, огорчается, если он обижает ее… стоп! Неужели он ревнует?! Паша усмехнулся. Ревнует! Кто?! Он же покойник! А покойникам все равно, они не могут никого ревновать! Они могут только тихо наблюдать из могилы за чужой жизнью… Паша рассмеялся скрипучим смехом, и откинулся на подушки.

Очередная затяжка унесла его сознание в небытие, и Паша отключился. В таком состоянии его застала Фатима. Она потрясла Пашу за плечо, но обмякшее тело не отреагировало. Фатима сердито поджала губы, и ушла, громко хлопнув дверью.

В последнее время Фатима все чаще замечала, что с Пашей твориться что-то неладное. Сначала они были очень счастливы, наслаждались друг другом и каждым мгновением вдвоем, а теперь… Паша не отходит от кальяна, все время курит и курит… требует смесь с травкой… Фатима понимала, что Паше скучно, она терзала отца, чтобы нашел Паше занятие, но отец по большей части отмалчивался, ссылаясь на занятость.

«Всему свое время, дочь, — любил повторять он, — не торопись, я найду Ахмеду занятие, не беспокойся. Пусть учит язык, наслаждается жизнью, жизнь суеты не терпит…» Фатима слушала и кивала. Наверное, отец прав — не стоит торопиться. Ахмеду нужно время, чтобы привыкнуть. Нужно чтобы он окончательно распрощался с прошлым, забыл его. Она сделала все, чтобы он был счастлив — купила ему машину, такую, как он хотел, шмотки, они часто ездили за рубеж. Что еще человеку нужно?! Неужели этого мало?! Она исполняет все его желания, как джин. В конце концов, она тоже может устать быть джином, У джина может не остаться чудес в запасе, и что тогда?! Ахмед бросит ее и уедет. В этом месте сердце Фатимы начинало учащенно биться. Нет! Этого она не может себе позволить. Ее страсть не утихла, Ахмед принадлежит только ей. Она никому не отдаст его!

Ну а с другой стороны, что может лучше, чем дело, отвлечь человека от мрачных мыслей? В общем, Фатиму раздирали противоречивые чувства. Она ушла в дальний угол сада и села там на скамейку, чтобы успокоить мысли. Раздался звонок, и Фатима приложила телефон к уху. Голос был ей незнаком.

— Привет, детка! — сказал мужчина. — Как у тебя дела?

Вопрос прозвучал грубо и фамильярно, и Фатима возмущенно ответила:

— Кто вы такой?!

— Я — твое возмездие, твой черный Ангел! — высокопарно сказал голос и расхохотался. — Детка, я хочу поговорить.

— А я нет! — Фатима собиралась бросить трубку, но голос остановил ее:

— Я тот, кто «убил» твоего нынешнего дружка, того русского парня. По-прежнему не хочешь говорить?

У Фатимы перехватило горло от страха. Она с трудом справилась с волнением.

— Что вы хотите?

— Поговорить, — спокойно сказал голос. — Я жду тебя в том самом кафе… сама знаешь, где. Через час, и не советую опаздывать, иначе твой дружок все узнает.

У Фатимы задрожали руки, она с трудом понимала, что происходит. Ее шантажируют! Какой-то урод посмел ее шантажировать! Нужно сказать отцу, пусть разберется. Хотя нет, надо сначала сходить к нему, узнать, что он хочет. Не стоит втягивать отца, ему это не понравится. Он с самого начала был против этой затеи, согласился только ради нее, и если теперь начнутся проблемы… Фатима села в машину и резко рванула с места.

В кафе в этот час было пустынно, и Фатима уселась за столиком в углу. Она нервно помешивала кофе, ожидая встречи. Сначала Фатима почувствовала неприятный запах и брезгливо поморщилась, а через мгновение рядом с ней плюхнулся мужчина. Он был похож на бродягу, и Фатима отвернулась, чтобы не показывать своего отвращения.

— Что, детка, не нравлюсь? — мужчина усмехнулся, обнажив гнилые зубы.

Фатиму чуть не вырвало.

— Я слушаю вас, — холодно сказала она. — Кажется, вы хотели поговорить…

— Да, — кивнул мужчина. — Хотел. Закажи мне выпить, в горле пересохло от вида такой красотки! — он подмигнул Фатиме.

Фатима позвала официанта и заказала бутылку виски. Мужчина вальяжно откинулся на спинку стула, беззастенчиво осматривая Фатиму.

— Что вам нужно?! — Фатима начинала терять терпение. — У меня мало времени. Мне кажется, вам неплохо заплатили за работу.

— Да, неплохо, это правда. А с чего ты взяла, что мне нужны деньги?

Фатима удивленно приподняла бровь.

— А что тогда вам нужно?

Мужчина похотливо усмехнулся.

— Меня зовут Ибрагим, — вдруг представился он. ­ — А хочу я тебя. Ты такая красотка! Такая сладкая девочка… как увидел тебя, так лишился покоя…

— Да вы сумасшедший! — взвизгнула Фатима. — Что вы такое несете?! Немедленно убирайтесь! Может, вы хотите еще денег?

— Нет, — спокойно ответил Ибрагим, — не хочу. Если ты уйдешь, я все расскажу твоему дружку. Не думаю, что он будет в восторге, узнав правду. Ты предстанешь перед ним в совсем другом свете. Поэтому не советую тебе сопротивляться. Тем более, что я никому не расскажу, что между нами было, в этом можешь не сомневаться. Я — могила! Решайся, детка. С тебя не убудет.

Фатима молчала. Ибрагим пил виски, не нарушая тишину, очевидно понимая, что девушке нужно подумать. Вдруг Фатима сменила гнев на милость и ответила, зло сверкнув глазами:

— Хорошо, я согласна. Только не думай, что я буду прибегать к тебе каждый раз, когда ты захочешь!

Ибрагим растаял:

— А ты не дура, детка! Я знал, что не будешь глупить. Может, не будем откладывать и пойдем сейчас?

— Нет! Завтра. Сейчас меня ждут, могут хватиться. Завтра можешь заехать за мной, я буду ждать тебя в условленном месте.

— Как скажешь! — Ибрагим поднял руки. — Завтра, значит завтра. Только смотри, не передумай, я не люблю, когда меня обманывают.

Фатима встала из-за стола, бросила на стол деньги и ушла, даже не попрощавшись. Ибрагим пожал плечами — строптивые девки нравились ему даже больше.

Дома Фатиму встретил отец.

— Ты плохо выглядишь, дочка. Что-то случилось?

— Нет, немного устала. Ты обещал устроить Ахмеда на работу. Он с ума сходит от скуки!

— Он слишком много курит кальян, — упрекнул Али.

— А что ему еще делать?! — взвилась Фатима. — Сколько можно сидеть сложа руки? Это ты виноват, что он так себя ведет!

— Ладно, — вздохнул Али, — я что-нибудь придумаю в самое ближайшее время.

Фатима расцвела и прижалась к отцу.

— Ты правда обещаешь?

— Конечно, правда. Разве я когда-нибудь тебя обманывал? — Али погладил дочь по голове. — Ты правда в порядке?

— В полном, — подтвердила Фатима. — Я пойду к Ахмеду, обрадую его.

Фатима распахнула дверь в комнату, где обитал Паша. Он уже очнулся и сидел на диване, завернувшись в шелковый халат. Фатима села рядом и прижалась к нему.

— Ахмед! Я так соскучилась!

Паша обнял Фатиму и поцеловал в губы.

— Я тоже. Где ты была?

— Ходила по делам.

— Тебе везет, у тебя есть дела… — будто в шутку сказал Паша. — Очень хорошо, когда у человека есть дела…

— У меня для тебя хорошая новость. Отец сказал, что совсем скоро дела появятся и у тебя. Он что-то для тебя приготовил.

— Я слышу это каждый раз, и каждый раз все остается по-старому.

— На этот раз все будет по-другому, — возразила Фатима. — Он мне обещал.

— Ладно, проехали. Лучше пойдем в спальню, мне кажется, я не видел тебя целую вечность.

Паша встал с дивана и потянул за собой Фатиму.

На следующий день Фатима предупредила домашних, что уезжает в соседний город по делам, вернется только завтра, и отправилась на встречу с Ибрагимом. Он ждал ее в машине, Фатима села рядом и автомобиль рванул с места.

— Куда едем? — поинтересовалась Фатима.

— В одно уютное место. Думаю, тебе там понравится, — Ибрагим сжал колено Фатимы.

— Постой! — Фатима не стала убирать его руку, несмотря на отвращение. — Давай поедем в другое место… ну, куда я хочу.

— Ты?! — удивился Ибрагим. — Ты что-то придумала? Мне это начинает нравиться. Ты готовилась к нашей встрече?

— Конечно, — Фатима вымученно улыбнулась. — Я подумала, что это может быть приятным приключением… для нас обоих…

— О! Я поражен! Ты нравишься мне все больше, детка. Ты такая горячая, такая соблазнительная… от тебя пахнет женщиной… — Ибрагим наклонился и поцеловал Фатиму в шею.

Фатима не отстранилась. Она положила руку на бедро Ибрагима и погладила его.

— Я хочу в пустыню… — прошептала она. — Не хочу в отель… нас могут увидеть там…

— Как скажешь, детка, — Ибрагим тяжело дышал, на лбу его выступила испарина. — В пустыню, так в пустыню… это будет даже романтично…

— Не теряй времени! — велела Фатима, ее рука опустилась на ширинку Ибрагима. Ибрагим вздрогнул.

— Подожди, детка… иначе все может случиться раньше времени. А я хотел бы насладиться тобой.

— Как скажешь, — Фатима убрала руку.

Ибрагим гнал, как сумасшедший, подгоняемый страстью. Фатима сидела рядом, источая запах дорогих духов.

— Ты прелестно пахнешь, детка, — не удержался от комплимента Ибрагим. — Не как те девки, с которыми мне приходилось иметь дело.

— Я старалась ради тебя, — усмехнулась Фатима.

— Я это ценю, — похвалил Ибрагим. — Где остановимся?

— Немного вглубь, чтобы нас никто не потревожил… терпеть не могу посторонних взглядов.

— Здесь пустынное место, — заметил Ибрагим.

— Ты боишься? — удивилась Фатима. — Такой смелый мужчина?

— Я ничего не боюсь, — фыркнул Ибрагим. — Уж точно не бабу…

— Ты меня возбуждаешь… — прошептала Фатима. — Ты настоящий мачо… такой сильный, останови машину! Кажется, мы приехали… тут будет хорошо.

Ибрагим резко затормозил, и заглушил мотор. Он протянул жадные руки к Фатиме, и сорвал блузку с ее плеча…

Резкая боль пронзила его внутренности, и разлилась по всему телу. Ибрагим обмяк и отпустил Фатиму.

— Ах ты… маленькая сучка… — прохрипел он, пытаясь зажать рукой рану, из которой толчками выходила казавшаяся черной в темноте кровь.

Фатима приставила пистолет к голове Ибрагима, который лежал на сиденье, раскрыв рот, и выстрелила для верности. Не хотела сюрпризов. Выстрел был похож на хлопок. Ибрагим дернулся, закатил глаза и затих. Фатима не удержалась и плюнула ему в лицо.

— Урод! — прошипела она. — Я лучше бы умерла, чем стала спать с тобой! Ты сам так захотел, придурок! Никто не может безнаказанно шантажировать меня! — Фатима вытащила из сумочки коробок со спичками, зажгла одну и бросила ее в бензобак…

Сноп черного дыма взметнулся в небо, ярко красные языки пламени бросили отблески на лицо Фатимы. Она отошла в сторону, разрыла ямку и закопала туда пистолет. Когда все было закончено, Фатима направилась в сторону шоссе. Она шла целый час, прежде чем остановила машину и попросила подвезти ее до города.

Водитель оказался пожилым мужчиной, Фатима объяснила ему свое появление в столь странном месте, тем, что поссорилась с женихом и убежала от него. Жених на машине уехал, а ее оставил здесь одну в наказание.

Водитель покачал головой.

— Какой плохой человек! Оставить молодую девушку ночью одну на дороге! Разве так можно! Правильно сделала, что бросила его, дочка!

Фатима подтвердила.

— Да, он плохой человек. Я больше не вернусь к нему.

— И правильно, — кивнул головой водитель. — Не волнуйся, я довезу тебя в целости и сохранности.

— Я и не волнуюсь, — улыбнулась Фатима. — Я вижу, вам можно доверять.

Мужчина улыбнулся довольный улыбкой, явно польщенный комплиментом красивой девушки. Остаток пути проехали молча. Мужчина тактично молчал, очевидно полагая, что его пассажирке не до праздных разговоров после расставания с любимым. Фатима находилась под впечатлением своего поступка. Ее руки слегка дрожали, и она спрятала их, чтобы водитель ничего не заметил.

Недалеко от дома Фатима попросила остановить машину и щедро расплатилась.

Ей хотелось остаться одной после пережитого, и немного успокоиться, но прямо на пороге ее встретил Паша.

— Ахмед? — удивленно произнесла Фатима. — Что ты поднялся в такую рань?

— Ничего. Не спится. А ты почему так рано?

— Не хотелось оставаться дольше.

Паша кивнул.

— Я тоже скучал. Может, сходим искупаться? Захотелось освежиться, очень жарко.

— Нет, прости. Устала. Пойду немного отдохну. Сходи один.

— Ну как хочешь, — Паша вздохнул. — С тобой все нормально? Ты плохо выглядишь…

— Все нормально, просто очень устала.

Паша целомудренно поцеловал Фатиму в лоб и ушел. Фатима направилась в душ, разделась, включила теплую воду и подставила лицо под упругие струи. Стало немного легче, Фатиме показалось, что вместе с водой с нее стекает ее грех… грех убийства. Пусть Ибрагим был плохим человеком, но все же он был… жил, о чем-то думал, чего-то хотел… а она убила его, хладнокровно застрелила, как бешеную собаку. Она лишила человека жизни всего лишь за то, что он посмел захотеть ее тела… а между тем она сама дала ему повод хотеть этого. Она и сама поступила не лучшим образом, украла у жены мужа, забрала его себе, обманула… она воровка и обманщица… чем она лучше бандита Ибрагима? Он хотя бы не хотел ее убивать. В сущности она убила мужчину всего лишь за то, что он хотел женщину… А с другой стороны, что ей еще оставалось? Он не оставил ей выбора. Что помешало бы ему захотеть еще, а потом еще, и еще… Это могло продолжаться вечно, и ей все равно бы пришлось убить его. Мужчины ненасытны, они никогда не знают, где нужно остановиться. Если бы они это знали, проблем было бы меньше, гораздо меньше…

Фатима тщательно вымыла каждый сантиметр своего тела, придавая особенное значение рукам. Ей казалось, что она никак не может смыть с пальцев кровь, хотя никакой крови на них не было. Фатима с ожесточением терла руки, пока не ощутила боль. Боль привела ее в чувство, Фатима взяла себя в руки, выключила воду, вышла из душа и завернулась в махровый халат. Сейчас ей не хотелось, чтоб даже Ахмед касался ее. Да, вот еще один ее грех — она превратила Пашу в Ахмеда, даже не спрашивая, хотел ли он этого? Она просто не оставила ему выбора. Выходит, она лживая, самовлюбленная эгоистка, для которой не существует ничего, кроме ее порочных желаний. Фатима горько усмехнулась и тряхнула копной мокрых волос — хватит себя ругать! Сделанного не воротишь, все заслуживают свою судьбу… а она совершенно ни причем, она лишь орудие в руках Аллаха. Ей нужно просто поспать и успокоиться, а когда она проснется, все будет хорошо.

Фатима легла в кровать, завернувшись в простыню. Сквозь сон она услышала, как пришел Ахмед и обнял ее. Фатима потянулась к нему, подставила губы для поцелуя. Ахмед, как будто чувствуя ее состояние, был с ней особенно нежен, и Фатима была ему благодарна.

Они долго занимались любовью, пока Паша не откинулся в изнеможении на подушки. Фатима выскользнула из любовного ложа, накинула халат и направилась на кухню. Она вернулась с двумя чашечками дымящегося кофе на подносе и протянула его Паше. Паша улыбнулся, взял поднос их рук Фатимы и поставил рядом с собой.

— Как ты угадала мое желание? Единственное, чего мне хотелось сейчас это кофе… ты сама сварила?

— Конечно, — кивнула Фатима. — Разве тут есть кто-то еще кроме нас?

— Не знаю… может, ты попросила кухарку?

— Нет, я никого не просила. Женщина должна уметь варить кофе для своего мужчины. Иначе он может разлюбить ее.

— Разлюбить? — Пашу удивленно приподнял бровь. — Откуда ты это взяла?

— Оттуда… кофе — напиток волшебный, если хочешь, чтобы мужчина любил тебя всегда, нужно варить ему кофе самой…

— Глупенькая… глупенькая девочка! Я буду любить тебя, даже если ты никогда не будешь варить мне кофе. Разве это важно? — Паша поцеловал Фатиму в плечо.

— Это важно. Ты просто ничего не понимаешь… — вздохнула Фатима. — Скажи, твоя жена варила тебе кофе?

Паша отрицательно покачал головой.

— Нет, она не любила кофе… вернее, не любит.

— Вот видишь…

Паша рассмеялся.

— Ничего я не вижу! Ты веришь в сказки, как маленькая девочка! Но твой кофе выше всяческих похвал! — Паша поставил на поднос пустую чашку. — И знаешь, я готов поверить в твою сказку, чтобы только ты всегда сама варила мне кофе. Ты просто чудо, моя милая, и иногда мне кажется, что могу принять из твоих рук даже яд…

Фатима приложила палец к Пашиным губам.

— Никогда больше не говори так! Я не хочу ничего слышать о смерти! Я ненавижу смерть, она разрушает все, что нам дорого… все, что создается с таким трудом. — Фатима помолчала, и продолжила: — Папа очень любил мою маму, она была очень красивой, веселой, они очень хорошо жили. А потом она умерла… папа ничего не хотел, он хотел умереть вместе с ней, только мысли обо мне остановили его. Но с тех пор он больше не был счастлив, иногда мне кажется, он ждет смерти, чтобы встретиться с ней. Смерть унесла все, что было ему дорого…

— А ты?

— Я? Да, он любит меня, готов все отдать, но это совсем другая любовь… он всегда хотел, чтобы я была счастлива, ни в чем мне не отказывал. Иногда мне бывает так его жаль!

— Я сочувствую, но что тут можно сделать? Твой отец не пробовал жениться еще раз?

— Нет, он не хотел, чтобы меня воспитывала другая женщина. Он считал это предательством. Не знаю, прав он, или нет…

— Ладно, хватит копаться в прошлом! — Паша встал с кровати и начал одеваться. — Может, сходим куда-нибудь? Порой мне кажется, я превращаюсь в предмет мебели в вашем доме.

— Это теперь и твой дом, — заметила Фатима. — Хорошо, давай сходим, если тебе так хочется. Вечером я напомню отцу о его обещании. Тебе пора заняться делом.

Паша ничего не ответил.

Али пригласил Фатиму к себе в кабинет, и торжественно сообщил ей, что с завтрашнего дня Ахмед приступает к работе.

— Для начала он будет выполнять мои поручения, а там посмотрим. Надеюсь, ему не будет скучно. Ты довольна, дочь моя?

Фатима улыбнулась и поцеловала отца в щеку.

— Конечно. Я люблю тебя. Я уверена, что этой пойдет ему на пользу. Ты самый лучший отец на свете!

— Ну-ну! — Али смутился. — Все для дорогой доченьки, единственной радости моей жизни на старости лет.

— Не прибедняйся! — Фатима шутливо погрозила отцу пальцем. — Ты в прекрасной форме, и вполне мог бы найти себе женщину… многие были бы рады скрасить твое одиночество. В самом деле, сколько можно жить затворником? Мне кажется, нашей маме это не нравится…

— О! — Али покачал головой. — Моя дочь стала мудрой! Даже мудрее своего старого отца. Признаться, не ожидал от тебя такого… но я обещаю подумать… хотя, честно признаться, не вижу пока достойных кандидатур на ее место…

— Ты просто не смотрел… посмотри по сторонам.

— Хорошо…

— Ну тогда я пошла, поспешу обрадовать Ахмеда.

— Иди, — Али поцеловал дочь в лоб и Фатима ушла.

Она сообщила Паше, что с завтрашнего дня он выходит на работу. Машина обязательна, он будет выполнять поручения отца.

— Типа адъютант его превосходительства? — усмехнулся Паша.

— Не знаю, о чем ты говоришь? — Фатима обиженно скривила губы. — Или ты не рад?

— Прости, если я тебя обидел. Конечно, я рад. Это лучше, чем сидеть целыми днями дома подобно болонке! — Паша повернул к себе лицо Фатимы и поцеловал ее в губы. Он ощутил легкий привкус алкоголя и удивленно спросил: — Ты пила? Кажется, это против ваших правил? Или я ошибаюсь?

Фатима слегка смутилась:

— Бокал вина с отцом… за твой будущий успех… все изменилось, правила уже не так строги, как раньше…

— Не подумай, что я имею что-то против… это даже возбуждает… женщина, которая выпила бокал вина… — Паша привлек Фатиму к себе…

Через пару дней отец спросил Фатиму:

— Дочка, до меня дошли слухи, что один наш общий знакомый убит… сожжен в пустыне прямо в своей машине… ты ничего не знаешь об этом? — в голосе Али звучала тревога.

Фатима беспечно пожала плечами:

— Нет, откуда? А почему ты спросил? Мне кажется, мы расплатились с ними сполна. Мало ли кто мог желать ему смерти… думается он был не очень хорошим человеком.

— Это так… — Али вздохнул. — Его друзья нервничают, они не знают, что могло произойти.

— Да выкинь это из головы, пап! Ясно, что они промышляют не самыми законными делами, и то, что мы их попросили, выглядит невинной шалостью, по сравнению со всем остальным. Или ты думаешь по другому?

— Нет, я тоже так думаю… просто не хотелось бы, чтобы они думали, что мы имеем к этому отношение.

— Если они не последние идиоты, то не будут так думать. Пусть покопаются в том, кому их дружок мог перейти дорогу втайне от них. Прими меры, в конце концов, чтобы эти люди больше нас не беспокоили.

— Я воспользуюсь твоим советом и приму меры… и все-таки будь осторожна!

— Не бойся, отец, со мной все будет в порядке, — Фатима нежно улыбнулась.

Отец ушел, но на душе у Фатимы стало неспокойно. Надо же, дружки занервничали… кто бы мог подумать? Неужели они подозревают ее? Как будто в ответ на ее мысли раздался звонок. Фатима поднесла телефон к уху:

— Привет, малышка! — услышала она грубый мужской голос. Так как Фатима продолжала молчать, голос продолжил: — Надо встретиться. В том самом кафе, надеюсь, ты его помнишь. Жду через час. — В трубке раздались гудки.

Руки у Фатимы задрожали. «Они о чем-то догадались… уроды! — Фатима крепко сжала зубы. — Только не поддаться панике! Нужно идти… прятаться это не выход…»

В кафе было малолюдно, и Фатима поискала глазами того, кто мог ей звонить. Он сам дал о себе знать, помахав рукой из-за дальнего столика. Фатима подошла и села напротив.

— Выпьешь? — мужчина неопрятного вида махнул рукой официанту.

Фатима отрицательно покачала головой.

— С тобой — нет. Говори, что хотел, у меня много дел.

— Твои дела подождут, — мужчина нахмурился. — Я хотел поговорить об Ибрагиме. Его видели здесь с тобой… говорят, что в последний раз… что скажешь на это крошка?

— Ничего… ваш дружок был урод, каких мало… клянчил у меня деньги, он говорил вам об этом?

— Нет…

— Вот видишь, он вас обманывал… вас, своих друзей. Если он обманывал вас в этом, то где гарантия, что не мог обмануть и в другом? Он вел нечестную игру.

— Возможно, но это не освобождает тебя от объяснения. Так, что он от тебя хотел?

— Я же сказала, денег. Он хотел денег. Ему показалось мало, и он требовал еще. Я принесла их ему, и это все. Знаешь, я даже рада, что он сдох! — Фатима рассмеялась. — Иначе мне бы пришлось убить его, а мне бы не хотелось пачкать руки о такую мразь!

— Я не верю тебе, — пробурчал мужчина. — Ты лживая наглая девка!

— Даже лживая наглая девка не способна справиться со взрослым мужчиной! — парировала Фатима. — Может, скажешь, что с ним произошло?

— Его сожгли как курицу гриль в духовке… прямо в своей машине… ужасная смерть, не так ли? Ладно, я все равно узнаю, если ты врешь мне, и тогда берегись! Но знаешь, о чем я сейчас подумал? — мужчина усмехнулся. — Что попросить у тебя денег взаймы было не такой уж плохой мыслью… пожалуй, я забуду про его смерть, да простит Аллах его грехи, если ты принесешь мне деньги… скажем… вот столько… — мужчина быстро написал сумму на салфетке и отдал Фатиме. Фатима нахмурилась, но ничего не ответила. Мужчина подождал немного и спросил сам: — Так как?

— Завтра здесь в это же время, — проговорила Фатима, резко поднялась и быстрым шагом направилась к выходу.

Мужчина проводил ее взглядам, позвал официанта и заказал бутылку виски.

На следующий день Фатима появилась в кафе немного раньше назначенного времени и заняла столик в нише за ширмой, как для влюбленных, которые не хотят лишних глаз. Она попросила официанта проводить ее знакомого сюда, как только он появится.

Ее оппонент подошел точно в назначенное время и проскользнул за ширму. На губах его блуждала мерзкая улыбочка. Фатима протянул ему сверток. Мужчина начал его разворачивать, Фатима бесстрастно наблюдала за движениями его рук. Увидев содержимое, мужчина расслабленно хихикнул.

— Ты молодец, крошка! Держишь слово. Выпьешь со мной за хорошую сделку?

— Выпей без меня! — Фатима поднялась со стула. — Мне нужно идти. Надеюсь, это все?

— Да, пожалуй… не стоит дергать тигра за хвост… хотя… жизнь длинная… да ты не бойся, детка! Пока. Я умею держать слово. Эй, официант! — крикнул мужчина. — Виски! Самого дорогого!

Фатима вдруг опять опустилась на стул, увидев, что официант возник возле их столика как по мановению волшебной палочки.

— Ты передумала, детка? — удивился мужчина. — Решила выпить со мной на брудершафт? Это очень приятно.

— Да, а мне вина, — сказала Фатима официанту. — Красного. И не беспокойте нас!

Официант кивнул и убежал выполнять поручение.

После парочки рюмок мужчина начал хмелеть. Фатима молча наблюдала за ним, потягивая вино из бокала. Он что-то говорил, но Фатима его не слушала, ее мысли были заняты совсем другим. Когда, по ее мнению, мужчина достиг того состояния, когда разум отключается, она встала и подошла к нему сзади. Она провела рукой по его волосам, потом скользнула пальцами по шее… нащупала точку, где тонкой ниточкой бился пульс…

Мужчина истолковал ее движения по-своему. Он запрокинул голову, пытаясь собрать в кучу слабеющий разум, но Фатима опередила его — длинная тонкая игла шприца вошла точно в цель. Мужчина даже не дернулся, он просто затих и обмяк. Фатима вытащила иглу, убрала шприц и деньги в сумочку и ушла, даже не обернувшись. В зале она расплатилась с официантом, предупредив, что ее друг решил задержаться еще немного, а ей уже пора.

Официант понимающе улыбнулся. «Надеюсь, теперь эти твари оставят меня в покое!» — раздраженно подумала Фатима, садясь в такси.

Дома нервное напряжение начало отпускать ее, и она решила выпить немного, чтобы сбросить стресс. Все-таки убийство человека, даже такого гадкого, не проходит даром. «Я стала почти профессионалом, — отстраненно подумала Фатима. — Могу быть киллером, если что… если бы отец знал, что я творю, он бы наверняка меня возненавидел… не дай Аллах ему узнать, что вытворяет его дочь!»

Фатима убрала бутылку и заперлась в своей спальне, она не хотела, чтобы отец почувствовал запах алкоголя.

Марина долго смотрела на тест на беременность — так и есть, все верно, тест положительный. Хотя о чем это она? Она знала это и без теста. Теперь просто все встало на свои места. Марина вздохнула и набрала номер матери:

— Мам, у меня новость…

— Слушай, дочь, ты меня пугаешь своими новостями, говори, не тяни, что у тебя там?

— Даже не знаю, хорошая она или плохая…

— Звучит оптимистично.

— Короче, я беременна…

— Вот те раз! От кого, если не секрет?

— Мам, ты в своем уме? От Паши, конечно. В Турции получилось.

— Поздравляю! И что собираешься делать?

— Не знаю… хотела тебя спросить. Что ты думаешь?

— Я думаю, что в наше время воспитывать ребенка одной это верх безумия!

— А я думаю, что его нужно оставить… мы с Пашей так хотели его, я не могу от него избавиться, прости.

— Тогда зачем спрашиваешь, если все решила? Или тебе нравится издеваться?

— Нет, просто хотела узнать твое мнение. Поддержишь ты меня, или нет. А что вообще страшного произошло? Сейчас никто не обращает внимания на наличие или отсутствие мужа в этом вопросе, если хочешь знать. Ты отстала от жизни.

— Зато ты впереди планеты всей! Очень современная девушка!

— Мам, я хорошо зарабатываю, у меня есть счет в банке, материально я нуждаться не буду. Посижу пару месяцев и выйду на работу, няню найму.

— Как все у тебя просто! Няню, на работу… да делай что хочешь!

— Не злись. Я просто ставлю тебя в известность. Скоро ты будешь бабушкой.

— Спасибо! Я очень рада. Это все, что ты хотела мне сказать?

— Мало?

— Да нет, хватит. А вообще, знаешь, не слушай никого, как решила, так и делай. Думаю, все образуется. Может, так и лучше. Мужики они вещь преходящая, а ребенок вечен.

— Значит, ты одобряешь? — обрадовалась Марина.

— Скорее да, чем нет.

— Я всегда знала, что ты мировая мама! Как у тебя дела на личном фронте?

— Спасибо, хорошо. Скучать не дают.

— Я за тебя рада. Ты же у меня умница и красавица!

— Ладно, мне работать нужно, а то мы с тобой разболтались.

— Не буду мешать, — Марина положила трубку.

«Все-таки это к лучшему! — подумала она. — Вдруг Паша и правда жив?»

Ближе к родам Марина переехала к матери, боясь, что не сможет вовремя вызвать скорую. Она немного волновалась, но все в один голос уверяли ее, что все будет хорошо, и никаких осложнений не предвидится. Организм молодой, здоровый…

В положенный срок Марина родила девочку. Хотела мальчика, чтобы назвать Пашей, но, как говорится, что Бог дал. Девочку назвала Полиной. Сразу после родов выложила в сеть фото новорожденной дочери с надписью — «это наша дочь», втайне надеясь, что Паша, если жив, сможет прочитать это… надежда была призрачной, потому что, если бы Паша был жив, он давно мог бы дать о себе знать. А если не дает, значит, его либо нет, либо он в таком месте, где о связи можно только мечтать. А что это может быть за место? Рабство? От таких мыслей Марина содрогалась. Ей было очень трудно представить, что Пашу угнали в рабство. Прямо средневековье какое-то! Хотя такое развитие событий нельзя было исключить полностью. В исламской стране могло случиться все, что угодно. Марина представляла, как Паша надрывается на непосильной работе за кусок черствого хлеба и миску жидкого супа, и ей делалось нехорошо. Если он в плену, то каким он вернется оттуда? Сломленным, чужим, учитывая его слабый характер? Смогут ли они после этого быть вместе? Хотя какое это имеет значение? Если он жив, она должна попытаться его найти. Хотя бы ради дочери…

Паша сидел в приемной Али, потягивая через трубочку прохладный сок. Исподтишка он рассматривал Лейлу, секретаршу Али. Лейла нравилась Паше. «Ничего себе телочка, — думал он, — приятная… кажется, она вдова… не повезло, такая молодая! Хотя, как сказать… теперь может стать женой олигарха, если постарается, конечно…»

Лейла, словно уловив Пашины мысли, подняла на него глаза и улыбнулась. Паша улыбнулся в ответ. «Нужно будет присмотреться к ней, — подумал он, — что-то в ней есть… трогательное, нежное…»

Из кабинета вышел Али и обратился к Паше:

— Отвезешь Лейлу с документами, подождешь, потом привезешь назад.

Паша кивнул. Сделаем. Али заговорил с Лейлой по-турецки, она начала собираться. Паша продолжал наблюдения за ней. Лейла по-русски почти не говорила, приходилось объясняться по-английски. Благо Паша в английском преуспел. Многое из того, что говорил Паша, Лейла понимала с трудом, виновато улыбаясь там, где смысл сказанного ускользал от нее. Собственно, именно исходя из этого, Паша и сделал вывод, что Али положил на нее глаз. Секретарю владельца большой сети отелей неприлично было плохо знать иностранные языки. Конечно, все можно наверстать, но…

Впрочем, это было не Пашиного ума дело. Он вышел на улицу и сел в машину. Следом вышла Лейла с пакетом, села рядом на пассажирское сиденье, и Паша нажал на акселератор. На обратном пути Паша неожиданно предложил Лейле выпить в кафе по чашечке кофе. Он сказал это просто так, даже не надеясь на положительный ответ, но Лейла сказала «да».

Паша подумал, что шанс стать близким другом Лейлы есть не только у Али… Они сели за столик на улице в небольшом уютном кафе на набережной. Паша заказал две чашки крепкого кофе и мороженое для Лейлы. Они болтали о всяких пустяках, Паша шутил, Лейла смеялась. Наконец она посмотрела на часы, и сказала, что им пора возвращаться — Али будет волноваться. Паша не возражал — возвращаться, так возвращаться. На первый раз хватит. Как бы невзначай он накрыл руку Лейлы своей, задержал на мгновение. Лейла руки не убрала… Паша не стал злоупотреблять ситуацией, расплатился, оставив щедрые чаевые, и они с Лейлой направились к машине.

Остаток дня прошел спокойно, Лейла села за компьютер, Паша отправился на новое задание. Эта поездка немного взволновала его… не сказать, чтобы сильно, но все-таки… он не хотел признаваться себе, что Фатима ему надоела, или просто понадобилось освежить чувства… в последнее время Фатима все время чем-то озабочена, ему так и кажется, что ей не до него. Она ходит мрачная, думает о чем-то… ему никак не удается ее расшевелить. И в постели стала холодная, как мраморная статуя. Может, он сам ей надоел? Просто боится сказать? Хотя вряд ли… иногда так посмотрит, кажется, что убить может, если что-то не так.

Далее Пашина мысль плавно перекинулась на Марину. Как она там, интересно? Заглянуть бы хоть краем глаза на ее страничку в соцсетях… только нельзя, Фатима запретила, сказала, что враги не дремлют. Хотя, если разобраться беспристрастно, какое им до него дело? Неужели у них нет других проблем, кроме как следить за случайным свидетелем, который толком ничего даже и не знает? Возможно, Фатима просто боится, что Марина узнает, что он жив? Действительно, как-то глупо… вот он я, твой муж-покойник, живой и здоровый… прости, дорогая, так получилось. Теперь я Ахмед, и у меня другая жизнь… не взыщи… идиотизм, иначе не скажешь! Фатима совершенно права, что запрещает ему соваться в соцсети. Нечего будоражить тени прошлого…

Паша проезжал мимо рынка, и ему вдруг захотелось узнать, как там поживает старик в кофейной лавке? По-прежнему завлекает доверчивых туристов сказками о волшебной кофеварке? Как он тогда клюнул на его удочку! Хотя, если посмотреть правде в глаза, все ведь сбылось, да еще как! Перемены накрыли, словно цунами… и все-таки, как он там?

Паша вышел из машины, и вошел в рынок. Он долго бродил между рядами в поисках нужной лавки, но ее нигде не было. Ему удалось отыскать даже ту лавку, в которой Марина покупала вещи, только напротив никакой кофейной лавки не оказалось… Паша был обескуражен. Он спросил у торговца, который сидел на улице, где лавка, в которой продавался такой замечательный кофе?

Торговец пожал плечами:

— Прости, дорогой, отродясь такой тут не было… может, в другом месте?

Паша не стал настаивать. Он уже ни в чем не был уверен — может, и правда, в другом месте? Значит, не судьба… хотя, собственно, зачем она ему? Все, что мог, старик уже сделал. Время вспять не повернешь, как ни старайся. Да и турку он потерял, не ожидал ведь такого… а попросту не поверил в старческие бредни, думал, шутит.

Паша вернулся к машине — пора домой. В то место, которое теперь зовется его домом. Он здесь уже больше года, но так и не смог привыкнуть к этому великолепию. Как будто проживает чужую жизнь, данную взаймы, или временно занимает чье-то место. Как будто все это игра, только неизвестно, кто руководит куклами? Хотя, если все время думать об этом, можно сойти с ума… хватит, что случилось, то и случилось. Из песни слов не выкинешь.

Паша припарковал машину и вошел в дом.

Фатима метала громы и молнии в кабинете отца.

— Я требую немедленно уволить эту шлюху, твою секретаршу! — голос у Фатимы срывался на визг.

— Успокойся, пожалуйста, доченька! — Али не мог понять, отчего это Фатима так разошлась. — Расскажи спокойно, что случилось, и почему я должен уволить Лейлу?

— Потому что она шлюха, — ответила Фатима уже спокойнее. — Она хочет увести у меня мужа!

— С чего ты взяла?! — у Али глаза полезли на лоб. — Они очень приличная женщина, из хорошей семьи, вдова, у нее сын… побойся Аллаха, дочь, прежде чем говорить такие вещи!

— Это она пусть боится! Ее видели в кафе с Ахмедом.

— Помилуй, это я отправил их вместе выполнить одно поручение. Возможно, они заехали в кафе, что тут такого?

— Ничего! Они очень мило беседовали, и эта шлюха строила ему глазки!

— Да откуда ты знаешь? Ты так говоришь, будто сама все видела.

— Да, я видела это сама! Я ее ненавижу! Двух слов связать не может, а туда же, дрянь! Зачем ты ее взял?

— Знакомые попросили… она попала в трудную ситуацию, муж погиб, нужна работа.

— Короче, я не хочу проблем в своем доме. Найди себе другую, более профессиональную секретаршу, — закончила Фатима.

Али развел руками.

— Как скажешь, дочь! Мне просто стало ее жаль… она выглядела такой несчастной!

— Ничего, такая не пропадет! — поморщилась Фатима.

— Неудобно перед знакомыми… что я им скажу?

— Ничего. Ваша протеже не справилась с работой, вот и все. Подыщут ей что-нибудь попроще.

Али тяжело вздохнул.

— Пусть будет по-твоему, твое счастье мне дороже всего! Ради тебя я на все готов.

Фатима сразу успокоилась и повеселела. Она чмокнула отца в щеку и убежала. Али покачал головой — дочь совсем свихнулась с этим своим русским! Он как чувствовал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Вряд ли Лейла виновата, скорее всего, это русский завлек ее в кафе. Лейла просто не смогла отказать, вот и все. Она скромная девочка, очень послушная… а то, что она кокетничала, и завлекала Ахмеда… это Фатиме показалось. У страха глаза велики, а тем более, влюбленные глаза. Очень не хочется увольнять Лейлу, тем более, что она ему приглянулась. Милое, небесное создание… таких сейчас днем с огнем не сыщешь. Но ничего, он не упустит ее из виду, будет помогать, чем может. Наверное, так будет спокойнее, и ему, и Фатиме. Все-таки, какая его дочь! Огонь! Ахмеду повезло с ней, жаль, что он не способен это оценить по достоинству. А то, что он не достоин, это сразу видно. Ему, по крайней мере. Вялый, ленивый тип. Работает, правда, неплохо, ничего не скажешь, поручения исполняет… но инициативы не дождешься. Разве можно такому бизнес доверить, спрашивается? А он, Али, не вечный… Али тяжело вздохнул. Да что там говорить! На все воля Аллаха.

На следующее утро Паша застал Лейлу в слезах. Она дрожащими руками перекладывала бумаги на столе.

— Что случилось? — спросил Паша с недоумением. — Ты куда собралась? Дома неприятности?

Лейла молча покачала головой, очевидно, не в состоянии справиться с волнением. Паша заглянул ей в глаза, настаивая на ответе, и она прошептала:

— Хозяин… хочет меня уволить…

— ?!!! — брови у Паши поползли вверх от удивления.

— Говорит, не справляюсь с работой…

— Так… никуда не уходи, я попробую помочь.

Лейла вытерла слезы и несмело улыбнулась. Паша вошел в кабинет Али.

— Али, что за дела? Почему ты увольняешь Лейлу? Что она сделала плохого?

— Она плохо справляется с работой, — ответил Али, не поднимая головы. — Сам же видишь…

— Да ничего я не вижу! Плохо говорит, но это можно исправить. Она очень милая девочка, добрая, скромная…

— Кое-кому она показалась слишком милой… ладно, не буду ходить вокруг да около, это Фатима попросила меня. Она видела вас с ней в кафе, и ей показалось, что Лейла вела себя нескромно…

— Фатима?! Что за глупость! — возмущению Паши не было предела. — Это я, понимаешь, я, пригласил ее в кафе! Было жарко, мне захотелось кофе. Что тут преступного? Она просто не смогла отказаться, я ведь твой зять, как-никак! Как можно отказать такому уважаемому человеку? И теперь она страдает из-за меня? Прости, Али, но так нельзя! Отмени увольнение, я поговорю с Фатимой. Это жестоко и несправедливо. Я обещаю никогда больше не принуждать Лейлу сидеть со мной в кафе.

Али поднял глаза на Пашу.

— Я понял тебя, дорогой. Я не буду ее увольнять. Пожалуйста, повлияй на свою жену. Она сама не своя. Злая стала, жестокая… она тебя очень любит… меня это беспокоит.

— Тебя беспокоит любовь?

— Да, она чрезмерная… такая любовь плохо заканчивается… Фатиме нужно успокоиться. У моей дочери упрямый характер… — Али тяжело вздохнул. — Ей трудно управлять чувствами. Она как цунами…

— Я с ней поговорю, — пробормотал Паша, и вышел из кабинета.

Лейла подняла на него глаза, в которых застыл немой вопрос. Паша улыбнулся.

— Все хорошо, работай. Он сказал, что погорячился.

Лейла расцвела.

— Я Вам очень благодарная! — она прижала руки к груди.

— Не за что, ты не виновата. Так что работай, и ни о чем не думай.

Вечером Паша устроил Фатиме мини-скандал.

— Что плохого тебе сделала Лейла?! Люди, что, по-твоему, игрушки?!!! Ты кем себя вообразила?! Аллахом?! Не много на себя берешь? Короче, умерь свой пыл, детка, иначе это плохо закончится для наших отношений!

Фатима сверкнула на Пашу глазами.

— Ты сидел с ней в кафе! Для наших женщин это значит много! Она могла подумать, что ты хочешь стать ее любовником!

— Ты сошла с ума! Она просто не могла отказать зятю босса! При чем здесь она?! Это вообще мелочь, не стоящая внимания! Что ты там вообразила?!!! Девочка останется на месте, или я за себя не отвечаю.

Фатима молчала, опустив голову. Паша начал остывать. Ему вдруг стало жаль Фатиму, которая выглядела растерянной и поникшей. Он никогда раньше не кричал на нее. Собственный крик привел Пашу в чувство. Он убавил тон и примирительно сказал:

— Ну хватит ругаться. Я люблю только тебя, не нужно ревновать, а тем более портить из-за этого жизнь другим людям.

Фатима стояла, отвернувшись, Паша подошел к ней и обнял. Она не сопротивлялась. Паша ощутил в руках податливое тело, и вдруг совершенно некстати вспомнил Марину… это воспоминание вызвало его удивление, потому что ему казалось, что с прошлой жизнью покончено, даже имя у него теперь другое. Фатима будто прочитала его мысли, она вздрогнула, будто от удара и отвернулась, пробормотав:

— Не сейчас… отец скоро вернется, мне нужно кое-что сделать до его прихода. Он просил…

Паша отпустил Фатиму, втайне даже радуясь такому повороту событий. Желание, внезапно вспыхнувшее, так же быстро угасло в нем. Он подумал, что они начали привыкать друг к другу, а привычка, как известно, убивает чувства…

Марина позвонила матери и сообщила ей, что собирается в Турцию. Пока мать молчала, не зная, что ответить, Марина добавила:

— Посиди с Полей. Я знаю, у тебя отпуск.

— Ты что, вообще, несешь?! У тебя все дома? — мать негодовала. — Иногда мне кажется, что это не я тебя родила!

— А кто? — спокойно осведомилась Марина. — Несчастная сирота, которую ты пожалела?

— Фу на тебя! С тобой совершенно нельзя разговаривать. Что ты задумала?

— Я хочу найти Пашу. Он жив, я знаю. Даже если он умер, я должна знать это точно. Если хочешь, я хочу видеть его могилу.

— А если ее нет? Ну шакалы там, сожрали… или койоты?

— Мама! Какие койоты?! Ты боевиков американских насмотрелась? Лучше скажи, да или нет. Если нет, я попрошу кого-нибудь другого. Мир не без добрых людей.

— Ты сумасшедшая… ладно, да! И то потому, что Игорь уехал в командировку.

— Ах, ну тогда спасибо Игорьку!

— Пожалуйста.

Марина положила трубку и набрала номер туристического агентства. Она хотела заказать номер именно в том отеле, где они год назад останавливались с Пашей.

Самолет коснулся колесами посадочной полосы, и у Марины екнуло сердце. Ну вот, она снова здесь. Сами собой нахлынули воспоминания, и Марина подумала, как же много может измениться всего за один год… интересно, если бы она знала, поехала бы в эту поездку? Неверное, нет… хотя, может быть и да… ведь если бы она не поехала, у нее могло бы не быть Полины. Странно ощущать на чашах весов человеческие жизни… почему нужно выбирать? Хотя разве она выбирает? Кто-то всесильный играет их судьбами, забавляется… переставляет их словно пешки на шахматной доске. Интересно, зачем он это делает? От скуки? Или от того, что знает, что всесилен? А может, просто они сами нуждались в этой разлуке, чтобы проверить свои чувства?

Голос гида прервал размышления Марины. Бодрым голоском гид вещала что-то о программе пребывания на курорте, Марина слушала в пол-уха. Она запланировал совершенно другую программу.

В отеле Марина неожиданно для себя успокоилась. Она все успеет, и у нее все получится. Не нужно паниковать. Сейчас она искупается в море, а затем отправится в полицию. Она задаст им вопросы, и они должны дать ей исчерпывающие ответы. Да, да, именно так — исчерпывающие ответы. Год назад они запихнули ее в самолет, и ничего толком не сказали. Как жена она имеет право знать, и это право она намерена сейчас использовать. Никто не может помешать ей. Марине казалось, что она способна свернуть горы. К ней вернулось хорошее настроение, она даже стала напевать себе под нос, разбирая чемодан.

Народу на пляже было немного, день выдался пасмурный, поэтому основная тусовка происходила возле бассейна. Пустынность пляжа обрадовала Марину. Шум волн действовал умиротворяюще. Вода была теплой, и Марина долго плавала, просто наслаждаясь морем и воздухом. Она подумала, как это все-таки приятно просто жить, просто быть и видеть все это… просто дышать воздухом, чувствовать на своем лице соленые брызги… будет ужасно узнать, что Паши нет в живых… что он не может теперь чувствовать то же, что и она… видеть мир… конечно, ей его не хватает, но она жива… она может наслаждаться бытием, а он нет.

Марина вышла на берег, и растянулась на полотенце. Она решила, что не стоит пороть горячку, и бежать в полицию прямо сейчас. Он сделает это завтра утром. Пусть сегодня будет день ностальгии и покоя. Грустно в такой день узнать что-нибудь плохое… пусть плохое случится завтра. Марина закрыла глаза и задремала.

Захрустел песок под чьими-то ногами, и Марина открыла глаза. Незнакомый парень улыбнулся ей. Марина улыбнулась в ответ. Мысли о Паше отошли на второй план.

— Вы не скучаете? — спросил парень.

Марина отрицательно покачала головой.

— А если хорошо подумать? — настаивал парень. — Такая красивая девушка не должна быть одна.

— А я не одна, — соврала Марина. — Муж остался в номере.

— Ай, яй! Врать не хорошо! — парень погрозил пальцем. — Разве в детстве вас не учили?

Марина невольно рассмеялась.

— Мое детство давно прошло. Я уже не помню, чему меня там учили. И потом, с чего вы решили, что я вам вру?

— Не знаю, решил и все. Или я не прав, сознайтесь! Меня, между прочим, Вадим зовут, а вас?

— Марина. Ну, возможно, вы и правы, и я тут одна… только что это меняет? — Марина, прищурясь, смотрела на парня. Он был молод и хорош собой. Пожалуй, на пару лет младше Марины. А может, и на пять.

— Это все меняет, — серьезно сказал Вадим. — Я могу пригласить вас на ужин, например. Сегодня вечером. Вы не против?

Марина хотела ответить «нет», но почему-то сказала «да». Это слово вырвалось у нее помимо воли, и вызвало в душе некий протест. Хотя, протест был слабым, если признаться честно. Вадим широко улыбнулся.

— Значит, договорились? Я жду вас вечером в холле гостиницы. Скажем, в 9—00.

— Хорошо. Я постараюсь не опоздать.

— Даже если вы опоздаете, я буду ждать вас вечно, — улыбнулся Вадим.

— Ну, вечно вряд ли получится. Ничто не вечно, а уж тем более, наше пребывание здесь. Ну, мне пора.

— До вечера!

Марина кивнула и направилась в сторону гостиницы. Приглашение Вадима смутило ее, если не сказать больше. За последнее время она как-то отвыкла от внимания лиц противоположного пола. Или это обстановка располагает к романтике? Так и найдя удовлетворительно ответа на вопрос, Марина приняла душ, и начала готовиться к вечеру. Ей с трудом удалось подобрать подходящий наряд, потому что она совершенно не собиралась здесь развлекаться. У нее были другие цели, но раз уж так получилось… пусть будет как будет. Разве грех провести приятный вечер?

Марину не оставило равнодушной внимание Вадима. Ее кольнула мысль, что будет, если он предложит ей переспать? Согласиться или отказаться? Мысль немного напрягла, но потом Марина чуть не рассмеялась. Вот дурочка! Никто ничего еще не предложил, а она уже строит планы. Да, видимо она основательно одичала без мужского внимания, если готова броситься на первого встречного даже не узнав толком, кто он такой. А вдруг он жиголо? Интересуется богатыми туристками? Хотя она вряд ли похожа на такую. Интересно, каков он в постели? Нежный или грубый? Любит заниматься любовью долго или предпочитает, чтобы все быстро закончилось? Мысли лезли сами собой, и Марине никак не удавалось с ними справиться. Наконец она начала наносить макияж, и это ее немного отвлекло.

Точно в назначенное время Марина спустилась в холл. Вадим сидел на диване, он увидел Марину и сразу бросился к ней.

— Ты просто очаровательна! — он взял Марину за руку.

Марина нахмурилась.

— Мы уже на ты?

Вадима ее высказывание нисколько не смутило.

— Конечно. Мы же не коллеги по работе… ты не против?

— Да нет… куда пойдем?

— Тут недалеко есть один маленький ресторанчик, я хочу пригласить тебя туда. Там вкусно готовят и хорошая музыка. Можно потанцевать. Народу не очень много. Я не люблю большие отели.

— Хорошо, пойдем. Я ничего тут не знаю, — согласилась Марина.

— Ты не была в Турции? — удивился Вадим.

— Была. Только из отеля не выходила. Раз сходили на базар, и все. Так получилось.

— Это то же самое, что не была. Я могу показать тебе ее, если ты захочешь.

— Посмотрим, — уклончиво ответила Марина. — Не все сразу.

— Как скажешь.

— А ты откуда все знаешь? Живешь здесь?

— Не совсем. Приехал на сезон немного заработать… — увидев испуг в глазах Марины, Вадим рассмеялся. — Догадался, что ты подумала… нет, не бойся, гидом. Вожу экскурсии… сегодня выдался свободный вечер, решил провести его с тобой.

Марина тоже рассмеялась.

— А я уж было подумала, что ты… извини.

— Разве я похож на дурака, который говорит о такого рода заработке прямо при первой встрече? — Вадим улыбался во весь рот. — Я вообще студент, учусь на факультете востоковедения… это в рамках моей будущей профессии.

— Ну тогда веди, доверяюсь тебе! — Марина выразила готовность следовать за своим кавалером.

Кафе оказалось неподалеку, и было, действительно, очень милым. Вадим выбрал столик и позвал официанта. Играла приятная музыка, и Марина стало так хорошо и спокойно, что совершенно забыла, зачем сюда приехала. Вадим рассказывал что-то смешное, Марина смеялась, пила вино и ела фрукты. Вадим пригласил Марину на танец и прижал ее близко к себе. У нее закружилась голова. Вадим шепнул ей на ухо:

— Пойдем, прогуляемся… к морю…

— С удовольствием! — Марина вдруг почувствовала жар внизу живота. Она поняла, что сейчас произойдет, но была совершенно не против. Даже более того, она была бы разочарована, если бы он этого не сделал. Наверное, запахи моря и теплой южной ночи вскружили ей голову, но Марина совершенно не задумывалась о природе своих чувств. Да и какая, в конце концов, разница?! Она обычный живой человек, и веления плоти ей не чужды…

Вадим, казалось, кожей ощутил ее настроение. Его взгляд стал обволакивающим, нежным, таким многообещающим…

Марина легко дала увлечь себя в небольшую бухточку, надежно скрытую от людских глаз высокими скалами. Вадим очень уверено шел туда, как будто знал дорогу, хотя все выглядело так, словно они просто прогуливались по берегу. Сознание Марины раздвоилось. С одной стороны она догадывалась, что Вадим делает это не впервой, а с другой… некие беспечные силы твердили ей, что какая, собственно, разница? Все начнется и закончится сегодня, этой ночью, прямо здесь, на берегу… что в этом плохого? Он не хочет длительных отношений, не хочет продолжения, но ведь и она тоже не хочет… их желания совпадают. Они будут вместе один короткий миг, а потом каждый вернется в свою жизнь, и воспоминания исчезнут, словно морская пена, оставшаяся на берегу, такая беспомощная и жалкая…

Марина опустилась на влажный песок, Вадим сел рядом. Они сидели, тесно прижавшись друг к другу, и Марина ощущала тепло чужого тела. Потом они начали целоваться. Это получилось очень естественно, словно они были давними любовниками. Голова у Марины закружилась, она легла на песок, и Вадим накрыл ее своим телом…

Потом они купались в море, вода была теплой и черной, похожей на чернила. Марину немного пугала эта чернильная вода, ей казалось, что темные воды запросто могут поглотить ее, утащить на глубину, и тогда точно некому будет спасти Пашу… ее Пашу.

Марина вышла на берег, натянула одежду прямо на мокрое тело и сказала, обращаясь к Вадиму:

— Пойдем? Скоро утро, у меня полно дел.

— Полно дел? — Вадим был удивлен. — Какие могут быть дела на отдыхе? Я хотел завтра пригласить тебя в город.

— Я как раз туда и собираюсь, — Марина прикидывала, стоит ли посвящать Вадим в ее тайну? С одной стороны, в том месте, куда она собралась, сопровождающий ей не помешает… а с другой… имеет ли она право посвящать первого встречного в свои семейные тайны? Кто такой этот Вадим? Скучающий студентик. И все же вдвоем с парнем как-то надежнее…

Пока Марина размышляла, Вадим продолжал допытываться:

— Собиралась в город? Тебе нужно что-то купить? Я могу подсказать, где хорошие вещи можно взять недорого.

Наконец Марина решилась.

— Нет, вещи меня не интересуют… прости, но это личное дело, я сама разберусь. Давай вернемся в отель. Я, правда, очень устала.

Вадим выглядел обиженным. Всю обратную дорогу он молчал, но Марина, поглощенная своими мыслями, не обращала на него внимания. Возле отеля она попрощалась, Вадим спросил:

— Мы увидимся еще?

Марина пожала плечами:

— Не знаю. Мне было хорошо, но у меня действительно много дел. Извини, если чем-то тебя обидела.

Вадим очень старался не показывать виду, что он раздосадован. Он засунул руки в карманы, и пошел прочь. Марина даже не оглянулась.

Утром Марина наспех позавтракала одной из первых — она собиралась навестить местный полицейский участок. К ее немалому удивлению, в холле ее поджидал Вадим. Он вскочил при появлении Марины и развел руками:

— Прости, но решил пойти с тобой. Женщинам здесь не принято бродить в одиночестве, могут возникнуть проблемы.

Марина вздохнула.

— Похоже, от тебя очень трудно отделаться. Ты навязчивый кавалер, оказывается!

— Пусть будет так… просто ты мне нравишься, и я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.

— Неприятности у меня уже давно… одной больше, одной меньше, это не имеет особого значения. Если хочешь знать, я приехала сюда именно искать неприятности.

— Вот это да! Ты что, тайный агент спецслужб? — Вадим даже присвистнул от удивления.

— Почти. Во всяком случае, таким себя ощущаю. К сожалению, не могу тебе ничего рассказать, это тайна.

— Можешь не рассказывать, но взять меня с собой ты просто обязана. Я же сказал тебе, что в городе опасно.

— Даже в полиции? — решила пошутить Марина.

— Там тем более. А ты что, собралась с полицию?! — Вадим искренне недоумевал.

Переговариваясь, они вышли из отеля, и Марина замерла в нерешительности, не зная, как ей лучше добраться до участка. Вадим воспользовался этим замешательством, и многозначительно произнес:

— Вот видишь, ту уже растерялась. Что ты будешь делать в полиции, если они начнут разговаривать с тобой… м-м-м… не так, как ты рассчитывала? Они могут притвориться, что не говорят ни по-русски, ни по-английски. Тебе придется уйти не солоно хлебавши.

Марина сдалась. В самом деле, разве она говорит по-турецки? В прошлый раз с ней была гид, она решила проблему. Да, если честно признаться, по-английски она тоже объясняется с грехом пополам. Возможно, сама судьба посылает ей помощь в лице Вадима. Что страшного, если он узнает? Марина вздохнула и сказала:

— Ну хорошо, я расскажу тебе правду… если и после этого ты не передумаешь, то я возьму тебя с собой. В этом отеле ровно год назад пропал мой муж. В полиции сказали, что его убили по ошибке, приняв за кого-то другого. Якобы он оказался в ненужном месте в ненужное время. Показали мне фото трупа, якобы им его кто-то подкинул, не знаю, правда, зачем. А самого тела никто не видел. Сказали, что не нашли… это все, что я знаю. Моего мужа объявили мертвым, и мы его даже похоронили… там, дома. Чтобы все, как у людей…

— Понимаю… хотя, подожди! А что ты сейчас хочешь? Ну, если он мертв? За год тело вряд ли сохраниться… или ты надеешься найти мумию?

— Я бы попросила обойтись без насмешек! — Марина зло сверкнула на Вадима глазами. — Зря я все это тебе рассказала!

— Прости… — Вадим взял Марину за руку. — Не знаю, как вырвалось. Наверное, не поверил до конца, как будто ты рассказываешь фильм. Ну прости дурака! — Вадим молитвенно сложил руки на груди.

Марину его вид рассмешил, и она ответила:

— Прощаю. Нет, я не хочу искать мумию… просто, мне кажется, что он жив. Мне… мне гадалка сказала! — выпалила Марина.

— Гадалка? — Вадим хотел что-то сказать, но передумал, памятуя о реакции на свое предыдущее высказывание.

— Да, гадалка… ничего смешного. Они вообще как-то странно себя вели. Поспешили выдворить меня из страны, сказали, что сообщат, если что-то будет известно. Но я всегда чувствовала, что тут что-то не так! А вдруг его забрали в рабство? Такое возможно?

— Ну в принципе… конечно… тут полно всяких исламских группировок.

— Я допускаю, что они могли ошибиться, принять его за другого, но зачем убивать, если можно использовать? И еще — он сказал, что идет с другом на мальчишник, но я даже следов этого друга не нашла. Он что, не знал, что Пашу украли?

— Могли запугать… он скрылся из страха.

— Вполне могло быть… учитывая менталитет сильного пола! — усмехнулась Марина. — Но есть еще кое-что… у нас родилась дочь. Я хочу, чтобы она точно знала, жив ее отец, или мертв. Я хочу рассеять все сомнения. В конце концов, они обещали поставить меня в известность, как прошло расследование. Я имею на это право. Я хочу точно знать, кто убил моего мужа! Они не могли просто взять, и забыть, что у них убит человек, к тому же иностранец. Я хочу получить доказательства его смерти. Или я не имею на это право? Согласись, фото — это слишком мало, чтобы поверить.

— Согласен… и что ты намерена предпринять?

— Для начала просто пойти туда и задать несколько вопросов. А там видно будет. Так ты согласен пойти со мной?

— Теперь пойти с тобой просто дело моей чести. Если я откажусь, ты будешь считать меня трусом, а я этого не переживу.

— Издеваешься?

— Нисколько. И я постараюсь тебя в этом убедить. Думаю, лучше поехать на такси.

Толстый полицейский, весь покрытый липким потом, молча выслушал Вадима, потом что-то спросил и удалился.

— Что он сказал? — шепотом поинтересовалась Марина, которая чувствовала себя немного не в своей тарелке.

— Сказал, что сейчас пойдет и узнает. Год — это долго, он уже не помнит.

Марина хмыкнула. Как будто людей тут убивают пачками каждый год! Не страна, а рассадник терроризма! Вскоре полицейский вернулся, и произнес речь на турецком. Вадим слушал и кивал. Когда он закончил, Вадим сказал Марине:

— Он вспомнил, но кроме того, что тебе сообщили официально, ему добавить нечего. Тех людей так и не нашли, и дело не сдвинулось с места. Его сдали в архив… закрыли и забыли. Больше им добавить нечего. Если что-то появится, тебе обязательно сообщат. А пока он просит покинуть помещение, ему нужно работать.

— Но как… — Марина собралась устроить скандал, но Вадим взял ее за локоть.

— Пойдем, не нужно их злить! Лучше обсудим это за пределами заведения. Они могут арестовать тебя, и вообще они больше ничего не скажут.

Марина нехотя последовала за Вадимом. На улице она остановилась и хмуро посмотрела на Вадима.

— Это что, все?!

Вадим развел руками:

— А что ты хотела?

Марина не унималась:

— Нет, ты хочешь сказать, я приехала сюда ради вот этого?! Ради того, чтобы этот толстый турок промычал нечто невразумительное?!

— Нет, ну что ты предлагаешь?! — Вадим начинал нервничать. — Ты же не собиралась его пытать, или угрожать расправой.

Марина сдалась.

— Не собиралась, конечно… просто я думала, вернее ждала, что они ответят что-то более определённое… сама не знаю, что теперь делать. Может, сходить к начальнику полиции? — Марина беспомощно посмотрела на Вадима.

Тот сжалился над ней.

— Ну хорошо, я попробую найти знакомых. На многое не рассчитывай, но может, они скажут тебе что-нибудь более определенное… А сейчас может в город?

— Ладно, — Марина вздохнула. — Все равно делать нечего…

В городе они провели почти весь день. Вадим оказался отличным гидом. Марина удалось отвлечься от мыслей о Паше и цели своего визита в страну. Она слушала Вадима, думала, что очень хорошо не иметь никаких тайн, ничего такого, что гнетет тебя неизвестностью. Тогда можно просто жить, жить и не задумываться о прошлом, о настоящем, о будущем. Просто вот так вот идти и слушать то, что тебе говорят, просто сидеть в кафе и пить кофе, есть мороженое… наслаждаться каждым моментом бытия.

Но разумеется, это не ее случай… пока она не выяснит, что случилось с Пашей, она не сможет спокойно спать.

По возвращении в отель Марина поблагодарила Вадима за прекрасный вечер и поспешила удалиться в номер. В номере она приняла душ и легла на кровать. Осторожный стук в дверь заставил ее встрепенуться. Неужели Вадим дерзнул прийти к ней? Она не расположена сегодня к амурным встречам. Стук повторился, и Марина подумала, что это мог быть кто-то из персонала. Она нехотя встала и направилась к двери.

— Кто там? — спросила она.

— Пожалуйста, откройте! — голос был незнакомым.

Марина поколебалась минуту, но все же решила открыть. В отеле полно народу, что тут может случиться? Наверное, кто-то из отдыхающих, что-то забыл или хочет чем-то поинтересоваться. На пороге стоял незнакомый мужчина.

— Простите, вы кто? — Марина была удивлена.

— Можно я войду? — мужчина озирался, будто его кто-то преследовал.

Марине пришла в голову забавная мысль, что это незадачливый любовник пытается скрыться от внезапно вернувшегося мужа курортной красотки.

— Заходите… — Марина открыла дверь шире, и мужичина проскользнул внутрь. — Может, все-таки представитесь?

— Да, разумеется. Леонид, можно просто Леня. А вы Марина?

— Откуда вам известно мое имя?

— Может, присядем? Я не прочь выпить… в горле пересохло.

— Сейчас посмотрю в холодильнике, можете сесть. — Марина принесла виски, сок и два стакана. — Извините, это все, что было в баре. Я не пью.

Мужчина налил виски в стакан и жадно выпил. Марина ждала, пока он начнет разговор. Теперь он не казался ей похожим на героя-любовника. Леонид посидел минуту и начал:

— Я слышал, вы интересовались тем русским, который пропал в прошлом году.

— Ну, допустим… вы что-то знаете?

— Так да или нет?

— Да. У меня пропал муж. Мне сказали, его убили, но тело так и не нашли.

— Вы не поверили, что он мертв? — уточнил Леонид.

— Да, я не верю, — подтвердила Марина. — Вы что-то знаете об этом?

— Возможно. Возможно, я знаю человека, который скрывает вашего мужа… во всяком случае, он может знать, где он.

— Так он жив?!!! Паша жив?!!! — Марина вскочила с кресла.

— Спокойно! Я сказал, возможно… я точно ничего не могу сказать, просто я не знаю. Но я могу назвать имя человека, который к этому причастен. Он поможет развеять ваши сомнения.

— Откуда вы узнали про меня? — Марина подозрительно покосилась на Леонида.

— У меня друг в полиции, он мне кое-что рассказал…

— Ясно. Так назовите имя! — Марина нетерпеливо облизала губы.

— Не торопитесь. Информация стоит денег. По-другому не бывает. — Леонид закашлялся. — Если бы я не нуждался в деньгах, я бы не пришел. Понимаешь?

Марина кивнула.

— Сколько?

Леонид взял салфетку со стола и написал сумму. Глаза у Марины медленно полезли на лоб.

— У меня столько нет… не многовато ли?

Леонид развел руками.

— Как хочешь… найдешь, поговорим. Вот телефон, если надумаешь, позвонишь. А сейчас мне пора. Надеюсь, ты примешь правильное решение. — Леонид выскользнул за дверь, оставив Марину в растерянности.

«Ничего себе поворот событий! — подумала она. — Забавно… как в детективном сериале… но спрашивается, кому мог понадобиться мой муж?! Просто уму непостижимо! — Марина принесла второй стакан и плеснула в него виски из бутылки, сиротливо стоящей на столике. — Вокруг моего мужа бушуют страсти… черт-те что!» — Марина залпом выпила виски и сразу закашлялась — крепкий напиток обжег горло.

До самого утра Марина пребывала в раздумьях — что же теперь делать? Сумма достаточно большая, ей будет трудно собрать такую, разве что продать квартиру? А вдруг этот Леня блефует и просто хочет вытянуть из нее деньги? Услышал о ее проблемах и пытается сыграть на этом? Что вообще все это значит? Но если следовать простейшей логике, то тогда в полиции кто-то знает, что история с ее мужем темная? Кто это, интересно? Тот потный толстяк? Или кто-то еще, таинственный и более могущественный? Марина терялась в догадках. Еще более сложно ей было соотнести всю эту ситуацию со своим мужем, который жил себе спокойно, никому не мешал, никого не трогал… по крайней мере так было в родной стране.

Под утро ее сморил сон. Проснулась она от настойчивого телефонного звонка. Звонил Вадим. Марина с трудом поняла, что Вадим приглашает ее на пляж. Она пробормотала что спустится через час, и положила трубку.

Через час Марина лежала рядом с Вадимом на песке, подставив спину ласковым солнечным лучам. Перед ней стояла дилемма, которую она никак не могла решить — рассказать все Вадиму, или действовать самой? Хотя как она могла действовать сама, Марина не знала. Единственное, что она могла, это собрать деньги и позвонить Лене. На свой страх и риск. Наконец Марина приняла решение и сказала:

— Вчера у меня был один занятный человек…

Вадим, который дремал на солнце, встрепенулся.

— Вот как? Ты с кем-то знакома здесь?

— Да нет! В том-то и дело… я очень удивилась, что он пришёл ко мне в номер, подумала, кто-то из туристов. Но оказалось, что он по делу… короче, он сказал, что знает человека, который владеет информацией о моем муже…

Вадим привстал на локте.

— Вот так номер! События принимают неожиданный оборот!

— Так это твой знакомый?

— Боже упаси! Конечно, нет. Разве я бы стал посылать своего знакомого к тебе в номер? Как тебе такое только в голову пришло! — укорил Вадим.

— Прости, несу все подряд… просто не понимаю, что происходит. Мой муж, простой парень, оказался в эпицентре каких-то дурацких интриг! А главное, зачем? Я не понимаю!

— Сама же сказала, что случайность.

— И что мне теперь делать? Он сказал, что за информацию нужно платить, назвал большую сумму. У меня такой нет, если только квартиру продать?

— Подожди. Не стоит пороть горячку. Дай мне день, чтобы все обдумать. Может, мне удастся что-то узнать через своих знакомых. Ну хотя бы кто такой этот Леня и можно ли ему доверять. Вполне возможно, что он ничего не знает, и просто хочет воспользоваться твоими проблемами в своих корыстных целях. Ты об этом не подумала?

Марина вздохнула:

— Почему же, подумала…

Вадим обнял Марину за обнаженные плечи, притянул к себе и начал целовать в шею. Кожа, нагретая на солнце, пахла морем и еще Бог знает чем… Вадим ощутил прилив острого желания.

— Давай лучше займемся сексом… здесь никого нет…

Марина не стала сопротивляться. Мелькнула мысль о собственном слабоволии, но тут же утонула в потоках страсти…

Вадим сидел на пассажирском сиденье автомобиля рядом с Фатимой. Фатима ощутимо нервничала.

— Я за что плачу тебе деньги? — зло прошипела она. — Мне с большим трудом удалось уговорить отца отправить Ахмеда на другой конец страны на несколько дней. Что ей удалось разнюхать?

— Я же сказал тебе… почти ничего. Но в полиции есть крот. Он отправил к ней посыльного, некоего Леню, лицо без определённых занятий, с предложением купить у него информацию о твоем муже. Сумма большая, но она вполне способна ее заплатить, как я понял. Не сразу, но способна. Правда, я убедил ее подождать, и не принимать скоропалительных решений.

— Думаешь, она может это сделать?

— Думаю, да. Она упряма. Вбила себе в голову, что ее муж жив, и что она должна его найти.

— Она так его любит? Ты же спал с ней, как я поняла, уговаривать ее особенно не пришлось.

— Не знаю, не похоже, что очень уж любит, но у нее есть свои принципы. Она считает его спасение своим долгом. Делом чести, если так можно выразиться.

— Ты должен узнать, кто сливает информацию. Я должна знать имя этого человека! Устрой мне с ним встречу. А того, Леню, кажется? Ты должен взять на себя. Этот человек должен исчезнуть. Раствориться. Я не хочу больше о нем слышать. У тебя один день. Девчонку не упускай из виду. Если что-то пойдет не так, я сделаю все, чтобы тебя лишили лицензии и выдворили из страны. Тебе понятно?

Вадим кивнул. С этой дамочкой трудно спорить. Она одержима страстью, а с одержимыми лучше не связываться. Лучше исполнять все их желания, тем более, если они хорошо платят. Рано или поздно она сожжет себя сама. Такие не умирают в постели, и вообще, редко доживают до старости. Плохо, что он связался с ней, но всего не предугадаешь. Теперь нужно просто попытаться извлечь из ситуации максимум пользы. В данном случае это деньги. Пусть платит, а он будет выполнять заказ. Плохо, что придется связаться с криминалом… но люди сами виноваты… деньги губят всех и вся. Лишают жизни, ломают судьбы. Зачем, спрашивается, этот неизвестный пока Леня влез в такое гиблое дело? Теперь он должен исчезнуть. Разумеется, он, уважаемый частный детектив, не будет пачкать об него руки, но найдутся другие, которые с удовольствием испачкают. Причем за вознаграждение гораздо меньшее, чем он сам запросил с несчастной вдовы. Вот так глупо заканчивается человеческая жизнь… хотя вряд ли он просил эти деньги себе. Скорее всего, он простой посредник. Пропадет ни за грош… но теперь ничего не поделаешь. Назвался груздем, полезай в кузов, как говорится. Засветился человек. За все в этой жизни нужно платить. Причем плата порой совершенно не соответствует объему оказанной услуги.

Вадим зевнул — ну да Бог с ними со всеми! Фатима обещала хорошо заплатить, он сможет перебраться в другую часть страны… а может даже и в другую страну, там видно будет. А может, вернется на родину и откроет агентство там, чем черт не шутит? Все-таки быть чужестранцем не так то весело, как выяснилось… разумеется, на родине за ним водятся некоторые грешки, но можно надеяться, что об этом все уже давно благополучно забыли. Новый паспорт, новая жизнь… найдет женщину, женится, обзаведется детьми. Все как положено. Вадим вздохнул — что-то он далеко залетел в своих мечтаниях. Надо сначала сделать дело, получить деньги, а потом уже мечтать.

Вадим достал телефон и набрал номер… чем быстрее он узнает кто такой Леня, тем быстрее сможет от него избавиться и получить те самые вожделенные доллары…

Леня стоял на коленях со связанными руками на краю неглубокой ямы. Его буквально трясло от предчувствия скорого конца. Мужчина с бесстрастными голубыми глазами, которые ничего не выражали кроме вселенской пустоты и безысходности, упрямо и монотонно повторял одну и ту же фразу:

— Кто тебя прислал к дамочке? Назови имя, и я тебя застрелю. Просто и не больно. Не назовешь, закопаю живым. Гроб у меня в машине… нет смерти хуже этой, уж ты мне поверь. В лбом случае ты умрешь, но тебе выбирать как… я все равно узнаю, но хотелось бы услышать это от тебя. — Леня мычал и тряс головой, от страха он совсем перестал соображать. Мужчина выдержал паузу, потом продолжил: — Я мучаюсь с тобой тут целый час, я устал… ты все-таки идиот! Зачем ты покрываешь его? Чего ты боишься? Умереть? Но ты уже умер! Ты покойник. Я убью тебя первым, он просто подставил тебя, наверняка за сущие копейки. Тебе должно быть приятно, что после тебя я убью его. Но к нему я не буду таким гуманным, это я могу тебе обещать. Да ты слышишь?! — мужчина ударил Леню по лицу. — Отвечай, или я вырежу тебе язык!

Леня закивал головой.

— Я скажу… не убивай! Это начальник полиции, это он попросил меня пойти к ней! — Леня завыл. — Я случайно вляпался в это дело! Он пообещал мне немного денег, если она согласится. Я не виноват!

Мужчина с голубыми глазами посмотрел на Леню как на пустое место. Он вытащил пистолет и хладнокровно нажал на курок…

Леня упал прямо в яму, дернулся и затих. Мужчина взял лопату, быстро забросал тело землей, потом не торопясь разровнял место захоронения, полюбовался работой и направился к машине с надписью: «Похоронные услуги» с лопатой наперевес. Он бросил лопату в багажник, сел за руль и уехал. Ни один мускул ни дрогнул на его отрешенном лице — он столько раз видел смерть, что это зрелище давно его не волновало. Все когда-то будут покойниками, так есть ли смысл печалиться по поводу неизбежного? Днем раньше, днем позже, какая разница? Что толку от того, что этот дурак коптил небо? Скорее всего, о нем даже никто не вспомнит.

Мужичина взял телефон и набрал номер. Он назвал имя начальника полиции и положил трубку.

Фатима пребывала в задумчивости. Начальник полиции… с ним будет не так просто справиться… подлец! Решил нарушить слово, подставить ее и отца! Совсем лишился страха! Или думал, что она ничего не узнает? Жизнь показала, как глубоко он заблуждался и как он недооценил ее. Но что теперь делать? Скоро вернется Ахмед, и к его приезду этой сучки не должно быть здесь, это ясно. Фатима набрала номер Вадима.

Они встретились в пустынном переулке. Фатима, пряча лицо, скользнула в машину Вадима.

— Я довольна, но дело не закончено. Ты должен сделать так, чтобы она убралась отсюда немедленно! Подбрось ей наркотики.

— Ее могут посадить… мне бы не хотелось применять столь кардинальные меры.

Фатима взвилась.

— Я достаточно тебе плачу за услуги! Но если тебе ее так жаль, договорись, чтобы просто выдворили из страны. Тем более, что нужно разобраться с этим полицейским. Как он посмел?! Так не уважать нашу семью!

— Я слышал, он собирается на пенсию, наверное, хотел обеспечить себе старость.

— Это не причина, чтобы разглашать тайны! Мы достаточно ему заплатили, он просто жадный сукин сын! Решил использовать ситуацию. Ну ладно, я ему устрою! — глаза у Фатимы пылали гневом. — Будет ему обеспеченная старость! Я заплачу тебе вдвое больше, но ты должен сделать так, чтобы он перестал быть начальником полиции… лишился пособия. Он вполне это заслужил.

Вадим пожал плечами.

— Хорошо. Я сделаю все, что в моих силах. Но это будет непросто, все-таки начальник. У него тоже есть кое-какие связи.

— Сначала избавься от нее, а потом займись им. Не думаю, что он будет что-то предпринимать, узнав об исчезновении подельника.

— Ты очень умна, Фатима, — сказал Вадим совершенно серьезно. — Умна и опасна… мне бы не хотелось стоять у тебя на пути.

Фатима зло сверкнула на Вадима глазами и вышла из машины. Вадим откинулся на спинку сиденья. Нет, он ошибся… Фатима не одержима, она безумна. Безумна, как безумна цунами, волна, сжирающая все на своем смертоносном пути. Любовь ли ею движет? Скорее всего, нет… любовь великодушна, всепрощающа… а это просто жажда власти, жажда иметь все, что пожелает душа. Жажда подчинить себе весь мир, даже если он не хочет подчиняться. Ее нужно остановить, но кто это сделает? Разумеется, не он. Он просто зарабатывает свои деньги. Ему нравится Марина, но не настолько, чтобы ради нее он отказался от денег. Марина милая девушка, но не более того… он даже не влюблен. Ему нравятся совсем другие женщины — горячие, необузданные, ненасытные… как необъезженные кобылицы. С такими опасно, но только с ними чувствуешь, что такое жизнь.

После Любы он никого уже не сможет полюбить. О чем это он там мечтал? О семье и детях? Глупости! Зачем врать самому себе? Никогда у него не будет семьи, потому что он любит только одну женщину. Люба была как раз такая, как ему нужно, страстная, но в то же время добрая и ласковая. Как все это в ней уживается? Страсть и нежность? Добро и зло? Он до сих пор этого не понимает. Как он мог отпустить ее? А с другой стороны, что он мог сделать? Люба замужем, муж в ней души не чает. А что он мог ей дать? Бедный мент, а теперь вот частный детектив. Да и разве мог он предложить ей рай в шалаше? Он бы не решился на это никогда. Люба это знала, она сама оставила его, остыла. Он это почувствовал и не стал удерживать. Знал, будет только хуже. Он не мог видеть холод и равнодушие в ее прозрачных зеленоватых глазах. Это было очень больно, так больно, что он не смог этого выносить. Он ненавидел ее мужа, но где-то в глубине души понимал, что не имеет на это никакого права. Этот человек смог обеспечить его любимой достойную жизнь, так разве вправе он осуждать его за это? То, что не смог сделать он, сделал другой. Так пусть его любимая будет счастлива… собственно, из-за этого он и уехал из страны.

Но самое странное в этой истории не то, что они с Любой расстались, а то, что он так и не смог найти ей замену. Ни одна женщина даже отдаленно не походила на Любу, никто не смог заменить. Все казались пресными, глупыми, никто не смог заинтересовать его. Были, конечно, и гораздо красивее, и моложе, но… при ближайшем рассмотрении вся их красота меркла. Он оказался однолюбом. Печально сознавать, что тебе никогда не видать счастья с женщиной, как своих собственных ушей, но ничего не поделаешь. У него есть хотя бы воспоминания, и это уже хорошо. По крайней мере, жизнь прожита не зря. А надежда есть всегда. Когда у него будут деньги, он купит домик у моря и будет просто ждать. Сидеть и ждать, когда она придет…

Вадим услышал гудок автомобиля и встрепенулся. Что-то он расчувствовался, так недолго и в аварию попасть. Надо взять себя в руки и заняться делом. Времени не так много, надо все успеть. Марину жалко, нужно, чтобы она не пострадала. За те несколько дней, что они провели вместе, он успел к ней привязаться.

Мехмед, тот самый злополучный начальник полиции, обливался потом и таращил на посетителя черные глаза. В глазах явно читался испуг. Вадим сидел напротив него, положив ногу на ногу, и говорил спокойным размеренным голосом:

— Ты вляпался, идиот, и все из-за своей жадности. Видишь, скольких людей ты втянул сюда. Тебе что, недостаточно заплатили? А ведь ее папочка твой друг, я слышал… ты решил подставить друга?

Мехмед отрицательно покачал головой. Губы у него тряслись. Вадим вздохнул и продолжил:

— Ладно, не трясись. Все можно исправить. В конце концов, не твоя вина, что она примчалась сюда спасать муженька. Подкинь ей что-нибудь… провокационное… напугай, пусть немедленно убирается из страны. Этого вполне достаточно. Она уедет без права въезда, и ты опять заживешь спокойно. Идет?

Мехмед закивал, на этот раз в знак согласия. Вадим встал со стула.

— Надеюсь, ты меня понял. Только без перебора! Не перестарайся, иначе тебе будет плохо. Сделай вид, что ты пожалел туристку и хочешь замять скандал. Простая высылка из страны, ничего больше. Никакого шума и никакого грохота.

Вадим бросил на стол пачку долларов и удалился, тихо прикрыв за собой дверь. Мехмед вытер пот с лица. Да… угораздило же его! Что они сделали с Леней? Неужели… Мехмеду не хотелось думать о грустном. Да, он пожадничал, потерял осторожность, но видит Аллах, это все ради блага его семьи. Все хотят жить нормально. Чем он хуже других? Хотя теперь поздно рассуждать, нужно исправлять ошибки. Мехмед откашлялся и крикнул подчиненного.

Марина не могла поверить своим глазам — в ее номере копошились полицейские. Искали наркотики, как они сказали. Марина стояла возле стены, скрестив руки на груди, и чем-то напоминала кающуюся Магдалину. Начальник полиции лично присутствовал при обыске. Он старался не смотреть женщине в глаза. Ему было по-человечески жаль несчастную. Какая-то сумасшедшая украла у нее мужа, а теперь просит ее выйти вон. Страшная сказка с печальным концом.

Один из полицейских открыл сумку Марины и вдруг издал радостный вскрик. Марина вздрогнула и посмотрела в его сторону. Полицейский потрясал небольшим пакетиком с чем-то белым внутри. Марина ничего не понимала. Она хотела что-то сказать, но ее никто не стал слушать.

В участке ей сообщили, что она является перевозчиком наркотиков, и теперь ей грозит тюремное заключение. Она нарушила закон, и должна понести наказание. Марина молчала, не зная, что сказать. Ясно, что это все подстроено, но зачем? Неужели это из-за Паши?

Целый час ее допрашивали с переводчиком, потом сказали, что с ней хочет лично поговорить начальник полиции. В его кабинете Марина начала приходить в себя. Он улыбался, всем своим видом показывая свое хорошее расположение. Марина набралась смелости, и попросила разрешения позвонить. Ей милостиво разрешили. Марина набрала номер Вадима. Он ответил сразу, как будто ждал ее звонка. Марина сбивчиво объяснила ему, где она находится и что произошло. Вадим сказал, что немедленно едет.

Он явился через пять минут, словно ожидал за углом. Марина была сильно испугана, и это ее состояние не укрылось от Вадима. В очередной раз он почувствовал себя предателем и полным дерьмом. «Ничего личного, — сказал он себе строго, — никто не пострадает. Это просто спектакль для ее же блага. Нечего совать свой нос, куда не следует». Вслух же он сказал, обращаясь к начальнику полиции:

— Что произошло? — в его голосе звенел металл.

Начальник кратко изложил ему ситуацию, Вадим молча выслушал и попросил разрешения сказать ему пару слов наедине. Они вышли, а когда зашли, Вадим взял Марину за руку, и сказал, чтобы не боялась — все будет хорошо. Его спокойная уверенность внушила Марине надежду. На мгновение воцарилось молчание, первым нарушил его начальник полиции. Он посмотрел на Марину и сказал:

— Вы должны уехать из страны. Сегодня же. Этот господин поручился за вас. Я готов закрыть глаза, но вы должны уехать. Он пообещал мне, что все обойдется без глупостей.

Марина хотела что-то сказать, но Вадим сделал ей знак, чтобы она молчала, и полицейский продолжил: — Если вы не уедете, я дам делу ход. Вы же не хотите в тюрьму? Это самый лучший выход для вас, не делайте глупости. Вы хорошо меня поняли?

Полицейский неплохо говорил по-русски, и Марина отлично его понимала. Она кивнула с большой неохотой. Полицейский расплылся в широкой улыбке.

— Я знал, что вы умная женщина. Я понимаю, вы хотели немного заработать, но закон превыше всего! — он поднял глаза к небу и погрозил пальцем там кому-то невидимому, но очевидно весьма могущественному.

Этот спектакль лицемерия заставил Марину ухмыльнуться, хотя ситуация не могла вызвать смех. Вадим взял Марину за руку и вывел ее из кабинета. На улице Марине удалось справиться с волнением.

— Что это было? — она с удивлением посмотрела на Вадима. — Что это вообще за цирк?! Я ничего не понимаю! Мой муж простой человек, никогда не был связан ни с каким криминалом, от Джеймса Бонда он тоже далек. Кто бы мог подумать, что вокруг его скромной персоны будут кипеть такие страсти?! Я в шоке!

Вадим грустно улыбнулся.

— Все это было бы смешно, если бы не было так грустно… прости, но ты плохо понимаешь ситуацию. Я сам, честно признаться, не знаю, в чем тут дело, но сама видишь, им не нравится твое присутствие и твой интерес. Раз уж они решились на такие меры, то сама понимаешь, посадить тебя в тюрьму им раз плюнуть.

— Ты думаешь, они серьезно могут это сделать?! — Марина широко раскрыла глаза от удивления.

— Конечно. А что им может помешать? Посадят тебя и благополучно забудут. Твоя дочь будет расти не только без отца, но и без матери. Ты этого добиваешься?

— Боже, какие страсти! — удрученно пробормотала Марина. — Так ты считаешь, я должна уехать?

— Ты не должна, ты уедешь, и это не обсуждается. Вот твой билет на вечерний рейс. У тебя осталось время собрать вещи. Я отвезу тебя в гостиницу и подожду внизу. Потом я доставлю тебя в аэропорт. Когда твой самолет оторвется от земли, я буду спокоен, — перехватив недоуменный взгляд Марины, Вадим поспешил добавить: — Я обещал это тому полицейскому. Это было обязательное условие твоего освобождения. Прости, что не смог помочь, но так получилось. Тебе нужно спасаться самой. Возможно, сейчас просто не пришло время разрешить твою проблему. И знаешь что, если твой муж и в самом деле жив, он обязательно даст о себе знать. Сам. Я уверен в этом. Тебе не нужно ничего делать, просто сиди и жди, когда он сделает это. Он найдет способ…

— Возможно, ты и прав… — Марина отвернулась к окну и всю оставшуюся часть пути молча смотрела в окно.

В аэропорту Вадим хотел поцеловать Марину в щеку, но она отвернулась. Вадим пожал плечами — не очень-то и хотелось, просто дань вежливости, жалость к слабому… Марина, словно стыдясь своего порыва, сказала:

— Прости, не люблю прощаний, всех этих поцелуйчиков… я знаю, тебе на меня глубоко наплевать. Так для чего эти фальшивые нежности?

— Ты не справедлива, просто так сложились обстоятельства. Если бы мне было на тебя наплевать, ты бы сейчас стряхивала с себя огромных тараканов в турецкой тюрьме. Все-таки я помог тебе, сделал все, что в моих силах.

— Ладно, прости, я просто нервничаю. Как-то внезапно все закончилось… может, я все-таки позвоню тому Лене…

— Не вздумай, некому звонить… его убили вчера.

— Убили?!

— Да, я узнал это от одного своего знакомого. Он, правда, не знает, за что, но факт остается фактом. Так что все серьезно, уж поверь мне.

Объявили посадку на рейс, Марина быстро чмокнула Вадима в щеку и ушла, не оглядываясь.

Вадим подождал, пока самолет взлетел, и только тогда покинул здание аэропорта. Ну вот и все, первая часть задания выполнена, осталась вторая — наказать толстого Мехмеда, чтобы другим было неповадно. Это уже относится к области мести, но тут, скорее всего, Фатима права, такой поступок не должен остаться безнаказанным, иначе подрывается вера в могущество силы. Этот толстый ублюдок должен знать, за что он пострадал… пусть радуется, что вообще остался жив. Уж что-что, а это поручение он исполнит с большим удовольствием.

Вадим позвонил Фатиме, и сказал, что Марина улетела. Он буквально кожей ощутил облегчение на другом конце линии. Казалось, что напряжение, которое Вадим чувствовал все последнее время, когда общался с Фатимой, внезапно развеялось. Он даже расслабленно улыбнулся, и пообещал Фатиме в самое ближайшее время выполнить вторую часть задачи.

Для этого он позвонил одному своему знакомому журналисту, и изложил ему суть дела — один продажный полицейский за большую взятку отпустил перевозчицу наркотиков. Журналист вцепился в информацию словно бультерьер. Он спросил, есть ли доказательства вины вышеупомянутого лица? И если есть, за какую сумму он может их получить. Вадим уверил его, что все доказательства имеются, а насчет суммы это не телефонный разговор.

Он предложил встретиться и обсудить это, а заодно и ознакомиться с имеющими в его распоряжении фактами. Журналист назначил встречу. Вадим был доволен собой. Разумеется, толстый глупый Мехмед даже не догадывался, что он, Вадим, замешан в этой истории, и что он умудрился установить скрытые камеры в номере Марины. Как ему это удалось, это уж его проблемы… там все доказательства налицо, да и подчиненные могут подтвердить, если их уговорить. Наверняка он запугал их, или сказал, что вышла ошибка, и это были не наркотики, а безобидные порошки от простуды… а девушку просто оговорили. Как-тот так… но все равно, это подорвет его репутацию и доверие к его персоне, и он вынужден будет уйти в досрочную отставку. Прощай обеспеченная старость, как говорится… но да он тут ни при чем, он просто карающий меч в руках Господа, или Аллаха… кого-то из них. А меч, увы, не выбирает, кого ему разить…

Вадим заказал кофе — он ждал прихода журналиста. Когда тот пришел, Вадим передал ему кассету с видеозаписью и назвал имя виновника торжества. Он запросил с журналиста относительно небольшую сумму, только затем, чтобы не вызывать лишних вопросов и подозрений. Пусть думает, что он, Вадим, достал эту информацию по случаю и теперь хочет поживиться. Такой расклад устраивал Вадима как нельзя лучше, после того, как все точки были расставлены над «и», они с журналистом пожали друг другу руки и разошлись, довольные друг другом. Вадим знал, что журналист не подведет, и скоро разоблачительная статья выйдет в местной скандальной газетенке. Все остальное было делом техники — служебное расследование и то, что оно за собой влечет.

Через несколько дней Фатима позвонила Вадиму сама и назначила встречу. По ее довольному лицу он понял, что гарпия довольная.

— Ты хорошо выполнил свою работу, — сказала она. — Ты заслужил гонорар. — Фатима протянула Вадиму сверток с деньгами. — Здесь как договаривались и чуть-чуть побольше… за скорость. Я умею ценить квалифицированную помощь.

— Спасибо, — Вадим убрал сверток. — Что с Мехмедом? Статья вышла, она была великолепна. — Он спросил это просто так, чтобы что-то спросить. В принципе, он и так все знал, но ему вдруг стало интересно, что думает об этом Фатима.

— О, да! Статья выше всяческих похвал. Она произвела эффект разорявшейся бомбы. Твое видео показали по телеку в новостях. Его сняли, отправили в отставку. Разумеется, о пенсии речь не идет. Тем, кто был с ним, объявили выговор. Они сказали, что он объявил им, что девушка не виновата и ее нужно отпустить. Они не стали перечить, конечно же… Естественно, теперь никто не докажет, наркотик это или нет, но доверие подорвано, и ему пришлось оставить пост. Ты все провел на высшем уровне. Я ни разу не пожалела, что обратилась к тебе.

— Спасибо, мне льстит твое мнение. Прости, но мне пора. Дела…

— Не буду задерживать. Тем более, что мой Ахмед сегодня возвращается.

— Надеюсь, теперь никто и ничто не помешает вашему счастью.

Фатима вышла из машины и пересела в свою. Вадим нажал на газ.

Уже дома он достал деньги и пересчитал их. Все, до последнего доллара, как договаривались. И еще чуть-чуть сверху. Мелочь, а приятно… с безумцами тоже можно иметь дело, если их не раздражать. Теперь он может позвонить риелтору и сказать, что готов заплатить первый взнос за тот милый домик у моря, если его еще никто не купил. Ну а если его купили, не беда, он найдет новый. Когда он получить ключи, то позвонит Любе, и пригласит ее отдохнуть для начала, провести несколько незабываемых дней на берегу моря. Она, конечно, согласится… они снова будут вместе, а потому он уговорит ее остаться навсегда… она согласится, не может не согласиться, и он сделает все, чтобы она была счастлива. Он будет много работать, чтобы обеспечить ей безбедное существование, такое, к которому она привыкла. Они будут счастливы, так счастливы, как никто на этой земле. Они забудут о прошлом, и начнут все заново.

Вадим улыбался своим мыслям, предвкушая это безоблачное счастье, ставшее вдруг реальным благодаря Фатиме и ее безумной страсти. Странно, что одна безумная страсть помогла другой. Подобное притягивает подобное…

Вадим лег на диван и закрыл глаза. Он пребывал в состоянии блаженства, нирваны… грезы, грезы… что может быть слаще их? Пожалуй, он заслужил отдых для своих нервов. Вадим встал с дивана, достал кальян, зарядил его травкой, взял в рот сосок и затянулся…

Али заперся в своем кабинете. Он не хотел никого видеть, особенно Фатиму. Сегодня он узнал обо всем, что она натворила. Конечно, никто не говорил об этом прямо, но он-то уж в состоянии сложить два плюс два. Страшно подумать, что его дочь оказалась способна на убийство! Пусть те люди не были идеальными, и вполне возможно заслужили свою участь, но помилуй Аллах, почему она сделала это своими руками?!

Они с женой произвели на свет монстра. Да, да, обыкновенного кровожадного монстра! Ему сказали, что она вероятный убийца, но он не поверил, а потом эта история с Мехмедом… он был с ним откровенен. Все рассказал, как на духу. И про тех бандитов, с которыми Фатима встречалась в кафе, и которых потом никто уже не видел живыми. Она не очень-то и пряталась, как выяснилось… а потом она уничтожила и Мехмеда. О Аллах! Что теперь ему делать, спрашивается?! Нет, Ахмеду нужно бежать от его дочери без оглядки. Он не очень уважает Ахмеда, и вся эта история ему не нравилась с самого начала, но даже такой никудышный человек, как Ахмед, не заслужил его дочь. Надо сказать ему, чтобы уезжал домой, а он ему в этом поможет. Фатима перебесится, и успокоится. Потом он найдет ей такого мужа, который сможет держать ее в узде. Ахмед слишком мягок и инфантилен, чтобы справиться с ней, она вьет из него веревки. В первый раз он думает, хорошо, что ее мать умерла, не дожив до такого позора. Ее нежная хрупкая девочка хладнокровная убийца! Кого она убьет следующим? Может, его? Кто знает… если он вздумает встать на ее пути… теперь ничего нельзя исключить.

Нет, он должен, просто обязан ее остановить, он ее отец. Но для начала нужно поговорить с Ахмедом. А для этого нужно узнать, где его семья и что с ней? Возможно, Ахмед и сам захочет уехать… если уже втайне не желает этого. Чрезмерная любовь утомляет, она не оставляет места свободе, порабощает, не дает дышать. Он чувствует, особенно в последнее время, что Ахмед задыхается здесь, несмотря на райские условия. Наверное, теперь он хорошо усвоил урок, что деньги не являются гарантом счастья.

Али задумчиво перебирал четки. Сколько молитв нужно послать Аллаху, чтобы он смилостивился над ними? Сотню, тысячу? А может, миллион? Али отбросил четки. Количество молитв не имеет значения… Аллах как всегда молчалив, и ждет действий от человека. Наверное, это мудрость… высшая мудрость. Ну что ж, он недостойный раб, будет действовать на свое усмотрение. Как и всегда… да… как и всегда.

Паша пребывал в смятении — там, далеко от Фатимы и ее всевидящих очей, он позволил себе заглянуть на страничку Марины в соцсетях. Не то, чтобы он имел определенную цель, просто захотелось увидеть ее лицо… узнать, что у нее все в порядке. Чутье подсказывало ему, что никто не охотится за ним, и никому, кроме Фатимы, он не нужен в этой стране. А что будет, когда он перестанет быть нужным ей? Куда ему деваться? Паспорт на чужое имя, гражданство… конечно, думать о грустном не хотелось, но мысли лезли в голову сами по себе, подобно наглым непрошенным гостям.

Отец Фатимы, Али, холоден с ним, они так и не стали друзьями. Он-то хотел видеть рядом с дочерью совсем другого человека, не его, это ясно. И теперь не может ему это простить. Хотя его вина как отца тут прослеживается четко — если бы он настоял на своем, дочь против отца не пошла бы. Хотя, если разобраться, кто его знает? Исламский мир тоже изменился до неузнаваемости, и теперь отцы детям не указ.

Но это все лирика, а правда состоит в том, что у него, оказывается, есть дочь с нежным именем Полина… он был ошарашен, узнав это. Марина ясно дает понять, что ребенок его. Как будто призывает его вернуться, знает, что он жив. Откуда, интересно? Или просто чувствует? Выходит, их отдых здесь не прошел даром… теперь он больше ни о чем не может думать, кроме как о Марине и их дочери.

В какой-то момент ему даже стало страшно — вдруг Марина снова выйдет замуж? И чужой мужик будет воспитывать его дочь. Нет, он обязательно должен сообщить им, что он жив и здоров. Они должны общаться, видеться. Фатима должна понять, что дети это святое. Она должна отпустить его на родину… он обязательно скажет ей об этом, как только приедет. Главное, чтобы она правильно его поняла. Да, это самое главное…

Али одобрительно кивнул человеку, который положил ему на стол листок с записями. Что там такое? Так вон в чем дело! У нашего Ахмеда родилась дочь! Это прекрасно, даже лучше, чем он думал. Теперь Ахмед сам будет рваться домой. Можно сказать, что такой проблемы как Ахмед больше не существует. Остается другая, в десятки раз сложнее — его дочь. Но уж с ней он как-нибудь справится. Если она захочет его убить, значит, он это заслужил. Он примет смерть из ее рук спокойно и безропотно. Нужно просто все тщательно продумать и взвесить. Торопливость тут ни к чему. Чем мягче и ненавязчивей он будет действовать, тем лучше должен быть результат. А пока нужно дождаться возвращения Ахмеда, и улучшив минутку, поговорить с ним. А когда Ахмед улетит, просто поставить Фатиму перед фактом, что он бросил ее, вернулся к жене. Фатима ничего не должна знать о его роли в этой истории.

Разумеется, это все рискованно, может ранить психику дочери, но ничего не поделаешь. Лучше отрезать раз и навсегда. Время лечит даже самые глубокие душевные раны.

Приняв решение, Али успокоился — определенность всегда лучше.

Фатима с нетерпением ожидала приезда Ахмеда. Тело ломила приятная истома — Фатима предвкушала любовные ласки. Как же она истосковалась по Ахмеду! Вот и сердце бьется учащенно… правда, немного тревожно, но это от того, что разлука затянулась. Они расстались в первый раз за все время, пока вместе. Говорят, разлуки нужны, чтобы оживить чувства. Но ей нечего оживлять, ее чувства всегда живы… ее страсть не проходит. Она влюблена в Ахмеда, как в первый день их встречи. Кстати, они с тех пор ни разу не были в бане… это нужно исправить. Как только Ахмед приедет, они обязательно пойдут туда. Эти воспоминания и оживят их чувства, в первую очередь чувства Ахмеда… мужчинам всегда требуется разнообразие, в отличие от женщин. Однолюбы среди мужчин встречаются гораздо реже, к сожалению.

Фатима подошла к зеркалу и начала пристально изучать свое отражение. Она прикоснулась пальцами к носу, скулам, погладила веки. Кажется, появились морщинки… немудрено, столько всего свалилось на нее в последнее время! Если и дальше так будет продолжаться, скоро она превратится в старуху. Надо посетить косметический салон, она должна всегда быть молодой и красивой. В нынешние времена это не составит особого труда, главное, чтобы были деньги. Тут Фатима невольно улыбнулась — уж чего-чего, а денег у нее в достатке. С таким количеством, как у нее, она будет цвести вечной молодостью и умрет молодой. Ахмеду не придется за нее стыдиться.

Паша встретился взглядом с горящим взглядом Фатимы, и у него екнуло сердце. Какая же она все-таки красивая! Нарядилась специально ради него… Марина никогда так не готовилась к встрече. Он стал ее привычкой, просто мужчиной, который находится рядом. Быт вошел в их кровь, стал образом жизни. Поэтому появилась Фатима… словно принцесса из сказки.

Паша обнял жену и вдохнул ее запах. Голова немного закружилась… Фатима прильнула к нему, обвила, словно змея. Паша ощутил на губах ее горячий поцелуй, и почувствовал острое желание. Мелькнула мысль, что нужно поговорить о Марине, но она тут же исчезла в потоке страсти, обрушившейся на него.

Когда, утомленные любовью, они лежали рядом на скомканных простынях, Паша подумал, что нужно хорошо подумать, как преподнести Фатиме то, что он узнал о Марине. А для этого требуется время… Фатима выглядела такой счастливой, что было бы неуместно разрушить ее счастье. Это было бы очень жестоко. Нужно выбрать подходящий момент, а момента нужно ждать…

С такими мыслями Паша уснул. Уснула и